Savin' Me

[1]

      Неделя выдалась чрезмерно интенсивной. Не успели оглянуться как последняя истрепанная оранжевая страничка календаря, исписанная черной гелевой ручкой, была нещадно вырвана, ознаменовав наступление зимы. Теперь рабочий стол украшала голубая страничка с небольшими, нарисованными на ней, снежинками. Как будто бы новогоднего настроения не было, не говоря уже о чем-то вроде веселья или предвкушения о предстоящих выходных. У кого-кого, а у отдела полиции такой блаженной возможности напиться в усмерть не представлялась возможной, особенно учитывая, как медленно они ползли по графику. Да они составили какой-то, приблизительный план действий, но выполняли его, признаться честно, очень уж плохо. Не потому что работа не шла, а потому что цепляться было почти не за что.       Рюджин усмехается, оглядывая темное ночное небо Сеула из окна квартирки. Таращится на единичных прохожих, что куда-то торопятся в пол первого ночи, освещенные небольшими фонарями, плотнее укутываясь в теплую одежду из-за смены погоды. Смотреть на зиму из теплой квартиры было куда приятней, чем находится на морозе, хоть он и не был таким уж жутким, но вот кожу с утра все же покалывало от прохлады. Корни волос отрасли и Шин в который раз переносила планируемую покраску, зачеркивая первое декабря в календаре. День будто бы прожит зря, учитывая, что сегодня они мучались с другими, смежными делами, проторчав большую часть дня в нудной библиотеке, чтобы изловить какого-то извращенца. Парня скрутили, уже отвезли, так что, вечер прошел за столом в кабинете, где младшая долго и муторно изучала ход дела, перерывая попутно, старые, нераскрытые загадки. Увы, на многие, ответы она до сих пор найти не смогла, даже несмотря на то, что они вновь сработались с Воншиком. За эту неделю, судьба будто старалась сгладить углы в их взаимоотношениях на троих, в коих мужчина выступал в роли персоны Х. Они с Йеджи точно что-то скрывали, но вот что, пока было не ясно. Шин никто ничего не говорил, а она, убежденная в том, что это не так серьезно, лишь делала вид, что верит им всем, сама же по ночам стараясь распутать этот чертов клубок со множеством ниток.       — Щеночек, ну чего ты там застряла? — Зовет Йеджи из комнаты самым недовольным тоном. — Знаешь ли, ты вроде как хотела десерт после тяжелого дня, а не пялиться подобно кошке в окно. — Напоминает старшая, наверняка устроившись на их кровати. Да, они все так же спали рядом, теперь без пререканий. Ну, разве что иногда, когда кто-то не хотел вставать, вторая могла дать подбадривающий пинок, благодаря которому, утро начиналось с не самых приятных ощущений твердого прохладного пола.       — Иду я, — Шин задергивает штору, отставляя стакан с водой к захламленной раковине и недовольно морщит нос. Им точно надо сделать уборку, когда будут свободны. Если будут, с такими-то рабочими буднями и в край убитыми выходными, когда обе сваливаются без ног, нагло проводя в кровати больше положенного.       Когда младшая заходит в комнату, то едва ли не давится воздухом от открывшейся перед ней картины. Хван довольно устроилась на кровати, рукой держа баллончик с взбитыми сливками. Оголенные участки тела были частично покрыты сладкой субстанцией, привлекая к себе внимание младшей. Улыбка невольно растягивается на губах, пока Шин стягивает с себя домашнюю футболку, цепляя пальцами тонкий спортивный топ. Кидает их на пол, оставаясь лишь в темном белье, подходя к Хван и удобно опираясь руками на кровать по бокам от девушки.       — Так вот что за десерт, а я уж подумала, ты готовить научилась, — дразнит Рюджин, видя как рыжеволосая довольно слизывает со своих пальцев сливки. Хван хмыкает, закатывая глаза.       — Не нравится, я найду того, кто оценит, — в ответ язвит старшая, зная как Шин не любит подобные высказывания. Но такие словесные перепалки уже стали привычным делом, и даже в секс они умудрились нагло пробраться, так что, без едких комментариев — никуда. Им обеим нравилась эта странная, понятная только им игра. Рюджин тянется ближе, но Хван нагло увиливает от поцелуя, подставляя баллончик с взбитыми сливками, нажимая на верхушку. Шин недовольно смотрит на довольную старшую, собираясь высказать ей пару ласковых, после того как слижет с собственных губ сладость, но в этом не оказывается надобности. Ведь Хван убрав подальше все ненужное, сама тянется к Рюджин, целуя, только вот, преследуя явно свою цель. Забрать все сливки себе, чтобы ничего не досталось младшей, что перехватывает инициативу, уловив идею рыжеволосой. — Ты бы поторопилась, — смеется старшая, цепляясь руками за плечи Шин и мягко ложась на кровать. — Знаешь ли, взбитые сливки имеют свойство таять. Я не хочу быть липкой, — морщится рыжеволосая.       — Разве? — Двусмысленно произносит блондинка, за что получает ощутимый укус в районе плеча. Шин хмыкает, касаясь губами шеи, спешно опускаясь ниже. На долгие прелюдия сил нет, да и вставать опять в самую рань. Тут при всем желании, времени лишнего нет.       — Эй-эй, так неинтересно, — Хван останавливает девушку, стоит той спустится ко впалому животу. Рюджин недовольно останавливается, слизывая уже подтаявшие сливки с чужого бедра. Йеджи по-хитрому улыбается, а после указывает на открытый шкаф. Точнее на ту часть, где висят немногие деловые костюмы младшей. Та в свою очередь хмурит брови. Нет, ролевые это наверняка безумно интересное событие, только не когда вы работаете 24 на 7, а из отпуска у вас дай бог сутки, а то и пара часов. — Возьми свой галстук.       — Не говори мне, что это то, о чем я подумала, — просит Рюджин, тяжело вздыхая. Нехотя поднимается, быстро добираясь до гардероба, вытягивает первый попавшийся, показывая его старшей, что удовлетворенно кивает. Подзывает блондинку к себе, забирая из ее рук галстук и тихо прося пригнуться. Шин остается лишь смириться с маниакальной идеей Йеджи привнести что-то новое. Такое тесное общение с Шухуа, которое начало завязываться между девушками, точно не шло на пользу старшей. Хотя… Как, конечно, посмотреть.       Ну Рюджин сейчас точно не посмотрит, ведь на ее глаза уже повязали атласный галстук, из-за плотной ткани которого, она не видит ничего, кроме тьмы. Йеджи сейчас наверняка улыбается, довольная своей выходкой.       — Знаешь, есть такая игра, когда партнер должен найти на твоем теле что-то. В нашем случае сливки, — объясняет правила Хван, на что Шин остается лишь подчиниться. Рюджин никогда не любила позицию быть «слабой», но рядом с Йеджи, почему-то позволяла себе делать осечку, меняя собственные устои. Хочется уже перейти к самому интересному, но Хван не хочет спешить. — Давай, щеночек, будь хорошей девочкой, — слышит Шин, стоит шуршащему звуку из баллончика прекратиться. Ориентируясь исключительно на звук и тактильные ощущения, девушка ведет выше, касаясь языком кожи. Она никогда бы не подумала, что Йеджи настолько чувствительна, но их первый раз говорил сам за себя. Тогда не было места для нежности или игр, только чертовски сильное притяжение, похоть и желание завладеть чужим телом.       Не сказать, что за это время, их отношения перетекли в какое-то более мягкое русло. Нет, они все еще ревностно оставляли друг на друге следы, никак не комментируя после, позволяли друг другу быть немного жестче, но не переходя границы. Даже сейчас, Шин смазано ведя губами по ребрам, слышит прерывистое дыхание старшей и словно сходит с ума. Ей хочется быть еще ближе, касаться, ощущать жар чужого тела. Ей приходится подняться к ключицам, чтобы найти лакомство, которое девушка слизывает. Хван цепляется ноготками за ее плечи, сжимая и, наверняка, привычно жмуря глаза. Своими ногами обвивает талию младшей, притягивая к себе.       — А как же твоя игра? — Ухмыляется Рюджин, пока старшая требовательно жмется ближе, чуть потираясь промежностью о колено.       — Да черт с ней, — несдержанно бормочет Йеджи. Кажется ей и этого хватило для разогрева, а потому, Шин лишь пожимает плечами, сверкая довольной улыбкой. — Или ты хочешь еще сливок? — С придыханием спрашивает Хван, когда младшая касается рукой груди, сминая.       — Сейчас я больше хочу тебя, — честно выдает Рюджин, припадая губами к шее и оставляя там легкий укус. Зубами терзает кожу, пока руки блуждают по чужому телу, исследуя. Так, с закрытыми глазами, Шин намного лучше ощущает чужую дрожь и слышит как сбивается дыхание от каждого умелого движения пальцами, совсем рядом с нуждающимся местом. Йеджи стонет, сильнее сжимая плечо, когда младшая проводит языком по затвердевшему соску, вбирая его в рот и чуть сжимая зубами, оттягивая.       Рука нагло скользит по бедру, ощущая липкость от сливок, но не обращая внимания, Рюджин продолжает оглаживать кожу. Сжимает сильнее, не забывая про слабые места старшей. По крайне мере, как уяснила Шин, шея и бедра были главными чувствительными точками, ведь стоило провести языком чуть ниже уха, прикусив и одновременно сжимая ладонью бедро, как громкий стон тут же разносился по квартире. Йеджи запрокидывает голову, давая больше пространства на своей шее и все еще прося Рюджин не медлить. Только теперь, блондинка уже из вредности и любопытства тянет резину, решая проверить, на сколько хватит старшую. Кажется, еще немного и она точно потеряет голову от касаний, едва ощутимых, но таких необходимых. Рыжеволосая резко проводит ногтями по лопатке, которую не так давно сама же обрабатывала, благо, ранение уже зажило, оставляя новые красные отметины. А Рюджин лишь немного провела подушечками пальцев ниже, спускаясь к лобку. Хван слишком чувствительная, одно малейшее, даже неосторожное, касание, и очередной стон срывается с ее губ, радуя младшую.       — Щеночек, быстрее, — рвано просит Йеджи, кажется находясь почти на пике уже от легких поглаживаний. С ней играть в дразнения нельзя, обойдется дорого. Только вот, это не останавливает Шин, что неторопливо обводит клитор пальцем, нутром чувствуя чужую дрожь. Хван кажется цепляется за нее, как за чертов спасательный круг, стараясь совладать с нахлынувшими эмоциями и возбуждением. Вот только, это не так-то просто. Особенно когда Рюджин давит большим пальцем на клитор, одновременно с этим жадно целуя. Йеджи кажется, что играя в эту странную, только им понятную двоим игру, она проиграла. При чем давно, сейчас же, начиная тонуть все больше. В Шин сложно не утонуть, в ее глазах, касаниях, тепле. Хван тянет ее ближе, не позволяя полностью взять вверх, в отместку терзая ее пухлые губы клыками. Рюджин лишь усмехается в поцелуй, вводя пальцы и заставляя старшую потерять последнюю связь с этим бренным миром, потому что бороться за главенство вмиг становится неинтересно. В таком положении, Хван готова с грохотом проиграть младшей, только если за это она получит все.       Шин лишь наслаждается тем, как несдержанно стонет рыжеволосая, что все еще не позволила снять ей повязку с глаз. Рюджин вводит пальцы глубже, ускоряя темп и стараясь как можно больше поиздеваться над девушкой. Почти доводит до пика, в голове представляя дразнящую картинку того, как Хван кусает свои губы. А после, убирает пальцы, слыша шипение и тихие чертыхания.       — Убью тебя, — грозится Хван заметно охрипшим голосом.       — Я тебя тоже, — хмыкает в ответ блондинка, ведя влажными пальцами по подрагивающим бедрам. Йеджи сдерживает рвущийся наружу скулеж, метаясь по кровати. — Снимешь повязку и я подумаю, — заговорщицким шепотом тянет Шин. Старшая не думает над этим предложением, просто берет и сдирает ненужную ткань с чужих глаз, второй рукой сильнее обхватывая шею. Они оказываются нос к носу и младшую слепит даже тусклый свет от лампы неподалеку, но как бы то не было, найти чужие губы — плевое дело. Йеджи кажется хочет заживо содрать с нее шкуру, за подобные игры, о которых они не договаривались, ведь царапин на спине становится все больше. А Рюджин, словно издеваясь, никак не возвращает пальцы, дразня изнемогающую девушку.        — Не забывай, чья очередь следующая, — шипит Йеджи, угрожающе впиваясь ноготками в плечо. Рюджин лишь ухмыляется шире, заглядывая в недовольные кошачьи глаза, горящие страстью и злобой одновременно.       — Разве так просят о продолжении? — Играючи тянет блондинка, вводя пальцы во всю длину и уже воочию наблюдая как рыжеволосая запрокидывает голову, сминая свободной рукой простынь, а второй удерживая девушку как можно ближе, не позволяя отстранится.       — Я никогда не попрошу продолжения, щеночек, я лучше уйду, — цедит Хван, показывая свою гордыню, которую явно невозможно сокрушить, даже под подобным напором. Рюджин хмыкает, целуя за ухом, стараясь смягчить обстановку.       — Я знаю, — серьезно отзывается Шин, ускоряя темп. Она слышит как чужое дыхание предательски сбивается, становясь прерывистым. Внутри все сжимается и Рюджин ладонью давит на возбужденный клитор, создавая небольшое трение. И вот, Йеджи громко стонет, жмуря глаза и выгибаясь в пояснице. Лучшая награда за этот день.

***

[2]

      В целом, жизнь стала местами расслабленнее, но вот где-где, только не на рабочем месте. Ведь сейчас их кабинет с Хван был увешен фотографиями различных девушек. У некоторых, их личное дело сопровождалось дополнительным снимком, уже с места смерти. А вот последних двух, все еще искали. Это учитывая, что за неделю успели пропасть трое. По интернету гуляли страшилки, а многие девушки экстренно окрашивались в темный или прятали волосы, надеясь, что это спасет их от маньяка.       Рюджин лишь сжимала зубы и скептично оглядывала как папка с документами на столе становится все больше и больше. Кажется, будто к концу дела, весь кабинет будет завален бумагой с печатями, рапортами и прочим. В целом, ситуация в кабинете Воншика, была ни каплей лучше. Чего стоили его мешки под глазами, что кажется увеличились в кратном размере, даже морщин стало больше. Мужчине было слишком сложно справляться со всеми ролями сразу. Мало того, что он был главой этого дела, хоть и формально, так на него еще и свалили горстку курсантов на обучение, а дома ждала беременная жена, чей гормональный фон сводил Кима с ума. Рюджин лично видела как дважды мужчина ночевал в кабинете, видимо поссорившись с женой, а один раз и вовсе приехал такой измотанный, словно всю ночь разгружал вагоны. Чем он занимался на самом деле, Шин решила не спрашивать, у них и без этого весь полицейский участок и СМИ на ушах стояли. Хоть «Призрак» все еще не показался, его шестерки, активно вели свою жизнь, мелькая там и сям. По крайне мере, их поделили на двоих, сколько же их было на самом деле, одному богу известно.       Только вот, если в Сеуле завелся маньяк и безумный гений, на пару с личным недоброжелателем Рюджин. Никто не отменял мелких краж, разбоя и прочих хулиганских выходок, на которые им приходилось выезжать. Кажется все истрепались, при чем не на шутку. Волосы Йеджи тоже начали выцветать, но та, в силу усталости, отмахивалась, довольствуясь своей маленькой победой.       В одну ночь, она так громко обрадовалась, поднимая колено и сгибая локоть, крича «ес», что напугала младшую, что невовремя отрубилась за рабочим столом, не очень удобно устроив голову на пакетиках с уликами, какими-то вырезками из старых газет и тетрадках с обучения. Оказалось, все было просто. Тот самый «друг», наконец вышел на связь. Он ответил на код Хван, выслав ей личную загадку, которую рыжеволосая с легкостью решила и довольно ожидала чего-то еще. Как минимум, у них была мнимая поддержка непонятно кого, хоть так, чем втроем против всего мира.       Третьей все еще была Миен, другим они так и не решились рассказать, да и времени подходящего не было. Чо, к слову, тухла на глазах. Она заметно побледнела, даже, посерела, если так можно выразится. Даже тональный крем не скрывал тех синяков под глазами, что уж говорить про обкусанные губы и стеклянный взгляд в никуда. Ситуация с каждым днем становилась все хуже, верхушка просила результатов, полицейские отделы — разводили руками. Миен, что стояла на тонкой грани этих миров, напоминала Атланта, только она своими хрупкими руками держала не небо, а весь этот эмоциональный накал.       И вот сейчас, когда они все собрались за одним столом, все наконец увидели друг друга вне масок. Уставшие, истощенные. Суджин кажется похудела от стресса, Шухуа рядом, что в свой перерыв никуда от нее не отходила, опасливо посматривала на собравшихся, стараясь впихнуть каждому в рот хоть крупицу принесенной еды. Только вот, в глотку ничего не лезло кроме черного горького кофе и никотина.       Местом встречи выбрали квартиру Джису, что была не менее обеспокоена состоянием «псов». Она заняла место с Миен, отпаивая ту каким-то чаем, мол, снижает стресс, хотя судя по тому, как мелко дрожали руки старшей, ей он не помогал. Она старательно смотрела на Юци, что уселась в кресло подальше ото всех, прячась в черной безразмерной толстовке с большим капюшоном и напоминая ребенка своей позой. Поджав ноги и спрятав их в одежде, она будто пряталась, избегая взгляда розоволосой и предпочитая тупо пялится в пол, не замечая ничего вокруг. Суджин и Шухуа устроились на диване, рядом с Рюджин и Йеджи, что сейчас активно изучала какие-то сводки, хмуря брови и поджимая губы.       Юна, которая в этот круг попала случайно, сидела рядом со своей девушкой, приобняв Чхве за талию и нервно оглядывая собрание. Хван тяжело вздыхает.       — Нам нужно что-то делать, — не выдерживает Суджин. — Пора накрыть хотя бы одного, самого активного.       — И что ты предлагаешь? — Шин поднимает бровь, ставя кружку с кофе на столик.       — Попробовать метод который предложила Хван, раз все наши попытки провалились, кроме этого ничего не остается. — Пожимает плечами Со, глядя на рыжеволосую. Та хмыкает.       — Я поддерживаю, хоть мы все и согласились, что «наживка» будет крайней точкой, но, ждать уже некогда. Зима пришла, а жертвы появляются каждый раз. Сеул так потеряет звание безопасной страны в миг. — Кивает Миен. — Я удерживаю СМИ, но моих подчиненных будет мало, чтобы обхватить все это. Так еще и обещанная помощь сверху все никак не объявилась. Если нет вариантов, то план Йеджи, выглядит единственной реальной возможностью схватить его.       — Это риск, — напоминает Юци, вклиниваясь в диалог и после наступает тишина. Все замечают как шатенка невольно пересекается с карим взором уставших глаз старшей, а после отводит глаза в сторону, поджимая губы.       — Я готова попробовать, — предлагает Шухуа.       — Я тебе попробую, — резко пресекает Суджин. — У тебя через час работа вообще, — кивая на часы, напоминает брюнетка. Младшая грозно хмурит брови.       — Вообще, — Йеджи делает многозначительную паузу обводя всех взглядом. — На эту роль, у нас подходят лишь двое. Не в плане, что другие выглядят плохо или как-то не так. Просто небольшое наблюдение со стороны и просчеты. — Объясняет она. — Шухуа, ты прекрасна, но от тебя чувствуется дерзость. Он выбирает тех, кто не может дать ему отпор. Тех, что считает «невинными» на вид. — Йеджи многозначительно смотрит на Миен, а после на Юну, что замирает.       — Вот теперь и я против, — встревает Джису, опасливо глядя на свою девушку. — Я не буду ей рисковать. Простите, я все понимаю, но…       — Ваше дело, я просто резюмирую все пропажи, — поднимает руки Йеджи, устраиваясь удобнее. Рюджин напрягается, задумываясь.       — Я согласна, к тому же, в отличие от Юны, мне не нужен парик или что-то еще, — Миен пожимает плечами. — Кажется, я идеально подхожу под его типаж.       — Да, но ты одна вызовешь подозрения. Нужна компания девушек, или хотя бы подружка. Юна же может просто сопроводить Миен в клуб, так? — Йеджи смотрит на Джису и та нехотя кивает. — Мы повесим на обеих жучки, в ухо микро-наушник, обвешаем их с ног до головы всем необходимым. И будем сидеть в джипе. Он же выбирает западный район, так? — Обращается Хван к Рюджин, получая на свой вопрос немой подтверждающий кивок. — Ну вот. Если он кого-то из вас схватит, то мы попросту проследуем за ним. Никто не пострадает, зато мы поймаем шестерку. — Заключает Йеджи, хлопая в ладоши. Девушки переглядываются.       — Надо подготовить все, — решает Суджин. Она долго смотрит на Миен, видя в глазах бешеную решимость. — Юна, ты согласна?       — Да, я хочу хоть как-то помочь вам, да и раз это безопасно для меня…       — Только по словам Йеджи, — напоминает недовольная Юци. — А мне стоит сказать о том, что ее не беспокоит наша с вами жизнь, все о чем она может думать, это о Рюджин. Так что любая миссия будет очерчена названием: «безопасно», с учетом того, что Шин в ней не принимает участие.       — Ци-ци, ну что началось? — Хмурится Со.       — А что, Хван, это ведь так? — Сон складывает руки на груди, демонстративно поднимая голову.       — Да, я и не скрываю, но сейчас, я трезво оцениваю ситуацию. Конечно, я не могу наверняка заверить, что все пройдет гладко, но опять же, если что…       — Если что, я подстрахую тебя, — Миен смотрит на Юну и мельком улыбается. Рюджин прокашливается.       — А ты? Тебя кто подстрахует? — Шин хмурит брови, видя как Чо лениво поднимается со своего места, потягиваясь.       — Я справлюсь, Рю, не переживай. Вы тут пока прикиньте что нам нужно, чтобы скорее провести эту операцию. Я выйду на балкон, немного остужу голову, — девушка улыбается, но все прекрасно видят фальшь на ее лице. Шин подрывается следом, ловя на себе подозрительный взгляд Йеджи, но не задерживаясь, двигается за ушедшей, прихватив со столика пачку сигарет.       Блондинка плотно закрывает за собой дверь, ощущая прохладу, несмотря на то, что на ней была довольно теплая водолазка. Миен же стоит в одной офисной рубашке, удобно устроив локти на перилах и глядя на кипящий жизнью район. Рюджин подкуривает сигарету, удобно сжимая фильтр губами.       — С чего такое рвение жертвовать собой? — Решает начать диалог Шин, замечая недовольный взгляд старшей. Та пожимает плечами, заметно морщась от прохлады.       — А то ты не знаешь, — хмыкает Миен. — Я устала.       — Милая, мы все устали, — пожимает плечами Шин, выдыхая дым. Недовольно ежится, задумываясь на миг о чем-то своем. — С Юци все также?       — Все хуже, — вздыхает Чо, а заметив как младшая предложила ей пачку, все же поддается искушению, вытягивая одну сигарету. Рюджин сделала это машинально, не думая, что розоволосая согласится. — Подкурить дашь?       — Ты меня удивила, — признается младшая, но протягивает зажигалку. Чо пожимает плечами.       — Я не любитель сигарет, но сейчас не откажусь, нервы уже ни к черту, — Миен затягивается, и Рюджин почти присвистывает, замечая как тлеет сигарета. Она была уверена в том, что старшая закашляется, но нет, Чо лишь чуть морщится, а после выдувает дым. — У нас сейчас ничего, ни звонков, ни смс, вообще пустота. Ответа никакого мне не дали, да и, как видишь, общаться она не пытается. Плюс, мне хватило нагоняя за вас, идиотов, а еще, моя нервная система не выдерживает ваши доблестные подвиги, пока я отсиживаю задницу в кабинете.       — Поэтому ты решила разбавить офисную жизнь, втянувшись в наши, не самые гениальные, планы, — усмехается Шин.       — Йеджи знает, что ты так нагло за ее спиной оскорбляешь ее айкью? — Хмыкает в ответ Миен, а после смеется, заметив как скорчилось лицо блондинки. — Не переживай, я ей не скажу. — Она вновь затягивается никотином, глядя вниз с балкона на проходящих мимо людей.       — Я уверена, все наладится, — заверяет Шин. Миен лишь фыркает.       — Мастер поддержки на связи?       — Что-то вроде того, пойдем, хватит мерзнуть, — Рюджин выкидывает сигареты в небольшую мусорку, которую Джису купила специально для нее, учитывая, как часто Шин ночевала у них раньше, еще когда были проблемы с квартирой.

***

      И вот, спустя сутки, все уже готово. Миен и Юна уже были в баре, усердно отыгрывая роль опьяневших девушек, что просто веселятся. Ради такого, Чо взяла отгул с работы. Выбирали они бар исключительно тыча пальцем в небо, надеясь на то, что повезет.       Как итог, первая вылазка закончилась ни чем, как впрочем и вторая. Зато третья ночь, пошла куда успешнее. Сейчас они вновь сидели всей компанией в большом тонированном джипе, который Суджин взяла с работы, записав на свое имя. Рюджин и Йеджи устроились на заднем сиденье за ноутбуком, проверяя работоспособность GPS и наушников, которыми были оснащены, как минимум, четверо. Йеджи, как связующее звено, Шухуа, которая не смогла пропустить такое зрелище, а потому, уместилась на сиденье рядом с Суджин, то и дело тыча наманикюренным пальцем в проходящих мимо парней, видя в каждом маньяка. И еще два наушника были у Юны и Миен, что сидели у барной стойки. Камеры в заведении, Хван нагло взломала, кажется теперь ни у кого не было сомнений в ее работоспособности. Рюджин, в принципе, молча наблюдала за всеми шустрыми движениями пальцев по клавиатуре, задумываясь о том, что кажется, она не вписывается в эту компанию гениев. Теперь они могли спокойно осмотреться не входя в здание. Как минимум, они лицезрели на экране 4 камеры, на одной из которых мелькали девушки.       Миен сидела в довольно вызывающей юбке и цветастой блузке с широкими рукавами, цвета мяты. Она довольно потягивала безалкогольный коктейль, но отыгрывала опьянение на отлично. Смеялась, что-то рассказывала Юне, ну как, там было что-то про моду и новые коллекции, на что младшая активно качала головой, поддерживая ее. Йеджи лишь закатывала глаза, то и дело сверяясь с камерами улицы.       Людей в клубе несмотря на множество происшествий было много. Черно-красная подсветка не давала полной видимости, но, как минимум, базовое понимание о помещение у них сложилось. Йеджи уже нашла два запасных выхода, а также умудрилась найти все соц. сети клуба.       — Чувствую еще час и если ничего нет, то закругляемся, — с самого заднего места, произносит Юци, что недовольно жалась к Джису, кутаясь в куртку сильнее. Суджин смотрит в зеркало заднего вида и молчит, прекрасно понимая нервозность младшей, но решая не акцентировать на это внимания.       — Ци-ци, уймись, — бурчит Шухуа, вслушиваясь в наушник. — Девочки, вы хоть о чем-то интересней поговорить можете?       — Хватит подслушивать, — бурчит шепотом Миен, на что Йеджи лишь хмыкает.       Они сидят в машине, как минимум, часа 2, прежде чем Хван заставляет всех замолкнуть ведь фигура зашедшая в клуб уж очень напомнила того самого парня. Девушки настораживаются, даже Шухуа перестает маячить и жаловаться на затекшую задницу, пока Рюджин всматривается в тот силуэт, что указывает ей Йеджи.       — Миен, он вас заметил, идет к вам. — Касаясь уха, произносит Хван, внимательно следя за передвижениями подозреваемого. Девушка на камере едва заметно кивает, смеясь громче и хлопая Юну по плечу. Чхве с заднего сиденья опирается на спинку, чтобы заглянуть в ноутбук Хван.       Мужчина ходит вокруг да около, он то останавливается у барной стойки, с противоположной стороны, то отходит дальше к стенке, не сводя хищного взгляда с Миен. Первый шаг он все же делает, заказав коктейль для Чо. Только вот, Хван успевает заметить, как он едва заметно проводит над стаканом ладонью, явно что-то подсыпая.       — Миен, он что-то кинул в напиток, не пей много, — предупреждает Йеджи, когда к Чо подходит парень с ярким коктейлем в руке. Он кажется улыбается, только точно сказать невозможно, ведь его лицо хорошо скрывает темная кепка, которую он так и не снял.       — Будь осторожна, — напоминает как мантру Шухуа, что вцепляется ноготками в кресло от тревожности, стараясь заглянуть в ноутбук.

***

[3]

      Пульс бешено учащается от волнения, но старшая держит себя в руках, в отличие от Юны, что заметно напрягается всем телом, вглядываясь в лицо мужчины рядом. Тот любезно улыбается, предлагая напиток, который Миен берет, отвечая ему милой ухмылкой. Что-что, а играть на публику Чо умела с детства, так что, очаровать этого полудурка ей не составит труда, особенно зная его предпочтения. Не зря же она провела перед зеркалом несколько часов, подбирая этот наряд. Утонченная блузка и юбка очерчивали ее подтянутую фигуру, а множество драгоценных камней, что бликами мелькали в клубном освещении, не могли оставить без внимания определенные части тела.       — Вы одни тут? — Осведомляется он, как бы невзначай касаясь оголенного плеча старшей, что еле сдерживается, чтобы не отпрянуть.       — Да, после трудного дня решили развлечься, — мило улыбается Миен, стараясь отыграть как можно лучше. Она глупо смеется, вяло двигая рукой и как бы случайно касаясь оголенного предплечья мужчины, которому явно понравился этот мелкий жест. Он ловит ее руку мягко сжимая.       — Шикарно выглядите, — акцентирует внимание брюнет и девушка почти ежится от этого холодного взгляда с ненормально расширенными зрачками, в которых можно прочитать психиатрическую историю болезни. Ей не нужно подтверждение врача или несносная справка с печатью, от него веет безумством, едкий запах, который порождает внутренний страх от которого трепещут все органы, а легкие забывая о своей функции, замирают. Воздуха критически не хватает, как бы не вдыхала Чо, но она по прежнему натягивает улыбку, склоняя голову и глупо посмеиваясь.       — Благодарю, вы настоящий джентельмен, — кивая головой на напиток, довольно произносит она. Сверкает взглядом на Юну, намекая той удалиться, но на ее лице отчетливо читается животных страх. Она немигающим взглядом смотрит на мужчину, а ее коленки мелко дрожат. Что с нее взять, она в какой-то степени еще ребенок, впервые столкнувшись лицом к лицу со «злом», нормально так реагировать. Кажется она даже чуть вспотела от паники, нервно глотая воздух. На руках виднелись мурашки. Миен бросает предостерегающий взгляд в камеру, как бы случайно отводя взгляд.       — Такое редкость в наши дни, неправда ли? Как ваше имя? — Мужчина обаятельно улыбается, оголяя пожелтевшие зубы. Чо хмыкает. Она слышит в наушнике инструкцию для Юны, которая резко выпрямляет спину, заслышав голос Хван.       — Юна, не теряй голову, не сейчас, уйди в туалет, побудь там, потом вернешься, скажешь, нашла компанию на вечер, и выйдешь к нам. Тебя встретит Джису. Ты поняла? — Шин замирает как зайчик, глядя на мужчину. — Юна, встала и пошла! — Рычит на нее Йеджи в наушник. Младшая вздрогнув кивает на автомате, но забывает, что нужно что-то сказать. Язык словно прилип к небу, и не хотел отлипать.       — Ты в туалет? — Услужливо помогает Миен. — Неужели парочка коктейлей так быстро действует? — Смеется старшая, но в ее глазах наверняка читается опасения. Брюнетка была вся бледная и ее почти трясло от тревоги. Она нервно кивает. — Мы пока тут посидим, с этим замечательным молодым человеком. Вы же составите мне компанию? — Миен переводит взгляд на мужчину и тот кивает, занимая место рядом. Он указывает на коктейль и розоволосая делает несмелый глоток, хоть и знает, что это грань. Сейчас она отдает свою жизнь в руки Хван и ее гениальным штучкам. Ее всю обвешали какими-то шпионскими приборчиками, так, чтобы наверняка обезопасить, поэтому Миен вздыхает, делая очередной глоток. — Как вкусно.       — Я знаю толк в коктейлях, Миен, — он не снимает кепку, словно зная где камеры. Это замечает и Йеджи, что курирует ее сейчас. — Чем увлекаешься в целом?       — Ой, нашел что спросить, — дурашливо отмахивается розоволосая. — Когда я пьяна, я тебе же все уши прожужжу, мода, ткани, знаешь какие туфли сейчас в тренде? — Она хлопает накрашенными ресничками, наклоняя корпус так, чтобы чужой взгляд нагло прошелся по ключицам. Мужчина жадно облизывает пересохшие губы.       — Нет, увы, за ваши женские штучки я ничего сказать не могу, — он хмыкает.       — А ты почему не пьешь? Разве в клуб не за этим приходят? — Как бы случайно спрашивает Миен.       — Я за рулем, прихожу сюда просто расслабить голову, покурить кальян, — отмахивается он.       — Чон Юнхо из якобы конторы по производству бумаги и прочего, фальшь, не то, чтобы я была удивлена, но да. Так что, считай, что ты от него правду не услышишь, — вещает Хван в наушник. Миен сдерживается от неироничного хмыканья. Она уже и забыла о том, что за ними следят и подслушивают.       Миен еще около получаса беседует с ним, Юна уже ушла, сославшись, что нашла компанию поинтересней и чмокнув якобы на прощание, направилась к стоящему поодаль джипу. Голова уже неприятно кружилась, а в глазах начало все плыть. Точно не эффект от одного несчастного коктейля. Миен уже не нужно притворятся, ведь все тело перестает поддаваться контролю, движения стали вялыми, напоминая волны. Она уже вовсю касается предплечья мужчины, стараясь не слететь со стула и он довольно ухмыляется.       — Давай поедем отсюда, тут шумно, — предлагает наконец он и Чо кивает, потому что ей как никогда был нужен свежий воздух. Кое-как спускается с барного стула, на выходе чуть было не забыв про пальто. Она уже не играет, действительно смеется, ей безумно весело. Все проблемы кажутся такими далекими, Юци, работа, жизнь. Все это подождет. Сейчас она просто растворяется в ощущении эйфории, краем сознания понимая, что нет, нельзя. Это ловушка. Она должна сохранять рассудок трезвым и холодным. Хотя… Так ли она кому-то должна? Разве она не может позволить себе отдохнуть? От всей этой суеты, погони, постоянных перерывов на черный кофе, от которого уже сводит желудок, и надоевших салатов. Это же не карается, да? — О чем задумалась? — Смеется мужчина.       — Да так, о жизни, эта машина? — Указывает Миен на невзрачный автомобиль. Тот в свою очередь кивает, галантно открывая дверь салона, чтобы девушка села.       — Миен, мы за тобой, не теряй голову и не болтай лишнего, — напоминает строго Йеджи. Чо хмыкает, решая не слушать назойливые советы. Или она уже что-то путает? Зачем она вообще здесь? Отдохнуть же, правильно? По крайней мере, ей так кажется. Невесомое ощущение того, что она что-то забыла каким-то скользим страхом проносится внутри, стараясь привести ее в норму, но о чем речь, когда ремень для безопасности так глупо выскальзывает из рук. Миен смеется, пока мужчина хмыкает, помогая ей пристегнуться к креслу. — Эй, не теряй хватку. Слышишь меня? — Это уже голос Рюджин. — Миен, услышь меня! Не забывай что он чертов псих, ты под таблетками. Мы не понимает точно ли это он, а не какой-то идиот, так что нужно ловить на горячем. Пожалуйста, продержись и не позволь препаратам загасить рассудок.       — У меня какие-то голоса в голове, — смеясь шепчет Миен. Она приближается к лицу мужчины, тыча ему пальцем в нос. — Ой, — улыбка глупая до безбожности беззащитная. — Не туда, вот тут, — она указывает на голову. — Жужжат как мухи.       — Миен! — Рычит Рюджин и Йеджи на пару. Или это уже не они? Почему они так кричат на нее, она же просто отдыхает. Это законом не запрещено.       — Голоса? Ну ничего, я включу музыку, поехали, — мужчина трогается, и его улыбка напоминает оскал, только вот, Чо ни капли не страшно. Она довольно кивает, чуть стягивая пальто. Ей жарко, как будто сейчас не зима, а середина лета, какой-то душный июль, а то и начало августа. В горле стоит неприятный комок, но он не кажется такой уж существенной проблемой. В глазах плывет и свет фонарей кажется ей бликами, который добавляют атмосферы в этот чудесный вечер. Машина трогается с места, а после тут же переходит на какой-то бешенный бег по трассе от клуба. Жужжание в ухе прекращается. Что-то в душе колит от страха, сжимая органы и переворачивая все вверх дном, но тут же окутывает нега эйфории, как покрывало. Такое приятное, пушистое, хочется в нем тонуть. Словно в теплой ванной с пеной и ароматическими свечами.       — Знаешь, а ты ничего, — смеется Миен.       — Да? Ты тоже. Как жаль, что мы с тобой так мало побудем вместе, но поверь, ты этого никогда не забудешь, — в его глазах что-то блестит, какой-то, нездоровый огонек, который вновь поднимает тревогу. Мозг кажется старается уцепиться за что-то. Или за кого-то. Какие-то расплывчатые очертания девушек. Одна вроде бы светлая, хмурая, что-то говорит, стараясь достучаться. Вторая же, веет и теплом и холодом одновременно. К ней хочется тянутся, быть рядом, только вот она вечно отталкивает, бежит прочь. Миен не легкоатлетка, она устала бегать следом. Время подобных игр прошло, не 5 лет, пора бы остановиться. Шатенка, как же ее там… Юци?       — Хочу ото всех сбежать, — заявляет Миен с самой счастливой улыбкой. — Давай сейчас уедем на другой конец страны! Давай просто оторвемся этой ночью! — Девушка произносит это с энтузиазмом, цепляясь за плечо мужчины, что прибавляет скорости.       — Ох, милая, а ты даже не представляешь какое у нас будет веселье.

***

[4]

      — В смысле связь потеряна?! — Кричит Юци с заднего сиденья, почти наваливаясь на Хван. Та беспорядочно тыкает по клавиатуре, сосредоточенно глядя на вмиг пропавший с карты маячок. На ее лице невозможно прочитать ни одну эмоцию, но Рюджин и так понимает, что старшая в замешательстве. — Хван, открой свой поганый рот и объясни какого черта мы не видим ее на карте?       — Если ты так будешь орать мне в ухо, оно магическим образом не починится, — рычит старшая, хмурясь сильнее. Она открывает какие-то дополнительные окна на ноутбуке, вбивает данные, выдает ошибку. Атмосфера в салоне заметно напрягается. Юна, что сейчас жалась к боку Джису, лишь сильнее кутается в куртку, оглядывая всех. Шухуа молча поджимает губы, неотрывно следя за махинациями Йеджи. — Сигнал глушат. У него в салоне что-то есть, это блокирует все. Он был подготовлен и к такому. — Сухо заявляет Йеджи. Юци замахивается, но ее ладонь быстро перехватывает Рюджин.       — Ты говорила, это все безопасно! Ты сказала ей пойти на эту роль! Ты во всем виновата! — Кричит в сердцах Юци, что вырывается из хватки Шин.       — Я говорила, что есть риски, всегда, — отзывается Йеджи, перебирая в голове все варианты.       — Пока мы стоим тут, ничего не изменится. — Шухуа подает голос. — Мы едем по трассе, тут один выезд, может нагоним. Вы едьте следом, пусть Йеджи попытается восстановить все, — командует она и это звучит как единственная трезвая мысль. Рюджин кивает, открывая дверь и выходя, помогая Хван забрать ноутбук и аппаратуру. — Связь держим по наушнику. Тот что у Юны я достану и отдам Су, — Йеджи благодарно кивает, удивленная тем, что блондинка уловила ход ее мыслей и без дополнительных вмешательств.       Юци нахохлившись нервно ломает ногти, обессиленно глядя в одну точку и лишь сильнее вгрызаясь в нижнюю губу, наверняка прокусит. Джису опасливо поглядывает на нее, пока Суджин заводит машину. Тоже нервничает, но старается не поддаваться панике. Все на взводе, уставшие, после рабочего дня, еще и тяжелые будни, организм истощился. А тут еще и такие эмоциональные потрясения, как некстати.       Рюджин садится за руль, видя как джип срывается с места со скрипом колодок, тут же выруливая на трассу и уносясь куда-то в темноту. Йеджи пристраивается рядом, засев за ноутбук и нервно закручивая локон волос и натягивая. Шин не тормошит ее, уже знает, что ей нужно дать время подумать. В такой ситуации когда счет идет на минуты, Йеджи нужна полная работоспособность ее мозга, а следственно и тишина. Свободной рукой она нервно постукивает по бардачку машины, а после резко щелкает пальцами. Не говоря и слова, она попросту открывает очередное окно, что-то быстро печатает, при чем явно не на корейском. Рюджин хмурится, но оставляет ее, позволяя выполнять все необходимые махинации.       — Трогайся пока за ними, если все получится, то мы поймаем сигнал. — Бегло произносит Хван, что-то после бормоча под нос.       — Как скажете, капитан, — салютует Шин, но после отбрасывает все шутки прочь, разгоняя автомобиль.       — Шу, как слышишь, — касаясь уха, спрашивает Хван.       — Прекрасно, мы едем прямо, но судя по всему они уже свернули куда-то. На трассе пусто.       — Да, свернул, прямо и налево, я по камерам отследила. Пока только так, если все получится, то мы сможем обойти глушители. Скорее всего они базовые, так что, если все получится, то выведем их из строя, — попутно объясняет Йеджи. — Сворачивай, — указывает Рюджин, на что младшая кивает, выворачивая руль. — Движутся в северном направлении, судя по камерам, скорость около 160-180 км/ч.       — Поняли, мы по окружной, попробуем нагнать, — слышится голос Суджин в наушнике и Йеджи кивает, забывшись о том, что она не увидит.       — Ты написала тому самому другу-хакеру? — Догадывается Рюджин. На этот раз, подтверждающее движение головы видят. — Он не спит сутками?       — Он может, да, но сейчас у них день, так что, должен ответить. Скорее всего он вернулся к интервальному сну. — Видя немой вопрос, Йеджи вздыхает. — Ну, он сутки делит не как нормальные люди, а по своему. Он может лечь спать днем, на полтора часа, встать, поработать, снова лечь и далее. Нет измерения времени в адекватном его представлении.       — Все гении такие, чудные? — Хмыкает Рюджин.       — Ты считаешь меня чудной? — Вопросом на вопрос отвечает Хван, скептично поднимая бровь, пока пальцы что-то набирают на клавиатуре. Рюджин поджимает губы, теряясь.       — В какой-то степени, все чудные, но гениальные люди, будто бы, больше.       — Уклоняешься от ответа значит? — Йеджи фыркает. — Я запомнила, а еще, у нас новости. Все вышло. Шу, я скину на твой телефон метку, — касаясь наушника, инструктирует Хван.       — И как это чудо провернули?       — Усилили сигнал спутниковых волн, взломали базу…       — Все, — Рюджин поднимает руку. — Я поняла, что-то нелегальное, о чем полицейскому знать не нужно, а простому человеку эта информация сплавит мозг.       — Если кратко, перегрузили допустимые пределы и тем самым прибор, так он не качественный, начал барахлить. Ну и впоследствии выключился. С какой-либо военной базой, такой трюк бы не прокатил, а тут, вполне, — более доступно разъясняет Хван. — Они все еще движутся, значит, время есть. Кажется я поняла куда они едут.       — Отлично, — Шин мельком отвлекается от дороги заглядывая в экран ноутбука, глядя на намеченную точку. — Я знаю как сократить путь. — Рюджин деловито кивает, сворачивая с маршрута.       — Осторожнее на поворотах в жилом районе, Шумахер, — напоминает Хван, когда они вновь резко сворачивают.       — Беспокоишься?       — За тебя, да, — произносит Йеджи, таким голосом, что не понятно, шутка это или правда. — И я серьезно, я вижу как ты переживаешь, мы успеем, я обещаю, — Хван наклоняется к ней и мягко касается губами щеки.

***

[5]

      Миен кажется понимает ровным счетом ничего. Ей жарко, тело почему-то не двигается, а вокруг темнота. Какой-то рослый силуэт маячит туда сюда, но из-за размытого взгляда, разобрать ничего не получается. Она пытается что-то сказать, но язык не слушается, получается лишь невнятное мычание.       — Закрой рот, — огрызается грубый голос. — Ты меня отвлекаешь. Из-за тебя я сбился. Мне придется начать все сначала, тупая ты шваль, — чужой тембр напоминает рычание зверя и Миен замолкает, стараясь сосредоточится на фигуре. Кажется он сидит на коленях, вроде бы, это земля. Он что-то копает, или нет, просто руками двигает. В общем, какие-то махинации совершает точно. Теперь же вроде стучит, считая каждый звук. Странный. Наверное это все просто кошмар. Миен опускает голову вниз, замечая на своем теле какие-то рисунки. Словно разметка. Она хмурит брови, стараясь рассмотреть побольше в темноте, но увы, голова как в тумане, ничего не понятно. — Не надо было бросать меня тогда, уходить к этому паршивому Кёнху. Он хуже чем я, он полный мудак, а я, я для тебя все готов сделать. — Мужчина приближается, опаляя дыханием шею. — Это я должен был быть твоим мужем, это я должен стать отцом твоего ребенка.       — Какого ребенка… — Не понимает старшая, постепенно обретая какие-то отголоски сознания.       — Моего! А не от этого не пойми кого! — Срывается на бешенный крик мужчина. — Ты — моя! Ты принадлежишь только мне! — Его слюна неприятно брызжет на лицо и девушка морщится, но стереть не может, руки не поднимаются. Она лишь качает головой, но ее ловят за подбородок, заставляя замереть. — Слышишь меня?       — Еще бы не слышала, так орешь, — огрызается девушка, за что получает хлесткую пощечину.       — Твое милое личико лишь мое, только я могу смотреть на него, но знаешь, я же люблю тебя. Только тебя. Давай мы немного подправим тут, — он ведет пальцем по щеке. — Я буду любить тебя любой.       — Тогда может, стоить убрать эту острую штуку от моего лица? — Довольно дерзко командует Миен. Мужчина кажется пропускает эту фразу мимо ушей, а вот что-то неприятно холодное касается щеки, обжигая. Кажется каждая клеточка нерва обострена, ведь Чо кривится уже от небольшой царапины, что тянется по скуле вниз, к подбородку. В голове все еще царит сумбурный набор мыслей. Тонкая линия воспоминаний тянется так странно, перебоями, она вспоминает что-то, после картинка сразу тухнет. Паника нарастает бегущей волной, накатывает, заставляя захлебываться от страха. Мужчина закатывает глаза, носом ведя по щеке девушки, измазываясь в крови. Он словно ловит какой-то кайф, пока Чо истерично дергается, спиной ощущая как кора обдирает ее кожу. Она шипит, но мужчина не обращает на нее внимания, занимаясь какими-то своими делами.       — Ты поплатишься, только моя, ведь ты только моя… — Словно в бреду бормочет он. Что-то неприятное давит на шею и Миен судорожно вдыхает, стараясь втянуть как можно больше воздуха в легкие. Только вот накинутая удавка сильнее смыкается на ней, перекрывая доступ к кислороду. — Ты только моя… Я никому не позволю смотреть на тебя…       Перед глазами вновь все плывет, мерцая словно огоньки, а конечности беспорядочно двигаются, отдаваясь неприятной болью и ломкой по всему телу. Девушка старается закричать, но из-за сдавленного горла, получается лишь хрип, который точно никто не услышит в такой дали. Все еще дезориентированная, она пытается ухватиться хоть за что-то, но прежней эйфории нет, теперь это чувство поглощено животным страхом, от которого сводит коленки, и мурашки проносятся по коже. Из-за давления, в висках неприятно стучит, а голова по ощущениям и вовсе взрывается неприятными фейерверками. Все равно что засунуть себе в мозг петарды и поджигать по одной, боль пульсирует так сильно, что сводит зубы. Еще немного и сознание угаснет, а что ждет ее дальше, одному Богу известно. Миен даже не понимает как она тут оказалась, помнит лишь обрывки. Даже в таком критическом состоянии, старается уцепиться за что-то. Папа, друзья, Юци…       Внезапный прилив кислорода не дает ей полностью погрузится во тьму. Она жадно втягивает воздух ртом, открывая широко глаза и стараясь разглядеть что происходит. Из-за звона в ушах и оцепенения в теле, сложно разобрать, почему же ее отпустили. Неужели решили поиграться? Но удавка повторно не стягивается на шее, а расфокусированный взгляд замечает какие-то горящие вспышки, что быстро приближаются к ней. Может быть именно так выглядит смерть? И именно поэтому, она перестала чувствовать обжигающее давление в своих легких.

      ***

      — Юци! Юци слезь с него! — Суджин старается оттащить обезумевшую от тревоги и злости девушку, что наносила беспорядочные удары какой-то найденной корягой по лицу мужчины. Тот неприятно булькал, захлебываясь кровью и уже не пытаясь защититься, эффект неожиданности сработал как никогда лучше. Вот только теперь проблема заключалась уже в младшей, что ни в какую не собиралась отставать от своей жертвы, вновь яростно замахиваясь палкой и попадая куда-то по виску. — Ты убьешь его!       — Одним убийцей меньше! — Рычит в ответ шатенка, отмахиваясь найденной «дубинкой» от Суджин. — Это вы виноваты! Все вы! — В сердцах хрипло произносит Сон, скаля зубы. — Если бы не ваш дурацкий план она была бы в безопасности!       — Она живая и в сознании, — перекрикивая все, оповещает Йеджи. Похлопывает привязанную к дереву девушку, чья кожа напоминала лед. — Вся промерзла, но наверняка не осознает этого, ведь препарат еще не вывелся из организма. Эй, Миен? Смотри на меня, — Йеджи светит ей в глаза фонариком телефона, но зрачки беспорядочно метаются. — Ну почти реагирует, хоть и растеряна.       — Веревки плотные, блять, — выругивается Шин, что с ножом старается порвать путы. — Намотал от души, — Рюджин срезает нижнюю часть, откидывая подальше.       — Юци! — Шухуа делает рывок вперед, чуть было не попадая под удар. Благо Суджин успела блокировать его рукой, другой отпихнув младшую за свою спину.       — Если ты не прекратишь, я вырублю тебя, — выходя из себя, грозно предупреждает Суджин, сводя брови на переносице. — Все кончено, прекрати.       — Это вы все виноваты! — Юци делает последний удар, нехотя поднимаясь с мужчины, оглядывая то, что осталось от его лица. Все залитое алой кровью, кажется со сломанным носом и, уже начавшими опухать, глазами, он вовсе не походил на человека. Сон пинает его в живот ботинком, слыша глухой стон. Добавляет сверху, отпихивая Суджин в плечо, что пыталась ее оттащить. — Не трогай меня! — Шатенку всю трясет. Она обтирает заляпанные руки об штанину, прокашливаясь и после направляясь к розоволосой, которую наконец удалось отвязать от дерева. Стянув с себя куртку, надевает на голые плечи Миен, кутая сильнее, а сверху добавляя светло-серый шарф, чтобы прикрыть след на шее и согреть. — Прости меня, — шепчет младшая едва слышно, но кажется Чо ничего не разбирает. Она безвольно держится на ногах, пока взгляд направлен куда-то в чащу. — Я отвезу тебя домой.       — Мы подбросим, ты все равно не знаешь, где она живет. — Суджин подходит, видя как щерится Юци, желая бросить очередное проклятье на китайском. — Прекрати, такси ты сейчас все равно не вызовешь, а права у тебя есть только на мотоцикл. Рюджин, вы с Хван останьтесь тут, до приезда группы, встретимся завтра, на допросе. — Шин деловито кивает, фонариком подсвечивая полянку, что раскинулась посреди густого хвойного леса.       Пока четверо удаляются, Рюджин краем уха слышит огрызания Юци, лишь тяжело вздыхая на этот счет. Все же, ей далеко до профессионала, она все еще очень вспыльчивая. Не сказать, чтобы Шин была более хладнокровной, но тем не менее, сейчас Сон будет сложнее всех. И это понимала каждая, а потому, никто не обижался и не злился на нее всерьез. Все прекрасно осознавали такую реакцию девушки на увиденное.       — Еще немного и мы бы собирали ее по кусочкам, — экспертно заявляет Хван, присаживаясь возле какого-то чемоданчика. — Посмотри. Тут и скальпели и ножи разных размеров, как будто он собирался из нее сделать арт-объект, словно скульптор.       — Отвратительное сравнение, — вспоминая обезображенные трупы и то что осталось от лиц девушек, морщится Шин, подходя ближе.       — Прости уж, с таким я имею дело впервые. Да и сейчас 3 часа ночи, что ты хочешь? — Хмыкает Хван. — Тут и горелка, но насколько я помню, ожогов на телах жертв не было.       — Может для чего-то другого, завтра и узнаем, зачем этому «мастеру» такой набор предметов. — Рюджин цепляет из кармана наручники, подходя к едва сопящему мужчине и накидывая на его запястья. Все же ему знатно досталось от Юци. Он, лежа на спине, отхаркивается кровью, но та вновь стекает в горло. — Перевернись, захлебнешься еще, — Рюджин небрежно толкает его, заставляя лечь на бок. — Тебе еще завтра на допросе сидеть. — Мужчина в ответ лишь глухо стонет, вновь заходясь кашлем.       — Нам опять рано вставать, да? — Осведомляется Йеджи.       — Нет уж, мы дай бог к 5 домой вернемся, я не хочу проспать всего час. — Рюджин расправляет плечи, оглядывая местность. — Йеджи, могу задать вопрос?       — Валяй, — пожимает плечами рыжеволосая. — Все равно нам на холоде еще как минимум полчаса сидеть. — Она занимает место на пеньке, кладя ногу на ногу и устремляя свой взор кошачьих глаз на младшую.       — Тебе правда плевать на всех, кроме меня? — Рюджин замирает, понимая, как это прозвучало и прокашливается, прочищая горло. — Ну, в плане…       — Да, — Хван серьезна. — Понимаешь, мир так устроен, странно, казалось бы в нем есть баланс. Чтобы что-то получить, надо что-то отдать. Есть темное и светлое и далее по списку философских мыслей. Вот только, на самом деле это не всегда так. Я выделяю людей, когда вижу в них что-то… Близкое. Грубо говоря, ставлю мысленно значок «приоритет». Возможно это эгоистично, и они все правда хорошие, но я знаю их очень мало. С тобой же, я имела дело много раз, хоть до всей этой заварушки, наши встречи были исключительно с другим оттенком атмосферы. Тем не менее, я понимаю, чего от тебя ожидать, знаю как ты поведешь себя в той или иной ситуации…       — Ты боишься быть обманутой, — догадывается Рюджин.       — Обманутой, преданной, раненой, называй как хочешь. — Хмыкает Хван. — В мире есть лишь призма равноправия, своды правил и законов. Но так ли это? Разве это влияет хоть на кого-то?       — Да, — уверенно заявляет Шин. — Не на всех, согласна, но есть же много добропорядочных людей, которые занимаются хорошими вещами.       — Люди безопасны и кажутся безобидными, лишь когда у них есть все. — Йеджи вздыхает. — Они живут в больших домах, у них есть слуги, они уверены в том, что будет завтра и развлекаются на полную катушку. Но знаешь, что в стрессовой ситуации люди меняются? Иногда, тот самый отличник, может оказаться повернутым на голову чудиком, который мечтает о кровавой бойне. А смелый спортсмен — трусом, что продаст все родное, лишь бы спасти свою шкуру. В нашем мире, ты либо хищник, либо жертва. Среднего не дано, как бы ты не пытался соблюдать баланс, рано или поздно, тебе придется принять сторону. Только и здесь есть разветвления, загнанная жертва, может превратиться в разъяренного зверя перед страхом смерти. Люди мелочны, все падки на легкие деньги, мимолетный кайф, интрижки. — Рассуждает вслух девушка.       — Говоришь так, будто ты не человек, — смеется Шин.       — Человек, у меня же тоже есть слабости и определенные желания. Я не идеальна, ты это знаешь. — Шин кивает.       — Я тоже не ангел, — пожимает плечами блондинка. — Если так думать, то в нашем мире самые невинные это дети. — Хван недовольно фыркает.       — Разве что, до лет четырех, ну край, пяти. А потом, эти самые дети создают иерархии, принижают тех, кто не может защититься, собираются в толпы и избивают до потери сознания, дразнят, заставляют тебя чувствовать себя бракованным. — Голос Йеджи затихает.       — Тебя били? — Тихо спрашивает Рюджин подходя ближе, не желая, чтобы этот обмудок, даже в таком, едва ли функционирующем сознании, слушал их диалог. Хван кивает. — За что?       — За то, что я была худая, слабая девочка, которая не могла за себя постоять. Потому что мой отец был алкоголиком и заядлым игроком, а мать подрабатывала проституткой и воровала нам еду, точнее, себе, мне давали объедки со стола. Словно уличной собаке, давали обгрызть остатки мяса с кости, могли накормить и землей с травой. — Хван складывает руки на груди, отворачиваясь. - Как думаешь, у меня была одежда? Конечно, нет. Я даже не понимала, что нельзя ходить нагой по улице, пока меня не начали дразнить и тыкать пальцами. Тогда я пыталась сделать хоть что-то из тканей, которые находила на улице. Старалась приделать все на остатки клея, скотча или булавки, исколола все пальцы, но подобие одежды все же сделала. Потом уже, мне отдали футболку и купили старый замызганный сарафанчик. Только вот дразнений не стало меньше.       — Прости, — Шин присаживается перед ней на корточки, мягко беря чужие ладони в свои руки и согревая. Подносит ко рту, выдыхая теплый воздух, а после чуть сжимает. — Я не хотела…       — Знать это? — Нервно хмыкает Йеджи.       — Нет, я не хотела, чтобы сегодня ты окуналась в прошлое и из-за этого чувствовала себя плохо. — Поясняет младшая. Хван в ответ лишь молчит, все еще глядя в сторону. Шин не может увидеть этого, но глаза старшей предательски слезятся, а в горле встает ком. Она сжимает руки блондинки, стараясь найти в них какое-то личное спасение. То самое тихое и спокойное место, безопасное, где она смогла бы спрятаться от всего мира. Рюджин понимая ее без слов, чуть поднимается, мягко обнимая. Хван не делает это в ответ, но носом тычется в теплую шею, вдыхая приятный аромат цитрусовых ноток. Она позволяет себе дать слабину рядом с Шин, и этого же боится. Но теплые руки девушки так приятно успокаивающе гладят по спине, что Хван забывается обо всем. Все же, Шухуа была права, нервы у всех на исходе.

***

[6]

      В светлой квартире так пусто, что кажется, будто она едва ли обладает хозяином. Все в сдержанных оттенках, никакой мелочевки или беспонтовых фигурок. Слишком строго даже для Миен, что шмыгает носом, немного придя в себя. Юци усаживает ее на небольшой диванчик, стягивая с ног туфли и поражаясь тому, как старшая умудрилась идти на них в таком состоянии. На лодыжке видны покраснения, видимо натерла кожу.       — Давай, поднимаемся, вот так, — Юци мягко обвивает рукой талию старшей, заставляя ту опереться на себя. Осталось понять куда идти, но судя по всему, впереди гостиная, а там, как минимум, диван побольше, а не этот, для прихожей. — Еще немного, давай, девочка, ты вон какая сильная, сколько вынесла, — Сон бормочет это на автомате, прекрасно понимая, что Чо все равно ничего не вспомнит на утро.       Какого же удивление девушки, когда она наконец находит спальню во всей этой череде комнат. В голове мгновенно случается странный диссонанс. Вся квартира в сдержанных тонах никак не коррелирует с тем, что видит перед собой девушка теперь. Спальня выполнена в светло-зеленых, мятных тонах, которые красиво сочетаются с теплым белым оттенком. Большая кровать стоит посреди помещения, заваленная различными игрушками. Здесь, кажется, есть все, от плюшевых зайчиков до собачек. На изящной прикроватной тумбочке стоит плетеная вазочка с тайскими конфетками, заслоняя упаковку бумажных салфеток. Юци знала, что у старшей часто слезятся глаза, а потому, Чо было невозможно застать без салфеточки для таких случаев. По потолку тянется светодиодная лента, а постельное белье напоминает своим цветом матчу, которую Миен так не любит. От такой иронии шатенка фыркает, мягко усаживая девушку на кровать. Распрямляется, невольно заглядывая на зеркало, что расположено на широком шкафу и замирает.       Юци неотрывно смотрит на спину старшей, удивленно распахнув глаза. Нет, никакого вожделения, похоти и грязных мыслей. Лишь одна мысль: как?       Сон как-то загорелась идеей татуировки, еще лет в 19. Зная, что во многие военные части не берут с большими и яркими рисунками на теле, шатенка решилась на небольшую надпись, на ребрах. Строчка из любимой песни, ничего такого. Только вот, вся ее храбрость и прыть закончились на моменте когда мелкие иголочки соприкоснулись с кожей. Юци никогда не считала себя слабой, но тот сеанс в полтора часа, она признаться честно, едва ли выдержала. Если бы не душащая жаба за оплаченную работу мастера и долгие уговоры родителей, девушка бы наверняка сбежала. Тем не менее, после, она хвалилась всем, приукрашивая, что мол, даже не почувствовала. Стыдно было признать свою слабость.       Она часто дразнила Миен, еще после первой встречи называя ее неженкой. Долго могла рассуждать у Суджин в кабинете, на тему мягкотелости Чо, того, что эта девушка слабая. Видите ли, образ строгой дамы, что закрепился за ней, с грохотом рушился, стоило провести с розоволосой чуть больше полутора часа. Она была очень эмоциональной, открытой, всегда ярко выражала свою радость, как ребенок хлопая в ладоши и улыбаясь так ярко, что могла бы затмить солнце. Еще Миен часто говорила какие-то странности, совсем не в тему, но это забавляло. А сейчас, видя на ее, казалось бы, хрупкой и изящной спине огромную татуировку, Юци не могла даже пошевелиться. Из головы вылетело вообще все, от собственных угрызений совести за то, что сорвалась на друзей, до тревожных мыслей на тему будущего. Она просто сверлила взглядом темный рисунок дракона, не веря своим глазам. Этот сеанс явно длился больше несчастного часа с копейками, и если Юци зареклась больше никогда не испытывать такой боли, довольствуясь иногда переводными тату, то, кажется, Миен боль совершенно не пугала.       — Я принесу тебе воды, — очнувшись, опоминается Юци, укладывая девушку на кровать. Она быстро добирается до кухни, а после возвращается уже со стаканом жидкости, не забыв и про посоветованные таблетки абсорбента. Шатенка еле-еле нашла в этом мини-пентхаусе аптечку, только вот, там из нужного ничего не было. Никаких мазей от ушибов, синяков и прочего, только таблетки от отравления, от головной боли и, в целом, все. Обработав след на шее и царапину на щеке, Юци укладывает девушку на спину, смущенно касаясь застежки юбки. Стоило бы ее переодеть, только вот, как-то больно неловко, учитывая все обстоятельства.       — Дай мне футболку, — сипло просит Миен, моргая пару раз.       — Какую? — Юци резко вскакивает, отшатываясь словно от огня. Чо хмыкает, потирая шею. Морщит нос, а после указывает пальцем на шкаф. — Поняла, — младшая пулей подносится к нему, открывая и ошарашенно замирая. Нет, она понимала, что Миен девушка моды, и это касается всего, даже нижнего белья. Но такое количество Сон не видела даже в специализированных магазинчиках. В горле все предательски пересыхает от вида кружева, на любой вкус и цвет, честное слово. Тут и корсеты, и чулочки в отдельной стопочке, боди, лифчики.       — Не та дверца! — Смущенно произносит розоволосая, все еще едва-слышимым голосом. Юци глупо кивает. Оценивает еще раз ассортимент выбора, опуская взгляд ниже и находя там еще и игрушки, которые явно были не плюшевыми и не детскими. Краснеет до кончиков ушей, стараясь сумбурно закрыть дверцу, но в итоге роняет коробки, из одной высыпаются баночки смазки, наручники и свечи. Вот теперь ситуация стала еще хуже, чем была до этого. — Господи боже, — Миен хлопает себя по лбу, все еще мало соображая. Ее щеки тоже горят, но сейчас что-то объяснять дольше выйдет. — Это подарки Шу, просто, оставь их так. — Машет рукой старшая.       — Хорошо, извини, — бормочет под нос Юци, пряча смущение за волнистыми волосами. Сон открывает вторую дверцу, облегченно выдыхая. — Какую? — Миен машет рукой, мол, все равно. — Держи. Голова болит? Еще что-то?       — Ничего не понимаю, даже как мы здесь оказались, — признается девушка. — Все как в тумане. Помню лишь как ты бормотала что-то в машине. — Шепотом произносит старшая. — Просто полежи со мной, — просит она следом, сама избавившись от юбки и скинув ее куда-то на пол. — Хотя бы эту ночь. Мне страшно. — Еще тише добавляет девушка, ложась на бок и отворачиваясь.       — Хорошо, — Юци стягивает с себя толстовку, оставаясь в одной футболке и джинсах. Она борясь с неловкостью, забирается рядом, ложась сверху одеяла, чтобы их хоть что-то разделяло.       — Спасибо, — шепчет Миен, закрывая глаза. Сон лишь глупо угукает, пока голова забита множеством мыслей. Слишком много событий за день. Юци хочется лечь ближе, она даже тянет руку к старшей, только вот внутренние страхи оказываются сильнее. Шатенка кладет руку на матрас, поджимая губы и закрывая глаза. Старается прогнать из головы все события сложного дня, но вот татуировка не дает покоя. Юци вздыхает, отворачиваясь спиной к старшей и стараясь очистить мысли.

***

      — Я говорить не буду, — упирается мужчина, под чутким взором окружавших его глаз. Все присутствующие вздыхают.       — Слушай, может его сразу, в нашу мини-пыточную, — кивает головой старший инспектор. Он ерошит свои темные лохматые пряди, едва ли достающие до ушей. Чуткий взор словно сканирует, сидящего перед ним, преступника. Он тычет локтем в бок рядом стоящего, не менее рослого мужчины. — А, Воншик?       — Геон, твоя его и так потрепала, — короткостриженый смеется. — Знаешь, с такой прытью, Рюджин должна была быть в вашем отделении.       — Ой, а ты свои годы вспомни, старикашка, — Чон фыркает. — Сам-то лез под пули только так.       — Не при них же, — закатывает глаза старший. Геон лишь хмыкает, почесывая гладко выбритую щеку. — Вообще, его бы показать судебному психиатру, кажется здесь его фронт работ. Рюджин, можешь набрать семье Чхве? Нам нужно разрешение на его дополнительное обследование.       — Думаете он невменяемый? — Шин хмурит брови. — Он лишь косит под больного, потому что срок коротать не хочет, — уверенно произносит блондинка.       — Рюджин, набери семье Чхве, — сурово напоминает Воншик. — Если нам быстро оформят нужную справку, то мы сразу поедем в психиатрическое. Юци там не отчитывалась? — Уточняет он у Геона.       — Нет, Суджин решила дать ей выходной, да и подпускать ее сейчас к работе и правда плохая идея. Ты посмотри как разукрасила. — Чон мотает головой. — В любом случае, хотя бы крупицы мы вытащить смогли. — Он пожимает широкими плечами.       — Вы все слепые глупцы! Слепые… Слепые… Глупцы! — Мужчина прикованный к стулу наручниками начинает истерично смеяться.       — Закройся, — Геон отвешивает ему подзатыльник, крепкий такой, но действенный. — Рю, как там? — Обращается темноволосый к вошедшей.       — Все отлично, они поговорили с судьей, так что теперь можем сразу направляться в психиатрическое, им все вышлют, — оповещает Шин.       — Отлично, тогда предлагаю сделать так, вы втроем, едете туда, мы с Суджин разберемся с машиной, она же с двойным номером. Плюс, возможно мы сможем выйти хоть на какой-то след.       — Мысли читаешь, — соглашается Ким. — Я возьму телефон его, Йеджи в машине поработает, может что удастся извлечь. — Пожав друг другу руки, мужчины расходятся.       Для передвижения решают использовать служебную машину с перегородкой. Туда сажают неадекватно щебечущего маньяка и Рюджин, чтобы та присматривала за ним. Впереди же удобно устраиваются рыжеволосая и лидер их небольшой группы. Шин дует губы, складывая руки на груди, недовольная тем фактом, что именно ей придется сидеть в одной плоскости с этим неадекватным. Тот кажется и вовсе не обращает на нее внимания, что-то продолжает бормотать под нос, как мантру и постукивать пальцем по сиденью.       Шин вздыхает, отворачиваясь к окну. Она не в первый раз катается с Воншиком и уже знает, что этот негодяй зная ее предпочтения в музыке, все равно включит свои странные песенки с мотивами ковбойской Америки. Такие, заводные, слегка чудноватые, которые якобы заряжают настроением и мотивацией к работе. Как часто комментировала сама Шин: «мотивацией выпрыгнуть из машины на полном ходу.»

[7]

      — О, моя любимая, — довольно улыбается Ким, выкручивая громкость больше. Он отстукивает пальцами по рулю ритм, ярко улыбаясь. — One look, twice sold, — подпевает Воншик, качая головой. Рюджин закатывает глаза, тяжело вздыхая и краем глаза замечая усмешку Хван с подобной реакции. — Three for the way she looks at me, — подвывает брюнет. Он прямо вживается в роль певца, стараясь тянуть ноты.       — Воешь как волчара, — комментирует едко младшая, морща нос. Ким не обижается, лишь заглядывает в зеркало заднего вида, сверкая счастливой улыбкой, продолжая петь.       — Give me all of your lies, give me all of your lies, give me all of your lies, — театрально прикрывая глаза, закутанной в перчатку, ладонью, ухмыляется Воншик.       — Я понимаю, мы едем в дурку, но не настолько. Может тебя там оставим, ты отлично впишешься в их колорит. — Язвит Рюджин, на что Ким выкручивает музыку громче, подвывая песне. — Господи боже, чтобы я еще раз ехала с вами…       — Это дает заряд бодрости, ты разве не чувствуешь? — С ухмылкой спрашивает брюнет. Йеджи не вмешивается, она сидит на переднем сиденье, что-то активно печатая в ноутбуке и пытаясь вытащить какие-то данные со старенькой модели смартфона. Изрядно побитый экран, потертости, явно старичок.       — Чувствую нездоровое раздражение, — признается Шин. Она даже не обращает внимания на рядом сидящего, что теперь настукивает в такт мелодии, все еще глядя на свои потрепанные ботинки.       — Это терапия, Рюджин. — Хмыкает Воншик, а после довольно смеясь с скукоженного лица младшей, когда начинает играть вторая песня. — Одна лучше другой.       — И когда я успела так согрешить, что приходится слушать «это», — почти хнычет Рюджин.       — Это же Gin Wigmore — Black Sheep! — Восклицает мужчина с таким упоением, будто бы весь мир должен знать кто это такая. — Лучшая песня, а ее альбом…       — Все-все, сейчас кипяток пол в машине зальет, — закатывает глаза Шин.       — Помолчи, сейчас будет самый лучший момент, — затыкает ее инспектор, отрываясь во всю. Видимо его и правда подобный жанр бодрил. По крайней мере выглядел энергичнее чем после пары кружек кофе.       — Мне жаль твою будущую дочь, — бурчит Рюджин, стараясь закрыть уши. — Как ты вообще женился, с таким музыкальным вкусом.       — Ну ты же как-то находишь друзей и потенциальных партнеров, со своим «бум-бам-тарарам», — комментирует Воншик, видя как младшая на заднем сиденье за решеткой резко распрямляет плечи, хмуря брови.       — Эй! У меня прекрасный вкус!       — Бедная Йеджи, и как ее уши выдерживают такое… — Паясничает Воншик, на что Рюджин демонстративно хлопает себя по лбу.       За такими увеселительными диалогами, наполненные чем угодно, кроме адекватности, они и подъезжают к местному дурдому. В целом, по адресу. Воншик идет с заключенным, после того как обо всем договорился с охраной и санитарами. Рюджин морщится от обилия белого цвета, в таком месте сложно остаться в своем рассудке, немудрено, что здесь держат таких чеканутых. Задумчивая Йеджи идет рядом, даже не глядя на местную «фауну». А посмотреть между прочим есть на что. Вон там, за одним из корпусов, трое санитаров бегут за голой женщиной, явно старше 40, но тем не менее, бегунья из нее неплохая, надо отдать должное. Особенно учитывая, что сейчас холодно, а она босиком скачет проворнее многих молодых. Она смеется, кривляется, что-то кричит и машет руками, на манер крыльев. С другой стороны санитар с группой, видимо больных, разучивает монолог из какой-то нудной книжки, что держит в руках. Видимо терапия такая, Рюджин решает не вдаваться в подробности. Какой-то парень стоит с палкой в руках, крича что-то про «жезл света» и то, что он бог. Увлекательное зрелище, ему бы в актерское.       А вот стоит войти в главное здание, так тут и вовсе какой-то переполох. Женщина за стойкой, закрыв глаза, сидит, напоминая каменное изваяние. А волосы на голове становятся дыбом от криков, что раздаются из комнатки. Звучит так, будто бы там наживую режут человека. Йеджи кривится, подходя ближе к Рюджин.       — Извините, где я могу найти Госпожу Ким? Мне сказали она здесь, — вежливо осведомляется Воншик. Женщина за стойкой не поднимая голову, бормочет что-то про третий этаж и большую темную дверь, на что инспектор кивает, удаляясь к лестнице. Девушки идут следом. Рюджин слишком любопытно заглянуть в приоткрытую комнату, откуда раздаются крики, но все, что она успевает заметить, какого-то рослого парня, что вертится туда-сюда, явно потерянный. В его руках были какие-то баночки с таблетками и шприц. Того, кто так громко вопил, рассмотреть не удалось. Ну, может оно и к лучшему.       — Я же просила меня не трогать, — раздается недовольный женский голос, стоит приоткрыть дверь в кабинет.       — И я чертовски рад тебя видеть, — расплывается в счастливой улыбке, словно кот, Воншик. — Девочки, вперед, не стоим в дверях, — он словно у себя дома, нагло распахивает дверь, проходя и усаживая подозреваемого в кресло, кладя на его плечо свою массивную руку.

[8]

      — Опять ты, — женщина закатывает глаза, поправляя темные волосы и горестно вздыхая. — Воншик, ты как дьявол из преисподней, выползаешь как всегда не вовремя и с очередным безумцем. — Очень радушно встречает психиатр. На ней светлый халат, а ее длинные чуть завитые волосы водопадом спадают по плечам. Темная рубашка, идеально выглажена, на лице нюдовый, едва бросающийся в глаза макияж. На запястье виднеется небольшая татуировка, вроде бы какая-то надпись и знак бесконечности. Банально, но смотрится мило. Рюджин вдыхает полной грудью, наконец расслабляясь. Здесь приятно пахло какими-то цветами и нотками пряности, чем-то даже напоминало духи Йеджи, но лишь отдаленно. В разы лучше, чем в коридорах, где нос резали самые неприятный наборы ароматов. От дерьма до каких-то препаратов.       У женщины были мягкие черты лица, но взгляд был жесткий, какой-то отстраненно холодный. Изящные руки, длинные пальцы с парой колец, хорошая ювелирная работа. Уши украшали серьги-камушки темного оттенка. Ей бы с такой внешностью пойти в актрисы, а то и айдолы, что угодно в медиа-сфере, но точно не заведующая этой дурки.       — Джи-джи, ну ты чего, поссорилась с пассией? — Бьет точно в цель, это видно невооруженным глазом, ведь женщина сразу настораживается, грозно осаживая мужчину взглядом. — Она же сейчас в туре?       — Ты пришел пообсуждать личную жизнь? Если да — проваливай, — огрызается женщина, а после обводит взглядом девушек. Йеджи повинуясь не понятно каким эмоциям, зачем-то цепляет Шин за локоть, обвивая руками. Рюджин замирает, удивленная такой реакции, на что психиатр лишь фыркает. — Не «меть территорию», меня маленькие девочки не интересуют, — холодно бросает женщина, а после садится в свое кожаное кресло.       — Джи-джи, ну так давно не виделись, а ты ворчишь. Давай после работы пропустим по пиву? — Примирительно предлагает Воншик, на что брюнетка, на удивление, соглашается. — Так что, проблемы в личном?       — Да, Воншик, в личном. И вообще, не лезь куда не надо, — закатывает глаза врач.       — Прости, эх, а ведь когда-то я за тобой ухлестывал, — припоминает он.       — Закройся, а, — фыркает брюнетка. — Жене твоей наберу, — грозится, на что инспектор несдержанно смеется, поднимая руки.       — Прости-прости, я понял, о работе, так о работе. Это вот, Квон Джихван, — он указывает на шестерку.       — Тот, который резал девушек? — Догадывается женщина, получая утвердительный кивок.       — А я смотрю, ты неплохо осведомлена, — замечает Воншик. — Он самый, надо бы его проверить. Это старший полицейский, моя правая рука, Шин Рюджин. — Указывает он на блондинку, что уважительно кланяется. — И ее напарница, Хван Йеджи. — Старшая удивляется тому, что ее назвали настоящим именем, но виду не подает, лишь коротко кивает головой.       — Я сразу поняла, кто она, — кивает головой на рыжеволосую женщина. — Хитрая, вдумчивая, хорошо умеешь анализировать, тихая и опасная. — Вслух произносит женщина, не отрываясь от каких-то бумаг. — При этом, все идет от недоверчивости, боишься быть раненой, держишься за тех людей, кого считаешь близкими. Ревнива, нотки собственничества из-за панической боязни, что тебе найдут замену. Не любишь шумные компании, предпочитаешь быть негласным лидером, но держаться в тени, очень холодная, если дело касается чужих жизней, которые тебя не интересуют. были ужасные отношения с матерью и отцом, либо их не было. Сама по себе, один в поле воин, дерзкая. Умеешь за себя постоять, но наверняка мучаешься от тревожности, внутренней агрессии и прошлого, может быть, головные боли или панические атаки. Иногда, проблемы с горлом, но не думаю, что у тебя они есть. — Заключает краткий непрошенный анализ женщина. — А вторая, дерзкая, прячет свои слабости за маской сильной и независимой. Играет роль плохиша, но на деле, ранимая и боится совершать ошибки. Плохие отношения с отцом, проблемы с привязанностью и доверием, а еще вечно жертвуешь собой, вспыльчивая и ворчливая. Не любишь, когда о тебе говорят. — Психиатр перелистывает листок, ставя печать.       — Властная, с большим самомнением, выскочка, — подает голос Хван, гордо поднимая голову и делая шаг вперед. — Маска для всех, скрывающая неуверенную в себе, в прошлом, наверняка страдающую от нападок сверстников, личность. Ранимая до ужаса, переживает ссору с девушкой, которая в туре, а значит на расстоянии. На своей волне, любишь странности и музыку, а еще свою девушку, но ей, вряд ли честно говоришь это в лицо, потому что смущаешься. Обожаешь животных, добропорядочная, но тревожная, страдаешь бессонницей и наверняка бегаешь от проблем с помощью алкоголя. Не зависимость, нет, просто попытка отвлечься. А еще куришь, но в тайне. У вас есть легкий шлейф сигарет, скорее всего тонких, с арбузом. Лицо чуть опухшее, под столом бутылка с водой, большая, но наполовину опустошенная, на столе чек из магазина, датированный сегодняшним числом. — Йеджи, что стояла вплотную к рабочему месту, тычет пальцем в небольшую бумажку. — Значит, сушняк, плюс головная боль, о чем свидетельствуют таблетки обезболивающего. Под глазами мешки, которые скрыты слоем консилера. Руки мело дрожат, едва заметно. Лицо напряжено, а значит, я попадаю в цель. — Хван переводит дыхание. На шкафу фотография тебя и твоей светловолосой пассии, раз в туре, значит музыкантка, особенно учитывая, что ее альбом стоит на другой полке, и к нему приклеено сердечко с ее полароидом. А еще судя по тому, как много здесь фотографий ваших собак, не трудно догадаться, что ты любишь животных.       — Ким Джису, — женщина встает, протягивая ладонь. Хван победно улыбается.       — Хван Йеджи.       — Очень приятно познакомится, — без доли лжи произносит удивленная Ким. Рыжеволосая в ответ кивает. Рюджин лишь стоит с открытым ртом, глупо переглядываясь с не менее удивленным Воншиком. Тот кажется забыл, что надо моргать, ведь сейчас не моргающим взглядом оглядывал двух представительниц прекрасного пола. — Никто еще не замечал, что я курю и прочие аспекты. Ты хороша, даже очень.       — Вы тоже не промах, знаете свое дело, — улыбается Йеджи. — Вы же поняли гораздо больше, да? — Джису кивает. — Спасибо, что не огласили.       — Не в моей компетенции сдирать прошлые раны и оставлять их кровоточить, — объясняет явно повеселевшая женщина. Хван понимающе кивает, тоже улыбаясь. — Значит надо провести тестирование, — вслух рассуждает она. В этот момент их прерывает стук в дверь, откуда появляется тот самый широкоплечий парень, с темными волосами. — Да, Чанни?       — Госпожа Ким, там Хосок с 17 комнаты снова с катушек слетел, привычная доза не работает, он кажется уже кайф ловит, — бегло поясняет парень, оглядывая собравшихся, а после вновь тревожно глядя на женщину.       — Крис, я сколько раз говорила, отправляйте в изолятор его, к чертям собачьим, все равно пустует. А там стены мягкие, звукоизоляция есть. Только руки свяжите, мало ли что, в его психозе можно ожидать чего угодно. И в зубы мягкое что-то, пусть лежит, слюной брызжет, главное, чтобы язык не откусил. — Спокойно инструктирует Джису. — Подгузники не забудьте. — Парень кивает. — Что там вообще за переполох был?       — Госпожа Мин разделась, у нее голоса в голове якобы велели ей это сделать. В итоге ее еле догнали. Сейчас отогрели уже, дали таблетки. И… Ну, из 26 комнаты, там, ну…       — Давай, не мямли, Чан, — строго произносит женщина и парень кивает, явно смущенный.       — Если коротко, то дедушка взбунтовался и на стене своими… фекалиями написал проклятья. — Парень нервно ерошит волосы.       — Господи, да что за день, это вот перед твоим приездом все взбунтовались, — хмыкает брюнетка, кивая головой Воншику. — Отмыли же все?       — В процессе, — докладывает парень.       — Свободен, давай-давай, учись. Сам выбрал это направление, это еще цветочки, — хмыкает старшая. Стоит двери закрыться, она усмехается. — Это Кристофер Бан, ординатуру проходит. — Кратко объясняет Джису. — Еще не привык к нашим правилам. Слишком уж добрый парнишка, пытается найти со всеми общий язык, не понимая, что с больными надо быть куда строже. Иначе вот, как в зоопарке. — Она вздыхает. — Так, Воншик и Рюджин, на выход. Я проведу тестирование, а после все что найду, скажу.       — Эй, Джи, ты забыла, что должен присутствовать кто-то из органов?       — Не обижайся, но мне достаточно Йеджи, которой не надо будет рассасывать все мелочи. Она же работает с вами? Ну вот и все, из вашей компании мне нужен самый разумный, так будет проще всем. Я не хочу три часа вдалбливать в твой маленький, геройский мозг терминологию, у меня времени нет. — Джису кивает на стул. — А ты, садись рядом. Думаю на пару, мы быстро со всем разберемся. — Рыжеволосая довольно кивает, победно улыбаясь и занимая предложенное место. Воншик и Рюджин в свою очередь недовольно покидают кабинет. Оба ворчат, морщатся и явно обижаются. — Странно, что Шин не его дочь, копии. — Вслух бубнит Джису, пока достает из ящика нужный ей тест.       — Рюджин сама того не понимая видит в нем фигуру отца, как бы она там не пререкалась с ним, но все равно, любит. Возможно он заполняет то, мягкое воспитание, которого ей не доставало. Учит новому, переживает. Так что, все их ссоры, выглядят как типичные выяснения отношений в семье, где дочь бунтарка пытается что-то доказать такому же твердолобому отцу. — Хмыкает Йеджи.       — Воншик же тоже не признается, что прикипел к ней. — Джису качает головой. — А ведь первый месяц он на нее постоянно мне жаловался, у нас тогда больше свободного времени было, я еще не взяла под свое крыло два корпуса, а была закреплена лишь за одним. Это сейчас я тут, мучаюсь, и заведующая и судебный психиатр, никаких нервов уже не хватает. — Объясняет Джису. — Знаешь, я видела Рюджин со стороны, но никогда не была знакома лично, до этого момента. За эти годы, она очень изменилась. Стала больше походить на Воншика, сама того не понимая. Да и этот остолоп, помягче к ней начал относится. Первое время гонял только так. — Смеется Джису.       — Они и сейчас так, два барана, которые ничего подобного не признают даже под дулом пистолета, — хмыкает Йеджи. Ким понимающе кивает.       — Ну что, начнем, Квон Джихван, — голос сразу становится заметно грубее, напоминая холодную сталь. Мужчина поднимает голову, растягивая тонкие губы в жуткой улыбке.

      ***

      Они провели в кабинете полтора часа, не меньше. Все это время Рюджин и Воншик отлеживались на креслах у кабинета, стараясь хоть немного вздремнуть. Вот только, сделать это не представлялось возможным. Стабильно, каждые минут 10, мимо них проходил кто-то из местных, представляясь как «Бог» и либо благословляя, либо же, грозя разрушить весь человеческий род. Рюджин лишь тяжело вздыхала, на пару с мужчиной, глядя в белый потолок и медленно сходя с ума. Это же физически невозможно находится в таком помещении, от ярких ламп и подобного, холодного оттенка на стенах, свихнуться мог и вполне здоровый. В какое-то момент от скуки, Воншик начинает загадывать младшей загадки с криминалистическим подтекстом, которые Шин нехотя разгадывает.       Когда наконец дверь открывается, Рюджин облегченно вздыхает. Йеджи манит обоих за собой, а потому приходится сменить локацию. Они с Воншиком лениво входят в кабинет, не сговариваясь, плюхнувшись на темный диванчик, раскинув конечности. Видимо усталость давала свои плоды.       — Итого, вердикт таков, перед нами вполне себе неорганизованный психопат, но все это тянется в основном от обсессивно-компульсивного расстройства, — Джису вздыхает. — Присутствует все три, главных всадника, без которых не один убийца не обходится. Психопатия, отсутствие эмпатии, контроля над эмоциями. Далее, извращения, думаю здесь и так все ясно, ну и куда мы без психоза. Он выражен в агрессивных всплесках, шумах в голове, и скорее всего, это приводит к зачаткам шизофрении. Перед судом предстать не сможет, как и защищать себя сам. Его следует поместить подальше, под наблюдение, для тяжело-душевнобольных. Квон не осознает того, что делает, он настолько помешался на своих травмах, что стоило капнуть туда, как он буквально изменился в поведении.       — Если не вдаваться в подробности, то история у него такая себе. Мать удавилась на его глазах, а отец впахивал на работе сутками, запивая горе алкоголем. — Поддерживает монолог старшей Йеджи. — Как итог, Квон начал больше зацикливаться на себе, искать в себе проблемы, беря пример с отца, ударился в учебу. Отсюда развилась чрезмерная тревожность, которая и начала постепенно закрепляться как ОКР. Вы замечали, что он постоянно постукивает или что-то бормочет? — Рюджин и Воншик кивают. — Это мелкие ритуалы, которые помогают ему снизить уровень беспокойства.       — Да, плюс ко всему, как мы выяснили с пубертатного периода, он попадал в различные компании. Его загнали как жертву, мальчика для битья, а потому, в старших классах у него зародилась мысль о том, что только он должен подчинять, а не его. — Джису внимательно изучает бланк, продолжая вещать. — Влюбившись в одноклассницу, все это немного утихло. Он переключил все свои травмы и тревожности на нее, как бы сделав своим «якорем». Возможно, здесь у него еще была возможность выйти в ремиссию, но никто не придал значения его привычкам, а сам Квон свои навязчивые состояния списывал на стресс. Та одноклассница, стала его девушкой, казалось бы все начало выправляться, но вот незадача. Болезнь как в фильмах поцелуями не лечится.       — Поэтому, из-за накопленных проблем и мелких неурядиц, у него запустился процесс обсессии. А далее, соответственно появились и компульсии. Он не мог противиться тому, что было в его голове. От мелких, безобидных, но тревожных мыслей, что нужно встать посреди ночи и проверить выключены ли все электроприборы. Из-за ревности и питающего изнутри чувства страха остаться одному, Квон сам того не понимая, начал катиться по наклонной. Все началось с ссор с девушкой, далее из-за постоянного нервного напряжения, появилась бессонница, усталость, апатичное состояние. За это его уволили с работы, которую он долго добивался. И вот тут случилась пиковая точка, — Йеджи поджимает губы.       — Другими словами, точка невозврата. Его девушка начала боятся его, замечая уже видимые изменения в поведении и как итог, бросила, уйдя к другому, более успешному. Это сработало как рычаг, вот здесь и случилось окончательное запечатление на ее образе и зацикленность, перерастающая в желание мести и доминирования. Итог, ведомый, так называемой любовью, уверенный в том, что он достоин быть с ней, Квон наведывался к ней до тех пор, пока она не сменила адрес. А после встретил девушку, похожую на свою возлюбленную. Случился что? — Спрашивает Джису.       — Триггер, — в один голос произносят сидящие на диване полицейские.       — Именно так, запустился очередной процесс чередования обсессий и компульсий. Только теперь подкрепленный еще и яркими сеансами психозов. То есть даже сейчас, в его голове есть голоса, которые приказывают ему что-то сделать, неповиновение карается повышенной тревожностью, которая мучает его изнутри. — Заключает Джису. — Что же касается вашей части, Йеджи собрала все необходимые факты.       — Да, как минимум, из телефона ничего не вытянем. Они решали все тет-а-тет, шестерками. Их всего трое, так что, раз поймали одного, то осталось двое. Они тоже задирали Квона, шутя за его спиной и думая, что он не слышит. Главный из этих двоих напрямую связан с «куратором», который передает им задания от «призрака». Но, нам слили одного из чиновников, что работает в министерстве, он является одним из спонсоров всего террора. — Йеджи многозначительно смотрит на Шин и та без слов понимает ее. Скорее всего, этот же человек, несет ответственность за их не сложившуюся смерть. — Нам нужно съездить и отследить счета с карты, ее мы можем найти на втором дне, в том самом чемоданчике. Нужно лишь чуть продавить низ и откроется небольшая выемка, там все.       — Еще что-то? — Осведомляется Воншик, на что Йеджи отрицательно мотает головой.       — Из-за того, что все поняли его невменяемость, никто более серьезных вещей и не доверял. Решили использовать как отвод глаз, дали все что нужно и спустили с цепи. — Рыжеволосая поворачивается с каким-то сожалением глядя на понурившего голову мужчину. — Никто не заслуживает такой жизни, как была у него.       — Он убийца! — Восклицает Воншик.       — Он поломанный ребенок внутри, — заявляет Джису. — Мальчишка который влюбился и потерял голову, из-за развития ОКР и социального окружения. Я вижу таких часто, так или иначе, зачастую все тянется из детства или пубертатного периода, не важно, семья ли играет роль или окружение, так или иначе личность ломается. Трещины сначала мелкие, потом больше, если не обратиться за помощью, то исхода два. Суицид или путь убийцы. Не зря же говорят, что когда Бог хочет покарать кого-то, то отнимает разум. Квон уже потерял себя как личность, сейчас он лишь ведомый, его внутреннее «я» частично расщепилось. Он сам подчинил себя, ведь императивный голос в его черепной коробке это мысли, которые Квон воспринимает уже иначе. — Джису вздыхает. — Оставьте его у нас, пойдем, я покажу где есть свободный изолятор.       — Тебе жалко его? — Тихо спрашивает Воншик.       — Нет, я вижу таких каждый день, если пропускать все через себя, то это даст трещины уже в моей личности. Мне хватает и моих проблем. Просто, иногда ловлю себя на мысли, почему, или вернее, за что, некоторым выпадает такое испытание в жизни. — Философски произносит брюнетка, выходя из кабинета и прощаясь с Йеджи. Хван кивает, все еще о чем-то думая.       — Что тебя тревожит? — Спрашивает в лоб Рюджин, стоит им выйти из офиса и направится к оставленной машине. Хван нехотя переводит взгляд с асфальта на Шин.       — Ферзь. Меня тревожит ферзь. — Бубнит под нос рыжеволосая. — Квон сказал, что этот человек очень умен, и по тому, что слышал лично он, а после что слышали уже мы по его рассказу, можно создать примерный портрет.       — И каков он? — Интересуется Шин.       — Умный, явно стратег, просчитывает все на ходу, хорош в технике и боях, знаешь, что-то вроде универсального помощника. — Морщится Йеджи.       — Типа тебя? — Уточняет младшая и ловит на себе недовольный взгляд.       — К сожалению, да. Если убрать ферзя с доски, то мы стопроцентно выигрываем. Это равнозначно тому, чтобы ослепить, лишить слуха и маневренности «призрака». Он держится за своего ферзя, а потому, даже шестерки толком не знакомы с ним. Если мы подберемся к нему, то это закончит игру намного быстрее. — Уверено произносит Хван.       — Да, только вот, знаешь в чем проблема, Мисс Гений? — Хван отвлекается, вопросительно поднимая бровь. — Ты забыла кажется, что мы с тобой на прицеле. В отличии от ферзя Призрака, про нас все все знают. Нас убрать в разы проще.       — Вот это нам и мешает, — горестно вздыхает Хван, садясь вперед. Рюджин довольствуясь тем, что Воншик отдал ей ключи, занимает место за рулем, пока лишь прогревая машину. — Сейчас поедем в отдел, заберем карту, а после в банк. Только нам нужен тот, кто не задаст лишних вопросов, потому что получать ордер на проверку уже вызовет лишние подозрения. А Миен с Юци временно недоступны, потому что выходной. — Вслух рассуждает рыжеволосая, нервно переминая края темной куртки, которую Рюджин ей все же отдала.       — Есть у меня знакомая хорошая, к ней поедем. — Шин улыбается, хмыкая.

***

[9]

      — Она должна скоро подъехать, у нее был перерыв, — Рюджин, что сидит за рулем своей родной машины, лениво барабанит по панельке, ожидая пока человек наконец вернется на работу. Перерывы это хорошо, но в полиции вот, они на вес золота, а чаще всего, в эти самые временные промежутки, вместо отдыха, вы разгребаете дополнительные сведения и строите новые гипотезы.       — Боже, как же я хочу есть, — жалуется Йеджи, морща нос.       — После банка, сразу в кафе, ну или можем заехать в забегаловку, — пожимает плечами младшая. Ее телефон вибрирует и приходится отвлечься на уведомление, что загорается на темном экране.       — Опять медичка твоя? — Закатывает глаза Хван. Шин нехотя кивает, вчитываясь в суть сообщения. В целом, посыл был ясен. Она скучает, хочет увидеться и ей грустно от того, что Рюджин перестала уделять ей внимание и приходить на работу. — Вот ее своди в кафе, — презрительно цедит рыжеволосая, отворачиваясь к окну.       — Ну что началось? — Скулит блондинка. — Я по твоему виновата, что она в меня влюбилась? — Шин видя средний палец лишь закатывает глаза, удрученно падая лбом в верхушку руля. — Женщины, невозможно с вами.       — А ты у нас пол сменила? — Язвит старшая, на что получает более измученный скулеж.       — Ты невыносимая, — делится впечатлением Рюджин, слыша смешок совсем возле уха.       — Тебе нравится, щеночек, — Хван коротко чмокает ее в щеку, а после цокает языком. — О, не твоя ли подружка случаем? — Она кивает головой и Рюджин приходится нехотя подняться с руля, чтобы увидеть как уже знакомая не первый год фигура рассекает на байке, тормозя у черного хода и поднимая клубы пыли. Эту девушку не останавливает даже похолодание, вызванное, между прочим, таким сезоном года, как зима. Рюджин знает, пока снег не выпадет, эта девица с байка ни в жизнь не слезет. Изящная фигура привычно обтянута темными джинсами и черной дубленкой. На голове черно-красный шлем, а на руках перчатки с вырезами на костяшках. А так и не скажешь, что в банке работает. Кто-то бы наверняка подумал, что именно она и ограбит заведение, нежели вежливо уточнит, на какой срок вы хотите оформить ипотеку.       — Моя, — хмыкает Рюджин выходя из машины и дожидаясь пока девушка заглушит мотор своего спортивного байка той же окраски, что и шлем. — Эй, красавица, помощь нужна! — Зовет Шин, ухмыляясь. Девушка поворачивает голову, перебрасывая ногу через мотоцикл и оказываясь на земле. Стягивает шлем, мотая головой, чтобы длинные волнистые волосы, немного неряшливо растрепались, придавая ей особого шарма. На губах тайки играет довольная улыбка.       — И тебе привет, Рюджин-а, — тянет брюнетка. Продолжение следует…