Белая сирень

Это не было официально, но это было реальностью. Мрачной, грязной, отвратительной. Люциус Малфой реально продавал своего сына. Драко сидел на полу, на чертовой цепи, как собака. Ошейник обхватывал белую шею, не давая забыть о своем позоре хоть на секунду. Это был подвал. Обставленный, чтобы бросить пыль в глаза потенциальным покупателям, но все еще подвал, в котором было сыро и холодно. Драко хотел бы прокричать отцу в лицо, что он, Мерлинова борода, омега! Может простудиться неудачно и прощай здоровье! Но Люциус наложил на него силенцио и оставил тут! Драко не видел маму ни разу с того дня. Почему она ничего не сделала, чтобы спасти его? Она была согласна? Положение Малфоев стало незавидным. Их состояние урезали до критического. Точнее для обычных людей на сумму, что осталась на счету аристократов можно было скромно прожить хоть всю жизнь, но ключевое здесь «скромно». Малфои так не жили, но где раздобыть новые деньги, когда твою деятельность строго ограничили, за всеми членами семьи следит аврорат, а ты сам под домашним арестом? Люциус нашел выход - бесполезный сын. О том, что Драко омега знали, но не решались говорить вслух. Наследники фамилий потирали тихо ручки, перешёптываясь о том, что с браком они получат и наследие Малфоев и «сладкую попочку» (это цитата) Драко. Характер юного Малфоя были готовы в лучшем случае терпеть, но в основном считали, что успешно перевоспитают. Когда же запасы галеонов Малфоев испарились, Драко резко стал не нужен. К тому же только что закончилась война. Пожирателей смерти выискивали с лупой, а тех, что нашли, наказывали строго и беспощадно. Оттого покупателей на личность Малфлоя-младшего нашлось не так много. От этого Люциус приходил в ярость и вымещал гнев на сыне. Драко даже поднять глаза лишний раз боялся, потому что его отец стал раздражительным и свирепым. Конечно, потом он старательно сводил синяки сына, но только чтобы показать очередному покупателю. Всех интересовала невинность Драко, и омега даже не мог вспомнить, испытывал ли когда-нибудь такое унижение. Когда его раз за разом раздевали перед зачастую немолодыми альфами, которым он был обречён принадлежать. Но от сделки отказывались, на его счастье, а Люциус все мрачнел и мрачнел. Теперь Драко жил в постоянном страхе, вздрагивая каждый раз, когда слышал призрак шагов на лестнице, ведущей в подвал. Ему казалось, что в следующий раз отец его убьет за ненадобностью. В часы полного одиночества Драко тихо плакал, когда его голову посещали разные сюжеты, один хуже другого. Наверное, так выглядит отчаяние.

***

Шаги заставили Драко вздрогнуть. Он попытался быстро вытереть слезы, но знал, что глаза и нос будут опухшими и красными. Отец точно изобьёт его позже. - Милое местечко. Голос одновременно напугал Драко и обрадовал. Обрадовал - потому омега давно не слышал его и не видел его обладателя, а напугал - потому что Драко давно не слышал его и не видел его обладателя. - Ничего потеплее не нашлось? Если Драко застудил себе все, я его не возьму. - Уверяю, лорд Поттер-Блэк, он полностью здоров и фертилен, - чуть ли не роболепно ответил Люциус. Гарри Поттер-Блэк. Нет. Лорд Гарри Поттер-Блэк. Драко слышал, что герой войны принял титул лорда, к тому же таких древних родов, но чтобы он сам заявился сюда... Но Гарри стоял прямо перед ним. И смотрел своими до невозможности красивыми изумрудными глазами. Теперь Драко был готов расплакаться от того, насколько похорошел Избранный без постоянного недоедания, сна в палатке и без борьбы за свою жизнь. Он даже слегка отрастил волосы и кажется стал выше. Зацепившись взглядом за выражение лица отца, Драко поспешил опустить глаза. Он не должен смотреть на гостей покупателей. - Девственник? - Лениво поинтересовался Гарри. - Разумеется, - ответил Малфой и взмахнул палочкой. Та одежда, что скорее была ночной рубашкой, в миг слетела с тела Драко, заставляя того зажмуриться и сжаться. Скоро это закончится, скоро это закончится, скоро это закончится. - Можете убедиться. Драко в ужасе распахнул глаза. Раньше его раздевали, но не трогали! Теперь отец будет позволять это делать всем?! Поттер-Блэк молча сделал шаг вперёд. Лицо мужчины было суровым. Взгляд равнодушным. И на смену радости Драко пришел страх. Что-то в Избранном сломалось. Что изменилось? Что будет с Драко, если такой человек получит его? Омега непроизвольно отшатнулся, но снова увидел взгляд отца. Он совершил столько ошибок за этот вечер. Ему конец. Гарри кинул на него равнодушный взгляд, но продолжил идти. Драко заставил себя сидеть на месте, когда Поттер-Блэк садился, когда раздвигал его ноги и когда прикасался там. Гарри не стал засовывать в него пальцы, но мучительно разглядывал оголенное тело долгую минуту. Драко постарался отключиться от ощущений и сверлил глазами потолок, мечтая, чтобы это поскорее закончилось. Его услышали, и Поттер-Блэк встал, вытирая руки полотенцем, которое ему дал Люциус. В глазах отца было странное предвкушение. Он словно только что победил. - Я согласен, - внезапно сказал Гарри. Драко недоуменно перевел взгляд с него на Люциуса. - Я же говорил, - самодовольно сказал Малфой, - давайте подпишем бумаги наверху, и он полностью ваш. Трахайте сколько хотите. Мир Драко рухнул. Его пытались продать все это время, но какой-то частью себя он все же не верил в это, считая, что отец никогда так не поступит. Он ошибался. Его продали. И человеку, от которого неизвестно, что можно ожидать. Омегу трясло, пока Малфой-старший просил Гарри подняться наверх. Когда Поттер-Блэк оставил их, Люциус развернулся к сыну и схватил его за волосы, заставляя смотреть на себя. - Чтобы без глупостей, - прошипел отец, смотря на перепуганного сына, - он может сделать с тобой все, что захочет. Может даже убить, всем будет все равно, но если ты выведешь его, и он вернет тебя обратно... Клянусь, я заставлю тебя об этом пожалеть. Не подставляй семью, иначе будешь обслуживать тех, кто не захотел тебя покупать. Будешь хоть в чем-то полезен! Глаза Драко в который раз наполнились слезами. Обида, страх и неверие смешались в единый комок. Драко все ещё не мог говорить, а ему хотелось кричать и умолять отца не делать этого. Он же его сын! Как он может так поступать!? - Сейчас собирайся и сделай так, чтобы его не тошнило от тебя! - Люциус отпихнул Драко и вышел, пока омега не мог найти в себе сил, чтобы сделать следующий вдох.

***

«Собирайся» означало «оденься». Больше ничего Драко не позволили забрать. Даже книг. Его вообще вели на поводке, хорошо что руки не связали! Гарри был до безумия равнодушен и безразличен. Говорил с Люциусом будто обсуждал коня или собаку. Драко чувствовал, как паника поднимается в его груди, но он из последних сил держался за родной интерьер, надеясь встретиться с мамой. Может, она образумит отца! Но Нарцисса не появилась. Гарри забрал поводок. Люциус бросил сыну последний предупреждающий взгляд, и огонь камина заполонил пространство, выпуская хозяина и его зверушку в богато обставленную комнату. Сердце Драко начало стучать все быстрее и быстрее. Он почувствовал, как мрачный взгляд хозяина обратился на него. Ужас пробрал до кончиков пальцев. Драко представил, как его хватают за этот ублюдский ошейник и тащат в спальню или возьмут прямо здесь на полу. Без подготовки и права выбора. Он уже ощутил фантомную боль, и почувствовал, как дыхание сбивается. - Драко... - подал голос Гарри. Это звучало как выстрел среди ночи. Драко сильно дернулся, поводок из рук Гарри выскользнул, и Драко вывалился из камина, рухнув на пол. - П-пожалуйста! - Заскулил омега. Его трясло от страха. Он пополз, не в силах встать, и смотрел на альфу водянистыми глазами, полными ужаса. - Не т-трогайте меня! Я ничего не умею! Не умею! Гарри откровенно растерялся, видя как омега заходился в панике, а Драко посчитал, что молчание - признак гнева. - Простите! Простите! Драко думал, что вот-вот потеряет сознание, и хотел этого. Так он хотя бы сможет оттянуть момент боли. - Простите, пожалуйста! Гарри очнулся и сделал шаг из камина. - Драко, успокойся. Омега замотал головой и продолжил отползать. Гарри пошёл за ним, размышляя, как быстрее того успокоить. - Пожалуйста! - Драко, прошу тебя. - Я ничего не умею, правда! - Мерлин! Гарри ускорил шаг и резко поднял омегу на ноги, схватив за плечи. Драко закричал от ужаса, и Гарри прижал его к себе. - Тихо-тихо, - говорил альфа, прижимая омегу к своей груди, - давай. Все хорошо. Драко трясло, и он плакал, не помня себя от страха. Гарри гладил его по голове, не отпуская, пока омега не прекратил вырываться. Драко затих и теперь только тихо всхлипывал. - Г-Гарри? - Тихо пискнул омега через время. - Ты как? - Спросил Гарри. - Ты серьёзно меня напугал. Что с тобой случилось, хорек? Драко дернулся, услышав старое прозвище из той, другой жизни. - Я-я... - Заикнулся Драко и вспомнил, в какой ситуации находится. - Хозяин, простит... - О, вот только не надо снова. - Оборвал Поттер-Блэк. Драко не решался поднимать голову. Теперь голос альфы был таким, как прежде, но омега боялся, что это всего лишь иллюзия. - Все хорошо, - продолжал Гарри, снова гладя по голове, - ты в безопасности. Услышав это, Драко злобно засмеялся. - «В безопасности»? - Он оттолкнул Поттер-Блэка, крича и размахивая руками. - В безопасности?! Я у тебя в рабстве! Ты! Ты можешь делать со мной все, что угодно, а я даже не могу спросить, что ты задумал! Он снова начал задыхаться, и Гарри поспешил предотвратить новый приступ паники. - Клянусь, я не желаю тебе зла. - Как можно спокойнее сказал Гарри, поднимая руки в сдающемся жесте. - Да ладно!? А то я не понял! Все же так очевидно! - Драко, прошу тебя, успокойся. Гарри выглядел... Глупо. Как во времена Хогвартса. Будто он снова сейчас бросит какую-то колкую фразочку и уйдет с Уизли и Грейнджер искать проблемы на свою аппетитную задницу. От такого контраста Гарри в Малфой-мэноре и Гарри, что Драко видел сейчас, омега растерялся и снова испугался. На глаза опять навернулись слезы. Он обхватил голову руками и почти прошептал: - Я ничего не понимаю. - Драко, все хорошо. Я подойду к тебе, ладно? Я не причиню тебе вреда. Гарри снова обнял бывшего Малфоя, и омега устало прислонился к нему, вытирая глаза. - Я ничего не понимаю... - Драко, - сказал Гарри, поглаживая парня по плечам, - я купил тебя потому, что хотел забрать от отца. Я слышал, что Люциус негласно выставил тебя на торги. Я был в бешенстве, но все было неофициально. Пока я бы разбирался с бумажной волокитой, Люциус бы избавился от тебя, поэтому некоторые люди согласились закрыть глаза. К тому же продажа омег была обычным делом среди чистокровных семей раньше. Поэтому я пришел, Драко. Я не желаю тебе зла. Омега прижался чуть ближе, переваривая полученную информацию. - Почему ты был в бешенстве? Это никак не вязалось с тем, что происходило сейчас и до этого. Они ведь не ладили. Почему Герою Магической Британии нужно было спасать его? Поттер-Блэк не отвечал, продолжая поглаживания. - Скажи, - начал он, - тот поцелуй был случайностью? Драко тут же покраснел, вспоминая тот ужасный первый поцелуй в его жизни. То, что он влюблен в недотёпу Поттера он осознал недавно и об этом знали всего несколько людей, которые в основном догадались сами. Драко был слишком очевиден, хотя тогда так не считал. Давление отца, Пожиратели смерти, Тёмный лорд с его вечной паранойей. Эта ужасная война. Все навалилось на Драко, и когда Поттер стал играть в преследователя, Драко не сдержался и излил все свои чувства, безрассудно поцеловав Поттера. Правда потом получил сектумсемпру, и это был самый ужасный отказ в его жизни. Оглядываясь назад, Драко понимал, что это был лучший из возможных исходов. Неизвестно как омега пережил бы все злоключения Гарри в ином случае. Наверное, сошел сума. А так Поттер был занят, Драко тоже, а потом стало вообще не до этого. До Драко доходили слухи, что вроде как Избранный нашел себе невесту. В слухах это всегда были разные девушки, иногда мужчины, а с Малфоев в это время спрашивали по полной. Потом Люциус вообще посадил его в подвал, и единственной реальностью Драко стал страх за свое будущее. - Драко? Омега сглотнул, судорожно соображая. Если он скажет правду, то неизвестность. Если соврёт - тоже. Зачем Поттер-Блэку это знать? Хочет отчитать его? Вспомнить прошлое? Банальное любопытство? Драко моргнул несколько раз и вздохнул. Была ни была. - Я был влюблён в тебя тогда. Да и сейчас, в общем-то. Альфа выдохнул, а Драко был ужасно напряжён. - Я рад, - сказал Гарри, заставив Драко изумленно замереть. Омега отстранился ровно настолько, чтобы видеть лицо альфы. - Что? Почему? - Потому что я тоже влюблён в тебя, дурачок. Драко неверяще затряс головой. - Этого не может быть! - Ты давно нравился мне, но осознал это совсем недавно, - рассказал Гарри, - уже после поцелуя. Я думал, что полный идиот. Бросить заклинание вместо того, чтобы поцеловать в ответ, но когда я собирался умирать в том лесу, то думал, что хорошо все вышло. Я бы не смог оставить тебя, если бы знал, что чувства взаимны. Альфа заправил отросшие волосы омеги за ухо. На ощупь они были мягкими, как и на вид. - После я жалел, что не признался раньше. Закрутился после выпуска, а потом Люциус, продажа. В общем, я не смог остаться в стороне. Если ты не захочешь принимать мои чувства, я пойму, но в моем доме тебе ничего не угрожает. Можешь оставаться здесь, сколько захочешь. Драко резко поднялся на носочки и уткнулся губами в губы альфы. - Какой же ты идиот! - Зашипел омега. - Глупый! Глупый! Глупый Поттер! Гарри растеряно прикоснулся к своим губами, удивлённо моргая. - Ты с самого начала не отличался умом! - Продолжал Драко, ощущая, что вот-вот расплачется вновь, и поспешил прикрыть глаза руками. - Мерлин, ну какой же ты глупый! - Это значит?.. - С надеждой спросил альфа. - Я только сейчас сказал, что все еще люблю тебя! Что мне еще надо сделать, чтобы ты поцеловал меня наконец по-настоящему?! Гарри нетерпеливо прижался к губам омеги, наконец, целуя. Он мечтал об этом так долго! Так сладко и вкусно. Так нежно и приятно. Драко тонул в поцелуе, ощущая, как напряжение и страх, словно воздух из шарика, покидают его тело. Альфа обнял его, прижимая к себе. Он так крепко держал. Неужели боялся, что омега исчезнет? Потому что сам омега этого боялся ужасно. Гарри поцеловал его в нос, щеку, шею, а дальше Драко покраснел и попытался отстраниться. - Я-я... Думаю, мне лучше принять ванну. Отец... Люциус держал меня в чистоте, но все же... Человек, так нагло продавший своего сына, не может называться отцом. Гарри кивнул, но объятий не разомкнул. - Пойдем, - сказал альфа. - Я тебе тут все покажу.