Закон падисары

      Стоя перед дверью дома Каллисто, аль-Хайтам чувствовал себя еще глупее, чем вчера перед таверной. Ни одно из недопониманий не было решено, и что самое ужасное — их стало только больше. Секретарь мог бы понадеяться, что девушка все же отсидится дома, не станет даже приближаться к своему обидчику и его дороге расследования, но зная ее, на подобное можно не рассчитывать. Как и на то, что внезапно проснувшаяся совесть все-таки уймется. Архонты, как же живут еще более эмпатичные люди? Это, должно быть, настоящий ад — испытывать такой спектр эмоций на постоянной основе.       Строго встряхнув головой, мужчина со всей серьезностью уставился на дверь, но так и не найдя в себе сил постучать. Его рука то и дело поднималась, застывала в нескольких сантиметрах от покрытой лаком древесины, и вновь опускалась в безвольное положение. Выбор был слишком мучителен, но решиться отступить или все-таки постучать тоже не выходило. Замкнутый круг сомнений.       С новым порывом ветра на мгновение пришла и уверенность, и в следующий миг одинокий стук наполнил все ближайшее пространство. Одноэтажный дом, таящий в себе Каллисто, на секунду словно умер. Но тут же воскрес, когда злополучная дверь распахнулаь. Возможно, стоило бы все же уйти.       Презрение в синих глазах было несравнимо с тем, что было до всей этой заварушки. Тогда в него не успела примешаться обида, разочарование… Ненависть? Возможно. Возможно, аль-Хайтам ее не заслужил. Но он чувствовал, что заслужил. Заслужил холод и горделивый взгляд, заслужил насупленные брови и изогнутые в отвращении губы. Никто не любит ложь. Но аль-Хайтам лгал.       Девушка молчала. Она явно была не в настроении на скандал, но что-то мешало ей захлопнуть дверь перед его носом. Наверное, вопреки стереотипам, она все же ждала и хотела услышать извинения. По крайней мере, он мог ей это устроить. — Прости. — это самое банальное, что могло прозвучать для начала диалога. Но секретарь не репетировал речь, не продумывал варианты диалога. Он не знал даже зачем вообще пришел сюда. — Я виноват. Я не должен был обманывать тебя. — Это все?       Голос девушки звучал крайне незаинтересованно. Словно ей было все равно, что он там еще скажет. Немного не то, на что рассчитывал аль-Хайтам.       Приглядевшись, он заметил темные круги под покрасневшими глазами Каллисто. Утверждать наверняка он не мог, но что-то подсказывало, что причиной прескверного настроения архитектора являлась головная боль от выпитого вчера. Хотя, скорее это лишь усиляло и без того негативные эмоции. — Не все. — помолчав, мужчина добавил. — Тебе следует спрятаться. Лучше уезжай домой, в Фонтейн.       Хлесткий звук пощечины вышел на удивление громким. Щеку обдало сначала холодом, затем огнем, а после — жуткой болью. Хороший удар. Аль-Хайтам стиснул зубы — заслужил.       На мгновение внутри вскипел гнев. Злой, неправильный гнев, который тут же утих, стоило секретарю осознать, что они друг друга просто не понимают. Каллисто не желает осознавать весь уровень опасности, а аль-Хайтам не может представить себя на ее месте. Все не так очевидно. — Просто доверься мне, я… — начал он, но девушка его перебила. — Довериться? После того, как ты неделю водил меня за нос? Ты издеваешься, аль-Хайтам?! И не говори, что это для моего же блага! Как я могу верить тебе, если ты ничегошеньки не рассказываешь?!       Шанс на примерение таял быстрее снега, а злость Калли только усиливалась. Стало ясно — она не станет слушать, сколько ни объясняй. Нужно срочно придумать, как ее успокоить — то, что у аль-Хайтама обычно получалось хуже всего, если это касалось конфликтов с архитектором. Ситуации обычно разглаживал Кавех, ну или они не разгаживались вовсе, формируя между собой то отталкивающее впечатление, производимое между Каллисто и аль-Хайтамом. Кавех… — Где твой друг? — отчего-то решив, что резко сменить тему будет лучшим вариантом, мужчина еще несколько секунд наблюдал смятение и растерянность собеседницы, прежде чем она сообразила о чем ее спросили. — Он точно оставался на ночь у тебя. — Кави давно уже ушел, у него встреча с клиентом. — все еще раздраженно, но уже не настолько гневно отозвалась Калли. — Поблагодари его в следующий раз! Знаешь, как он утром тебя выгораживал? Прибила бы, если бы не он!       Секретарь слегка улыбнулся. Его маленькая хитрость ненадолго сработала, и хотя пострадавшая щека все еще болела и наверняка уже покраснела, девушка уже не выглядела такой разгневанной. В своем смятении она больше напоминала злую распушившуюся кошечку. — Я не собираюсь сбегать. Даже на время. И я не собираюсь терять работу! Будь моя кровь хоть трижды редкой! — Ты понимаешь, что мы с Кавехом не сможем защищать тебя вечно? — спокойно спросил аль-Хайтам. Девушка тут же взвилась: — А никто и не просил пасти меня! Я что — на ребенка похожа?! «Поведением — частенько» — мысленно съязвил мужчина, но внешне только покачал головой.       Как он и думал, все попытки отговорить провалились. Остался только один вариант — пойти на компромисс. Как бы аль-Хайтаму не был неприятен такой исход, в то же время он был самым безопасным. По крайней мере, так он сможет приглядывать за девушкой. — Хорошо. — не дожидаясь продолжения гневной тирады, мужчина кивнул. — Ты вернешься к расследованию. Но только при условии, что ходить мы везде будем вместе, а в опасные места я тебя не пущу. Согласна?       Каллисто замолчала. Ее лицо стало тревожно-задумчивым, отражающим взвешивание решения. Еще не забытые обиды боролись с логикой, и последняя в конце концов победила. Скрепя сердце, она примирительно кивнула, не без капли угрюмости. Впрочем, худой мир все равно лучше доброй ссоры.       Аль-Хайтам едва заметно выдохнул. Так, почти все разногласия улажены, осталось только… — Насчет вчерашнего. В таверне… — Да, знаю. Нам стоило бы оставить записку, куда мы ушли. Но и ты должен понимать, что мне тогда вообще не до тебя было. — Я не об этом… А хотя, уже неважно. — аль-Хайтам моргнул и внезапно передумал расспрашивать о случившемся.       Архитектор выглядела слишком беззаботной, словно тот момент ее совершенно не беспокоил. Неужели ей настолько все равно, что поцелуй ничего и не значил? Тогда почему сам аль-Хайтам не может забыть? Какая-то магия, древняя и едва ощутимая. Может, это все фонтейнское обаяние, присущее уроженцам региона Гидро с рождения? Нужно будет изучить этот вопрос на досуге. Скорее всего, если хорошенько поискать в доме Даэны, то запросто найдутся и схожие прецеденты. — Итак, что у нас по плану? — Как ты наверное уже поняла, благодаря Кимии мне удалось разобрать вещество, попавшее на нашу одежду, на самые примитивные сеставляющие. Помимо… — мужчина на секунду замялся. — человеческой плоти, в субстанции содержится большое количество крови священных летучих зверей. — Почему именно их? — удивилась девушка. — Они ведь живут в пустыне, такие редкие вещи на рынке просто так не найти. — Разумеется. С другой стороны это сильно упрощает нам поиск поставщика. Что до причины… У некоторых маленьких племен пустыни эти звери считаются проводниками к жизни. Может, наш преступник как-то относится к ним.       Каллисто скептически хмыкнула. Аль-Хайтам понимал ее чувства. То, что они видели в подвалах Академии неделю назад, «жизнью» можно было назвать с огромной натяжкой. Скорее, сильно извращенное ее подобие. — В любом случае, мы начнем с малого. Я обратился к нужным людям и смог выйти на след наемника, который относил коробки с кровью к ущелью Чинват. Нам придется порасспрашивать кого-нибудь из Бригады Тридцати.       Иногда аль-Хайтам удивлялся тому, насколько хорошо лицевые мышцы иногда могут передавать эмоции, особенно недовольство. Мимика лица Калли сказала все за нее. Перспектива допрашивать двухметровых амбалов ее совсем не радовала, но к счастью, спорить она не стала, все же доверившись напарнику.       Путь до казарм прошел в молчании. Задумчивая атмосфера не располагала к диалогу, сменившись напряженной лишь тогда, когда перед носом возникли ворота. Рукх Шах был очень удивлен, что к нему обратились с таким странным запросом, но ответил, что никогда не посылал никого относить ящики к ущелью Чинват. Да и вообще, в последнее время запросов на транспортировку товаров почти и не было.       Несколько часов, потраченных на осторожные расспросы наемников, прошли впустую. Никто искренне не понимал о чем речь, и почти у всех было железное алиби. В конце концов Каллисто устала настолько, что начала спотыкаться на каждом втором шагу, и было принято стратегическое решение передохнуть за обедом.       Сделав заказ в Пуспе, напариники занялись каждый своим делом. Архитектор безуспешно пыталась собрать из салфетки оригами, а аль-Хайтам молча наблюдал за ней. В итоге, не выдержав, он отобрал у нее несчастную салфетку и стал наглядно показывать что и куда сгибать. Увлеченные, они совсем не заметили, как кто-то подобрался к их столику. Удивительно бесшумно для своих габаритов. — Даже обидно немного, — проворчал мужчина, не размениваясь на приветствия. — Всех опросили, а до меня не дошли! — П-простите?..       Каллисто съежилась. Подошедший к ним наемник выглядел внушительно. Его форма немного отличалась от формы Бригады, но все же была очень на нее похожа. Глаза были закрыты тканью, а выражение лица застряло где-то посередине между гневным и веселым. Кто же он? — Ну что вы, ребята, — расхохотался он. — Вся округа шуршит, что ходят тут двое сыщиков, наемников расспрашивают! Всех обошли, а меня пропустили.       Напарники переглянулись. Этот верзила явно лукавит — такого за версту они бы увидели. Наверняка он пришел чуть позже, и услышав слухи от товарищей, отправился их искать. — Итак… Вы что-то знаете? — крайне осторожно поинтересовалась девушка. Оригами в ее пальцах давно превратилось в кучку разорванной бумаги. — Знаю-знаю. И не трясись ты так, мышка, не обижу! — закончив смеяться, наемник стал серьезнее. — Я сам эти ящики таскал. Давно уже, но до сих пор помню, потому что просили лично меня, а не через поручения. Да и заказчики странные были… Ученые с зелеными камнями в шляпах. Амурта, кажись? Аль-Хайтам напрягся. Пазл начинает сходиться. — Почему вы решили сами все рассказать? Не боитесь, что могут в чем-то обвинить? — Мне с законом проблем не надо. Да и молчать меня не просили. Я ж не знал, что в ящиках что-то важное, я их не вскрывал. — мужчина пожал широченными плечами. — Сначала они вообще-то пустыми были. Мне сказали их сначала отнести к Алькасар-сараю, а через час, когда их наполнят, к ущелью Чинват.       Что-то в голове аль-Хайтама щелкнуло. Алькасар-сарай! Тогда понятно, каким образом поставщик крови священных зверей смог провернуть все так тихо. Если ты негоциантка с многолетним стажем выгодных (для себя) сделок, то совершить нечто подобное — раз плюнуть. Наемник тем временем продолжал откровенничать: — Ну я все и перетащил, как сказали. Заплатили мне наперед, так что больше я заказчиков не видел. Помню, что говорили, что в одном из ящиков что-то хрупкое, так что я был аккуратен. — увидев выражения лиц собеседников, он слегка смутился. — Зря, наверное? — А вы сможете отметить на карте, куда именно вы отнесли ящики? — с надеждой спросила Калли. Наемник тепло улыбнулся и как-то по-отечески потрепал ее по волосам. — Отчего же нет, мышка? Давай, отмечу. Меня, кстати, Ренатом кличут.       Пока мужчина возился с картой, Каллисто взглянула на напарника. О, каких только сил ей стоило не расхохотаться. Аль-Хайтам выглядел так, будто проглотил лимон. Конечно, самой девушке наемник тоже показался странноватым, но плохим он вроде бы не был. Просто чудак, которому охота поболтать, пусть даже и с незнакомцами. В конце концов, он ведь дал им зацепку!       А вот аль-Хайтаму было не так весело. Его сбивало с толку такое развитие событий, но раздражало даже не это, а странное отношение наемника к Каллисто. Что еще за «мышка»? И почему он ведет себя с ней как старый приятель? — А, вспомнил! Я ж вас еще вчера видел. — мужчина отдал карту обратно в руки архитектора. — В таверне. Классное было представление, мышка!       Девушка растерялась. Что же она натворить успела? Неужели на столе танцевала? А аль-Хайтам тут при чем? В поисках поддержки она взглянула на напарника, но секретарь не замечал этого, уставившись на Рената во все глаза. — А ты, сыщик, береги такую красавицу. Девушек нынче частенько похищают.       И, напутственно хлопнув аль-Хайтама по плечу, мужчина развернулся и зашагал прочь, не прощаясь. Интересно, у всех наемников принято переходить сразу к делу, не любезничая, или только этот такой невоспитанный?       От слов Рената аль-Хайтам вдруг испытал странное чувство дежавю, хоть и с более приятным послевкусием.       Разговор с наемником оставил смешанные ощущения. Смущение, некоторую благодарность и словно бы вину. Что ж, из вещей, не относящихся к расследованию, он смог вынести несколько: во-первых, Калли явно не помнит ничего из произошедшего прошлым вечером, а во-вторых, на Сумеру наплыло какое-то странное массовое помешательство, от которого все с чего-то решили, что аль-Хайтам и Каллисто — пара. Глупость несусветная, ну конечно же. — Ладно… — как-то неуверенно протянула девушка, пытаясь замять возникшую неловкость. — Значит, Дори? Но она же тебя боится, мы не сможем ее разговорить.       Аль-Хайтам одарил ее снисходительным взглядом и усмехнулся. — Значит, придется придумывать план.