В некотором роде психотерапия

      Чон Чонгук всегда с ходу определял, какой из клиентов точно его. Была ли это профессиональная чуйка — черт его знает, но парень всегда на глаз мог понять, кого ему стоит вести в свой кабинет.       — Вы хотите тату или пирсинг?       Ким Тэхён по обыкновению держал в зубах сигарету и смотрела на новоприбывшего совершенно не заинтересовано. А тот в свою очередь широко раскрыл глаза и буквально пялился на его бритые виски, покрытые яркими татушками руками, а также на многочисленные наколки. У Тэхёна вообще много чего было на теле, Чонгук сам лично делал ему тату на весьма интимном месте. Они вообще были по-своему близки, хоть и не общались особо. Им было комфортно друг с другом — Ким был совершенно асексуален, его интересовали музыка, хорошая выпивка, красивая одежда, украшения, но не плотские утехи, и под руководством этого парня салон процветал. А Чонгук был ответственным и действительно отличным мастером, который видел в Тэхёне друга и вообще не воспринимал его как объект сексуального интереса.       — Эм-м… Я…       Клиент замялся. Чонгук высунулся из своего кабинета и посмотрел на него. У стойки стоял совершенно домашний парень, возможно немного старше самого Чона, но на его фоне выглядевший аки агнец божий. Он был невысокого роста, худенький, но с формами, маленький и изумительно миленький, с щекастым красивым личиком и большими глазами. Не будь он одет так умилительно по-домашнему, Чон бы назвал его внешность яркой, прям как у айдола.       — Ну, так что?       Тэхён вгляделся в парня и тут же понял, что тот и сам не знает, чего хочет. Такие клиенты всегда бесили Кима, так что Чонгук решил вмешаться.       — Я думаю, что пирсинг! Определенно, это отличная идея.       Клиент посмотрел на Чона и как-то неопределенно кивнул.       — Наверное…       Чонгук не был знатоком людских душ, но он умел понимать людей и общаться с ними. Именно поэтому Эрна всегда с радостью передавала ему вот таких клиентов. А клиенты тоже бывают разные. Есть клиенты, которые приходят в некой спешке, дабы быстро проколоть себе что-то без лишних слов. Они заведомо знают, что им надо, быстро выбирают украшения и даже не пикают в ходе реализации того, ради чего они пришли. Самые удобные клиенты, которые нравились Киму. С ними никаких проблем. Быстро сделанное дело и деньги за работу.       Но бывали и другие клиенты. Они, как правило, выбирали услугу с таким видом, будто вообще не понимают, какого черта их принесло в этот салон. Такие клиенты нуждались в консультации, либо в общении. И таких клиентов любил Чонгук. Ему нравилось между делом слушать их разговоры и откровения, узнавать о том, что сподвигло их решиться на наколку, был ли это вызов кому-то, или же просто такой способ решить свои проблемы.       Чон сразу понял, что этот невинный агнец в милом свитере как раз его клиент. Тот тип людей, которым нужен психотерапевт, в необходимости которого они никогда не сознаются.       — Ну, конечно! Идемте со мной, я как раз свободен.       Клиент даже немного покраснел. Ну, в самом деле, что это за милое домашнее создание такое? Он вообще знает, что такое пирсинг? Чон широко улыбнулся. Это как раз то, что ему нужно.       Тэхён согласно кивнул, а побледневший низкорослый парень сглотнул и нерешительно направился в кабинет мастера. Едва он переступил порог, Чонгук подмигнул Тэхёну, давая понять, что полностью берет клиента на себя, а после закрыл дверь.       — Итак, давайте обсудим все более подробно, но сперва присаживайтесь на это удобное кресло.       В кабинет Чона было фотографий с людьми, на телах которых были потрясающие татуировки. На парочке была его собственная рука с ансамблем татуировок на разных этапах набивания рукава. Клиент сперва замялся, а после кивнул и забрался на кресло. Он явно сильно переживал.       — Я… Не уверен, что хочу именно пирсинг… В смысле…       — А давайте сперва познакомимся, — прервал его метания Чон. — Меня Чонгук зовут. Чон Чонгук. А тебя как?       Резкий переход на “ты” заставил клиента растерянно заморгать.       — Э-э-э… Чимин. Пак Чимин.       — Отлично! — присев на свой стул, Чон уверенно положил руку на коленку клиента, убеждаясь в том, что тот и правда чуть дрожит. Парень не сильно любил соблюдать общепринятые правила, поэтому не стал выяснять возраст клиента и прибегать к типичному обращению вроде «хён». — Расскажи, что привело тебя сюда? И не нужно стесняться, будь откровенен. Мне ведь важно знать, чего именно ты хочешь, чтобы мы оба в итоге остались довольны работой.       Чимин перевел недоуменный взгляд с его наглой ладони на лицо Чона.       — Быть откровенным?       Парень явно не понимал, зачем это, хотя и признавался сам себе в том, что ему просто жизненно необходимо выговориться.       — Конечно, — Чонгук ободряюще сжал его коленку. — Не бойся, говори.       Пак уж больно стыдился говорить о том, что у него на сердце, но проникновенные глаза мастера внушали доверие. Он, по сравнению с тем парнем у стойки, выглядел чуть более прилично — татуировки только на плечах и руках, обзор на которые не закрывала простая черная майка, и проколы брови и губы. Чимин думал было попросить о таком проколе, но сразу понял, что это не лучшая идея.       — Ну… Мне бы хотелось чего-то… мужественного, что ли. Я не знаю и сам, все сложно.       — Насколько сложно?       Пак сглотнул. Что ж, поделиться всем с совершенно незнакомым мастером пирсинга — не худший вариант. Тем более что на психотерапевта его точно не хватит, это даже хуже.       — Намного. Я сильно повздорил с матерью, она здорово вынесла мне мозг. Я просто хочу… Черт, — Чимин покраснел еще сильнее. — Я хочу ощутить себя полноценным мужчиной. Как-то так.       Чон даже в лице не изменился.       — Но ты и так вполне мужественный. А что не так с вашими отношениями? Вот, возьми это, — парень поспешил взять со столика с инструментами небольшой альбом, заполненный фотографиями с вариантами пирсинга. — Смотри, выбирай и рассказывай. И не стесняйся ничего, все отлично.       Пак кивнул. Отчего-то этот парень внушал ему доверие. Даже странно.       — Кажется, это называется гиперопекой. Она всю мою жизнь носится со мной, как с хрустальной вазой, манипулирует и притворяется больной, если я хочу куда-то сходить и прогуляться, устраивает истерики, если я надумаю поехать в другой город, — обреченно выдохнул он, открыв альбом и уже не обращая внимания на чужую ладонь на своей ноге. — У меня есть две сестры — старшая и младшая. Так мать как будто вообще не помнит, что они у нее есть, не обращает на них никакого внимания, зато от меня никак отстать не может.       Чон задумчиво кивнул.       — Да, это и правда гиперопека.       — Отец от нее ушел вскоре после рождения младшей сестры. Позже он забрал девочек к себе, а меня мама отказалась отдавать. Но лучше бы я тоже жил с отцом. Я люблю маму, но ее поведение меня просто… душит.       — Да уж, неприятная ситуация.       — По мере моего взросления маму стало заносить все сильнее и сильнее. Она всегда пытается меня контролировать, звонила мне каждые два часа и выясняла, где я, вела себя так, будто я ей муж, а е сын, ревновала меня к подругам. Разумеется, никакой личной жизни и никакого личного пространства у меня нет и не было никогда. С недавних пор я начал огрызаться на ее сюсюканья. Она отчаянно не хочет признавать, что я отдельный от нее человек, что у меня есть мои собственные интересы и желания. Я тайком от нее начал ходить на танцы, так она узнала об этом и разыграла целый спектакль с якобы сердечным приступом у нее. Я из чувства вины бросил танцы и проторчал с ней полгода, пока сестра не выведала, что никакого приступа у мамы никогда не было. С тех пор я только и думаю что об опущенных возможностях.       — Она думает, что комнатный цветок? — осторожно поинтересовался Чон.       — Похоже на то. В общем, я решил, что отныне буду делать все то, что она мне запрещала. Я буду гулять когда захочу, начну снова ходить на танцы, пусть и попаду в группу с ребятами младше меня, буду есть фастфуд, ездить один к морю и сделаю пирсинг и тату. Я решил пока начать с последних пунктов, но пока не знаю, что именно хочу.       Пак без особого энтузиазма листал альбом. Ближе к концу он вдруг замер и на сей раз несколько побледнел. Чон аж встрепенулся — клиента что-то заинтересовало. Приподнявшись и взглянув на фотографии, он невольно усмехнулся. То, что нужно.       — А что это? — несколько потрясенно спросил Чимин.       Он посмотрел на мастера, который широко улыбнулся ему.       — Это “Принц Альберт” — самый распространенный пирсинг мужских гениталий.       Пак потрясающе невинно захлопал глазками.       — А что, и такое бывает?       — Конечно, бывает. И мне кажется, дорогой Чимин, это как раз то, что тебе стоит попробовать.       Чон просто умилялся с того, как трогательно испугался клиент. И параллельно с этим он вдруг осознал, что ему определенно нравится этот милый и потерянный парень.       — А это не опасно?       — Не опаснее чем это, — Альфред с улыбкой указал на колечко в своей губе. — Тем более, что ты хотел что-то мужественное. А прокол члена — это еще и круто.       Было очевидно, что Чимин сомневается. Однако парень явно не был мямлей. Он захлопнул альбом и сказал:       — Ладно, пусть будет так!       — Прекрасно.       Забрав у клиента альбом, Чон поднялся на ноги, чтобы все приготовить. Перчатки и салфетки всегда были под рукой — все идеально чистое и стерильное. Достав раствор, он не спеша прочистил зажим, а после достал иголки в специальной упаковке. Мастер намеренно не спешил, давая тем самым Паку время подумать и отказаться, если в его прелестной головке появятся сомнения.       Чимин смотрел на его действия откровенно бледный и нервничающий, но по итогу он так и не передумал.       — А чем ты будешь прокалывать? — спросил он.       — Обычной полой иглой. Не переживай, у меня рука набита, все сделаю быстро и безболезненно.       Пак сглотнул.       — Ладно, доверюсь твоему профессионализму.       Шутка ли — член проколоть. Но Чимину теперь на самом деле хотелось это сделать, это был бы настоящий вызов самому себе. Это именно тот запрещенный ранее для него поступок, который так хотелось совершить. Возможно, начать все же стоило с серьги в ухе, но это явно не то. Это слишком просто.       — Вот и отлично. Спускай штаны вниз и ни о чем не переживай. А касаемо того, что у вас там происходит с твоей мамой… Я думаю, что ты молодец, раз уже решился начать сепарироваться от нее. У нее явно бзик, но ты совершенно не обязан херить свою жизнь ради ее душевного спокойствия. Чем быстрее она поймет, что ты не ее личная вещь, а отдельный человек, тем лучше для вас обоих, — Пак согласно кивнул в ответ, а Чон продолжил: — Ты уже посещал психотерапевта? Мне кажется, что несколько сеансов тебе точно не помешают.       На сей раз Чимин мотнул головой.       — Нет. Они не внушают мне доверия. С тобой как-то проще.       Чон заулыбался.       — Тогда считай, что у нас своеобразная психотерапия. Я, конечно, что не специалист по этой части, но выслушать, поддержать и помочь советом могу.       — Спасибо.       Чон ощутил то, что всякие возвышенные поэты называли «бабочками в животе». Ему было очень приятно просто разговаривать с этим человеком и смотреть на него — удивительное чувство, ничего подобного прежде с ним не происходило. Мотнув головой, он приступил к своим профессиональным обязанностям — натянул на руки перчатки, обмочил салфетку в перекиси и снова вернулся на свое место. Все, что нужно, у него под рукой. Все готово.       Чимин снова сглотнул, скрывая страх, расстегнул ремень и спустил вниз штаны. Чон постарался сохранить максимальную сосредоточенность на деле. Нельзя добавлять лишней неловкости, Пак и без того на нервах в ситуации, когда он бунтует и делать то, что прежде было для него под страшным запретом, не хватало ему еще увидеть вожделенные взгляды мастера, собравшегося прокалывать его член.       Взяв салфетку, Джонс уверенно потянулся к паху клиента. Тот не был выбрит, интимная область была покрыта едва заметными волосками, а член был крупным даже в совершенно спокойном состоянии. На сей раз сглотнул Альфред. Это не профессионально — хотеть своего клиента, но он хотел. Чимин казался слишком невинным для этой жизни, и это подкупало, но куда больше подкупала его искренность. Было в этом что-то магнетическое.       — Сперва продезинфицируем, — с улыбкой сказал он. — И не переживай, твой член в полной безопасности.       Пак снова заалел.       — Да верю я, верю.       — Вот и молодец.       Щипчики оказались в руках. Сдвинув вниз внешнюю плоть, Чон осторожно обхватил щипчиками головку члена, а после прошелся салфеткой по нежной коже, особое внимание уделяя уздечке. Вот тут и должен быть прокол. Закончив с этим этапом, Чонгук бросил салфетку в мусорку, а после взялся за упаковку с иглой. Чимин наблюдал за его действиями как зачарованный, и это даже нравилось мастеру.       — Готов?       — Наверное.       — Боль будет резкой и недолгой, просто потерпи немного.       Пак кивнул и закинул голову назад, чтобы не смотреть на то, как будут прокалывать его детородный орган. Легче просто не смотреть. Подключив весь свой хваленый профессионализм, Чонгук выбрал нужный участок и уверенным движением надавил острым концом. Чимин вздрогнул и сжался, а мастер завершил свое дело. Уздечка была проколота, игла вошла просто идеально.       — Вот так, — весело объявил Чон. — Самое сложное уже позади. Ты как? Не сильно больно?       Пак мотнул головой.       — Н...нет, все нормально…       — Сейчас я вставлю сережку, и все будет в ажуре. Ладно?       Чимин держался намного лучше, чем ожидал Чонгук, и это определенно хорошо. Клиент был практически спокоен.       — Давай.       Чон решил поспешить с этим. Едва он коснулся иглы, как стало очевидно кое-что интересное. Мастер даже невольно сглотнул, осознав, что член, над которым он орудовал, начал становится больше. Вот уж что-что, а возбуждаться от такого процесса — это явно не сильно нормально. Но парень старался не отвлекаться. Он вставил кончик круглой сережки в иглу, тут же осторожно потянул за нее и вытащил, так что колечко встало как надо. Крови было очень мало, что радовало.       — Готово! Теперь у тебя отличный пирсинг в мужском месте.       Чонгук с улыбкой убрал щипчики, а после снова потянулся за чистой салфеткой, чтобы отмочить ее в перекиси и протереть место прокола. Они оба поняли — Пак возбудился. И они оба сделали вид, будто не произошло ничего особенного. И Чимин явно был благодарен за это.       Пак посмотрел на пирсинг.       — Так необычно…       — Смотрится отлично, парень. Уж ты мне поверь.       Клиент стыдливо отвел взгляд, а мастер ясно осознал — он хочет трахнуть этого человека. Непременно хочет, но явно не сейчас. Надо, чтобы прокол зажил. А исходя из такой реакции Чимина, он явно не будет против. Чонгук уже поработал для него психотерапевтом и понял, что парню осточертело женское общество. А Чон знает, что ему точно понравится.       Тэхён бросил на них заинтересованный взгляд, когда они вышли. Чимин разительно изменился. Бывший растерянным и нервным, теперь он улыбался.       Расплатившись, парень обратился к Чону:       — Я хочу еще ухо проколоть. Когда можно вернуться?       — Давай через два дня, — ответил тот. — Заодно проверим, как зажил “Принц Альберт”.       — Хорошо.       Как только клиент ушел, Тэхён посмотрел на мастера.       — “Принц Альберт”? Этот милашка себе член проколол?       Чонгук расплылся в улыбке.       — Ага.       — Ну надо же…       Тэхён вскоре вовсе выбросил клиента из головы, а Чон только о нем и мог думать. Всего два дня, и он вернется.

***

      — Добрый вечер.       Дело уже близилось к ночи. Тэхён умаялся за день. Он поднял взгляд и нахмурился, узнав клиента. Это был тот самый парень, что приходил на пирсинг два дня назад, но его было сложно узнать. Теперь вместо свитера на нем красовалась облегающая тело футболка и накинутый на плечи пиджак, ноги красиво облегали рваные джинсы с массивным ремнем, на котором переливались стразы, а завершали образ причудливого вида кожаные туфли. Тэхён невольно скользнул по его ногам взглядом, оценив, какие они хорошенькие. Теперь было очевидно, что у этого парня очень даже прелестные бедра и ягодицы. С его прошлой мешковатой одеждой он больше напоминал ребенка, а сейчас у стойки стоял красивый сексуальный парень.       — Добрый вечер. Вы к Чонгуку, да? Я вас узнал.       — Да, — кивнул тот. — Он свободен?       — Свободен и ждет вас.       Чимин обворожительно улыбнулся.       — Ладно.       Когда клиент оказался в его кабинете, Чон подскочил на месте. Он ждал этого парня весь, а точнее два с половиной дня.       — Привет, Чимин!       — Привет, — кивнул тот. — Я не слишком поздно?       — Вовсе нет. Давай, садись на кресло.       Чонгук прекрасно помнил о том, что Пак хотел сделать прокол уха, так что у него все было готово к этому. Он даже уже прикинул, какое украшение посоветует выбрать парню. Но куда важнее был “Принц Альберт”. Чон, что уж тут таить, безумно хотел снова коснуться чужого члена, даже если под предлогом осмотра пирсинга.       — Хорошо.       Чимин выглядел… отлично. Даже больше, чем отлично. Он приоделся, и теперь вместо домашнего пай-мальчика Чонгук видел перед собой интересного и красивого молодого человека. Очень даже красивого. С очень красивыми, мать его, ногами и задницей.       — Итак, прежде, чем мы займемся ухом, давай я посмотрю, как зажил наш принц.       Чимин улыбнулся.       — С ним все отлично.       Он расстегнул штаны и чуть приподнялся, стаскивая их пониже, а Чон едва не поперхнулся воздухом. Вот парень продемонстрировал ему свой пах. И правда, все отлично зажило, такой работой можно гордиться.       — Давай-ка мы проверим его.       Так не хотелось использовать перчатки, но это было необходимо. Зато мастер намерен был обойтись без специальных щипчиков. Пак сглотнул и выдохнул, смотря то на мастера, то на свой член. Рука Чонгука прошлась по члену, а после пальцы обхватили головку и чуть надавили.       — Ох…       Чимин и сам не ожидал, что так реагирует, а Чон едва не начал победно улыбаться.       — Больно?       — Нет, просто… — Пак нерешительно посмотрел ему в глаза. — С тех пор, как там это кольцо, там все… — парень не знал, как правильнее сформулировать свою мысль. — Ну, очень чувствительно.       — Правда? А если так?       Чон провел пальцем по титановому колечку. Клиент вздрогнул сильнее, чем в первый раз, но удержался от стона.       — Черт… — он густо покраснел. — Это нормально, что мне это нравится?       Чонгук поспешил кивнуть.       — Конечно, нормально. Получать удовольствие вообще нормально.       Он уверенно провел ладонью по пока еще вялому, но начинающему крепнуть члену, думая о том, стоит ли тратить время на то, чтобы снять ненужную сейчас перчатку. Пак в какой-то момент попытался вырваться.       — Не нужно… Черт, хватит… Я же… Я никогда…       — Тихо… — Чон потянулся к парню всем телом. — Все хорошо. Тебе же нравится, правда? Забудь о том, что было прежде с твоей семьей. Вообще все забудь. Я покажу тебе, как хорошо может быть с мужчиной.       Они встретились взглядами. Их разделяли всего несколько жалких миллиметров, Чимин с шумом дышал ему в лицо, и Чонгуку это определенно очень нравилось.       — Чон…гук… Черт, это так приятно…       Вот же бедный парень. Родная мать нехило попортила ему жизнь, но Чон знал, что сможет все исправить и помочь Чимину восполнить все то, чего он был лишен.       — Давай, думай только об этом. Будет еще приятнее.       Колечко было гладким. Так хотелось снять уже перчатки и потрогать его руками, но Чонгук не спешил.       — Ох…       Чимин прикусил губу. Смотревший на него во все глаза Чон сглотнул и ускорился, чувствуя, как член в его ладони все крепнет и крепнет.       — Ты дрочил себе когда-нибудь?       Этот вопрос застал Пака врасплох, но слишком занятый ощущениями мозг выдал ответ:       — Пару раз…              — Ты ведь девственник, да?       От одной лишь этой мысли становилось горячо в штанах.       — Да… Черт, зачем ты это делаешь?       Затем, что Чонгук покорен и влюблен. Затем, что Чонгук два дня сходил с ума, воображая, как будет трахать этого парня. Затем, что Чонгук хочет стать для Чимина кем-то особенным. Тем, кто позволит ему познать наслаждение, испытать настоящую любовь, ощутить поддержку и опору.       — Я так хочу. Тихо.       Чон уверенно склонился над его пахом. Чимин сперва даже не понял, что к чему, а потому едва не вскрикнул, когда чувствительной головки члена коснулось что-то влажное. Распахнув глаза, парень уставился на мастера. Тот смотрел ему в лицо, бесстыдно касаясь кончиком языка члена. Когда он потеребил колечко, Пак окончательно потерял связь с реальностью.       Чонгук активнее затеребил языком колечко, наслаждаясь приглушенными стонами парня. Никто еще не касался Чимина вот здесь и вот так, для него все впервые. А Чон поймал себя на мысли, что хочет сделать так, чтобы Чимину непременно захотелось повторить. Осторожно всосав в рот сперва колечко, а потом и головку члена, Чонгук скользнул ниже, плотно обхватив губами ствол. Он не прекращал двигать языком, лаская чувствительную кожу, а едва ощутив потеплевший металл у самой глотки, он рыкнул и поспешить стянуть перчатки, чтобы касаться Чимина по-настоящему.       Пальцы скользнули к яичкам. Пак рефлекторно попытался свести ноги, так что Чону пришлось вжать его в кресло. Он шевелил головой, стараясь сосать активнее. Пирсинг лишь добавлял остроты, хотя Чонгук и без того просто плыл от осознания того, что сосет этот потрясающий огромный член.       — Боже… Чонгук… Перестань…       Чимин под ним извивался и подкидывал вверх бедра. Он просто сходил с ума от таких новых для него ощущений.       Освободив рот от члена, Чонгук лизнул яички, заставляя клиента снова вздрогнуть.       — Как же мне хотелось пососать его, ты даже не представляешь.       Поразительно, но он сказал это с привычной улыбкой на губах. Посмотрев на него, Чимин окончательно понял, что пропал.       — Боже…       — Зови меня просто Гук.       Хихикнув, Чон снова всосал чужой член, все так же теребя колечко и откровенно кайфуя от того, что делает. Пак закрыл глаза. Он запустил руки волосы Чона и полностью отдался потрясающим ощущениям. Это было слишком ярко и слишком остро. Чонгук ощущал на языке привкус смазки и понимал, что долго парень не продержится. Так оно и вышло. Пак вскрикнул, напрягаясь всем телом, и в тот же миг в рот Чону попала сперма. Он не растерялся, а лишь чуть отодвинулся, чтобы обхватывать головку члена губами и глотать сперму. Ее было немало.       Чимин потрясенно смотрел в потолок. Перед глазами все немного плыло, в ушах шумело, а сердце билось как бешеное. Он еле отдышался, а после отыскал взглядом Чонгука. Тот довольно вытер с подбородка его семя и улыбнулся.       — Тебе понравилось?       Потрясенный Чимин приподнялся с места и бросился в объятия этому человеку, попусту не зная, что и как надо говорить. Как сказать ему о том, что ему никогда прежде в жизни не было так хорошо…       Чонгук обнял его, уткнувшись носом в светлые волосы. Ему не нужно было слов, чтобы все понять.       — Вот так. Теперь у тебя есть колечко еще и тут.       Прокол мочки уха был делом намного более простым, нежели “Принц Альберт”, так что теперь у Чимина красовалась сережка из хирургической стали. Выглядело просто отлично.       — Это было совсем не больно, — улыбнулся Пак. — Ты отличный мастер. А еще прекрасный психотерапевт, да. Я никогда в жизни не ощущал себя настолько комфортно.       Альфред довольно хихикнул:       — Да, я такой.       Как только Чимин поднялся с кресла, Чон внезапно схватил его за ворот пиджака и прижал к себе, дабы коснуться его губ поцелуем. Он его еще не целовал — ужасное упущение. Словно стараясь его загладить, он начал целовать Чимина сразу глубоко, запустив ему в рот язык. Тот целоваться явно не умел, но старался отвечать, а Чонгук скользнул рукой по его торсу, ощущая бешенное сердцебиение.       — Ты невероятен, — выдохнул он, едва оторвавшись от чужих губ. — Ты просто нечто.       Пак снова густо покраснел.       — Ты меня смущаешь, перестань.       — Тебе ведь нравится, да? — ответа не нужно было. — Дай мне свою руку.       Чимин понятия не имел, что он собирается делать, но спорить не стал. Чонгук расстегнул молнию на своих штанах и пуговицу, а после заставил Пака запустить ладонь себе в трусы.       — Вот, потрогай.       Чимин вмиг вспыхнул. У Чона стоял, но не в этом вся суть. На самой головке его влажного члена Пак ощутил массивное кольцо.       — У тебя… тоже?       — Да, — отозвался довольный такой реакцией Чонгук. — Ты хочешь ощутить его в себе, милый? — приблизившись, он зашептал ему на самое ухо. — Хочешь узнать на себе, каково это, когда тебя трахают членом с пирсингом?       Чимин быстро-быстро заморгал, невольно сжимая член крепче.       — Хочу…       — Тогда поехали ко мне. Тэхён будет недовольна, если узнает, что я тут… хм-м… сеансы психотерапии устраиваю.       Пак кивнул.       — Давай лучше ко мне. Я как раз два дня как съехал от мамы и живу отдельно.       Чонгук совершенно довольно улыбнулся.       — Я горжусь тобой, милый.       Он и правда им гордился, да и собой тоже. Он всегда знал, какому клиенту может помочь своей болтовней, и помогал. Но на сей раз он помог еще и сам себе. И теперь Чон будет счастлив, совершенно точно.