Жизнь «хорошего» человека.

Не очень обращая внимания на время, Зоро лежал на своей кровати, обдумывая, как ему поступить. От вихря эмоций внутри хотелось задохнуться, или, хотя бы, открыть окно что бы он вылетел куда по дальше. Единственное, что он понимал — он любит Стефана, хоть убейся. И сколько бы раз, при каком-то ни было случае он хотел бы признаться, всегда возникал чертов Сандзуки, которого Ророноа был готов убить. Но с другой стороны, молчать вечно не не собирается. Да и разве сейчас не отличное время для душевного разговора? Уж сейчас то, как надеялся зеленоволосый, никакой Сандзуки их не потревожит. Выдохнув, Ророноа решительно открыл балконную дверь, и его взор сразу упал на фигуре парня, который даже не обернулся на звук. — не многовато ли куришь? — подойдя к перилам, на которые упирался черноволосый парень, в насмешливой форме интересуется Зоро, глядя на собеседника. — ой, а что, маримо волнуется? — с ехидной улыбкой спросил брюнет, а в следующую секунду, как он договорил, нарочно выдохнул дым от сигареты, тлеющую меж пальцев, в лицо Зоро. Второй ничего не ответил, а лишь молча стал смотреть на звёздное небо, таким внимательным видом, будто нашел новое созвездие. Варгас посчитал это за конец недо разговора, и проложил мирно курить. Тишину меж парнями разрушали лишь не такие уж и часто проезжающие машины и редкие прохожие. — это все неправильно. — спустя какое-то время молчание подаёт голос Зоро, вновь поворачивая голову к однокласснику. Стефан, явно не ожидающий никакого продолжение разговора, удивлённо покосился на парня. — что именно? Смерть родителей Сандзуки? О, ну, да, возможно они не совсем правильно умерли, но смерть.. — когда черноволосого перебили, он вновь покосился на Ророноа, но уже менее удивлённо. — да нет же! — Зоро почти что прокричал эти слова, вновь будучи недовольным упоминания фамилии одноклассника, хоть и понимал, почему Варгас предположил именно этот вариант. — мои к тебе чувства. — тот снова отвернулся к небу, а голос потерял всякую уверенность. — моя к тебе любовь тоже неправильна. — на выдохе произнес Ророноа, явно давая себя время обдумать, что сказать дальше. —у меня было достаточно времени, что бы понять, что я умудрился полюбить такого придурка, как ты. — на оскорблении, придурок, о котором идёт речь недовольно фыркнул, из-за чего на лице зеленоволосого появилась лёгкая улыбка. — ты за эти пару месяцев стал мне ближе, чем кто-либо за всю мою жизнь. Стал для меня таким родным и дорогим человеком. Я даже не могу тебе полностью объяснить, что я к тебе чувствую, как я тебя люблю. Не могу сказать, когда полюбил. Знаешь, я просто в какой-то момент осознал это. Будто это было всегда, будто так и должно быть. Будто я действительно должен тебя любить. — только договоров это все, Зоро решился перевести взгляд на Варгаса, смотрящего на него с таким удивлением, что, казалось, ещё немного, и глаза из орбит вылезут. — и давно ты стал таким романтиком? — голос звучал насмешливо, а продолжения не последовало. Брюнет просто молча стал докуривать сигарету. Из-за молчания, Ророноа, казалось, словит сердечный приступ. Что значит молчание? Отказ? Стефан возненавидил его? Он зря это сказал? Пульс Зоро участился, но Стефан это понял, лишь когда положил свою руку немного ниже затылка одноклассника, ощущая его пульс. Нежно надавив на то место, где лежит рука, для того, что бы Ророноа приблизился к нему, Варгас и сам незаметно придвинулся к парню, с максимальной нежностью и осторожностью прикасаясь к чужим губам, наблюдая за реакцией. Не встретив сопротивления, Стефан аккуратно прикусив нижнюю губу парня, слегка потянул ее вниз, дабы рот Ророноа приоткрылся и парень мог без трудностей проникнуть своим языком в чужой рот. Поцелуй совершенно незаметно перетёк из лёгкого и нежного соприкосновения губами во что-то страстное и влажное. Поцелуй был не умелым со стороны обоих, но оба были настолько увлечены друг другом, что не обращали на это никакого внимания. Кровь будоражило ощущение близости с друг другом, заставляя сердце битьса чаще. Разорвав поцелуй лишь после того, как в груди ощутилась нестача воздуха, Зоро понял, что впервые находится так близко к кому-либо. Его не очень волновал поцелуй. Точнее, он ещё не ощутил его реальность. Всматриваясь в лицо напротив, взгляд парня упал на не закрытую челкой бровь, от обычной формы которой были видны редкие волоски в спиральной форме, будто их выщипывали. Парень решил, что обязан будет пошутить над ними. — у тебя, оказывается, брови такой необычной формы. И плохо заметны. Сбривал, да? — нежно коснувшись большим пальцем правой руки, с лёгкой улыбкой интересуется Зоро, будто сам не знает ответ на свой вопрос. — необычные. — зачем-то снова повторил он. — завитушка. Лишь когда после этого Стефан издал шумный выдох, Ророноа понял, что тот задерживал дыхание, но решил не акцентировать на этом внимание. — какой внимательный на ночь глядя. — после этих слов Варгас так сладко зевнул, что Зоро и сам захотел не только зевнуть, но и спать. Стефан, будто почувствовав это, взял зеленоволосого за руку, и повел вслед за собой в комнату. Где-то в глубине сознание мозг готов был бить тревогу из-за того, что ответа на свое признание парень не получил, но Зоро был слишком занят радостью от понимания того, что его не оттолкнули. У него есть шансы. ______ Оставшиеся несколько дней в Киото прошли, на великое удивление Ророноа, без изменений. Разве что, что появилось нового—поцелуи. Парни не обязывали себя никакими статусами, им было достаточно друг друга. Сандзуки, к его счастью, почти что не маячил перед глазами, и в парне горел чистый эгоизм, потому что он был рад тому, что смерть родителей так на него повлияла. *** — морские водоросли соизволят встать или нет? Завтрак уже готов. — Зоро все ещё не привык, что живёт он теперь не один. Парни каждый день шли вместе в школу и вместе уходили, но, к счастью обеих, это мало кого волновало. Идея съехаться была внезапной, но подарила множество плюсов. Например, его дверь может наконец жить спокойной дверной жизнью, и никто ее с утра по раньше не пытается выломать. О, а ещё из плюсов великих, у него появилась самая настоящая кухарка. И завтрак приготовит, и бенто сложит, и без ужина не оставит. Сплошные плюсы! Хотя слышать все возможные название водоростей 24/7 не такой уж и плюс. Со звуками недовольного медведя которого разбудили из спячки, зеленоволосый, не хотя, поплелся в ванную. Взгляд вновь упал на вторую зубную щётку, и Ророноа не впервые задумался о том, что ни разу не заставал Стефана спящим: тот либо позже ложился, либо позже засыпал и обязательно вставал раньше, из-за чего элементарного совместного чищения зубов не было. Это не, что бы волновало Зоро, но он слишком часто задавался вопросом, а спит ли Варгас вообще, или только вид делает? Ещё где-то мимо пролетела мысль, что, в принципе, он слишком многое не знает о брюнете, потому что тот никогда ничего не рассказывает о себе, а с прямых вопросов скальзывает, переводя тему, либо отвечает "секрет". Но об этом он подумает потом. — приятного аппетита! — в унисон произнесли парни, после чего почти что одновременно начали есть. Кажется Зоро, что к такой бытовой жизни он никогда не привыкнет. Казалось бы, обычный разговор на балконе, а у таким заметным изменениям привёл! Прошло более двух недель с возвращения из Киото, на носу выпускные экзамены, а Зоро думал об этом каждый совместный с Варгасом прием пищи. Но что его поражало ещё больше, так это то, как вкусно Стефан готовит даже самые элементарные блюда, тот же рамен. Классическое блюдо с одним рецептом, но в приготовлении Варгаса всегда будто что-то новое чувствуется. Восхищался ли он (не своим) парнем? Определённо! Пока Ророноа пошел переодеваться в школьную форму, Варгас быстро помыл посуду, и уже собранный (когда он только успевает?) стоял у входной двери, подгоняя Зоро. Это, определено, тоже никогда не измениться. Как обычно парни, не смотря ни то что вышли за сорок минут до начала занятий, а пришли за пять минут до звонка, хотя идти им от силы двадцать минут. Поспособствовала этому ещё одна неизменная традиция — Зоро, ведущий их в школу. Ну серьезно, он что, виноват, что каждый день по пути в школу(путь к которой он знает идеально) появляются каждый раз лишние, не пойми от куда взявшиеся, стены зданий? Рабочий день подошёл к концу даже раньше обычного — потому что по пятницам их класс определено щадят, и ставят на одно занятие меньше, чем во все другие дни. Не благословение ли? Но не успели ученики и выйти из класса, как директриса появившаяся на пороге в мгновенье ока, словно телепортировалась, попросила весь класс остаться ещё на несколько минут. — я понимаю, что новость шокирующая, и, скорее всего, много у кого из вас на завтра уже есть свои дела, но хотела бы вас попросить их отменить. В 11 часов утра завтрашнего дня совершиться похоронная церемония вашего одноклассника — Сандзуки Кайроко. Он совершил самоубийство вечером во вторник. — замолчав, директриса обвела сочувствующим взглядом весь класс. — повторюсь, было бы очень желательно, что бы завтрашние дела вы отменили, дабы почтить уважение к однокласснику. Похороны будут проводиться у центрального кладбища, пешком немного меньше полу часа, поэтому завтра мы с вами встретимся в пол одиннадцатого у ворот школы. На весь класс было слышно лишь редкое пение птиц где-то за пределами школы, или редкие разговоры в коридорах школы. Все молчали, думая о своем. Если совсем немного напрячь слух, можно было услышать пробегающее перекати-поле. — не смею вас больше задерживать. На сегодня все. Хорошего всем вечера и до завтра. — на этих словах ученики встали дабы поклонится уже уходящей директрисе, а после и сами начали по троху по малу покидать класс. Ророноа, может, и чувствовал неприязнь к Сандзуки, но самоубийство одноклассника удивило и его. Молча, снова вместе, покинув школу, Зоро искоса смотрел на Стефана, на лице которого невозможно было прочитать ни одну эмоцию. Не было грусти, печали, страха, удивление, скорби. Да хоть радости! Но в тоже время это все было. Все или ничего? — ты в порядке? — пройдя половину дороги, за которую Варгас не издал и звука, задал вопрос обеспокоенный Ророноа, потому что лицо парня все ещё было слишком не читаемым. Они знакомы не первый день, и, как Зоро думал, он научился хорошо понимать эмоции на лице брюнета, но теперешнее непонимание вызывало тревогу. А молчаливый кивок, во время которого Зоро даже не был удосужен и взглядом только подсиливало тревожное беспокойство. Он не знал, что за мысли были в голове у Стефана, но почему-то не хотел их прерывать разговором, но даже если бы хотел, ничего бы не сказал: не знал, что стоит говорить, а что нет. Путь до дома, как и ужин, прошли в полнейшей тишине, будто похороны уже наступили. Зоро пытался это игнорировать, а Стефан полностью ушел в свои, неизвестные Ророноа, мысли. — спокойной ночи. — единственное, что было произнесено Ророноа после их прихода в квартиру. Вздрогнув от услышанного, будто Стефан и забыл, что в помещении не один, парень перевел взгляд на соседа, на удивление ласково улыбнувшись. — сладких снов. — ответ был сказан на удивление ласковым голосом, без тени бывалой загадочности. — Я скоро тоже буду ложиться. — взглянув на часы, Варгас вновь вернул взгляд к Зоро, кивнув на прощание. Молча войдя в спальню, зеленоволосый выдохнул с облегчением. С души упал груз переживания за Стефана. Он словно почувствовал, что то состояние, название которому он ещё не дал, покинуло Варгаса, и всё вернулось в прежнее русло. Но ему лишь казалось. ____ Все действительно было как обычно. Обычное утро, когда его разбудил Стефан, вновь приготовив нечто вкусное, тренировка с катанами, за которой наблюдал Варгас и во время которой они как обычно обменивались колкими комментариями и шутили обо всем, что есть, неспешные сборы, во время которых «ленивый мох» слишком медленно собирался, засталяя ждать повара. Все было как обычно, ровно до прибытия на кладбище. Даже по пути к школе, пустить и без портфелей, но краткий разговор был совершенно обычным, будто они не шли к школе лишь для того, что бы потом отправиться на кладбище. Уже на кладбище на всех разом, будто по команде, накрыла тоска и призрачное беспокойство в груди. Эти чувства не обошли стороной и Ророноа, который был твердо уверен, что обычная таска на кладбище ни о нем. Грусть и тревога ощущалась меж всеми одноклассниками, словно они были связаны верёвкой пропитанной грустью. Но взглянув на Стефана, Ророноа снова ощутил то не определенное чувство, скопление эмоций и полнейшее опустошения. Посчитав разговор на кладбище невежеством, Зоро пообещал сам себе, что точно узнает, что твориться в голове у брюнета, как только они освободиться. Во время прощания с упокоившимся, все стали читать молитву для упокоения души. Зоро, пусть особо верующим и не был, не желая выделяться, да и в знак уважения, так же стал читать молитву, хотя в некоторой степени мысли были заняты юношей по левую его руку. К счастью, похоронная церемония длилась не долго, и совсем скоро все собравшиеся — родственники, друзья, одноклассники и администрация школы разошлись кто куда. Парни решили прогуляться по парку, удачно недалеко расположенному от дома Зоро, дабы проветрить мысли. В какой-то момент пути, словно что-то вспомнив, Стефан вздрогнул, что Ророноа заметил боковым зрением. Ничего не говоря, он лишь вопросительно посмотрел на парня. — я забыл кое что сделать, а времени в обрез. Ты сам до дома, горе-водоросоль, дойдешь? Или тебя, как принцессу, провести до своего замка? — не вдаваясь ни в какие подробности сухо сообщил Варгас, не удержавшись от того, что бы снова пошутить над другом-вроде-как-парнем. — конечно дойду, чертова завитушка! Без тебя даже проще добраться будет! Пф, ещё чего! Дорогу до дома не найду! Да проще простого! — сразу же клю занув на провокацию, стал громко возмущаться Ророноа, уже направившись в противоположную сторону от дома. Обречённо вздохнув, но понимая, что из-за своей забывчивости парень больше медлить не может, Варгас молча, с немой надеждой, что маримо все же не потеряется, отправился по своим делам. С горем по полам, дорога до дома была найдена, и, совершенно не желая думать о том, о чем же не договаривает Варгас, Зоро, достав свои катаны, вышел во двор. Удачным стечением обстоятельств было то, что помимо детской площадки во дворе так же была небольшая спорт-площадка огражденная забором, на которой Ророноа мог спокойной тренироваться. В квартире для такого было слишком мало места, а не будь ее, то парень бы думал не о тренировке, а о том, как бы детей с ног не свалить. Полностью будучи погруженным тренировкой, услышав собственное имя с небольшой заторможенностью Зоро вздрогнул, не заметив приближения Варгаса, держащего в руках одну сумку. — что там? — вопрос прозвучал с лёгкой запинкой, ведь из-за физической активности, как бы Ророноа не старался, дыхание снова сбилось. — вещи. Я продал дом и забрал, что осталось. — с невозмутимым видом отвечает Стефан, заинтересовано рассматривая катаны мечника. — а чего так мало? Ты где вообще жить собрался? — услышав после своего вопроса смех со стороны парня, Ророноа, словно после неожиданного пробуждение еже ли после тренировки, с ещё больным недоумением чем до этого уставился на Варгаса. — о, ну, даже не знаю. Да тут жить и буду. А спать на траве.. — голосу Варгаса был задумчив, а взгляд оценивающий, будто он действительно собрался жить на траве возле площадки на которую сейчас и смотрел. — стоп. Ты ко мне на совсем переезажешь? — взгляд, которым был одарен зеленоволосый был настолько заебаный, что рот быстро захлопнулся, не желая задавать ещё более тупые вопросы. — ой, ну что вы, мистер гений зелёная голова, нет конечно! Трава удобнее. И умнее. — заметив, как глупая трава стал собирать свои катаны, явно принудительно закончив тренировку, Стефан, закурив сигарету, неспешно стал идти в сторону подъезда. — пока я в душе ты готовся к серьезному разговору. — быстро протараторил Ророноа, проходя мимо курящего. Стефан, глупо поморгав, устремился в след уходящему парню, и взгляд невольно застыл на накаченой спине и мышцах, переливающихся под кожей. — сэр, так точно сэр! — на самом деле слова Зоро его насторожили, но мы об этом умолчим. Пока Ророноа был в душе, Стефан вышел на балкон покурить, потому что "нехуй мне в квартире дыметь". С третьего этажа открывался не самый прелестный вид, но небо, стремительно темнеющее, ведь время уже близилось к ночи (и когда только день успел пройти?) можно было хорошо разглядеть. Он задумчиво взглянул на Ророноа, явно только вышедшего из душа, но слава Богу не голый, а в шортах. — и так. Я тебя предупреждал приготовиться к серьезному разговору. Отвечай только правду, а не свое "все в порядке" или "нормально". Понял? Ощутив себя действительно будто в армии, Стефан аж непроизвольно расправил плечи, становясь в более прямую позу. — так точно, сэр! — в шутку ответил парень, а после краем сознания задумался о том, что это уже будет второй их, по словам Зоро, важный разговор происходящий на балконе. — с момента как объявили о самоубийстве Сандзуки ты сам не свой, и я даже приблизительно понять не могу, что с тобой происходит! Ты будто чувствуешь все, и сейчас взорвешся, а будто и полное ничего. — на одном выдохе быстро протараторил Зоро, но, выдохнув, стал говорить спокойнее. — я просто переживаю. Сам понять не могу, что с тобой, так ещё и ты молчишь, как рыба. Я тебя прошу, скажи, что с тобой. — Зоро устремил умоляющий взгляд в карие глаза(на самом деле в один, второй закрыт челкой) напротив. Впервые за весь день, смотря именно в глаза Стефана, а не на общую картину или слова, Зоро увидел там печаль и грусть. И теперь-то он точно не поверит ни в какое "я в порядке". „Ведь сколько же раз я говорил вам, что главная ваша ошибка заключается в том, что вы недооцениваете значение человеческих глаз. Поймите, что язык может скрывать истину, а глаза—никогда!”* Обречённо выдохнув дым и потушив сигарету, дотлеющую до фильтра, Варгас с умным видом стал смотреть в небо, обдумывая, как сказать правильнее. — знаешь, маримо, иногда, а то и всегда, хочется простой, человеческой стабильности. — он горестно улыбнулся, и Зоро отчётливо увидел в глазах глубокую, неописуемую печаль. — потому, что единственная стабильность, что есть в моей жизни–смерть. Грустно звучит, правда? — пусть шутка была и не уместна, а улыбка стала, яко бы, веселее, грусть в глазах стала лишь глубже. Ророноа мог мало что понять с этого объяснения. Разве что только то, что, судя по всему, Стефан много кого потерял. Грусть в глазах парня напротив сначало вызывала несвойственную Ророноа жалость, но быстро сменилась твердой уверенностью в том, что прошлая стабильность Стефана улетучиться из его жизни далеко и навсегда. Зоро не знал, как объяснить это рвение подарить парню новую стабильность, но это желание отчётливо читалось в решительно настроенных глазах зеленоволосого, которые, не обращая внимания на все желание или ещё что, в первую очередь сочились необъятной любовью к тому ещё ублюдку завитушному. Но на этом их разговор закончился, и Ророноа больше ничего не услышал, а лишь обдумывал то, что уже имеется.