У мамы есть секрет

      Тойя посмотрел на себя в зеркало, кончиками пальцев коснувшись подбородка. Грубая обгорелая кожа не только выглядела инородно, но и чувствовалась таковой на всех участках тела, где была. Странно, что Даби в таком виде чувствовал себя совершенно комфортно... Тем не менее, сделать ничего с этим Тодороки не позволил. Никаких изменений в его внешнем виде нельзя было допустить, чтобы члены Лиги ничего не заподозрили. Он принялся поправлять крупные металлические скобы, крепя их так, чтобы уменьшить хоть немного неприятное ощущение.       "Когда все закончится, я могу попросить знакомого хирурга помочь тебе с пластикой," - сказала накануне Цукикаге. Тойя кивнул ей в ответ, с трудом сдержав истерический смех.       Когда все закончится, ему нужен будет уже разве что патологоанатом. Может и он не понадобиться: если Шигараки что-то заподозрит, то разложит его на атомы в ту же секунду. А даже если этого не сделает Шигараки, то ничего хорошего его не ждет по возвращению. Тюрьма либо психушка... ни то, ни другое не было привлекательной перспективой, а оправдательный приговор ему не светит.       Тойя чувствовал себя обреченным, но, как ни странно, это чувство не было тяжелым грузом, а ощущалось как что-то совершенно естественное. Возможно от отсутствия даже самой малой надежды на позитивный исход, а возможно от усталости и понимания, что он... заслужил все то, что с ним происходит.        Глядя на свою семью, так пытающуюся быть нормальной в дни его нахождения дома, он чувствовал себя среди них лишним, несмотря на то, что будто бы все, и даже отец, были рады тому, что он вернулся, несмотря на то, кем. Вероятно, тот факт, что он и Даби это вроде как две разные личности, сглаживал углы, но сам Тойя этого не чувствовал.       Самому ему было тошно осознавать это. Он смотрел в зеркало и видел в нем его. Измотанного жизнью в заброшенных трущобах, покалеченного, обозленного на семью и на весь тупой гребаный мир. Возможно, именно это давало ему силы укротить бушующее внутри пламя, а возможно ничего он и не укрощал. Просто даже не пытался сдерживаться, позволяя огню ненависти сжечь себя до обугленных костей, наслаждаясь этим ощущением глобального самоуничтожения и осознания того, сколько людей он сможет утащить за собой. Настоящее исчадие Ада.       Тойя Тодороки... ты имеешь что-то общее с Даби? Это действительно только его мечты? - Пора начинать, - раздался в гарнитуре сквозь слабые помехи голос Ястреба. - Ты готов? - Ага... - Только оставайся на свя... - парень вытащил микронаушник из уха.       Он сжал руку в кулак, ломая устройство. Правление перестраховывается, но если встречающие его члены Лиги засекут инородную гарнитуру, то он превратиться в кучку серого пепла раньше, чем придумает отмазку для факта ее существования. Тойя сказал об этом пару десятков раз, но на наушниках все равно настояли. Создавалось ощущение, что его просто хотели подвести под монастырь... Может никому и не надо на самом деле выяснять, где там Все-за-одного прячет свое новое тело?       Правление - мутная организация. Это было известно каждому злодею, потому что находясь по ту сторону баррикады, можно было обнаружить куда больше интересных подробностей, чем было доступно даже самым приближенным героям. Например, для Тойи было очевидно, что Ястреб у руководства на коротком поводке, о чем, многие, включая отца, несмотря на высокое положение в геройской среде, не догадывались. Кем бы он не был на самом деле, но его крепко сковали обязательствами наверху, и он честно и послушно выполнял приказы.       Чем-то это напоминало Шигараки. Все-за-одного - это жестокий, безжалостный человек, не имеющий привязанностей в привычном понимании и уж точно не способный полюбить кого-либо. Было очевидно, что Томура для него - инструмент, да и сам Томура, вероятно, прекрасно осознавал свое положение, но слепо следовал за своим учителем, ведь тот когда-то дал ему другую жизнь. Тоже полную боли и страданий, но чужих, что грело кровожадную, жаждущую разрушения натуру Шигараки.       Тойя подошел к двери. Его заранее перевели на наименее защищенный этаж, и замок в камере тоже был поврежден, хотя в этом и не было необходимости. Он еще ни разу не использовал причуду с того момента, как оказался здесь, но в своих силах не сомневался. Парень занес руку над замком и небольшое, но достаточно мощное, чтобы прожечь в двери на месте механизма сквозную дыру, пламя, начало плавить металл. Оголившиеся провода не успели заискриться прежде, чем были выжжены дотла. Парень поднес к губам руку, символически дунув на ладонь. Делов-то. - Тоже мне, самое защищенное место в мире... - он растянул губы в улыбке, глядя на двоих охранников, что пялились удивленно на раскрывшуюся перед ними дверь.       Персонал никто не уведомил для более правдоподобного сражения, так что стоит начать даже не с возможности быть раскрытым Лигой, а с того, что нужно еще выбраться отсюда живым. При этом он не имеет права кому-либо серьезно навредить, иначе это поставит под вопрос его пригодность как шпиона и заставит Правление усомниться в его намерениях. - Почему ты доверяешь мне? Что, если я всех обманываю? Если я просто хочу сбежать? А что вообще будет в таком случае? Мне ведь ничего не мешает вас подставить. - Я пойду под суд вместо тебя. Конечно, никто не обвинит меня официально и прямо в твоих преступлениях, но герою Старателю после этого, вероятно, придет конец. Пострадает репутация семьи... Но я верю тебе. Я на твоей стороне.       Где-то на подсознательном уровне Тойя хотел бы этого. Хотел бы совершить предательство, хотел бы хоть раз сделать что-то такое, чтобы отец страдал за все, что сделал с ним и с остальными, чтобы мама была еще несчастнее, ведь никогда не была достаточно сильной, чтобы их защитить, но... он уже совершил. Пусть это ощущалось так, словно сделано было руками другого человека, все же, он натворил так много зла, что был противен теперь сам себе. Монстр, сжигающий людей заживо... Вероятно, этого уже достаточно, чтобы уничтожить родителей, как бы они не пытались изобразить всепрощающую радость.       Поток голубого огня охватил коридор по обе стороны от Тойи, выжигая белые стены и отрезая помещение для подкрепления. Едва охранники ринулись на него, парень оттолкнулся от пола, перепрыгивая их, тут же обеими руками упираясь в толстое оконное стекло, в считанные секунды расплавляя его и облегчая себе задачу. несколько мелких осколков ощутимо впились в кожу, но он их проигнорировал. Внизу уже ждали оборонительные отряды и Ястреб, который по случайному совпадению оказался именно сейчас здесь.       Благополучно приземлившись на одно колено, Тодороки поднял голову. Его окружали со всех сторон, а в небе парил крылатый герой, пристально глядевший на него янтарными глазами. Закатное зарево окрасило небо в нежно-персиковый цвет, плавно переходящий в ярко-красный у самого горизонта. Холодный ветер кренил деревья перед предстоящей бурей. Хорошая погода для побега.

***

- Помнишь то, что сказал Бакуго тогда? - Что? Когда? - Изуку прищурился, поворачиваясь к Шото вместе с компьютерным креслом. - Что сказал?       Тодороки ворвался в его комнату, раскрыв дверь настежь, так, что она ударилась о стену, а плакаты приподнялись от резкого порыва воздуха. Он был запыхавшимся и взволнованным настолько, что это волнение частично передалось и Мидории.       Шото выбрал неподходящее время - Изуку как раз отчаянно пытался набраться сил для разговора с Ураракой. После того, как он застукал ее за тем разговором с Джиро, она стала избегать его, порой под самыми нелепыми отмазками. Это было не просто странно, это было еще и чертовски больно, обидно до глубины души, а от непонимания первопричины становилось невыносимо. - Про наших родителей. Что они почти ровесники и могли учиться вместе в средней школе, но, Мидория, все гораздо хуже! Я был дома, копался в отцовских вещах и... в общем, вот, - он положил на стол две фотографии и газетную вырезку.       Изуку взял фото в руки, пристально изучая. На ней был парень в спортивном костюме академии, навскидку их ровесник, рыжеволосый и голубоглазый. В чертах его лица легко угадывался Старатель, за тем лишь исключением, что он выглядел куда менее суровым и устрашающим, чем сейчас. Рядом стояла девушка, невысокая стройная блондинка с круглым лицом и зелеными глазами, точно так же одетая в спортивную форму. Молодой Старатель улыбался, наклонившись к ней и приобняв за талию. Они показывали в камеру две медали из тех, что выдавали на спортивных фестивалях UA, золотую и бронзовую.       Мидория не хотел верить в то, что видел. Он повертел снимок в руках: никаких пометок с именами или датами не было.       Парень схватился за вторую фотографию. На ней народу уже было больше: в центре был блондин в дурацких солнечных очках, по левую сторону все та же светловолосая зеленоглазая девушка и молодой Старатель, в отличии от всех остальных участников фото, одетый в футболку с меткой "3А", а по правую парень с голубыми волосами, тянувший в кадр за собой еще одного, судя по их обозначениям на одежде, одноклассника, чьи черные волосы практически полностью скрывали то ли усталое, то ли сонное лицо.       И вновь ни одной пометки, хоть как-то проясняющей, где, когда и кем было сделано фото... Смотреть на газетную вырезку Изуку было откровенно страшно. Здесь уже было очевидно, что на черно-белом снимке, сделанном на фоне отдаленно знакомого ему вида, никто иной, как Энджи Тодороки в начале своего геройского пути, а рядом с ним вновь зеленоглазая блондинка, так же облаченная в геройский костюм. Он приобнял ее за плечо, слегка улыбаясь, а девушка в свою очередь смотрела куда-то в сторону, видимо, ее что-то отвлекло.       "Герой номер один Старатель и его напарница Магнитика снова спасли город" - гласила надпись под снимком.       Было без объяснений понятно, на что намекал Шото. Если бы ее волосы были темно-зелеными, то эта девушка была бы его точной копией. Эта девушка... - Нет, - решительно заявил Изуку. - Это не может быть... Мама не... Мама переехала в Японию, когда ей было двадцать три, до этого она ни разу не была в стране. Это не может быть она. Просто эта девушка... очень на нее похожа. Такое случается. Знаешь, это общеизвестный факт: у каждого человека существует до восьми практически идентичных двойников во всей популяции! Ты спросил у отца об этих фото? - Нет, отец уже неделю безвылазно работает... - Тодороки отрицательно замотал головой. - Но Изуку, она же просто твоя копия, и я нашел кое-что в интернете, причуда этой героини - телекинез, как у твоей мамы, и зовут ее... - П-прости, мне надо идти. Мне срочно надо идти, я собирался к Урараке... Потом закончим разговор, хорошо? Прости, Тодороки! Оставь снимки на столе, я... Я потом подумаю, сейчас извини! - он ринулся прочь из комнаты, не оборачиваясь на опешившего от его реакции друга.       Изуку стремительно, едва удерживаясь от того, чтобы не перейти на бег, направился в ту часть общежития, где жили девочки, как и планировал до появления Шото. Голова мгновенно загудела, готовая взорваться от мыслей, мелькавших с бешеной скоростью в сознании.       Существует всего один вариант, при котором девушка с фотографий из личного архива Старателя и его мама могли оказаться одним и тем же человеком: если на протяжении всей жизни она врала ему о том, кто она такая. Но тогда... кто же она? Магнитика? Профгерой? Его мама когда-то была профгероем? Он замер перед дверью комнаты Очако. Пазл в голове начал складываться сам собой. Это объясняло то, что мама имела навыки ведения боя, силу ее причуды, более того, это могло объяснить, почему на нее вдруг стала охотиться Лига Злодеев. Что, если в прошлом мама как-то была связана с Все-за-Одного?..       Дверь комнаты вдруг открылась перед ним, но он не заметил этого до того момента, пока та снова не захлопнулась. - Урарака! - громко позвал Мидория, очнувшись. - Урарака, пожалуйста, поговори со мной! Что случилось, Очако? Я что-то сделал не так? Чем я тебя обидел? Пожалуйста, расскажи мне, я ведь даже не понимаю, в чем виноват! Если... если ты меня больше не любишь и хочешь расстаться, то так и скажи! Но скажи, пожалуйста... - он уткнулся лбом в дверь. - Хотя бы ты скажи мне, что происходит, Очако...       Дверь вновь открылась. Очако стояла перед ним, вся раскрасневшаяся, по ее щекам ручьем текли слезы. Девушка схватила его за руку и резким движением затащила в комнату, тут же закрывая дверь и опираясь на нее спиной. Урарака прятала взгляд, пялясь в пол. Колени ее дрожали, а руки судорожно сжимались в кулаки. - Прости меня, Деку! - вдруг выпалила она. - Я так виновата перед тобой! Я смалодушничала, прости меня, пожалуйста! Но я так сильно испугалась... - Что? Очако, я не... я не понимаю, - он бросился к ней, сжав ее плечи, пытаясь заглянуть в глаза.       Она, рыдая взахлеб, все же наконец посмотрела на него. - Я... наверное, я должна была сразу рассказать, - хрипящим и дрожащим от слез голосом говорила она. - О том, что услышала Джиро там... Не обижайся на нее тоже, она тоже сильно напугана, она просто не знает, что делать, как и я... - Да что такого она могла услышать?! - Изуку ты... ты сын Все-за-Одного! - резко выпалила Урарака. - Что? Что ты... такое... говоришь?.. - Мидория почувствовал, как пальцы невольно разжались, отпуская покатые плечи любимой. Он смотрел в ее полные слез карие глаза и пытался понять, не послышалось ли ему. - Всемогущий и Айзава говорили об этом тогда в учительской. Айзава спрашивал, как Всемогущий относится к тому, что ты сын Все-за-Одного, - лицо Очако снова скривилось и слезы хлынули с новой силой. - Изуку, прости меня! - она крепко обняла его, разрыдавшись в голос. - Я... ничего не понимаю, - честно сказал Изуку, пялясь в дверь, чувствуя, как намокает шея от рыданий уткнувшейся в нее Урараки.       Руки опустились, ноги стали ватными. Он никак не мог заставить свое тело шевелиться снова. Это подходит, да. Причина, по которой мама могла скрывать свое настоящее прошлое, по которой на нее охотилась Лига, по которой она все это время ведет себя так странно, игнорируя его очевидные вопросы. И Всемогущий был в курсе... Неужели он так спокойно это воспринял? Или хорошо скрыл свою реакцию?       Но выходит, что он не только о ней ничего не знает. Что он в таком случае знает о себе? Что из того, что он о себе знает, правда? - Изуку? - хрипло спросила Очако. - Изуку, ты в порядке? Изуку! - Нет. Я не в порядке, - прошептал Мидория, опуская на нее пустой, безэмоциональный взгляд.

***

      Тойя стиснул в руке пойманное ярко-красное перо. Острые края вонзились в ладонь, прыснула кровь, но парень тут же прижег рану, сжигая за одно и смертоносное оружие Ястреба. Не удивительно, что человека с таким уровнем контроля такой причуды не упустило Правление, страшно подумать, что было бы, стань он злодеем. Тодороки обернулся, окидывая взглядом гнавшуюся за ним толпу. Если охрану раскидать не составило труда, то вот с героями могли возникнуть проблемы... Нужно продолжать создавать видимость, что у Ястреба все под контролем и он гонится за ним. Несколько человек из тех, что слетелись на клич геройского приложения, уже отпали, заметив его.       Сердце бешено колотилось в груди. Чем дольше он задействовал причуду, тем легче это давалось, но дать волю эмоциям и хлеставшему адреналину Тойя не мог: боялся, что это может спровоцировать пробуждение его альтер-эго. Если бы только он мог с уверенностью сказать, что Даби мертв... Внезапно он почувствовал, как его обхватили чьи-то руки и обзор закрыли крылья Ястреба. Они полетели вниз головой аккурат в асфальт. - Прекрати считать ворон! Они тебя прибьют! - выпалил парень.       Тойя вырвался из не особо крепкой хватки, для виду опалив слегка по краю перья. Да, разглаголиства потом. Осталось совсем немного... Ястреб намеренно лажал, укрывая его от части атак, и Тойя наращивал скорость. Нужно быстрее удрать от преследования, вот только он уже начал перегреваться... В чем дело? Ему ведь не было так больно от этого раньше. Неужели Даби был психологически устойчивее к боли? Сука, горячо...       Тойя почувствовал, что вот-вот потеряет контроль, если сию же секунду не... Он резко потерял высоту, врезаясь в асфальт и пролетая на полметра. Пахнет паленой плотью... мерзость-то какая, аж тошнит... - Вот это они тебя отделали, - протянул Шигараки, присаживаясь перед ним на корточки. - Их много, - между тяжелыми вздохами сказал Тойя, пялясь на приближающуюся. - Очень. Нужно уходить. - Это уже наша забота, полежи отдохни, - Томура выпрямился и переступил через него. - Твайс, помоги ему уйти, как оклемается. - Есть, начальник! - Бубаигавара оказался в считанные мгновения около Тойи. - Ты как? - Жить буду, к сожалению, - процедил сквозь зубы Тодороки.       Перед глазами слегка мутилось, ощущение жжения в теле не проходило, но по крайней мере перестало нарастать, значит процесс остановился и за пределы он не выйдет. Как Даби умудрялся этого избегать? Чего стоило только огненное торнадо во время побега Магнитики, да его должно было разорвать к чертовой матери... А его размазало всего-то за минут тридцать постоянного использования на одном уровне. Слабак. Прав был отец... - Юморишь - значит не так все плохо. Давай, поднимайся! - Твайс закинул его руку себе на шею, подхватывая его за талию и поднимая с асфальта. - Мужик, да ты весь дымишься! Это нормально?! - В каком-то смысле, - Тойя попытался устоять на своих двоих. - Сколько вас здесь? - Не переживай, с этими справимся, давай, шевелись!       Похоже, в разыгранный спектакль Лига поверила. Сейчас появится Старатель и Меткий Стрелок, должна подтянуться Мируко, самостоятельно Шигараки и компании с такой командой не справиться, даже самые слабые герои в безопасности... Почему его вообще это волнует? Это ему нельзя никого было убить, Лига может хоть в фарш всех порубить... Твайс уносил его с поля битвы, скрываясь в переулках и дворах, опустевших в накативших на город сумерках.