Основатель (праведного) пути

      Новость о смерти Вэнь Сюя разошлась довольно быстро и ошарашила буквально всех. После того, как первый молодой господин Вэнь принес победу после Облачных Глубин, в силе этого человека никто не сомневался. Но то, что он умер от руки Не Минцзюэ, не могло не потрясти.       В Цишань Вэнь был объявлен траур.       Со стороны это выглядело так, будто Верховный заклинатель скорбит по сыну. Однако причина была не только в смерти Сюя. Объявление траура было для отвода глаз и для того, чтобы выиграть время для смены стратегии. Теперь, когда Сюя больше нет, нужно было найти такого же послушного, сильного и понимающего. Сюй знал все планы своего отца, знал, что нужно делать и умел руководить большим количеством людей. Жохань понимал, что есть два варианта. Он мог найти Сюю замену или же возглавить войско самому.       Первый вариант был неплох, но труден. А вот второй мог обеспечить безоговорочную победу.       Похоже, что все и правда придется брать в свои руки. Абсолютно все.       Жохань положил цветок орхидеи на кровать и усмехнулся. В комнате Сюя витал приятный аромат цветов и чувствовалась прохлада. Жохань осмотрел помещение, которое было украшено орхидеями и поспешил уйти. По какой бы причине Сюй не любил эти цветы, они правда были красивы.              Помимо первого сына, все еще оставался второй.       Жохань знал о состоянии Чао только из того, что ему докладывали. Все это время он не видел сына лично. Чао не нужно ничего делать. Чао нужно просто стать символом скорби и высказаться о том, как же он опечален смертью брата. Людей нужно просто объединить. Любое стадо баранов пойдет за вожаком. Главное, чтобы этот главный баран не отклонялся от плана. И мог хотя бы на ногах стоять.       Когда Жохань распахнул двери комнаты своего сына и сразу же поморщился от запаха гнили. В комнате Сюя пахло цветами, в комнате Чао - разложением. Мужчина подошел к кровати и остановился, глядя на спящего Чао.       Тот даже не заметил чужого прихода. Он тяжело дышал, лежа в кровати и видя какой-то беспокойный сон. Жохань оценил внешний вид Чао. Волосы почти полностью выпали, кожа лица была покрыта пигментными пятнами и пожелтела, а когда мужчина насильно открыл чужой рот, то заметил отсутствие половины зубов. Не удивительно, что та шлюха решила вздернуться.       Но сейчас не до состраданий. Жоханю нужны были действия, а не полумертвый сын.       - Выглядишь херово, - произнес мужчина и убрал свою руку от лица второго наследника.       Оценив лекарства, которые стояли у кровати, Жохань снова глянул на Чао. От этого толку не будет. Пока что.       Вэнь Цин не ожидала прихода главы ордена. Более того - она не ожидала, что он придет не один, а со старшим целителем ордена. Девушка слегка побледнела от вида Жоханя, но поспешила уважительно приветствовать его.       - Доброго дня, глава, - она старалась говорить более или менее уверенно. - Прошу, примите мои соболезнования. Сюй был... Незаменим.       - Незаменим? - Жохань усмехнулся. - С этим трудно поспорить. Но это касается только Сюя, да?       Вэнь Цин слегка побледнела. Она посмотрел на старшую целительницу в поисках поддержки или хотя бы намека. Однако та лишь покачала головой. По всей видимости, глава просто сказал следовать за ним, и та не имела права возразить.       - Итак, - Жохань развел руками. - Вы двое считаетесь лучшими целителями Цишань Вэнь. Мне плевать, сделаете вы это вместе или по отдельности, но мне нужно, чтобы вы подняли Чао на ноги в течении недели.       Целители переглянулись. Состояние второго молодого господина Вэнь было печальным, а если говорить точнее - на грани смерти. Как глава хочет поднять его на ноги?       Мужчина заметил эти непонимающе взгляды и испуг в глазах целителей. Поэтому он решил дожать:       - Если не справитесь - я пересмотрю вашу значимость для ордена.       "Если не справитесь - я лично убью каждую из вас" - это высказывание стоило понимать именно так.       Потому целительницам оставалось лишь принять поручение и отвесить уважительные поклоны.       И когда Верховный заклинатель покинул помещение, Вэнь Цин заговорила уже более спокойно:       - Глава не пояснил, для чего ему это нужно.       Старуха Вэнь лишь вздохнула и опустилась на подушку у стола. Она посмотрела на палочки благовоний и тихо произнесла:       - Глава в ярости. Поражение в Цинхэ было... Войска буквально разгромили. Полагаю, что второй наследник необходим для внутреннего контроля в ордене. Пока сам глава будет занят внешними делами.       Цин так же посмотрел на благовония и слегка нахмурилась:       - Это невозможно. Мы не можем воскресить Чао.       - Нам требуется поставить его на ноги. На какое-то время, - поразмыслив добавила старшая целительница. - И я предлагаю начать прямо сейчас.       Вэнь Цин проглотила любые слова негодования, сжала кулаки и согласилась. Это не прихоть. Если это поручение главы, то на кону и правда может стоять их собственная жизнь.       Проснувшись, Чао никак не ожидал, что окажется в комнате не один. На кровати кто-то сидел. Чао поморщился и повернул голову в сторону. Этого человека он точно не ожидал увидеть.       - Отец?       Жохань ничего не ответил. Он глянул на сына и сразу же отвернулся. Зрелище неприятное, но проблема была не во внешнем виде второго сына, а скорее в запахе, что исходил от него.       Чао с трудом сел в кровати и заговорил снова:       - Вы что-то хотели?       - Да. - Мужчина поднялся с кровати и повернулся к наследнику. - Уверен, ты уже знаешь о случившемся с твоим братом.       - О том, что глава Не...       - Чао, - перебил Жохань. - Насколько я знаю, это Сюй мягко намекнул Вэнь Цин подойти к вопросу твоего лечения со всей компетентностью, что у нее есть. Недавно я напомнил ей об этом. Ей и старшему целителю ордена. - Жохань усмехнулся. - Теперь ты должен поблагодарить меня и чувствовать себя обязанным.       Чао закашлялся. Он хотел что-то ответить, но кровавый кашель не дал ему этого сделать. Он понимал, что отцу что-то требуется.       Жохань все с той же надменной усмешкой подал сыну лекарство и сделал шаг назад.       - От тебя требуется то же самое, что ты делал в Пристани Лотоса - просто следуй плану и делай то, что тебе говорят.       Чао провел родителя взглядом. Он посмотрел на пузырек в своей руке и вздохнул. Когда дверь за отцом закрылась, Чао рухнул обратно на кровать и уставился в потолок.       Чао понимал, что ему осталось совсем не долго. Но, похоже, отец решил выжать из него все. Юноша усмехнулся и повернулся на бок. Получается, что о существовании второго сына можно вспомнить только после смерти первого? Если бы Сюй был жив, пришел бы отец сюда? Очевидно, что - нет.       Больно? Нет, Чао привык. Неприятно? Разве что от привкуса собственной крови во рту и головной боли. Унизительно? Да, когда срешь гнилью и ссышь кровью.       Чао сжал в руке пузырек и снова перевернулся на спину. Быть полезным, но при этом осознавать свою ненадобность. Ну что же... Во всяком случае, это продлит его жизнь.

***

      Поскольку были потеряны две такие угрозы как Чжулю и Сюй, нужно было брать все в свои руки. Жохань прекрасно понимал, что после того, как Минцзюэ отстоял Юдоль, он будет продвигаться дальше. Поскольку его орден поддерживает хорошие отношения с Гусу Лань, то очевидно, что дальнейшим планом будет освобождение Гусу и Облачных Глубин. Но помимо этого - укрепление границ Цинхэ и, возможно их расширение.       Земли ордена Хэ Цзян все еще являются серой зоной. Однако на эти территории у главы Не есть существенное преимущество. Люди, которые остались жить в том месте ненавидят Цишань Вэнь всей душой. Занимать те территории просто не имеет смысла, ибо начнутся бунты. Значит - нужно истребить остатки всякой падали, что затесалась в Хэ Цзян и остается волочь свое существование там. Таким образом Цишань сократит расстояние серой зоны между границами с Цинхэ.       Однако все еще оставался вопрос касаемый Гусу. Между Цинхэ и Гусу все еще существует Ланьлин. Ублюдочному Гуаншаню все еще удается сохранять нейтралитет, однако Жохань был более чем уверен, что поблядушник Цзинь мог слить информацию о Юньмэне Минцзюэ. Не стоило забывать, что границы Ланьлина остаются открытыми всем.       Если ненавидящие Цишань Вэнь люди почувствуют хоть немного возможностей, они непременно примкнут к Цинхэ, образуя тем самым войска сопротивления.       Отчеты из Цинхэ были не детализированными, ибо основная часть командования и самих войск полегла на тех землях. Минцзюэ умудрился разгромить войска Цишаня и одержать безоговорочную победу в той битве. Прежде, чем принимать определенное решение касаемо этого, нужно разобраться в происходящем на поле боя. А для этого следует поговорить с теми, кто все-таки выжил там.       Двое старших адептов были вызваны незамедлительно. Жохань разузнал об этих людях подробнее прежде, чем звать к себе. История этих близнецов была очень занимательной. Верховный заклинатель прекрасно понимал причины, по которым они хотели отправиться в Юньмэн. Однако они были хороши в бою, поэтому когда Сюй отбирал старших адептов для командования, он обратил свое внимание на близнецов Юн.       Линг и Ксинг уважительно поклонились главе ордена. Никто из них не решился пройти дальше без приглашения. Но Жохань и не собирался их приглашать.       - Итак, насколько я понял из отчетов, ваш отряд и вы двое смогли покинуть границы Цинхэ живыми. Не поделитесь подробностями?       Близнецы переглянулись. На самом деле, они составили как можно более подробный и удовлетворительный отчет главе. Поэтому они оба понимали, что Вэнь Жохань желает слышать не о произошедшем, а о размышлениях адептов.       - Как мы и писали в отчете, мы столкнулись с наследником мертвого главы Цзян и представителями неизвестных орденов. Предположительно - это организованная группа из людей с границ Хэ Цзян. - Линг заговорил первым. - Полагаю, что именно младший Цзян контролировал эту группу сопротивления.       - Этот вывод мы сделали из того, что видели. Те люди слушались его, - подхватил Ксинг. - Что конкретно хотел бы узнать Великий глава?       Жохань наигранно задумался:       - Может, я хотел бы знать, как вы двое остались на границах. Или то, почему не пошли в наступление к Юдоли.       Близнецы переглянулись снова. Теперь стало немного не по себе. Если глава захочет от них избавиться, то он это одним махом сможет сделать.       Линг сделал шаг вперед:       - Мы вступили в бой с Цзян Ваньинем и его людьми. Мы сосредоточились на том, чтобы истребить последний росток, тем самым вырвав сорняк рода Цзян под корень.       - Но сорняк уже пустил свои корни в Цинхэ, - Жохань не оценил метафору и изогнул бровь. - Неужели побитая псина смогла дать отпор вам обоим?       - При нем был артефакт, - сразу же оправдался Ксинг. - Похоже, что управляться с Цзыдянем у него получается лучше, чем у его мамаши.       Глава Вэнь усмехнулся:       - Я не сомневаюсь, что он умнее своей мамаши. И своего папаши, - добавил он и прекратил улыбаться. - Потому что он смог сбежать из Юньмэна и избежать зачистки. А теперь он объединяет таких же побитых псов, как и он сам. Если он освоил управление артефактом, это уже о многом говорит. Например о том, что он не ноет по своим родителям и пытается равняться на Не Минцзюэ. Вы тупые?       Линг сглотнул, а Ксинг отвел взгляд в сторону. Не похоже, что на этот вопрос стоит отвечать. Но Жохань его повторил:       - Это вопрос. Вы тупые?       - Н-нет, - первым заговорил Ксинг. - Мы отступили, когда большинство командиров запустили сигнальные огни.       - Мы рассчитывали подавить эти войска сопротивления и пресечь дальнейшие попытки подобных людей объединится, - добавил Линг.       Жохань вздохнул и закатил глаза:       - Пиздоболы. Вместо того, чтобы дожать противника на границах, вы просто съебались. А если вы это сделали, значит, было что-то еще. Что?       Линг опустил взгляд в пол.       А вот Ксинг все же ответил:       - Нам показалось подозрительным, что столько вспышек были запущены практически одновременно. Похоже, что орден Не применил стратегию взятия наших войск в кольцо. Тем самым они разделили наши войска с разных флангов. Даже если бы мы и остались там, войско Цинхэ рано или поздно вернулось бы для зачистки границ.       Линг добавил:       - Мы рассуждали логически. Но добить Цзян Ваньиня дело чести. Похоже, что именно он лишил жизни нашего товарища - Чэнь Тао.       Жохань махнул рукой:       - Свободны. Я понял. Ждите дальнейших указаний. Вы двое уже знакомы с Юньмэном, поэтому вскоре будете направлены туда.       Близнецы снова поклонились и поспешили покинуть кабинет главы.       - Линг, кажется, нам только что дали понять, что у нас нет права на ошибку.       Старший близнец кивнул и остановился. В коридоре никого не было, кроме них. Но Линг все равно говорил практически шепотом:       - Глава в ярости. Вэнь Сюй был сильным оружием в его руках. А второй наследник совершенно не годится для ведения войны. Также слухи о Вэнь Чжулю, похоже, правда.       - Линг, - Ксинг сжал руку брата и поцеловал его в щеку. - Все будет хорошо. Но теперь нужно быть осторожнее, чтобы не злить главу.       - Думаю, правильнее всего будет чинно исполнять приказы. Место Вэнь Сюя свободно.       Ксинг улыбнулся и поцеловал брата уже в губы.

***

      Нельзя показывать слабость. Даже если эта слабость очевидна.       Жохань дал ровно неделю для того, чтобы целители привели Чао в более или менее сносный вид. Пусть он и не является сильным воином, но наследник есть наследник. Даже такой.       - Уже лучше.       Жохань пил вино и наблюдал за тем, как слуги суетятся вокруг Чао, нанося на его бледную кожу легкий макияж, чтобы скрыть пигментные пятна и желтизну. На облысевший череп надели парик, а чтобы скрыть отвратительный запах, исходящий от Чао, в комнате зажгли дополнительные благовония.       Верховный заклинатель сидел у окна. Было трудно выбрать, что более отвратительно - смрад от сына или удушающих запах благовоний. Поэтому Жохань открыл окно и уселся прямо на стол рядом с распахнутой створкой. Его не заботило, кому здесь может быть холодно.       Чао же игнорировал холодный воздух, который пробирал его до костей и делал вид, что не замечает отвращение во взгляде служанок. Ради забавы он подул одной в лицо. Девушка сразу же отпрянула и закашлялась, прикрыв рот рукой и подавляя желание вырвать.       - Подведите ему глаза снизу. И уложите волосы так, чтобы не было видно ушей.       Чао продолжал молчать. Хрящи действительно размякли, поэтому уши и правда будто опустились. Подводка под глазами перекрывала круги под ними и отвлекала от пожелтевшего белка. На руках Чао были перчатки, чтобы скрыть гнойные борозды вместо ногтей, а на поясе уже был амулет со свойствами благовоний. Чао даже мысленно усмехнулся - если отцу нужно, он и из трупа красавца сделает.       Спустя два часа кропотливой работы слуги вернули Чао его прежний вид.       Жохань к тому времени допил вино. Он поднялся со стола и подошел к сыну.       - Если не открывать твой рот, то даже и не скажешь, что что-то не так. Может, стоит запихнуть тебе в пасть пару лишних зубов?       Чао сразу же отрицательно покачал головой. Он сделал шаг назад и прикрыл рот рукой, чтобы отец не слышал гнойного запаха оттуда.       - Я буду говорить кратко и буду на расстоянии. Я выскажусь о том, как любил брата и поклянусь заботиться о наследии рода Вэнь.       Жохань одобрительно кивнул и накрыл рукой плечо сына, несильно сжав. Однако даже это прикосновение причинило Чао ужасную боль. Юноша поморщился, но понимал, что сопротивляться бесполезно.       - Тебе стоило быть поумнее чуть раньше. Может, сейчас бы ты не умирал.       Когда отец убрал руку, Чао вздохнул с явным облегчением. Он провел родителя взглядом и тихо произнес:       - Разве жена брата не должна выйти тоже?       - Мысли шире, Чао, - с насмешкой обратился к нему мужчина. - Она должна дожить свои последние дни, позаботиться о том, кто станет моим продолжением и нести траур по мертвому мужу за закрытыми стенами. Разве это не красивая история о преданности?       - Ты заявишь о том, что у Сюя появился сын?       - Разве что после смерти Бэйтан Лу. Ей осталось не долго. Для ее семьи Юань должен родиться только через пару месяцев. До этого времени нужно стабилизировать положение внешних дел.       Чао отвел взгляд в сторону:       - Ясно.       Жохань усмехнулся:       - Отлично. Добавь на свое лицо немного скорби, и мы сделаем это заявление.       Но прежде, чем пойти за родителем, Чао спросил:       - Я могу... Увидеть племянника?       - Хочешь, чтобы вдовствующая жена твоего брата умерла раньше времени? - Жохань издал тихий смешок и открыл дверь. - Она же сразу откинется от страха.       Чао сжал кулаки.       Сейчас отцу не до Юаня. Сейчас он занят политикой и ему плевать на такие мелочи, как ребенок. Пока Бэйтан Лу жива, Жохань будет использовать ее как гарантию стабильных отношений с Даого Бэйтан. После - этой гарантией станет Юань. Лу должна была умереть. Но даже ее смерть должна стать разменной монетой в политических отношениях с других орденом.       Жоханю не нужен внук - ему нужен наследник. Жохань понимает, что Чао долго не протянет, а Юань слишком мал, чтобы заявлять о нем.       Чао прекрасно знал, что глава Вэнь не делал заявление о рождении внука. Даже здесь он все прекрасно просчитал. Лу умирает естественной смертью, Даого Бэйтан сделает все, чтобы иметь возможность хотя бы знать о безопасности ее сына. А когда этот ребенок Сюя повзрослеет... Займет его место? Или нет?       Чао откашлял немного крови и направился за родителем.       Вэнь Цин и старшая целительница действительно приложили уйму усилий и на протяжении недели практически не покидали покоев второго молодого господина Вэнь. Состояние Чао не улучшилось, но стабилизировалось. Но надолго ли?       Чао знал, что сейчас он должен высказаться о том, как скорбит о брате, насколько жестоки люди в Цинхэ и что он надеется на сильную волю каждого война Цишаня. Жохань подхватит эту проникновенную речь, полную мотивации и скорби о старшем сыне. А после этого Чао больше не нужен будет.       "Наверняка отец найдет способ красиво рассказать и о моей смерти",- думал Чао, поднимаясь по лестнице, что вела к балкону, с которого они с отцом и будут вещать.              Все прошло словно в тумане. Чао говорил четко заученный текст и понимал, что от сильного ветра вот-вот упадет. Но если он подведет отца сейчас, то тот его точно прикончит на месте. Поэтому когда они покинули балкон, Чао сразу же схватился на стену, чтобы удержать равновесие.       Жохань наблюдал за сыном слегка хмуря брови, но не говоря ни слова.       - Что-то еще? - Чао задал вопрос родителю в надежде получить отказ.       И он его получил.       - Нет. Больше от тебя толку не будет, - прямо заявил глава ордена. - Делай что хочешь, но только не мешай. Ну и... Ходи поменьше. Людей пугать будешь.       Чао печально усмехнулся, когда отец прошел мимо и направился дальше по коридору.

***

      - Сколько мне осталось?       Цин смотрел на Чао, который каким-то чудом смог дойти до ее кабинета. Она не могла сказать точно, но судя по тому, что внутренности Чао практически превратились в кашу и его организм функционирует только при помощи отваров и усиления внутренней ци, оставалось Чао считанные недели.       - Не много. И я... Блять, я не знаю, что это, - Цин было плевать на тон и жесты. Она всплеснула руками и выругалась снова. - Это какая-то хуйня. У меня есть подозрения, что можно было вывести этот яд из моего сплава, но для этого нужно быть ебаным гением!       Чао молчал, продолжая смотреть на девушку.       Вэнь Цин встала и подошла к шкафу. Она достала довольно внушительную книгу, в которой делала записи ранее и положила ее перед Чао.       - Вот. Я не обманываю тебя. Это все, что я смогла выяснить. Этот яд буквально слился с тобой, стал частью твоего тела. Я не могу его вывести, поскольку не могу обнаружить.       - Ясно, - Чао продолжал смотреть на Цин.       Та не выдержала:       - Что ты от меня хочешь?       - Если Вэй Усянь вывел этот яд благодаря тем стрелам, которые ты создала, то причина моей смерти в тебе.       - Твой отец просил меня создать эту дрянь.       Чао печально усмехнулся.       Сейчас он был буквально похож на мертвеца. Только взаправду все еще чудом живого.       - Знаешь, я тот еще урод, - начал Чао. - Я издевался над твоим братом, клал на этот мир, упивался славой. А когда начал умирать - то никому не обосрался. Ты знала, что Линцзяо изменяла мне? Сколько раз она избавлялась от детей? Которые не мои.       Цин стала серьезнее. Она нахмурилась:       - Что за херня?       - Ты видела его? Сына Сюя, - сменил тему Чао.       Девушка тяжело вздохнула:       - Бэйтан Лу никого не пускает к себе, кроме сиделок. Она принимает лекарства только от тех целителей, которые были рядом с ней во время родов. Уже три месяца прошло. Я удивлена, что она вообще жива.       - А когда умрет, - Чао подпер голову рукой, потому что держать ее ровно становилось трудно. - Она же должна была передать права матери. Или как там.       - Мне оно нахрен не нужно. Но если глава прикажет, то я или кто-то еще это сделает.       Чао усмехнулся:       - Как думаешь, кто умрет раньше, я или она?       - Я думаю, что от тебя воняет, а твой мозг тоже начал разлагаться.       - А я думаю, что хотел бы увидеть племянника перед смертью.       Цин закатила глаза:       - А я тут при чем?       За столько времени Вэнь Цин уже изрядно надоело возиться с этим воняющим омерзительным разлагающимся типом. Однако ослушаться приказа главы она не могла.       - Сходи со мной, - спокойно произнес Чао. - Если я откинусь прямо перед вдовой брата, то ты хоть успокоишь ее.       - Да она как только тебя увидит уже на тот свет захочет, - в очередной раз закатила глаза Цин.       - Считай, что это мое желание перед смертью.       Цин не была уверена, что задумал этот человек. Но еще Цин прекрасно видела, что даже если бы Чао и хотел что-то сделать, то он бы просто не смог.       - Ты просишь пойти меня туда, чтобы обеспечить собственную безопасность. Тебе действительно так интересно посмотреть на сына Сюя?       - Это мой племянник, - пожал плечами Чао. - Конечно мне интересно посмотреть. Вдруг он на Сюя не похож.       - Не все, как твоя шлюха.       Чао закашлялся. Он отвернулся от девушки и прикрыл рот рукой.       Цин снова закатила глаза. Иногда ей даже не верилось, что она привыкла к этой вони, что исходила от Чао.       - Блять, Цин, просто проведи меня туда. С тобой получится сделать так, что об этом вообще никто не узнает.       - Да от тебя воняет за несколько чжанов, - брезгливо поморщилась целительница.       - А если я прекращу принимать лекарства и ускорю смерть? Думаешь, мне это нравится? - Чао развел руками. - У меня вчера часть кишки из задницы вылезла.       - И я все еще хочу это забыть.       Чао рассмеялся, прикрыв свой почти что беззубый рот рукой.       Цин же с явным отвращением во взгляде заявила:       - Я надеюсь, что ты скоро сдохнешь. И если ты не сдержишь слова и продолжишь принимать лекарства - я найду способ убедить главу в том, чтобы...       - Да понял я, понял, - отмахнулся Чао и поднялся. - Завтра, в час тигра.       - У тебя точно с головой проблемы.       Чао ничего не ответил и просто ушел.       Все-таки перед встречей с племянником нужно было подготовиться.

***

      Когда Чао узнал о смерти Сюя, он не испытал какой-то скорби или боли от потери близкого человека. Нет, они с Сюем никогда не были близки.       Но по какой-то причине Чао вспомнил некоторые моменты из своего детства, которые приходили к нему во снах. В основном они с Сюем ссорились. Чао кричал о том, что ненавидит брата, даже не понимая значения этого слова.       Как часто они хотя бы говорили нормально? Да по пальцам можно пересчитать. Но когда Чао был отравлен, Сюй не насмехался и не выказывал отвращения. А еще зачем-то рассказал о том, как будут звать его сына, и сказал, что не желает Чао смерти.       Чао завидовал брату. Даже после его смерти, когда заглянул в комнату Сюя и увидел сотни прекрасных орхидей, которыми была украшена комната мертвого брата. Чао терпеть не мог то, что они разные. Абсолютно разные. Это Сюй должен был стать будущим главой, это Сюй шел на передовую. Это Сюя отец любил больше.       И чем больше Чао думал об этом, тем больше понимал. Не просто так. Сюй был для отца на первом месте не просто так. А за что-то. За его заслуги, за его достижения, за его умение владеть оружием. Сюй был просто инструментом, тем, из кого можно извлечь пользу. И Сюй сам это осознавал.       Как-то Сюй сказал Чао о том, что на месте младшего брата, он бы пользовался тем, что на него не возлагают надежд.       И даже тут чертов старший брат оказался прав!       Сюй говорил не идти в Облачные Глубины. Сюй отвел к целителю. Сюй договорился с Цин о лечении. Сюй впустил и поддержал разговор. И Сюй мертв.       Сейчас уже нет смысла завидовать или злорадствовать.       Теперь Сюй не замахнется алебардой, не трахнет Цзысюаня и не пойдет с войной. Теперь Сюй не будет инструментом в руках отца.       Может ли быть смерть освобождением?       И чем больше Чао думал об этом, тем больше понимал - может. И чем больше он оборачивался назад, вспоминая прошлое, тем больше осознавал, что Сюй не хотел бы, чтобы его сын повторил его судьбу.       Чао выпил буквально все отвары, которые у него были. Резкий прилив сил позволил почувствовать себя лучше.       Кажется, что Сюй когда-то говорил, что хотел бы, чтобы Чао поумнел.       - Да пошел ты, - шипит Чао, поднимая меч. - Поумнее тебя буду.       Накинув на себя капюшон, чтобы скрыть свое отвратительное лицо, на котором уже начали появляться гнойные дыры, Чао покинул свою комнату.       - Тебе больно. Кто так вообще меч держит? Давай посмотрю.       - Отвали от меня! Я тебя ненавижу!       Ну конечно, у Сюя всегда все получалось куда лучше. Талантливый и сильный наследник рода Вэнь.       - Ты что творишь?!       Чао прицелился в брата снова и был готов пустить очередную стрелу в него:       - Отвали от меня! Не подходи! Ты мне не нужен!       А ведь и не нужен был.       Чао снова и снова говорил о том, что брат ему не нужен. И чем старше он становился, тем больше Сюй его раздражал.       А что может сам Чао? Сейчас, когда он стоит на ногах и заносит меч над этим ребенком, Чао делает это только благодаря убойной дозе отваров. Но на сколько его хватит? Что он может еще? Умертвить трехмесячного ребенка - это верх его возможностей. Но разве дитя может сопротивляться?       Чао засунул труп ребенка в мешок и выскользнул в окно. Он более чем уверен, что здесь его никто не заметит. Не сказать, что некоторые дети вообще нужны. Уж Чао ли этого не знать.

***

      В комнате было тихо. Чао вошел практически беззвучно. Только дверь несильно стукнула, когда юноша прикрыл ее за собой.       Но Бэйтан Лу среагировала мгновенно. Она вскочила с кровати и встала перед кроваткой ребенка.       - Кто ты? И...       Она замолчала, когда увидела заглушающий талисман на двери. Лу побледнела. Нет! Только не это! Неужели кто-то все-таки решил проникнуть сюда и избавиться от нее?! Но кто?! Она же находится в самом сердце Цишаня - в главной резиденции в Безночном Городе. Кто мог пробраться сюда так просто?       Девушка едва не упала, когда неизвестный снял с себя капюшон. Комнату заполнила трупная вонь, а в тусклом свете было трудно различить черты лица вошедшего.       - В-вэнь Чао?       - Да ладно. Меня еще можно узнать?       Лу попятилась назад:       - Что тебе нужно.       - Твой сын, - спокойно ответил Чао и обнажил клинок.       - Ты не посмеешь! Глава тебе этого не простит!       - А не насрать ли? - Чао усмехнулся. - Ты и сама скоро на тот свет отправишься.       Девушка выставила руку вперед в попытке сконцентрировать духовную энергию в ладони. Она была слаба и едва стояла на ногах, но она была готова отдать жизнь за своего сына.       - Я не позволю тебе и!..       Прежде, чем она договорила, Чао резко сократил расстояние между ними и взмахнул клинком. Он рассек тело Бэйтан Лу от шеи до низа живота. И без того изнеможенная девушка рухнула замертво.       От резких движений сразу же стало хуже. Чао закашлялся и вырвал кровью. Прямо на труп Лу.       - Блять. От баб одни проблемы. Понятно, почему Сюй выбрал себе мужика.       Чао переступил через истекающий кровью труп Лу и подошел к детской кроватке.       - Что ты, пиздюк мелкий? - Чао вытер кровь с лица и посмотрел на ребенка. - Вот и померла твоя мамка. Можешь потом сказать мне спасибо, что я избавил ее от мучений. - Чао тихо рассмеялся, игнорируя привкус крови во рту. - Ты теперь нахуй никому не нужен. Твои родители мертвы. Но твой папаша вроде бы радовался твоему рождению. Хотя, хуй его знает. Умом твоего папашу точно не понять.       Чао отвернулся от ребенка и закашлялся. Во рту был металлический привкус крови, а перед глазами все плыло. Блять. Кажется, что вскоре действие отваров закончится.       Чао снова посмотрел на Юаня. Теперь ребенок смотрел в ответ. Серыми глазами. Такими же, как у Сюя.       На мгновение Чао замер, но по итогу - вздохнул:       - Что смотришь? Ты хоть понимаешь, что ты никому не нужен? Вот ты никому не всрался, и я никому не всрался.       Юань поднял одну ручку и несколько раз сжал и разжал пальчики.       От этого невинного действия со стороны ребенка Чао едва не рассмеялся:       - Что хочешь на ручки? Ты точно странный. Просишься на руки к убийце. Ненормальный выпиздок. Весь в папашу своего.       Юань не мог понимать, что ему говорят. Но он проснулся, ему прохладно из-за сползшего одеялка, он просился к человеческому теплу. А поскольку его не брали на руки, он начал хныкать. Он же привык к тому, что его всегда берут на ручки, когда он просыпается.       - Ой, блять, только не реви.       Чао воткнул меч рядом с детской кроваткой и протянул руки к плачущему Юаню. Только детского нытья сейчас не хватало. И так голова болеть начинает.       Ребенок был совсем маленький. Юаню было плевать на внешний вид Чао, который у всех вызывал отвращение. Маленький Юань не знал, что такое смерть или убийство. Ему всего три месяца, и ему просто холодно из-за отсутствия одеялка. Поэтому как только его взяли на руки, мальчик сразу же успокоился и прикрыл глаза.       Чао смотрел на Юаня. Наверное, даже завидно было - у этого мелкого сына брата вся жизнь впереди. Только вот какой будет эта жизнь? Ни Чао, ни его брат не были любимы или желанны как дети. А Юань наверняка так же станет просто... Наследник рода? Оружие?       Отец не посчитал должным даже заявить о его рождении без извлечения выгоды для себя. Этот ребенок знал только мать. Чао знал, что Сюй присутствовал на рождении сына, но едва ли не на следующий день лишился жизни.       Чао невольно усмехнулся. Сюй мертв, как и его жена. Этот ребенок не нужен никому. Этот ребенок - просто выгода. Наверняка Сюй любил бы своего сына. Потому что сам никогда не был любим отцом.       - Знаешь, Вэнь Юань, лучше бы ты вообще никогда не рождался. - Чао закутал ребенка в одеялко с головой, перехватил его на одну руку, а второй потянулся к сумке на своем плече. - Ну а сейчас тебе лучше все-таки умереть.       Чао вытряхнул из своей сумки окровавленное тело младенца. Прежде он хорошенько выпотрошил тельце, поэтому было совершенно не понятно, кто это.       Взглянув на Юаня на своих руках, Чао вздохнул и взял в руку меч. Времени до встречи с Цин совсем не осталось. Взгляд Чао зацепился за что-то блестящее на одеялке. Он расправил ту часть ткани и усмехнулся. Это был вышитый символ Цишань Вэнь. Чао поправил одеяло и убедился, что ребенок точно спит. Одежда малышка казалась теплой, так что проснуться раньше времени он не должен. Чао заметил, что помимо символа Цишаня на одеялке, на одежде мальчика было так же аккуратно вышито "Юань".       - Тебе и правда подходит это имя, - усмехается Чао и становится на меч.       Если ты с рождения никому не нужен, то лучше не питать лишних надежд.       Лучше уж быть выброшенным на произвол судьбы, чем быть использованным собственным родителем.       Пусть у этого ребенка будет просто имя и больше ничего. Чао был более чем уверен, что так сыну его брата будет проще жить.

***

      Вэнь Цин пришла ровно в назначенное время. Чао поблизости не было. Девушка почувствовала, что что-то не так. Она коснулась двери и сразу же распахнула ее. Заглушающий талисман упал прямо перед ней.       - Какого?..       Девушка просто обомлела, когда увидела произошедшее. Бэйтан Лу лежала мертвой прямо в середине комнаты. Цин сразу же бросилась к детской кроватке. Увидев выпотрошенного ребенка, Цин прикрыла рот рукой и отступила назад. Это все было просто...       - Ну как тебе?       Цин вздрогнула. Она обернулась к двери и столкнулась к Чао, который держа в руке окровавленный меч и опирался спиной на дверь.       - Ты чокнутый! Зачем ты это сделал?!       - Чтобы отомстить вам всем, - Чао закашлялся и сплюнул кровь. - Раз все считают меня ублюдком, то я буду ублюдком до самого конца.       - Ты ненормальный?! Это был твой племянник! Я знала, что ты задумал какую-то хуйню!       Чао рассмеялся:       - Но ты здесь.       - Да как ты вообще на ногах стоишь?! Ты... Выпил все отвары?       Юноша снова закашлялся кровью. Действие отваров уже отпускало, поэтому если бы Чао не опирался спиной о дверь, то он бы уже упал на пол.       - Неужели ты думала, что я просто так приму то, что ты не хотела помогать мне? - Чао скалится. - Будешь соучастницей. Как считаешь, что отец сделает с нами, когда узнает? Мне-то уже плевать. А что на счет тебя?       Цин побледнела еще сильнее. Чао с самого начала планировал подставить ее?       - Да ты точно больной! Нахуя?! Что тебе сделал этот ребенок.       - Ничего. Так же как и ты. Ты ничего не сделала. И если бы не Сюй, ты бы хера с два взялась бы за лечение. Ты хотела мстить за Нина. И ты делала пометки о моей болезни. Знаешь, пошла ты нахуй, Вэнь Цин. Как бы ты не пыталась превзойти Вэй Усяня, я - живое доказательство того, что у тебя нихуя не получилось.       - Больной урод, - прошипела девушка. - Мне нужно было прийти раньше. Твой мозг точно сгнил нахуй.       Чао хрипло смеется:       - Может, и так. Но ты никогда этого не узнаешь. Если только не поклянешься на крови.       Цин сделал шаг назад и сразу же столкнулась с детской кроваткой. Она не знала, сколько у Чао сил. Раз он смог совершить подобное, то у этого больного ублюдка наверняка хватит дури вычудить что-то еще. И сейчас Цин нужно либо выбирать что хуже - смерть от клинка Чао или от главы Вэнь, либо соглашать на условия этого безумца.       - Чего ты, блять, от меня хочешь?       - Чтобы ты поклялась, что уничтожишь все свои разработки и не передашь их кому-либо еще.       - Зачем?       Цин понимала, что если она принесет эту клятву, то ей придется уничтожить все, к чему она так долго шла. Она буквально уничтожить труды своей жизни. Но для чего это все Чао?       - Просто. Это же смешно, - отвечает юноша. - Ну? - Чао усмехнулся. - Ты пообещаешь, что твои ебучие стрелы исчезнут из этого мира, как и любые твои труды. Я лишусь жизни буквально. А ты - как целитель. Твоя польза пропадет. И ты просто, - Чао закашлялся и не смог продолжить.       Девушка была готова убить ублюдка. Но в таком случае ее обвинят в смерти и Лу с ее сыном.       - Ублюдок. Блять...       - Давай, Цин, всего одно обещание. Это же не значит, что ты лишишься основ целительства. Просто все, что ты создала исчезнет. Ну и как это, когда подопытный диктует свои условия?       Цин скрипнула зубами от злости. Но выхода у нее уже не было. Она сконцентрировала энергию так, чтобы на ее ладони загорелся огонек из света ее духовных потоков. Она была готова принести обещание, поклявшись своей плотью, кровью и силой.       - Что на счет тебя?       Вместо ответа Чао лишь приподнял меч и кивнул в сторону окна:       - Я дам тебе уйти и перережу себе глотку. Точнее, сначала глотку. Печати все-таки активировал я.       - А ты продумал все, - усмехнулась целительница.       - У меня было время, сука. Надеюсь, ты повеселилась, записывая свои наблюдения о моей смерти в ту книгу.       Цин вздыхает:       - Ненормальный.       - Сказала та, что хотела вырезать у кого-то золотое ядро. Блять, - он зашелся кровавым кашлем снова.       - Хм... Может, мне просто подождать, пока ты сам умрешь?       - Считаешь, это будет раньше, чем сюда наведаются сиделки?       Девушка злится сильнее. Она понимает, что ее теорией о ядре никто не воспользуется, а противоядие от стрел скорее всего создано. Чао сейчас просто тешит свое самолюбие. Но еще больших проблем Цин не хочет.       Она приносит клятву. Она меняет все свои достижения на собственную жизнь.       И Чао сдерживает слово. Как только огонек на ладони Цин тухнет, Чао желает ей мучительной смерти и перерезает себе горло собственным мечом.

***

      - Как он умер?       Адепт вздрогнул и поклонился еще ниже. Он повторил сказанное дрожащим голосом:       - Он... Лишил сам себя жизни, перерезав горло собственным клинком. Н-но... Он... Прошу прощения! Никто не мог знать о том, что второй молодой господин способен на подобное!       Жохань глянул в сторону стены с оружием:       - Можешь идти.       Тот едва ли не выбежал из кабинета главы.       Глава Вэнь вздохнул. Новость о смерти Сюя выбила его из равновесия. Но весть о смерти Чао, который перед своим суицидом решил убить последнего наследника главы Вэнь - его внука... Жохань не почувствовал ничего. И все, о чем он подумал в этот момент...       - Идиот, - устало вздохнул мужчина.       Потому что нужно быть полным придурком, чтобы пойти на все это. Либо Чао просто сумасшедший, либо это яд на него так подействовал.       Но Жохань в который раз убедился в том, что рождение этого сына было ошибкой.