jackpot

- Как думаешь, что будет после смерти?  Ночь выдалась тихой. Не было слышно даже машин или чьих-то разговоров, только чужое размеренное дыхание. В кабинете прохладно, сквозь стекло видно небо, полностью заслонённое чёрными облаками. Мертвое небо. Денис постукивал пальцами по своей ноге, сидя на полу и облокотившись на диван. Илья же невозмутимо курил. Прямо в помещении. - Не знаю. А ты?  - А как бы ты хотел умереть? - Ха, Ден, что за социальный опрос общественного мнения? - он как-то весело хмыкнул, затягиваясь вновь. А Денису почему-то вовсе не было смешно. Да и грустно не было. «Никак» - вот оно, точное описание его состояния. - От старости, наверное. Точно не утонуть, там, вроде, пиздецкая боль. И не от болезни, онкологии например. Не хочу, чтобы кто-то видел, как я медленно умираю.   Коломиец молчал. - Прохладно тут, да?  - А что ты думаешь про Бога? - не дав Илье договорить, перебивает. - Ден, ну ты жёсткий философ сегодня, - улыбка не сходила с его лица, блистая. Как же она ему шла. - Я не верю. Мне кажется, что религиозные убеждения однажды помогли сплотить общество, но сейчас это не необходимость. Каждый сам выбирает, как ему легче жить. Но существованию Бога очень много противоречий. К примеру, если он «любит всех своих рабов», почему маленькие дети умирают? Отчего-то странное чувство не покидало его. Будто Илья скоро испарится, исчезнет безвозвратно. Вернутся дни, проведённые в мнимом отстранении, страхе и расписанию таблетка-вода. Дни кровопролития и искушения, одиночества и…  Денис поморщился. Мерзость. Какая же мерзость. Он смотрел в пустоту перед собой, прикрывая глаза. - Одна из воспитательниц в детском доме была помешана на религии. Заставляла детей постарше на коленях молиться, просить прощения за какие-то шалости. - Расскажешь что-нибудь из своего детства? Денис пропустил через себя удар током. Как же он не любил то место. И людей оттуда. Коломиец заметно помрачнел, оставив ногу в покое, переставая постукивать. - Могу рассказать, как меня за школой пиздили, или компот за шиворот заливали, - грустная улыбка на его лице меркла в полумраке. - Извини. Не стоило спрашивать, - сигарета в его руках дотлела, и он закинул ее в пепельницу, которая находилась в паре шагов. Попал.  Тишина. И это приятно. Даже молчать приятно.  Но странное чувство не покидало. Как будто скоро что-то случится. Что-то масштабное.  Это было начало марта.

***

Белые стены больницы давили со всех сторон. Илье прямо сейчас делают операцию, а он даже не может быть рядом! Вид у Дениса мёртвый. Люди вокруг обходят его стороной, даже учитывая то, что сейчас глубокая ночь, и от силы два-три человека проходили мимо. Сначала Коломиец пытался усидеть на ужасно неудобных стульях, но ему было некомфортно в принципе находиться в физическом теле: он пытался сдереть с себя кожу ногтями, издавая странные звуки, рвал на себе волосы и, кажется, не моргал вообще. На часах около двух ночи. В больничном коридоре мигает, словно издеваясь, одинокая лампочка.  Каждый раз, когда кто-то выходил из операционной, Дениса передергивало. Но и каждый раз ответ был один: «операция идёт, много повреждений». Оказалось, что там не одно пулевое ранение. Боже, а ведь потом начнутся, наверняка, суды… какой же пиздец.    Когда Ден бессильно и совершенно случайно, не заметив, сполз со стула и упал на холодную плитку, то даже не дрогнулся. Только через время сел, закинув голову на сидение и вытянув ноги.  - Как же ты там, Илья, - хрипло говорит в пустоту Денис, вновь больно оттянув волосы.  В тот же момент вдруг мигает лампочка, отчего его передергивает вновь. Он громко ругается, ударяет кулаком по плитке и разбивает костяшки.   Если он потеряет Илью - то пойдёт и повесится в этот же день.  Коломиец уже даже придумал, что напишет в предсмертной записке на всякий случай.  Какие сообщения отправит Вове и Максу.  И, чтобы не забыть их, в порыве он потянулся в карман штанов, доставая телефон. Но тот был разряжен. Ден ругается ещё громче и кидает его рядом с собой, разбивая защитное стекло. - Ну почему, почему, почему, - тараторит Денис миллион раз подряд, даже не слыша шаги рядом. - Эй, мэн, - слышится где-то слева, - все норм у тебя? - Коломиец медленно поднимает свои красные глаза наверх. Перед ним стоял высокий, опрятный мужчина, на вид лет тридцати. От такого стиля общения Денис даже поджал под себя ноги и напрягся. - Эй, ты чего? Извини, что так резко…  Ден отвел взгляд, оставив его без ответа, а мужчина подсел рядом, прямо на пол. Этот жест показался странным, ведь он был уверен, что тот просто пройдёт мимо, вскинув брови. - Что, операция идёт? - он был настойчив и, поначалу казалось, что вовсе бестактен. Но почему-то ему хотелось выговориться. Или послушать. Может, из-за того, что вокруг ни души, а может, потому что Ден - натуральный долбоеб, сходящий с ума. Стресс был сильнее разбившегося вдребезги эго. - Да, - еле слышно говорит он, - уже очень долго. - М-м-м, ясно всё, - он дарит ему грустную, но слишком искреннюю улыбку, - кто хоть? Мама, жена? - Друг, - вновь прячет взгляд в ладонях. - И ты из-за «просто дружбана» тут еле живой сидишь? Мэн, ты как раскисшая карлица, - говорит он, - ладно, извини, лишнее было.  - Я люблю его, - выдаёт Коломиец Бог знает зачем, но даже не жалеет после этих слов, а только чувствует, что вот-вот пустит слезу. - Оу, - мужчина вдруг расслабил ноги, вытянув, опустил руки и стал выглядеть очень подавленным. - А что случилось, если не секрет? Ты извини, я вообще не имею права такое спрашивать, но… - Пулевое ранение, - Денис бы никогда в адекватном состоянии не сказал такого незнакомцу. Да он даже не незнакомец, а реальный первый встречный! - Ахуеть, - понимающе говорит мистер-Х, громко выдыхая.   Из операционной выходит одна из медсестёр, и Ден снова подлетает с места, выпрямляясь, но его тут же обрывают вновь. Он садится обратно. - Слушай, я знаю, что не могу вызывать у тебя никакого доверия и, рассказав это, буду выглядеть, как полнейший уебан, но все же хочу сказать кое-что. Возможно, ты сделаешь какие-то выводы из этого, - мужчина положил ему на плечо руку, и от этого касания Денис будто проснулся и начал слушать. - несколько лет назад у меня погиб товарищ, - грустно начал он, - в этой же больнице. У него было биполярное расстройство, и, в общем… Он покончил жизнь самоубийством. У него действительно были причины, а я отчаянно думал, что смогу как-то повлиять, но не успел. Или не смог, - Коломийца словно ударило молнией. Вдруг боль в разбитых костяшках дошла до мозга, а организм словно родился заново. - Я прямо как ты сидел на полу на третьем этаже, после того, как мне сказали это и пытался сам вскрыться ебучей линейкой, которую нашёл у администратора! А знаешь, в чем самый флоп? Ему почти всегда было до пизды на меня, а я любил, как школьница, да и сейчас люблю, - он вновь улыбнулся такой же грустной улыбкой, и Денис был в шоке, как он ещё не зарыдал? И как он вообще жив ещё?! - видишь? - он расстегнул кофту, открывая обзор на футболку, где было жирным красным шрифтом написано:

«Я - ГРАЙМ АНТИХАЙПА»

- Это его подарок мне на мой день рождения. Он выглядел таким счастливым, увидев, что мне зашло, и я на секунду почувствовал себя нужным тогда, а этот долбаеб вскрыл вены незадолго до своего же дня рождения! Подарок, что я придумал для него, все ещё у меня на пальце, - мужчина протянул руку, и Ден увидел кольцо, где было выгравировано «I’M XXX» - а мне он оставил лишь огромное предсмертное письмо. Я его наизусть знаю. У меня теперь ни черта за душой, кроме этой футболки, куска бумаги, воспоминаний и вины. И ни одного смысла жить. А у тебя он есть! И он будет с тобой!   Рядом с ним сидел невероятно сильный человек. Денис уверен. Вдруг глухие стены поплыли перед глазами… - Я это все к тому, чтобы, когда твой друг придёт в себя, ты не боялся сказать ему о чувствах. Говори, похуй на стеснение! Иначе вдруг потом будешь мучаться, что не успел, - он усмехается, видимо, думая о себе, и резко встаёт, отряхиваясь. - Он обязательно справится, а ты просто верь в него. Не сиди и убивайся, а верь! Вряд ли бы он хотел видеть тебя таким, верно? Посмотри в зеркало! На тебе ни лица, ни следа жизни! Как лошара педальный, ты уж прости.  И после этих слов разум Дениса словно начал перезагружаться, он залип в одну точку, даже не заметив, как неизвестный начал уходить прочь по коридору. - Подожди! - сам не зная зачем, окрикнул его Ден, - как звали, ну, твоего друга? - он просто хотел хоть ещё немного времени потратить на диалог, выпалив первое, что пришло на ум. Нужно было спросить его имя, а не умершего человека…  Идя задом, мужчина указал пальцем на футболку, улыбнувшись, и, будучи уже далеко, прокричал: - А разве это важно?  И скрылся на поворотом.   Денис моментально подскочил на ноги, отряхнулся, взял с пола телефон, снял пленку, выбросил… поправил волосы и одежду, сел по-нормальному на стул и, кажется, почувствовал… спокойствие? Вдруг вся боль и весь страх вышли из него, осталась лишь надежда и вера. И как у него так получилось?  Сам не зная почему, он подрывается с места и идёт к администратору, видя там полусонную женщину. - Извините, Вы видели человека, высокого такого, брюнета? - отдышавшись, спрашивает он. - Славу-то? - вскидывает брови она, - конечно. Я тут четыре года работаю, говорят, что он уже лет шесть или семь каждое восемнадцатое число в ночь ходит сюда на третьем этаже сидеть. Да я и сама его знаю, его тут знают уже все, пускают без расспросов, правда зачем ходит - уже не могу сказать, - она понимающе качает головой. - Ох, такой хороший мальчик, жалко как его, всегда веселый, но глаза! Ох, умер поди кто! А что такое?  - Ничего, - рассматривая бейджик девушки, он прочитал ее имя - «Анастасия Стрижка», - спасибо, Анастасия, - заикаясь, говорит он, - извините, я пойду. Денис возвращается на место, садится, распрямляет спину и почти в ту же секунду из операционной выходят врачи.    И на их лицах ни грамма радости.    

***

Звуки дождя сопровождаются постукиванием пальцев о холодный руль. На заправке ни одной машины, кроме дорогой модели «LADA», лаконично переименованной в «LIDA». Глубокой ночью даже на трассе машин не так много. Молодой парень сидит за водительским сидением, покуривая электронную сигарету в открытое окно. М-да, прямо на заправке. Но никого, видимо, это не волнует.  Он одет ярко. На нем кислотно-розовое худи с красивыми зелёными узорами, множество колец украшают его руки, штаны в цвет верха и обычные белые кроссовки на массивной подошве. Машина тоже яркая, фиолетовая, шины - ярко-синие. Парень свободной рукой стучит в такт дождю, тихо напевая что-то, поправляя самого себя на ходу, словно сочиняя. Погода на улице не радует, но он любит такое. Любит что-то необычное, пугающее других. Сильнейший ветер готов будто вырвать деревья с корнем, одинокие листки уже кружат, попадая на лобовое стекло. Вдруг дверь справа захлопнулась, и ещё один молодой человек, полностью в чёрном, сел в машину. - Бля, Макс, не поверишь, я трек придумал, - довольно протянул первый, убирая электронку в карман. - А ещё я бросаю курить, все, с этого дня контролируй меня. - Коль, ты то же самое месяц назад говорил, - Шабанов пристёгивается, и машина трогается с места. - Я так переживаю за Илюху. И за Дена. Сколько нам ещё ехать? - Кис, успокойся, все четко, - шмыгнув носом, отвечал ему водитель, смотря на телефоне маршрут. - Ещё час, если пробок не будет. - Да какие тут пробки? Ночь и ураган. - Ночь и ураган, - пропевает он, - ебу тебя я тут и там, - Макс смеётся в голос, - о-о-о! Это хит! Отлично под новый бит ложится! - Максим кивает, опуская руку на чужое колено. - Я поражаюсь твоему спокойствию. У нас только что босса убили, а ты… - Шабанов ёрзает на сидении, убирая руку, и утыкается в телефон. - А че париться-то? Я и вне мафии шишка! Артист! Вот угар будет, если инфа, что я мафиози, всплывет, - улыбается он. - уже вижу заголовки: «Николай Ромадов прогнулся под экс-главой соул мафии», - они выехали на трассу, где машин было побольше, но совсем не навалом. Дождь начинал потихоньку успокаиваться, но ветер оставался таким же сильным. - Этот Денис хоть в курсах, что ты тоже член мафии? - Он даже не знает, что я с Мазелловым знаком, - грустно тянет Макс, убирая телефон и отворачиваясь к окну. - Сегодня узнает. Внезапно за телефоны обоих пришло сообщение. - Глянь, пожалуйста, я на дорогу смотрю.   Макс взял в руки телефон Ромадова, видя, что сообщение пришло от их скрытого под рабочий чата мафии. Все в этом чате сидели с иностранных номеров, которые создал и хорошо защитил надежный человек. Там кто-то спрашивал о Тушенцове, о его реакции на кончину Данилы, но тот пока молчал. Такие известия потрясли всех. Мафия без главаря полностью неуправляема, и кого поставить на такую роль ссорились многие: Макс с Колей же даже не претендовали.  Отец Максима работал там же, но погиб на одной из миссий, именно поэтому они и переехали. Первым, с кем Шабанов познакомился там, был Коля: они нашли общий язык, начав вести диалог о музыке, и сошлись на общем вкусе. Они начали жить вместе, как друзья, уже через год, а через полтора поняли, что любят: так и начали встречаться. Они вместе уже несколько лет и, оба уверены, что навсегда. Ромадов даже полгода назад сделал ему «предложение», подарив парные кольца. 

- Давай распишемся в стране, где это возможно, м? - в самые губы шептал Коля, стоя на балконе ресторана в Питере.

- Обязательно, - отвечал Максим, обнимая за плечи. 

 Но теперь в ближайшее время выезд из страны невозможен. Надо что-то делать с мафией, а ещё бросить Дениса совсем одного (ведь неизвестно, как Илья перенесёт операцию) вовсе не вариант. Они хоть и не виделись много лет, но его по-человечески жаль. Макс довольно неплохо знал его в свои годы, да и какой человек вот так легко переживёт такие события? Из ряда соулов давно пора выходить, но сделать это не так просто. Недолго думая, они оба заняли сторону Коломийца и именно поэтому едут прямиком в больницу.  Уведомив Колю о содержимом сообщения, они решили, что отвечать ничего не будут. Лишь спокойно подождут, что скажет Руслан и коллеги.  - А помнишь, как Илья радовался, что ему доверили такое важное дело? - грустно начал ностальгировать вслух Макс. - Бля, как будто я сам ввязан в эти события! Хорошо, Лебедев пробил, где Илюха сейчас. - А ты точно уверен, что и Денис там? И что он нас не наебал? Все-таки он не из наших. Да и не доверяю я ему что-то, - кашлянув пару раз, сказал Ромадов. - Я уверен, Коль, не переживай. Он казино взломал однажды! Нужно Дену все рассказать и помочь хоть как-то.  Они оба замолчали, и в воздухе витала тревога. Коля сильнее сжал руки на руле, сверля взглядом дорогу и громко дыша.  - Блять, если бы с тобой такое случилось, я бы просто убил всех, кто причастен к этому, - парень свел брови. - Да кому я нужен? У меня нет огромного казино, где ещё и нелегальные вещи происходили, - успокаивал его Макс, - со мной все будет отлично при любом раскладе. - Да я уже не знаю, чего ожидать от этих мразей, - они повернули на дорогу, со всех сторон окружённую лесом. Все деревья колыхались от ветра, вновь усилился дождь, стуча по окнам машины. - Макс, давай съебемся после всего, ну пожалуйста! - Давай, - улыбнулся Шабанов, вновь опуская руку на чужое колено, поглаживая. - Я ведь только за. Я тебя очень люблю, Коль. - И я тебя люблю, - Коля на людях - откровенная противоположность, но рядом с ним он превращается в нечто похожее на плюшевого медведя. От любых нежных слов он смущается, тая, и чуть ли не сочиняет песню о бесконечной любви прямо на ходу. А ведь он умеет… - Пиздец, как мне с тобой повезло! - Ну ты только не разрыдайся, - по-доброму подкалывает его Максим, и они оба молчат.   Всю следующую дорогу они перекидываются лишь парочкой фраз, и уже на светофоре, рядом с больницей, Коля резко берет его лицо в свои руки и нежно целует, слыша Максимовы фразы по типу «нас же увидят!», «мы ещё в России!», но его как-то пропускают мимо ушей. 

***

- Ну что? Операция прошла успешно? - Денис старается держать себя в руках, стоит с прямой спиной, но дрожащий голос выдаёт его.  Все тело дрожало от холода и нервов, губы дергались, мешая нормально говорить.  - Денис Дмитриевич, - начинает главный врач, снимая маску. - Да, операция прошла успешно, но пациент сейчас находится в коме. Слишком большая потеря крови и многочисленные травмы дали результат. Повреждены оба полушария. Мы не можем сказать, когда он проснётся, если это произойдёт, но он будет под присмотром.    Эти слова будто пролетают мимо. Они отлетают от стен, врезаясь в Дениса с огромной силой. В коме?..  - А я… смогу его видеть? - Поскольку вы не родственники, я даже не знаю… - врачи вдруг начали переглядываться. Статус Дениса был известен всем. - Хотя... мы решим этот вопрос, да, коллеги? - все дружно закивали головами. Не будь Ден важной шишкой - точно не пустили бы, - он сейчас подключён к аппарату. Сам не дышит. Завтра в обед приходите.  Коломийца хватает лишь на кивок, и врачи удаляются, оставляя его одного.  Совсем одного.  Он снова один.   Денис чувствует, как по щекам текут слёзы. Он сползает вниз по стене, обнимая самого себя, но эти объятья холодные. Не такие, как Ильи… Илюши… блять!  Ден рыдает навзрыд, отпуская себя и оставляя все, что накипело в этих глухих безжизненных стенах. Он не верит в происходящее. Не хочет верить. Его, наверняка, разыскивают куча людей.   Он вдруг вспоминает его улыбку. Увидит ли он ее снова когда-то? Услышит ли такой до боли родной голос, почувствует ли чужие руки на своей спине… а какой смысл в том, чтобы жить, если он никогда не сделает этого вновь? Только сейчас Денис вспоминает, что их кот, Завертин, остался в здании. И неизвестно, жив ли он. Ведь какая часть здания сгорела - он не понял. Казино… пропало все. Теперь у него, как Слава говорил, тоже ни черта за душой. Нет ни казино, ни Ильи. Точнее, фактически, он есть… но поговорить он с ним не может. Даже касаться, наверное, не может… а какой тогда смысл? Какой смысл ему просыпаться с мыслями умрет ли его любимый человек сегодня или завтра? Зачем это все?  Коломиец не может думать. Не может и не хочет. Он встаёт с места и идёт на улицу без единой мысли в голове. Его ноги ужасно болят, но он не обращает на это никакого внимания. Он с трудом спускается по лестнице, выходит из здания и, несмотря на темень, ураган и ливень, бездушно выходит из-под крыши. Он проходит пару шагов и чувствует, что от стресса его тело начинает отказывать. Дену словно стреляют в голову, он чувствует приступ ужасной тошноты и начинает падать. Как вдруг, кто-то подхватывает его. - Денис! Денис, что с тобой?! Это я, Максим! - Макс трясёт его, легонько бьет по щекам, и из припаркованной машины вылетает Коля, подбегая. У Коломийца нет сил что-либо ответить, он видит перед собой лишь одно яркое и одно чёрное пятно, прежде чем потерять сознание. - Бля, он отключился, - говорит Ромадов, - давай, потащили его в машину.   Парни взяли его под руки и поволокли в тачку. Пристроив его на заднее сидение в лежачем положении, они тронулись. - Что, домой поедем? - встав на светофоре, спрашивает Коля. - Далеко и долго слишком, давай в отель, утром он очнётся и решим, - на выдохе отвечает Макс, потирая глаза. Такого он точно не ожидал. Они разговаривали шёпотом. - Как думаешь, что с Ильей? Неужели он… - Думаешь, он умер? - перебивает его Ромадов, кусая свою нижнюю губу. Тема смерти была для него больной. - Не знаю, даже вариантов нет, - честно готовит он.   Весь дальнейший путь они молчали, до отеля ехать всего-навсего полчаса. Уже вскоре они, притащив Дениса в здание и отшутясь, что тот пьян, взяли двухкомнатный номер.  Положив его на кровать и накрыв, Коля и Макс ушли в другую комнату. Они взяли телефон Коломийца, хотели набрать хоть какому-то сотруднику казино, но сим-карты внутри не оказалось. - Как Данила понял, где они? Симки же нет, - покрутив мобильник пару раз, спросил Шабанов. - Отследил поездку, наверное, - предположил парень. - Он умный дядька. Был.  За окном все ещё шёл дождь, чиканя по подоконнику. - Не верится даже, что Даня умер, - они выключили свет и легли, укрывшись, друг напротив друга. - Мне тоже, - смотря в глаза напротив, прошептал Николай. - Но я никогда особо не выделялся, поэтому с ним близких тёрок не имел. Он же всегда был таким… загнанным как будто. А когда кто-то Тушенцова упоминал… - он вздрогнул, - что у них там такого случилось, интересно.  - Ты-то не выделялся? - вскинул брови Макс, - тебя в первую секцию просто так перевели? Ты бы дошёл до капо, если б захотел.  - Но я же отказался от неё, - он подвинулся ближе, соприкасаясь лбами с любимым человеком. - Чтобы быть с тобой. Мы были знакомы всего пару месяцев, а я уже сошёл по тебе с ума, - Коля аккуратно дотронулся кончиками пальцев до подбородка, приподняв голову, и оставил невесомый поцелуй на чужих губах. - Мне кажется, что что-то между ними было, понимаешь? Ну не друзья они, - спустя минуту отозвался Макс. - Если он потерял его, то… Боже, что делать? Я до утра сам с ума сойду… - Он сильный парень, я уверен, хоть и не знаю его лично. Только по твоим рассказам можно сделать такой вывод, - ласково продолжал Ромадов, поглаживая чужую щеку, успокаивая. - Тем более, мы ещё ничего не знаем. Может все в порядке, и это - просто нервное? С кем не бывает, верно? - он целует в щеку, - не переживай, пожалуйста, иначе я тоже буду.  Макс кротко усмехнулся и, обняв его, быстро уснул. Погода утром была обычной. Облака - серыми, они заполонили все небо, не давая солнцу выглянуть. Денис проснулся от ужасной сухости в горле. Он понял, что лежит на кровати, но обстановка вокруг была ему незнакома. Коломиец вскочил с места, ища телефон. Но его нигде не было, часов тоже. Сколько он проспал?  Ден аккуратно, максимально тихо выходит из комнаты. Здесь была небольшая кухня-гостиная с большим окном. Он выглянул и увидел довольно знакомую картину… он в отеле. Вчерашние события помнились смутно. Этот душевный диалог (скорее монолог) со Славой, новости о коме… два странных пятна… Из раздумий Дениса вытащил звук открытия двери сзади. Он потёр глаза, не веря. - Максим? - удивлённо спросил Коломиец, делая шаг навстречу. Друг улыбался, расставил руки, и заключил его в объятья. - Я, я, - отстраняясь, сказал он. - Денис… что с Ильей?  - Он жив. Он в коме, - через силу произнёс Ден. Воспоминания о вчерашнем давили похлеще стен в больнице. - О, Господи, - Шабанов округлил глаза, - и что ты планируешь делать?  - Для начала нужно вернуться в казино, меня там ждут, я это знаю, - Ден садится на стул, потирая лоб.  В этот момент из комнаты робко выходит Коля, одетый в ярко-желтую футболку. Так вот, что за яркое пятно… стоп… а кто это? - А это..? - Ден смотрит то на Макса, то на яркого парня с тату на лице, ничего не понимая. - Это Коля, - парень подходит ближе к Максиму, - он мой… - Почти муж, - перебивает он, улыбаясь. Шабанов лишь по-доброму закатывает глаза.  Сказать, что Денис в шоке - ничего не сказать. Он, скорее, в некультурном ахуе. Он не видел Макса столько времени, а тут… вот это новости. - Слушай, Ден, поехали, куда скажешь. Мы будем рядом до конца, - уверенно говорит Максим, а Коля рядом так же уверенно кивает. - Спасибо вам большое, - грустно улыбается он. - А сколько времени? - Одиннадцать утра, - говорит Ромадов, глянув на наручные часы. - ты вчера в обморок свалился, ты как себя чувствуешь? - Терпимо, - искренне, без капли лжи говорит Коломиец. - спасибо вам. Огромное. Мы можем сейчас в казино, а потом в больницу?  - Да, конечно да, - отвечает сразу же Макс, - собирайся тогда, поедем, проверим обстановку.    До машины они дошли быстро. И только сейчас Денис задумался, откуда они знают о Илье, откуда они знают о больнице и… о его местонахождении. Что-то тут не то… Ден сидел один на заднем. Коля был за рулем. - Слушай, Ден, я думаю, нам нужно рассказать, - начал Макс, поворачиваясь чуть боком. - Ты же знаешь, что Илья - член семьи? В смысле, мафиози? - в горле будто что-то встало поперёк. Принять этот факт все ещё не получалось. Коломиец кивнул. - так вот… мы, то есть, я и Коля - тоже.    И ему сразу стало все понятно. Он выдохнул через рот, потёр с силой глаза и понял, что вообще ничего не знает о своём окружении. Интересно, а Вова окажется президентом? Хотя, кажется, он действительно простой человек.  - И… Мазеллов был… Не буду бросаться умными терминами, «самым крутым» у нашего отряда, поэтому его послали на тебя, но из-за каких-то обстоятельств он пропустил все крайние сроки твоего убийства, - Николай слушал речь Максима, не дрогая, а вот сам Ден прибывал в огромном шоке до сих пор. Слышать «Мазеллов» вместо «Коряков» так непривычно и муторно. - я, конечно, догадываюсь, что за обстоятельства. - Ты прав, - перебивает Денис, на что Шабанов кивает пару раз. - Мы знакомы с Ильей много лет, он… довольно хорош в своём деле, - подбирал нужные слова он. - Я имею в виду работу в мафии. Он брался за большие дела не раз и быстро стал у Кашина любимчиком. У нас три секции, мы во второй. Коля должен был быть в первой, но… - Я выбрал иное, - сказал за него водитель. - Верно, - улыбнулся, - а Илья был даже… выше первых. Консильери и капо плюс рядовой в одном, бля. Ты не подумай, что он устраивал бомбежки, нет, он просто грамотно умел найти нужную информацию, подкараулить, манипулировать, - Коломийца от таких новостей потряхивало. Ах, вот почему он так резко изменился однажды. - как правая рука босса. - А кто у вас там… ещё есть? - осторожно спросил Денис, надеясь не услышать «Семенюк Владимир». - Скажи фамилию просто, а я отвечу, есть такой или нет, - предложил Макс. - Семенюк? - Не, нет такого, - чуть поразмыслив, сказал он.  Денис выдохнул. Не хватало ещё и Вову увидеть в их рядах. Первую половину дороги они ехали в полной тишине. Денис сверлил взглядом одну точку, даже ни о чем не размышляя. Не было сил и не осталось рассудка. Когда езды осталось менее получаса, Николай и Макс начали тихо что-то обсуждать. Вроде как, по отрывкам, что Ден случайно уловил, они говорили об их жизни после смягчения обстановки. Ну хоть кто-то будет счастлив и не одинок. Вдруг мысли забрели не на ту дорожку. Вспомнилось лицо Ильи. Родное, эмоциональное. Любимое, блять. А если он не очнётся?  - Эй, Денис, - Шабанов развернулся к нему, - все в порядке?   В ответ он лишь кивнул. Ага, в порядке. В каком он может быть порядке? Но ломать чужую идиллию он не собирается.  Коряков в его сознании приобретал черты. Это походило на сумасшествие. Благо, совсем скоро они прибыли на место. Выйдя из машины, перед Денисом открылся вид на обгоревшее здание. Страшное и безжизненное. И, о чёрт, к нему сразу же подлетели журналисты и несколько операторов. - Денис Дмитриевич, Вы в порядке? Прокомментируйте ситуацию, пожалуйста! Что произошло здесь? - женщина размахивала своим микрофоном перед его лицом, папарацци делали снимки. Из машины вышли Максим и Коля, встав по обе руки Коломийца. - Я не даю комментарии. Дайте, пожалуйста, пройти в здание. - Там сейчас небезопасно! Подождите, Вы куда? - ему было наплевать. Все вокруг было обклеено лентой, но он, приподняв ее, зашёл внутрь.    Парни шли вслед за ним. Первый зал был более-менее в порядке. Денис не мог понять, что он чувствует. Тревога съедала его нутро. Он чувствовал огромную вину. Впервые у него появилась мысль о том, что лучше бы он дал Илье убить себя, чем все это произошло. Ведь чего стоит его жизнь? Она не стоит ровно ничего. Уж точно не стоит жизни Корякова и людей, погибших здесь.   Резкий запах гари с примесью ещё чего-то странного и противного витал в воздухе. Дену казалось, что ещё немного, и он перестанет себя контролировать.  - Денис Дмитриевич? - мужчина в форме подошёл к нему, окинув взглядом. - с Вами все в порядке? - Да, все в порядке, меня не было во время совершения… этого. Я так понимаю, что вторая часть здания полностью уничтожена? - Все верно. Сейчас ведутся следственные работы, устраняются последствия. Погибло около двадцати людей. Благо, большая часть посетителей была здесь, в первом зале. - Скажите, что в принципе произошло? - Денис кусает щеки изнутри насквозь, слушая чужие речи. - Террористический акт по предварительному сговору, совершенный группой лиц. Дело открыто, мы все узнаем. Сейчас Вы обязаны оставаться на территории страны для выяснения дальнейших действий.  - Да, естественно. Спасибо за информацию. Находиться здесь было невозможно. Что-то терзает его. При каждом вздохе грудная клетка будто ломалась вместе со всеми костями скелета. Он уже было развернулся, чтобы уйти, как вдруг его окликнули. - Извините, ещё информация - каким-то чудом выжила кошка. Можете забрать в участке, если это ваше животное.  Коломиец кивнул, направляясь к выходу. Он жив! Жив! Его любимый кот жив! Улыбка коснулась его губ, он на мгновение забыл о всем плохом, но, увидев Колю и Макса, ждавших его снаружи, вдруг вспомнил, что теперь они едут в больницу.  - Поехали к Илье, получается? - аккуратно спрашивает Максим, шепча на ухо, когда они вновь пытаются пройти мимо журналистов. - Да.

***

- Да нет, все в порядке. Просто рассказывать особо-то и нечего. Скучно было. И очень больно. Я читать любил. Помню, как нашёл там, в библиотеке, чье-то письмо. Это было четырнадцатое февраля. Оказалось, что его должна была найти девушка, которая убиралась там. А я не знал, что с этим делать. Мелкий был, прочитал письмо, узнал, от кого оно, и пошёл отдать владельцу. На следующий день половина дет дома думала, что это я кому-то написал, ведь сфоткали, как я шёл с ним. Угарали с меня жутко, а я пытался вместе с ними смеяться, хотя мне было очень обидно, - Денис встал с пола, взяв банку энергетика со стола, и вернулся к Илье. - Блять, твари бездушные, - Коряков кусал свои губы, поджал ноги к груди. - А я помню, как мой отец объебашился так, что с мамкой меня перепутал. Полез ко мне, я ему так прописал, что отлетел. А потом прописали уже мне, ха.   Они сидели в полной тишине, и каждый думал друг о друге. О том, что больше такого не допустит. О том, что все будут здоровы и целы. - Я ещё помню, как впервые сбежал из этого ада. Ночь была, ноябрь что ли, или октябрь… не помню. В общем сбежал я через окно, второй этаж был. Пошёл гулять по набережной. Мне было одиннадцать, я испугался, а вернуться-то как? Через окно не получится, через вход - тем более, отпиздошили бы сразу. Как думаешь, что я сделал в итоге? - Что? Мне даже страшно знать, - посмеялся Илья. - Лег спать в кустах. А утром незаметно прошмыгнул внутрь. Никто так и не понял, что я уходил.  - Жесть, как ты не замёрз? - Да я себе отморозил все к хуям! - Коломиец хихикнул, поправляя волосы. Илья касался своим коленом его. Этот контакт не значил ничего и всё одновременно. - Короче, да, были и смешные истории, но все же дет дом - не курорт или оздоровительный санаторий, к сожалению. Я бы ни за что не пожелал такого никому. Столько унижений и издевательств, - завершил мысль вслух. - Дети жестоки. - Все жестоки, Илюш.  Ночь была длинной. Парни задремали, все ещё сидя на полу. Денис уже как-то по-собственнически опустил свою голову на чужое плечо, устраиваясь так. - Тебя больше никто не тронет, - слова Ильи звучали так, будто это уже часть сна Дениса.  И такой сон ему нравился.

***

 У Коломийца тряслись руки. Увидеть Илью хотелось до невозможности, но… но не в таком состоянии. Как же ему, наверное, плохо. Если кома - длинный сон, то вдруг ему снится кошмар?! Ладно, это уже какой-то абсурд. Но совладать со своими мыслями никак не получалось.  Парни остались на первом этаже ждать Дениса. Его одели в медицинский халат и маску, а затем медсестра открыла дверь.   Илья лежал на кровати, укрытый белым одеялом. Вокруг стояли всевозможные датчики, а на самом парне была кислородная маска.  - Я дам Вам немного времени побыть наедине, - вежливая женщина закрыла дверь.  Передернуло. Денис стоял, пытаясь собраться с мыслями, но все было тщетно. Тело не слушалось, мысли не контролировались. Он стал дышать чаще, глаза забегали в мнимом ужасе. Он действительно потерял возможность с ним поговорить? Он его видит, вот он, прямо перед ним, но…    Коломиец, смотря на него, не мог понять, как себя вести. Он маленькими шагами дошёл до койки, сел на стульчик рядом и сразу же упал лицом в свои ладони, шумно выдыхая. Потрепав себя по волосам, он шептал «соберись, Денис, соберись» самому себе.   И вдруг он понял, что плевать хотел на казино. Ему похуй на этот бизнес, который обеспечивал его, который вывел в люди и показал все ужасы этого общества. Пусть горит, дотла горит. Лишь бы Илья проснулся. Лишь бы они уехали отсюда подальше. Вместе. Только вместе.  - Илья, - голос дрожал и сипел. Ден тихонько кашлянул в кулак и почувствовал, как слёзы подступаются к глазам. Запрокинул голову. - Прости меня. Это все из-за меня. Блять, лучше бы ты закончил начатое, клянусь, так было бы лучше, - он слышал чьи-то шаги в коридоре, каждый шорох и эти ебучие звуки кардиомонитора. Они в унисон с его собственным сердцебиением стучали по вискам. За окном проезжали машины, из-за туч выглянуло холодное солнце, едва попадая в помещение через одинокое окно. Мир Коломийца падал. - Моя жизнь никак не стоит твоей. На твоём месте должен быть я, - он рассматривал его лицо. Каждая родинка была на месте. Каждое созвездие… меркло. Безжизненно меркло. - Если бы мы только могли поменяться местами. Я бы не думал ни секунды, я бы отдал все за тебя, я никогда раньше не чувствовал такого, - Денис наплевал на слезы, что текли ручьём по его щекам, падая на пол. Теперь каждая секунда, проведённая с ним, могла стать последней. Причём и для того, и для другого. - и я…  - Денис Дмитриевич, извините, но пока что его состояние критическое, и визиты будут длиться недолго, - женщина в медицинском халате вошла в помещение. - Денис Дмитриевич?   Он сидел неподвижно. Молчал и размеренно дышал. Осознать весь ужас ситуации не получилось до сих пор. А может, осознание и начало приходить… кто знает?   Как он спустился вниз - не помнит. Как сел в машину - тоже. Очнулся только в дороге, когда Макс решился заговорить. - Ты как? - он развернулся с переднего сидения лицом на задние. Денис бед единой эмоции на лице пялился в одну точку. - Ему плохо. - Я понимаю, - они встали на светофоре. Коля бросил в сторону Шабанова короткий взгляд, тихонько вздыхая. - Все из-за меня, - голос Дена звучал странно.  - Что? - Максим искренне удивился, сведя брови. - Денис, ты чего? Как ты можешь быть виноват в том, что он в коме? - Если бы меня не было в принципе, такого бы не случилось. - Кто знает? Может он бы на следующем задании вообще умер, и ты, наоборот, спас его от смерти? Он же жив, выйдет из комы и все будет хорошо! - парень пытался разбавить обстановку, как мог, активно жестикулируя. Но, услышав тихое «Макс» где-то слева, резко замолчал. - Вся эта ситуация - огромное потрясение для всех нас. Но главное - верить, что все будет в порядке. Илья сильный, он обязательно справится и с этим, - будто сглаживая углы говорил Ромадов.   Ден перевёл взгляд на картину за окном. Ничего интересного. Вдалеке виднелся мост, и вдруг он невольно вспомнил, как они с Ильей впервые нормально поговорили, стоя там. Он тогда не ожидал от Корякова такой начитанности. А ведь Денис и представить себе не мог, какой он на самом деле…  Мысль о том, что такого больше никогда не повторится, вновь попала в его голову. 

«Ты больше никогда не услышишь его голос»

«Ты никогда не сможешь посмотреть ему в глаза»

«Он будет мёртв»

- А мы можем заехать в участок? - спрашивает Денис, потирая глаза. - Да, конечно. А зачем? - Коля пятерней поправляет свои волосы, падающие на лицо.  - У меня кот там. - Ого, кот выжил? - отвлекаясь от своих мыслей, удивляется Макс. - Да, Завертин.  - Это замечательно! - восклицает Шабанов, явно улыбаясь, и машина вновь трогается. 

***

Прошла неделя. Прошло две. Половина третьей. Денис три раза в неделю ездил в эту злосчастную больницу, но врачи не давали никаких надежд. Следствие шло, и Коломиец сам не мог понять, почему бы ему просто не сдать мафию. Хотя нет. Мог. Илья. Он должен быть в безопасности.  С Дениса же сняли все подозрения. Максим и Коля сняли себе квартиру в этом районе, пока ситуация не наладится. Сам Коломиец же продолжал жить в отеле. Благо денег было предостаточно. Любимый кот был единственным в мире существом, которое могло вызывать у него улыбку. Но даже смотря на Завертина, в голове сразу всплывал тот день, когда Илья принёс его домой. Илья. Опять Илья. Он везде. В каждой вещи в этом мире есть он.  Коломиец почти не спал, заметно посадил здоровье и исхудал. Как бы сильно Макс не пытался его накормить - все съеденное выходило наружу от бесконечного стресса. Они с Колей были рядом каждую секунду, когда нужно было. Денис купил телефон, самый первый, который попался на глаза, и написал Вове короткое сообщение:  «Я жив. Проясню ситуацию, когда сам все пойму» Около четырёхсот различных ответов на данную фразу он даже не читал. Дал свой новый номер только Максу с Колей и администрации больницы, где лежал Илья. Денис поймал себя на мысли, что начинает привыкать к такой жизни, но это не делало ситуацию легче. И его вера в то, что вот-вот Илья проснётся не угасала. Он начинал и заканчивал каждый новый день с мыслей о том, как они уедут далеко и навсегда, как только Коряков окрепнет.  Но утром пятого апреля его надеждам перерезали вены. - Денис Дмитриевич, доброе утро, - это был голос одного из врачей, - Извините, что с самого утра звоню с неутешающими новостями, но не рассказать не имею права. Ночью у Ильи Корякова очень сильно скакала частота сердечных сокращений. Сейчас все в норме, но он под ещё более строгим наблюдением. Всвязи с этим мы вынуждены временно приостановить визиты, пока не выясним, с чем может быть связано резкое ухудшение состояния. Денис, ответив лишь «я Вас понял», кинул телефон куда-то на диван, сползая по стене. Все самые страшные сценарии развития событий отражались на реальность. Только этого он боялся.  Чувство вины сжирало его изнутри. Он чувствовал тревогу везде и всюду, ощущение «грядёт что-то ужасное» не покидало его. Регулярные панические атаки и голодные обмороки случались чаще, чем за всю его жизнь раньше. Руки беспричинно тряслись, как и шла кровь из носа. Это был полный, самый настоящий пиздец. Но ему было плевать. Он заслужил все эти страдания. А Илья - никак нет. - Почему я не могу отдать тебе свою жизнь, - чувствуя приближение очередной атаки, в полный голос закричал он, давясь собственным кашлем и слезами.

***

Илья очнулся в до ужаса странном месте. Он не понимал, как здесь оказался, и был ли когда-то раньше. Это было… поле?  Погода была пасмурной, трава - мокрой, как будто только после дождя. А прямо перед ним стояли двойные деревянные качели. Он не понимал, что им движет, но они так манили. Илья сел, оттолкнувшись ногами. Они легко и со скрипом начали качаться. Он рассекал пространство, чувствуя, как прохладный ветерок дует в лицо. Вдруг вдалеке он увидел какой-то чёрный силуэт. Перестал качаться, не вставая, щурился, выглядывая этот темный сгусток. - А ты и впрямь сплошное разочарование, - этот голос… Кашин. - Ты повторяешь мои ошибки. Ублюдок, теперь мы оба мертвы.  Данила вдруг, словно из ниоткуда, появился на вторых качелях, слева от Ильи. Но тот, почему-то, даже не дрогнул. - Мертвы? - не понимая, спросил Коряков, резко опуская взгляд на свои руки. Вроде все в порядке? - А ты че, подумал, что мы пошли просто за ручку в поле погулять?  Коряков, как ошпаренный, вскочил с места, начиная трогать всего себя. Он умер? А как же Денис?! - Блять, угомонись, я шучу, - рассмеялся рыжий. - Я создал тебе этот сон. Ты в коме. А вот я - реально мёртв, но только в этой реальности. И это сделал твой дружок-казиношник.  - В коме? - он вдруг на минуту замолчал. Это сюр. - Ты ещё и его винишь? Ты серьезно? Все это из-за тебя произошло! - Илья кричал, смотря в невозмутимые глаза напротив. Как же его бесила эта улыбка. Почему он так спокоен?! - О нет, Мазеллов, это все из-за тебя. Ты хоть знаешь, в каком состоянии твой Денис? Он как труп ходячий, ей-богу. А Стинт с Лидой встали на его сторону и теперь над ним трясутся. Индийский сериал какой-то, кучка предателей, а ведь на крови клялись. Лида должен был быть сотто-капо, а стал нянькой для душевнобольного, со своим пареньком на пару, - он смеялся, не скрывая. Илья же стоял с открытым в возмущении ртом. - Как ты можешь быть настолько невозмутим? Ты буквально умер, затащил меня сюда и пытаешься сделать что? - Пытаюсь донести тебе, что никто не заставлял тебя расчехлять свои никому нахуй не нужные чувства и тем самым доводить до того, что мы все имеем сейчас. Раньше я думал, что мы похожи, но теперь понимаю, что ты - слабак.  - Да как ты можешь?.. Ты же сам любил этого Руслана, неужели тебе все это незнакомо? - Не смей сравнивать, раз не понимаешь, - не дав договорить, огрызнулся Кашин, - виноват только ты. И даже если ты чудом выберешься из комы, я не дам тебе спокойной жизни. Я буду, блять, в каждый твой сон залезать, и делать из него кошмар, - он довольно улыбнулся и о чём-то задумался. - хотя, лучше я буду делать это с твоим дружком. Начну прямо с сегодняшнего дня! Это, конечно, будет проблематично, учитывая то, что он очень силён, но зато тебе будет больнее. - Нет, не смей, - Илья сжал руки в кулаки, - лучше убей меня. Давай. Но не трогай его. Данила рассмеялся. - Ты слышал про линии вероятности? Коломиец сдохнет тоже, если ты умрешь сейчас.  Ветер начал дуть намного сильнее, взъерошивая их волосы. От такого порыва свободная качель сама по себе пришла в движение. Илью атаковала тревога за Дениса. Он не позволит ему страдать. - Мы с тобой тут надолго, парниша. Точнее ты тут надолго. Я-то могу уходить и приходить, когда захочу. - Пожалуйста, не трогай его. Делай со мной все что угодно. До, во время и после. Только не с ним, - Коряков чувствовал, как ему сложно дышать, как все внутри начинает болеть и ныть. - Посмотрим. И исчез. Бесследно исчез.  Коряков остался один. Поле казалось бескрайним, а ветер с каждой секундой усиливался. Он уже было ринулся бежать, но он был не в силах одолеть сопротивление ветра. Вдруг ему почудилось, что тело стало словно ватным, и в ту же секунду он впал в состояние, похожее на сон. Сон во сне.

***

 Солнце потихоньку грело землю, едва успевшую отойти от холодной зимы. Конец апреля выдался тёплым и богатым на солнечные деньки. Однако Денису было побоку на погоду за окном. Он вовсе перестал выходить из дома. Даже когда визиты вновь были разрешены, он не находил в себе ни моральных, ни физических сил пойти к нему. А Макс не находил себе места, переживая за друга больше, чем за себя.   А Коломиец очень жалел, что не мог достойно ответить на заботу о нём. Просто не получалось. Просто из головы не выходила тревожная мысль о том, что ему вот-вот позвонят из больницы и скажут что-то по типу «Денис Дмитриевич, мы сделали всё, что смогли». Просто. Вот и всё. На нём не осталось живого места. Физическая боль помогала хоть на минуту забыть о всем том кошмаре, в котором он живет.   Иногда его посещали странные мысли. Лёжа на холодном полу на кухне с разодранными и кровоточащими руками и ногами, да ещё и с окровавленным кухонным ножом рядом, он однажды подумал:  А может пора все закончить?  Но он так не мог. Он верил, что он дождётся момента его выхода из комы. Хоть каждый прожитый час и заставлял сомневаться в этом все больше.   Денис устал представлять его руку в своей. Устал словно наяву видеть перед собой оливковые глаза. Устал чувствовать огромную вину на своих плечах. Вину за то что допустил все это. За то что не может прийти. За то что не может жить дальше.    Вина сжирала его нутро. Ему хотелось реветь вместе с Максом и Колей, которые однажды пришли без предупреждения и увидели кровь на полу в прихожей, когда они в две руки бинтовали его от запястья до плеча. Даже когда он, занятый своими мыслями, что идут по кругу, забывал покормить кота.    Он ненавидел себя за то что не мог перестать думать о том, что лучше бы он не встречал Илью. Так он бы сохранил ему жизнь. И плевать, сколько бы мучился с таблетками, властями и мафией. Плевать. Главное он бы где-то улыбался. Максим рассказывал, что Тушенцов на связь все ещё не вышел. Работа всех мафий приостановлена. И о «тяжелом состоянии Мазеллова» знал уже каждый.  А самое главное - никто не мог понять, как так получилось. Все это время они строили теории и догадки, и никто даже не подумал, в чем дело. Да и Денис сам недавно осознал.  Он любит его. Илья действительно сказал это.  Но как можно любить Дениса? Просто как?  И хуже всего - это, мать его, взаимно. Очень сильно взаимно. До чёртиков. Чёртиков… А ведь когда-то Ден реально думал, что Илья - черт.   Не нет. Илья - ангел. А вот кто из них двоих чёрт? Крыша ехала ещё сильнее с каждым днём. В первых числах мая ситуация не изменилась. Да и в десятых тоже. И казалось, что хуже уже некуда, но однажды ему пришло письмо. 

«Нужно поговорить. 18.05 в центральном парке, ближе к вечеру.

Руслан Т.»

И это была конечная. 

***

Илья вновь открыл глаза. Резко, неожиданно для самого себя. Все то же поле, те же качели, но теперь ветра не было. Он сразу бросился бежать, не оглядываясь назад. Илья бежал так быстро, как никогда не бегал, закрыв глаза, и когда силы были на исходе, он открыл их и увидел… все те же качели.  - Блять, да что здесь происходит? - он заорал во все горло, - Кашин, сука, выпусти отсюда нахуй! Я знаю, что ты весь такой сильный и крутой, но хватит! Меня ждут! Сделай хоть что-то хорошее, блять! - он попятился назад, но вдруг почувствовал, как врезался во что-то. Или в кого-то. - Мазеллов, угомонись, - Даня легко обошёл его, усаживаясь на качель. - Я тоже знаю, что «силён и крут», но я не могу вытащить тебя из комы. Ты ещё спасибо сказать должен, что я вообще твой разум сюда помещаю. Хоть ощущаешь себя в физическом теле. А сколько ты ещё тут проваляешься - я не знаю.   Ветер начал потихоньку усиливаться. - Что с Денисом? - Илья наплевал на все. Сел на свободную качель. Смотря себе под ноги. - Да ничего. Один раз удалось подглядеть. Он там тощий, больной весь, перебинтованный, как собака покусанная. Страшный, просто пиздец, - он усмехнулся. - Страдает парниша. К нему Руслан на разговор собирается. Это я уже у него подсмотрел.    Илья пытался переварить информацию, но ничего не получалось. Ден страдает. А он ничего не может сделать. - Ты его не трогал? - Пока нет.  - Чего ты хочешь? - Коряков поднял глаза на него, встречаясь с голубыми омутами. Ветер уже вовсю пытался перейти в ураган. - Хочу, чтобы ты получил по заслугам. - В чем я виноват? Я не мог контролировать свои чувства. - Да, но ты дал клятву. Или ты забыл? Вся твоя семья, друзья и близкие люди перед законами мафии становятся ничем и никем. Если тебе сказали убить брата - ты должен пойти и убить брата, - цитирует Кашин. - Или ты реально забыл уже?  Илья смотрел на него в немом ужасе. Он бессилен.  - Ты - кошмар всей моей жизни.  Данила все так же невозмутимо пожал плечами, растворяясь в воздухе. Илья закрыл глаза и вновь куда-то провалился.