Своими руками

Лиса — это кошачий софт на собачьем железе. Автор неизвестен Женщины и лисы, как существа слабые, отличаются превосходным тактом. Амброз Гвиннет Бирс — А как это — приручить? — Это давно забытое понятие, — объяснил Лис. — Оно означает: создать узы. — Узы? — Вот именно, — сказал Лис. Антуан де Сент-Экзюпери, Маленький принц

Когда она в подступающем сумраке наконец забилась в сырую нору и позволила себе потерять сознание, она была выжатой, как свежепостиранное ханьфу в руках прачки. Только гораздо более грязной. Очнувшись, она чувствовала себя… немного лучше. По крайней мере, её бедные лапки уже не сводило от усталости, а укусы этих мерзких склизких рыб саднили поменьше. Но её резерв ци всё так же уныло зиял пустотой, а выжимаемые ядром жалкие струйки впитывались измученным телом, не успевая даже сделать полный круг по меридианам. Вопрос был в том, что именно привело её в чувство раньше, чем её тело и дух восстановились… Рядом кто-то был. В темноте — всё ещё ночь? или уже утро? — послышался шорох, отличающийся от убаюкивающего шелеста тростника на ветру. Сочные стебли хрустели, кажется, ломаясь под чьими-то сапогами. Человек? Во имя девяти хвостов прародительницы, что же ей делать? Так близко к порогу Цанцюн это мог быть только заклинатель или кто-то, регулярно ведущий с ними дела, а она сейчас и ребёнка обвести вокруг пальца не сможет! Она затаила дыхание и зажмурилась, молясь про себя матушке с горы Тай. Хоть бы пронесло! Пусть этот заклинатель, невесть с чего забравшийся в заросли тростника, не заметит её тёмную шерсть в глубине трещины в глинистом обрыве берега, куда она забилась! Или хотя бы примет её за обычную зверушку, лишённую духовной силы и потому не представляющую опасности или интереса для праведного совершенствующегося. Тем более, что прямо сейчас это было не так уж далеко от правды. Увы, её молитва канула втуне. Сапоги остановились возле устья трещины, сверху хмыкнул низкий мужской голос. Послышался шелест одежды, и на её холку опустилась сильная ладонь, цепко хватая за шкирку и вытягивая её наружу. Она старательно расслабилась. Может, он сочтёт её дохлой, и ей представится шанс удрать? Где взять на это силы, она не знала, но страх за собственную шкурку может заставить совершить невозможное. Заклинатель тянул аккуратно, стараясь не задевать безвольно висящей в его руке тушкой торчащие из глинистых стен там-сям корни и куски плавника. А силён, при её размерах обычному человеку пришлось бы, пыхтя и рискуя развязать пупок, тянуть её волоком за лапы, а то и, не дай Госпожа Лазоревых Облаков, за хвосты. Высвободив один из её хвостов, зацепившийся за разлапистый корень, мужчина уложил её на примятый, пахнущий давленой травой тростник, поворошил грязную шерсть. Ощупал задубевшую и негнущуюся заднюю правую лапу. Хмыкнул ещё раз, снова пристроил ладонь на холке и щедро плеснул ци, растёкшейся по телу холодной волной. Святая лисья задница, демон! Да какой сильный! Как же она раньше не почуяла!.. Её сердце колотилось, как бешеное, да и вопросы в голове скакали не намного медленнее. Мощный разумный демон на пороге праведного ордена — что он затеял? Грозит ли Цанцюн опасность? А ей? И вообще, как он её нашёл и знал ли заранее, что она здесь? Может, где-то прятался и увидел, как она тащила мальчишек? И что теперь делать? Демон примерился и с лёгкостью забросил её на плечо так, что хвосты свисали сзади, всё ещё крепко удерживая за холку. То ли просто чтобы не сползла с плеча, то ли подозревал, что она может попытаться улизнуть. От его руки в её тело продолжала вливаться ци, слишком холодная и слишком насыщенная для большинства кланов… Рискнув приоткрыть глаза и сощуриться, забирая капельку растекающегося внутри холодного потока на ночное зрение, она распознала полу ханьфу как дорогущий паучий шёлк, плотно вышитый узорами. Такая одежда была прилична только священным демонам. Каменный зад горгульи, кто-то из родичей Мобэй-цзюня! Какого гуя ледышка забыл на территории Цанцюн, они же цапаются только с Цветочным Дворцом! Прямо перед её глазами свободная рука ледяного демона поднялась вверх, к его лицу, после короткого шуршания опустившись с зажатой в пальцах шёлковой лентой. Ощущение его ци тут же усилилось в разы — теперь и плечо, на котором она висела, и вся длина удерживающей её руки, и ухо, прижимающееся к её перепачканному в глине боку, заметно излучали холод. Лента исчезла в пространственном хранилище — вон, перстень со здоровущим камнем, небось вмещает куда больше, чем её самодельный тряпичный цянькунь! — и пальцы, потянувшиеся вперёд, будто к чему-то невидимому, окутались облачком выскочившей снизу, из-под ног тени, тут же растянувшейся в плоскость — или же дыру? Она темнела даже на фоне ночной темноты, слегка разбавленной слабым жемчужным светом от выглядывающего из-за дальнего склона месяца. Эх, если бы сейчас было полнолуние, она не ослабела бы настолько и не попалась бы так глупо! Эта штуковина, чем бы она ни была, совсем не походила на лёд, созданный родовой силой северян, хоть и веяло от неё тем же холодом. Она попыталась вспомнить слухи об известных членах клана Мо — с кем там они роднились? — но додумать не успела, потому что демон — обереги, матушка Тайшань! — просто взял и шагнул в эту клубящуюся, непроглядную тьму! Миг головокружения и обжёгшего даже сквозь густую шерсть мороза — и ей спешно пришлось прикрыть глаза от бьющего в них света. Подхватив ещё несколько капель ци, чтобы не выдать себя слезящимися глазами, она прислушалась, в том числе и к тонким чувствам. Уютная тишина помещения, запахи человеческого жилья и еды — ей едва удалось подавить реакцию желудка, попытавшегося заурчать от голода — дыхание и пламя ци двоих. Люди, заклинатели. Она окончательно растерялась, перестав понимать, что вокруг творится. Переливающийся оттенками цвета цин мощный источник ци — уж не слабее, чем у ледяного демона — струился в сторонке, постреливая любопытными тонкими-звонкими струйками. А вот более слабая аура, тревожно пыхающая язычками пламени, рыжего, как её дальние кузины, тут же приблизилась к демону, постепенно… успокаиваясь?! Послышался торопливый говорок молодого голоса: — Ты её нашёл! Ох, вся в глине испачкалась! Идём, идём, я застелю кровать простым полотном, с него грязь проще будет убрать, и положишь поверх. Она хоть как, жива? Держащий её демон даже не разозлился на такую дерзость! Не рыкнул, не осадил и не ударил человека, посмевшего говорить с ним на равных, будучи в разы слабее! Просто мирно ответил низким голосом, отдающимся вибрацией во всей её тушке: — Мгм. Слишком истощена, чтобы шевелиться, искусана, и с задней лапой что-то не то. Но жить будет, — юноша с янтарной ци удалился, кажется, в соседнюю комнату, где начал шуршать тканью. А демон развернулся в сторону более сильного заклинателя и продолжил уже в его адрес. — Дайфу лучше немного подождать, этот Мо поговорит с лисой первым. Иначе она может наделать глупостей. — Конечно, Мо-гунцзы. Этот доверяет вашему суждению о, ммм, сородичах, — послышался мягкий голос, по всей видимости, целителя. Ледяной демон заодно с людскими заклинателями? И похоже, он искал её прицельно — вон, люди даже не удивились, увидев лисицу, висящую безвольной тряпочкой у него на плече. — Готово, можешь укладывать, — сообщил вернувшийся юноша. Теперь его ци тоже постреливала язычками любопытства, полностью отбросив всё беспокойство. Судя по расстоянию, он опять осмелился подойти к демону вплотную, чуть ли не прижимаясь к нему. Совершенно бесстрашный человечек! Демон в несколько спокойных, даже уверенных шагов — то есть его присутствие людских заклинателей тоже нимало не смущало, даже не заставило напрячь плечи! — прошёл туда, где до этого возился юный заклинатель. Закрывая за собой чуть слышно скрипнувшую дверь, он предупредил: — Закончу — позову. Или выйду. — Понял, пока не суёмся, — согласился с ним юноша. Через пару вдохов она оказалась на мягкой постели, застеленной хлопковой тканью. Край кровати просел под немалым весом демона, всё так же бдительно держащего её за холку. Хотя куда бы она делась гуй пойми откуда, где живут заклинатели и вот так запросто шляются священные демоны! Или он думал, что она может забиться под кровать? Ладно. Оставляя неуместную иронию в стороне, холодная ци тоже продолжала вливаться в её тело, причём без каких-либо эффектов контроля, парализации или ещё какой пакости. Демон просто помогал ей восстановиться! Даже не озвучив условия и не потребовав оплаты заранее! Над ухом раздался очередной хмык, и демон обратился уже персонально к ней: — Можешь не притворяться, я знаю, что ты уже давно в сознании. Она невольно задержала дыхание, огорчившись неудаче, но быстро смирилась и открыла глаза. В конце концов, где она, а где священный демон. Пусть даже молодой и не вошедший в полную силу — а то её затопило бы куда большим количеством ци. Похлопав ресницами, привыкая к освещению, она пригляделась к нависшему над ней широкоплечему и, действительно, довольно юному Мо-гуй-знает-кому. Длинные и гладкие — аж завидно — вороные пряди спадали на плечи и спину. Тёмно-синее ханьфу, скромно запахнутое по меркам демонического царства, но почти непристойно открытое с точки зрения людей, обнимало мощный торс, подчёркивая рельефные мышцы. Синие глаза в тон лениво колыхающегося в центре высокого лба язычка пламени смотрели на неё немного насмешливо, но без злости. Породистое лицо было спокойно, будто тут не происходило ровным счётом ничего необычного. Впрочем, ледяные демоны часто вели себя нарочито невозмутимо, подчёркивая владение своей титульной стихией. И, кажется, она поняла, кто это, вспомнив давнюю историю о скандале между самим Мобэй-цзюнем и его младшим братом за жену из клана Сю, подчиняющих тени. И демон тут же подтвердил её догадку, представившись — первым! не требуя от неё перекинуться и назвать себя! — Этот — наследник Северного трона, Мобэй-ван. Она жалобно скульнула. Раз этот… сильный самец не попытался что-то из неё вытрясти заранее, возможно, он собирается взять плату за спасение натурой — а что ещё может потребоваться молодому здоровому мужчине от хули-цзин? Не то чтобы она так уж сильно возражала — он был весьма хорош собой, силён, и его ледяная энергия, кажется, неплохо сочеталась с её водной стихией. Но в нынешнем состоянии она вряд ли выдержала бы его мощь. И потом, у неё только что появились её бедовые Вэнь-гэгэ, и она надеялась, что они живы и в родном ордене будут вылечены. Стоило сначала узнать их судьбу и то, захотят ли и смогут ли они продолжить с ней общение теперь, узнав о её лисьей природе и не будучи затуманенными жаром страсти, а уже потом думать о возможном расширении круга партнёров — если, конечно, ледяной демон окажется настолько покладистым, каким был с виду. Так что пока стоило подчеркнуть свою слабость, авось сжалится и позволит получше восстановиться, прежде чем требовать оплату. — Пф. Вот сможешь перекинуться, приведёшь себя в порядок, — Мобэй-ван чуть поморщился, покосившись на её склеившийся в липкие сосульки мех, — тогда поговорим. Хм. И мне тоже стоит почиститься… Не дёргайся, не атака, — строго предупредил он и окутал свободную ладонь холодными струями ци, складывающимися в печать. Лапки-хвостики, он ещё и в заклинательские печати может! Ледяной демон прикоснулся к своей одежде, с удовлетворением наблюдая, как осыпается и исчезает в холодном пламени грязь. Затем потянулся рукой с переливающимся кругом печати к её шкурке. Она покорно зажмурилась — а что она могла сделать? — пережидая охватившую тело снаружи волну обжигающе-холодной ци и чуточку побаиваясь, как бы её шёрстка не последовала за глиной. Лысая лисица — её же засмеют! Осторожно приоткрыв и скосив глаза, она с облегчением обнаружила шерсть на месте, совершенно сухую и распушившуюся во все стороны. После придётся маслом смазать, чтобы не потускнела и не посеклась, но это не беда. Подумав, она признательно тявкнула и вильнула хвостами. Задумчиво оглядев её от носа до кончиков хвостов, принц Севера начал объяснять: — Мы сейчас на Пике Аньдин, это дом одного из их учеников. Этот Мобэй планирует заключить альянс, пока на уровне отдельно взятых представителей их ордена и нашего клана. Так что на присутствующих заклинателей не рычать, не скалиться, и тем более не распускать зубы и когти. Поняла? — Он сурово посмотрел на неё, отбивая всякое желание противоречить, и она судорожно кивнула. Демон продолжил. — Те заклинатели, которых ты принесла в орден, у целителей, в тяжёлом состоянии и без сознания. — Ау-у-у, — непроизвольно вырвался у неё жалобный звук. — Не скули, вылечат. Их целителю дежурный рассказал, что видел, как ты их принесла. Му-дайфу попросил найти тебя, потому что твоё состояние как-то связано с их. Ему нужно будет тебя осмотреть. Если не будешь дурить и хамить, он и тебя подлатает, и мальчишкам твоим лучше сможет помочь. Она закивала, всеми силами демонстрируя готовность сотрудничать с заклинателем, который лечит её Вэнь-гэгэ. Потом замерла, поняв, что сил-то ощутимо прибавилось, и сейчас, пожалуй, уже более чем достаточно для оборота. Закрыла глаза, сосредоточилась и медленно, осторожно заставила тело перетечь из формы лисы в девичью, оставив неизменными только пушистые ушки и хвосты. На их скрытие требовались дополнительные затраты сил, сейчас не обязательные — в этом доме и так все были в курсе о её природе. Она неторопливо потянулась, выразительно выгибаясь и досадуя на задубевшую ногу, немного подпортившую красивую позу. Впрочем, выглядывающие из-под лохмотьев одежды укусы этих гадких угрей тоже не всем были бы по вкусу. И вообще, Мобэй-ван никак не отреагировал на её полуобнажённое тело! Одно слово, ледышка! Хотя… Она повела носом, обращая внимание на обострившийся по мере восстановления нюх. Вот такого она точно не ожидала — обыденные запахи человеческого быта и вполне приличных благовоний перекрывал слабый, но уже въевшийся в обстановку мускусный запах весенних страстей и излившегося цзина, как это бывает в гнёздышке постоянных любовников. И сплетались в нём нотки свежевыпавшего снега Мобэй-вана и горчинка бумаги и чернил того юноши с огненно-рыжей аурой! «Так принц Севера, значит, сторонник южного ветра», — хихикнула она про себя. Неудивительно, что он на неё даже не глянул — его цветы распускались последний раз не ранее, чем этим вечером, притом на этой самой кровати! А человечек-то каков — забраться под одни простыни не с суккубой или одной из её товарок, а со священным демоном, да ещё и имеющим шансы возглавить второй по силе клан! Вот уж действительно, новорождённому телёнку и тигр не страшен! Она пригляделась к невпечатлённо вздёрнувшему тонкую бровь демону повнимательнее, на этот раз отмечая и следы от двух рядов ровнёхоньких зубок у основания шеи, и косы на висках, о каких ей оставалось только вздыхать — вряд ли Вэнь-гэгэ захотят всерьёз связать свою судьбу с хвостатой демоницей. Да, к тому юноше стоило отнестись с уважением — чтобы заявить право на наследного принца Севера, да ещё и стоя по другую сторону многовекового конфликта, нужно иметь бубенцы из чистейшего Небесного нефрита! Так что она со вздохом сложила руки на груди, поправляя подранную охотничью робу, и кротко представилась: — Эта хули-цзин — Юэлян из гнезда Цзяохуа. Эта скромная благодарит достопочтенного Принца и признаёт за собой долг перед ним за спасение жизни. — Мгм, — глянул на неё ледяной демон свысока, только самую малость наклонив голову, поднялся и показал рукой на ширму, отгораживающую дальний угол комнаты. — Там есть вода и всё остальное. У девы Цзяо есть сменная одежда? — обрывкам робы достался презрительный взгляд. Юэлян села и пошарила в поясе, нащупывая цянькунь. — Да, достопочтенный Принц. Ха, а если бы не было? Что, наследник Севера поделился бы собственной, чтобы не смущать своего наречённого её видом? Она снова захихикала про себя, проскальзывая за ширму, направляясь к тазу с водой и ловя взглядом бронзовое зеркало и висящее на крючке чистое полотенце — шик, можно и умыться, и причёску поправить. Сбросив лохмотья, она с наслаждением, но быстро ополоснулась — заставлять ждать слишком долго более сильного демона явно не стоило, в конце концов, мужчины все одинаковы в своём нетерпении — надела свежие рубаху и платье и немного постояла перед зеркалом, разбирая спутавшиеся пряди и складывая их в простой пучок. Всё, готово. Она вышла из-за ширмы, мило улыбнувшись своему неожиданному спасителю, и решила всё-таки прояснить ситуацию. Всё-таки помолвка это одно, а любовниц или любовников имеют большинство облечённых властью, хоть среди демонов, хоть среди людей. Подойдя ближе к стоящему со скучающим видом Мобэй-вану и понизив голос до грудного мурлыкающего полушёпота, она спросила практически напрямую: — Мобэй-ван даже не попытался поднять руку на эту Лян-эр… — и состроила ему глазки, закусив губу клычком и украдкой опираясь рукой на стену. В ответ же получила полоснувший её острый взгляд, отброшенные формальности и прямой жёсткий отказ: — Во-первых, я не собираюсь делить постель с кем-то помимо жениха без крайней необходимости. Во-вторых, мы сейчас среди людей, а они такое обращение не одобряют. В-третьих, на тебя сейчас дышать и то страшно — шатаешься, а ткнуть хоть пальцем — того и гляди совсем загнёшься. И главное — ты мне сейчас никто, так что и не рассчитывай. Вон, со своими байчжаньцами разбирайся. О? А молодой принц относится к помолвке серьёзно! При её посещениях Пограничья мало кто из демонических юнцов отказывался покувыркаться с ней между простынями после такого откровенного флирта. Что ж, значит, придётся искать другие способы оплатить долг. Мобэй-ван фыркнул, отвернулся и открыл дверь, бросив напоследок через плечо: — На какую гору придёшь, те и песни поёшь, не забывай. — Эта скромная запомнит мудрый совет, — она склонила голову и, прихрамывая на пострадавшую ногу, наотрез отказывающуюся гнуться даже после парного совершенствования, вышла вслед за ним в… кажется, гостевую комнату. По крайней мере, в комнате был диванчик и несколько пуфиков, окружающие столик с закусками и кипящим чайничком, над которым хлопотал хозяин дома, худощавый юноша с каштановыми вихрами — да, тоже заплетёнными в косицы на висках — и в светло-голубых одеждах учеников Аньдина, напевающий себе под нос задорную песенку: — Если миску уронить — разобьётся миска. Если близко лисий хвост — значит, близко Лиска, — перейдя после этих слов на невнятное мурчание. Она чуть не прыснула, не переставая удивляться про себя бесстрашию хрупкого мальчишки, совершенно не обращавшего внимания на зашедших в комнату демонов. На диванчике сидел и посмеивался в кулак высокий заклинатель с виду постарше, в оливковом и белом Цяньцао — похоже, тот самый целитель. Его высокая шапочка была залихватски сдвинута на затылок, выпуская чёрные пряди кудрявой чёлки. Приглядевшись, она наконец-то сложила воедино названное ледяным демоном имя — целитель Му — со смутно знакомыми ей голосом и внешностью. Му Цинфан, главный ученик своего пика. Теперь его спокойное отношение к присутствию демонов становилось хоть немного более понятным. Уж после всех историй ифу об этом молодом целителе, невозмутимо лечащем всех, до кого дотянется, и из подслушанного ей издалека его спора с сердитым шисюном-кузнецом над поставленной ими поминальной табличкой отца можно было понять — для Му-дайфу поступки всегда значили больше происхождения. С такого сталось бы и священного демона затребовать в помощники, и хули-цзин уложить на койку госпиталя, если бы это хоть чем-то помогло его раненым шиди. Оторвавшись от чайника, ученик Аньдина поднял голову и просиял в сторону ледяного демона. Потом бросил внимательный взгляд на неё, всё ещё слегка улыбаясь, одобрительно кивнул и весело обратился к целителю: — Ну вот, Му-шисюн, и твоя пациентка, с доставкой лично в руки! Обслуживание по высшему разряду, а? — Действительно, — довольно кивнул тот, — этот Му благодарит за беспокойство Мо-гунцзы и Шан-шиди. И на неё уставились уже два любопытных взгляда.