Недетские игрушки

...а что, если бы у Феликса ничего не получилось с Хенджином, а у Чонина - с Кристофером?..

От скуки — и от сопутствующих ей причин — Феликс позвонил Чонину поздним вечером, пока шерстил просторы интернета в поиске интересующей и давно волнующей его информации. Чонин ответил сразу же — клацал на фоне разговора по клавишам, хрустел чипсами и поддерживал незамысловатую беседу, которую завел с ним Феликс. — А ты один дома сегодня? — Феликс начинал издалека — и придерживался непринужденных интонаций. — Не, я с компанией: скука, комп и крабовые чипсы, — посмеялся Чонин, — а что, хочешь припереться? Чонин был прямолинейнее, чем Феликс — просто потому что у Чонина не было посторонних мыслишек. Феликс, помедлив с ответом, произнес: — Да почему бы и нет… захватить тебе чего-нибудь в магазине? — Сидра. — Мне без Джисона не продадут. — Тогда ничего… жду, короче, давай! Феликс старался не торопиться, даже повыбирал минут пятнадцать, что надеть, но все равно прикатал к Чонину на скейте в течение получаса. У Феликса была одна необычная мысль насчет их сегодняшнего времяпрепровождения — и из-за нее Феликсу казалось, что он выглядел подозрительным. Но Чонин ни на что внимания не обращал — играл в очередную онлайн-стрелялку и даже метафорическим усом не вел. — В холодильнике вроде пожрать есть что-то… Ты голоден? — спросил Чонин, не отвлекаясь от компьютера. — Еще можешь чай заварить, мама вкусный зеленый с клубникой купила. — Не, не голоден… а чай я сделаю. — Чувствуй себя как дома, Ликс! Да Феликс бы с радостью… если бы не перманентное волнение, которое кололо в кончиках пальцев. Вызвано оно было одной абсурдной идеей, пришедшей в голову Феликса от безысходности. И с размышлениями об этом Феликс жил последние две недели… тому были причины. — Ладно, все! — Чонин, откатившись от компьютерного стола на стуле, оказался перед Феликсом, сидевшим на его кровати. Но тот внимания на него не обратил, потому пришлось щелкнуть его по носу, чтобы вернуть в реальность. — Ликс, ты чего такой загруженный? Что-то случилось? «Что-то»… Феликс нерадостно хмыкнул и потер нос: — Что-то не сложилось у меня, походу, с моим крашем… — Оу-у, — тоже — без радости. — Хуй маленький? Феликс на такое предположение Чонина посмеялся: — С этим все нормально… просто… Мы потрахались. Полноценно. Но он узнал, что мне семнадцать — и как-то слился… Вот думаю: стоит ли напоминать о себе — или забить болт. Чонин задумчиво поскреб подбородок: — А ему сколько? — Двадцать три. — Ну так не тридцать три же. — Я ему то же самое сказал. — И ничего? — И ничего… — покачал головой Феликс. — Совсем ничего. Чонин ободряюще похлопал друга по плечу: — Ладно, не вешай нос… может, это просто не твой человек… Но думай позитивнее: у тебя хотя бы был секс. Мой вот добропорядочный и принципиальный полицейский даже за ручку меня брать стремается. И вообще… Чонин обрубил себя на полуслове, решая, стоит ли рассказывать об этом, но Феликс смотрел на него в ожидании, потому Чонин, образно махнув рукой, поведал о том, что между ними произошло: — Он мне сказал, что изначально хотел просто мной воспользоваться… не в сексуальном плане, конечно, — сразу же объяснился Чонин на немой вопрос Феликса. — Я просто был нужен ему… для его дела по работе… И сейчас он не знает, что чувствует на самом деле. Мне кажется, что он ничего не чувствует… Мы с ним уже неделю даже не переписывались. Тоже вот думаю — нахрен мне все это нужно… наверное, лучше забить на него. Только нервы зря потратил. Да… как-то все грустно получалось. Тоскливо. — Но я с ним даже потрахаться не успел, — невесело посмеялся Чонин, сложив руки на груди. — А там, я уверен, было бы, на что посмотреть… и было бы, что потрогать… — Чонин, — Феликсу от своей собственной истории и от истории Чонина должно было стать неудобно думать о том, о чем он думал последнее время… Должно было, да — но не стало. Ну — только если отчасти. И он решился: — У меня есть к тебе одно предложение… но, если это будет слишком — пообещай мне, что ты забудешь то, что я тебе сказал. Чонин с легким прищуром посмотрел на Феликса, напоминая сейчас больше фенека, чем самого себя: — Заинтриговал… выкладывай. Феликс дружил с Чонином около шести лет — и столько же они втроем с Сынмином были лучшими друзьями. Но к Сынмину с подобным не пойдешь — потому что Сынмин вообще был неизведанной для Феликса и Чонина инопланетной субстанцией… а Чонин был парнем, которому нравились другие парни. Свою бисексуальную натуру Феликс осознал годам к тринадцати — и вот четыре года как не мог с ней успокоиться. Метафорическое шило в жопе не давало Феликсу покоя даже сейчас — и именно по этой причине к нему давеча пришла шальная мысль, которая теперь, как оказалось, вполне могла бы воплотиться в реальности: — Предлагаю заполнить пробелы нашей сексуальной неопытности. Пауза повисла долгая — около двадцати секунд. Феликс считал. И пока они оба пребывали в молчании, Феликс неотрывно смотрел на Чонина, на лице которого успело смениться несколько выражений: непонимающее, удивленное, отвергающее и, в конце-концов, заинтересованное. — Ого, — коротко и не очень красноречиво. — И… каким образом? Феликс выдохнул — Чонин не собирался гнать его взашей после таких предложений. Или другой вариант: Чонин думал, что это шутка, и пытался ей подыграть. — Ты сейчас серьезно? — А ты? — Чонин снова прищурился. Феликс неопределенно повел плечом — как будто и не он такое предложил: — Вообще… я серьезно. Мы же лучшие друзья, да? — Феликс неловко улыбнулся, стараясь скрыть за улыбкой свою нервозность. Чонин утвердительно кивнул. — Ну вот… раз мы с тобой лучшие друзья… то… — Да что с тобой сегодня, Феликс? Все нормально. Прекрати ты так нервничать. Я все понимаю… и поддерживаю. Да, поддерживаю, мы же с тобой лучшие друзья — так и не заняты никем оба, — еще раз кивнул Чонин, чтобы убедить Феликса в том, что все в действительности хорошо. — Так что, отвечай: каким образом будем пробелы заполнять? Порнуха, тематические форумы — или сразу на горизонтальную поверхность? Чонин и вправду был прямолинейнее — на эти вопросы даже Феликс, изначально предложивший такую похабщину, смутился. Чонин улыбнулся ему до ямочек на щеках: — Да ладно тебе… давай представим, что это просто эксперимент. Научный. — Ага, а потом в школе на биологии его расскажем? — Если хочешь?.. Феликс зарядил в него маленькой подушкой. — Ладно, не корчь из себя святошу… есть у меня в закладках один сайт, сейчас покажу. Их святая троица, состоящая из Феликса, Чонина и Сынмина, очень часто занималась всякой херней — но подобного Феликс со своими лучшими друзьями еще не делал. По-хорошему — это была его абсурдная идея. И он должен был быть за нее ответственен. Чонин вел себя непринужденно — сидел на кровати с Феликсом плечом к плечу, листал в ноутбуке тот самый форум, о котором говорил ранее, зачитывал вслух и нередко смеялся с идиотизма написанного другими людьми. Феликс слушал вполуха. — Но ведь необязательно же ставить клизму перед анальным сексом, — Чонин о прочитанном рассуждал вслух — безо всяких стеснений. — Не то, чтобы у меня был анальный секс, но… Феликс, вот ты — по своему опыту — скажи мне, ты делал клизму? Феликс на Чонина покосился с некоторой странностью во взгляде, но быстро вспомнил, что именно он являлся зачинщиком всей этой затеи: — Нет. Я просто не ел ничего весь день и очень хорошо помылся… — Нет, ну у каждого — по-своему, индивидуально, наверное… — пожал плечами Чонин, листая дальше. — Но помыться да, надо, это обязательно… так, давай посмотрим, че про минеты пишут… Феликс уже успел пожалеть — реально. Он не думал, что они для начала будут шерстить теорию — думал, что сразу к практике перейдут и выяснят все опытным путем. Или что Чонин сразу его с такими предложениями ссаной тряпкой погонит — но Чонин оказался дотошнее: — Так-так… первый раз… ага, — он даже пальцем за текстом следил. — Сразу глубоко не брать… ну, это и ежу понятно… следить за тем, чтобы… ого, даже так, — Чонина явно все это веселило — пока Феликс, сидевший рядом, был готов со стыда сгореть. Да почему оно выходило так?.. — Аккуратно сглатывать… — Чонин, — стопанул, не выдержав, Феликс. — Я предлагаю для начала каждому по отдельности теорию поизучать — а потом собрать консилиум и обкашлять злободневные вопросики. Как тебе? Чонин хмыкнул: — Да ладно, ты че, смутился? — Немного!.. — Так ты же сам мне предложил?.. — Так я не думал, что ты так ответственно к этому подойдешь! — Феликс, — Чонин очень серьезно на него посмотрел. — Я напоминаю: ты хочешь забрать мою девственность. У тебя был опыт — и сверху, и снизу, а у меня даже поцелуев не было взрослых. Имей совесть. Совесть была последним, что Феликс хотел бы иметь… — Тем более — что ты сам меня заинтересовал, отчасти даже взбудоражил — а теперь вот так себя ведешь? Это не по-дружески, Ликс. — Извини… да, ты прав… сначала — матчасть. Все правильно, — Феликс тяжко вздохнул, потянувшись за своим телефоном. — Я тоже сейчас буду искать что-то по делу… — Давай-давай, — для поднятия духа Чонин похлопал Феликса по плечу. — Но порнуху вместе будем выбирать, если что. — И порнуху? — жалостливо переспросил Феликс. — И порнуху, — со всей серьезностью. — Без порнухи — никуда. Я предпочитаю лесбийскую, а ты? — А я предпочитаю хентай… — Не подходит, нам надо что-то реалистичное. Феликс пожал плечами: — Тогда лесбийскую… хотя — стоп… — Меня возбуждают не их тела, а их чувства, — Чонин словно заранее знал, что Феликс спросит. — Лесбийское порно — чаще всего — самое адекватное и чувственное, окей? — Ничего не имею против. Шерстили они просторы интернета — по меньшей мере — добрый час. Изредка о чем-то переговаривались, конечно, но чаще переговор был односторонним — Чонин там отчего-то хохотал, когда зачитывал статьи и посты на форумах, а Феликс с умной моськой старался на него не отвлекаться. Чувство стыда и неловкости немного притупились, уступив место искреннему и не поддельному интересу и желанию досконально разобраться в теме. — А что насчет игрушек? — Хочешь в «Танки» сейчас со мной поиграть или че? — Феликс глянул на него искоса, одновременно с этим пролистывая текст одного умного дядьки-сексолога вниз. — Ли-и-икс, — с интонацией раздосадованности простонал Чонин. — Я про секс-игрушки, не тупи! — А-а… — Бэ-э! Феликс снова потянулся за подушкой, чтобы вмазать Чонину по лицу. — У меня есть, — с готовностью выдал Чонин прежде, чем схлопотал по роже. Впрочем — не сильно. — Да хватит меня бить, что такое!.. Ты если будешь драться — я буду кусаться!.. — И мне это понравится… — пробубнил Феликс, переводя взгляд обратно к телефону. Чонин заговорчески хмыкнул себе под нос. — О своих собственных предпочтениях тоже переговорим… но про игрушки: за или против? Феликс решил не ерничать — и правда задумался об этом. В мыслях всплывали образы огромных дилдо-щупалец. Гребаный хентай… — По лицу вижу, что ты о чем-то не том думаешь, Ликс… — Только если что-то адекватное, — кивнул по итогу Феликс, — без всяких там палочек для уретры, эрекционных колец и прочего… — Вибраторы? Пульки такие… на управлении. — Предлагаешь так, будто у тебя есть. Чонин многозначительно промолчал. — У тебя есть?! — А чего ты так реагируешь? Что такого? — И ты не говорил об этом? — А мне что, на каждом углу трещать о том, что у меня есть вибраторы? Тут была толика логики и какого-никакого здравого смысла. — Ну, с другом-то бы и мог поделиться… знаешь же, что мне подобное тоже может быть интересно… — Ну так я и поделюсь! Я потому и спрашиваю! Боже, Феликс, зачем ты все усложняешь?.. Это Феликс на нервах просто был, потому и усложнял. Потому что, когда он только замышлял всю эту авантюру, все казалось проще, непринужденнее… А в реальности оно во как выходило — нужно было еще теорию до кучи поизучать! Ну что там, по сути, пестики, тычинки… в пятом классе на уроке биологии такое проходят, уж пора было к практике переходить, сколько тянуть-то можно? Но — с другой стороны — у Чонина действительно подобное должно было произойти в первый раз… потому Феликс, засунув свое нетерпение себе в мадам Сижу, продолжил ресерч. Но ближе к двенадцати часам Феликс не выдержал — и, свалившись к Чонину на плечо, задремал. Чонин не стал его будить — и до утра просидел, образно обложившись нарысканной информацией со всех сторон. За утренним чаем Феликса ожидал удивительный пересказ всего того, что Чонин успел узнать за это время. — А практика-то когда? — Феликс подпирал голову рукой, лениво серпая горячий чай. — Давай сегодня? Отец в командировке, мама только завтра должна прийти по идее… Вся квартира наша — любая ее горизонтальная и не очень горизонтальная поверхность... Или просто кровать? — предложил Чонин, щелкнув пальцами у Феликса перед лицом. — Да, давай просто в кровати… Впереди предстоял еще и совместный просмотр порнофильма. Который и выбрать наконец не помешало бы… — Мне этот не нравится… по превью видно, что оно какое-то гетеронормативное. — А вот этот со страпонами-тентаклями тебе, значит, норм? — возмутился Феликс. — Да проще тогда хентай посмотреть! — Хентай нереалистичен! — А эта хуерга — очень реалистична? — Тут живые женщины… — Ну спасибо за то, что мертвых мне не предложил!.. И выбор того, что они будут смотреть, оказался самым сложным этапом подготовки. Шерстить интернет в поисках необходимой информации и отсеивать всякую дичь было проще, чем это. — Так, все, — Чонин захлопнул крышку ноутбука и переложил его со своих колен на кровать. — Без порнухи тогда. Все равно теории мы достаточно нашли, а возбудиться для семнадцатилетки — дело плевое во всех смыслах. — Тогда — насущный вопрос… — Давай на цу-е-фа? — Ты даже не уточнил, о чем я… — А что уточнять? Мне кажется, тут все понятно. Феликс, поколебавшись, все же протянул кулак — и разыграл с Чонином три партии. Один-два. Не в его пользу. — Ну-у, что ж… У Феликса, который чуть ли не две недели жил в мандраже предвкушения, после таких долгих и дотошных подготовок все желание конвертировалось в неуверенность с легким привкусом сомнения — по причине того, как досконально к этому, пусть и с периодическим ржачем, подходил Чонин. А вот мог ли Феликс взять на себя такую ответственность? — А ты точно не против? — Феликс все же решил уточнить. — Мы все-таки не встречаемся и любим друг друга исключительно как друзей… — И именно потому, что ты мой лучший друг, Феликс, я уверен в том, что хочу сделать это с тобой в первый раз, — готовности в Чонине было порядком больше. — Если я облажаюсь — мне будет не стыдно. Я знаю, что мы просто поржем — и либо продолжим, либо спокойно закончим на том, что сумели сделать. Тебе я доверяю. Надеюсь, этого достаточно. Феликсу стало гораздо лучше после этих слов — и некоторая неловкость отошла на второй план: — Хорошо… но еще вопрос… — Господи, у тебя там что, целый опросник подготовлен? Может, по ходу дела решим? — Нет, это важно! — не согласился Феликс. — Важно проговорить до того, как мы начнем… — Ну что еще… — Мы ведем себя как друзья — или по максимуму включаемся во взаимное изучение? Чонин тяжело вздохнул: — И что это значит?.. — Ну… не знаю… если меня на нежности пробьет — ты будешь против? — Нет. Мы можем даже поцеловаться… и вообще — с этого стоит начать. На этих словах Феликс, не привыкший особо смущаться, раскраснелся как черри: — Поцеловаться?.. — неверяще переспросил он, словно Чонин предложил не обмен слюной, а полет на луну. — Типа… прямо поцеловаться? — А можно поцеловаться криво? Чонин смотрел на него с недоумением. Искренним. — А как же… не знаю… подарить свой первый поцелуй любимому человеку? — Мой любимый человек меня использовал. И я тебе об этом уже говорил… давай не будем, Феликс. Давай просто уже начнем. Я достаю резинки? Феликс, отведя взгляд в сторону, все-таки кивнул: — Тогда я первый в душ… полотенце дашь? В ванной комнате Феликс провел минут сорок, не меньше, и по большей части из-за того, что его снова одолели некоторые сомнения. Вот же… обычно — приходило что-то в голову, что-то странное, дебильное, абсурдное, и Феликс с радостью и без всяких беспокойств и неуверенности воплощал это в жизнь. А тут… отчего-то было совестно. Или просто — настолько непривычно и тупо, что страшно. Да, именно — страшно. Они вообще смогут дружить после всего этого?.. Как смотреть Чонину в глаза? Как здороваться с ним? Как вести себя вместе в компании других друзей?.. Или — что еще страшнее — вдруг им обоим это понравится… и они… Феликс направил душ себе прямо в лицо — хватит! Нужно собраться с силами и перестать быть тряпкой! Просто секс — просто дружеский… для общего блага, общего дела… секс! Не полет на луну — в самом-то деле! Просто секс! Все!.. О том же самом ему сказал и Чонин, когда жестом пригласил в кровать: — Расслабься, — сказал он, хлопая по месту рядом с собой. — Полежи, отдохни… я быстро сгоняю в душ, ты только не грузись. Сам же предложил мне это все. Заднюю давать поздно… — Заднюю давать мне только еще придется, — отшутился Феликс, присаживаясь на край кровати. — Ладно… давай так: если что-то пойдет не так, если кому-то из нас будет не круто… — Мы сразу же прекратим, — закончил за него Чонин, понимающе кивнув. — Все в порядке, Ликс. Не переживай — это останется между нами. — Не дай бог ты проболтаешься Сынмину! — предупредил Феликс, показав Чонину кулак. — Мы с тобой никогда от дурацких шуточек не отделаемся! — Я похож на самоубийцу? — Чонин покрутил пальцем у виска. — И ты — Джисону ни слова!.. — Да базара ноль! На том и порешали. Когда Чонин вернулся в комнату, на кровати помимо Феликса лежали резинки и смазка — к ним в компанию Чонин докинул из ящика парочку недетских игрушек. Феликс косо на них поглядел: — Вибропули — понимаю, а вот эта приблуда… что это? — Это просто пульт для вибратора. — Он на управлении? — Да, там четыре режима и пять скоростей… — Ебать… — Именно так, Феликс, — добро посмеялся Чонин, присаживаясь рядом. — И так… — Может, все уже, без лишних слов? — Феликс подвинулся ближе, намеренно касаясь коленом чужого бедра. — Я наговорился. — Хорошо… поцелуешь меня? Феликс промямлил: — Я не знаю, насколько я… — Все равно, — не дослушал Чонин. — Как можешь… Вместе научимся. Подобное предложение Феликсу показалось вполне заманчивым — целоваться он очень любил, а с кем именно — ему было и не особо важно. Даже если с лучшим другом… а для чего они, лучшие друзья, еще были нужны? Чонин был того же мнения — потому, абсолютно не стесняясь, дернул Феликса за руку на себя, заставив его пересесть с кровати на свои бедра, и взял ладонями лицо, не позволяя отвернуться. У Феликса не оставалось другого выбора — кроме как поцеловать Чонина, оказавшегося в непозволительной близости к нему. Хотя их поцелуй лучше было бы назвать столкновением — зубы клацнули друг об друга, Чонин словно торопился куда-то, хотел, наверное, побыстрее испробовать в действии все, что давеча изучил. Феликс с трудом от него отстранился — пришлось даже упереться руками в его плечи: — Погоди… И Чонин, походу, испугался — обхватил Феликса за спину, стянув кожу пальцами, и потянулся снова. Феликс успел накрыть чужие губы ладонью: — Ты просто не торопись… я никуда не денусь, — объяснился он, и Чонин на этих словах заметно подостыл. — Позволь мне начать — а дальше ты подхватишь, идет? Вместо ответа Чонин выдохнул, кивнул еле заметно и аккуратно Феликса приобнял — так, чтобы Феликс мог чувствовать себя свободно. — И прикрой глаза… я немного стесняюсь. Чонин послушно выполнил его просьбу. Для приличия поколебавшись секунду, Феликс все же сам потянулся к нему — аккуратно, чуть ощутимо коснулся губ, мягко, на пробу сминая нижнюю. Чонин с непривычки дернулся, не сразу сориентировался — но Феликс, прижавшись к груди напротив, положил ладонь на его затылок, слегка стянул волосы в кулаке и не оставил Чонину путей к отступлению. От того, как Чонин неумело но охотно отвечал на его поцелуй, Феликса распаляло; ладони перелегли на плечи, стянув с них халат, и повели по рукам вниз, оголяя Чонина по пояс. Чонин часто задышал — прямо в поцелуй — и от осознания этого заметно смутился. — Все хорошо, — заверил Феликс, — я бы хотел знать, что тебе все нравится. — Мне все нравится, — шепотом. — Просто непривычно. — Это надо исправлять… Феликс поцеловал его настойчивее, чем в первый раз — и даже коснулся кончиком языка его губ. Чонин тихонько спросил: — А можно с языком?.. От этого вопроса у Феликса заметно потеплели щеки — и до того приятно окатило волной теплых мурашек по спине, что тело само по себе двинулось вперед; Феликс чувствовал через свое полотенце и через ткань халата то, что Чонин очень сильно его хотел. Это было взаимно — вполне. Язык юркнул между приоткрытых губ — коснулся кончика чужого, повел по нему, огладил нёбо и вернулся обратно; напоследок Феликс коротко чмокнул Чонина в губы — и кивком головы указал на подушки: — Предлагаю принять горизонтальное положение… надеюсь, пока что принцип ты понял? — Ага, — Чонин словно находился в помутненном состоянии; его руки как-то бездумно заблуждали по спине Феликса, огладили поясницу, но не поспешили снять с него полотенце. Феликс все сделал сам — сам плюхнулся на кровать, сам приподнял бедра, чтобы стянуть с себя полотенце, и сам дернул Чонина, который только через пару секунд понял, что ему следовало бы раздеться тоже. — Точно будешь сверху? — уточнил Феликс, пока тот слегка дрожащей рукой прикоснулся к его колену, чтобы раздвинуть ноги. — В первый раз стремаюсь быть снизу… а ты уже был. Мне так будет спокойнее. — Хорошо, — Феликс доверительно лег под него, пусть это и было волнительно по понятным причинам, но все равно схватился за плечи Чонина, потянув его на себя. Чонин наконец развязал пояс халата, скинул его — и оказался между ног Феликса, навис над ним, но на большее не решался. Феликс все еще ощущал чужую неуверенность, которая после их поцелуя опять дала знать о себе, и, пробежав пальцами от плеча по груди вниз, обхватил ладонью его член, сжал — и все это без лишних вопросов. Чонин поперхнулся воздухом на вдохе, но не воспротивился — наоборот, почувствовав это касание, слегка подался бедрами вперед, бессловесно давая понять, что все в порядке. Успокоился Чонин тогда, когда Феликс, отчего-то улыбнувшись, — наверное, из-за неоднозначного выражения лица Чонина — аккуратно стянул его волосы и притянул к себе, чтобы поцеловать. С языком — как Чонин и просил. Немного неряшливо, — из-за Чонина, который целовался во второй раз в жизни — мокро, — из-за языка Феликса, кончиком очерчивающего контур его губ — но до того горячо, что Чонин машинально попытался подмять всего Феликса под себя и получить больше. Феликс тихо посмеялся прямо в поцелуй, не отрываясь от Чонина произнес: — Ни стыда, ни совести… — И ничего лишнего, — согласился Чонин, сжав пальцами чужие бедра — и подтянул Феликса еще ближе. Вплотную. Феликс обхватил их обоих — с трудом, но медленно повел сжатым кулаком вверх-вниз, заставив Чонина на это нетерпеливо двинуться еще раз — и еще, когда пальцы Феликса сжали и оттянули его внизу. Чонин, казалось, даже перестал дышать на какое-то время. — Не нравится такое? — обеспокоенно спросил Феликс и сразу же отпустил. Чонин в отрицании мотнул головой: — Все в порядке… просто неожиданно. Мне нравится… делай так, как посчитаешь нужным. Хочу попробовать все. Что «все» Чонин не уточнил — по крайней мере, не на словах. Феликс успел сделать еще пару движений, держа только член Чонина в руке, и тот, приподнявшись над ним, потянулся к смазке. Феликс взглядом проследил за ним. — Я могу растянуть себя сам, — предложил он, но получил отказ. — Я же сказал: хочу попробовать все, Феликс. Я что, зря читал тебе ту статью про то, как правильно делать минеты? — Ты хочешь… — Не тупи, — вроде — и нагло обрубил на полуслове, но одновременно с этим смутился сам. — Буду отвлекать тебя своим ртом, пока сую тебе пальцы в задницу… Чонин хотел сбавить градус напряжения такой полушуточной интонацией — но Феликс наоборот воспылал щеками, смотря Чонину прямо в глаза, и ни разу не моргнул, пока тот, отодвинувшись назад, скользил губами от груди по напряженному животу вниз. Феликс не сдержался — достаточно громко охнул в момент, когда губы Чонина растянулись вокруг его члена. Чонин поторопился — постарался взять глубже, завести головку за щеку, но поперхнулся и достал изо рта, виновато посмотрев на Феликса. Выглядел он как провинившийся котенок — не иначе. — Не торопись, — в который раз напомнил Феликс, приподнялся на локтях и нежным касанием убрал пряди волос за чужое ухо. — Я никуда не денусь, я же говорил тебе. Чонин приластился к его ладони, на момент прикрыв глаза, и то, как Феликс мягко погладил его по щеке, заставило поверить — и принять то, что Феликс в действительности не стал бы ни за что его винить — даже за неудачный отсос… нет — тем более за неудачный отсос. Самое главное — потом не облажаться. Этого Чонин опасался больше всего, пусть и прошерстил все статьи и все форумы, которые только смог найти. — Хочешь, я могу первым?.. — Нет! — слишком резко ответил Чонин. Феликс не стал спорить — улегся обратно и даже глаза закрыл, чтобы не смотреть и не смущать Чонина еще больше, но оставил ладонь на его щеке. Вскоре он почувствовал, как она слегка натянулась, когда Чонин завел за нее член. Он аккуратно, опасаясь поперхнуться во второй раз, двигал головой — и вместе с тем пальцами оглаживал чувствительную кожу внизу. Феликс заерзал на простыни: — Щекотно, — выдохнул он, — Возьми смазку, не дразни меня. В попытке не отвлекаться от члена, Чонин скосил глаза в поисках бутылочки, но наткнулся только на бедро Феликса, дрожащее в паре сантиметрах от его глаз и закрывающее ему весь обзор. Феликс сверху произнес что-то несвязное, и Чонин зажмурился. Это был такой сложный выбор: продолжить ласкать Феликса языком, чтобы услышать от него первый полноценный стон, или все же остановиться, чтобы наконец найти смазку и вставить в него пальцы. Хотелось всего и сразу. И метания эти могли бы продолжаться еще очень долго, если бы Феликс снова не подал голос: — Ну что ты там делаешь? — недовольно. Чонин с ужасающе — нарочито! — пошлым звуком выпустил его член изо рта и хрипло ответил: — Сосу, — как само собой разумеющееся. — Смазка где-то справа, — Феликс дернул бедрами и прикрыл глаза ладонью. Чонин облизнул горящие губы и, опираясь на его коленку, неуклюже отполз, чтобы найти флакон. Тот маняще поблескивал на простыне, которую Феликс уже умудрился смять в хорошую такую гармошку, и Чонин, отчего-то боясь оставить влажный член в одиночестве, свободной рукой сжал его — своеобразное обещание, что он скоро вернётся. — Эй-эй, аккуратнее, оторвешь же! — У нас все равно останется еще один член, не переживай. — Такими темпами не останется!.. Чонин на секунду затормозил. Это шутка или… Ладно, не так уж и важно, в приоритете сейчас было достать смазку. Как там было в той статье? Крепко сцепив в руках добычу, — по одной добыче в каждой руке — он принялся прокручивать в голове полученную ночью информацию. — Ну Чонин, что такое? — Подожди, думаю… — Тут не надо думать, понимаешь? — Феликс приподнялся на локтях и, перебарывая очередную волну смущения, серьезно посмотрел на него. — Просто начни, остальное уже будет на инстинкте. — Каком? — поинтересовался Чонин, выдавливая прозрачную субстанцию на пальцы. — Размножения. — Инстинкт размножения, где один мужчина трахает другого пальцами?.. — Да бля-я-я… — измученно протянул Феликс. — Хватит тянуть — и начинай уже растягивать! А то знаешь, если ты такой тормоз, мы вполне можем разыграть еще одну партию в цу-е-фа… Договорить Феликс не успел — Чонин, хоть и плавно, но все равно без особого предупреждения ввел в него кончик указательного пальца, из-за чего весь воздух в легких Феликса резко закончился. — Ликс, ты чего такой… — он сбился и замер, не зная, что делать дальше. — Скажешь — узкий, ушатаю, — прошипел Феликс, привыкая к ощущениям. — Но по факту же! Как я вообще туда, ну, это… влезу? Чонину захотелось треснуть себя по лбу. Чтобы остановить поток антивозбужающей херни, которая грозила сбить и без того шаткий настрой, который то вводил их в одну крайность, то в другую, он наклонился и снова обхватил член Феликса губами. Лучше уж так, чем… Чем по-другому. Тем более, что об этом Чонин вычитал в одной статье. Феликс под ним дернулся и сжался сильнее. А Чонин понял, что нужно как можно быстрее расслабить его: во-первых, чтобы у него не посинел палец, а во-вторых, чтобы они могли двинуться дальше. И кто там говорил, что мозг не многозадачен? Сейчас у Чонина прекрасно получались три вещи: осторожно посасывать головку члена Феликса, мягко оглаживать внутреннюю сторону его бедра и скользить пальцем глубже. — Лучше бы дальше строил из себя стесняшу… — прошипел Феликс, когда ощутил внутри палец, вошедший до костяшки. — Мы, вообще-то, трахаться собирались, а не анекдоты травить! — Ну, — Чонин вынул член изо рта, но все еще касался его губами. — Ты меня раззадорил. — Чем это?! — И я вошел во вкус… — Стоит ли мне говорить о том, что лучше бы ты вошел во что-то другое? — Погодь, нельзя так сразу… Феликс стукнул кулаком по матрацу. — Не напрягайся, иначе я вообще никогда не войду туда, куда ты хочешь. — Как я вообще мог додуматься до того, чтобы потрахаться с лучшим другом?.. — Феликс задал этот вопрос в никуда. — Еще бы Джисону предложил… — Зато, смотри, между нами больше нет никакой неловкости. Это же здорово? Феликс сдержался, чтобы не посмотреть на Чонина испепеляющим взглядом. Ситуацию сгладил Чонин, снова взявший в рот, и его пальцы, приятно дразнившие кожу. Феликс быстро смирился — не мог иначе, потому что давно этого хотел и потому что Чонин, угомонивший клоуна внутри себя, продолжил постепенно его растягивать. Он был предельно бережен — и на каждый звук, доносящийся сверху, замедлялся, чтобы не сделать больно, прислушивался к дыханию Феликса, подстраивался под его легкие движения бедер в попытке насадиться на пальцы, и не переставал аккуратно брать больше. В какой-то момент Чонину — наконец — пришло полное понимание того, что они делали — и что Феликс, лежавший на его кровати и елозивший пятками по простыне, хотел его, а на трех полу введенных пальцах слышно — и без стыда — выдал такой стон, что у Чонина на загривке волосы дыбом встали. За них Феликс неосознанно схватился, прижал лицо Чонина ближе и попытался приподнять бедра. Почти захныкал, когда Чонин воспротивился: — Я поперхнусь, — оторвавшись от Феликса, предупредил он. Феликс не ответил — губы сжал, все же прохныкал что-то неразборчивое, в который раз попытался насадиться еще, чтобы чужие пальцы оказались внутри полностью, и до ощутимой, пусть и не сильной боли стянул в кулаке волосы Чонина. Чонин больше не решился его мучить — он и сам за все это время, в которое не чувствовал прикосновения Феликса на своем члене, успел по ним соскучиться. А представив вместо пальцев внутри Феликса себя… этого было достаточно для того, чтобы Чонин быстренько нашарил в сбитом одеяле пачку презервативов. Только раскатать резинку спокойно не смог — Феликс тянул его к себе, целовал, почти не попадая по губам, то в щеку, то в подбородок, в кончик носа… Он в один момент стал каким-то слишком возбужденным — настолько, что Чонин снова подрастерялся. Но Феликс этого не заметил — ему так хотелось, до жути, что перед глазами у него все чуть ли не плыло. Даже лицо Чонина, которое находилось перед ним в паре сантиметрах, он видел через муть. А Чонину стало лестно — от того, каким нетерпеливым был Феликс сейчас. Из-за него. — Дай мне… — Чонин не мог говорить с языком Феликса во рту — и оторваться от него было тяжело, не хотелось даже. — Я только… — снова не договорил — Феликс посасывал его нижнюю губу. — Секундочку… Отрезвил Феликса легкий шлепок по ягодице — Чонин сам от себя не ожидал, испугался, что сделал что-то не так, но Феликс, все же отцепившись от него, посмотрел так голодно и так просяще, что любые сомнения испарились сами собой. Оставалось только желание — такое же, какое было в самом начале, когда Феликс целовался с ним, сидя на его бедрах, когда Феликс сам лег под него, позволив раздвинуть свои ноги, и когда Феликс в первый раз не скрыл своего стона. У Чонина все тело обдало жаром — сам чуть не захныкал. Презерватив он надевал на ощупь. Смазку, уже успевшую затеряться в складках белья, искал на ощупь тоже. Феликс продолжал хныкать и в нетерпении ерзать под ним, все приподнимался, чтобы хотя бы коснуться членом чужого, свободной рукой сжимал плечо Чонина, целовал его — почти остервенело, словно Чонин, недавно только попробовавший целоваться впервые, смог бы подстроиться под этот темп, и вообще не думал ни о чем, потому что ничего толкового в его голову в такой момент прийти не могло. Он хотел — и если бы не получил все здесь и сейчас, то наверняка бы расплакался. Чонин благородно стерпел впившиеся в его кожу ногти, через секунду полоснувшие по ней, когда он приставил головку и медленно ввел. Что будет с Феликсом, если они доберутся до вибропуль?.. Если Чонин вообще доживет до этого момента — и если Феликс не успеет его растерзать. — Ты очень нетерпеливый, ты в курсе? — Чонин прижался ко лбу Феликса своим, покрытом испариной, и еще немного вошел глубже. Феликс со всей силы стянул его волосы. Чонин слышно прошипел: — А я думал… что это я… смермотоксикозник… — Заткнись, пожалуйста, — Феликс запрокинул голову на подушку, веки прикрыл, потому что так все ощущалось намного острее. Постарался мало-мальски успокоиться. — Все в порядке? — первая здравая мысль за последнее время. Феликс, подождав, на выдохе произнес: — Продолжай. Если бы Чонин мог — он бы без проблем, вот только Феликс, хотевший большего, на каждую попытку Чонина насадить его глубже, напрягался, не позволяя этого сделать. Между его бровей залегла морщинка-трещина, и Чонин, с трудом преодолевая собственное желание, останавливался, терпел боль в затылке — которая со временем показалась ему отчасти привлекательной — и обеспокоенно уточнял: — Могу? Феликс на эти вопросы молчал — и также молча старался расслабиться. Он был снизу один раз в жизни, и то — около месяца назад. Его первый секс, будучи в позиции нижнего, прошел настолько хорошо, насколько вообще мог произойти в первый раз, может, по причине того, что с ним был опытный парень, знавший, что нужно делать. Чонин знал — но только на теории, потому Феликс не мог взять — и стопроцентно довериться ему. Физически — тело сопротивлялось, как будто у него был какой-то инстинкт, даже если желание в Феликсе было ненормальных масштабов. Чонин почувствовал это — не физически, где-то на уровне подсознания, выдохнул — и заметно расстроился. Из-за самого себя, не из-за Феликса. — Извини, — Чонин остановился, — я сейчас… Феликс растерялся, когда Чонин оставил его без члена внутри, и попытался притянуть обратно, но Чонин ощутимо сжал его бедро: — Погоди. Феликс бессловесно наблюдал за тем, как Чонин, взяв вибропулю, щелкал какие-то кнопки на пультике управления: — Тебя нужно полноценно расслабить, — пояснил Чонин, вставляя небольшой вибратор. — А потом, если получится это сделать — мы потрахаемся. — Сколько там режимов и скоростей, говоришь?.. Чонин заговорчески улыбнулся и напомнил Феликсу об этом не словами — а сразу же вторым режимом на третьей скорости. Не пощадил. У Феликса моментально перехватило дыхание, он дернулся, ноги в коленях согнул, будто пытался уйти, спрятаться от этого чувства, но оно никуда не делось — и стало сильнее, когда Чонин щелкнул кнопочкой во второй раз. Феликс чуть не взвыл: — Ты издеваешься?! — почти со слезами в уголках глаз. Кулаки скрутили простынь в спирали. — Почему так?.. Чонин! — Чтобы ты расслабился, — спокойно произнес тот, но на губах у него появилась коварненькая ухмылка. Феликс был готов ему вдарить. — Расслабиться?! А можно не с хардкора начинать?! — Это еще не хард-режим… погоди… — Нет! — Феликс двинул ногой по чужому бедру. — Не смей! Чонин посмел — спустя еще пару секунд. Феликс опять заелозил по его кровати, откинув голову назад, и чуть не ударился о спинку кровати макушкой. Из холода без Чонина рядом Феликса в миг бросило в жар — в такой, что ему реально стало тяжело сделать вдох и нормально выдохнуть; вибропуля была в нем глубоко — достаточно для того, чтобы приятно дразняще давить внутри, и дыхание Феликса сбилось окончательно спустя всего минуты три таких издевательств. Он не сдерживал прерывистых стонов — а Чонин не сдержал смешка, когда Феликса выгнуло на следующей скорости. Режим вибрации Чонин пока не менял, чтобы не огрести еще раз. — Тебе нормально? — поинтересовался Чонин, склонившись над его лицом. Феликс схватил его за волосы на макушке, притянул впритык — и зло выдохнул ему в губы: — Я тебя убью. Чонин посмеялся — и-таки сменил скорость. Зубы Феликса клацнули друг об друга. — Терпи, потому что я с тобой еще не закончил. Феликс взвыл — но заглушил свой стон поцелуем; до того болюче прикусил Чонину губу и до того болюче дернул его за волосы, что Чонин не сдержался — сжал их члены вместе, резко повел вверх-вниз, задерживаясь на головках, и получил на это еще один удар по бедру. — Вставь мне! — не просьба — приказ, который Феликс озвучил прямо ему в рот. — Блять… вот сейчас же! — Точно? — Кипяточно! — для подтверждения своего желания Феликс хорошенько огрел его по бедру в третий раз. — Чонин!.. От Феликса из-за возбуждения и злости чуть ли не пар валил — его кожа буквально обжигала Чонина на каждое прикосновение; от этого Чонина знатно и переебало — в секунду; еще и то, как Феликс тянул его за волосы, ерзая под ним, как он приподнимал бедра, чтобы получить больше трения, как он… от того, как Феликс выглядел, — растрепанный, раскрасневшийся и просящий — у Чонина тягуче-сладко сжалось посреди ребер, ближе к низу живота. Вибропулю на свой член он заменил так скоро, что даже не понял этого — и прижал ее уже к члену Феликса, прямо к истекающей головке, которую еще и большим пальцем потирал, чтобы наверняка выбить из Феликса весь оставшийся дух. В отместку — Феликс выбивал весь дух из Чонина; его тело позволило Чонину оказаться почти полностью внутри, но сам Феликс так сильно сжимался вокруг члена, что Чонин был вынужден замереть в одном положении на какое-то время, перестать двигаться; на крайнем режиме и скорости Феликса начало потряхивать — и зуб на зуб не попадал, целоваться он больше не был в состоянии, только мычать, хныкать и спускать с иссохших из-за частых вдохов-выдохов губ неприличные, около-хентайные стоны. Чонин молчал — чтобы услышать все. — Я умру, — в перерывах между судорожными вдохами еле проворочал языком Феликс. — Пожалуйста… — Что — пожалуйста? — Пожалуйста! Феликс так и не пояснил — не смог. Чонин понял по-своему — и начал двигаться. Первая пара движений вышла скованной и неуверенной — из-за Феликса, который не мог успокоиться из-за накрывших ощущений — и немного неуклюжей. Чонин старался подстроиться под него, вместе с тем — боролся с абсолютно скотским и плотским желанием втрахать Феликса в кровать. Он никогда прежде так не думал о нем — потому что никогда не видел такого Феликса. И знание того, что Феликс мог выглядеть вот так, осталось бы с Чонином на всю жизнь — он был уверен в этом. Феликс, который обычно вел себя как придурошный бро, сейчас не являлся просто придурошным бро — он задыхался, хныкал, притирался членом к низу чужого живота; его речь стала неразборчивой, бессвязной, и сам Феликс превратился в горячее нечто, растекающееся под телом над собой. Чонин концентрировался исключительно на Феликсе — чтобы запомнить его таким. Очень странно, но это оказалось важно для Чонина, впервые оказавшегося к кому-то настолько близко. Он хотел, чтобы Феликс кончил в беспамятстве — и так, чтобы еще дрожал после оргазма как минимум минут пять, не в силах прийти в себя. Чонин уже лелеял такой его образ в своем воображении — и делал все возможное, чтобы Феликса до такого состояния довести; в помощь себе Чонин включил самый беспощадный — по его мнению — режим вибропули, из-за которого Феликс простонал так, что по ушам резануло. Член внутри себя Феликс сжимал часто и сильно, в такт вибрации пули — Чонину казалось, что он сам в ближайшие пару минут умрет. Если, конечно, он уже не умер — Феликс напоследок ухватил побольше воздуха, опять дернул Чонина за волосы и просто вжался в его губы, поцеловать не смог. Чонин чувствовал, как по его пальцам стекало тепло, и из-за этого Чонина коротнуло, в висках застучало — хватило только плотно сжавшегося вокруг него Феликса, чтобы догнаться. А вот пяти минут для передышки не хватило никому из них — Феликс чувствовал биение сердца у себя в глотке, пока пытался восстановить дыхание. Вибропуля на члене больше его не мучала — а из-за того, что внутри теперь было пусто и холодно, хотелось прижаться к чужому постепенно остывающему боку. Но он не знал, как на такие нежности отреагировал бы Чонин. Чонин не знал вообще ничего — кроме того, что его первый секс прошел настолько охуенно, насколько он вообще мог. — Это было хорошо, — честно сказал Феликс, утирая лоб. — Даже подозрительно хорошо. — Из-за игрушки, наверное, — пожал плечами Чонин и повернул голову в его сторону. — Я сам почти ничего не сделал. Феликс надул губы: — Сделал. Ты все сделал хорошо, Чонин. Для первого раза — замечательно. — Я не безнадежен? — с легким нервным смешком. Почему-то смотреть Феликсу в глаза стало как-то неудобно. Феликс все еще был румянен на лицо. — Почему ты так думаешь? — Потому что тебе стало хорошо только тогда, когда я взял вибратор. — Мне и до этого было хорошо, — не согласился Феликс. Привстав на локте, он навис над Чонином, не сводя с него взгляда. — Правда. Чонин посомневался, — так, для приличия — но по итогу хмыкнул: — Ладно… раз для первого раза все хорошо — значит, второй раз будет еще лучше. Феликс расценил это как предложение: — И когда? Чонин подвис: — Что? — Второй раз. — У нас? — уже не так уверенно. Феликс облизнул губы — неосознанно: — А у кого еще?.. Чонин приподнялся тоже, поравнявшись с Феликсом: — Получается, что между нами все в порядке? Ну, после такого… — А что может быть не так? Действительно… Чонин заметно приободрился, даже слегка хохотнул: — Тогда предлагаю сгонять в душ и наконец-то позавтракать, а то время — день. Я голодный. — Поддерживаю. — А потом… — шепотом начал Чонин, хитрюще приподняв уголок губы. Не договорил — потому что в скважине в ходной двери кто-то загремел ключами. В мыслях и у того, и у другого одновременно обреченно пронеслось одно только: «Бля».