Переплёт жизней

Предатели предают прежде всего себя самих

***

      Внутри всё похолодело. Естественно, она догадалась.       Моё сердце уже в который раз за последнее время падает вниз, в самые пятки. Всё пропало... — Что ты имеешь ввиду? — я решаюсь на ещё одну ложь. Попытка вынырнуть из глубокой ямы, в которую зашла по собственной воле. — Не глупи. Ты скрыла имя своего «возлюбленного». Я даже почти поверила, что ты имеешь к нему чувства. Так к нему бегала, проверяла его состояние. Что ты заставила поверить меня, что стратег юаньских солдат — Тал Тал — твой возлюбленный.       Тело прошиб холодный пот. Руки задрожали, а в животе предательская пустота.       "Ну конечно..." — Я не специально, — что собственно правда. — Не оправдывайся! — рявкнула Ён Би Су, смотря в глаза, в которых сейчас я могла увидеть собственную казнь от её рук. — Хочешь верь, хочешь не верь, но я говорю правду. Да, я умолчала о его имени, так как не знала, что ты его знаешь. Но — он, как ты выразилась, и в правду мой возлюбленный. — Мы у него спросим, потом. А сейчас от тебя требуется лишь сказать, что ты донесла своему солдату, и главное, что умолчала, — я молчу, но вспоминаю, что не сказала о "стратеге" Ван Ю и Тал Талу.       И вот напрашивается вывод. Нейтралитет, но какой ценой? — Я не сказала ему ничего. Лишь попросила остаться тут, потому что хочу, чтобы он остался в живых. Он мне дорог, — последнее предложение вырывается из моих уст быстрее, чем я обдумала их. — Хм, — она, наверное, не верит. — Если ты мне снова лжёшь, я тебя убью сразу после того, как прикончу Баяна своими руками.       Девушка покинула шатёр, а я, стоя на месте, ощущаю себя не в той тарелке. — Нужно придумать, как попасть в императорский дворец, найти этот грёбаный артефакт, и я смогу отправиться домой.       Постоянные риски собственной жизнью не особо мне нравятся.       И так не хочется признавать, что они заставляют меня ощущать себя живой.

***

      Приближался час быка, и девушка ходила из стороны в сторону по шатру, потому что вождь запретила идти к своему генералу, до сих пор не веря в её байку.       Все мысли шатенки занимали различные вырезки из прошлого, где девушка тщательно просматривала всё, что связанно с её интересующей эпохой. К её сожалению, ничего путного вспомнить не удалось, и казалось, что она остановилась на пути в поисках артефакта. — Я ведь даже не знаю, что это. Вдруг это чья-то голова... — собственные размышления ужаснули шатенку, и она тотчас откинула мысли о том, что нужный артефакт — это голова Эль Тимура или Тан Ке Ши.       Время близилось к рассвету, когда, по словам евнуха, и должны будут напасть юаньские солдаты. На душе у девушки было неспокойно. Теплилась надежда, что Ён Би Су не сделала с Тал Талом ничего плохого, но и прочесть её реакцию на её слова о том, что он её возлюбленный, никак не могла. — Видит во мне предателя? — монолог, который шатенка продолжала уже который час, ведь с её-то волнением и мыслями, она просто не сомкнула бы глаз. — Чувствую себя слабачкой.       На многновение Алиса даже почувствовала облегчение, но оно продлилось не более секунды, а потом тяга вновь упала на душу. — Так много всего. И поиски артефакта, которые затянулись. Мне даже не предоставили никакой информации! — отчаянье захлестнуло девушку с головой. — Ещё и генерал... что мне с этим делать? Рано или поздно наши пути разойдутся...       Алиса грустно констатировала факт, что тут же болью отозвался где-то в груди. — И почему Талахай кажется слишком похожим на кого-то? Как будто дежавю. Возможно, я уже видела его где-то? Чушь какая, — косички из темных волос брюнета мило смотрелись на и без того вполне смазливом личике. Борода дополняла его образ, но и без того казалось, что они уже знакомы. Скинув это на недосып и вечное прикованное внимание к сыновьям канцлера, девушка продолжила ходьбу по кругу шатра. — И Тан Ке Ши... как мое прошлое и это настоящее прошлое связанны? Зачем он меня убил, а главное, есть ли на это причина? Вдруг он простой серийный убийца, и его мотивы никогда никто не разгадает.       Вечные вопросы в голове не давали покоя всю жизнь Алисы, и даже найдя ответ на какие то из, она накопила ещё больше вопросов, чем прежде.       Раздался гонг, и, накинув маску на лицо, Алиса поспешила к воротам, где уже должны были виднеться юаньские солдаты.       На улице творился хаос, солдаты Батору безжалостно убивали юаньских солдат, а те в ответ разрезали друг друга, не оставляя никого в живых. Началась настоящая резня, куда хуже, чем была до, и схватив меч, которым девушку научила управлять Батору, она старалась обходить солдат стороной.       Стоны, болезненные вопли и всхлипы, крики и предсмертный хрип, врезались в уши Алисы, что буквально второй раз была на полноценной стычке, когда никого не принято оставлять в живых.       Девушка умело отбивалась от какого-то солдата, чье лицо даже не торопилась запомнить, внезапно заметила смутно знакомую фигуру, среди месива из тел солдат.       Колкое осознание ворвалось в голову, когда по телу пробежали мурашки. Табуном захватили тело Алисы, которая, не теряя времени, вновь используя навыки, что дала ей вождь, отбилась от солдата, норовящего проткнуть ей голову. — Тал Тал... — шёпот Алисы, самой себе будто не веря, чью фигуру она заметила, верхом на коне, срезал всех, кого видел из вражеских солдат.       Не давая времени на передышку, шатенка так не хотела лишать кого-то жизни, но если не она, то убьют её, так что тотчас её меч протыкает тело юаньского солдата, выбивая меч из его рук.       Кровь течет по маске, по рукам и мечу, который девушка с характерным звуком достала с хрипящего тела, и вновь кинула взгляд на фигуру на коне. Дело рассвета, а значит ещё достаточно темно, лишает возможности точно рассмотреть лицо наездника, но сердце шепчет, что девушка права.       Срываясь на бег, минуя лежащие на земле трупы, лужи крови и лязги оружия, девушка со всех ног бежит в шатёр, в котором и должен быть Тал Тал.       Врываясь, забывая все правила приличия, глаза шатенки не находят Тал Тала, и в полной растерянности девушка падает на колени, ощущая себя преданной.       Око за око, предала и теперь предана.       Эта фраза выжигает все мысли в голове Алисы, а её тело наполняет ненависть и отчаянье. Она так защищала его перед Ён Би Су, а он сбежал, даже не попытавшись предпринять ничего из того, что просила Алиса. — Нужно было поставить на нём точку, — фраза, что опаляет лёгкие, что заставляет лежать на полу в конвульсиях, теперь отрезвляет Алису.       Сердце сжимается, понимая, на что она идёт, но ведь не она это устроила. Теперь у неё нет советников и помощников. Их и не было. — Ведь наставник говорил, верить только себе...       Алиса корит себя и, вынимая меч из ножен, уже полна решимости и полной отчаянья ненависти, идёт на поле боя, не разбираясь и не церемонясь.       "Поверила в то что у него есть ко мне чувства"       Глупая, едкая и колкая усмешка рассеялась по лицу шатенки, сразу же, как она понеслась из шатра на поле боя. Минута за минутой пролетали, час за часом, и уже меч окроплён кровью солдат, Алиса не брезгует кого-то убивать или видеть кровь на себе. — Это всё опыт, — шепчет девушка сама себе в надежде, что её разум в это поверит, и болезненный стук сердца уймется, но давая ей разумно мыслить.       "Ён Би Су была права..."       Жалко осознавать, что она так поступила, променяв девушку, готовую ей практически бескорыстно помогать, на него.       Постепенно Алиса дошла до эпицентра действий, и всё казалось бы затихло.       Солдаты практически все лежали мертвыми на холодной земле, ещё слегка теплой от крови, пролитой на неё. Найдя фигуру Батору, девушка кидает взор на деревянную клетку, что стоит перед ними.       По рукам течёт кровь, вся маска пропитана ей и одеяние, видимо, тоже, но взгляд Алисы прикован к фигуре, сидящей по ту сторону деревянной клетки.       Тал Тал... сердце девушки обливается невидимой кровью.       Она ведь говорила ему остаться. Она ведь просила. Он не поверил. А теперь Батору безжалостно его убьет.       Глаза, наполненные слезами, которые Алиса не в силах смахнуть, ведь маска, от которой уже предельно понятно несёт металлическими нотками, а теперь лицо шатенки принимает страдальческую гримасу от понимания неизбежного.       Батору убьет Тал Тала и Баяна. А всё благодаря ей...