Избежать худшего

— Что?! Да как так можно, Лань Чжань! Почему ты обнимаешь незнакомого парня так просто? Если бы я лёг к тебе в постель, ещё и с такими намёками, ты бы не то чтобы убил меня, а пытал до тех пор, пока я бы не умер от истощения! — не понял Вэй Усянь. Почему-то только что пришедшая мысль ранила… ну, конечно, они же друзья… Все заклинатели подумали что это прозвучало как-то двусмысленно — Это неправда… — возразил Ванцзи, — я бы просто скинул тебя с кровати на пол… И на мгновение Усянь забыл, что ранее был недоволен: — Хахаха, Лань Чжань! Предупреждай, когда хочешь пошутить! Хахаха! Ты меня с мысли сбил! — Мгм — Да ну, Лань Чжань! — стараясь сделать обиженное и возмущённое лицо, что впрочем плохо выходило, возмутился он. — Ты действительно меня с мысли сбил! Я же серьёзно с тобой, а ты! Ты бы прибил меня! — Мн, — в несогласии покачал головой Ванцзи, а затем то ли виновато, то ли обиженно опустил голову, — я больше не буду так делать… Вэй Усянь застыл: «Такое ощущение, будто Лань Чжань уже скидывал меня с кровати с угрозами убить…» и эта мысль промелькнула не только у него, и хоть все понимали, что это мало вероятно, это все же дало многим пищу для размышления… — Лань Чжань? — в начале тот только мельком глянул на него, но затем все же посмотрел нормально, они немного похлопали глазами друг на друга. А затем Усянь все же сказал: — что ни говори, но сейчас ты подтвердил, что хочешь со мной дружить, — а затем ярко улыбнулся и с озорством добавил, — иначе как я окажусь в твоей кровати с такими намёками? — уши Ванцзи резко заалели. — И как тогда ты выполнишь обещание так не делать, — а затем мило похлопал ресницами и рассмеялся. — Хахаха! - «Какой же Лань Чжань все-таки милый, когда краснеет! Хахаха!» Лань Чжань ничего не ответил, но Лань Сичэнь заметил уши Ванцзи, что краснели все сильнее, и насколько он радуется, что Вэй Ин несмотря ни на что хочет с ним хотя бы дружить… И Сичэнь невольно подумал: «А может господин Вэй тоже хочет не просто дружить? Пожалуй, он просто этого не осознаёт? Как Ванцзи… Хотя… Все же так очевидно… Неужели он всерьёз… А может он действительно хочет просто дружить, но не знает как помягче сказать? Это жестоко в любом случае… К тому же, хоть Ванцзи и не нравится госпожа Цю… Это ведь… Я даже не знаю, что делать, Ванцзи ведь ревнует, и скорее всего, не может с этим ничего поделать, а я даже помочь никак не могу… И даже если господин Вэй все же понял, что Ванцзи смотрит на него не как на друга, и хочет все оставить так, как есть, ну или расстаться, чтобы не случилось никаких недопониманий… Я не смогу помочь Ванцзи… ведь господин Вэй все равно будет прав… У него жена, возможно скоро и дети, нельзя просто так их бросать… да и зачем, если он любит ее? Но все же я чувствую, что тут что-то не так, но не знаю что…» И тогда он посмотрел на Цзинь Гуанъяо, что почувствовал его взгляд и повернулся к нему, как бы спрашивая «все ли хорошо?» Вэй Усянь всю ночь пролежал ничком. Он долгое время размышлял, что же, во имя Небес, произошло с Лань Ванцзи за все эти годы, и смог задремать только далеко за полночь. Усянь невольно поёжился, он ненавидел спать в неудобной позе.

Тут симуляция переключилась на Ванцзи:

Ровно в пять утра он открыл глаза, у него было очень приподнятое настроение, словно бы ему приснился хороший сон, но несмотря на это, на лице эмоций не отразилось. Усянь, прикусив нижнюю губу, заулыбался. Ему почему-то очень нравилось чувствовать или знать, он сам пока не понял, что Лань Чжань чувствует, и это… заводило? Да, наверное, это так… Когда Усянь видел или как сейчас чувствовал, что Лань Чжань не такой, как кажется на первый взгляд, бездушный и холодный, а счастливый и любящий мир, или ненавидящий его, Вэй Усяню все равно, главное, что это эмоции и чувства! Хотелось еще сильнее подразнить его, чтобы тот полностью открылся ему. Его руки все еще аккуратно обнимали Усяня чуть выше талии. Он аккуратно переложил его с боку от себя, при этом вставая, таким образом укладывая Усяня на кровать на своё место, а затем накрыл его. Усянь почему-то снова ощутил это неприятное чувство неловкости, но быстро отмел его в сторону, ничего ведь не произошло же? Ну вот, так что нечего тут краски разводить! А у девушек промелькнула мысль, которой они очень умилились «Ханьгуан-Цзюнь такой заботливый!» и те, кто даже и не думал о своих отношениях с этим прекрасным мужчиной, добавили: «Вэй Усянь просто обязан ответить ему взаимностью! Такого нельзя упускать! Лань Ванцзи в этой паре точно будет женой, и очень даже заботливой женой! Это надо видеть!» и Не Хуайсан, как единственный заклинатель мужского пола, что всеми силами действительно старался свести Вансяней, подумал все то же, что и девушки, только со стороны парня не интересующегося другими парнями. Он взял одежду и зашёл за ширму, через время выходя переодетым. Он подошёл к кровати, где ворочался Усянь, и тогда, поняв что Усяню неудобно «скорее всего из-за того, что он всю ночь лежал в неудобном положении, и от чего отлежал себе все…» Ванцзи аккуратно приподнял Усяня, что сразу же прильнул к нему поближе. Усяню вновь стало неловко «да блять! Все виновато это проклято-святое место! Ничего же не происходит такого! Да и что такого должно быть сука!!!» и с этими мыслями он невольно, но сильно стукнул по столу. От чего многие обратили взгляды на него, но тот сделал вид, что не заметил, взяв бокал с вином, продолжил смотреть. И переложил его на подушку, заодно укладывая в благопристойную позу. Усянь тут же перестал ворочаться, и только схватил Ванцзи за рукав, не сильно, если слегка потянуть — рука Усяня безвольно упадёт, но Лань Чжань не стал этого делать. Вместо этого, он сел рядом на кровать и начал смотреть на спящего с интересом, так словно он увидел этого человека первый раз в жизни… Цю Чуцзи сжала кулаки «Вот же ж придурочные! чтоб этот Лань Ванцзи, Мать его, сдох!» — А-Сянь, дорогой, — она говорила так, чтобы казалось, что она старается говорить тихо, но так, чтобы на самом деле все совершенно случайно услышали, — мне холодно, мое золотое ядро… ммм… немного ослабло, — она покраснела, — ну…после этого…ну, м, ты понял? Тут со всех сторон послышался кашель. Многие, услышав это, поперхнулись, хоть и хотели сделать вид, что не слышали ничего, или как минимум не поняли, о чем она, но у них не получилось, и у многих, то ли как вопрос, то ли как факт, подумалось «неужели у них уже было все…» и те, что не бабники добавили «и до свадьбы?!», а затем у всех них промелькнуло «хотя он же и так бабник, ему не в первой, это она скорее повелась…» а затем стукнуло в голову «постойте-ка… если золотое ядро ослабло… это значит… она может быть беременна от него?!» Вэй Усянь поперхнулся вином, от чего оно фонтаном вылетело изо рта, но как только оно разлилось лужицей на полу, сразу медленно стало испаряться, таким образом, через время все вновь будет чисто. Лань Чжань был удивлён не меньше, и тоже закашлялся, хоть и не так сильно как Вэй Усянь, потому быстро взял себя в руки, и все что выдавало его смятение — это сжатые до хруста, который понравился Цю Чуцзи, что она зло блеснула глазами, кулаки. Усянь кое-как откашлялся и невольное — Что? — вырвалось из его рта, но как он только он более-менее понял ситуацию, исправился, — тебе холодно? — он не понимал, что она хочет от него, потому немного покрутив головой и увидев единственное в наличии одеяло, которым укрыл его Ванцзи, когда он спал, что все еще кое-как оборачивало его ноги, и вздохнув, чуть привстал и выпутался из одеяла. Он тут же почувствовал, как по его коже пробежались мурашки от холода, и он невольно поежился «и чего тут так холодно-то? еще и Лань Чжань меня погрел, и мне стало тяжелее находиться в холоде, теперь хочется обратно к нему присесть и греться». Многие заклинатели, заметив это действие, ничего не поняли. Вэй Усянь встал за «Цю как там ее» и положил одеяло ей на плечи, она тут же завернулась в него поглубже и мило улыбнулась. — Ох, А-Сянь, ты такой заботливый! — сказала она, а затем ее улыбка превратилась в оскал, — надеюсь тебе не холодно без одеяла? — озорно предложила она, — мне как-то неудобно, что я забрала у тебя одеяло. Я не думала, что ты мне отдашь свое, думала, может попросишь у кого-то, кто не укрывается, а ты… может тогда ко мне поближе подсядешь? — невинно хлопнула она глазками. И Вэй Усянь хотел уже что-то сказать, но тут почувствовал, что на его плечи опустилась плотная ткань. — А? — он повернулся, — Лань Чжань? Что ты… — Хочу укрыть Вэй Ина, — Лань Чжань положил на плечи Усяня свой верхний плащ ханьфу, и тот растерялся. — Но тебе… — Обойдусь без. Вэй Усяню вновь стало не по себе, и он, смущённо-нервно улыбнувшись, начал препираться. — Лань Чжань! Да ну, так нельзя. Зачем мне твои одежды, и вообще, что я, девица хрупкая что ли, чтобы за мной так ухаживать… Лань Чжань отвечать не стал, только демонстративно сел на место. — Ну, Лань Чжань! — Усянь начал снимать плащ, ему не хотелось, чтобы кто-то понял что-то, особенно, если одна из догадок будет хоть частично правильной, к тому же, когда Лань Чжань проявлял к нему такую заботу… он… смущался? Нет! Определённо нет! ну не может же он смущаться от того, что друг решил проявить заботу… Тут Вэй Усянь заметил Лань Сичэня, что уже во всю улыбался, смотря на эту картину маслом, и поймав в его взгляде, что обернулся к нему, одобрение, замолк «и что только происходит у этих нефритов в голове…» Снова обратив свое внимание на Ванцзи, он все-таки сдался. — Ладно, Лань Чжань, твоя взяла! но если я его испачкаю… — Ничего страшного. — … — Усянь, конечно, понял, что Лань Чжань основательно взялся за изменения, и он знал, что если это делает Лань Чжань, то у него определённо все получится, просто потому что это он, настырный, упрямый и вообще это же, блять, Лань Чжань! Как у него может что-то не получиться! но… но блин! он сам не знал что, и потому просто смиренно сказал, — Эх, Лань Чжань, Лань Чжань, ты просто невозможный! — и сел на место, получше укутавшись в отданный на время плащ. Никто не понял, что только что произошло. Цзинь Гуаншань, глянув на Мэн Яо, обмахнулся веером, а все остальные так и погрузились в свои мысли, что начинались от «какие же все-таки отношения у Вэй Усяня с Цю Чуцзи, раз они уже даже переспали, и уверен не один раз, а когда он сделал ей предложение, она испугалась» до «какой же все-таки Лань Ванцзи оказывается мерзкий! мы все думали, он умён и непорочен, а тут мало того что он оказался обрезанным рукавом! так еще и ломает семью ради своей прихоти какой-то!» и «почему, когда Вэй Усянь услышал от своей избранницы про то, что у нее ослабло золотое ядро после того, как они переспали, он так поперхнулся? это же естественно, он ведь тёмный заклинатель! и бесстыдник да и она такая же, разве что постеснялась кричать во весь голос о своих ночных приключениях! а может, он скрывал от кого-то эти отношения? это бы объяснило то, что еще не весь заклинательский мир знает про его отношения…» Не Хуайсан прикрылся веером и переглянулся с подругами. — Нас ждет увлекательная история… — Мгм. — Дааа… — Еще как. — Вот именно, это еще мало сказано… А Цю Чуцзи сжала кулаки до хруста «вот же ж! проклятый Лань Ванцзи!» Это не продлилось долго, через пару минут трепета внутри, что никак не выражался снаружи. Все были в шоке, насколько были выражены эмоции у Второго нефрита в этот момент, при том что лицо оставалось все таким же каменным. Ванцзи все же убрал аккуратно руку от себя и, встав и напоследок глянув через плечо, все же вышел из Цзинши… «надо принести завтрак где-то в восемь, восемь с половиной, и сказать, чтобы не будили раньше девяти…» — Оооо! — хором умилились девушки, всем уже давно было понятно, что они поддерживают отношения Вансяней, хоть и многим, и даже большинству было их не понять «разве они не должны наоборот быть против, как-никак у них двух молодых господ забирают эти отношения. Да и вообще, чему тут умиляться? Это же два мужика!» И Вэй Усянь, с какой-то стороны был на их стороне, все-таки даже если бы оказалось, что они действительно обрезанные рукава, это никак не повлияло на то, что Лань Чжань не выдержал бы столько времени проводить с ним, а Вэй Усянь как раз тот человек, который хотел бы как можно больше проводить времени с любимой, и не думать о том, что ей это может быть некомфортно. И он хоть мечтал, что его жена будет спокойной и уравновешенной, был уверен, что этому не бывать, и его жена точно будет, такой же долбанутой как и он, и он был не против…

Симуляция вновь переключилась на Усяня.

Когда утром он открыл глаза, оказался лежащим на кровати в благопристойной позе. Он тотчас же скинул с себя одеяло и зарылся рукой в волосы. Необъяснимое чувство ужаса и нелепости произошедшего никак не покидало его. «И неудивительно» подумалось практически всем заклинателям. В это время в деревянную дверь цзинши два раза постучали. С улицы донесся голос Лань Сычжуя: — Молодой господин Мо? Вы проснулись? Вэй Усянь пробурчал: — Зачем вы будите меня так рано? Лань Сычжуй удивился: — Р-рано?.. Но ведь уже девять Тогда Усянь, подумав, что у него все болит, и он просто не в состоянии пошевелиться, так и сказал. — Я не могу встать… У некоторых знакомых Вэй Усяня появилось плохое предчувствие. Тогда Лань Сычжуй спросил: — Эм… Что у вас опять стряслось? Вэй Усянь воскликнул: — Что стряслось?! — как бы не понял Усянь, — Ваш Ханьгуан-Цзюнь измотал меня! Глаза Лань Цижэня резко расширились, а зрачки наоборот, сузились «вот паршивец!!!» отдавалось в его голове, но слова не шли на язык. Вэй Усянь же, всегда смотрящий на учителя в такие моменты, тактично сделал вид, что не заметил ничего, при этом еле сдерживаясь от смеха, и только закутался в мантии получше, в попытке скрыть улыбку «бедный учитель Лань… Я его еще в юности достал, а тут еще и вернулся спустя года, чтобы продолжить? Я даже проникаюсь состраданием к нему…» и тихо хихикнул. Раздался сердитый голос Лань Цзинъи: — Если ты продолжишь нести подобный бред, то поплатишься! А ну живо выходи! Усянь как-то по-родительски усмехнулся, ему сразу понравились эти мальчишки. Заметившие это Лань Цзинъи и Лань Сычжуй вначале застыли, а затем первому стало почему-то не по себе, а последний улыбнулся, они все ещё помнили этот момент и знали что сейчас произойдёт. Вэй Усянь заговорил голосом, полным оскобленной невинности: — И вовсе это не бред! Он всю ночь не давал мне сомкнуть глаз и в конец измотал! «и не врёт же» промелькнуло у многих. Я не могу выйти — мне слишком стыдно! Тут Цижень все же взорвался — Да как ты смеешь клеветать на моего племянника, Вэй Усянь! Вэй Усяню в этот момент одновременно захотелось закатить глаза и рассмеяться, но он не успел определиться, что сделать, как заговорила Вэнь Цин. — Вы уже забыли, уважаемый учитель Лань, что перед вами сумасшедший? — Но он же!.. — О! Так вы меня не считаете сумасшедшим? — удивился Усянь. — Я не… — Ооо! — и на этот раз наконец Усянь все же рассмеялся. Несколько учеников за дверью растерянно уставились друг на друга. Усянь рассмеялся сильнее. — Бедные детишки! Цзян Чэн и Вэнь Цин невольно посмотрели друг на друга, и нашли во взгляде другого те же чувства, что и у себя, но долго это не продлилось. Оба отвернулись, а когда Цзян Чэн еще раз посмотрел на нее, она уже отвлеклась на кого-то из своего ордена, тот ей что-то сказал, и она отвечала и, словно бы заверяя, что все хорошо, похлопала того по плечу. Никому не дозволялось входить в покои Ханьгуан-Цзюня без разрешения, поэтому они не могли просто взять и вытащить его гостя силой. — Ооо, и даже так? — улыбнулся Усянь, поднимая одну бровь, и Цзинъи стало неловко. Лань Цзинъи разбушевался: — Да у тебя нет ни стыда, ни совести! Ханьгуан-Цзюнь — не обрезанный рукав. Он измотал тебя?! Я скорее поверю, что это именно ты измотал его! Вставай сейчас же! Забирай своего осла и научи его хорошим манерам! От него столько шуму! Сычжуй и Сичэнь улыбались, а Цзинъи и Цзинь Лин, что до поры до времени, были полностью согласны с заявлением, почувствовали неловкость, и первый почесал затылок, а второй, повторив то же самое, и нервно хохотнув, обнял Цзинъи за плечи, как его учил Усянь. При упоминании своего ездового животного Вэй Усянь быстро встал на ноги: — Что вы сделали с моим Яблочком?! Даже не приближайтесь к нему — лягнет так, что мало не покажется! У заклинателей невольно промелькнула мысль «за кого тут он больше переживает, не понятно». Лань Цзинъи спросил: — Что еще за Яблочко? Вэй Усянь ответил: — Мой ослик! Цзян Чэн фыркнул, и Вэй Усянь, заметивший это сказал: — Ох, Цзян Чэ… Ой, прости, ЧЭН-ЧЭН~ не завидуй так сильно, я конечно понимаю, что ты бы не смог придумать такого же хорошего имени, как я, но… — Ах ты придурок! Это идиотское имя! Болван! Идиот придурочный! И Вэй Усянь снова расхохотался, и у него появилось чувство, будто все как раньше в детстве, когда все было хорошо и беззаботно. Он выскочил из цзинши, шугнув столпившихся учеников, и приказал доставить его к ослу. Вэй Усяня привели на зеленую поляну, в центре которой стоял осел, громко и протяжно ревущий без устали. Животное очень хотело полакомиться сочной травкой, но из-за кроликов не мог. — Ого! Кролики! — удивлённо восхитился Усянь, — а говорили, что в Облачных глубинах нельзя иметь животных! Лань Цижэню вдруг пришла одна очень плохая мысль «это же не из-за Вэй Усяня он решил завести кроликов?.. не, точно ведь нет…тогда же Ванцзи точно ненавидел этого бесстыдника…да ведь?» Вэй Усянь засмеялся. — Лань Чжань! если это твои, то мне уже можно умирать, я все в этом мире видел! хахаха! — сказал Усянь, не заметив, как многие в зале вздрогнули, включая самого Лань Чжаня, — ведь когда я тебе предлагал, ты и даром брать не хотел, а тут ни с того, ни с сего решил завести? Хахаха! Учитель Лань побледнел и чуть опять не свалился в обморок, ему помог Лань Сичэнь, что вовремя вручил тому успокоительное снадобье и начал отвлекать разговором ни о чём. Вэй Усянь пришел в восторг: — Ого, сколько кроликов! Скорее, скорее, давайте насадим их на вертел и зажарим! — Да, было бы вкусно! — согласился в который раз уже с собой из симуляции Вэй Усянь, и его смеясь, поддержала Цю Чуцзи. — Ох, да, правда, не думаю, что кто-то в ордене Лань был бы в восторге, если бы ты это сделал, но я не против тебе помочь, если ты все же решишься — смеясь, предложила она. — Спасибо за предложение, но я пожалуй обойдусь, если уж и есть кролика, то точно не Лань Чжаня! — и все же не выдержав, засмеялся, — ох, Лань Чжань! Какой ты все-таки забавный человек! Хахаха! Лань Цзинъи уже клокотал от гнева: — В Облачных Глубинах запрещено убивать! Сейчас же заставь его замолчать! Ученики, занимающиеся утренними чтениями, уже несколько раз приходили и жаловались на шум! Если так и будет продолжаться дальше, то нас забранят до смерти! Усянь усмехнулся. — Только Лани могут умереть от брани, Хахаха! Да, Лань Чжань? Хахаха! Сычжуй улыбнулся. Вэй Усянь подумав со смехом «только Лани могут умереть от брани». Многие подумали «какая ирония», и некоторые даже захихикали. И хихикнув своим мыслям, он предложил ослику яблоко, которое сам получил на завтрак. Как и ожидалось, животное перестало реветь и принялось с аппетитом и хрустом жевать лакомство. Вэй Усянь погладил осла по загривку, размышляя о том, что нефритовые жетоны есть и у этих учеников. Некоторые Лани (в основном старшие) подумали «только попробуй». И указал на круглых мохнатых кроликов, резвящихся на поляне: — Значит, их никак нельзя зажарить? И если я их зажарю — меня прогонят из Облачных Глубин? Цзян Яньли мило улыбнулась. — А-Сяяянь… Ванцзи вздохнул. Лань Цзинъи словно встретил злейшего врага человечества и поспешно распростер руки перед Вэй Усянем, скрывая от того пушистых зверьков: — Это кролики Ханьгуан-Цзюня, а мы просто время от времени помогаем ему приглядывать за ними. Ты не посмеешь зажарить их! Не Хуайсан со своей компанией внезапно задумались: а как бы отреагировал бы Ванцзи, если бы Вэй Усянь зажарил его кроликов? Услышав эти слова, Вэй Усянь, как и в симуляции захохотал так сильно, что почти плюхнулся на землю. И подумал: «А Лань Чжань довольно занятный человек! В прошлом, когда я предлагал ему кроликов, он и даром не принимал их, а сейчас тайком вырастил целый кроличий клан! А сам говорил, что они ему не нужны! Кого он только пытался одурачить?! Ох, божечки, я готов поспорить, что он просто обожает эти маленькие, пушистые комочки! Так и представляю: Ханьгуан-Цзюнь с каменным лицом держит кролика! Вааай, пощадите, я сейчас лопну от смеха…» Лань Цижэнь с каждым словом все больше и больше то бледнел, то краснел. На этот раз Лань Сичэнь дал снадобье с более сильным эффектом и в чарке побольше. Вэй Усянь засмеялся еще сильнее, думать было конечно смешно, но услышать еще смешнее! Однако, вспомнив, как он лежал на Лань Ванцзи прошлой ночью, Вэй Усянь резко передумал смеяться. А тут Усянь рассмеялся только сильнее, и многие уже даже забеспокоились все ли хорошо. Внезапно с западной стороны Облачных Глубин донесся колокольный звон. Лань Сычжуй, и Лань Цзинъи резко изменились в лице, перестали перешучиваться и то же ринулись на звук. Вэй Усянь понял, что что-то произошло, и поспешил вслед за ними. Все, кто знал значение этого колокола, тут же напряглись «что произошло?» Колокольный звон шел с угловой башни, именуемой «минши». это означало что дух которого призывали, взбунтовался. И вновь всем, кто не знал, что это такое, пришла вся нужная информация в голову. Когда Усянь был на месте, возле башни уже собралась небольшая толпа, и адепты Ордена Гусу Лань все продолжали прибывать, однако никто не заходил. Черная деревянная дверь минши была наглухо заперта, и открыть ее можно было только изнутри. Взлом же снаружи не только запрещался, но и еще представлял опасность. С самой постройки минши почти все ритуалы заканчивались удачно, и потому заклинатели снаружи сейчас были так встревожены. У Вэй Усяня тут же промелькнула мысль «а какой на хрен смысл в звоне, если никто все равно не сможет помочь?!» скривил он непонимающую морду. Вэй Усянь заметил, что Лань Ванцзи до сих пор не появился, и недоброе предчувствие охватило его. «Будь Лань Чжань в Облачных Глубинах, он бы со всех ног поспешил на тревожный звон колокола, если, конечно, он не…» Вдруг черная дверь резко и с грохотом распахнулась. Многие начинающие ученики от неожиданности вздрогнули. Адепт в белоснежных одеждах, ковыляя и спотыкаясь, нетвердой походкой вышел наружу. Ноги едва держали его, потому, едва выйдя, он кубарем скатился с лестницы. Дверь минши тут же захлопнулась за ним, словно кто-то сердито дернул ее с внутренней стороны. Многие нахмурились, хоть и некоторые, их было меньшинство, только чтобы показать типа они такие умные и крутые, взрослые. Растерявшиеся поначалу заклинатели быстро помогли ему встать. Но стоило адепту подняться на ноги, как он тут же упал вновь, против своей воли заливаясь слезами. Он отчаянно вцепился в людей рядом с ним: — Не должны были… не должны были призывать… Вэй Усянь незамедлительно схватил его за руку и твердо произнес: — Чей дух вы призывали? Кто еще находится внутри? Где Ханьгуан-Цзюнь?! Тут со многих шипперов пропало напряжение «кстати, а он ведь упомянул только про Ханьгуан-Цзюня, а он на минуточку не единственный сильный заклинатель в ордене, конечно, можно сказать, что это просто для прикрытия или что-то типа того, но… про других он и не думал~» Казалось, что заклинатель задыхается: — Ханьгуан-Цзюнь приказал мне спасаться… Но не успел он завершить фразы, как темно-красная кровь хлынула из его носа и рта, и Вэй Усянь передал адепта в руки Лань Сычжуя. Затем он, с наспех изготовленной бамбуковой флейтой, по-прежнему заткнутой за пояс, преодолел лестницу в несколько больших шагов, пнул дверь минши и приказал: — Откройся! Некоторые фыркнули «он, конечно, силен, но сломать защиту великого ордена Лань…» Цзинъи вновь хотел возмутиться. — Эй сумасшедший! ты думаешь, что дверь… Но не успел он договорить как внезапно, черная деревянная дверь резко распахнулась, дико захохотав беззубым ртом. «…Великого ордена Лань… Определённо сможет…» додумали они. Все заклинатели при открывании двери, почувствовали поток тёмной ци, а даже на мгновение многие из них запаниковали, но быстро поняли, что произошло. Вэй Усянь в мгновение ока нырнул внутрь, и она тут же захлопнулась вновь. Несколько адептов ошеломленно попытались последовать за ним, но минши по-прежнему отказывалась открываться, как они ни старались. Один из приглашенных заклинателей в изумлении и гневе заколотил в дверь, в сердцах выпалив: — Во имя Небес, да кто же он такой?! Лань Сычжуй поддерживал пострадавшего адепта и, стиснув зубы, проговорил: — Лучше помогите мне! Его цицяо истекают кровью! Многие в очередной раз, подумали «какой ответственный мальчик», но больше мгновения эта мысль не продержалась, так как они внезапно почувствовали сильное давление темной энергии. Эта энергия являла собой смесь ненависти, ярости и высокомерия, почти видимая человеческому глазу, и любой, погруженный в нее, ощущал неясную, давящую боль в груди. Внутренняя часть минши оказалась квадратом примерно десять на десять метров, и сейчас в его углах беспорядочно лежали неподвижные люди, а в центре комнаты на магическом поле находился предмет призыва. Это было не что иное, как призрачная рука — та, что привезли из деревни Мо! Многие нахмурились сильнее «и что же это за рука?!» Она стояла, застыв вертикально вверх как столб, обращенная к полу стороной среза от тела. Четыре ее пальца были плотно сжаты в кулак, а указательный нацелен в небо, словно в негодовании указывая на кого-то. Густой поток темной энергии, заполонивший минши, исходил от нее. Многим заклинателям уже стало не по себе. И как только они почувствовали, что они еще чуть-чуть и выплюнут сердце, они ощутили, что темной энергии стало заметно меньше. Но так было только для тех, кому стало совсем плохо, да и это все равно не избавляло от этого чувства, просто делало так, чтобы заклинатель не умер от искажения, поток все равно оставался очень сильным. Все заклинатели, принимавшие участие в ритуале, либо спаслись бегством, либо лежали на полу в бессознательном состоянии, и только Лань Ванцзи по-прежнему чинно и благородно сидел во главе обряда в восточной части минши. Многие Лани тут же почувствовали гордость за Ханьгуан-Цзюня, а Вэй Усянь, уже с широкой улыбкой и закушенной нижней губой, вновь захотел подразнить Ванцзи на счёт этой ситуации, настолько хотел, что аж ноги отказывали, и потому он просто продолжил смотреть, не забыв при этом мысленно пополнить список, за что можно будет подразнить друга, когда он все же вернётся на свое законное место возле него. Поперек его коленей лежал гуцинь. Рука его не щипала струны, однако они продолжали трепетать сами по себе. Лань Ванцзи казался погруженным в думы, или же внимательно прислушивающимся к чему-то, и поднял голову лишь тогда, когда почувствовал, что кто-то вошел. Лицо Лань Ванцзи всегда было безмятежным, потому Вэй Усянь не имел ни малейшего представления, о чем тот думает. Лань Цижэнь, который отвечал за западную часть минши, сейчас лежал без сознания, как и все остальные, а его цицяо кровоточили, подобно цицяо адепта, что ранее сумел вырваться из этой комнаты. Многие поморщились «откуда только могла взяться эта рука?! И самое главное, чья она?! Это точно кого-то очень сильного, и при этом… А может это кто-то из последователей Вэй Усяня? Или… Может, эта рука единственное, что осталось от самого Усяня? Хотя нет, это уже слишком, скорее какой-то ученик… Вэй Усянь наверняка же учит кого-то, хоть он и недавно сказал, что не хочет оставлять стигийскую тигриную печать, чтобы оставаться единственным настолько сильным заклинателем в истории. Но это не значит, что он не мог никого учить, и может даже желая, чтобы этот ученик продолжил его дело под его именем, чтобы все думали, что Вэй Усянь стал бессмертным, но как видно не выжил этот ученик… Ну или остался без руки как минимум…» Вэй Усянь встав прямо напротив Лань Ванцзи и тем самым заняв в ритуале место Лань Цижэня. Он вытащил из-за пояса бамбуковую флейту и поднес к губам. «В ту ночь в деревне Мо Вэй Усянь сначала раззадорил и отвлек руку, а затем Лань Ванцзи с расстояния атаковал ее мелодиями гуциня. Им удалось подавить темную энергию только потому, что они непреднамеренно действовали сообща» подумали многие, вроде, четы Цзян, Лань Ванцзи, некоторых Вэней и главы орденов. Лань Ванцзи встретился с ним взглядом, и выражение понимания появилось на его лице (по крайней мере для Лань Сичэня). Он занес правую руку над струнами, и из гуциня полилась мелодия. «Призыв» Вэй Усянь тут же присоединился, заиграв на флейте. Многие сразу зажмурились, некоторые даже закрыли уши или начали тереть переносицу в попытке унять головную боль «и как только можно так плохо играть! Особенно знаменитому повелителю демонов, Вэй Усяню!» и Вэй Усянь, опять-таки поняв, о чём все эти заклинатели думают, засмеялся «бедные бедные, я из будущего точно не ожидал, что кто-то будет наблюдать! Хахаха, не то чтобы в этом случае что-то изменилось, но хуже бы играть я точно стал, ну или по крайней мере просто потом втихаря посмеялся» Обычно для духа, появления в центре магического поля хватало всего одного рефрена. Но сейчас мелодия почти подошла к концу, а никакого духа до сих пор и в помине не было. Все нахмурились ещё сильнее. Мало того что они не могли понять, как такая злая рука могла появиться на свет (так как последний похожий инцидент, случился уже как минимум сто лет назад, так как навыки совершенствующихся повысились как и их знания о темной энергии и сознании) так еще эта прекрасная трель флейты, от красоты которой уши кровоточили и хотелось умереть, плюс еще и темная энергия, с силой слона давившая на них… и от этого хотелось умереть вдвойне. Призрачная рука, казалось, разгневалась еще сильнее, это было понятно по атмосфере вокруг, и если бы вместо Усяня был кто-то другой, но уже давно бы присоединился к заклинателям в углах. Вэй Усянь втайне встревожился «любой дух почти наверняка должен был откликнуться на мелодию «Призыва», исполняемую мной и Лань Ванцзи вместе, если он, конечно, не… Если вместе с телом покойника не расчленили и его душу! Многие молодые ученики ужаснулись «да как так можно-то! неужели это действительно возможно!» Похоже, что кончина нашего дражайшего друга оказалась все же похуже моей смерти. Конечно, тело мое покромсали на мелкие кусочки, однако ж душа оставалась цела…» Многие сразу подумали «так если его душа оставалась цела, почему никто не смог его призвать?! Он же не мог сопротивляться этому так сильно, или так сильно не хотеть возвращаться (в чем впрочем я очень сомневаюсь) настолько что никто не увидел никакого даже малейшего отклика!» На самом деле об этом в той или иной степени подумали все, только некоторые в более мягкой форме, а Лань Чжань так вообще максимально смягчил как только мог «почему же никто не смог тогда призвать Вэй Ина? неужели что-то случилось? или он настолько устал от всего?.. ох, Вэй Ин…» Итак, «Призыв» не сработал, и Лань Ванцзи переместил пальцы и начал играть другую мелодию. Вэй Усянь вновь ловко подхватил мотив Призрачная флейта Старейшины Илина «Чэньцин» известна всем и каждому. Ее звук по-демонически прекрасен, многие, в глубине души (Лань Чжань один из них) хотели, чтобы Вэй Усянь просто однажды сыграл не применяя тёмной энергии для них. Но сейчас Вэй Усянь играл на бамбуковой флейте с намеренными погрешностями и постоянно задыхаясь, так что ее звуки практически оскорбляли слух. От чего всем уже просто хотелось, чтобы темная энергия руки просто их убила, и не мучиться. Лань Ванцзи, должно быть, никогда раньше не играл дуэтом с кем-то столь же неумелым. Все мысленно согласились. В конце концов, он был больше не в силах продолжать и делать вид, что ему все нипочем: Лань Ванцзи поднял голову и посмотрел на Вэй Усяня ничего не выражающим взглядом. Вэй Усянь вновь рассмеялся. — Бедный Лань Чжань! Хахаха! На что Лань Чжань только обречённо вздохнул. Вэй Усянь же бесстыдно продолжил играть дальше, притворившись, будто ничего не понял, и мелодия его завихляла еще ужаснее. К Вэй Усяню присоединился Цзинъи, а после, и несколько младших, начинающих адептов разных орденов. Однако внезапно позади него раздался какой-то шорох. Вэй Усянь обернулся и в изумлении увидел, что Лань Цижэнь, который до этого лежал в бессознательном состоянии, сейчас оказался сидящим с прямой, как струна, спиной. Из его цицяо по-прежнему лилась кровь и лицо было перекошено гневом. Лань Цижэнь дрожащей рукой указал на Вэй У Сяня и надрывным, срывающимся голосом прокричал: — Прекращай! Пошел прочь! Пошел прочь сейчас же! Прекращай… Смеющихся голосов стало больше, к ним даже добавился угрожающий гогот Не Минцзюэ, а Лань Цижэнь, нахмурившись до предела, начал поглаживать бородку. Но не успел он договорить, что именно Вэй Усянь должен прекратить, как захлебнулся кровью, отчаянно отхаркался, и на последнем издыхании упал на то же самое место, вновь провалившись в глубокий обморок. — Хахахаха!!! — Вэй Усянь уже откровенно залез под стол, держась за живот, и сидящие рядом Цю Чуцзи и Ванцзи даже забеспокоились, когда заметили, что тому нечем дышать, и он уже почти просто хрипит. Лань Ванцзи: «…» Вэй Усянь остолбенел. Гогот стал громче, так как многие уже смеялись не по тому, что им действительно смешно, а от того что все смеются, и от этого многим становилось еще смешнее. Он знал, что хотел сказать Лань Цижэнь: «Прекращай играть! Прекращай играть дуэтом! Прекращай осквернять чарующие звуки гуциня моего любимого ученика Лань Ванцзи!» Гогот по всему залу все еще продолжался. «Дуэт флейты Вэй Усяня и гуциня Лань Ванцзи привел Лань Цижэня в такую ярость, что он даже очнулся на несколько секунд, а потом вновь впал в забытье. Вот насколько ужасно они звучат вместе! Хахаха!» Однако же общими усилиями флейты и гуциня рука, наконец, стала мало-помалу сникать. Вэй Усянь, ничуть не смущенный словами Лань Цижэня, подумал «Какая разница, как я играю, если мой метод работает». Многие младше, кто еще не успел увидеть в Вэй Усяне такого врага человечества, как говорят старшие, уже полюбили этого «взрослого», как кажется, очень понимающего все, что не понимают «другие взрослые». С последней нотой гуциня черная деревянная дверь минши внезапно распахнулась, залив комнату ярким солнечным светом. Похоже, что и тревожный колокольный звон тоже прекратился сам по себе. Адепты, окружавшие минши, как по команде ринулись внутрь, на разные лады зовя: — Ханьгуан-Цзюнь! — Ханьгуан-Цзюнь! — Ханьгуан-Цзюнь! В другом месте в этот момент. «ох какой шум и гам» подумалось девушке в белом с мятными горизонтальными линиями на подолах ханьфу, и она улыбнулась «какие же все-таки милые детишки, а старик говорил, что такого не допустит» и мило хохотнула в кулак, после чего почувствовала, как ее талии коснулись руки супруга. — Хи-хи, не, ну я же права? — Мгм, да… Лань Ванцзи заглушил остаточный звук от гуциня, и подошел к Лань Цижэню, чтобы проверить его пульс. Под его спокойным и четким руководством остальные заклинатели тоже вскоре перестали бестолково суетиться. Старшие адепты уложили тела пострадавших на землю и стали пытаться привести их в чувство с помощью игл и различных лекарств. Другие же адепты внесли большой медный колокол, намереваясь заточить руку внутри него. Вэй Усянь, как и многие только не в слух, восхитился. — Лань Чжань! Как ты хорошо отдаёшь команды! Даже не подумал бы! А ты и сейчас так сможешь?! — спросил он и вновь приподнялся на руках, облокачиваясь на столик впереди, и поймав взгляд Ванцзи, продолжил, — да ладно тебе, просто ты так отстранён от всех, что я думал, ты никогда и ни за что не захочешь кем-то руководить! Хахаха! Ванцзи вновь глянул на него. — И что, теперь еще будешь доказывать? — издевательски-серьезно спросил Усянь, и захохотал, после чего Ванцзи отвернулся от него, краснея ушами, и Вэй Усянь захохотал сильнее, — будешь так говорить, я обижусь! — весело добавил в он конце. Остальные в зале немного потупили взгляд на этих любовничков. -… «ого… Вот это общение» А затем постарались сделать вид, что ничего не увидели, задумались «действительно, несмотря на то, что обстановка была напряженной, все работали четко и слаженно, в строго заведенном порядке, говорили только тихим шепотом, и никто не издавал громких звуков» Несколько заклинателей встревожились. — Ханьгуан Цзюнь, ни иглы, ни эликсиры не помогают. Что же нам делать? Лань Ванцзи прижимал три пальца к запястью Лань Цижэня и безмолвствовал. «Дядя провел уже восемьсот, если не тысячу, ритуалов призыва, и многие из призраков были ожесточенными. Но если затаенная злоба призрачной руки смогла задеть и его, то количество и мощь темной энергии, заключенной в ней, поражают воображение…» Вэй Усянь восхитился. — О! Лань Чжань! А твои мысли не такие скупые как речь! Я так и знал! А то мне все доказывали, что ты думаешь тоже какими-нибудь закорючками, что позволяют даже в голове не произносить ничего лишнего! Хахаха! Жаль, что я тогда не поспорил, были бы у меня деньги сейчас! Хахаха! Лань Чжань нахмурился. Вэй Усянь заткнул бамбуковую флейту обратно за пояс и присел на корточки рядом с медным колоколом, задумчиво поглаживая заклинания на нем. Внезапно он заметил удрученное выражение лица Лань Сычжуя и спросил: — Что случилось? Лань Сычжуй уже понял, что Вэй Усянь не был обычным человеком, и слегка поколебавшись, тихо проговорил: — Я чувствую себя немного виноватым. Сычжуй сразу же вспомнил этот момент и, почувствовав ностальгию, улыбнулся. Вэй Усянь спросил: — Виноватым за что? Лань Сычжуй ответил: — Эта рука появилась из-за нас. Вэй Усянь улыбнулся: — С чего ты взял? Многие были согласны с ним. Лань Сычжуй сказал: — Флаги, привлекающие духов, имеют разные способы изображения и потому разные уровни мощи. Флаги, что мы нарисовали в деревне Мо, привлекали духов в радиусе двух с половиной километров. Но эта призрачная рука обладала огромным желанием убивать, пожирая человеческую плоть, и если бы она с самого начала находилась так близко к деревне Мо, то давно бы напала, и все поселение превратилось бы в сплошные реки крови. Однако она появилась лишь после того, как мы прибыли… И это значит, что кто-то с недобрыми намерениями специально оставил ее там в нужный момент. — Ооо, — прижав руки к груди, умилился Вэй Усянь, — А-Юань, какой ты милый вырос! У Сычжуя покраснели щёки, ему конечно учитель Вэй уже говорил такое, но он думал, что тот так шутит, а сейчас Вэй Усянь не то что просто придумал такую же шутку как и в будущем, а говорил вполне себе искренне. Вэй Усянь ответил: — У тебя были прекрасные учителя. Ты отлично умеешь изучать ситуацию и делать выводы Все были согласны с ним. Лань Сычжуй поник головой: — Но если все так, то… То мы тоже несём ответственность за смерти в деревне Мо. А сейчас… Сейчас мы подвергли опасности Лань Цижэня и остальных… Некоторым девушкам стало жалко того мальчика в симуляции, и потому они положили руки на сердце «какой милашка, мне бы такого ребёнка!» После короткого молчания Вэй Усянь похлопал его по плечу: — Не вы несете ответственность за все несчастья, а тот, кто наслал призрачную руку. В этом мире случаются вещи, над которыми мы не властны. И почему-то многим подумалось про Вэй Усяня, словно бы он говорил про себя. В это время на противоположной стороне минши Лань Ванцзи убрал руку с запястья Лань Цижэня. Адепты Ордена Гусу Лань поспешили к нему с расспросами: — Ханьгуан-Цзюнь, как он? Лань Ванцзи ответил: — Необходимо отыскать первопричину. Вэй Усянь поддержал его: — Верно. Нам нужно докопаться до сути: найти все недостающие части тела покойника и опознать его личность, и тогда мы сможем спасти пострадавших. И некоторые подумали «было бы так просто». Лань Цзинъи тоже уже понял, что Вэй Усянь не сумасшедший, но все равно не удержался от укоризненного замечания: — Как у тебя все просто! Мы уже попытались призвать духа хозяина этой руки, и вот как все в итоге вышло. Как же мы, по-твоему, сможем отыскать недостающие части тела? Вэй Усянь посмеялся, и Цзинъи несмотря на небольшую неловкость улыбнулся. Лань Ванцзи заявил: — Северо-запад. Многие сразу не поняли «почему это?» Лань Сычжуй удивился: -Северо-запад? Ханьгуан-Цзюнь, почему именно северо-запад? «вот именно!» подумали некоторые. Вэй Усянь спросил: — Разве вы не видите, что путь вам уже указан? — указал он куда-то. «в смысле?!» подумали многие, и глянули, куда указал Вэй Усянь из симуляции, и некоторые сразу поняли, а другие стали ждать ответа с ещё большим непониманием, а некоторые и с предвкушением. Лань Цзинъи окончательно сбился с толку: — Указан мне? Кем? Ханьгуан-Цзюнь ничего мне не указывал. Вэй Усянь сказал: — Указан ей. До многих сразу дошло, но еще не до всех, в основном остались только совсем новички, да и их было мало. Все собравшиеся вдруг поняли, что он говорит о призрачной руке! Рука уверенно указывала в одном направлении. Кто-то попробовал переместить ее, но она упрямо развернулась, обращаясь в ту же сторону. Тут наконец дошло до всех «Ааааа, понятно» Никто никогда раньше не сталкивался с подобным, потому все пребывали в сильном изумлении. Лань Цзинъи, заикаясь, произнес: — Как?.. Что… На что она указывает? Вэй Усянь ответил: — А на что она может указывать? Либо на оставшиеся части тела, либо на убийцу, который сотворил с ней такое. При этих его словах несколько юношей, стоявших в северо-западной стороне, быстро расступились. Вэй Усянь и несколько других заклинателей усмехнулись Взглянув на них, Лань Ванцзи медленно поднялся и обратился к адептам: — Позаботьтесь о дяде. Многие девушки вновь умилились «какой он благородный муж!» Шипперы подумали тоже самое только «какая благородная жена!» Несколько из них кивнули: — Так точно! Вы покидаете Облачные Глубины? Лань Ванцзи слегка кивнул. Вэй Усянь уже успел втихомолку прошмыгнуть за его спину и громким, радостным голосом заговорил сам с собой: — Ура, ура, наконец-то мы покидаем Облачные Глубины, чтобы тайно пожениться! Усянь (да и не только он на самом деле) громко засмеялся, а уши Ванцзи заалели. — Лань Чжань! Мне тебя аж жаль становится! Хахаха! Сказал Вэй Усянь, даже не подозревая, что это вообще-то мечта Ванцзи… Все присутствующие, казалось, не могли больше выносить этой сцены. Кое-кто из старших адептов был особо напуган, но в то же время некоторые из юношей уже привыкли к подобным фразочкам в исполнении Вэй Усяня. Многие юноши (Включая парней из будущего, Сычжуя, Цзиньи и Цзинь Лина) тоже присоединились к Вэй Усяню, некоторые гордо фыркнули отворачиваясь в попытке удержать смех, а другие в открытую хихикали и смеялись. По лицу Лань Цижэня словно пробежала дрожь, хотя он и оставался без сознания. На этот раз смех стал громче, и Лань Цижэнь ещё злее нахмурился. Как и в симуляции, заклинатели подумали, что «если Вэй Усянь скажет еще хоть пару слов, то господин Лань в гневе очнется вновь»

И симуляция потухла

Когда это случилось, все начали разговаривать, смеяться, спорить. Некоторые просто ждали, что сейчас симуляция продолжится, просто переключится на другой фрагмент, может даже там, где Вэй Усянь и Лань Ванцзи уже что-то нашли. Но вместо этого они увидели ученицу Баошань Саньжэнь и ее напарника, стоявших посреди зала, чтобы их всем было видно. Их они видели в самом начале, еще до того, как они все оказались в этом зале, что не понятно в какой момент оказались перед ними. И многие вспомнили «Он — Сяомин, а его спутница — Сяожи», другие же просто надеялись, что им не придётся использовать их имена и потому не придется вспоминать. Сяомин сказал: — Здравствуйте, уважаемые заклинатели, сейчас мы вновь пришли для того, чтобы переместить вас в другую комнату. И Сяожи продолжала: — В этой комнате вы сможете обсудить все, что захотите. В частности, что вы думаете о том, что произошло в симуляции. На данный момент вы увидели настоящего Вэй Усяня, без влияния темной энергии, каких-то травм или людей. Когда заклинательница закончила, Сяомин вновь заговорил. — На этот раз вы сами туда зайдёте, а наше дело вас проводить и стоять недалеко, чтобы в случае чего, вы могли обратиться к нам с вопросами или решениями споров. И Сяожи закончила: — Можете задать вопрос, или мы проводим вас. Заклинатели немного задумались, и один глава неизвестного ордена поднял руку, а затем и встал. — Есть вопрос, а зачем нам идти в другую комнату? Со всем уважением, но мы ведь и здесь можем поговорить… — Хороший вопрос, — улыбнулась Сяожи, — начнём с того, глава Мин, — и тот на мгновение удивился, что его узнали, но затем вспомнив, что это как-никак ученица Баошань Саньжэнь, — вы все сможете касаться или уходить далеко друг от друга независимо от нитей. — Во-вторых, — продолжил за нее Сяомин, — как бы вы не кричали, вас будут слышать только ваши собеседники, таким образом, никто не сможет подслушать ваш разговор, есть еще некоторые правила которые добавятся или наоборот уберутся, для вашего удобства. — Ааа, понятно, — почтительно поклонился Глава клана Мин. И после этого сразу встал адепт Ланьлин Цзинь. — Уважаемые! У меня тоже вопрос! — встал он, — а почему нельзя было сделать правила, что в той комнате и в этой, одинаковыми? Можно было бы просто выбрать самые выгодные и удобные, тогда бы не пришлось перемещаться… Сяомин улыбнулся. — Простите меня сейчас за эту шутку, но… Вы не поверите! — тихо засмеялся он в кулак, — но дело в том, что на эту симуляцию и так ушло много энергии, а если бы пришлось поддерживать всё так, как вы говорите, будет не то, что тяжелее, а может даже и невозможно. По крайней мере, не осталось бы того, кто бы мог, как сейчас мы, прийти и рассказать вам, где, что и как. Все бы вкладывали свою энергию в симуляцию. И адепт Цзинь тут же пристыженно сел, это же было так очевидно… — Д-да, спасибо… Но Сяожи сказала: — Ничего страшного, нам наоборот нравится общаться с заклинателями не с нашей горы. Это для нас великая честь и, если честно, то мы даже хотели спорить, кто из нас пойдёт первым, так как всем интересно, — улыбнулась она, — так что мы с охотой ответим вам даже на самые глупые вопросы, а ваш вопрос, молодой господин Цзинь, вполне себе умный, в зале не только вы хотели его задать. И Цзинь Суню действительно стало легче. — Хорошо, тогда мы начинаем, — осмотревшись и поняв, что вопросов больше нет, сказал Сяомин, а затем вместе с Сяожи резко подняли руки, после этого за Вэй Усянем, Цю Чуцзи, и Лань Ванцзи, где-то в 10 метрах, открылась дверь, и все обернулись туда. — Ого, — сказал Усянь, — вот это ворота… — Ага… — согласилась Цю Чуцзи — Мгм, — для Вэй Ина неловко выдавил из себя Ванцзи. Это действительно была не дверь, а огромные, даже больше чем в любом существующим дворце, железные ворота, что вели непонятно куда, просто в темноту. Огромные мощные, тяжелые и даже с черными потертостями, что придавало ей жутковатости, словно это ворота ведут не в комнату для разговоров, а в заброшенный город-призрак, в котором обитают духи. Цзинъи поёжился от этой мысли «ну они же не будут нас убивать?..», не хватало только мха и ржавчины. Ворота были уже открыты, ширина их была примерно 10 метров, а высота и подавно. Не каждый бы разглядел их конец, так далеко уходили в небо. Эти ворота многих насторожили, так как выглядели, мягко сказать, не так презентабельно, как они ожидали. И потому в этот момент многие засомневались, можно ли туда идти, или все же лучше повременить, и сознаться во всех своих грехах прямо сейчас, прямо на коленях. К тому же, ворота появились не в стене, а сами по себе, как портал или что-то типа того, и многим от этого стало интересно посмотреть, что они увидят с другой стороны, если обойдут ворота. Когда ворота оказались перед заклинателями, Сяомин и Сяожи непонятно как оказались перед ними. Они в приглашающем жесте протянули руки к двери, мягко улыбаясь, но почему-то никто не торопился проходить. Тогда, поняв, что заклинателям некомфортно, и вообще уставший ждать, чтобы ради приличия пойти со всеми, Вэй Усянь, сам встал и сказал: — Так уж и быть, сам пойду, за одно проверю, можно ли туда идти, — последние слова он сказал насмешливо, и может кто-то бы ему и ответил, но нет, этого никто не сделал, — все равно мне нечего терять, — наигранно взмахнул он рукой, и быстрым шагом направился к воротам, и Ванцзи, что вначале хотел ухватиться за руку друга и пойти с ним, не стал делать первого действия, а просто пошёл за ним, и своим обычным шагом, а не как Вэй Усянь вприпрыжку. Когда Вэй Усянь зашёл, а Ванцзи осталось только несколько шагов до ворот, все повставали и тоже направились вперёд. Сяомин и Сяожи переглянулись, а затем Вэй Усянь вдруг закричал как резаный. — Аааа! И Ванцзи, испугавшись, пошёл быстрее, но как только он коснулся ногой порога его тоже затянуло, он даже постарался схватиться за край ворот, но долго продержаться не смог. Сяомин и Сяожи хитро и даже угрожающе улыбнулись, и все сразу запаниковали, только главы великих орденов и их приближенные по работе оставались в относительном покое. Многие в начале подумали, что это розыгрыш Вэй Усяня, а Лань Ванцзи ему просто подыграл, но увидев вроде как безобидное, но угрожающее выражение лица Учеников Баошань Саньжэнь, поняли, что это не так. Да и договориться заранее Вэй Усянь и Лань Ванцзи с Сяомин и Сяожи не могли бы. — Что с ними произошло?! — вдруг дрожащим голосом спросил кто-то, и Сяомин ответил: — Это священные ворота, — сказал он, и многие насторожились, — если в них зайдёт демон, — загадочно начал он, — он умрёт. Хоть он и не продолжит, все поняли, что грешникам там не рады, все сразу вспомнили о всех своих грехах, про следы дисциплинарного кнута на спине Лань Ванцзи из симуляции, и про все грехи Вэй Усяня. — Заходите же, — невинно улыбнулась Сяожи, — грешники не умрут, но будут наказаны, — сказала она и исчезла, оставляя Сяомина одного разбираться с заклинателями… — Где Ванцзи?! — тревожно спросил Сичэнь, а Лань Цижэнь нахмурился сильнее. — Где эти двое! — поддержал его Цзян Чэн. А Вэни беспомощно подумали, что даже ничем помочь не могут. — Точно не знаю, — ответил ученик Баошань, — или на наказании или в комнате для разговоров… Все нахмурились ещё сильнее, и тут Не Минцзюэ, наконец, не выдержал и, встав, быстрым и злым шагом направился к воротам. — Брат Не! — Старший брат! — Дагэ! Прокричали ему в след Лань Сичэнь, Не Хуайсан и Цзинь Гуанъяо, но тот не обратил на них внимание. И тут, когда он был уже в нескольких метрах от ворот, раздался громких хохот. А из-за угла выглянул Вэй Усянь, а затем и Лань Ванцзи. — … — Хахаха! — … — Что случилось? — вдруг спросил в непонятках со смешанными эмоциями Лань Сичэнь. — Ох, не переживайте, Цзэу-цзюнь! — весело сказал Вэй Усянь, а Ванцзи, виновато посмотрев в пол, как бы извиняясь, сказал: — Брат… — Ох, мы забыли сказать, что мы имели в виду другие ворота, а эти обычные и безобидные, — мило улыбнулась Сяожи что не понятно когда вернулась — … — среди заклинателей повисла тишина — Ох, не ожидал, что вы поможете и подыграете мне, господа даочжаны, — улыбнулся Вэй Усянь держа друга за локоть, и те только улыбнулись. Когда все зашли, возмущаясь под громкий хохот Вэй Усяня, что некоторых пугал, а некоторых раздражал, все начали разбредаться и разделяться на группы. Некоторые потеряли друг друга из виду, потому главы орденов, сразу начали собирать всех своих старейшин к себе, чтобы затем пойти к Ланям. Весь клан Лань, за исключением Ханьгуан-Цзюня и юношей из будущего, сразу собрались в одном месте, потому все решили, что не будут заморачиваться и просто присоединятся к разговору. Цзян Чэн сперва хотел, также как и все, собрать старейшин и пойти к Ланям, но в первую очередь решил пойти к родителям, что стояли рядом с сестрой и племянником из будущего. По пути наткнулся на Вэнь Цин с А-Юанем на руках, отходящую от остальных Вэней, что так же как и Лани, собрались в свою кучу. Правда, в отличии от тех, Вэни не обсуждали и не собирались обсуждать Вэй Усяня, им это делать незачем. Они скорее просто сидели и говорили ни о чем, или о том, как хорошо было бы принять молодого господина Ланя в семью. Тогда Вэй Усяню точно не придётся скучать, вон какой счастливый был, когда увидел его в Илине, когда тот помог ему, и даже отпускать не хотел. Но пришлось, а может и не пришлось бы, если бы они уговорили Ханьгуан-Цзюня остаться на ужин. Ведь тот явно не был бы против, вон как дорожит отношениями с господином Вэем, да и сейчас видно, что расставаться им явно не хочется. Вэнь Цин отправлялась узнать что-то у Сяожи или Сяомина, но наткнулась на главу Цзян. — Здравствуйте, глава ордена Цзян, — поздоровалась девушка не кланяясь. — Здравствуйте, дева Вэнь, — ответил Цзян Ваньинь, понимая, что девушка не просто так обратилась к нему. Она явно собиралась куда-то, но увидев его, явно вспомнила что-то важное, что походу должна ему сказать. — Не могли бы вы мне ответить на вопрос? — начала Вэнь Цин. — Хорошо, задавайте, — чуть нахмурился Цзян Ваньинь — Это довольно личный вопрос, сразу предупреждаю, и это на счет Вэй Усяня, — сказала она, и не дав никак на это отреагировать, продолжала. Адепты орденов, все также не считая Ланей, так как те пошли с учителями, и оставались до тех пор пока им не разрешат, а точнее не велят уйти, разделились на тех, кто за Вэй Усяня, против него, и на тех кто строил из себя крутых, и пока типа решали за кого они. Группа Не Хуайсана же, также как и Лани, не расходилась, они сели и притаились в ожидании представления, многие девушки повторили их пример, и тоже начали ждать продолжения любовной драмы Сычжуй и Цзинъи (а точнее скорее первый, а второй просто не стал сопротивляться этому порыву друга, и потому помог) подтолкнули Цзинь Лина к родителям и бабушке с дедушкой, а сами пошли и сели отдельно ото всех, и к ним сразу побежали адепты разных орденов, и начали расспрашивать про будущее. Вэй Усянь тем временем, начал искать одну девушку, что сразу же потерял из виду, когда они зашли. Это произошло из-за того, что он отвлёкся на Лань Чжаня, которого так долго было тяжело увидеть спокойно, а наговорив тому все, что он думает об этом чудном месте, в которое их пригласили ученики Баошань Саньжэнь, он попрощался, сказав напоследок, что скоро вернётся, по крайней мере надеется, что скоро. И убежал, оставляя Ванцзи одного и не замечая, что тот продолжает смотреть на него до последнего… Вэй Усянь поставил чуть согнутую ногу на стену, тем самым перегораживая путь девушке, а та вначале она остановилась и ничего не понимая медленно подняла взгляд на Усяня, и когда она несильно вжалась в стену спиной, и посмотрела ему прямо в глаза, Вэй Усянь убрал ногу и поставил вместо этого руку, делая опор уже на неё. Они какое-то время так посмотрели друг на друга, а затем Вэй Усянь сказал: — Ну, ничего мне сказать не хочешь? — в сарказме приподнял бровь Усянь, и Цю Чуцзи испуганно прикрыла рот руками, словно боялась, что закричит. — Ч-что ты имеешь ввиду? — спросила она немного дрожащим голосом, — какой еще спектакль? — казалось, что еще чуть-чуть и она расплачется. — Перестань спрашивать то, что сама знаешь! — зло процедил он, и его глаза окрасились в красный, — или память отшибло, и ты уже забыла?! Девушка поёжилась. — К-как ты так можешь… — на этот раз ее глаза действительно немного заблестели. — Отвечай, — почти прошипел он. — Ч-что ты… — Да так, ничего, просто подумал, что походу очень сильно долбанулся обо что-то головой, раз не знаю, что у меня есть девушка, и что эта самая девушка это и есть ты! — его глаза загорелись красным цветом, и его опорная рука сжалась, казалось еще чуть-чуть и стена разломится под его напором. И та рассмеялась. — Ох, мой великий старейшина Илина! — весело сказала она, протерла глаза пальцем от слёз, — почему вы так злитесь? Неужели вам не нравится ваша догадка? — и она засмеялась сильнее, а затем закончив все же ответила, — Ладно, ты не ударялся не обо что, — заботливо сказала она, и как бы в подтверждение похлопывающими движениями погладила Вэй Усяня по голове, а затем мило улыбнулась и прильнула к Усяню с объятиями. — Убери руки, — процедил он сквозь зубы, но девушка его проигнорировала. Вэй Усянь первый раз ощущал девушку так близко, особенно, когда он не спасал или помогал, а просто так, и потому он почувствовал волнение, от этого его сердцебиение немного ускорилось, но мысли у него все равно были ясными. — Ох, ты такой классный, — очаровано сказала она, и Вэй Усянь, нахмурившись сильнее, решил больше не церемониться с ней. — На хрена вы это все начали?! Чего пытаетесь этим добиться?! Неужели нет ничего, что я должен знать?! — зло спросил он. — Хахаха! Ладно, — она убрала руки от Вэй Усяня и более серьёзно сказала, — ты же знаешь, что я тебя люблю, и хочу чтобы ты был моим? — говоря это, она провела указательным пальцем по груди собеседника и наклонила голову на бок, а затем вернув ее в прежнее положение, и закончив прикосновение, продолжила, — мне нужен только ты, потому что я люблю тебя, а ты все равно мне не отвечал взаимностью… — а потом как бы в обиде опустила голову вниз, — Ну вот я и решила помочь тебе понять и принять свои чувства ~ — улыбнулась она и начала поправлять ворот ханьфу Вэй Усяня, как заботливая жена. Тот нахмурился еще сильнее, на этот раз свободной рукой очень даже не нежно отшвырнул ее руки от себя, и резко сказал: — Насчёт тебя я и так понял сука. А зачем это Цзинь Гуаншаню?! — Ох! — удивилась, и словно даже оскорбилась она, складывая одну руку на грудь, а другой прикрывая себе рот, — о чем ты говоришь дорогой? — хлопнула она глазками, и разочарованно поставила брови домиком, — неужели ты не веришь мне? Она словно говорила искренне, но при этом было ощущение наигранности, так что не было понятно искренне она говорит или нет, ее можно было заподозрить и в одном и другом. — Перестань мне про высшие чувства мямлить и ответь на хрена вы это все начали?! Этому Цзиню так не терпится нас поженить что ли?! Все равно в таком случае, не я пойду к тебе в орден, а ты ко мне, и этот слащавый Цзинь понимает, что я все равно не стану помогать ему! На хуй он это устроил?! Или он просто тупой?! — Что? Цзинь Гуаншань? Ох, нет-нет! — невинно помахала девушка руками перед собой, — как ты можешь! Я люблю тебя бескорыстно! Все, что мне нужно, это только твоя любовь и ты! А все остальное ерунда, я готова ради тебя даже предать его! Мне он не нужен, и мне все равно на его цели! — словно ее могут неправильно понять, испуганно начала оправдываться она. — И что? Думаешь, я этому поверю?! дрянь! — Вэй Усянь стукнул кулаком, которым опирался о стену, — отвечай нормально! Ты мне сука не нужна, я бы сжёг тебя на костре прямо сейчас! — Ох, — нежно прильнула она к груди Вэй Усяня, обнимая, а затем смотря за его плечо и ухмыляясь, ведь там за ними пристально, хоть и незаметно для многих, смотрел на них Лань Ванцзи, которого Вэй Усянь не заметил, и Цю Чуцзи как бы с намёком отвела взгляд от Нефрита смотря на спину собеседника, и нежно проводя по ней пальцами, — А-Сянь ~ — Отойди. Если ты так продолжишь, я не пожалею резкости для тебя, и мне все равно… — А! — перебила она его то ли вскриком, то ли стоном, — какой ты страстный! — хихикнула она, и прильнув к его груди ухом, продолжала хихикать. Вэй Усяню стало еще дискомфортнее и он захотел отпрянуть, — твоё сердце ~ — как умалишенная сказала она, — то есть тебе все-таки нравится! И тут она плавно обвила свои руки вокруг шеи Усяня, а ногу все также плавно закинула на его бедро. — Перестань, мерзкая шлюха, — процедил он сквозь зубы. — О~ так тебе нравятся ролевые игры? Хочешь уложить меня как последнюю шлюху? — она прильнула еще ближе, — ты предпочитаешь доминировать? — она хитро прищурилась, — или может больше нравится просто наслаждаться процессом отдаваясь в руки мне? я не против быть сверху, ну или снизу, смотря как ты захочешь, можем даже меняться~ — Отойди от меня, мерзость. — Но ты же меня любишь! Я же тебе нравлюсь? — она сделала по-детски заинтересованные глаза, и чуть выпятила губы. — Нет. Так что отойди. — Хахаха! Это естественно! Не переживай, любви нет! Ее не существует! — она вновь рассмеялась как сумасшедшая, — это нормально, что ты меня не любишь, потому что никто на свете не любит! Это придуманное чувство! На самом деле, это все просто похоть, а затем и принятие! Хахаха! Так что ты ко мне тоже когда-нибудь привыкнешь! Хахаха! — затем она вновь прильнула поближе и чуть тише добавила, — ты же знаешь это и сам, так почему я тебе это объясняю, мой милый маленький малыш? ~ — К тебе я точно никогда не привыкну, так что отвали, лучше я пойду и найду себе кого-то по лучш… — Да как ты смеешь! — всерьёз разозлилась Цю Чуцзи, — даже не думай о таком! я тебя люблю и это точка! только ты мне нужен, и только я нужна тебе! если ты уйдёшь к кому-то кроме меня, они все умрут! а если это будет повторяться, то умрёшь и ты, — она спустила руки по груди Усяня, и остановилась у среднего даньтяня. — Или хочешь, чтобы всех в мире постигла эта участь? Хочешь, чтобы все умерли? — в ее глазах вновь появился огонёк, — знаешь! Я передумала! Я тебя никогда не убью! Хахаха! У меня есть идея получше! На этот раз Вэй усянь, поняв, что именно она хочет сказать, взял притянул ее за талию, и лбом уткнулся в ее лоб, из-за чего та ударилась затылком о стену, но девушке все было не по чём, потому она весело закинула ногу на бедро Усяня и обвила шею того руками. Когда все главы орденов кроме Цзян Ваньиня, пришли, старшие Лани взглядом сказали младшим уйти. — Глава Цзинь, брат Не, Мэн Яо — поздоровался Лань Сичэнь, и те в ответ поклонились. — Глава ордена Лань. — Брат Сичэнь. — Лань Сичэнь. А старейшины всех трех орденов просто поклонились в знак приветствия. — Итак, — сказал Цзэу-цзюнь, — честно, я не знаю, что думать, насчёт господина Вэй у меня смешанные чувства, потому я не знаю, что сказать на этот счёт. Вначале я думал, что он не плохой человек, но не идеальный, как человек, что из-за психологической травмы стал более жесток или скорее просто менее дружелюбен, однако его мысли, да и действия… он не настроен враждебно, и даже больше, он настроен дружелюбно. Нет намека даже минимальную враждебность… — нахмурился глава Лань, — но при этом сейчас… сейчас он ссорится с кем только может, спасает врагов, забывает о правилах приличия, даже просто не берёт с собой меч на собрания и встречи, да и то, что говорили будет в будущем… 3 тысячи раненых, а то и убитых заклинателей, смерти дорогих ему людей и… — он хотел сказать про Ванцзи, так как был уверен, что его брат получил удары от дисциплинарного кнута из-за Вэй Усяня, но вовремя осёкся. — Я согласен с тобой Сичень, — сказал Не Минцзюэ, заметив заминку брата. — Я тоже согласен, — начал Мэн Яо, — но… Честно, я не вижу, что Вэй Усянь, о котором говорят все, и тот что в симуляции — это один человек… Точнее он один, но… Есть такое ощущение, будто то, что произошло в симуляции, если судить только по Вэй Усяню, произошло раньше, нежели то, что происходит сейчас, он будто очистился, или что-то в этом роде. То есть нам конечно уже сказали, что в симуляции он полностью настоящий, без каких-либо травм и тому подобного, но разве это не значит, что все беды из-за поглощенной темной энергии? Это значит, что с него снимается вина? Это ведь несправедливо, он ведь должен был знать, что произойдёт, его неоднократно предупреждали… — Думаю, что это все-таки действительно влияние темной энергии, — сказал Лань Цижень, — думаю когда Вэй Усянь переродился в теле Мо Сюаньюя, он не успел попользоваться темной энергией в достаточном количестве как сейчас, может, даже со временем начнётся накопительный эффект… На данный момент Вэй Усянь даже не просто пользовался темной энергией и поддался ей, но ещё и сам потакал ей, в убийстве Вэней… — А разве это не просто месть? — обмахиваясь веером спросил Гуаншань — Во-первых, я просто не могу представить, что надо сделать с человеком, чтобы он так мстил. Даже люди, что пережили пытки, смерти близких, и были уже на грани, что хотят умереть, так не мстили, за исключением тех, кого захватывала тупая ярость, а соответственно темная энергия, да и те люди сами по себе были жестокими. А Вэй Усянь хоть и бесстыдник, коих поискать надо, он все же не был плохим человеком. Думаю, что сам он мог желать смерти и долгих мучений Вэням, особенно главной семье. Однако, это еще подкреплялось темной ци, и потому он не просто с пытками убил тех людей, а на каждого нашёл время, силы, и фантазию для того, чтобы найти для каждого Вэня свою пытку, и при этом так, чтобы они практически не повторялись. А во-вторых, это только предположение и очень смутное, к тому-же не понятно, почему теперь он защищает их, своих врагов, это тоже может быть влияние энергии инь, но не исключено, что между ними просто что-то произошло, хоть это и мало вероятно Цзинь Гуаншань глянул за спину Учителя Лань, но затем вернул свой взгляд обратно. — Думаю, вы правы, Цижэнь… — согласился Цзинь Гуаншань, явно думая о чем-то своём. Лань Цижэнь нахмурился, ему не нравилось, что его так слушают, но он решил, если что за главу Цзинь в принципе будет говорить Гуанъяо, и это даже лучше, мальчик-то сосредоточеннее да и откровенно говоря умнее. Чифэн-Цзунь тоже нахмурился, но подумав также как и Учитель Лань, решил продолжить, но в этот момент к ним подошёл Цзян Ваньинь, с которым пришли не только старейшины, но и Мадам Юй и Цзян Фэнмянь, тогда, поздоровавшись и немного поговорив, Не Минцзюэ все же сказал: — Итак, думаю, нам действительно нечего обсуждать, мы все находимся в неведении, однако, не думаю, что нас сюда привели просто так, потому… Тут все невольно мигом глянули в сторону, куда уже который раз поглядывал Цзинь Гуаншань. — Просто так, потому нам надо… Все, вдруг что-то поняв, резко вернули свои взгляды обратно, куда посматривал Глава Цзинь, и их глаза расширились. Так Вэй Усянь зажимал Цю Чуцзи к стене, а та обвивала его шею руками, и поднимала одну ногу тому на бедро. — Или хочешь, чтобы всех в мире постигла эта участь? Хочешь, чтобы все умерли? — в ее глазах вновь появился огонёк, — знаешь! Я передумала! Я тебя никогда не убью! Хахаха! У меня есть идея получше! На этот раз Вэй Усянь, поняв, что именно она хочет сказать, притянул ее за талию, и лбом уткнулся в ее лоб, из-за чего та ударилась затылком о стену. — Если ты не перестанешь, я сейчас же убью тебя, — его глаза загорелись красным, от него повеяло аурой смерти, и маленькие ниточки темной энергии поползли в ее сторону, но она никак не стала сопротивляться, и тогда, Вэй Усянь, что-то вспомнив, резко взял себя под контроль «это уже ненормально… я уже даже свои эмоции контролировать не могу…» он отстранился от нее, и сделав глубокий вдох, а затем и выдох, успокоился «она меня специально провоцирует, она сумасшедшая, к тому же Цзинь, и еще и подчинённая самого Цзинь Гуаншаня…» На этот раз девушка, воспользовавшись случаем, заворожённо начала медленно осматривать Вэй Усяня с ног до головы, и вновь положила руки ему на шею, а свою ногу тому на бедро. — Если ты перестанешь ко мне лезть, я тебе кое-что подарю, — сказал он, наконец успокоившись и ощутив на себе изучающий взгляд, он почувствовал себя так, словно его сейчас хотят изнасиловать и убить. — О? и что же? ~… одну ночь с тобой? — хитро прищурилась она. — Нет, — выдохнул он, и отстранившись и отойдя от девушки на два шагах, отчего ей все же пришлось отпустить его, он чуть присел, и проведя рукой по ее руке, от плеча до запястья взял ее за руку. Она наблюдала за этим с неподдельным интересом и словно заворожённая. Он неспеша поднёс ее запястье к своим губам, и когда она уже думала, что он ее поцелует, он просто выдохнул горячий воздух, а затем, протянул второй рукой непонятно в какой момент оказавшееся в руках кольцо, и явно не дешёвое кольцо, надел ей его на руку, а затем встал и сказал: — Это подарок, если не нравится, можешь снять, но ко мне больше лезть не надо, хорошо? — О! да! конечно! — воодушевленно сказала она, смотря на кольцо, — Я никогда его не сниму! Хахаха! — затем она вновь хотела прильнуть к Усяню, тем самым сразу же нарушив обещание, но Вэй Усянь был готов к такому, потому мягко схватил ее за запястье с кольцом и чуть выше поясницы, тогда девушка, поняв намек, улыбнулась и сказала: — Хорошо, не в этот раз так не в этот раз. Быстро чмокнула того в щёку, и побежала. — Пока, дорогой! Вэй Усянь вздохнул «наконец, она отвалила… но, главное, я сделал то, что надо было…» он нахмурился и вытер щеку длинным рукавом Ханьфу, а затем, когда он повернулся, он заметил Ванцзи, что вовремя успел отвернуться, чтоб его не поймали за подглядыванием. — О! Лань Чжань! — вдруг Усянь всплеснул рукой «надеюсь, Лань Чжань не видел ничего…» — Лань Чжань! — и когда тот откликнулся, побежал к нему, — ты меня наверное уже заждался! Когда Вэй Усянь оказался рядом, Ванцзи почему-то хотелось смотреть в пол и вновь игнорировать Вэй Ина. Но понимал, что так нельзя и вообще, это чувство было не самым ярким, самым ярким было желание прям тут навалиться на Усяня и всего его потрогать, чтобы не оставить ни одного следа от этой Цю как там ее, да простят Лань Чжаня предки, но ему стало очень мерзко от этой девушки, словно она не Вэй Усяня трогала, а его самого облапала. — Лань Чжань! Прости, что так долго! Я немного заболтался, ты же меня простишь? — он улыбнулся, и Ванцзи, увидевший эту улыбку, не смог не простить его, хотя и не было за что прощать, ведь Вэй Ин ничего не сделал. У Вэй Усяня, после разговора с Цю как там её, остался мерзкий осадок, словно его действительно изнасиловали, но только непросто, а еще и у всех на глазах, и потому ему захотелось как можно ближе прижаться к Лань Чжаню. Чтобы Лань Чжань перекрыл своим запахом и прикосновениями, все что только могло остаться от Чу как там её «оно и правильно, Ведь Лань Чжань самый правильный и непорочный человек в мире, значит, это тоже самое как прийти к священнику, чтобы тот полил тебя святой водой, только тут Лань Чжань и его прикосновения… » мысленно оправдал себя Вэй Усянь, что бы долго не задумываться…