Белая сирень

— Вот сукин сын! — Воскликнул Гарри. Он просмотрел все — архив Министерства, записи, присланные из Мунго, письма всех, кого только можно. Оставался вариант, что его обманули в Мунго, или Гарри так задолбал всех своими письмами, что ему решили ответить хоть что-нибудь. Но! Вообще-то Гарри написал одному человеку по одному письму, то есть вариант с надоеданием отпадает, а колдомедикам зачем обманывать Героя войны? Посему получается, что всё это правда. — Кинуть в него авадой и дело с концом, — пробормотал Гарри. — Сделаю вид, что не слышала этого, — хмыкнула Гермиона, не отрываясь от документов. У Грейнджер закончилась работа в своём отделе. Не удивительно, что именно Гермиона справлялась лучше всех, а вот Рон пошёл выполнять последнее задание — спровадить Паркинсон домой. Пэнси мелькала то тут, то там, но к Поттер-Блэку не приближалась, что формально уговору не противоречило, но ее осуждающие взгляды так достали альфу, что даже призрачный запах духов уже выводил того из себя. Рон получил ультиматум — либо он уводит невесту, которой и так не положено тут находиться, либо Гарри арестует ее под надуманным предлогом. На удивление Рон не стал спорить и просто ушел к Пэнси. Уизли знал, что такое волноваться за свою омегу, поэтому не злился на друга за то, что тот раздражительней, чем обычно. Драко, судя по всему, совсем плохо, раз Гарри даже в присутствии Гермионы бранных слов не сдерживал. Чем быстрее Рон и остальные разберутся с работой, тем быстрее Гарри попадает в мэнор к своей омеге, которому не очень хорошо. — Люциус не исключил Драко из реестра! Поттер-Блэк откинул в гневе последнее письмо, в котором в очередной раз подтверждали, что Драко Малфой и никак иначе. — Это что-то меняет? — Гермиона заинтересовано взяла письмо, и пробежала глазами по строчкам. — Сделка все равно состоялась. Ты же помнишь — продавать омег раньше считалось нормой. — Если бы Драко был без фамилии, то ничего бы не изменилось, — Гарри откинулся на спинку кресла, — но он всё ещё аристократ, имеет фамилию и род за спиной. В таком случае брак в сделке — обязательное условие. Ты понимаешь, что это значит, Герми? Девушка отложила листок и кивнула. — Он может в любой момент подать жалобу на то, что ты обесчестил его сына и теперь обязан жениться. — Или, — Гарри поднял в воздух указательный палец, — выплатить компенсацию в размере, который запросит Люциус с обязательным условием устроить Драко брак с кем-то другим. Гермиона хмыкнула. — Гениально. Гарри скривился. — Предательница. — Сам посуди, — подруга закрыла небольшой томик нового писателя, который выпускал книги со скоростью света. Честно говоря, Гарри был уверен, что это пишут несколько человек, — Люциус убивал двух садовых гномов сразу. Он избавлялся от Драко, ведь тот в любом случае бы вышел замуж, и получал так желаемые деньги. Гарри упрямо молчал, но в итоге был вынужден признать, что это правда выигрышная ситуация для Малфоя-старшего, как ни крути. — Но он настаивал, чтобы именно я купил его, — сказал Гарри. — Тебе Драко сказал? — Спросила Гермиона. Гарри покачал головой. — Мы не успели поговорить об этом. — В любом случае, — Гермиона положила книгу на стол Гарри, — выходит мы не знаем, как Люциус обращался с другими покупателями. Возможно, так же. — Но Драко можно было исключить из реестра не только по настоящей причине, — вслух размышлял альфа, — но и по выдуманной. Продавать омегу с фамилией очень опасно. Вдруг попался бы кто-то неуязвимый? Я, к примеру. Саймон регистрирует все подобные жалобы. Он бы сразу сообщил мне если бы такое произошло, и делу бы не дали ход. Тогда Люциус не получал ничего и лишался сына. — Сомневаюсь, что найдётся хоть один человек, сравнимый с тобой по пристальности внимания окружающих, — ответила Гермиона, — но если все же рассуждать, то я думаю Драко просто не позволили бы исключить из реестра. Люциус весьма ограничен в своих возможностях прямо сейчас. До официальной выписки могло пройти очень много времени. — И всё равно это рискованно, — Гарри задумчиво жевал свои губы, — Драко может сам подать жалобу на отца, может запросить компенсации и защиты раз его фамилия на месте. — Он Малфой, — напомнила Гермиона, — сейчас никто не будет с ними возиться. Гарри почесал голову, но вынужден был согласиться. Драко скорее всего держали бы в одной комнате. Омега сам говорил, что у него больше нет фамилии. Люциус убедил его в этом, а значит сломленный хорек не стал бы даже пытаться что-то делать. Учитывая каким напуганным Драко был в те первые минуты, когда Поттер-Блэк привел его в свой мэнор, можно только гадать, как омега бы вел себя, если бы все его страхи подтвердились. Наверное, он бы действительно сошел сума. С каждой минутой Гарри все больше хотелось испробовать на Люциусе круциатус. — Ты воняешь гневом, — поморщилась Гермиона. Если Грейнджер использовала слово «воняешь», значит Гарри действительно вонял. — Прости, — рыкнул Гарри и попытался успокоиться, — я второй раз в жизни хочу кого-то так убить, — признался он. Гермиону эти слова не напугали. Она взяла свою книгу и встала. — Между убийством и работой не забудь про новую покупку в своей комнате, — сказала она, порхая к двери. Гарри усмехнулся, но его ярость немного спала. Десять минут и он может рвануть домой. — Блейз! Едва Поттер-Блэк услышал восхищённый вздох подруги, только начавшее появляться хорошее настроение как рукой сняло. Альфа перевел взгляд на дверь, которую открывал Забини. В его руках была какая-то папка синего цвета. — С каких пор мой кабинет превратился в проходной двор? — Возмутился Гарри. Гермиона его проигнорировала. Ее внимание полностью захватил Забини. — Что ты здесь делаешь? — Спросила она, улыбаясь. — Пришел за своей королевой, — ответил Блейз. Он взял ладонь Гермионы в свою и поднес ее в губам, оставляя легкий поцелуй. — А папка зачем? — Таяла Гермиона. Гарри не мог определиться — завидует он им или испытывает недовольство. Когда он вернётся домой, то тоже непременно поцелует Драко. Если тому станет лучше, разумеется. — На самом деле я пришел не только за тобой, любимая, — сказал Блейз и его стал звучать серьёзнее, — мне нужно пару минут с лордом Поттер-Блэком. Гарри заинтересовано склонил голову в бок, а Гермиона бросила взгляд на друга. — Дашь нам пару минут, дорогая? — Ласково спросил альфа, проводя большой ладонью по плечу девушки. Гермиона кивнула и чмокнула того в щеку. — Я пойду в свой кабинет собирать вещи, — прошептала она. Забини коротко сжал её руку и отступил в сторону, освобождая проход. Он направился к столу только, когда дверь за его невестой полностью закрылась. — Я по поводу Драко, — сказал альфа, занимая один из стульев возле стола Гарри. Тот зарычал. — А я только настроился слушать тебя. — Это не из-за того, что говорит Паркинсон, — спокойно сказал Блейз, — я знаю, что ты ничего не делал. Гарри подозрительно прищурился. — С чего такая уверенность? Блейз хмыкнул, его глаза сверкнули. — Любой, кто смотрит достаточно внимательно, увидит. Я скорее поверю, что ты угрожаешь Рону или, упаси Мерлин, моей Гермионе, но Драко… — Он покачал головой. — Ты не способен навредить ему, даже если очень сильно захочешь. Гарри подумал о шестом курсе, и видимо что-то да отразилось в его глазах, потому что Блейз добавил: — Не нарочно. Гарри не был убежден, но Блейз, наконец, перешёл к сути дела, по которому явился. — Здесь все исследования, которые я, Пэнси и Драко проводили по поводу головных болей, — сказал Забини, кладя синию папку на стол. Гарри поднял бровь, но папку открыл, заглядывая в первый лист. — Разве таким не занимаются в Мунго? — Отец Драко очень злился, когда Драко бывал там без него. И запрещал это делать. Мы пытались выйти на связь с колдуном, который поставил Драко и леде Нарциссе диагноз, но нам не удалось найти его контакты. Забини вытащил третий лист, и Гарри увидел карту пациента. Альфа указал на подпись целителя внизу страницы, и Поттер-Блэк нахмурился. — Мне мало доводилось встречаться с целителями, — хмуро сказал он. — Мы пытались, — сказал Блейз, — но он слишком хорошо скрывается. У нас ничего не вышло, поэтому Драко позволил мне изучить его симптомы. Гарри помнил, что Забини был совсем чуть-чуть одержим всякими странными штуками вроде неизвестных болезней. На этой тяге к изучению они с Гермионой, собственно, и сошлись. Не удивительно, что именно ему Драко и доверил свою голову. — И что ты выяснил? — Спросил Гарри, закрывая папку. Он посмотрит ее позже. — Не поверишь, — ответил Блейз, — посему выходило, что это обычная головная боль. Гарри посмотрел на него в замешательстве. Гермиона всегда с придыханием ведала ему и Рону, какие глубокие и обширные познания выдавал ей Блейз по поводу всякой неизведанной хтони. Такое заключение из уст Забини звучало, как насмешка. — Ни один из симптомов не был чем-то новым, — добавил тот, — поэтому мы и пытались найти того целителя. Это было очень странно. Гарри согласно промычал. Очень странно. — Я найду этого шарлатана, — пообещал Гарри. Блейз кивнул и встал. — Папку можешь оставить себе, только… Он послал Поттер-Блэку вопросительный взгляд, и Гарри закатил глаза. — Я передам Гермионе все результаты, которые будут. Блейз широко улыбнулся. — Чудно. Он развернулся и отошёл к выходу. — Кстати, — альфа распахнул дверь и уже делал шаг за пределы кабинета, — он тебе не скажет, но Драко любит азалии. Он сразу же вышел, закрывая дверь, а Гарри подорвался, собираясь. Вот почему Блейз ему нравился больше.