Дао Янтарного Волка

Всю неделю в клане царила оживленная атмосфера. Многим младшим ученикам было не до споров и хвастовства, сегодня они готовились перейти в ранг выше, где их стали бы тренировать как сильных воинов или скрытных воров и ассасинов, смотря какое направление больше подходило человеку. Лучшие стали бы изучать всё сразу и даже несколько больше. Инициация — важное событие в жизни каждого молодого члена клана — проводилась два раза в год: весной и осенью, дабы не задерживать на лишний год будущих воинов. Схватиться должны были двое учеников — младший, доказывающий свою готовность перейти на следующий этап обучений, и старший, уже доказавший свои силы. Провалившие экзамен, как и осознанно его избегающие, обрекали себя на будущее храмового воина-стража, не менее важный титул для клана, но определенно не такой уважаемый. Также, при переходе ученику давалось кодовая кличка. Конечно, никто не запрещал пользоваться ей до этого момента, но на инициации новое имя оглашалось перед всеми присутствующими, придавая ему несколько большее значение. Старое имя навсегда исключалось из обихода, и только самые близкие люди, которых, по сути, не должно быть в клане, могли употреблять его. Погода стояла лучше некуда — небо затянуто облаками, скрывавшими слепящее солнце, а прошедший несколько дней назад дождь оставил после себя приятную свежесть в воздухе. Вдыхая кристально чистый лесной воздух, Сэм внутренне чувствовала, что сегодняшний день обязательно запомнится как один из самых важных в ее жизни. Все примерно одного возраста, троица героев вызвалась на инициацию вместе, чтобы в том же составе перейти дальше. Куай Лиэнг подобрал себе новое имя «Тундра»; как бы он не хотел ранее отцовское «Саб-Зиро», оно уже давно было закреплено за его братом, после внезапной кончины их родителя. В своих силах он был более чем уверен, ведь старший следил за его тренировками и всегда приходил на помощь, если считал необходимым. Подкрепленные усилившимися навыками в криомантии, они делали из него потенциально одного из лучших будущих воинов Лин Куэй. Томаш, очевидно, недолго размышлял над своим именем, да и найти более подходящее, чем «Смоук», было бы трудно. Кличка полностью описывала его как способности, так и вспыльчивую, непостоянную натуру. «Нет дыма без огня!» — выкрикнул он как-то, бросаясь первым в навязанном им другими учениками бой. Друзья еще долго припоминали ему полученные синяки и заключение в карцере за то, что они вышли из битвы победителями, в отличие от «отдыхающих» в лазарете противников. Он определенно уступал своему другу в физической силе, но с лихвой компенсировал это хитростью и скоростью; его оппоненты просто не понимали порой, откуда пришел удар. Сначала Сэм отговаривали от инициации, предлагая подождать еще полгода, всё же, он явно был младше остальных. Это было понятно по комплекции — высокий, но худой ученик вызывал опасения за сохранность своей жизни на арене. Друзья списывали это на проклятье, вынуждавшее каждое полнолуние сбегать из храма, не до конца понимая все его последствия. Сама Сэм прекрасно знала истинную причину, но держала ее при себе, скрывая даже от самых близких людей правду, что может стоить ей жизни. Смертоносно быстрая, с неестественными даже для тренированного человека рефлексами и обостренными чувствами — всё это, подкрепленное полученными за годы навыками и боевыми искусствами, вселяло в нее несокрушимую уверенность в своем успехе. Также тренировки над контролем своей звериной части, позволили ей без проблем использовать когти и клыки в бою, последние, правда, не без дискомфорта в челюстях. Она до последнего не знала, какое имя будет использовать в будущем. «Вулф» было слишком очевидным, к тому же, ей не хотелось всю оставшуюся жизнь слышать о своей нестабильной половине. В конце концов, она остановилась на «Оникс», сокращенную версию от изначального «Черного оникса». Камень напоминал цветом ее волосы, а само имя прекрасно сокращалось в быстрое «О́ни», тоже имевшее свое значение. Турнир проводили утром, не слишком рано, благосклонно позволяя претендентам успеть немного перекусить, ведь им требовались все силы, чтобы показать себя как можно лучше. Не сумев удержать себя на месте, ученики тренировались между собой или в одиночку, вспоминая заученные до боли в суставах приемы. Обычно состязались со старшими учениками, прошедшими отбор не более года назад, чтобы бой был честным, но бывали и случаи, когда сильно уверенные в себе бойцы выбирали в оппонента кого-то много старше, чтобы показать себя, зарабатывая славу на будущее. Далеко не всегда им удавалось победить, а иной раз, очередной переоценивший себя выскочка умирал в лазарете от полученных травм, сражаясь до последнего в заведомо проигрышном бою. Благо, такие случаи были редкостью, а ведь Лиэнг собирался вызвать брата, который лишь посмеялся с этого, но заверил младшего, что в этом нет необходимости, ведь тот и так лучший в своей группе, а лишняя бравада может погубить человека. Толпа собиралась на внутреннем дворе храма с самого утра. Тут были как и младшие ученики, что готовились стать старшими, так и те, кто пришел просто посмотреть на бои, разбавляющие ежедневную рутину в храме, и, возможно, подцепить для себя знаний на будущее. Уже старшие ученики были почти в полном составе, как главные оппоненты для будущих соседей по общей спальне. Присутствовали также и воины, с ностальгией наблюдающие за разворачивающимися действиями, вспоминая, как сами когда-то стояли в напряжении, ожидая вердикта мастеров-судей. Впрочем, мало для кого это было так давно, чтобы они забыли собственную инициацию; всё же, дожить до глубоких лет, будучи ассасином, удавалось лишь единицам из воинов, самым то ли удачливым, то ли хитрым. Первым вызвали Томаша. Взглянув на товарищей, что подбадривающе кивнули ему, он вышел на освобожденное от людей пространство в центре двора. Соперником он сразу избрал себе того паренька, что и Сэм в свой первый день в клане. Очевидный выбор — ученик был комплекции ее друга, и перешел к старшим ученикам буквально год назад. Впрочем, как и тогда, недооценивать его всё же не стоило. В ожесточенной схватке Томаш, не ожидавший удара, заработал сломанный не в первый раз нос, но это только раззадорило его еще больше, заставляя оппонента перейти в глухую оборону от сыплющихся со всех сторон с жуткой скоростью ударов. В итоге, сбив парня с ног, он навис над ним с занесенным кулаком, но так и не произведя удара, что вполне мог отправить соперника в нокаут. Это поняли и мастера, остановив драку, они сочли Томаша достойным перейти к дальнейшему обучению. После того, как он помог подняться своему новому товарищу, судьи, соблюдая традиции, на весь клан объявляя уже Смоука старшим учеником. Довольный, он хотел было вернуться к своим друзьям, но вовремя остановился, вспомнив, что его место теперь с другими учениками. Спустя несколько боев, далеко не все из которых прошли успешно, вызвали Лиэнга. Твердой поступью, с легкой изморосью на руках, он вышел в центр арены, стальным взглядом оглядывая возможных соперников. Это было чистой воды представлением, ведь тот с самого начала знал, кого выберет себе на бой, но решил не торопиться, наслаждаясь тревогой в глазах некоторых старших учеников. У его брата была жуткая репутация грозного воина едва ли не с самого их прибытия в клан — Саб-Зиро нещадно отделал своего оппонента на инициации, практически убив его, несмотря на весомую разницу в возрасте и опыте. По слухам, они невзлюбили друг друга с первого дня, когда новенького, тогда еще Би-Хана, захотел унизить его будущий враг. Хоть он и дал достойный отпор, ненависть, поселившаяся в груди, и вынуждающая тренироваться до сбитых костяшек и мозолей во всех возможных местах, сделала его тем, кем он является сейчас — одним из лучших воинов во всем клане, вселяющим страх даже в своих союзников. Разве что Куай Лиэнг его не боялся, (не то, чтобы Саб-Зиро не давал ему повода), в глубине души понимая, что вся показушность брата нужна лишь для репутации грозного убийцы, выполняющего миссии любой ценой. Он знал Би-Хана изнутри: строгого, но честного человека, всегда приходящего ему на выручку, когда потребуется, даже если его помощь, поначалу, кажется очередной пыткой, которая, в итоге, оказывалась бесценным опытом. Когда Лиэнг, наконец, вызвал своего оппонента, многие недоуменно переглянулись. В центр вышел плотно сложенный, совсем немного недотягивающий до громилы ученик, которого язык с трудом поворачивался так назвать. Самое примечательное, он был без пяти минут воином, только ожидавший подходящего задания для посвящения. Стоящий в толпе воинов Саб-Зиро показывал не больше эмоций, чем как обычно нахмуренные брови, которые на секунду сошлись ближе, и снова расслабились. Он не сомневался в младшем брате, но предпочел бы, чтобы тот стал воином, не лишившись в процессе всех зубов, из которых, насколько он знал, и так одного не хватало. Хорошо хоть в одном он к нему прислушался и надел его боевую маску, хотя от такого соперника она спасет всего раз, превращаясь из защиты в причину множества шрамов на нижней половине лица. Словно вспомнив о чем-то, воин легко провел ладонью по собственной челюсти, ничем сейчас не прикрытой. Прозвучал гонг, после чего соперники медленно устремились друг к другу, изучая каждое движение и планируя тактику боя. Оппонент Лиэнга не выдержал первым, на что он и надеялся, уводя такой банальный прямой удар в сторону, выставляя вперед локоть, чтобы заехать им в неприкрытое лицо соперника, но тот, ожидавший подобного поворота, увернулся от него, со всей силы врезав в открывшиеся ребра и печень. Расцепившись, младший ученик как можно дальше оттолкнул от себя врага, чтобы дать себе несколько секунд и прийти в себя; натренированные мышцы погасили большую часть удара, иначе он бы уже валялся на земле, корчась от невыносимой боли. Соперник не стал давать ему времени на передышку и вновь бросился в атаку. Лиэнг избрал тактику изматывания, заставляя противника вновь и вновь наносить по нему удары по наименее болезненным местам, при этом явно не понимая, к чему все идет. Отпарировав очередной выпад, ученик молниеносным движением схватил противника за противоположную руку, и нанес мощный удар в челюсть, вкладывая все скопившиеся силы. Кость не выдержала такого натиска, и с громким хрустом сломалась под его кулаком, заставив своего владельца почувствовать ослепительную вспышку боли, от которой он едва не отключился. Но, на удивление самого Лиэнга, противник все еще стоял на ногах и вполне мог сражаться. Более того, обезумев от боли, он бросился вновь, застав криоманта врасплох, но тот в последний момент успел отбить ряд сыплющихся на него атак. Контратакуя, начиная терять свое ледяное самообладание, он было нацелился на руку врага, готовясь в следующий миг сломать ее, когда вновь прозвучал гонг, заставив его остановиться на половине. Соперник же, жаждавший крови, полностью проигнорировал данный факт и вывернулся, направляя кулак в лицо оппонента. Маска с треском разлетелась, осыпая мелкими кусками землю, под протестующий гомон толпы. Вовремя увернувшийся от последующего удара, Лиэнг отпрыгнул в сторону от врага, уже намеревавшегося напасть вновь, но помедлившего на секунду, заметив неестественную белизну в глазах стоявшего перед ним человека. Криомант создал в своих руках кинжал изо льда, собираясь поставить окончательную точку в этом поединке, если соперник вновь попытается на него напасть, но, наконец, крик судей доходит до ушей здоровяка, и он останавливается, вызывая облегченный вздох у друзей. Лиэнг бросил оружие ему под ноги, и оно рассыпалось на осколки рядом с кусками бывшей защиты. Мастера объявили Тундру победителем, и он отправился к Смоуку, который похвалил его за столь напряженный бой, а также поздравил с первым боевым трофеем, подразумевая разбитую маску, чудом не расцарапавшую испытуемому щеки. Лицо Би-Хана было мрачнее тучи, заставив ученика, встретившегося с братом взглядами, опасаться худшего, но через секунду воин едва заметно улыбнулся краешками губ, а в его глазах светилась неприкрытая гордость. Последним испытуемым оказалась Сэм, и честно говоря, она понятия не имела, кого ей вызвать. — Кто считает себя достаточно смелым, чтобы сразиться со мной? — с вызовом в голосе произнес ученик. Среди толпы старших учеников не оказалось смельчаков, готовых вот так выступить против того, о ком ходили неоднозначные слухи. Послышался шепот, а затем, люди стали расходиться, пропуская добровольца, увидев которого, уверенность Сэм на долю секунды пошатнулась. — Посмотрим, будешь ли ты так же быстро жрать песок, как мелишь языком, — язвительно выдал Сектор, нахально осмотрев ее с ног до головы. Шепот усилился, но никто не посмел вмешаться в их конфронтацию. Сектор был очевидно сильнее и опытнее притихшей Сэм, и о честном поединке даже речи не шло. Мастера хотели было прогнать зазнавшегося ученика, но тот продолжил гнуть свою линию: — Чего, испугался вызова? Что же тогда будет, если на миссии что-то пойдет не по плану? — издевательски сокрушенно говорил соперник. — Так я и знал: ты просто жалкий трус. В глубине песчаных глаз явственно всполохнул гнев, заставив Сектора едва заметно усмехнуться. — Никто, — низкий голос словно шел из самой глотки, — не смеет называть меня трусом. Она приняла боевую стойку, что означало принятие вызова. Друзья опасливо переглянулись. Чем больше времени проходило, и уверенности в своих силах ощущала Сэм, тем заметнее становились ее плохо контролируемые вспышки агрессии. Проходили они, обычно, столь же внезапно, как и возникали — ученица умела заглушить их, но проблем от этого меньше не становилось. Сектор, довольный удавшимся трюком, немедленно атаковал соперника, бывшего в полтора раза меньше его самого. У Сэм хватило реакции, чтобы уйти от выпада, но контратаку она не провела, предпочтя отступить. Противник атакует вновь, и вновь она уклоняется, зля всё больше с каждой секундой. Он несколько лет ждал возможности перед всеми избить этого выскочку, втоптать в грязь вместе с репутацией, а сейчас этот сурок даже не сражается толком, крутясь вокруг и не нападая в ответ. А Сэм изучала противника, искала его слабые точки, которые открывались, пока враг даже не подозревал об этом. Как бы она не хотела накинуться на него, разорвать в клочья, но всё же прекрасно понимала, что подобная тактика обречена на провал. Вспылившая было кровь, заставившая ее принять вызов, сейчас успешно гасилась голосом разума. Нырнув под очередным выпадом, Сэм сделала вид, что собирается проскочить и дальше, но в последний момент поставила ногу перед ногой соперника и толкнула его по инерции вперед. Не удержав равновесия, Сектор повалился в грязь, тут же вскакивая с еще большей ненавистью в глазах. Толпа тихо засмеялась, — последний бой явно ожидался самым запоминающимся, — и это окончательно вывело его из себя. Как-то странно сжав руку, Сектор продолжил наседать на ученика, ловко уводящего удары в сторону, но один из них прошел вскользь по плечу, когда они расходились. Сэм непонимающе коснулась ставшей влажной формы. Кровь? Практически незаметная на черном рукаве, она даже не успела понять причину, как на нее вновь накинулись. Замешательство сыграло с ней злую шутку, и она пропустила несколько быстрых ударов. Резким движением, Сектор повалил ее на землю, приставив руку к горлу. Только теперь Сэм предельно ясно поняла, что он использует незаметный со стороны нож, и через секунду запросто прирежет ее. Речь шла уже не о переназначении в ранг выше, а о собственной жизни, так что наплевав на все правила, вначале Сэм с нечеловеческой силы ударила врага по ребрам, выигрывая доли секунды, пока тот отходит от удара, после чего вгрызлась ему в руку с кинжалом. Сектор определенно не ожидал подобного, громко закричав от жуткой боли, и принялся беспорядочно наносить удары куда придется, больше по голове, пока Сэм, в отместку, еще несколько раз зарядила по печени, одновременно старательно направляя вторую руку ему в лицо. Все в крови, лишь через значительное время они расцепились, вскакивая на ноги. Тяжело дыша, враги с лютой ненавистью смотрели друг другу в глаза, ожидая следующего хода соперника. Сектор не выдержал первым, в открытую бросившись с ножом в атаку. Люди в толпе непонимающе переглянулись — любое оружие на инициации было запрещено, бой шел исключительно врукопашную, и полагаться можно было только на собственные силы. Но судьи, не зная, что им делать с сыном Грандмастера, молчали. Удары, которыми Сэм награждала Сектора, становились значительно сильнее, но их ловкость и точность начала снижаться с неизбежной потерей контроля. Воспользовавшись неловким движением, ученик глубоко рассек ей кожу на спине в районе лопатки, заставляя окончательно озвереть. — Говорил же, ты жалок и… — он неожиданно замолк, взглянув на Сэм. В глубине потемневших глаз ему виделись вспышки оранжевого света, а сам взгляд до того потерял всякую человеческую осмысленность, что невольно наводил жути. Голос разума звучал всё тише. Ученица бросилась на него, вынуждая уйти в тотальную оборону от мало того что быстрых, но еще и невероятно сильных ударов, один из которых едва не сломал ему руку. Каким-то чудом увернувшись от несущегося ему в глаз кулака, Сектор сам перешел в атаку, но его соперник словно и не замечал ударов, продолжая бить куда придется. Они буквально сцепились, превратившись в единый клубок полуокровавленных тел, не удержав равновесия, вновь повалившись на землю. Удар от падения пришелся на Сэм, немного оглушив ее, чем незамедлительно воспользовался Сектор, приставляя кинжал к небольшому горлу. Он чувствовал, как на его собственной шее обвились тонкие пальцы, но нависая над практически приконченным соперником, он упустил самое важное. — Довольно! — крик Грандмастера, пронёсшийся над двором, был настолько переисполнен гневом, что даже в глазах Сектора промелькнул страх, отрезвивший его. Только сейчас ученик заметил, что его собирались вовсе не придушить, как он думал. Острейшие когти больно впивались в кожу вокруг шеи, рискуя в любой момент разорвать ее, стоит ему хотя бы на секунду подумать сдвинуть кинжал у чужого горла, из которого вырывалось едва слышное рычание. — Бой окончен, — отбил голосом Грандмастер, выйдя в центр арены и встав между поднявшихся соперников. Он повернулся к Сектору, стараясь скрыть переполнявшую его ярость. — Живо в мой кабинет! Сэм чувствовала, как по ее шее медленно стекает капля крови из пореза, но не смела и шагу ступить, пока у ее врага не заберут оружие. Только после этого она заставила себя спрятать когти и наконец зажать рану. Грудь тяжело вздымалась, гоняя недостающий организму воздух, а глаза застилало кроваво-красное марево. Стараясь проморгаться, она даже не заметила, как Грандмастер сделал жест сидящим судьям. — Поединок окончен. Сэм причисляется к рангу старших учеников как Оникс! «Что?» — Сэм недоуменно распахнула глаза. Неужели не шутка? Она думала, как бы ее пожизненно не оставили в учениках за такую выходку, но повышение? Толпа стала расходиться; церемония подошла к концу. Вокруг слышались осторожные поздравления, жалобы на неудачно подвернувшийся под ногу камень и прочие переговоры старших учеников. Но Сэм всё равно ловила на себе редкие взгляды людей, в которых читалось непонимание, как относиться к ученику, едва не разорвавшего сына Грандмастера собственными когтями. — Хэй, вот это бой! — Смоук резво выскочил из толпы, но остановился, беспокойно оглядывая друга. — Ты живой вообще? Сэм пожала плечами, пытаясь выдавить из себя подобие улыбки, но вышло неважно. Порез на лопатке пронзило болью, так что дождавшись, пока основная толпа людей пройдет, они направились в лазарет. Лекаря на месте не оказалось, он был занят либо Сектором, либо реконструкцией челюсти оппонента Тундры, поэтому криоманту самому пришлось зашивать длинный порез на спине. — Ловко ты. Кто тебя научил? — Томаш с интересом рассматривал, как его друг быстро один за другим завязывает узелки, сшивая края раны. — Помогал Би-Хану, когда он так же не заставал лекаря на месте. Пришлось научиться. — Лиэнг вспомнил, как в первый раз криво и косо накладывал швы на многочисленные ранения своего брата, то и дело напоминающего ему, как держать иглу в дрожащих руках. К чести старшего, он и глазом не моргнул, когда кожу, порой, по несколько раз протыкали в одном и том же месте. — Значит, мне нужно благодарить судьбу, что всё так сложилось. — Сэм усмехнулась, продолжая массировать челюсти. — Да ты оптимист, — сказал Лиэнг, завязывая последний узел. — Ты бы реально смог прикончить Сектора? — поинтересовался Томаш. — Сдвинь он кинжал еще хоть на миллиметр дальше – да, — спустя секунду раздумий твердо ответила Сэм. — И верно бы сделал. — Саб-Зиро бесшумно появился в дверях. — Между своей жизнью и жизнью врага, всегда нужно выбирать свою, не раздумывая. Воин подошел ближе, оценивая качество наложенных швов, и кивнул брату, одобряя работу. — Пойти на поводу у врага, в якобы попытке доказать свою храбрость, Оникс, было безрассудно, — холодно заметил Би-Хан, приняв через секунду более добродушное выражение, — но впечатляюще. Со словами: «Грандмастер ожидает тебя», воин удалился.