Пэйринг и персонажи
Метки
Описание
— А вы что думаете об этом, лорд де Клер? — поинтересовалась девушка, сидя с ним на небольшой софе в оранжерее на территории его особняка. Она подняла взгляд с книги на него, пытаясь прочитать каждую эмоцию в его глазах. — Любить, но быть готовым к боли и потере, или не знать любви вовсе?
Секундное молчание, он отвел взгляд в сторону и задумчиво ответил.
— Не любить вовсе. — весьма холодно и отстраненно ответил молодой человек.
Примечания
Cюжет развивается после событий одинадцатой серии первого сезона Кали: Пламя сансары. Это стоит учитывать, чтобы не нарваться на спойлеры.
Глава 2. Молчание тайн.
19 мая 2024, 09:04
От усмешки на её губах не осталось и следа, она сменилась пугающим всех спокойствием. Ее взгляд блуждал по каждому из присутствующих, словно тигр выслеживал свою добычу, задерживаясь на каждом члене дюжине. Что скрывалось за этой маской шока на каждом из них? Кто и почему так был поражен её воскрешением? Шок может быть один, но причинами для него могут служить совершенно разные вещи.
Снять маску она смогла только с нескольких персон. Маниш Банерджи, мать ныне покойной Рати. В её глазах будто засияла, словно, ярчайшая звезда на ночном небосклоне, надежда, что ее дочь сможет так же вернуться к ней. К сожалению, богиня не настолько милосердна к погибшим по чужой вине. Рати своей смертью отсрочила перерождение Госпожи Шарма. Невинная душа погибла незаслуженно. И виновным был в этом Рам. Жалел ли он об этом все эти годы? Корил ли себя, ненавидел ли за убитую его ложью девушку, у которой была впереди вся жизнь? Или он оправдывал себя мыслью, что спас другую? Нет, не спас, отсрочил неизбежную волю богини. Злилась ли она на него за такой выбор? Винила ли в убийстве Рати и Кайраса? Ведь ее брат побежал за девушкой, чтобы спасти её, но умер вместе с ней, упав на холодную землю с пулей в сердце. Нет, Дивия чувствовала, что потеря брата стала её наказанием за то, что она решила убежать от воли богини. Каждый наш поступок несет свои последствия. Никто не сможет перехитрить богиню и убежать от своей судьбы.
В голове вновь раздался угрожающий шепот Махадеви Кали, который вызывал по ее телу тысячи мурашек.
— “Я всегда забираю свое”.
Это было словно ее напоминание о том, чтобы девушка не забывала о своем предназначении.
Взгляд перешел к Амрите. Страх, истинный и неподдельный. Будто это она убила ее своими руками и не надеялась на её возвращение. Страх от непонимания ситуации и неверия в возможность перерождения? Нет, что-то другое, она что-то знала и чего-то боялась, но чего? Гнева своей некогда близкой подруги? Если так, то почему? Что она скрывает?
Сестры Басу. Радха и Сарасвати. Радость, скрытая в глубине души. Их подруга жива. С ними все было легко и просто, но с их матерью. О, нет, Видия видела многое, смогла договориться о помиловании Дорана, избежать смерти и участи белой вдовы. Ее точно нельзя было назвать простой, даже жестокой и властолюбивой женщиной, нет. Она была на несколько уровней выше этих слов. Доран же, хоть и был удивлён, но он будто заметил, что с перерождением Дивии пришло и ее изменение. И кажется, что он был этим доволен. И если его мысли были такими, как предполагала Деви, то это было его заслуга, ведь это его слова она каждый день вспоминала, одиноко блуждая по резиденции в Гималаях.
Когда же дело дошло до ее любимого дядюшки, ей стало его жалко. Он на несколько месяцев почувствовал власть о которой так мечтал, что появление Дивии просто разрушило что-то внутри него, разбило его мечты о жестокую реальность. Он не хотел этого терять, вновь отдать власть своей племяннице, которая была хитрее и умнее его. Она была уверена, что он сам это прекрасно понимал. Дивия восстанавливала все своими руками, после смерти Кайраса, недосыпала и училась тому, чем она никогда не должна была заниматься. Анил же приехал на все готовое. Каждый член дюжины это понимал, что Дивия справится лучше, ведь эти три месяца, хоть и совсем небольшой срок, но они смогли показать, что будет дальше, если это не остановить. Даже те, кто был когда-то категорически против того, чтобы Деви становилась главой рода, быстро закрыли рты и стали думать, как выходить из такого положения.
Радж был спокоен, но он всегда умело скрывал то, что лежало у него на душе. Дивию смутило отсутствие Камала Рая. Он не пришел, когда позвали всех. Что случилось? Неужели его убили в ту ночь? Или заточили в темницу за убийство кого-то из британских полковников? Какая причина у его отсутствия?
Что дело до других? Девушке не было интересно - они мелкие букашки до которых нет никакого дела. Конечно, в ее сердце появилась крупица печали от того, что ряды дюжины поредели, но это было некритично, ведь главные пять семей, помимо Шарма были живы: Басу, Дубей, Тхакур и Рай живы. Камал, почему его нет? Где он? Были вопросы и она жаждала получить на них ответы.
Остался ещё и Рам. На нем она задержала свой взгляд дольше всего. Его незаинтересованность в происходящем напрягала. Пробежал холодок по шее. Было ощущение, будто кто-то находился сзади и дышал в спину с занесенным в руке кинжалом. Или она себя накручивала? Нет, лучше быть всегда готовым к предательству. Особенно сейчас, ведь обстановка в Западной Бенгалии ухудшалась сильнее,чем когда-либо, тучи сгущались над дюжиной, желая стереть их с лица земли.
— Как? — привлек всеобщее внимание неуверенный вопрос Эрита Тхакура, который разорвал удушающую для всех тишину. — Как так получилось, что ты вернулась?
— Мы все видели твою смерть. — тонким голосом на выдохе продолжила за ним Амрита, казалось, она сейчас заплачет.
— Я думаю, что мы видели не всё. Последнее, что я мог лицезреть, это то, как Дубей-младший с Лордом де Клером, который нес ее на руках, бежали в храм. Где была кровавая резня и никто не смел туда из нас соваться по определенным причинам. — медленно произнёс Доран, отходя от стены на которую опирался спиной все это время. Многие на него смотрели с удивлением, даже Видия. Видимо, этого он никому не рассказывал. Это странно. Почему другим не рассказывал ещё можно понять, но своей сестре?
Он повернул голову на Рама, вскидывая левую бровь, которую рассекал шрам.
— Думаю, что господину Дубею есть, что нам рассказать, не так ли?
Парень с тем же равнодушием взглянул сначала на младшего Басу, а затем на Деви. Он еле заметно закатил глаза и покинул помещение через ближайшую дверь.
— Уважаемый Рита-Шива, ответьте, как такое возможно? — произнёс Радж.
— Все постоянное непостоянно. Колесо сансары запущено. Иногда нужно умереть, чтобы обрести жизнь.
Остальные Деви больше не интересовали, как и эта встреча, теперь ее внимание было полностью сконцентрировано на Раме и мыслях о нем. Почему он так резко ушел? Ничего не сказал Дорану и даже не удивился ее появлению, как все. Что произошло в ту ночь в храме, когда там были Деви, Рам и Лорд де Клер?
Этим же вечером. Резиденция семьи Шарма.
Здание опустело, не было прежних слуг. Кто-то был занят работой, кого-то изгнал Анил, как Архата, кто-то побежал рассказывать о возвращение госпожи. Последнее девушку не смущало, даже приятно радовало. Радостные слуги - это хорошая госпожа в глазах других. Пусть вся Калькутта кричит о возрождении Дивии Шарма из пепла.
Анил же не смел сейчас появляться в резиденции. Боялся Дивию, это было видно. Ее же это смешило, ведь месяцами ранее он хотел продать ее подороже де Клеру. Думал, что она маленький, глупый ребенок, который хочет быть взрослым, как сообщали ему те, кому Деви не симпатизировала в роли главы дома, но приехав, понял, что ему тягаться с ней будет крайне сложно.
Деви, Сарасвати и Радха сидели в гостевой комнате на диване в обнимку. Как же они соскучились по друг другу. Ее внешний холод на собрании дюжины не отражал боль, которую она испытывала в Гималаях. Ей было одиноко без их смеха. Девушки сообщили ей, что скорее всего Анил поехал с их матерью, чтобы обсудить появление Деви, поэтому у них было несколько часов, чтобы поговорить без лишних ушей.
— Радха, как ребенок? — поинтересовалась Деви. Она ещё в храме заметила, как Радха прикрывает живот палантином и слегка объемным сари.
— Нормально. — в её глазах мелькнула печаль. — Из-за твоей смерти свадьба перенеслась на несколько месяцев и в скором времени должна состояться, но я так боюсь. Анил не глуп и поймёт, что ребенок не его. Времени все меньше с каждым днём. Я так не хочу выходить за него замуж. Деви, он ужасный человек. Эти капли власти после твоей смерти ослепили его. До нас доходили такие слухи... Я боюсь, что и мой статус его не остановит.
Сарасвати нежно взяла сестру за руку. Взгляд Дивии стал острым, словно клинок.
— Господин Вайш не говорил мне почти ни о чем, что происходило здесь в мое отсутствие. Что делал Анил?
— Порочил память о тебе, запрещал кому-либо в резиденции произносить твое имя, иначе прогонял с позором. Приказал забыть о тебе, словно и не было. — Радха пыталась не заплакать. Будущее с таким человеком - это пытка и наказание, особенно, когда твое сердце каждую секунду тоскует по другому человеку с которым быть невозможно.
— Как-то наши служанки переговаривались, — продолжила за ней Сарасвати, на её лице отражалось истинное отвращение. — Я тогда услышала от них, что он ударил Айшварию через несколько дней после резни в храме. Про шахты и говорить не стоит. Половина рабочих поувольнялись из-за того, что Анил изменил почти все порядки, урезал им выплаты и увеличил рабочие часы. Кажется, Лорд де Клер ведет с ним дела только в память о тебе, потому что шахты весьма убыточное дело сейчас.
Девушка сжала губы, смотря куда-то в сторону, ее пятилетний труд мог просто испариться из-за её дяди. Можно было сказать, что уже испарился, вновь наследие ее семьи висит на волоске. Всё придется начинать сначала.
В одну секунду обстановка стала напряженной, поэтому девушки согласились не говорить ничего плохого, только хорошее.
Через час Радха заснула на коленях у Сарасвати. Она была беременной и этот день был слишком наполнен событиями, поэтому было неудивительно, что она так быстро и легко уснула. Деви и Сара говорили полушепотом.
— А что с предателем дюжины? Узнали, кто это? — будто невзначай произнесла она.
Сарасвати покачала головой.
— Дядя молчит, как и Лорд де Клер. Они оба что-то знают, но мы продолжаем оставаться в неведении. — она осмотрелась по сторонам, убеждаясь, что их никто не подслушивает. —Последний вообще ведет себя странно. Он забрал тигра в поместье, выкупив у Анила, хоть и не должен. Продолжает вести с ним дела. Мы, конечно, слишком часто раньше не пересекались, но тут, его даже британцы редко видят, насколько мне известно. Хотя все сейчас сидят по резиденциям. Не высовываются, будто боятся.
Шарма внимательно слушала подругу, делая для себя выводы и цели на следующие дни.
— А что насчет Камала? Я его не видела сегодня, хотя пришли все.
— Его никто не видел после Дурги-Пуджи. — ещё тише произнесла девушка, словно эта тема была чем-то запретным. — Никто и не искал, насколько мне известно. А его сестра молчит, либо не знает, либо хорошо скрывает.
Прошло ещё около часа прежде, чем сестры Басу покинули резиденцию Шарма. Их вечерняя встреча принесла свои плоды. Девушка узнала о том, что делал Анил в её отсутствие и с чем придется разбираться в первую очередь. Что случилось с Камалом? Хоть вопрос ещё и остался, но он казался ей не первостепенной важности. И Лорд де Клер. Со слов Дорана, она не просто умерла на площади перед храмом. Лорд с Рамом понесли ее в храм. Что они там сделали? Неужели, это благодаря им она попала в колесо сансары, а не отправилась в претья-бхава - загробный мир?
Девушка хотела пред сном погулять с Деймосом по полю плюмерий, но неделя в дороге до Калькутты и этот день выжали из неё все соки. Завтра с утра слишком много дел: она направится сразу в шахты, буквально разгребать проблемы, созданные ее дядей, затем встреча с Рэйтаном Вайшем и нужно было поговорить после завтрака с Айшварией о том, чтобы она связалась с теми, кого прогнал Анил и они вернулись во служение Госпожи Шарма.
Лежа на кровати, девушка почти засыпала, когда будто почувствовала чье-то дыхание у своего уха. Сердце сковал страх, а тело будто парализовало. Она совсем не могла пошевелиться. Учащенное сердцебиение, сбившиеся дыхание и невыносимая боль от пульсации в висках. Она открыла глаза и увидела в ночном полумраке чью-то неразборчивую тень.
— Исполни волю. Верни то, что ушло. Отомсти и пролей их кровь! — прошептал голос. Он дурманил разум, звучал внушающе, заставлял подчиниться его воле. — Заставь их всех преклониться и отдать свою жизнь!