Пэйринг и персонажи
Метки
Описание
— А вы что думаете об этом, лорд де Клер? — поинтересовалась девушка, сидя с ним на небольшой софе в оранжерее на территории его особняка. Она подняла взгляд с книги на него, пытаясь прочитать каждую эмоцию в его глазах. — Любить, но быть готовым к боли и потере, или не знать любви вовсе?
Секундное молчание, он отвел взгляд в сторону и задумчиво ответил.
— Не любить вовсе. — весьма холодно и отстраненно ответил молодой человек.
Примечания
Cюжет развивается после событий одинадцатой серии первого сезона Кали: Пламя сансары. Это стоит учитывать, чтобы не нарваться на спойлеры.
Глава 23. Перепутье наших решений.
08 марта 2025, 01:11
Кошмарам суждено сбываться. Нечто, вселенное в бенгальскую госпожу, угрожающе нависало над силуэтами двух молодых парней и молодой девушки, которые без сознания лежали на окровавленном дубовом полу среди стеллажей с книгами. Возможно, это была их кровь, ведь сама госпожа, всё её одеяние было в багровой жидкости. Её глаза, один из которых светился белым светом, отражали пустоту и холод в душе. Она обратила внимание на лежащий ритуальный нож с золотой ручкой. Она медленно опустилась на колени, чтобы взять его в свою руку. Поднимаясь, она повернула его так, чтобы в его широкой части она увидела своё отражение. И оно ей понравилось: довольная, внушающая страх. Силуэт развернулся и направился из комнаты, оставляя за собой кровавые следы, чтобы потом любопытные нашли её и узрели силу Темной Матери. Она поднялась по лестнице и прошла в сторону кабинета. Молча и без спроса отворила в него дверь. Мужчина сидел в своём кресле за столом, перебирая бумаги.
— Тук-тук, — с уст неморгающей девушки сорвался нечеловеческий, тихий шепот.
***
Прошло несколько дней после посещения Королевского балета индийской делегации в сопровождении графа де Клера и Офелии Добене. На следующее утро Кристиан оповестил своих гостей о том, что скоро они отправятся в Хартфордшир. Поздний вечер. Вокзал Кингс-Кросс. Вещи делегации неспешно загружали в поезд. Поезд был представлен только им, поэтому все восемь вагонов были в их распоряжении с охраной. Рам сразу же скрылся за дверьми своего купе, Доран контролировал процесс погрузки вещей как старший член дюжины. У его ног послушно лежал Манаш. Кристиан завершал все свои дела в Лондоне, поэтому немного опаздывал. На мостике, который нависал над путями, рядом друг с другом стояли Дивия и Сарасвати. Тусклые фонари освещали вокзал, но их было достаточно, чтобы всё видеть. Деви смотрела под ноги, вспоминая о той ночи, которая вынудила её с Кристианом расстаться на долгие, мучительные месяцы. Ночь, которая забрала его в Англию, а её оставила в тоске, которая накрыла не только её, но и всю Калькутту, ведь каждое место напоминало о нём: от отреставрированных домов до построенных площадей или мест, где они были вместе. Да, сейчас они были рядом, но она где-то внутри, скрывая от самой себя, боялась, что рано или поздно наступит такая же ночь, которая обречёт их вновь на разлуку, но в этот раз придётся уезжать ей. — Ни одного провожающего. Перевозят нас в ночи будто пленных. Деви вынурнула из омута своих мыслей и взглянула на подругу. — Мне кажется, что ты преувеличиваешь. — Нас пригласил сам король, но всем... всем будто всё равно на нас, — Сара вскинула бровь. — Или я ошибаюсь? По её взгляду и голосу можно было понять, что это был риторический вопрос. — После приёма ещё устанешь от всеобщего внимания англичан. Что решила по поводу своей выставки? Сарасвати тяжело выдохнула. — Предложение уж очень заманчивое, но я даже в Калькутте их никому не показывала, кроме друзей и семьи. — Не отказывайся. — Всё это продолжает мне напоминать плохую шутку лорда. — Он был серьёзен. — Посмотрим. Где Эрит? — решила сменить она тему. — Кажется, он поехал с Кристианом по его делам. — Девушка взглянула на часы, которые крепились к одной из кирпичных стен. Они были настолько большими, что их можно было увидеть с любой платформы и с каждого уголка вокзала. — Скоро должны приехать. — Какие у них могут быть дела? — с сомнением поинтересовалась Басу, пытаясь припомнить, говорил ли ей что-нибудь о чём-то подобном молодой человек. Кажется, нет. По лестнице на мостик над путями поднялись пять человек. Трое мужчин и две девушки. — Не опоздали? — поинтересовался Эрит, который поднялся один из первых. В руках он держал букет розовых альстромерий, которые на цветочном языке символизировали дружбу, эмпатию, поддержку и понимание. Цветы идеально подходили этим двум людям, которые прекрасно понимали, что любовь не сможет витать в их браке, но преданность и понимание — да. Вторым поднялся Кристиан, взгляд которого моментально зацепился за его невесту, и не отрываясь он смотрел на неё, протянув ей цветы белых жасминов, символизирующие любовь, романтику, признательность, поддержку и чистоту. — Прошу прощения, если мы задержались, госпожа. Осознал, что давно не дарил вам цветов. Взяв цветы в свои руки, она поднесла их к своему лицу, чтобы вдохнуть их аромат. Он окутал в момент всё её тело и душу. — Три дня, — кокетливо произнесла она, расплывшись в нежной улыбке. — Непростительно, — с хитрой ухмылкой произнёс он. Сарасвати, пытавшаяся скрыть свою улыбку от подарка будущего мужа, поприветствовала остальных. — Герцог Кларенс, герцогиня Саксен-Кобург-Готская, маркиза Добене. — Она сделала легкий книксен. — Госпожа Басу, — Александр кивнул головой. Он хотел поцеловать её руку, но заметил, что на той нет перчатки, поэтому не стал. — Вы едите с нами? — поинтересовалась Деви, отвлекаясь от подарка возлюбленного. — Надеюсь, вы не против, — с улыбкой сказала Рэйчел. — Что вы. Хорошая компания никогда не помешает, — улыбнувшись в ответ, сказала Деви. — Думаю, стоит идти, чтобы не разгневать Дорана, — произнёс Эрит, заметивший пристальный взгляд мужчины из рода Басу. — Вы правы, — ответила Деви. Все стали спускаться вниз. Только Эрит не знал, что пристальный взгляд Палача из-под нахмуренных бровей был направлен не на них, а под мостик, в другую сторону вокзала, на женский силуэт в черной накидке с капюшоном, который стоял в темном, неосвещенном углу и молчаливо наблюдал за делегацией. Час спустя. Хендон, округ Лондона. Приятный шум неспешного поезда разрушал тишину, образовавшуюся во всех вагонах. Каждый разошёлся по своим купе или так только казалось? Из закрытого купе Кристиана де Клера доносились приглушенные голоса двух мужчин. — Ты уверен, что это была она? — поинтересовался англичанин на бенгали. Аккуратность и сейчас не мешала, в поезде ехала охрана, проводники и те, кто не знает бенгали. Были и те, кто знал, но они были в курсе почти всех событий, кроме темы незнакомки в венецианской маске, которая некогда ранила Дорана Басу, его ночного собеседника. — Стояла в углу и наблюдала. Не думаю, что кому-то ещё это нужно. — Отправилась в Лондон за вами? — Видимо, предатель считает, что и здесь за нами нужно присматривать. — Не отрицаю. — Кристиан откинулся на спинку кровати, тяжело выдыхая и смотря на пламя свечи, которое красиво танцевало от движения поезда. — Конечно, плохо, что ты не схватил её, но не стоит сейчас привлекать лишнего внимания. Если это она, то будет ещё возможность. — Мы знаем, что она здесь и будем готовы. — Она могла увидеть, что ты её заметил? — Думаю, да. Цепочка различных мыслей и догадок вывела Кристиана на вопрос, который давно его мучал. — Можешь не отвечать, но мне всё было интересно, — спокойно начал он. — Когда мы поймали Камала, я запретил его трогать, но когда я пообещал тебе его голову, ты даже обрадовался. Действительно хотел его убить? Басу молчал. Он не любил откровенничать, тем более с англичанином, но почему бы ему не поведать истину? Что теперь от неё будет? Камал мёртв. Его убили. — Нет, конечно, — усмехнулся Палач. — Я, может, и люблю кровопролитие, сражения, но я знаю грань. Знаю, кто мне и моей семье друг, а кто враг. По-началу я был шокирован, не верил, подумал, что Амрита была готова подставить своего брата, чтобы защитить Раджа, но нет. Узнав, находился в какой-то прострации, было не до принятия решения, да и ты отстрочил этот выбор. Много думал, пока ты прятал Камала, а Деви была на реабилитации. Кристиан не перебивал Басу. Между ними впервые возник столь откровенный разговор, и спугнуть возможность узнать своего союзника поближе он не хотел. Сам Доран был погружен в воспоминания, снова проживал это всё внутри и рассказывал лорду. — Когда ты предложил его голову, я думал о возможностях спрятать его от всех, пока мы не найдём предателя. Даже хотел просить тебя умолчать о его роли. Хотел спасти последнего друга, но не смог, — Басу пожал плечами весьма равнодушно. — Когда Дивия читала записки из его дневника, я понял его мысли, увидел, что его сподвигло на это. Уже было поздно, ничего не исправишь. Только давай без жалости и соболезнований, — последние слова мужчина буквально выплюнул. — Спасибо, что рассказал, — единственное, что ответил Кристиан. Он был наслышан о дружбе Дорана, Камала и Кайраса. Не представлял, что такое проститься и отпустить в Тамас-Виталу настолько близких друзей. Теперь он понял, что Дорану был нужен не просто предатель, а убийца его самых родных людей. — Так. Теперь моя очередь спрашивать о чем-то личном, — Доран взял хрустальную бутылку скотча квадратной формы и налил её в два стакана. Один прокатил по небольшому столу к Кристиану. — Настолько о личном? — лорд усмехнулся, когда Доран выпил почти всё залпом. — Умеете что-то неплохое делать, вы, англичане… Почему Деви? Мне рассказали о том, что в списке имен на имя твоей невесты была только она. Кристиан вскинул брови и резко выдохнул, сделал глоток горьковатого напитка. — Шутка, которая вышла из-под контроля. — Шутка? — Я познакомился с Деви на пять лет раньше, чем с Дивией Шарама. — Как? — непонимающе спросил Доран. — Скажешь кому, подпишу тот пыльный двадцатилетний приказ о твоей казни. — Как низко. Давай, говори. — Она потеряла сознание, как позже Рам сказал, из-за нашей связи и Темной Матери. Упала на поле с плюмериями. — Так вот, почему стеклянная чампа! — Я тебя не перебивал, и ты меня не перебивай, — фыркнул Тиан. Сейчас они были словно двое мальчишек без наций, статусов и вражды стран. — Так вот. Она упала. Я донёс её до дерева, уложил на колени, а она, как очнулась, приставила кинжал к моему горлу. — Такая возможность была, — в шутку цыкнул Доран. — Очень хорошая, хочу сказать. Она не сразу хотела убирать кинжал. Потом у нас была словесная перепелка… небольшая, она решила меня обогнать на лошадях. Она… она была такой счастливой в этот момент. — Кристиан опустил взгляд вниз, придаваясь тёплым воспоминаниям. — Я остановился, чтобы запечатлеть этот момент подольше, решил поддаться ей, а после мы разъехались. Почти на пять лет. — На губах графа засияла легкая улыбка. — Помню, Кайрас в письме мне шутил, что она неугодному ей жениху рано или поздно приставит кинжал к горлу и будет угрожать. Оказался прав, — смеясь, вспоминал Доран. — Какой он был? — неожиданно для себя спросил Кристиан. — Ты мне его чем-то напоминаешь. Конечно, ты более чопорный, но это исправимо. — Как тактично, господин Басу. — Говорю же, — Доран вновь засмеялся. Кристиан покачал головой и, смотря вверх, потом он допил напиток и налил ещё. В перемешку с разными историями они умудрялись обсудить и важные дела. Их общее дело с герцогом, предстоящий приём и то, когда Кристиан начнёт быть откровенен с Деви до конца, ведь рано или поздно девушка узнает о том, что они делают за спинами всех. Словами «Не хотел вызывать лишние переживания» понимал, что не сможет оправдаться. В соседнем вагоне лежали на кроватях Рэйчел и Офелия в своём купе. Вторая сидела, вытянув ноги, смотря куда-то вдаль, пытаясь разглядеть пейзажи за окном, скрытые под покровом ночи. — Видела твой взгляд на индийского брахмана, — начала Рэйчел с хитрым прищуром. Офелия усмехнулась, посмотрела в бок. — И что за взгляд? — Что в нём такого? — Не знаю, — она пожала плечами, коротко улыбнувшись. — Поняла, что английские мужчины не для меня. — Прям так? — тихо засмеялась Рэйчел. — Никогда не думала, что ты на такое способна. — Почему нет? Он из влиятельной семьи и… — Он другой расы. Я в этом не вижу ничего плохого, но другие… — Мне терять нечего. Ты знаешь. Репутация так и не восстановилась, поживу для себя. — Поэтому танцевала в театре с Палачом? — Не хотела, чтобы он кого-то убил из-за столь пристальных взглядов к нему, — пошутила Офелия. — Новая должность обязывает. Почему тебя? — Помощница Кристиана, Диана, осталась в Калькутте для ведения части его дел, предложили мне. Я решила согласиться, давно не была в Великобритании. — Скучала? Офелия отрицательно покачала головой. — Здесь все от меня отвернулись. Когда уехала во Францию, меня поддерживала только ты. Затем и ты туда переехала на время учёбы. Я действительно благодарна тебе. Рэйчел улыбнулась и мысленно обняла старую знакомую. — К сожалению, Лондон, если не вся Великобритания, не изменились после моего отъезда, — продолжила Офелия. — Перешептывания и косые взгляды ещё есть. — Это их проблема. А как жизнь в Калькутте? — Сложно сказать. Кстати, ты всё обещала ко мне приехать, — подметила светловолосая. — Обещаю приехать сразу, как только смогу, — пообещала Рэйчел. Герцогиня всё не могла приехать к девушке из-за болезни бабушки, королевы Виктории. Последние пять лет она была слаба, и Рэйчел боялась уезжать куда-то на слишком долгое время. В нескольких купе от Кристиана, в котором заняли Рам и Эрит, висело напряжение. — Что произошло? — спросил Рам, не отрывая взгляд от сотого свитка за эти несколько недель. Глаза болели, голова гудела от информации, а нервы сдавали от бесполезной её части. — О чем ты? — спросил Эрит, который снимал с себя серебряный шервани, готовясь ко сну. — Ты стал другим. Каждое утро последних трёх дней пытаешься найти любую возможность поехать по делам с де Клером. — Интересна их культура, — Эрит пожал плечами. Сделал вид, что нет ничего такого, но его сердце застучало быстрее, а в центре груди поселилась паника. — Именно поэтому, когда губернатор сказал тебе о том, что поедет сегодня к Абдул Кариму, ты ничего не сказал мне, хотя мы с тобой обсуждали то, что нам с тобой нужно туда попасть, чтобы заполучить что-то для помощи Деви. — «нам» Дубей выделил более громко и чётко. — Не хотел тебя беспокоить, — Эрит тяжело сглотнул. Звук скрылся в стуке поезда о рельсы, но казалось, что его ускоряющееся сердцебиение отражалось эхом от каждой стенки этого узкого и душного купе. Эрит стянул с себя рубашку под пристальным, недоверчивым взглядом Рама. Относительно свежие раны от плети на спине были ярко подчеркнуты пламенем свечи, что стояла на столе. — Помню, что в детстве, когда мы оба ходили к Рэйтану на занятия, твои родители всегда спрашивали, кто был лучше, ты или я. Ходили слухи, что они били тебя плетью, запирали в комнате, пока ты не сделаешь всё, что могло превзойти меня на следующем занятии. Это ведь было давно, да? — Рам ухмыльнулся, но без злорадства. Он хотел вывести Эрита на чистую воду. Знал, на что нужно надавить, чтобы тот сдался и перестал отнекиваться. — Да, — Эрит сразу же натянул на себя ночную рубашку и, повернувшись к Раму, улыбнулся. — Ты знаешь, что можешь нам обо всём рассказать, но если ты утаишь то, что навредит нам, я позабочусь о том, чтобы ты об этом пожалел. — Последний раз, когда ты мне об этом говорил, ты был ещё любимцем Темной Матери, — Эрит моментально прикусил язык. Перегнул. Сильно. Перешёл грань. Дубей моментально поднялся со своего места и прижал Эрита к дверце купе. Его предплечье давило на горло парня. — На чьей ты стороне, Тхакур? Может, ты помощник предателя, и мне стоит попросить Дорана допросить тебя? Думаю, он соскучился по шантужу и пыткам. — На вашей, но не суйся туда, куда не просят, — Эрит оттолкнул Рама от себя и вышел из купе, чтобы подышать свежим воздухом. В коридоре было темно, он пытался отдышаться, выйдя в тамбур. Его дыхание начало дрожать, и по щекам покатились слезы. — «Предатель! Предатель! Я, как никто другой». — парень плотно сжал зубы, голова стала кружиться. Он ухватился за ткань на груди и оперся о стену. Все пространство вокруг него давило. Глаза блуждали по помещению, будто в поисках помощи и поддержки. Дрожащей рукой он достал из кармана чуридар письмо от родителей. — «Думаю, что мы скоро увидим плоды твоей работы. Ты станешь новым секретарём по индийским делам. Но наш новый друг посоветовал тебе избавиться от Рама, пока есть такая возможность. В этой стране много наших врагов. Никто не удивится его кончине или заточению под решетку. Мы верим в тебя, сынок». Эрит ещё плотнее сжал зубы и сильнее заплакал. Он смотрел на эти строки на подрагивающее из-за его трясущейся руки. Ему хотелось кричать, биться от стены, но больше и сильнее всего было желание всё и всем рассказать. Побыстрее увидеть разочарование в их глазах. Это всё перестало быть просто негласным состязанием двух семей, которое начала его. Он не сможет навредить Раму или кому-то ещё, тем более убить. Не сможет или… Эрит с размаха выкинул письмо в открытую часть окна. Он должен это сделать, иначе он предаст свою семью. И что за новый друг? Он так стоял полчаса, пока не скрылся в купе, где его ждал спящий Рам. — Прости, — шепнул тихо он и лег на свою кровать. В купе, где готовились ко сну Деви и Сарасвати, постучал Доран. — Кто не одет, сам виноват! — крикнул он. Сонные девушки испугались столь неожиданного визита, но прикрыв ночное одеяние теплым одеялом, встретили недовольным взглядом Дорана. — Я хочу поговорить с Сарасвати. Деви, ты не против? — Это так срочно? — возмутилась его племянница. Деви сонно зевнула. — Ничего страшного, я пойду попить воды на кухню. — В такой одежде? — Доран смотрел на лицо девушки, не позволяя себе опустить взгляд ниже. — Кроме тебя здесь полуночников нет, — прошипела недовольно она и ловким движением достала из-под подушки кинжал, а затем, протискиваясь в проёме между стенкой и Дораном, вышла в коридор. Девушка закрыла за мужчиной дверь и направилась сквозь несколько вагонов на кухню, проходя мимо мужского и столовой. В проходах между вагонами был сильный уличный ветер, и шатало так, что она вот-вот и упадет прямо на рельсы под поезд, почти как Анна Каренина. Деви прошла к стеклянным литровым бутылкам с водой и, взяв кружку из закрытого шкафчика, налила её себе. Из-за открытых окон шумело сильнее, чем в жилых вагонах, поэтому, когда она пила воду, то совсем не заметила приближающиеся шаги позади неё. Кто-то обнял её сзади, заставив вздрогнуть, и моментально обнажить кинжал, спрятанный под рубашкой и привязанный к её бедру повязкой для чулок. Она сразу повернулась и приставила кинжал к шее этого человека. Только потом, когда они проехали небольшую станцию, она в свете от фонаря увидела ухмыляющегося Кристиана. — Как ночь, так сразу кинжал у моей шеи, — подметил он. — Соблюдаю традиции, — усмехнулась она и сразу же убрала его обратно. Она положила свои руки ему на плечи. — Не боишься, что кто-то увидит? — Все спят. — Кроме вас с Дораном и… — она вдохнула аромат, исходящий из Кристиана. — бутылки виски. — Скотча. — Точно, мы же в Великобритании. Шотландский скотч. — Их готовят по определённому рецепту. Деви закатила глаза. — И что ты здесь делаешь? — То же, что и ты. — Решил выйти попить воды? Кристиан кивнул. — Я соскучился. — Вот как, — она вскинула брови, ухмыляясь. Даже сейчас, когда Кристиан был слегка пьян, он привлекал её больше обычного, она никогда не видела его в таком состоянии. Ей всегда хотелось посмотреть, какой он, когда в нём несколько стаканов высокоградусного напитка. — Думал, что пока ты здесь, у нас будет больше времени, но столько дел. Молодой человек зарылся носом в её волосы, падающие с плеч, вдыхая аромат её духов. Его руки аккуратно легли на её бедра и прижали их к себе. — Кристиан… увидят, — она несильно оттолкнула его, надавив на плечи. Мужчина на секунду задумался. — Раз только это вас останавливает, госпожа Шарма. Почти на ощупь он прошёл сначала от одной двери, затем к другой, закрыв их на защёлку. Всё это время Деви смеялась, наблюдая в полумраке за ним. Девушка оперлась копчиком о широкую столешницу из белого дерева, предназначенную для приготовления пищи. — Так на чем мы остановились? — англичанин моментально подхватил невесту за бедра, усадив на столешницу. Их глаза теперь были на ровне. Они смотрели так друг на друга в лунном свете с нежностью и незнакомой многим любовью. Губы лорда нежно легли на шею девушки, он аккуратно ласкал языком её нежную, бархатистую кожу. Развязав пояс шелкового халата, он спускался на ключицы, ребра, ложбинку, оттягивая указательным пальцем ткань её ночной чоли. — Ты прекрасна, — шептал он, вызывая в девушке ещё большее смущение. Только мысли, не озвученные, сокровенные, говорили о его похоти и желании. Если исчезнет ещё одна капля самоконтроля, последняя, то он возьмет её здесь. Прямо на этой несчастной кухне, но он не мог. Он хотел, чтобы первый раз Деви был трепетным, красивым и незабываемым. С лаской, чтобы она прочувствовала каждый момент, насладилась и никогда не жалела. Сейчас он мог только дарить наслаждение ей и мучить контролем себя. — Я готова, — шепнула Деви, неожиданно и так тихо, что гул поезда почти заглушил её голос. Он отстранился от её тела и заглянул в глаза. — Терпение, госпожа. Неужели вам не хочется, чтобы ваш первый раз был особенным? — Он всё равно будет особенным и незабываемым, потому что будет с тобой. Де Клер положил ладонь на её пылающую от стеснения щеку. — Надеюсь, я смутил тебя своими действиями, а не словами. — Всем, — честно призналась девушка. — Мне и так было сложно это сказать. Я не хочу мучить тебя. — Деви, — он тяжело выдохнул. — Если ты согласна только из-за этого, то не стоит. Многие ждут до свадьбы, и в этом нет ничего плохого. — Но у тебя был опыт, и я знаю… — Что ты знаешь? — прервал он её спокойным голосом. — Знаю, что мужчинам сложно держаться. — Деви, моя жизнь поделена на «до» и «после» встречи с тобой. То, что было «до» — это другой Кристиан, сейчас с тобой Тиан. С того самого момента на поле. — Ты… — Хочешь обсудить мою половую жизнь за все эти пять лет? — он вскинул брови, а после продолжил свою мысль. — С той самой встречи мои мысли и чувства были полностью поглощены тобой. Я хочу, чтобы это произошло, когда ты будешь действительно готова. Вне зависимости от правил и устоев. До или после свадьбы. — Я действительно готова сейчас. — Тогда позволь сделать это красиво. — Хорошо. Деви нежным поцелуем накрыла губы Кристиана, а он, согнувшись, положил голову ей на колени, прикрыв глаза. — Я тебя люблю. — И я тебя. Через полчаса каждый разошёлся по своим купе. Когда Деви пришла, Сарасвати уже крепко спала, а Дорана не было. Девушка укуталась в тёплое одеяло, придаваясь раздумьям о словах Кристиана. С ними она и заснула, даже не представляя о том, какой разговор был здесь по её уходу между Сарасвати и Дораном. Разговор напрямую касающийся ее. Подъём был ранним утром. Одеваясь и накладывая макияж, Сарасвати и Деви напевали песню, которую исполнили на приёме Эдуарда XII. По её окончании Сарасвати отвлеклась от зеркала и посмотрела на Деви, которая старалась аккуратно подвести глаза в трясущемся поезде. — Ты боишься знакомиться с мамой Кристиана? Деви замерла и перевела взгляд от своего отражения на подругу. Все это время с момента отправления из Калькутты её изредка посещали мысли о скором знакомстве с леди де Клер, но она старалась избегать их. Она никогда не спрашивала Кристиана о ней, как ей понравится, потому что подсознательно боялась увидеть его поджатые губы и стыдливое признание о том, что его мать ненавидит бенгальцев. — Кристиан взрослый мальчик, можешь не переживать, — девушка накрыла своей рукой руку Деви. — Он не отменит помолвку, и вы не расстанетесь из-за этого. — Я не думала об этом до твоих слов, — поникла госпожа. — Деви, вы прошли через многое, я лишь не хочу, чтобы ты об этом переживала. Секундное молчание прервала Басу. — Насколько я знаю… — Сарасвати сделала тон голоса слегка тише. — В апартаментах были несколько недовольных нашим присутствием слуг. Я тогда ходила за мясом для Манаша и услышала их разговор на кухне. Один сказал, что хочет увидеть реакцию леди Каталины на тебя, а другой сказал, чтобы тот не думал о том, что она повлияет на желание Кристиана о браке с тобой. Она потеряла мужа и никогда не захочет лишить счастья своего сына. Закончив последнее предложение, Сарасвати отвела взгляд в сторону, словно что-то вспомнив, словно человек, которого она знала, поступил по-другому. Пренебрег счастьем своего ребенка. — Надеюсь, — сказав это, Шарма пожала плечами. В дверь постучали, после слов Деви «Войдите», в проёме показалась улыбчивая Рэйчел, Офелия и сонный Александр. — Доброе утро, как спалось? — поинтересовалась герцогиня, одетая в изумрудное платье с белой, тёплой накидкой. Деви сразу же подумала, что та что-то знает о том, что было у неё с Кристианом ночью, но отмахнула эти подозрения. Такое бывает, когда делаешь что-то запретное. — Чудесно, а вам? — поинтересовалась Сарасвати. — Атмосфера дороги в поезде способствует ночным разговорам, поэтому заснули мы поздно. — Мы тоже, — Деви улыбнулась. — А вы, герцог? — Александр, просто Александр, — несколько недовольно пробубнил он. — Шум рельсов и ранний подъём не для меня. — Конечно, лучше летать по всей карете целую ночь, — Рэйчел закатала глаза с улыбкой на лице. — Не обращайте внимание на ворчание моего брата. Как и любой мужчина, не выспавшийся и голодный, он злой. Александр потрепал её прическу, слегка взъерошив её. — Прическа! — громко возмутилась Рэйчел, повернувшись лицом к Александру. — Типичные брат и сестра, — усмехнулась Сарасвати. Только на лицах Офелии и Деви промелькнуло что-то тяжёлое. Офелия сразу же после этого посмотрела на Деви. Та же сразу же вспомнила об ушедшем Кайрасе. Вспомнила их шуточные перепалки и осознала, насколько сильно ей хотелось, чтобы он был с ней сейчас. Видел её счастье с Кристианом, успокаивал бы по поводу знакомства с его матерью, помогал бы справиться со всеми её проблемами, поддерживал бы, но нет... Предатель забрал его. Когда она найдёт его, то узнает того, кто именно совершил выстрел в её брата. — Вы идёте на завтрак? — спросил Александр, игнорируя продолжающиеся возмущения сестры. — Деви? — спросила Сара. — Да? Да, идём, — закивала она и, поднявшись со своего места, прошла в коридор через расступившуюся толпу. За ней вышла и Сарасвати. В столовой сидели Доран и Кристиан, которые, по всей видимости, ещё не ложились. Они играли в шахматы, что-то обсуждая. — Доброе утро. Присаживайтесь, — первым произнёс Кристиан, который сидел лицом к двери, в которую зашла компания людей. — Доброе. Офелия села с Рэйчел, Александр сел к мужчинам, Сара с Деви сели вместе. — А где господин Дубей и господин Тхакур? — спросила Офелия. — Они ещё не выходили, — раздраженно ответил Доран, который понимал, что проигрывает партию. Он сделал ход королём, который его и погубил. — Шах и мат, — усмехнулся Кристиан, ставя ладью на клетку короля, зажав её указательным пальцем, а короля — средним. Таким движением ладья встала на место короля, а он встал на стол у левой руки Кристиана. — Предлагаю борьбу на руках, — сказал недовольный своим поражением Доран. — Ещё поломаете себе руки или стол из красного дерева, — возмутилась Офелия. Сарасвати и Деви лишь засмеялись. — Дядя Доран, как такое возможно? Вас одолел англичанин? — Достану я меч, и мы посмотрим. — Пребереги это до Хартфордшира, сразимся в саду поместья. — Поймал на слове. — Кстати, сколько нам ещё ехать? — спросил Александр, сидевший на соседнем кресле от Кристиана. — Около часа. Закончим с завтраком к прибытию. В вагон-столовую зашли Рам с Эритом. В помещении моментально стало тяжело от энергетики между этими двоими. Стало ясно без слов, что у них что-то произошло. Рам сразу же занял место рядом с Сарасвати и Деви, поставив ногу на соседнее кресло, помешав сесть Эриту напротив. Эрит огорчённо поджал губы. — Больно то и хотелось, — он закатил глаза, чтобы не подавить виду. — Садитесь с нами, господин Тхакур, — доброжелательно предложила Рэйчел. Тхакур кивнул и сел напротив Рэйчел с Офелией. — Что-то произошло? — спросила Деви у Рама на бенгали. — Потом, — ответил молодой человек и, сразу же спросил уже на английском. — Что подают? — Овсянка, яичный рулет, кофе, чай, фрукты и закуски. Доран тяжело выдохнул. — Везде Англия, теперь и в моем желудке. Все засмеялись, но, увидев строгий взгляд Дорана, смолкли. Смеяться над Палачом мало кто осмеливался. — Яичный рулет приготовлен по бенгальскому рецепту. Паратха, завернутая вокруг начинки из яичницы со специями, луком и зеленым перцем чили, если я не ошибаюсь. — А где слуги из Лондона? У них получалось неплохо готовить нашу кухню, — спросила Сарасвати. — Прибудут к вечеру. Они должны были закончить дела в апартаментах. Поезд стал останавливаться. — Что-то случилось? — спросил Александр. — Техническая остановка, — ответил Кристиан. Когда поезд остановился полностью у небольшого поселения, в столовую стали заходить слуги, часть из которых была и в лондонских апартаментах графа. Они расставляли тарелки с едой, подносы с фруктами и угощениями, столовые приборы и напитки на столы высокопоставленных гостей. — Господин Тхакур, расскажите нам об индийской кухне. Какие ваши любимые блюда? Насколько похоже приготовили яичный рулет? Что нам стоит попробовать? — начала Рэйчел, найдя тему для разговора за их столом. Тема за столом Кристиана, Дорана и Александра была их планы на день. У Деви, Сары и Рама было по-другому. Неловкое молчание из-за тяжёлой ауры Рама. Калькутта. В это же время. Солнечные лучи ослепляли каждого прохожего на центральной площади города, где располагались лавки с украшениями, цветами, продуктами и остальным, но центром всеобщего внимания были газеты. На главной странице которых были фото индийской делегации, генерал-губернатора, герцога, герцогини и членов парламента. Большинство горожан и обычных жителей Калькутты положительно отзывались о фотографии и новостях. О том, как встретили детей их любимой дюжины, представляли, как хорошо они справятся, что будущее всей Западной Бенгалии за ними. Амрита Рай, проходившая мимо в сопровождении слуг, знала, что есть и недовольные этой фотографией. Точнее, улыбками людей на фото. Она боялась за них, что по их возвращению Калькутта будет не такой, какой она их проводила. Она чувствовала, что многим из них дали указания на эту поездку, и если они не справятся, то будут ужасающие последствия. Девушка прошла в здание, которое было полностью отдано под мастерскую Иллиаса. На неё странно и косо смотрели рабочие. — “Они что-то знают”? — напугала она саму себя, но с невозмутимым лицом прошла дальше и вверх по лестнице. Дверь в кабинет Иллиаса была открыта. Она присела на диван в ожидании его. Краем глаза она заметила на столе газету с фотографией из Лондона, а рядом — неизвестное ей письмо. Она не знала, что в нём и от кого. Ни одной печати. Просто конверт, как ей показалось, и она не обратила на него должное внимание. В этом конверте было письмо, которое поселило в Иллиаса долгие раздумья, которые длились уже больше месяца. Письмо от неизвестного, который предлагал ему отомстить за всё Видии и Раджу. Заманчивое, но опасное предложение. Предложение, которое появилось на его столе в одно утро. Он не знал, что в его мастерской ночью была неизвестная многим незнакомка в венецианской маске. — Задержался, извини, — холодно произнёс только что зашедший в кабинет Иллиас, который сразу же направился к столу и положил газету с письмом в ящик стола. — Ничего страшного, — коротко ответила Амрита, заметив то, как он старается избегать пересечений взгляда с ней. — Платье скоро принесут. Ты не знаешь, когда вернётся делегация? Я думаю, сшить наряд и для Деви. — Я отправила ей письмо несколько дней назад, надеюсь, что она успеет к свадьбе. Хартфорд. Центр графства Хартфордшир. — Кажется, на будущую леди де Клер пришли посмотреть её подданные, — заметил Рам, взглянув в окно. Он усмехнулся. Они уже подъезжали к вокзалу. Казалось, что пришли их поприветствовать каждый житель каждого города графства. Деви сразу же проследила за его взглядом и немного растерялась при виде приближающейся толпы. — Как они узнали? — Слухи расходятся очень быстро. Хозяина мест давно не было, да и вы тоже вызываете интерес, — произнёс Александр, зевая. Он встал со стола и, скрестив руки, подошёл к столу девушки. — Не переживайте так, Дивия. Вы им понравитесь. — А с чего вы взяли, что я переживаю, Александр? — Нам твоём лице всё написано, — усмехнулся Дубей, негласно согласившись с англичанином. — Если кто-то будет против, то напомню им, что смертная казнь ещё имеет место быть в Великобритании, — сказал подошедший к Александру Кристиан. — Да и палач у нас есть, — усмехнулась рядом сидящая Сара перед тем, как сделать глоток кофе. Полчаса спустя. Вокзал Хартфордшира. — Ты им понравишься, — последнее, что произнёс Кристиан де Клер своей невесте. Первым из вагона вышел Доран Басу, за ним Рам Дубей, герцог Александр и потом Эрит Тхакур. На вокзале воцарилось восхищение и молчание, англичане с большим интересом смотрели на делегацию и королевских гостей их графа. Несколько месяцев с момента прибытия графа на похороны Её Величества они ждали его. Хозяина их мест. Того, кто все эти пять лет не забывал о них, иногда лично отвечал на письма, которые могли идти крайне долго из-за его местонахождения. Провёл торговлю между Калькуттой и Хартфордширом, сделав их и своё графство одним из богатых. Первой из девушек вышла герцогиня Рэйчел, которая помогала вместе с братом Кристиану в делах, касающихся графства. Руку ей протянул Александр, чтобы помочь спуститься, за ней вышла Офелия Добене, и руку ей подставил Рам Дубей, что вызывало удивление на лицах присутствующих. И она со скромной, смущённой улыбкой её приняла. К двери вагона, чтобы встретить Сарасвати, хотели подойти двое: Доран и Эрит, но первый уступил второму, услышав весьма занимательный аргумент с его стороны, но который остался без лишних ушей. Сарасвати вышла в сиреневой накидке, на которой были вышиты множество журавлей. И последними вышли те, кого народ ждал больше всего. Граф Кристиан де Клер, который сразу же протянул руку своей невесте — Дивии Шарма. Он не отрывал от неё влюблённого взгляда, наблюдая за удивительной смущённостью госпожи. Ни один раз он представлял, как делает это, показывая людям своего графства свою будущую жену и будущую хозяйку этих владений. И вот, это случилось, она здесь. В синей накидке с витиеватыми узорами на ней, вышитыми фианитами, привезёнными в Великобританию из её шахт. Кто-то склонился в небольшом поклоне, реверансе, чтобы поприветствовать столь важных гостей и своего графа. Конечно же, были и те, кто сделал поклон, пересилив себя, ведь несколько лет назад Кристиан подписал указ о запрете ввоза дешёвой рабочей силы в виде англичан, и те, кто хотел сохранить своих слуг из восточной страны, должны были платить им полную заработную плату, как англичанам. Деви прошлась взглядом по всему вокзалу. — «Все они собрались здесь, чтобы увидеть нас, оценить», — промелькнуло в её мыслях. Её сердце трепетало. Она никогда не чувствовала подобного, не узнавала себя. От уверенности и спокойствия не осталось ничего, были только переживания в сердце. Где-то в глубине души она понимала причину этого. Она хотела произвести на них хорошее впечатление, потому что знала, что рано или поздно подданные Кристиана станут и её. Через несколько минут, как газетчики сделали фотографии, с позволения Кристиана и Дорана к делегации стали подходить люди, те, кто хотел и не боялся. К девушкам подбежали дети индийцы и англичане, им было не больше семи лет на вид. Они протянули каждой по букету цветов. Сарасвати, которая стояла и смотрела на всех с тяжёлым, высокомерным взглядом, опешила, когда к ней подбежали двое английских мальчишек и девочка с индийской внешностью. Она смотрела на них с неким удивлением. — Примите их, Госпожа Басу, Ганга рассказала, что в вашем родном доме целый сад ими украшен, — говорил светловолосый мальчик, протягивая бархатцы. Холодная Сарасвати немного оттаяла, о чем свидетельствовал её взгляд. Она посмотрела на девочку. — Моя бабушка у вас работала. Она и рассказала. — Спасибо, — Сарасвати взяла в руки букет цветов. К Деви подбежали две индийские девочки и мальчик-англичанин. В их руках были десятки красных и белых роз, обвязанных канатом. Она сразу же присела на корточки, чтобы быть с ними на одном уровне, что шокировало общественность. Они так смущались, что стали запинаться, поэтому подготовленную речь произнесла женщина за ними. Она была англо-индийской внешности. — В Англии роза была символом конфликтующих аристократических семейств, где Белая роза противостояла Алой розе. После примирения этих семейств родился образ Розы Тюдоров. Вы с графом, как Роза Тюдоров. Можете положить конфликт вражде между странами. Дети закивали в подтверждение словам своего учителя. Деви обняла всех разом. — Спасибо. В этот момент замелькали вспышки всех камер. И в моменте к ним подошёл Кристиан. — Думаю, что вы правы, — произнёс он, садясь на одно колено рядом с Деви. Он приблизился к ней и тихо шепнул. — Нам стоит идти. У тебя ещё будет возможность. — Ты прав, — девушка несколько опечалённо кивнула. Она встала, держа в руках подаренный букет и смотрела на него, словно именно с ним к ней пришла новая роль. Роль графини де Клер. — Такая нежная и хрупкая, — шепнула Офелия Раму, держа в руках букет цветов дурмана. Белых и чистых, подходящих Офелии. — Да, — тяжело ответил Рам. Он переживал и боялся за Деви, что, как с Камалом, Кристиан не сможет уберечь её. — Не хотите ли и вы стать символом сплочения двух враждующих стран, леди Добене? — произнёс Доран по-бенгали, который стоял позади них. Офелия коротко засмеялась. — Неужели я дала вам ложную надежду, господин Басу? — спросила она, смеясь, но не поворачиваясь к нему лицом. — Доран, — протяжённо и недовольно произнёс Дубей, смотря на мужчину. Как он смел говорить это леди в присутствии посторонних, а она ответила? Рам вспомнил, как называл её скучной и правильной, сейчас же она вела себя совсем по-другому. Раскрываться эта девушка начала на корабле, когда передразнивала образы высокопоставленных англичан. Возможно, ей, как и многим из делегации, легче вдали от Калькутты. — Вы разбиваете мне сердце, леди Добене, — продолжал Доран. — Может быть, вы разбили мне сердце сокрытием информации о вашей жене, — она продолжала тихо говорить, находясь к нему спиной. — Вы знали об этом? — Конечно, каждая леди должна быть осведомлена обо всём: о друзьях, врагах, а в особенности о спутнике в танце. — Не знал, что вы знаете наш язык, леди Добене, — решил сменить тему Рам. — Столько лет жизни в вашей стране, что выучить его невозможно, даже на базовом уровне знаний. — Вы так скрывали его, как господин Басу узнал о вашем владении им? — Думаю, что госпожа Сарасвати Басу рассказала. У нас с ней произошёл небольшой конфликт, в котором я ей дала совет на её языке. — Леди Добене права, как и всегда, — на выдохе произнёс Доран, вспоминая их недавний разговор в танце. Когда он спросил о причине её приглашения и не боится ли девушка всеобщего осуждения танца с убийцей, она ответила, что нет, и, возможно, ему стоит переживать о танце с девушкой, чья репутация не так идеальна. А когда он уточнил о причине, она ответила, что цель их визита может быть иной и, возможно, кому-то нужен лишь официальный повод, чтобы сместить дюжину уже на уровне правительства. Сначала он подумал, что та что-то знает, но осознал, что девушка не глупа и не слепа, все понимали, что причина может быть такой для этого визита, даже если и пытались отнекиваться от этой мысли. Она, как их сопровождающая, могла знать действительно больше. Спустя несколько минут, когда все заняли места в трёх каретах: Деви, Кристиан, Доран; Офелия, Рэйчел и Александр; Эрит, Рам и Сарасвати. Они направились в сторону поместья графа де Клера, которое находилось за пределами Хертфорда. Пока в карете Деви, Доран и Кристиан обсуждали, что граф не взял с собой машину, а Офелия рассказывала старым знакомым о её буднях в Индии, Сарасвати решила устроить допрос Дубею и Тхакуру. — Что между вами произошло? На вас невозможно было смотреть на завтраке. — Да, Эрит. Что произошло? — перешёл в нападение Рам. Тхакур сидел молча, смотря в окно на пасмурное небо с печальным взглядом и тяжестью в душе, вызванной письмом. Он проигнорировал вопрос Сарасвати и нападки, уже, наверное, бывшего друга. Хотя теперь он и не знал, были ли они друзьями. — Мы сейчас вдали от дома, какие есть причины для ссор? Вместо того, чтобы мы держались друг друга, вы решили поссориться. — Никто не решил ссориться, лишь недопонимание, — ответил Эрит, поправляя ладонью волосы. — Эрит просто забыл, на чьей стороне, — прыснул Рам. Дубей, который всё своё время последний месяц посвящал попыткам найти то, что могло помочь его подруге, думал, что и Сарасвати с Эритом, так же этим были обеспокоены, но отрешенность Эрита последние несколько дней вызывали чувства подозрений. — Что? В смысле? — Ещё на корабле мы планировали при первой же возможности посетить Абдул Карима из-за его коллекции старинных писаний и артефактов, но когда такая возможность появилась, Эрит решил, что мне о ней рассказывать необязательно. — Мы не смогли к нему приехать, если тебя это так интересует, — на усталом выдохе ответил Эрит. — Мне не это важно. Почему ты не сказал об этом — вот, что меня волнует? — Не сказал, значит, так было нужно. Мы не последний день в Великобритании, ещё успеем. Рам медленно покачал головой в отрицании. — Оставь его, Сара. Он был разочарован в друге. У них не было с Эритом тёплых отношений, они не поддерживали друг друга, в основном виделись на собраниях дюжины, но последние несколько месяцев их сплотили. Эрит тайно выполнял внешнюю, для людских глаз, работу по храму, которую делал Дубей до потери связи с Махакали. После, на долгие месяцы он забросил эту работу, а после того, как на свадьбе Рам рассказал обо всём Эриту, по его настойчивому предложению, передал её ему. В их реальности сейчас сложно кому-то доверять, на кого-то полагаться, поэтому такое поведение Эрита в глубине души задело его. В мире, где они окружены предателями и сплетниками, хотелось иметь за спиной того, кто будет твоим преданным союзником. Поместье графа де Клера. Три километра от Хертфорда. Недалеко от Лондона, в месте ласкового и тёплого детства Кристиана, среди живописных холмов, изумрудных лугов, возвышалось старинное поместье, где время словно остановилось, казалось, что, прикрыв глаза, можно услышать радостные крики юного мальчика, гоняющего по траве мяч или просьбы слуг пойти наконец-то к учителю по французскому языку. Или услышать запах имбирного печенья, которое готовила хозяйка своему единственному сыну. Проезжая через высокий каменный забор с железными воротами, над которыми была железная арка с буквами, что складывались в “Claire Hall”, гости выехали на дорогу из миллионов мелких камушков, по двум сторонам от которой был сад, где вековые деревья образовывали зеленый коридор, ведущий к самому поместью, но сейчас, из-за сезона, всё было серым и безрадостным. К холодной и пасмурной погоде присоединился дождь, создавая тяжесть в сознании людей. Погода, схожая с внутренними ощущениями многих. Казалось, что в такую погоду и своих гончих никто не выпустит на улицу, но у главного входа в многовековое поместье, которое поражало своими размерами и архитектурой, из множества колонн, балконов и эркеров, стояли десятки слуг и охранников, а у самих дубовых дверей силуэт хрупкой и маленькой женщины, опирающейся на трость. Кристиан молчал всё время, пока они подъезжали к его дому детства, погружённый в свои воспоминания. Он перевёл взгляд на Деви, которая с трепетным вожделением рассматривала вид из окна. Когда кареты остановились, к ним сразу же подбежали слуги с зонтами, раскрыв их для хозяина поместья и его гостей. Постепенно все начали выходить. Кристиан, взяв зонт, протянул свою руку в перчатке Деви, подставив над её головой зонт. Его взгляд был направлен на женщину с тростью, которая стояла слегка дрожа. — “Мама”. На его лице промелькнула печаль, сразу же стало стыдно за то, что он её покинул на такое долгое время, буквально бросив. Она, пересилив свою любовь к нему и с осознанием того, как будет тосковать, отправила за тысячи километров, чтобы спасти его от него самого. А сейчас она стояла без коляски, чтобы наконец встретить своего сына без жалости на глазах гостей и его. Женщина выглядела старше своих лет, годы тоски и болезни сказались на ней, что не ускользнуло от глаз лорда. — Что с ней? — тихо спросил Рам у Офелии. Женщина даже с тростью еле стояла на ногах, но держалась, как королева. Стойко и сильно. — После смерти отца Кристиана она заболела шизофренией. Лечилась в Швейцарии, но и переживания за сына дали свои плоды, — шепотом ответила Офелия. Эту информацию услышали и остальные, которые шли позади Кристиана и Деви. Воцарилось молчание. — Здравствуй, мама, — произнёс Кристиан с улыбкой на губах. — Кристиан, — прошептала она со стеклянной оболочкой из слёз на глазах. Когда мужчина хотел наклониться и поцеловать её руку, она позволила себе вольность, которую простили бы и при дворе. Она обняла его дрожащими руками, придерживая в одной трость. — Сынок. Он обнял её в ответ, вдыхая аромат роз, которые источали её духи, которыми она пользовалась сколько он себя помнил. Деви стояла в легкой растерянности, она не знала, что делать, поэтому с радостью в глазах наблюдала за долгожданными объятиями сына и матери. — Госпожа Шарма, — женщина обратилась к девушке, и та сделала глубокий реверанс, отдавая ей своё почтение. — Очень приятно наконец-то познакомиться с вами. — Мне тоже, ваше сиятельство. — Леди Каталина, прошу. — Тогда Деви. — Леди Каталина, — произнесла Рэйчел и, сделав реверанс, сразу обняла её. Так же сделала и Александр. — Госпожа Басу, господин Басу, господин Дубей, господин Тхакур, леди Добене, — она кивнула им головой в знак приветствия. — Добро пожаловать. Прошу, пройдёмте в поместье. Женщина на дрожащих ногах развернулась, и её под руку взял Кристиан, чтобы сопроводить. В главном холле располагалась большая широкая лестница, которая на середине разделялась на две: одна шла в правое крыло, а вторая — в левое. У ступенек стояли слуги. — Не буду вас мучать экскурсиями, лишь представлю слуг. Это Филлип и Мариса, они главные по дому, по любым вопросам обращаться к ним. Анна, Жизель, Франсиска и Мелисса будут у Деви, госпожи Басу, Рэйчел и леди Офелии. Марк, Джон, Уильям и Чарльз будут у господина Басу, господина Дубея, господина Тхакура и лорда Александра, — говорила женщина, проходя мимо слуг с сыном. Тиан придерживал её под руку, чтобы хотя бы немного ослабить ей хождение. Когда она закончила, то повернулась к гостям и произнесла: — Вы устали с дороги, не смею вас больше задерживать. Вас проводят до ваших спален. Так же я бы хотела узнать ваши пожелания к ужину. — Конечно, — ответила Сарасвати. — Ужин будет семейным и домашним, если вы не против, поэтому никаких критериев к одежде нет. Мне хочется, чтобы вы чувствовали себя здесь комфортно. Доран ухмыльнулся промелькнувшей в голове мысли, но это осталось без должного внимания. — Благодарим за тёплый приём, — сказала Деви. — Деви, я до вечера буду отсутствовать в поместье, и если ты не будешь против, то я бы хотела познакомиться с тобой поближе после ужина. В голове Деви моментально предстал самый худший сценарий. Допрос. Эта улыбчивость и доброжелательность вполне могла быть наигранной, ведь рядом был Кристиан, а когда они останутся наедине, то всё может оказаться наоборот. Английская аристократия никогда не будет рада присоединению к их рядам девушки из Западной Бенгалии. — Я тоже буду рада с вами познакомиться поближе, — Деви слегка нервно улыбнулась.***
Через час, когда все гости удалились по своим комнатам, чтобы разобрать вещи, которые приехали раньше их самих, а Кристиан удалился на разговор с матерью, в поместье воцарилась тишина, но, как известно, за закрытыми дверями происходит разное. Пока Деви кормила тигра, принесённым Анной мясом, Доран стучался в спальню Рама с бутылкой скотча и словами о том, что парню пора развеяться от бумажек. Но получил твёрдый отказ. Через час, Деви, раскладывая всё это время свои вещи, решила подойти к окну и рассмотреть пейзажи, но сильный дождь и не рассеявшийся утренний туман мешали этому. Она присела на подоконник, поджав под себя ноги. С губ слетел тяжёлый выдох, она была в размышлениях. Когда они были на вокзале, она заметила, какой нежной стала, отдалённо похожей на английских аристократок, которых так недолюбливала и высмеивала раньше. Не знала, что вело к таким изменениям. Думала, что Англия, ведь не чувствовала здесь никакой опасности, но понимала, что это началось задолго до этого. После первого поцелуя с Кристианом что-то внутри неё будто осознало, что нет больше необходимости защищать саму себя, чувствовала за собой Кристиана, его защиту. Не понимала, нравится ей это или нет. Её взгляд упал на кинжал, который она держала в руках всё это время. И всё-таки она носила его с собой, потому что боялась нового нападения. Кажется, этот страх будет с ней до конца дней. Её внимание привлекло движение на улице. А точнее, подъехавшая к главным дверям карета, окрашенная в тёмно-зелёный цвет. — Леди Каталина уже уезжает? Из главных дверей вышла женщина, а за ней — Кристиан. Они о чем-то говорили. Кучер занял своё место и взял поводья. К карете приблизились двое охранников на лошадях. По форме Скотленд-ярда Деви поняла, что это были именно те, которые всегда сопровождали их. Они всегда охраняют семью де Клер или только на время, пока здесь находится индийская делегация? Когда Кристиан усадил Каталину в карету и она тронулась, направившись к дверям, он зашёл в поместье. Деви слезла с подоконника и решила выйти из комнаты, чтобы узнать у Кристиана о том, зачем им так много стражи. Да, они важные гости, но что-то внутри её смущало. Некоторые факты не сходились. Спустившись на первый этаж, она проследовала по звуку в правое крыло, где располагалась комната отдыха. Дверь в неё была открыта. Встав около неё, она прислушалась к голосам, чтобы разобрать, кому они принадлежали и о чём они говорили. — Надолго? — спросил голос, похожий на Дорана. — Вечером вернусь, — голос Кристиана смолк на доли секунд, словно он на что-то другое перевёл своё внимание. — Постарайтесь не разрушить поместье к моему приезду. Она почувствовала, как Доран в этот момент закатил глаза. — Езжай. Чем быстрее вернёшься, тем целее останется поместье. На секунду в голове Деви промелькнула мысль о том, чтобы проследить за Кристианом, ведь Деймос, привезённый из Калькутты, ждал её здесь уже неделю, но погодные условия и наличие охраны препятствовали ей воплотить эту идею. Неизвестно, насколько дальняя дорога, экипаж Кристиана можно будет легко потерять из виду и заблудиться. И охрана, не то, что они доложат Кристиану о том, что госпожа Шарма решила проследовать за ним, так могут вообще не выпустить. Она не знает, какой приказ им отдал граф. Деви тихо пробежала по коридору в главный зал и спряталась за стеной. Идея, пришедшая ей только что в голову, была незатейливой, но весьма интересной. Когда Кристиан прошёл по коридору и вышел в главный зал, Деви, стоявшая за его спиной в нескольких метрах от него, поинтересовалась, как ни в чем не бывало. — Куда собираетесь, лорд де Клер? Деви вскинула брови с хитрой улыбкой на губах. Её руки были за спиной, а пальцы сцеплены в замок. Она медленно приблизилась к нему, подняв голову. Кристиан тяжело выдохнул, улыбаясь. — Глупо было надеяться, что вы об этом не узнаете, госпожа Шарма. — Верно, — произнесла она, став обходить его по кругу. — Я собирался поехать на аукцион. Хотите составить мне компанию? — Не буду против, но к чему такая секретность? — Никакой. Не хотел беспокоить вас до ужина. — Хорошо, так уж и быть, составлю вам компанию. Есть ли какой-нибудь дресс-код? — Можете ехать так, госпожа Шарма.***
Стук колёс кареты о кальку на дороге, звуки дождя и прохладный воздух создавали некое умиротворение. Кристиану с Деви были в дороге около получаса. — Каково это — вернуться на свою родную землю? — поинтересовалась она, смотря из кареты на бескрайние поля. Мужчина задумался на несколько секунд, пытаясь найти описание чувств, которые он сейчас испытывал в глубине души. — Ужасно и прекрасно одновременно. Когда я проснулся после первой ночи в Лондоне, рассматривал знакомую комнату: потолок, книжные полки, кресла, ковры, вдыхал подзабытый аромат. Смотрел на пасмурное небо из своего окна. Было ощущение, что я очнулся от чудесного сна, который был ужасен в своей правдоподобности. — Он рассматривал Деви, пытаясь найти ответ на своей немой и неизвестный вопрос. — Всё это показалось мне чужим. Было ощущение, что я дома, наконец-то и могу отдохнуть, но... хотелось вновь закрыть глаза и очутиться в этом сне. Деви опустила взгляд вниз, вспоминая свои ощущения после того, как она вернулась из Бомбеев в Калькутту. То же самое. Диссонанс. Наверное, такое бывает, когда уезжаешь от чего-то привычного надолго, а потом возвращаешься. Меняется не только картинка перед глазами, но и вся твоя жизнь, как и ты сам. — Кристиан, ты бы хотел остаться жить в Калькутте или в Англии? — спросила она. Слова Дорана не покидали голову молодой госпожи с той ночи. Он советовал ей выбрать Англию, но в Индии все её друзья, работа, жизнь... — А ты? — спросил он. Деви медленно помотала головой в отрицании. — Ещё не решила. Как ты решился оставить всё и поехать в совсем чужую страну? На её вопрос он пожал плечами. — Да не то, чтобы у меня был выбор. — Не пожалел? — спрашивала она вполне серьёзно. Он же засмеялся. Как она могла такое спрашивать? — Ни капли. Кажется, я уже говорил, что если бы мне предложили всё это пройти заново, то я не задумываясь согласился. Деви смущённо улыбнулась, отведя взгляд в сторону. — Даже после того, что тебе пришлось пройти из-за меня? Кристиан медленно замотал головой в отрицании, закатывая глаза. — Это наш жизненный путь. И мы оба прошли его. Чем тернистей дорога, пройденная вместе, тем сильнее чувства влюблённых. Деви встала со своего места и крепко обняла Кристиана за шею. Она прикрыла глаза в мыслях, благодарная ему за всё, что он делал, делает и будет делать для неё. За то, что он просто есть в её жизни. — Ты самое дорогое, что есть у меня. Я так тебя люблю. Кристиан обвёл руки вокруг её талии, утыкаясь носом в её волосы. — Ты у меня тоже. Они оба знали и понимали без слов, что когда они вместе, то всё будет хорошо. И самым большим их страхом в это мгновение был не предатель, который мог разрушить их жизни, не Темная Мать, желающая забрать Деви, а страх потерять друг друга. — Деви, ты меня сейчас задушишь, — наигранно прохрипел он. На эти слова девушка лишь сильнее прижала его к себе. — Ну и что? Мы напишем на твоём надгробии, что ты задохнулся от слишком большой любви. Мужчина вновь засмеялся и сжал её ещё крепче, на что девушка возмущённо воскликнула: — Кристиан, ребра! — Не переживай, на твоём надгробии тоже напишем, что ты умерла от слишком большой любви, — передразнил он её, смеясь и вызывая смех у девушки. Столь счастливый момент, когда их сердца освободились ненадолго от всех проблем и забот. Сколько их ещё будет? Немного, всему хорошему приходит конец. Поместье де Клеров. В этот же момент. Дождь понемногу стал стихать, после него оставалась приятная прохлада. Доран Басу сидел в комнате отдыха, на журнальном столе из белого дерева лежал конверт от Калькутты. В его руках было письмо, написанное Дианой Браун для графа по его запросу. — «Уважаемый граф Кристиан де Клер, получив ваше письмо с просьбой найти человека, сделавшего заказ у лесников, я выяснила, что заказ был сделан у Охотничьей таверны в районе Катрунг. Никаких записей о заказчике не осталось. Опросив хозяина, я узнала, что заказ был сделан девушкой в мантии и маске. Она пришла ночью и хорошо заплатила за молчание и отсутствие лишних вопросов». Басу не стал читать дальше, скомкал бумагу и сжал её в кулаке до образования костяшек. — Ну конечно, — усмехнулся он в злобном оскале. Снова она. Везде она. Сколько ещё они с Кристианом найдут зацепок, которые будут вести к ней? Она буквально сводила его с ума каждый день, как он просыпался и засыпал с мыслями о том, как он вновь её встречает и ловит, узнавая её настоящую личность. И радуется очередной победе. Мужчина откинулся на спинку шелкового дивана из белого дерева, обитого светло-голубой тканью, на которой были вышиты пейзажи белыми нитками, изображающие птиц, деревья и пруды. Он тяжело выдохнул и посмотрел на деревянный потолок, который был весь в квадратах. В его голове был единственный вопрос: сколько ещё он будет попусту тратить время в Англии? Он не знал, что сейчас творится в Индии, с его сестрой, с дюжиной и с обстановкой в городе. Но если она здесь, и это она, которую он видел на вокзале, то он должен сделать всё возможное, чтобы воспрепятствовать исполнению её пока неизвестного ему плана. Тяжёлый выдох сорвался с его губ, а взгляд сам по себе упал на барную тележку с алкоголем, что стояла в углу, рядом с небольшим креслом, которое было маленькой копией дивана. Та же ткань и те же узоры, вышитые вручную. — О чём задумался? — поинтересовался только что зашедший в помещение Дубей. — Какая честь мне выпала. Я лицезрею, как сам Рам Дубей решил выйти из своей коморки, перестать утопать в пыльных бумажках и осчастливить нас своим присутствием. — Ага, — равнодушно ответил Рам, наливая себе в бокал немного вина. — Будешь? — из вежливости спросил он. — Скотч. Ты же вроде мне отказал. — Передумал. Доран не знал о том, что происходит с Деви после её воскрешения, его осведомлённость остановилась именно на моменте, когда он и Кристиан отнесли её с Рамом в Калигхат. Потом он видел пару раз вспышки её силы, но не вдавался в подробности. У них с Дубеем разные дороги. Рам занят Темной Матерью и Деви, а Доран — предателем. Пусть так и остаётся. Когда на журнальном столике уже стояли напитки, а Рам занял место напротив Дорана, он поинтересовался. — Ища предателя по своему приезду, ты допрашивал все семьи. Верно? — Да, — взяв стакан в руку, ответил он, а затем отпил немного напитка. — Что можешь рассказать про семью Тхакур? — Ничего. В основном, я интересовался информацией, которая касалась Горной резиденции. У каждого из них есть алиби на момент пожара и до него. Рам вскинул брови и сделал глоток вина, ничего не ответив. — Что-то случилось? — серьёзно поинтересовался Доран. — Эрит ведёт себя странно последние несколько дней. — Ему пришло письмо от родителей, а ты сам, думаю, знаешь о том, какие у них... отношения. Получше меня. — Может, что-то произошло. — Поговори с ним, — мужчина пожал плечами. — Мы в поезде чуть не подрались при попытке разговора. — Как двое новобрачных, — Басу закатил глаза. — Я же не говорю сейчас. Впервые перед Рамом был не саркастичный Доран или Палач, а наставник. Он был самым старшим среди всех. Никогда не показывал свою мудрость, да и Дубей не редко в ней сомневался, а сейчас они говорили спокойно, без желания огрызнуться друг на друга или нагрубить. — Вы с леди Добене танцевали в театре? — поинтересовался Дубай, делая глоток красного вина. — Жалкие попытки. Первый и последний раз, — произнёс Доран, и, встав со своего места, направился к барной тележке, чтобы её пододвинуть. — О чём говорили? — Она старалась развеять обстановку. Видимо, боялась, что я достану из пояса брюк кханду, — усмехнулся Доран, ставя тележку рядом со столиком. — Носишь её с собой? — Нет, конечно, но кинжал — да. Привычка. Только сейчас, когда Доран сел, Рам заметил, как из-под укороченного шервани выглядывает кинжал в чехле из коричневой кожи. — И зачем ей это? — Это допрос? — Доран засмеялся от догадки в своей голове. — Она сопровождает нас в эту поездку, и, естественно, она заинтересована в том, чтобы всё прошло хорошо. Не ревнуй, мой маленький брахман. — А может, я ревную тебя? — пошутил Дубей. — А я тебя. И что мы скажем Видии с Раджем? — Ужас. — Это скажет Радж. — Видия просто в обморок упадёт, — засмеялся Рам. — Не ожидал, что тебе нравятся английские леди. — Всё может быть, — Дубей скрыл ухмылку за бокалом. — Да и не то, чтобы нравится. Она интересная. Она меняется по отъезду из Калькутты. Шутит, кривляется. — Хрюкнет в смехе, и ты уже её. Дубей закатил глаза. — Она становится похожа на человека, и от этого с ней приятно общаться. — Но почему-то шаги делает первые она. Басу вспомнил смущённый взгляд, кроткую улыбку Офелии, когда она разговаривала с Рамом у портнихи. — Так-так-так. Говорите, пожалуйста, на английском. Подслушивать не даёте, — возмутилась, стоящая в дверях Рэйчел. — Герцогиня Саксен-Кобург-Готская, разве не в английских правилах этикета стучать прежде, чем войти, и запрет на подслушивания? — поинтересовался Рам. — Дверь была открыта, господин Дубей. Ну а подслушивать нужно аккуратно, — сказала прошедшая за Рэйчел Офелия. — И да, пожалуйста, просто Рэйчел, — дополнила герцогиня. — Леди Добене… — Рам задержал на ней взгляд. — Не составите нам компанию? Мне бы хотелось ещё немного послушать ваших рассказов про Англию. — Особенно про молодого графа, — добавил Доран. Рэйчел с Офелией по заговорщески улыбнулись. — Как мы можем, господин Басу? Сплетничать тоже плохо. — Вы просто расскажите нам его биографию, — выкрутился Рам. — Которую впоследствии мы сможем использовать, чтобы его подтрунивать, — шутил Басу. Конечно, это был шуточный предлог, и все это понимали. Разговор будет не только о Кристиане, даже без его упоминания, поэтому девушки так легко согласились. Офелия закрыла дверь, чтобы любопытные слуги дома их не услышали.***
Ипподром. Двадцать миль от Хертфорда. Дождь стих, лишь мокрая трава и деревья напоминали о том, что он был около получаса назад. Кристиан с Деви были уже в здании, где находился ипподром, но если бы не запах лошадей и парочка гуляющих недалеко у входа в здании, то девушка бы не сразу догадалась, где они. Множество людей в дорогих платьях и костюмах, словно пришедшие на светское мероприятие. Деви, идущая под руку с Кристианом, привлекала внимание каждого по нескольким причинам: индианка в высшем обществе, индианка в высшем обществе с английским графом под руку и те, кто её узнали из газет, пытались убедить себя в том, что это не мираж, и это действительно правда. Проходя по лестницам и коридорам, оставляя за собой различные перешептывания, они вышли на второй этаж, над ипподромом, где собрались люди, разделенные на небольшие кучки. Снизу сидел ведущий аукциона в костюме-тройке синего цвета за столом, а лошади ходили вокруг него с конюхами по земле. Она провела взглядом по помещению, не обычный ипподром, всё было выполнено из дорогих тёмных пород дерева, имелись цветы в горшках, ткани в проходах, выполняющие свойства дверей, были дорогими, кремового оттенка с вышитыми золотыми нитями лошадьми, от маленьких до больших. Они подошли к краю балкона. — Хочешь подарить кому-то лошадь? — Купить, — ответил он, смотря на лошадь коричневого окраса с гривой цвета вороньего пера за воротами. — Она может быть больна, — предположила Деви. Она была несколько раз на аукционах подобного типа, и нередко продавали больных лошадей за большие деньги. — Мне прислали несколько дней назад выписку от ветеринара. Она в чудесном состоянии, так же конюх из поместья сказал, что она идеально подойдёт для дерби. — Лот. Арабская полукровка. К зрителям, словно на сцену, вывели лошадь. Она привлекла внимание десятков людей. Деви пристально смотрела на неё, осознав, что эта лошадь не простая. — Начальная ставка — семьсот гиней. Глаза Деви немного округлились. Это стоимость небольшого дома недалеко от центра Калькутты. — Восемьсот, — произнёс мужчина лет сорока по ту сторону балкона с стаканом скотча в руке. А после, чуть тише добавил своим друзьям: — Порадуем короля. — Девятьсот? — спросил ведущий, осматривая людей на балконах. Кристиан кивнул. Он привлёк внимание мужчины, который сделал первую ставку. — Тысяча триста, — продолжил мужчина. — Тысяча четыреста? — спросил аукционер. Кристиан вновь кивнул. — Не слишком ли много? — тихо поинтересовалась Деви. — Для победы — нет, — коротко ответил он, вновь кивая на две тысячи восемьсот. — В чём? — Обсудим за обедом после моей покупки. — Так уверен, что её заберёшь именно ты? Кристиан вновь кивнул на двух тысячах и заправил руки в карманы брюк. — Посмотри. Его уже отговаривает его же счетовод, — на его губах появилась самодовольная улыбка, не яркая, но уверенная. Как и его взгляд. Деви взглянула на мужчину, который ломался перед тем, как сделать следующую ставку. — Две тысячи четыреста! — выкрикнул мужчина. Он был зол. Обстановка накалялась. — Две тысячи семьсот, и закончим с этим, — произнёс лорд, делая глубокий вдох и расправляя спину. — Две тысячи семьсот раз. Две тысячи семьсот два. Две тысячи семьсот три, — звук деревянного молотка о дерево ознаменовал победу молодого человека. — И этот лот достается мистеру... — ведущий замялся, осознав, что не знает имя аукционера. — Графу Кристиану де Клеру, — сказал он так, чтобы услышали все присутствующие. Все смотрели на лорда, недавно вернувшегося из Британской Индии. За эти несколько лет он изменился не только внешне, но и внутренне. Затем взгляды перешли к Деви, которая на долю секунды растерялась, но сразу же приняла холодную и незаинтересованную маску на лицо. — Так что? По победному обеду? — спросил Кристиан, повернувшись к девушке. — Не откажусь, — хитро улыбнувшись, произнесла она. Граф, взяв свою невесту под руку, не обращая внимания на людей, направился к выходу. В здании, на верхних этажах находилась обеденная зона, которая работала не только во время скачек, но и при аукционах. Молодая пара прошла в него и сделала заказ: салат с жареной красной рыбой обоим. — На скачках здесь ещё подают Тикку Масалу. — Индийское блюдо? — Оно очень нравится англичанам, только им не говори, — шепотом произнёс Кристиан, подмигнув ей. — Неужели мы поедем на скачки? И лошадь была нужна для этого? — Точнее, на дерби. — Это лошадь короля, верно? — От вашего острого слуха ничего не ускользнёт, драгоценная Деви. — И какой план? Кристиан посмотрел вверх, ухмыльнувшись. — Мне нельзя оставить этот секрет не раскрытым? — Нет, — кокетливо произнесла индианка. — На этом мероприятии будет король, и так мы сможем привлечь его внимание. — Он не хочет видеть нас во дворце? Кристиан тяжело выдохнул. — Сложно сказать. — И как нам поможет та лошадь? — Его Величество любит игры и шоу. Увидев, что его бывший скакун победил, он захочет его обратно и получит, предложив нам посетить приём. — Я в тебе не сомневаюсь, но ты так уверенно об этом говоришь, — с долей сомнения в голосе сказала Деви. — Увидишь. Может, он и король, но он человек, действия которого легко предугадать. — Уверен, что она победит? — Завтра её привезут в поместье, и с ней будет заниматься лучший специалист. — Хорошо. Официант в белом фраке поставил перед ним блюда и сразу же удалился. — Какие ещё сюрпризы припрятаны для меня и моей делегации? Будет ли что-то на приёме? — Ничего больше не скажу, иначе сюрприза не будет, — ухмыльнулся он. — А какой сюрприз вы с герцогом и господином Басу готовите? — будто невзначай спросила она, кладя в рот вилкой кубик рыбы. Правда вылилась из неё сама. — Деви... — на выдохе произнёс он. — Я думала, мы обещали быть честны друг с другом, — она пристально смотрела на него. — Дорану был нужен список людей, которые были на корабле. Зачем? Он не сказал, а допрашивать я не стал. Он искал человека, его в списке Александра не оказалось. Я запросил отчёт из Калькутты. Когда он прибудет — неизвестно. Взгляд Деви застыл на одном месте. Что будет, если Кристиан узнает, что Сарасвати кого-то убила на корабле? Только что она говорила ему про честность, но сама не рассказывала об этом. Она боялась. Боялась его потерять, что хрупкое доверие между ними разрушится. От этой мысли по её телу бежали тревожные мурашки, а в груди всё леденело. Даже не только между ними, но и между Кристианом и всеми, кто сейчас проживал в его поместье. — Деви? Ты чего задумалась? Голос Кристиана вывел её из раздумий. — Думаю, не разрушит ли Доран поместье в наше отсутствие. Да, она врала и весьма умело, но ей это никогда не приносило ничего хорошего. Молодой человек коротко усмехнулся. — Ты права, пообедаем и поедем. Все оставшееся время Деви провела в размышлениях, стоит ли говорить Кристиану о том, что произошло на корабле. Какая будет его реакция? Убийство служанки замяли, списав всё на слухи, а это? Правда может вылиться в самый неожиданный момент и накрыть их волной проблем с головой. Если так случится, то сможет ли Кристиан замять это дело, используя свои связи в Англии? Вряд ли. Многим здесь нужен лишь предлог, чтобы назвать их варварами и убийцами, которым место гнить в Калькутте, никуда не выезжать, и каждый день воспитываться плетью, хотя те, кого оно встречало последнее время, даже то, что было на вокзале. Может быть, она ошибалась, и не все против её и её друзей? Несколько часов спустя. Уже стемнело, когда они подъехали к Хертфорду. Уставшая Деви спала, а Кристиан уложил её голову себе на колени, накрыв её плечи своим пальто. Он сам смотрел в окно. Ему было тяжело видеть эти пейзажи, стены, деревья. Всё. Каждый миллиметр родного графства напоминал молодому человеку о прошлом, которое он так хотел забыть. Одинокое детство, вечные соболезнования, сожалеющие взгляды, словно он стал инвалидом. Он просто потерял отца, а затем его мать заболела шизофренией и уехала за тысячи километров от него. Просто... Он остался один в этом жестоком мире. На праздники ему ехать было не к кому, поэтому зачастую оставался в пансионате. Его приглашали родители Александра и родители Рэйчел, но он всегда вежливо отказывался, потому что не мог, не желал видеть счастливые семьи, детей с родителями, потому что судьба почти лишила маленького Кристиана этой привилегии. Привилегии иметь счастливое детство, здоровых и живых родителей. Раз в несколько лет приезжал старый друг отца и забирал мальчика в родовое поместье де Клеров на праздники. Если их не было, то приезжал на выходные в пансионат, даже забирал в Лондон, чтобы его развлечь или дать совет, как отвечать на нападки других. В каких-то моментах пустоту в сердце, где должен был быть отец, он занимал. Кристиан помнил, как был родительский день в школе. Ко всем его друзьям приехали родители, а к нему никого. Барон Баксли был тогда в Англии и посетил это мероприятие, сделав забег с другими родителями. Но с годами его визиты становились реже, а Кристиан взрослее. Он уже умел сам за себя постоять, сбегать из пансионата, преподносить себя в обществе и говорить то, что нужно. Отчасти эти навыки помогали ему всегда достигать желаемого, но отсутствие опеки и разрешённая им самим вседозволенность дали свои плоды. Эгоист, который не думал ни о ком, кроме себя. Его не заботили жизни, судьбы и чувства других. Особенно, какие последствия несли его действия. Он старался делать вид, что ничего не произошло, когда он находился с Офелией Добене в одном помещении. В глубине души он радовался тому, что она смогла справиться с проблемами, которые были вызваны его жестокой шуткой. Он не знал, простила она его или нет. Они оба избегали эту тему при разговоре. Ему было стыдно за юношеские ошибки прошлого, а ей... наверное, было больно вспоминать. Легче сделать вид, что ничего не было. Стоило карете въехать на территорию поместья, он словно услышал свой детский голос и голос мамы, которая вышла на улицу, чтобы сказать, что пришло новое письмо от отца. Ему даже показалось, что он увидел маленького себя, который оставил мяч и побежал к ней, чтобы узнать, как у него дела. Отец Кристиана часто был в Лондоне и только несколько раз в месяц приезжал в Хартфордшир, поэтому любое письмо становилось для мальчика праздником. По мере взросления его нередко посещали мысли о том, гордился бы им отец, что бы сказал на тот или иной случай. Был бы рад, узнав, что он стал генерал-губернатором Британской Индии? Одобрил ли союз с Деви? Или не пришёл бы на свадьбу? — Господин Басу, не забывайте, что это дама! Негромкое замечание Рама сквозь ухмылку отвлекло Кристиана от воспоминаний. Он чуть сильнее высунулся в окно, чтобы взглянуть на то, что происходит, но этим неловким движением потревожил сон. — Что случилось? — сонно спросила она, зажмурив глаза прежде, чем открыть их. — Прости, я не хотел тебя будить... Деви пересела на сиденье по ту сторону кареты и выглянула в окно. На лужайке среди деревьев и фонарей сражались на мечах Доран и Рэйчел в мужской индийской одежде, подвязанной поясом, а у деревьев стояли Рам и Офелия. — Остановимся? Кристиан постучал по стенке кареты, и она остановилась через несколько секунд. Он вышел и протянул Деви руку, чтобы помочь ей спуститься. Она, придерживая подол сари и накидки одной рукой, а второй — пальто мужчины, вышла, слегка зажмурившись от яркого света. Они прошли вперёд, привлекая внимание присутствующих. Доран, отвлекшись на Деви, замялся, и Рэйчел, воспользовавшись моментом, поставила перед ним подножку. Когда Доран упал на землю, она радостно запрыгала, махая мечом. Она подбежала к Кристиану с Деви. — Я победила! Кристиан положил руку на её запястье и аккуратным нажатием опустил меч, смеясь. — Поздравляю. — Мы, видимо, многое пропустили, — с лёгкой улыбкой произнесла Деви. — Добрый вечер, лорд, Деви, — поприветствовала их Офелия. — Леди Рэйчел захотела освоить искусство меча, и Доран согласился, — пояснил Рам. Кристиан взглянул на Дорана, который поднялся с колен, опираясь на кханду. Палач был зол, и Кристиан знал причину. Они с Деви вновь были вдвоём без его сопровождения. — Не составите мне компанию, лорд? — предложил Доран. На секунду Кристиан задумался, но, ухмыльнувшись, снял с себя лёгким движением руки пиджак, оставшись только в рубашке, фраке и брюках чёрных цветов. — Позволишь? — спросил он у Рэйчел, забирая меч. Отдав пиджак Деви, он направился в сторону Дорана. — Не смею отказать. Деви с Рэйчел встали к Раму с Офелией. — Предлагаю сделать ставки, — произнесла Офелия с лёгкой улыбкой на губах. — Опыт против? — поинтересовался Рам, дав понять, что, по его мнению, у Кристиана нет шансов. — Техники, — добавила Рэйчел. — Кристиан лучше всех, кого я знаю, в сражении на мечах. — Потому что никто, кроме него, этим не занимается? — Рам посмотрел на Рэйчел, вскинув бровь. — Ну, хорошо. Деньги — не интересно. Скоро бал. Можно и поспорить, — предложил Рам. Рэйчел и Деви моментально взглянули на Офелию. Она была жертвой спора. Им была интересна её реакция. — Хорошо. На что спорим? — произнесла Офелия с лисьей улыбкой на губах. — Сначала решим, кто за кого. — Думаю, мы с Деви за Кристиана. — Он мой жених, по-другому не могу, — Дивия пожала плечами. — Я тоже, — ответила Офелия. — Ужас. Я единственный, кто знает, что победит Палач. Хорошо. Если Кристиан проиграет, то вы, леди Рэйчел, оденете на приём сари, ты, Деви... — Тебе нечего придумать мне постыдного, — самодовольно заявила бенгальская госпожа. — Ты испортишь ваш первый танец с Кристианом, на котором ты предстанешь официально, как его невеста. Деви шокированно посмотрела на Рама. — Лучше бы не вылазил из своего коморки, — буркнула она на бенгали, на что парень закатил глаза. — А вы, леди Добене, будете танцевать только со мной. — Это нечестно! — возмутилась Рэйчел. — Тогда, если ты проиграешь, будешь в английском костюме весь приём, танцуя с каждой престарелой дамой. — Элегантного возраста, — аккуратно поправила её Рэйчел. — Я ему найду именно престарелых, — решительно произнесла Деви с азартным огоньком в глазах. Офелия засмеялась, слегка покраснев от слов Дубея. — Они начинают. На стороне Кристиана, который держал левую руку за спиной, а правой атаковал, была сосредоточенность и техника. На стороне Палача была неожиданность и опыт. Если лорд был сконцентрирован, то Доран крайне расслаблен и действовал, как чувствовал. — Я знаю, что ты недоволен тем, что я взял Деви, — парируя атаку Дорана, начал диалог де Клер так, чтобы слышал только Басу. — Я говорил, что её репутация здесь крайне важна. — Здесь? — Я бы хотел, чтобы она осталась здесь и не возвращалась больше в Калькутту. Здесь более спокойно, и её жизни ничего не угрожает. Вижу по глазам, ты согласен со мной. — Не будет никаких нравоучений? Лезвие орудия Кристиана прошло рядом с ногой Дорана, но тот смог быстро подвинуться и сразу же атаковать Кристиана. — Взрослый мальчик. Знаешь, как появляются на свет дети и что до свадьбы это нежелательно. И да, сегодня пришло письмо от Дианы. — Что пишет? — Наша незнакомка в венецианской маске сделала заказ. — Они не видели её лица? — Доплатила за то, чтобы они не задавали лишних вопросов. — Кто-то из тех, кто был казнён Анилой с Прасадом и их шайки, доложил информацию предателю. — Или сболтнул пьяный в баре, — предположил граф, прижав Дорана спиной к себе. Он несильно давил ему на горло внутренней стороной локтя, согнув его. Доран свободной рукой, со всей силы, схватил Кристиана за свободную руку и дернул на себя, чтобы тот упал на землю. Кристиан поднялся в прыжке и вновь перешёл в атаку. Звук стали о сталь и напряжение пробуждало в каждом из них желание победы. — Думаю, что она покажется на приёме. Важное мероприятие, на котором она может устроить нападение или поджог. — Думаешь? — Будем на готове. — Можешь одолжить мне свой револьвер? — Хорошо, только стреляй в неё. И так, чтобы она осталась в живых. — Деви знает о том, что есть в нашей истории такая личность? — Нет, но оказывается, она подсушивала нас в Лондоне, когда мы были у Александра. Ты так и не скажешь, зачем тебе эти списки? Какого человека ты ищешь? — Дело чести, не мой это секрет. — С каких пор ты стал таким честным, Басу? — Ты на меня плохо влияешь, — широко ухмыляясь, произнёс он. Кристиан усмехнулся, парируя атаки Дорана. — Хочешь мне прическу подправить? — Только, если чуть-чуть. Всегда раздражала эта челка, — произнёс Доран. Зрителями, которыми выступали Рэйчел, Офелия, Деви и Рам, с интересом наблюдали за сражением лорда с Палачом. Но в какой-то момент они поняли, что никто из них не сражался в полную силу, занимаясь скорее ребячеством. Веселили публику. — Может, уже сдашься, де Клер? — Не могу упасть в грязь на глазах своей будущей жены. Доран закатил глаза. — Будешь мне должен, — сделав вид, что запутался в ногах, он упал на спину. Кристиан сразу же направил меч остриём на его грудь. — Не думал, что ты настолько благороден, — Кристиан протянул мужчине руку, чтобы помочь встать. Тот её принял и поднялся на ноги, отряхиваясь. Рэйчел с Деви сразу направились к мужчинам, Офелия с Рамом остались стоять у дерева. — Доран поддался, — произнёс Доран, смотря вперёд. — Согласна, — ответила Офелия, смотря туда же. — Получается, ничья. Она помолчала несколько секунд, прежде чем ответить. — Но я всё равно буду рада подарить вам танец, даже если только один. Англичанка склонила голову и прошла ко всем, оставляя Рама с приятным послевкусием после её слов. Он же усмехнулся, вскинув брови и направился за ней. Несколько часов спустя. Поздний ужин, на котором собрались все, был похож на лёгкую форму допроса со стороны леди Каталины. Она старалась узнать о каждом побольше и поподробнее, насколько её гости это ей позволяли. Чувствовалось, как ей не хватало душевных бесед, людей и обычных разговоров. Она была одинока и знала об этом, но никогда в этом не признается другим. Не признается в том, что ей больно от того, что её перестали звать на приёмы и светские вечера после её возвращения. К тому времени все считали, что она сошла с ума полностью и только испортит гостям настроение. Не многие люди остались с ней, но она видела в этом хорошее. Остались самые преданные и те, кто её ценил по-настоящему. Конечно, к ней относились уважительно, если она всё-таки появлялась на приёмах, но отходя, сразу же начинали шептаться, поэтому она закрылась в своём поместье. И приезд единственного сына с людьми другой культуры стал для неё глотком свежего воздуха. В разговоре с Сарасвати она обсуждала искусство Индии и работы самой девушки, и та с удивительным удовольствием ей отвечала. С Рамом обсуждала вопрос веры, ведь мало с кем можно обсудить индуизм в Великобритании без сплетен и слухов. С Дораном она говорила на тему английской литературы, которая была интересна мужчине, что удивило каждого из присутствующих. С Эритом женщина говорила немного, сама проявляла большую инициативу, рассказывая об английской культуре. Офелия ей подсказала, что Тхакуру эта тема интересна. Но он был не общителен, скорее замкнут, поэтому разговор не сильно шёл. Каталина посчитала, что он стеснительный, но Эрит находился в глубине своих размышлений, ему было не до разговоров, даже по интересующей его теме. Он не хотел идти на ужин, пришёл только потому, что Сарасвати его попросила. С Александром и Рэйчел они говорили, как родственники, хоть таковыми и являлись, но дальними. Она всегда смотрела из газет и рассказов подруг об их жизни. Радовалась каждым начинаниям. С Офелией они обсуждали её опыт жизни в Индии. Она не говорила только с Кристианом и Деви. С сыном перекидывалась лишь несколькими фразами, но большую часть своего внимания посвящала своим гостям. С невесткой не говорила лишь потому, что ещё по её приезду пригласила её на тет-а-тет после ужина. Когда трапеза и разговоры закончились и все стали расходиться по своим комнатам, Каталина с Деви направлялись в комнату отдыха третьего этажа. — Как тебе Англия? — начала она издалека. Этот вопрос вызывал тяжесть в груди Деви последние несколько дней. Такой обычный, как иностранке, которая здесь ни разу не была, но слишком сложный, когда той, которая хотела связать свою жизнь с иностранцем. — Необычно. Она для меня словно загадочная книга, которая интригует с каждой страницей всё больше и больше. Слуга, который шёл за ними, открыл им дверь в зал, а когда женщины прошли вперёд вместе с тигром, закрыл её, чтобы не мешать разговору. — Много раз думала о том, как буду говорить с тобой, но никак не могла найти хорошую тему, чтобы начать, — произнесла она, опираясь на трость и присаживаясь на кресло, выпрямляя спину. Неяркий свет от свечей играл тенями на её лице, подчеркивая морщины. Они были не от возраста, а от тяжёлых лет. Самые яркие были в области глаз и между бровей. Деви сделала быстрый вывод: она много плакала. Шарма заняла место рядом. — Я тоже много думала о встрече с вами и растеряла все слова, которые планировала сказать, — поглаживая макушку головы Манаша, сказала она. Женщина мягко улыбнулась. — Значит, разговор будет честнее. Деви обратила внимание на правую руку англичанки, лежащую на ручке трости. На безымянном пальце было кольцо из белого золота с квадратным бриллиантом, который одним из углов стремился вверх, а дальше по кольцу шли сапфиры. Тонкая работа. — Красивое, — тихо произнесла она. — Подарок отца Кристиана на нашу помолвку, — она взглянула на своё кольцо и по-настольгически улыбнулась. — Каким он был? — поинтересовалась она. — Сложным. Не умел проявлять чувства, только по поступкам понимала, что любит меня. Могла в разговоре упомянуть то, что хотела бы купить, и на следующие утро оно появилось у меня на тумбочке в спальне. Помню, что мне не понравился портрет, где мы были изображены вместе с Кристианом, и он нарисовал его сам. Неумело, конечно, в библиотеке висит тот, который мне не понравился, но... — она тихо засмеялась, расплываясь в улыбке. — Тот висит в моей спальне. Кристиан пошёл в него своим упертым характером. Никогда никому не уступит, если что-то решил. На секунду женщина вспомнила последний разговор с мужем. Он сам решил пойти на ту войну. Дело принципа, обещал, что это на пару месяцев и в горячие точки его посылать не будут, но... жизнь сложилась иначе. Шарма коротко усмехнулась. — Кристиан умеет иногда уступать. Приходится, но скорее мы пытаемся найти решение, которое устроит обоих. — Но тебе кажется, что он больше идёт на уступки, чем ты. Деви кинула, окунаясь в воспоминания, связанные с молодым человеком. — Иногда кажется, что он готов сорвать звезду с небосклона ради меня. А я... — Ему нужно, чтобы ты просто была рядом и больше ничего. Я права? Девушка вновь кивнула. — Кажется, он ни на секунду не забывает обо мне. А я... даже не знаю, что могу сделать, чтобы сравнять с ним этот счёт. — А должна? — Не хочу, чтобы он думал, что я люблю его меньше, чем он меня, — «люблю», она не задумываясь признала свои чувства к Кристиану, сказала это в разговоре не с ним, а с кем-то посторонним для их отношений. Женщина в отрицании покачала головой. — Мне кажется, что он так не думает. Если ему важно, что ты была рядом и не больше, то он никогда не задумается об этом. Да и мужчины должны делать больше, — последнее она добавила смеясь. — Может быть. — Видела новый перстень у Тиана, он сказал, что тот был утерян, когда он защищал тебя у храма в ночь праздника. Красивая работа. Твоя? Где-то в глубине души она с облегчением выдохнула, мама Кристиана решила не говорить с ней на эту тему. Наслышана о том, что Деви долгое время считалась погибшей, но проходила лечение. Это была официальная версия. Видимо, не хотела начинать тему, которая могла заставить улыбку Деви исчезнуть, а её саму погрузиться в болезненные воспоминания. — Только эскиз. Саму работу выполнял мастер, который делает украшения с камнями из шахт, которые принадлежат моей семье. — Сложно, наверное, девушке вести свои дела там? — Не легче, чем в Англии, как мне кажется, но у меня была хорошая поддержка и пять лет подготовки. — Даже здесь об этом долго говорили. Тебе нравится этим заниматься? — Да. Имеет свои трудности, поначалу было сложно совмещать работу и жизнь, но с опытом пришло и это. — А сейчас? — Приглашая нас в Великобританию, для нашей делегации настроили быструю доставку и отправку писем, поэтому все дела, которые требуют моего соглашения, решаю дистанционно. Которые нет — мой подручный, на которого я оформила доверенность. На холме, который возвышался недалеко от поместья де Клера, стояла девушка в тёмной накидке с капюшоном и смотрела вперёд на свет из окон комнат, по которым ходили те, которые могли нарушить её план. Время действовать, скоро приём в честь делегации.