Жертвы и охотники

Пронырливая сука! Маленькая, тощая, везде пролезет, наверное, не только в переносном, но и в прямом смысле. Кудрявая рыжая дрянь! Ну прямо как таракан. Ещё немного уменьшить — и впрямь сойдёт за мадагаскарского. Смотрит своими синими глазами, такими выпученными на фоне мелкого сухого лица, и этим взглядом разжигает в нём пламенную ярость и злобу. В первую очередь, на самого себя. Нужно было убить эту бессовестную беззастенчивую журналюгу ещё в их первую встречу в его кабинете. Обычно Лектеру не были свойственны сильные эмоции, разве что Уилл был исключением, вызывая в нём коктейль из обожания, азарта, желания обладать и поиграть. Но сейчас он едва сдерживался, чтобы на месте не свернуть шею Фредди Лаундс, бесстыдно подслушивающую происходящее. Внешне, конечно, он, как и всегда, оставался дьявольски спокоен и непоколебим, но Уилл заметил недобрый огонёк в его глазах. — Всем привет, — обаятельно улыбнулась Фредди, спрятав маленькие ручки за спиной и переминаясь с каблука на каблук. — Фредди, — вздохнул Джек и на миг уткнулся ладонью в лицо. — Мы же с Аланой предупреждали, что если увидим тебя здесь сегодня, то тебе придётся отвечать перед законом за помехи следствию, — сказал он с долей отчаяния. — Я… — она замялась, частично отходя от шока, что её приборы силой мысли перетащила старшая ведьма. Сразу появились пугающие мысли о том, на что ещё они способны и что могут сделать с ней. — Я даже не успела почти ничего записать, — начала оправдываться девушка. — Вы можете проверить и удалить всё… — Мы так и сделаем, — вмешался доктор Лектер, не сводя с Фредди пронизывающего взгляда. — Но, как я и сказал несколько лет назад, вы совершенно бессовестны, мисс Лаундс, и с этим тоже нужно что-то делать. Журналистка поморщилась. Ну не разделает же он её, в самом деле, на глазах у толпы. А вот после собрания вполне сможет её выследить. Раньше она не верила в свои ощущения рядом с Лектером, игнорировала мурашки по коже, которые внушал один лишь его взгляд, но, когда выяснилось, что он оказался Чесопиксим Потрошителем и всегда был у них под носом, кормил человечиной на званых ужинах, Фредди задумалась. Она вообще не планировала подходить так близко, по крайней мере, пока. Однако перспектива посмотреть на настоящую магию, и подтвердить её существование оказалась сильнее. — Доктор Лектер, вы подавитесь, предупреждаю сразу на случай, если вы планировали меня съесть. Послышался выразительный фырк Уилла. Он бы и сам с удовольствием её съел. Да хотя бы за те статейки, которые она печатала, когда Грэм снова начал помогать ФБР и работал над делом Сорокопута. — Никто никого не съест, пока мы здесь, — мягко произнесла Корделия, насылая на всех присутствующих успокаивающую волну. Она не любила журналистов, но в то же время понимала, что их, как говорится, «ноги кормят», и они в какой-то степени вынуждены быть упрямыми и беспардонными. — Мисс Лаундс, приятно познакомиться, — насмешливо улыбнулась она, пока её ведьмы чуть хихикнули, разглядывая всё ещё напуганную девушку. Все вокруг смотрели на них, ожидая, чего же ещё эдакого покажет Верховная. — И мне, — выдавила улыбку Фредди. — Ну что? Я пойду? Только инструменты всё же хотелось бы получить. — Пожалуйста, — кивнула Корделия, провела над ними рукой и отдала журналистке уже своим ходом. Она подняла руку, и Лаундс невольно отшатнулась. Верховная закатила глаза и прошептала: «Oblivisci». После этого Фредди с абсолютно пустыми глазами молча вышла из кабинета, и все услышали стук удаляющихся каблучков. — Что вы сделали? — спросил Уилл, складывая руки на груди. — Корделия заставила Фредди забыть всё, что она успела услышать, — пояснила Зои, снимая шляпу и кладя её перед собой. — Нам бы это пригодилось пару лет назад. Фредди доставила нам проблем в своё время. Иногда, конечно, она нужна для привлечения внимания, но всё же, — сказал Джек. — Слишком часто так делать нельзя. Можно случайно стереть человеку всю жизнь или заставить его деградировать, — пояснила Верховная, садясь на место. — Ей бы и это не помешало, — хмыкнул Грэм, думающий, наверное, о том же, о чём и Ганнибал, когда Фредди только появилась на пороге. — Я заметила, что вы очень осторожно относитесь к своим силам, — с улыбкой обратилась Алана к Корделии. — И пытаетесь не вредить людям. — Верно. Ведьмы никогда и не стремились причинять вред. Мы берём своё начало ещё в Салеме, и много наших сестёр отдали там жизни просто за факт своих сил. Достоверно никто не скажет, откуда они появились, от Бога или Дьявола, но наша основная цель — помогать людям и просто жить обычной жизнью. Бывают исключения, конечно, но они, скорее, подтверждают правило, — закончила Корделия, невольно вспоминая Фиону, свою мать. Та бы уж точно Фредди шею свернула, будь Лаундс хоть чуть-чуть мешающей. Да и свою дочь убить бы не постеснялась за хороший куш. — А как вы узнали о своих силах? — спросила Алана у всех присутствующих ведьм. — Вы были рады или шокированы и расстроены? — Эта сила часто передаётся по женской линии через поколение, но не всегда. Моя мама тоже была ведьмой, и я родилась с силами. Примерно в двенадцать лет я начала замечать какие-то странности. Когда я злилась, например, мебель вокруг начинала ходуном ходить, свечи в доме зажигались сами собой. Это не было удивлением, так как Фиона никогда не скрывала, кто она. Я была расстроена, потому что при обнаружении у девушки магических способностей, её отдавали в «Академию мисс Робишо для одарённых юных дам». Я была очень привязана к матери, мы редко виделись, и я не хотела уходить в незнакомое место. Потом я стала там директором и привыкла. А ещё позже мы с девочками, — оглянулась на Зои и Куинни, — начали превращать академию в такую, какая она сейчас. В убежище для таких, как мы, в дружелюбное и спокойное место. — Я узнала о своих силах, когда в старших классах меня ударил пацан, который всё время дразнил меня, — сказала Куинни, когда Верховная закончила. — Я не почувствовала боли, а вот он схватился за ногу и начал орать, — хмыкнула она, явно довольная той ситуацией. — Я как живая кукла Вуду, — в подтверждение ведьма пощекотала себя за шею, и Алана хихикнула, а потом с удивлением уставилась на неё. — Не сказать, что мне это сильно помогало по жизни, но обидчикам я не прочь была мстить таким образом. Весь потенциал я раскрыла только в ковене Корделии. — Мои силы — проклятье, с какой-то точки зрения, — Зои немного замялась, думая, рассказывать или нет, но решила, что ничего не случится, если всё-таки рассказать. — Мы не выбираем, какие способности у нас будут. Я обычная ведьма, такая же как и все. Но у меня есть дар… как бы сказать… — Чёрная вдова она, — вклинилась Куинни, засмеявшись на неодобрительный фырк подруги. — Все, кто с ней спит, истекают кровью, и она до сих пор не умеет это контролировать. — То есть? — приподняла бровь Алана, и все остальные тоже оживились. — Вы всё правильно услышали, — нахмурилась Зои. — В остальном я просто ведьма, — повторила ещё раз она. Корделия погладила её по плечу и посмотрела на Мэллори. — Со мной случилось примерно то же самое, что и с мисс Корделией. Предметы сами двигались, окна открывались, раны могла залечивать. По телевизору я узнала о ковене. Мои родители решили, что я поклоняюсь Дьяволу, и я просто уехала в Орлеан, — робко улыбнулась Мэллори. Джек впервые за эту беседу подал голос и сказал, что рад, что они все нашли друг друга, и расслабился. Как он уже понял, мисс Корделия очень явно считывала его эмоции и помогала успокоиться своей магией. Даже злоба на Лектера и Уилла в нём поутихла, за что он был благодарен. — Вы поможете нам в поиске «Карателя?» — спросил Кроуфорд, смотря на Корделию. — Мы приехали за этим, — кивнула Верховная. — Только я не совсем понимаю, что именно вам от нас нужно. — Доктор Чилтон и ещё один агент из ФБР намекнули, что у вас есть, как бы выразиться… чуйка… предвидение? — пыталась подобрать слова Алана. — Вы рассказывали, что, когда случилось первое убийство, что-то почувствовали, и поэтому согласились помочь, — активно закивал Фредерик. — Ох, — вздохнула Корделия. — Да, я … в общем, как только начались убийства, мне начали сниться странные сны. Апокалипсис, если кратко. Мир горел в огне, а потом остывал в ядерной зиме. С каждым трупом эти сны становятся всё ярче и ярче. То, что убивают с помощью магии — очевидно. Когда случилось убийство в Орлеане, я была одной из тех, кому не посчастливилось увидеть труп вживую. Я ощущала там чью-то тяжёлую энергию. Она есть у каждого человека. Это как … как волны, как поток, как ветер, что дует на тебя. Мы ощущаем это физически, как лёгкое воздействие, — пыталась объяснить она. — А сейчас вы ощущаете нашу энергию? — с интересом спросила Алана. Обычные люди тоже могли почувствовать некую ауру. Блум считала это естественным сигналом организма на опасность. — Да. Она не такая сильная, как у магических существ, но вполне читаемая, — улыбнулась ведьма. — У вас, Алана, очень лёгкая и успокаивающая энергия. В вашем обществе спокойно и безопасно. Энергия Джека немного настораживает, потому что он сам часто напряжён и чем-то озадачен, но она не вызывает чувство опасности. У мистера Фредерика немного резкая энергия, с ним трудно расслабиться, — усмехнулась она, на что Фредерик картинно обиделся. — А какая же энергия у меня? — громко спросил Ганнибал, и в кабинете повисла тишина. — Тяжёлая, — не стала врать Корделия. — Вязкая, тягучая и тёмная. От вас хочется убежать, мистер Лектер. Ганнибал едва улыбнулся уголком рта. Ожидаемо. — А вот от мистера Грэма я не ощущаю ничего. Девочки? — обратилась к ведьмам Верховная. Они синхронно покачали головами. — Мы тоже, — кивнула Мэллори. — Как будто и нет никого вовсе. — То есть я пустая оболочка? — беззлобно хмыкнул Уилл. — Нет-нет, — Корделия замахала руками, почувствовав себя виноватой. — Скорее, ваша энергия просто слабее, чем у других. Возможно, в момент сильных эмоций она будет ощущаться. — Ясно, — пожал плечами Грэм. — Ну а помимо энергии? Вы можете как-то увидеть, что случилось с убитыми? — Если прийти на место преступления, думаю, мы сможем заглянуть в произошедшие события или попытаться воскресить человека. Но если это сильный маг или кто похуже, то всё может не оказаться так просто. Я чувствую, что убийца где-то недалеко от нас, иногда мне бывает даже дышать трудно во сне. Меня кто-то зовёт. Не исключаю, что он осведомлён о нашей академии и знает, что мы его ищем. Если честно, мне кажется, убийца не один. — Почему вы так решили? — уточнил Лектер. Корделия взмахнула рукой, и на большом экране на стене появились фотографии всех совершённых убийств. Яркие картинки с трупами, вывернутыми конечностями и изрезанными телами, заставили молодую Мэллори поморщиться и отвернуться. Куинни смотрела спокойно, где-то даже ощущая укор совести. Когда-то она бросила Корделию и ушла к Мари Лаво, королеве Вуду-ведьм, и та тоже заставляла её убивать и вытаскивать сердца из тел для ритуалов. Те люди были преступниками: педофилами, убийцами, насильниками, но всё же это не особо оправдывало Куинни. На данный момент насчитывалось десять убийств. Лос-Анджелес: нашли тело молодой девушки, лишённое конечностей самым безжалостным образом. От них остались только обезображенные культи, с которых свисали ошмётки мышц. Её бледное лицо казалось искаженным от того, что на нём было очень извращённое подобие улыбки. Её рот был рассечен от уха до уха, обнажая все зубы разом. Ноги и руки нашлись в паре километров, выброшенные в урну. На конечностях были надписи: «не подходит». И ни единого отпечатка, следа, волоска, окурка или характера инструментов, которыми отрубали ноги. Всё, что было ясно — резал не профессионал. Это было понятно по неровности разрубов и тому, как бугристый мясной срез обрывался то тут, то там, а ошмётки кожи тянулись уродливыми обрывками. Париж: молодой парень был насажен на монтировку вблизи Эйфелевой башни прямо тем самым местом, на котором сидел. В одной руке у него был круассан, а в другой — стаканчик с кофе. На лбу была выцарапана надпись: «не подходит». Неаполь: посреди улицы валялась совсем юная девушка, явно убитая быстро и без особых заморочек. Грудная клетка была полностью разворочена, из нее торчали осколки рёбер и на месте, где должно быть сердце, зияла пустота. Рядом было написано: «подходит». Лондон: мальчики, играющие на улице, обнаружили под детскими качелям только голову с застывшей гримасой ужаса на лице. Это снова была молоденькая девушка, только-только приехавшая учиться. Полиция, ожидаемо, обнаружила на лбу надпись. «Всё подходит». Остальные убийства были разбросаны по разным городам тех же стран. Где-то убийца просто уродовал тела, у кого-то забирал всё, у кого-то только сердце. Надписи «подходит—не подходит» преследовали каждое тело, кроме одного. Был найден труп пожилого мужчины. Картина безобразная — ладони и ступни пробиты насквозь, тело находится в позиции распятия, а бледное, почти синюшное от кровопотери лицо пялится пустыми глазницами в противоположную стену. Вместо ожидаемой надписи тем же почерком на его животе было вырезано: «скотина». Видимо, убийца на что-то обиделся. Последние два убийства отличались от остальных: это был хозяин кондитерской, изувеченный труп которого видела Корделия, и женщина средних лет в том же Орлеане. Она была выброшена в городской пруд, перед этим по частям расфасованная в чулки и нафаршированная множеством секс-игрушек. Как выяснилось позже, проститутка. Видимо, автор отвратительного шедевра намекал на похоть. — Понятно, что последние убийства не вписываются в рамки тех, что были до этого, — заметил Ганнибал. — Но эта серия похоже на предыдущую. Все трупы, как я успел изучить из сводок, что дала нам с Уиллом доктор Блум, были разделаны «на живую» уже на месте преступления. Что Эйфелева башня, что кондитерская: там всегда полно людей даже ночью, и там и там выставлена охрана, но и там и там никто ничего не видел и не слышал, чего без ваших, как я понял, сил, невозможно. — Да, верно. Я чувствовала вокруг кондитерской остатки чужой магии в день убийства мистера Конора, — согласно кивнула Корделия. — Но… даже не знаю, как это объяснить на уровне чувств. Убийства с записями «подходит—не подходит» вызывают у меня страх и ужас. А убийства по «смертным грехам» — злобу и раздражение. В них как будто есть идея, это уже отличает их от серии «Карателя», но есть ощущение, что этот убийца… — Привлекает внимание, — закончил за неё Уилл и встал, подходя к экрану с фотографиями с мест преступлений. Он давно этого не делал. Не пытался анализировать убийц и ставить себя на их место. Не пытался угадать замысел и понять его. Грэм намеренно долго окружал себя вакуумом, и это был ещё один из немногочисленных плюсов жизни с Ганнибалом: его не использовали, как ищейку, не заставляли вынюхивать улики и связь без отдыха и отпусков. Джек никогда не хотел медлить в расследовании, не пытался пошевелить мозгами и поискать решение сам, хотя наверняка мог, не зря же Кроуфорд был главой поведенческого отдела ФБР. Он полностью полагался на талант Уилла и игнорировал предупреждения подчинённого о том, что тот находится на грани. Кто знает, может, если бы Джек умерил свой пыл и вовремя оставил Уилла в покое, тот бы и не слетел с катушек в итоге. Мужчина закрыл глаза и попытался представить себя на месте преступлений. Джек и Алана ждали его анализа, надеясь, как и всегда, услышать что-то стоящее. Ганнибал невольно вспомнил тот день, когда Уилл Грэм навсегда поселился в его голове. Тогда они с Джеком шли за Уиллом в академию ФБР, где Грэм вёл лекцию о Миннесотском Сорокопуте и рассказывал о последней жертве, авторство которой принадлежало не Гаррету Джейкобу Хоббсу, а, как потом нескоро выяснилось, самому Лектеру. Уилл тогда ходил взад-вперёд по аудитории и периодически перелистывал фотографии на экране. — Гаррет Джейкоб Хоббс, — рассказывал он. — Миннесотский Сорокопут. Похитил и убил восемь девушек за восемь месяцев. У них у всех был тот же цвет волос, цвет глаз, возраст, рост и даже вес, что у его дочери. Эбигейл. Была ещё и девятая жертва, которая подходила под профиль Эбигейл Хоббс. Но её убил не Гаррет Джейкоб Хоббс. А тот, кто убил, хотел, чтоб мы знали, что он не Миннесотский Сорокопут. Он был лучше его. Именно на этом моменте Лектер почти вошёл в аудиторию, но остановился. Он «вцепился» взглядом в Грэма, который, казалось, заговорив о новом убийце, оживился. Интересно, что же думает о нём Уилл? Каким видит? Таким же, каким видел и считал себя Ганнибал? — Он умный психопат. Он садист. Он больше никогда так не убьёт. И как нам его поймать? Лектер продолжал слушать, втягиваясь всё сильнее. Ему с нетерпением хотелось услышать, как же его поймать. Возможно ли это вообще? — Этот подражатель очень любит статьи Фредди Лаундс на «Преступные сплетни точка ком». Ганнибал не сказал бы, что он любил статьи нахальной журналистки, но они были необходимы для точного воспроизведения убийств Миннесотского Сорокопута. Но всё же Уилл здесь угадал. Что же дальше? — Он хорошо осведомлён об убийствах Гаррета Джейкоба Хоббса: его мотивы, схемы. Достаточно, чтобы преподнести их как искусство. Как хорошо он знал Гаррета Джейкоба Хоббса? Ухватил его мысль на расстоянии или помогал ему? Лектер смотрел, даже не моргая. Внутри зарождалось щекочущее чувство, похожее на трепет, предвкушение. — Внедрился ли в жизнь Хоббса? Знал ли Хоббс подражателя в этом качестве? — Уилл сделал паузу и присел на край стола, уперевшись взглядом куда-то в стену, снова проживая день поимки Сорокопута. — Прежде, чем Джейкоб Хоббс убил жену и попытался убить дочь, ему поступил не прослеживаемый звонок. Я считаю, наш пока неизвестный звонивший и был подражателем. Улыбка застыла на лице Лектера, а глаза засияли азартным огоньком. На раз-два. Он просто так, безо всяких улик и доказательств построил верную мысль. Да, это Лектер звонил Хоббсу, это Лектер был подражателем. И Ганнибал был бесконечно взволнован и впечатлён тем, что его намёк поняли. Поняли, что последнюю жертву убил он, а не списали её на Хоббса. Это было сделано для Уилла, то убийство. Почувствовав необъяснимую связь с агентом Грэмом, Лектер хотел убедиться, что он не ошибся, что правильно определил того, кто сможет понять его и разделить, так сказать, интересы. И убедился. Отныне он не одинок. Улыбнувшись воспоминаниям, Ганнибал вернулся в реальность и поднял заинтересованный взгляд на Уилла, который прикрыл глаза и молчал, стоя рядом с фотографиями. Снова те же чувства: трепет и азарт. Что же Грэм с ним делал? Все заинтересованно наблюдали за Уиллом. Смотрели, как он размахивал руками, будто ножом или топором, расхаживая по кабинету. — Я ненавижу их. Ненавижу их всех. Они недостойны быть на этой земле. Они — мусор, и никто не пострадает, если я избавлюсь от них. Одним больше, одним меньше — разницы нет. Лучше я подарю эти жертвы хозяину, он их точно оценит. Он достоин. А они нет, — сказал Уилл и открыл глаза. — Таков замысел? — удивлённо спросил Джек. — Я ничего не понял. — Это не замысел. У «Карателя» нет замысла. Он убивает, чтобы убить. Его убийства спонтанны и беспорядочны, у него нет чёткой схемы, нет типажа жертв, ну кроме того, что они все очень молоды, в большинстве. Думаю, он ищет молодых, потому что они ассоциируются у него с невинностью. Их он приносит в жертву. Возможно, высшим силам или какому-то божеству, ну или Сатане, например, — пожал плечами Уилл. — Возможно, попадись нам свежий труп, я мог бы сказать больше, но в целом, я согласен с мисс Корделией: «Каратель» не относится к последним двум жертвам. Убийца «Семи смертных грехов» явно моложе. И в отличие от «Карателя» у него есть чувства. «Каратель» высокомерен, помешан на убийствах, ему нет резона себя оправдывать, потому что он уверен в себе и своём превосходстве. Ему нравится убивать. Второй убийца молод, амбициозен, но не социопатичен. Ему свойственны чувства, но его разум, скорее всего, извращён. — Он как будто кричит: «Посмотрите, какой я крутой, я убил человека у вас под носом, а что можете вы? Попробуйте наказать меня, вы ни за что меня не поймаете», — высказала Корделия то, что давно вертелось у неё в голове. — Его убийства тоже не прям чтобы спланированы, и убивает он как-то … — Безвкусно, — кивнул Уилл. — Наскоро. Он не ищет изощрённых метафор, не кидает нам ребусы, чтобы мы подумали, что же за грех он имеет в виду. Он пихает нам всё, что думает, прямо в лоб и хочет, чтобы мы увидели, чем он занимается. Он открыто запугивает нас, противопоставляет нас себе и играет в Бога: захотел — наказал за грехи и выбросил нам как упрёк. Жажда признания — вот, что им движет. Не исключаю, что ему кто-то навязывает манию величия и наставляет. — Возможно ли, что это «Каратель»? — уточнила Зои. — Вполне, — согласился Уилл. — Если бы вы смогли определить род магии, если так можно, и понять, что она одинаковая. — Тогда нам нужно увидеть тела, — сказала Корделия. — Есть такая возможность? — Почти все уже похоронены. Если это правда нужно, то в течение недели я попробую договориться об эксгумации, — пообещал Джек. — Если не будет нового убийства, — поправил Уилл.

***

Корделия лежала в комнате, которую ей выделили, на втором этаже небольшого домика. Им с девочками выделили его на время, пока они будут в Куантико. После беседы с агентами ФБР её голова была абсолютно пуста. Несмотря на то, что вылетали они днём, и Делия успела отоспаться в домике с Кристофером, а потом поспать в самолёте, этого было недостаточно. Но сейчас Верховная упорно игнорировала сон и пыталась, держа ноутбук на коленях, заполнять отчёты для академии. Телефон громко зазвонил, заставив женщину вздрогнуть. — Не можешь и суток без меня? — весело спросила Делия, поднимая трубку. Она услышала радостный фырк Криса. — Ещё бы я мог, — ответил он. — Ты же как сорняк: хрен выведешь из головы. — Не то, чтобы ты не умел делать комплименты… — строго произнесла ведьма, но потом не выдержала и расхохоталась. — Мои комплименты самые лучшие, потому что самые правдивые, — гордо утвердил Крис. — Как ты, красавица? Уже познакомилась с новыми коллегами? — Уже познакомилась. Мне почти все понравились, — не соврала Корделия. Все, кроме Ганнибала Лектера ей понравились, даже Уилл, которого считали таким же преступником, как Ганнибал. Пока она не могла сказать, считала ли также. А вот Ганнибал сошёл бы и за демона. — А почему почти? Кто-то обижает? — спросил Крис, слыша, что она уже потихоньку зевает. — Нет, конечно. Просто не нравится и всё. Бывает такое. Вот ты понравился и всё. Вот и наоборот случается, — уже более медленно и лениво пыталась объяснить Делия. — Ты уже зеваешь, мой котик. Поэтому кое-что спрошу и будешь спать укладываться. — Не могу спать, у меня ещё осталось немного работы. Что ты хотел спросить? — Раз немного, значит можешь и ляжешь! — не сдержался Крис и рыкнул на неё. — Прости. Я волнуюсь за тебя, Эмили. — Никогда так со мной не говори, — рыкнула она в ответ, сама от себя не ожидая такой реакции? Что это с ним? Таких диктаторских ноток Делия раньше не замечала. — Хорошо. Хорошо, малыш, прости, — тяжело вздохнул парень. — Можно я приеду к тебе в Ричмонд на неделе? Ты говорила, у тебя день рождения, я хочу вручить тебе подарок. — Ох, Крис, — ведьма заметно заволновалась и даже привстала на постели. — У меня правда много работы, милый. А ещё она не в Ричмонде, а в Куантико. А ещё она Верховная, а ещё помогает ФБР искать маньяка… Делия боялась, что не справится с нахлынувшими от усталости эмоциями и выболтает ему всё о себе с горяча. — Ну у тебя же будет выходной, да? Давай я тогда и приеду. Ты сказала, что не знаешь, когда вернёшься, Эмили. А если ты приедешь через несколько месяцев? — Прекрати. Точно не через несколько месяцев. Хорошо, приезжай через неделю, я по тебе тоже скучаю, — быстро сдалась женщина. — Отлично, котик, вот и договорились. А теперь ложись баиньки, пока я не приехал сейчас же и не уложил тебя сам. — На машине двадцать один час будешь ехать, я успею убежать. А на самолёте два часа лететь, я тоже успею спрятаться. — Малыш, если я захочу, то появлюсь у тебя в комнате прямо сейчас, — запавлинился Крис, хихикая. — Колдун, что ли? — хмыкнула Делия. Уж точно нет, она бы почувствовала. — Конечно. Антихрист. А ты моя ведьмочка. Ведьмочка расхохоталась и пожелала ему спокойной ночи, игриво бросив трубку. Потом отправила сообщение «сладких снов» и таки-отложила ноутбук.

***

Корделия уехала в отель в Ричмонд, чтобы встретиться с Крисом и успеть сделать вид, что жила здесь последнюю неделю. Она ещё не знала, что завтра вечером, когда она, счастливая, будет возвращаться в Куантико, ей позвонит Джек с новостями о новом трупе… в Ричмонде.