Папа, расскажи мне сказку

Вещей у нас совсем немного. Три рубашки, одни штаны и те на мне, ботинки, тоже на мне, у Дженис какие-то тряпки… Сестрёнка. Я только что оставил ее с Дорианом на улице, совершенно не думая о том, что он может оказаться хуже, чем кажется, и вообще-то не стоит настолько доверять незнакомцам. А что, если… — Глупость, — отогнав от себя дурную мысль, я беру в руки книгу. — Ну что, первый чародей Ирвинг, пойдешь с нами? Сборник заклинаний, единственное, что осталось от мамы. Не уверен, что пригодится, но… Оставлять ее здесь кажется таким кощунством, что руки будто по собственной воле прижимают тяжелый том к груди, а в горле встаёт ком. Нет. Я ничего и никогда здесь не оставлю. Не здесь. Не в этом поганом месте. — Брайан, — знакомый голос преподобной матери заставлят меня обернуться — она стоит рядом и протягивает мне вещевой мешок. — Ты же не понесёшь все это в руках… — У меня не так много вещей, — я заставляю себя говорить спокойно. — Но спасибо. Книга идёт на дно, а одежда ложится сверху тонким слоем. Будто масло на хлеб намазывают… Я глотаю слюну. Когда у меня последний раз был хлеб с маслом? Наверное, где-то за месяц до того, как умерла мама… — Не беспокойся, — преподобная мать вздыхает. — Уверена, Дориан купит тебе все, что ты захочешь. В деньгах у него недостатка нет и щедростью Создатель его тоже не обделил. Почему-то это звучит как-то даже… Виновато? — Вы ведь знаете его? — Знаю, — она смотрит вниз и перебирает старые чётки. — Вы думаете, он может сделать с нами… Что-то плохое? — лучше не уточнять, что именно, хотя очень хочется. Священница задумчиво поджимает губы. Судя по выражению лица, какие-то опасения у неё есть, но высказывать их она то ли не хочет, то ли не знает, как это сказать. — Нет, — отвечает она наконец, когда я уже закидываю мешок на плечо. — Я не думаю, что он на такое способен. На краю сознания уже зарождается мысль распросить подробнее, но слушать еще одну проповедь нет никакого желания, да и заставлять Дориана ждать не хочется. В какой-то момент мне даже кажется, что меня он может просто не дождаться и уйти с одной Джен… — Прощайте, преподобная мать, — произнеся это, я разворачиваюсь и иду двери, чувствуя, как шепчутся по углам другие дети. Пусть остаются. Пусть сгниют в этих стенах. Им здесь самое место. Не хочу больше иметь с ними ничего общего. Ни одного дня. — Храни тебя Создатель, — голос священницы доносится до моих ушей уже у двери. Дориан сидит на ступеньках, держа Джен на вытянутых руках. Мне тут же думается, что она описалась, и, подойдя, я полностью подтверждаю свои опасения. Стоит отдать Дориану должное — он почти не морщится и даже не сажает ее на землю, но мысль такая у него явно проскакивала. — Простите, что так долго, — Дженис недовольно хныкает, но, увидев меня, тут же тянет руки к человеку, который знает, что делать. — Ну что ты, сестренка? — мне, конечно, на подобные фортели сил не хватит, приходится всё же прижать ее к себе. — Дюлак! — обиженно заявляет Джен, но я решаю не уточнять, кого из нас двоих она имеет ввиду. — Наверное, нужно пройтись до озера, — неуверенно произносит Дориан. — Сказать по правде, я не очень понимаю… — Скоро поймете, — полчаса назад он так и пылал уверенностью, но сестрёнка быстро поставила его на место. — Пойдемте. К озеру нужно спускаться по крутой каменной лестнице, но я делал это каждый день, так что сейчас почти не смотрю под ноги. Дориан идёт следом, и лицо его выражает глубокую задумчивость. Интересно… Вот покажу я ему, что делать, если Джен справила нужду, но будет ли он это делать? Или, как отец сестрёнки, попробует пару раз и свалит это дело на меня? — Уже жалеете, что решили с нами связаться? — это шутка лишь отчасти — мне все еще не верится, что намерение забрать нас насовсем совершенно серьёзно. — Вовсе нет, — кажется, он немного обижается. — Просто пытаюсь вспомнить, где здесь можно было бы купить вам одежду более менее приличную… Не то чтобы мне хотелось трясти кошельком или покупать наше отношение подарками, но… Смотреть больно. Я не отвечаю. А что тут ответить? Он прав… Если говорить честно, одеться хотя бы тепло — это моя мечта последние несколько месяцев. Сейчас лето, жить можно. Но весной это было ужасно, особенно когда Джен подхватила какую-то заразу и пару раз чуть ни задохнулась во сне… Целебной магией я с тех пор владею чуточку лучше, но всё же… — Спасибо, — отвечаю явно запоздало. Дориан тоже молчит. Может, не хочет меня смущать, может, еще что-то… Он уходит слегка вперёд, видимо, чтоб не зашибить нас, если вдруг упадёт. Наверное. Я ведь не знаю этого человека. Эта мысль приходит мне в голову впервые за день. Я не знаю его. Ему хочется довериться, да, он приятный, он нравится Джен, он хочет купить нам хорошую одежду. Но мы его не знаем… Почему мне хочется ему верить? Почему он нравится Джен? Почему я смотрел в его глаза и видел маму? Джен снова начинает хныкать. — Подожди, сейчас все будет… Последние несколько ступенек… Несмотря на то, что сейчас середина лета, вода ледяная. Я вхожу в неё по колено, скинув ботинки и закатав штаны. Дженис стоически переносит полное погружение, только недовольно плюётся в мою сторону, но на холод не жалуется. Может, греется изнутри, я тоже так умею, но надолго маны не хватит… Дориан тем временем снимает плащ — плотный, подбитый мехом, наверняка дорогой, как моя жизнь, — и расстилает на ближайшем дощатом пирсе. Мы встречаемся глазами. Похоже, его ничего смущает. — Мягко, — тут же сообщает Джен, когда я кладу её на это импровизированное ложе и лезу в мешок за более или менее чистой тряпицей, которой можно было её обернуть. Дориан кивает сам себе, видимо, пополняя список покупок у себя в голове. Пусть. Это далеко не то же самое, что просить милостыню, верно? Он забрал нас из приюта, он хочет быть нам вместо мамы… Просить у мамы купить что-то совсем не зазорно. Или нет? — Ловко, — не знаю, что так впечатляет нашу новую «маму» в моих навыках, но он не упускает возможности оценить их. — Надеюсь, я тоже научусь… Кстати, — замолчав на секунду, он проходит взглядом по блестящей зеркальной повехности. — Вода холодная? — Ну, я в неё не полезу, — плечи зябко дёргаются от одной мысли. — Да и вы не выглядите южанином… — Я им и не являюсь, — Дориан пожимает плечами. — Но я уже год здесь живу… Местные бани — это нечто. Эх, как давно я не был в бане? Пару лет? — Это приглашение? Он улыбается в ответ.

***

Постоялый двор, где остановился Дориан, а теперь и мы, обладает собственной баней, но в дневные часы она явно не пользуется популярностью. Нас встречает только улыбчивая хозяйка, которая охотно соглашается присмотреть за сестренкой. Успокоив себя тем, что мы будем в соседней комнате, я скидываю одежду и вхожу в парилку вслед за Дорианом. — Располагайся, Брайан, — он плотно закрывает дверь. Свет пробивается в наполненное паром помещение сквозь два небольших окошка, так что я не сразу нахожу в этом полумраке скамейку. Дориан садится рядом и выдыхает. — Задница Андрасте, — бормочет он себе под нос. — Что-то не так? — в его голосе слышится напряжение, впервые за сегодня. — Я… Мне сложно поверить, что я это сделал, — Дориан слегка наклоняется вперед и смотрит в пол, а я впервые сижу к нему так близко и замечаю шрам на его шее… Будто ему пытались вскрыть горло. — Пришел и взял детей из приюта… Так просто. Не верится. Он мотает головой. Я не смог удержаться от смешка. — У меня так же, — не уверен, что он ждал ответа, но почему нет? — Я много раз представлял себе, что кто-то придет за нами и заберёт… Но кого-то вроде вас я в этой картинке никогда не представлял. — Почему же? — он улыбается и смотрит на меня ободряюще, мол, давай, я не обижусь. — Вы аристократ, это видно… Больше того, вы тевинтерский маг. И вы богаты, — это тоже важно, верно? — Таким, как вы, на роду написано быть высокомерными говнюками. Такие не усыновляют детей, скорее крадут или приносят в жертву или… — Чаще всё же покупают, — поправляет Дориан, явно не желая слышать продолжение списка. — Но ты прав. Год назад я и не думал, что захочу усыновить парочку сирот… Я действительно был высокомерным говнюком, и если во мне и были какие-то хорошие мысли, так это отвращение к магии крови и желание сделать свою страну лучше. Но пути Создателя не исповедимы, так говорят… — Вы лишились высокомерия здесь? — разрушенный войнами Ферелден не слишком располагает к сочувствию, скорее… К чему-то прямо противоположному. — Не поймите меня неправильно, но чему хорошему можно научиться в месте, где всё плохо? — У меня был хороший учитель, — он широко улыбается и вытирает пот со лба. Хочется продолжения, но, похоже, Дориан не слишком горит желанием об этом говорить. Но мне мало… Я хочу знать, кому я так опрометчиво вручил жизнь Джен, да и свою собственную. Думаю, имею на это право, разве нет? — Преподобная мать упоминала, — приходится зайти с другого конца, — что-то про семью, в которую вы хотите нас забрать… Но она отказалась говорить, в чём, собственно, дело… — Было бы наивно полагать, что ты не спросишь, — Дориан смотрит на свои руки — пальцы хранят следы многочисленных колец, которые он снял при входе. — Официально мы не семья, да и ни один священник не благословил бы наш союз… Нагнетает так, будто это что-то совсем ужасное… Нет, быть такого не может. На ужасное Дориан не способен, в этом уверена даже мать Жизель… — Дело в том, что я живу с мужчиной, — произносит он так тихо, что я едва могу расслышать. — Не то чтобы мы видели в этом что-то плохое… Но Церковь считает это большим грехом. Он замолкает, видимо, давая мне осмыслить сказанное… Нет, конечно, я давно знаю, что так бывает, правда, мама говорила, что так делают только в Орлее и только старые знатные извращенцы и только с молоденькими мальчиками вроде меня, но… Дориан смотрит в пол и слегка улыбается, а на щеках его играет румянец, от жары или от смущения, кто теперь может сказать? — Вы любите его? — Больше жизни, — говорит Дориан, даже не задумываясь. — Это ведь его вы назвали своим учителем? — кажется, я начинаю понимать, как высокомерие сменилось в нем чем-то более светлым… Состраданием, наверное? — Именно… Дориан так тепло улыбается мыслям об этом мужчине, что даже если бы он когда-то позволял себе поравлекаться с мальчиками, как запугивала меня мама, сейчас ему было явно не до них. Вообще. Даже не близко. Дориан закрывает глаза и блаженно вздыхает. Такое счастливое лицо… У мамы не было такого даже в лучшие моменты. Даже обидно немного. — Знаешь, — произносит он медленно, глядя на меня искоса. — Забавно выходит. Год назад я встретил Артура здесь… В той самой церкви, которой теперь приют. В котором я нашел вас. У Создателя определенно есть чувство юмора. — Вот уж точно… — не улыбнуться в ответ просто нельзя. — Расскажете, как это было?