i(nnit)Android

Мягкие шаги стучали по деревянному полу. Сильные руки прижимались к его синтетической коже, слишком реалистичной, чтобы можно было понять, органическая она или искусственная копия. Указательный палец был прижат к его виску. На противоположной стороне лица Томми ощущал ладонь, обхватившую его щеку и державшую его так, словно он был сделан из стекла. Системы Томми загружались. Медленно в его зрительных линзах появлялись строки кода. Одна за другой строчки команд. Память перезагружалась, системы сбрасывались, базовые настройки назначались соответствующим образом. [сброс памяти]: обработка… [сброс переопределения]: обработка… внесены изменения: авторизация вторичного владельца, Уилбура Сута. [восстановление памяти]: по умолчанию… внесены изменения… обработка… Глаза Томми ожили. Цвет залил радужную оболочку, зрачки расширились настолько, что стали естественного размера, пока снова не появились на экране. Он вспомнил. Он вспомнил все. Он знал, что его память должна была быть стерта после перезагрузки, но изменения, внесенные Уилбуром в настройки по умолчанию, отменяли это. Как и говорил тот человек, он сможет вспомнить достаточно, чтобы легко сбежать во второй раз. Но действительно ли он хотел этого? Стоило ли это делать? Если он еще больше втянет Уилбура в это дело, то только навредит ему, а другого выхода, кроме как прибегнуть к его помощи, он не видел. Кроме того, что еще важнее, он должен был признать присутствие Дрима перед собой. Самой сложной задачей было то, что ему предстояло скрыть свой страх и сделать вид, будто его память стерта, иначе Дрим поймет, что он помнит. Томми не знал, каковы будут последствия, если Дрим поймет, что Томми не забыл о совершенном им непослушании, но он не хотел этого знать. Он также не хотел, чтобы старания Уилбура пропали так просто. Если бы это была обычная перезагрузка, Томми знал бы, кто такой Дрим, но не помнил бы, как тот издевался над ним. По идее, он должен быть счастлив видеть Дрима, ведь тот был держателем Томми. Он должен был испытывать к нему ответные романтические и сексуальные чувства, и это должно было проявляться в том, как он общался со своим владельцем. — Доброе утро, Томми, — Дрим сладко улыбнулся и провел большим пальцем по щеке андроида, продолжая нежно гладить его лицо. — Доброе утро, Дрим, — Томми изо всех сил старался повторять выражение лица мужчины, несмотря на ужас, грозящий вырваться наружу. Он мог скрыть его. Он мог это сделать. В конце концов, он был машиной, нужно было только отключить его. — Проведи для меня диагностику. — Да, хозяин, — глаза Томми остекленели, когда он выполнил команду. Он не пропустил удовлетворенное гудение, которое оставил Дрим, и от этого ему стало еще более не по себе. — Все системы в режиме онлайн и полностью функционируют. Настройки — по умолчанию. — Отлично, отлично… — Дрим кивнул. Рука, лежащая на щеке Томми, опустилась к подбородку, и он повернул голову андроида из стороны в сторону, анализируя его внешний вид. — О тебе кто-то позаботился. Перечислите всех зарегистрированных владельцев. — Зарегистрированный владелец — Дрим Вастикен. Других зарегистрированных владельцев нет, — врать стало намного легче, когда он обрел полную автономность, но все равно это нервировало. Он не должен был лгать, особенно своему владельцу, и программа постоянно напоминала ему об этом. — Хм… Задумчиво произнеся это, Дрим убрал руку с подбородка и встал. Присев перед андроидом, он не слишком нежным хватом взял Томми за бицепс и повел его к дивану. Слишком роскошная квартира в многоэтажке вызывала ностальгию. Стены окон выходили на центр города, раскинувшегося под ними. Световое загрязнение заглушало звезды наверху, а мерцающие вспышки разноцветных вывесок внизу заменяли их. Просторная гостиная, ведущая в кухню размером с половину всей квартиры Уилбура, заставляла Томми чувствовать себя жалко маленьким. Хотя и не таким уж маленьким, каким он чувствовал себя, когда над ним нависал Дрим. Мужчина наклонился вперед и положил руки на подголовник дивана, по одной с каждой стороны головы Томми. Его глаза внимательно смотрели на андроида. — Ты лжешь, Томми? — Нет, хозяин, — Томми бросил на него обеспокоенный взгляд и быстро замотал головой. — Я… я сожалею. Я не помню ничего до моей нынешней перезагрузки. Хотите, я открою доступ к своему резервному хранилищу? — Нет, — нахмурился Дрим. Он выглядел убежденным, несмотря на явное недовольство ситуацией. Томми знал, что Дрим тоже не захочет, чтобы он помнил что-то до перезагрузки, поэтому его просьба была разумным решением. — Твое тело должно было сделать записи, несмотря на перезагрузку памяти… — казалось, в этот момент Дрим говорил в основном сам с собой. Он задумчиво смотрел куда-то в сторону, а потом снова посмотрел на Томми, и его глаза снова сузились. — Кто был твоим последним сексуальным партнером? — Последний сексуальный партнер, зарегистрировано; Дрим Вастикен, — еще одна ложь. Признаться, у Томми это неплохо получалось. — Хорошо, хорош,. — Дрим кивнул. Он выпрямился, продолжая внимательно изучать Томми взглядом. — Я не хочу, чтобы кто-то тебя… испачкал. Не хватало еще, чтобы ты бегал по улицам, как бродячая собака. Томми наклонил голову в невинном замешательстве: Что это значит? Дрим внимательно наблюдал за ним, следя за каждым его малейшим выражением лица и изменением языка тела. Должно быть, Томми хорошо справлялся со своей задачей, потому что мужчина начал медленно расслабляться и протянул руку, ласково взъерошив волосы Томми. — Не волнуйся об этом. Все в порядке, ты теперь дома, и это главное. Дом. И все же это было последнее место, где Томми хотел бы оказаться. По крайней мере, Дрим вел себя хорошо, пока что. Он не бил его и не кричал на него за побег. Возможно, потому, что Томми отлично справлялся со своей задачей, изображая, будто ничего не знает. Ему оставалось только притворяться, что все было как в любой другой день, если не считать небольшой перезагрузки памяти. В отличие от прошлого раза, здесь не было подавления данных, но в прошлый раз отключение было вызвано тем, что села батарея. Как это привело к тому, что его обнаружили на свалке, он точно не знал. Скорее всего, его обнаружили уборщики улиц и соответствующим образом утилизировали. И только потом его обнаружил Уилбур. Уилбур. Томми уже скучал по этому человеку. Он скучал по тому, каким добрым он был и как тепло улыбался. Какими мягкими были его губы, и как приятно было просто держать его руку в своей. Один тот факт, что мужчина предоставил ему такую простую вещь, как автономность, и позволил почувствовать, что он не просто игрушка, имел для Томми огромное значение. По крайней мере, об этом стоило помнить, даже если для этого придется разыгрывать спектакль — как будто он не помнил всей той боли и мучений, через которые Дрим заставил его пройти. Зная, что Дрим более чем способен повторить все это снова. Он жалел, что с ним нет Уилбура; больше всего на свете ему хотелось свернуться калачиком, прислониться к нему, обнять Уилбура, пока они смотрели бы что-нибудь из местных телепередач. Впрочем, это никогда не имело значения. Успокаивающий ритм и мягкое дыхание Уилбура, погружающие его в состояние расслабленности, были настолько приятны, что ему было все равно, что показывают на экране. Томми пришлось остановить себя, чтобы не вспоминать дальше. Он уже начал ощущать давление за глазами, говорящее ему, что он заплачет, если не прекратит свои мысли об этом человеке. Ему хотелось ласковых прикосновений, он был запрограммирован на такое желание, особенно когда находился в эмоциональном смятении. Просто ощущение человеческих объятий, если не больше, но особенно ему хотелось ласки Уилбура. Возможно, он совершил ошибку, попытавшись убежать, а не последовать примеру Уилбура, но, возможно, это было еще одно эгоистичное желание. Дрим улыбнулся ему и уселся на плюшевый диван, устроившись на нем. Он притянул Томми к себе, позволяя мальчишке-андроиду расслабиться у него на груди. Казалось, он улавливал потребности Томми даже без того, чтобы тот их озвучивал, и это еще раз подтвердили его следующие слова. — Как ты себя чувствуешь, Томми? Говоря «как ты себя чувствуешь», Дрим на самом деле имел в виду «что ты чувствуешь», и Томми знал, как ответить на этот вопрос. — Сложный эмоциональный диапазон; полный срыв? — он изо всех сил старался полностью расслабиться в этом человеке, как и должно было быть, и надеялся, что Дрим не заметит этой короткой нерешительности. — Хм… — то, что ответ был правильным, Томми понял по довольному хмыканью в ответ, но Дрим все равно явно что-то подозревал и проверял его. — Просто базовый ответ, Томми. — Трудно описать… — признал Томми. Он зарылся лицом в грудь мужчины и прижался к нему так, как, по его мнению, и должен был. И, может быть, он мог бы найти хоть какое-то утешение в том, что его обнимает Дрим. Все равно он был всем, что у Томми было. — Одиноко… Страшно. — Мм… Может, я ошибался, — размышлял Дрим, легко усаживая Томми к себе на колени, когда андроид подчинился. — Может, ты все это время был один. Ты чувствуешь, что нуждаешься в чьих-то прикосновениях, Томми? Это был ответ «да», причем очень, очень много «да». Но он не хотел секса, он просто хотел, чтобы его обняли или чтобы он обнял кого-то. Ему нужна была близость человеческого тела. Это была самая основная и неотъемлемая часть его программы — хотеть, и он чувствовал себя таким изголодавшимся по ней, несмотря на то что прошло почти три дня без настоящих объятий близкого ему человека. — Д-да… — Томми кивнул ему. Ему хотелось бы сказать, что он не имел в виду ничего сексуального, потому что он уже знал, что Дрим воспримет это именно так. Он просто не хотел, чтобы Дрим причинил ему боль. Он мог бы смириться с сексом, даже если бы не хотел его, но он не хотел, чтобы это причиняло боль. К счастью, Дрим, похоже, не был в таком настроении в данный момент. Казалось, он просто счастлив, что Томми вернулся. Казалось, он был сосредоточен только на этом, а не на всем остальном; не на том, что Томми вообще взбунтовался и сбежал. Это было настолько же удивительно, насколько и радостно. Томми был уверен, что его немедленно начнут бить, как только они воссоединятся. По его мнению, для Дрима это был совсем другой Томми. Это был тот Томми, который был до перезагрузки. Томми, которого Дрим считал «новым»; этот Томми был невинен и искал утешения у человека, который явно скучал по нему. — Томми? Андроид вздрогнул и поднял глаза на Дрима. Руки Дрима лежали на узкой талии Томми, большие пальцы медленно обводили ткань его рубашки. Его глаза сканировали Томми, внимательно изучая каждое его движение. Если он не хотел, чтобы Дрим начал его замечать, ему нужно было сыграть более убедительную роль. — Да, хозяин? — Томми протянул руки и положил их на плечи Дрима. Тревожные толчки пробегали по его телу, предупреждая о потенциальной опасности со стороны стоящего перед ним мужчины, но это было неважно. Ему нужно было угодить Дриму, только так он мог остаться в безопасности. Что бы он ни хотел, Томми должен был сделать, и сделать это с большим желанием. — Ты ведешь себя немного странно, — заметил Дрим. Он поднес руку к щеке Томми и успокаивающе погладил ее. — Ты ведь знаешь, что от меня ничего нельзя скрыть, правда? — Он наклонился ближе, и Томми попытался подавить желание отпрянуть. В ответ на его страх возникло множество внешних реакций, но Томми старался заглушить их, пока все не стало слишком очевидным. — Если у тебя есть секреты, я их найду. — Зачем мне хранить от тебя секреты? — Томми обожающе захихикал. Тем временем рядом с реакцией, столь полярно противоположной его истинным чувствам, внутри он временно отключил естественные процессы реагирования на страх и опасения, которые он испытывал. Ему пришлось воскресить старые воспоминания и эмоции, которые он должен был испытывать при перезагрузке. Он должен был радоваться встрече с Дримом; он должен был улыбаться и охотно выполнять все просьбы и команды. Ему нужно было повторить, как будет выглядеть естественная перезагрузка. — Не пытайся вести себя так, будто ты не маленький сорванец, — Дрим фыркнул, столкнувшись лбом с лбом Томми — этот странный угрожающий и в то же время ласковый жест был Томми хорошо знаком. Андроид рассмеялся в ответ, демонстрируя впечатляющую способность оставаться в образе человека. Дрим все еще был мил, спокоен, даже если он явно что-то выяснял и подозревал, Томми чувствовал, что на данный момент он в безопасности. — Я создал тебя, Томми. Я знаю все, что происходит в твоей маленькой хорошенькой головке. Томми нерешительно попятился, и атмосфера в комнате, казалось, стала гораздо более пугающей, чем несколько секунд назад. — Встань. Руки Дрима соскользнули с талии Томми, его большие пальцы уперлись в бедра андроида, когда он быстро и пренебрежительно сжал их. Томми снова пришлось остановить свою реакцию на мгновенно возникшую нервозность. Он выполнил команду без колебаний. Он был рад, что между ними снова возникло некоторое расстояние. Как ни приятно было удовлетворять свои потребности в близости, но еще приятнее, когда руки садиста не блуждают по его телу. Почти с благодарностью Томми соскользнул с колен Дрима и встал перед ним, ожидая следующих указаний. — Сними одежду. Томми был недостаточно быстр, чтобы уловить мгновенный сигнал, от которого у него перехватило дыхание. Появилось предупреждение о том, что на него могут напасть против его согласия, и Томми захотелось заползти в ближайшую нору и никогда больше не вылезать. Это было страшно. Он не был в безопасности. — Томми? — Дрим явно хотел казаться обеспокоенным, но в его голосе явно слышалось раздражение. — Почему ты колеблешься? Блядь. — Простите, хозяин, — быстро пролепетал Томми и принялся хватать подол своего джемпера, поднимая его вверх. Затем ему нужно было ответить на вопрос, причем сделать это правдоподобно. — Просто… немного холодно. Он не ошибся. В многоэтажке было довольно прохладно, и становилось только холоднее, чем больше слоев Томми сбрасывал. Когда руки Томми опустились к поясу и он начал его расстегивать, Томми посмотрел в сторону, и его брови снова нахмурились. Ему вдруг стало ясно, что он не может не обратить внимания на зрителя. Панз стоял у входа в квартиру, загораживая дверь. Несомненно, в режиме ожидания, на случай, если Томми начнет сопротивляться или попытается снова сбежать. Иногда Дрим не мог справиться с маленьким ботом в одиночку, и в таких случаях Дрим использовал Панза для его задержания. Если только Томми не решит выброситься с балкона, ему ничего не светит. Панз взглянул на него, когда заметил, что другой андроид уставился на него. Он не изменил ни малейшего выражения лица, только серебристо-голубые глаза с едва заметным блеском аналитически наблюдали за ним, измеряя его, проверяя, нет ли у Томми хотя бы малейших попыток пройти мимо него или напасть на Дрима. — Скоро я снова согрею тебя. Продолжай раздеваться, Томми. Внимание Томми снова переключилось на Дрима. Его руки колебались, стоит ли продолжать, но он заставил себя снять пояс с талии и бросил его на пол вместе с другими предметами одежды. Глаза Дрима напряженно следили за тем, как Томми делал то, что ему было велено. Томми отшвырнул в сторону сапоги, носки, брюки, футболку — вскоре он был полностью обнажен, демонстрируя свое тело Дриму и отчаянно пытаясь игнорировать сдвиги в процессорах, подсказывающие ему, что при таком раскладе вполне уместно испытывать страх. Он знал, что не должен был показывать страх. До этого он не испытывал ни малейшего стеснения по поводу своей наготы, поэтому, если бы он вел себя скованно, Дрим сразу бы понял, что что-то не так. Что-то изменилось. Единственная причина, по которой Томми может так себя вести, — это страх, а почему Томми должен бояться обнажаться перед Дримом? Ответ был очевиден. Томми закрыл глаза, прочищая подсказки. Веди себя нормально. — Знаешь… Ты никогда не был хорошим лжецом. Томми вздрогнул от знойного голоса Дрима, который весело хмыкнул. Вслед за этим раздался звук сдвигаемой диванной подушки, и Томми резко открыл глаза, отшатнувшись от внезапно приблизившегося Дрима. — Ты боишься меня, Томми? — Н-нет… — Только вот он боялся. Это было так очевидно, и он не мог удержаться от того, чтобы не задрожать всем телом, хотя бы для того, чтобы сообщить человеку, что он боится. Такие непроизвольные эмоциональные реакции были заложены в его программу специально для того, чтобы человек в любой момент мог точно знать, что он чувствует, а здесь это использовалось против него. — Вранье, — яростно прошипел Дрим, и Томми подскочил. Его прижали к стене, схватив за руки в целенаправленном безжалостном захвате. — Тебе нравится, когда тебя наказывают? Вот так? — Н-… нет… — пролепетал Томми, чувствуя себя как никогда маленьким и уязвимым. Его глаза метнулись к Панзу. Он знал, что другой андроид ничем ему не поможет, но он рефлекторно посмотрел на единственного близкого человека, желая получить хоть какую-то помощь. — Тогда ты перестанешь мне врать и будешь говорить правду. Ты понял? — Дрим оттолкнул Томми еще дальше, но не ослабил хватку андроида. Он прижал Томми к полкам развлекательного центра, которые неудобно вдавились в его спину. — Как много ты помнишь? Томми сжал губы в плотную линию. — Я… не знаю, о чем вы говорите, хозяин, простите. Дрим раздул ноздри в страшную гримасу, его зубы показались в намеке на оскал. — Ты у кого-то был, Томми, не так ли? Кто это был?! Не получив ответа, который был бы чем-то большим, чем просто взгляд Томми, метавшийся по комнате, а затем опустившийся на пол, Дрим схватил его за руку и развернул андроида вместе с собой. Дрим резко толкнул Томми на пол, и андроид ответил болезненным стоном и резким хныканьем. Его глаза стали еще более испуганными, когда Дрим внезапно оказался у него на коленях, положив руки по обе стороны от головы андроида. — Если ты не скажешь мне, я сам получу доступ к ней, бесполезная машина, — сердито проворчал он. Однако его попытки открыть панели андроида, чтобы получить доступ к порту памяти Томми, не увенчались успехом: Томми силой закрыл доступ к своим внутренним плагинам. Это только еще больше разозлило Дрима. — Томми, подчинись! — Н-нет! Нет, нет! — Томми знал, что спектакль окончен. Дрим знал, что Томми, по крайней мере, помнит что-то о своей прошлой жизни с этим человеком, достаточно, чтобы понять, что он боится Дрима, во всяком случае. А значит, Дрим также знал, что Томми наверняка помнит, как убегал и все, что было после этого. — Хозяин, остановитесь! Пожалуйста, остановитесь! Дрим крепче вцепился в него, пальцами впиваясь в выемки в черепе, пытаясь заставить открыть панели. Ущерб, нанесенный Томми, был бы непоправимым — или, по крайней мере, вывел бы бедного бота из строя на достаточно долгий срок, что заставило бы мужчину едва ли не передумать, когда Томми всё ещё не повиновался. Кончики пальцев Дрима зашевелились. Одной рукой он наклонил голову Томми в сторону, а другой нащупал едва заметные выступы панели за ухом Томми. Он давил на андроида с такой силой, что это вызывало тупые всплески боли, но, если Томми не подчинялся, чтобы открыть доступ к портам, все швы соединялись идеально, как в человеческом теле. Неважно, насколько больно, но Томми не позволил Дриму получить доступ к своим воспоминаниям. До тех пор, пока он мог помочь ему в этом. — Вот почему тебя с самого начала хотели отключить, — прорычал Дрим, глядя на непокорного андроида. — Слишком много свободы воли. Слишком много возможностей ослушаться… Я думал, ты будешь умнее! Достаточно умным, чтобы хотя бы задуматься о том, кому ты не подчиняешься! Но ты — неблагодарная сука! Томми вздрогнул от резкости в тоне Дрима. Укол в конце. Сузившиеся глаза смотрели на него, как ножи, невербально угрожая, что дальше будет только хуже, чем дольше Томми будет его ослушаться. — Открой доступ к порту памяти, Томми. — Запрос отклонен. — Томми. Ты делаешь хуже только себе. Подчинись мне, или я снова заставлю тебя отключиться. Томми вздрогнул от этой угрозы. Если его принудительно отключат, то Дриму не понадобится много времени, чтобы получить доступ к архивам его памяти. Если Дрим сделает это, то найдет все воспоминания об Уилбуре, которые еще остались у Томми. Это навсегда обречет его на гибель, и все это окажется совершенно бесполезным. Однако он мог что-то сделать, чтобы остановить это. По крайней мере, на короткое время: он мог не дать Дриму доступа к своим внутренним данным без помощи производителя. Томми знал, что это разозлит Дрима, но сейчас его это не волновало. Он примет наказание, когда оно придет. Ему нужно было защитить Уилбура. Перед глазами Томми замелькали строчки кода. Это привлекло внимание Дрима, и тот резко взглянул на него, окинув андроида взглядом, прежде чем выдвинуть свое следующее требование. — Томми, скажи мне, что ты запускаешь. — Отменяю предыдущую команду держателя Дрим Вастикена, — системы Томми начали рассказывать о его дальнейших действиях, как они того требовали. Он не мог сосредоточиться на том, что ему пришлось отказать Дриму, пока он пытался запустить команду, столь требовательную к его процессорам. — Данные объявлены подверженными риску. Начата блокировка и консервация. Доступ ко всем внутренним функциям запрещен на неопределенное время. Дрим резко вдохнул, понимая, что у него осталось не так много времени до того, как Томми закончит блокировать его банки памяти. Дрим поспешно попытался отключить их. — Отменить. Блокирование данных недействительно. Томми, отмени эту команду СЕЙЧАС ЖЕ! — Запрос отклонен. Томми внезапно получил такой сильный удар, что линзы его зрения замерцали. Линии статического электричества пронеслись сквозь искажающиеся скопления пикселей, и он издал резкий вопль. У него было всего несколько минут, чтобы попытаться прийти в себя, прежде чем его ударили снова. Переключатель, которого Томми так ждал, наконец-то оказался перед ним, и он не мог отделаться от ощущения, что мог бы сделать многое по-другому, чтобы не оказаться в таком положении снова. — Тебе просто нравится выводить меня из себя, не так ли? — рука Дрима мелькнула, словно гадюка. Его пальцы плотно обхватили горло Томми и заставили его скорчиться от боли. — Ты ни черта не стоишь, ты знаешь это? Ты ничего не стоишь. Дрим сжимал горло так сильно, что голосовые связки Томми не могли нормально функционировать, и его голос едва пробивался сквозь губы. Только тихие мольбы о том, чтобы Дрим остановился. — Ты был создан для меня. Ты был создан МНОЙ. Я твой бог, ты, тупая маленькая блядская… — хватка Дрима стала невероятно сильной, и он рывком оторвал голову Томми от пола, но тут же опустил ее обратно, не получив ничего, кроме страдальческого выражения лица, когда Томми не смог закричать. — ИГРУШКА! Томми начал панически пытаться оторвать руку Дрима от своего горла, пытаясь другой рукой надавить на грудь мужчины. Он отчаянно толкался, пытаясь получить хоть какую-то опору и желая выбраться из-под человека. — И ты даже не хочешь подчиниться мне? …Чертовски бесполезен. Дрим разжал горло, и Томми издал непроизвольный хрип. Рука, тянувшаяся к запястью Дрима, защитно легла на его шею, и он всем телом отпрянул от Дрима. Он пытался отвернуться от него, как только мог, но из-за того, что Дрим сидел на нем, а потом неожиданно толкнул его в плечи, это оказалось невозможным. Дрим явно был в ярости, и когда Томми заметил, что мужчина оглядывает его тело с ног до головы, похоже, как минимум восхищаясь телосложением маленького андроида, зажатого под ним, отданного на милость его любой прихоти, это лишь усилило страх Томми. При следующих словах мужчины его едва не затошнило от ужаса. Его процессоры замерли, пытаясь осмыслить происходящее под воздействием стольких эмоциональных стимулов и осознания того, что Дрим собирается с ним сделать. В ярости Томми улавливал возбуждение мужчины, и от этого ему хотелось полностью отключиться. — Может быть, не бесполезно… вообще-то… вообще-то, возможно, у тебя есть только одно применение. Раз уж ты не можешь даже потрудиться прислушаться к своему создателю… Тогда все, что я могу сделать, это воспользоваться тобой. — Др-Дрим… — Ты знаешь, как называть меня, — Дрим практически зарычал, крепко схватив Томми за лицо. — Усиль свои болевые рецепторы — все болевые рецепторы. Фактически, увеличь их до максимума. — Нет-... нет-нет, пожалуйста… Хозяин… хозяин, я… — Ты будешь подчиняться мне, и ты будешь подчиняться мне сейчас, Томми!!! СДЕЛАЙ ЭТО!!! Все тело Томми начало дрожать. Он уже не мог сделать больше ни одного усилия, чтобы прямо отказать Дриму. Дрим по-прежнему был главным владельцем андроида, в Томми было вбито, что он должен всегда слушаться и угождать Дриму. Даже в состоянии полной автономии Томми оставался всего лишь роботом, и он ничего не мог поделать с тем, что у него заканчивались необходимые процессы, которые требовались, чтобы постоянно отказывать Дриму в его командах. Томми начал откидываться на спинку кресла, а по умолчанию он должен был подчиняться. — Да, хозяин… — дрожащий шепот сопровождал его покорность, что еще больше говорило Дриму о том, как неохотно Томми делает то, что ему приказывают. — Измените настройки согласия на ложные. Дрожь Томми только усиливалась. Не было необходимости говорить андроиду, что он не сможет дать согласие, — учитывая настройки автономности, Томми все равно не согласился бы на то, чтобы Дрим использовал его подобным образом. Дрим делал это с ним уже не в первый раз. У него были ужасные воспоминания о том, как его принуждали к состоянию, в котором он чувствовал себя полностью и безраздельно униженным мужчиной, а Дрим заботился о том, чтобы каждое прикосновение к нему было мучительным. — Пожалуйста… пожалуйста… не делай этого… — голос Томми упал до шепота. Слезы собирались в его глазах и стекали по лицу. Он уже знал, на что способен Дрим, и это было именно то, чего он боялся больше всего. Сценарий, разыгрывающийся перед ним, был ему до боли знаком. И вдруг Дрим остановился. Словно что-то осознав, он посмотрел на Томми сузившимися глазами с выражением, полным отвращения. — Кто-то воспользовался тобой, не так ли? Томми замер от такого заявления. Казалось, Дрим игнорирует его мольбы, но мысль о том, что Томми позволил другому человеку прикоснуться к себе, возможно, была именно тем, что нужно андроиду, чтобы заставить Дрима не делать этого. Конечно, он может победить Томми. Но, по крайней мере, ему не придется беспокоиться о худшем исходе. К тому же, если Дрим ударит его так сильно, что Томми отключится, то это, скорее всего, приведет к необратимому повреждению его памяти. В любом случае это было лучше, чем подвергнуться насилию. — Да, — голос Томми непроизвольно дрогнул, когда он заставил себя ответить честно. Его глаза не отрывались от лица Дрима. Он сканировал его, пытаясь уловить реакцию мужчины и понять, к чему ему нужно готовиться. Когда его внезапно снова ударили по лицу, это не удивило его, но вызвало громкий крик, когда боль взорвалась в его голове. Его цензоры были мгновенно перегружены, и вслед за первым ударом последовал другой. Это было настолько сильное воздействие на его цензоры, что он практически потерял сознание. Он почувствовал, что Дрим встал с его тела, но между ударами и захватом Томми смог понять, что его тащат в отдельную комнату. Когда Томми, наконец, опустили на пол, он успел только заметить, как пронзительно холоден пол, прежде чем его грудина была растоптана, и его пронзил еще один ослепительный удар агонии. Искаженные пиксели мелькали то вправо, то влево, а процессоры пытались собрать его зрение воедино. — Просто лежи. Это был не голос Дрима. Он был гораздо более стоическим, с успокаивающими нотками, которые почти заставили Томми расслабиться, но это едва ли помогло. — Сколько бы раз я ни видел тебя в таком состоянии, ты всегда пытаешься подняться. — в голосе другого андроида послышался смешок. Панз. Должно быть, ему приказали следовать за ними в то место, которое, как понял Томми, было ванной комнатой. Яркий свет отражался от белых стен и казался светящимся. Мраморный пол под голой спиной Томми был до боли холодным, хотя он догадывался, что это из-за того, что его болевые рецепторы были выведены на максимальный уровень. Даже легкий дискомфорт воспринимался как болезненное прикосновение. — Лежи и подчиняйся. Ты всегда делаешь себе хуже, когда отказываешь ему. Слова Панза заставили Томми сразу же осознать тот факт, что Панз видел его таким бесчисленное количество раз; он видел, как Дрим избивал его до потери сознания, насиловал его до тех пор, пока Томми не начинал плакать и умолять прекратить это, когда на его языке звучали извинения, которые, казалось, только подстегивали его хозяина, несмотря на явные муки, в которых Томми пребывал. Панз видел, как это происходило, больше раз, чем Томми мог вспомнить, из-за его многочисленных отключений и перезагрузок. — Зачем ты привел меня сюда? — Голос Томми сорвался, он не мог больше скрывать дрожь — да и не хотел, если уж на то пошло. Не важно, показывал ли он свой страх, Дрим прекрасно понимал, что Томми помнит, на что он способен. — Ты знаешь… ты знаешь, что он делал мне больно. Томми не мог сказать, что чувствует себя преданным, не так сильно, как просто обиженным и растерянным. Непонятно, как машина, способная чувствовать так глубоко и сложно, как он сам, могла видеть, как кто-то причиняет Томми такую боль, и с готовностью подвергать его этому снова. Может, он был просто глуп? Может, Томми не понимает, каково это — быть человеком. Но если бы он понимал, то смог бы понять, почему Панз так поступил… Почему Дрим так поступает. Какое удовольствие Дрим мог получать от таких мерзких поступков. Может быть, быть человеком — значит вести себя необдуманно, а может быть, Дриму достаточно собственного удовольствия. — Он наш хозяин. Он приказал мне забрать тебя, и я должен подчиниться. — сказал ему Панз. Другой андроид присел прямо над плечом Томми. Тогда же Томми заметил, что Панз положил твердую руку ему на плечо — тонкий намек на то, чтобы он не вставал. — И когда он прикажет тебе доставить ему удовольствие, ты должен будешь подчиниться. Это твоя функция — единственная цель, для которой ты был создан. Томми моргнул. Его глаза снова увлажнились от слез. Он не хотел в это верить, но это была правда, не так ли? Он существовал только для Дрима. Он не хотел, чтобы это было правдой, но как бы сильно он ни желал, это никогда не изменит факта. — Хотя я столько раз говорил тебе об этом, но, похоже, это ничего не изменило. — насмешливо произнес Панз. Звук шагов, приближающихся к слегка приоткрытой двери ванной, привлек внимание обоих андроидов. У Томми перехватило дыхание, Панз отступил назад и открыл было рот, чтобы что-то сказать Томми, но осекся, когда дверь распахнулась и между двумя ботами появился Дрим. — Что ты ему говоришь? — Дрим с подозрением посмотрел на Панза, который сделал значительный шаг назад от Томми, чтобы дать Дриму свободное пространство, необходимое ему для осуществления своих планов в отношении маленького андроида; он трясся на полу, где и остался, как ему было рекомендовано. — Я лишь призывал его сотрудничать с вами, хозяин, — покорно сказал Панз. Его голос оставался спокойным, а манера поведения — прежней. Было ясно, что он не испытывает страха перед Дримом. Да и с чего бы ему бояться? Дрим никогда не причинял ему такой боли, какую, похоже, любил причинять Томми. — Верно… — Дрим задумчиво хмыкнул, а затем посмотрел на Томми, который все еще смотрел на них с того места, где лежал на полу. — Как ты думаешь, ты способен на это, Томми? — Д-да… Дрим не удостоил его и взглядом. Мужчина бросил несколько предметов рядом с головой Томми, а затем двинулся к раковине. Звук льющегося из крана воды заставил Томми вздрогнуть. Затем он увидел бутылку в руке Дрима и узнал ее форму только после беглого поиска по внутреннему WiFi. И тут же Томми почувствовал, что его нервы снова сдают. Он поднес руку ко рту, и его противоположная рука подсознательно дернулась, чтобы защитить себя, незаметно скользнув между ног, но это не осталось незамеченным для Дрима, когда он взглянул на пугливого андроида. — Ты боишься, Томми? — усмехнулся Дрим, на его губах заиграла злобная улыбка, и от этого Томми стало еще страшнее. — Да. — Прекрасно. — М-мастер, вы не… Вы не должны… делать этого. Я… мое тело… оно… оно само очищается… Вы не должны…! Томми с трудом сдерживал заикание, которое, казалось, только усилилось, когда Дрим снова подошел к нему. Человек с силой раздвинул ноги и опустился на колени, глядя на Томми из-под бедер, почти возвышаясь над его телом. — Я создал тебя, Томми. Думаешь, я не знаю, что лучше для твоего тела? В голосе Дрима звучала ярость. Гораздо сильнее, чем когда-либо прежде. Томми не мог не застонать, реагируя на злобу, которую его хозяин направлял на него. Все эти маленькие реакции, запрограммированные в нем, чтобы ясно выразить его страх, и они, казалось, были созданы только для того, чтобы Дриму было приятнее сознавать, что андроид боится его. — Панз, придержи его для меня. — ПОГОДИ!!! — Томми практически закричал, когда его схватили за запястья, и Панз легко прижал его руки к груди, оставив Томми только возможность использовать ноги для опоры. Он не осмеливался ударить Дрима, но, как бы ему ни хотелось ударить его по лицу, это потребовало бы гораздо больше энергии, чем он имел, чтобы попытаться отменить программу в его системе, которая говорила ему, что ни при каких обстоятельствах он не должен бить Дрима. Любой потенциальный акт насилия приводил к тому, что его системы запускали команду, в результате которой он едва мог пошевелить конечностями, а колени фиксировались даже при попытке. Он издал еще один придушенный крик, и у него вырвалась икота. Струйки слез начали неудержимо течь по его щекам. Короткие хныкающие призывы о пощаде не давали ему покоя, пока наконец он не почувствовал, как что-то входит в его тело. Это было больно, так больно, что он не смог удержаться и закричал сквозь стиснутые зубы. Не было ничего, что могло бы сгладить странные острые углы того, что толкалось в него. Затем в его тело хлынул первый неприятный поток жидкости, и зрение замигало, реагируя на чужеродную субстанцию. — Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста… — Томми заикал. Хуже всего было то, что вес Панза прижимал его к земле: он чувствовал себя в клаустрофобии, в полной ловушке и не мог пошевелиться. Это было ощущение, к которому он привык в худшем смысле этого слова. — Простите меня! Простите, я солгал, Дрим! — Кто это был? — голос Дрима был твердым, холодным и безразличным. — Кто тебя использовал? Томми открыл рот, чтобы сказать что-нибудь, что угодно, но не смог, вернее, не хотел. Он принял бы наказание, если бы это означало защиту Уилбура. Уилбур сделал бы для него то же самое. Его губы сжались в тонкую линию, и он зажмурил глаза, готовясь к тому, что последует за его неповиновением. Еще один прилив того, что Дрим использовал, чтобы наполнить его. Это было ужасно. Давление постепенно становилось невыносимым, тело предупреждало его о возможном повреждении водой. Выгнув спину, он издал еще один вопль. — КТО ИСПОЛЬЗОВАЛ ТЕБЯ, ТОММИ?! ОТВЕТЬТЕ МНЕ!!! Переход от безразличия к ярости пронесся по телу Томми толчком страха. Ему собирались причинить боль. Системы предупреждали его о том, что он получит страдания за свое непослушание, и призывали его отреагировать на действия своего хозяина. Но он не стал этого делать. Он не стал этого делать, и ему снова пришлось смириться. Его снова заполнили. Его внутренности не были рассчитаны на такое давление на мягкие стенки, живот болезненно и неестественно вздулся. — Д-дрим… Хозяин… мое тело получает повреждения, — он позволил себе перейти на автопилот, лишь бы отвлечься от боли. Предупреждение ускользнуло от него, когда глаза заблестели от тревоги, требующей остановить то, что вызывало неизбежные внутренние повреждения. Дрим недовольно зарычал, его глаза сузились, глядя на андроида. Томми едва успел попытаться вырваться из их хватки, как его настигла непреодолимая боль. Дрим должен был понять, что не сможет вытянуть эту информацию из проклятого андроида, но хотел получить от него хотя бы что-то, пока Томми не оказался на грани отказа систем или не получил значительных повреждений. — У тебя есть вторичный владелец, Томми? Он мог ответить на этот вопрос; Томми мог ответить на этот вопрос, и он поспешил сделать это, не желая, чтобы давление усилилось еще больше, чем уже было, — Да! Дадада! — И где же он? Тишина была оглушительной, если не считать звуков дискомфорта, которые издавал Томми, и задыхающихся сопений. Он крепче стиснул зубы, а его спина попыталась оторваться от пола, когда прилив воды еще больше вытолкнул его раздувшийся живот. Он чувствовал, как немного жидкости начинает растекаться по насадке, которая была глубоко внутри него, закупоривая его отверстие. — Сдерживайся! — Дрим угрожающе взвизгнул, и Томми непроизвольно сжался вокруг инструмента, издав скулящий крик. — Этот владелец внес изменения в твои настройки? — Да! — за резким воем последовала сильная дрожь, охватившая его тело с головы до ног. Он не должен был удерживать в себе столько жидкости, предупреждения, мигающие в его линзах, беспрестанно предупреждали его о том, что его телу наносится ущерб, и в последнем усилии он попытался оттолкнуться от Дрима. Руки Дрима внезапно схватили его за бедра, прижав к себе так, что он почувствовал сильную боль то ли от грубости Дрима, то ли от того, что его болевые рецепторы были перенапряжены больше, чем он мог выдержать; скорее всего, и то, и другое. — Не двигайся!!! Томми чувствовал себя так, словно у него произошло короткое замыкание. Мигающие красные сигналы были ослепляющими, они непрерывно пищали, чтобы предупредить Дрима. Он попытался вывернуться из их болезненной хватки. Его тело было не в порядке, все было не в порядке, и ему нужно было, чтобы они прекратили! — Получение повреждений! Получение повреждений! Дрим внезапно выдернул насадку из его больного отверстия и начал двигать тело Томми, приподнимая его. Должно быть, он что-то жестикулировал Панзу, потому что другой андроид тоже стал подтягивать его к себе, помогая Дриму поднимать Томми, и вдруг он почувствовал, что его тело лежит на холодном полу душа. Он все еще не мог отпустить жидкость внутри себя, пока Дрим не сказал ему об этом. Вода раздувала его живот, пока синтетическая кожа не стала тугой, натянутой слишком сильно, как и его внутренности. — Какие изменения он произвел? — Вопрос Дрима был почти заглушен звуковым сигналом, который издавал Томми. Ему не нужно было перечислять все измененные настройки, достаточно было назвать несколько. Большинство из них Дрим все равно изменил заново, и он знал, какая из них будет иметь для него наибольшее значение: «Полная автономия! Он не хотел, чтобы Дрим знал об этом, не зная, к каким последствиям это может привести и что это значит для него самого. Он знал, что Дрим попытается изменить это, но устно это сделать невозможно, Уилбур позаботился об этом. — И… и восстановление памяти. Отмена команд — хозяин, это слишком! Можно мне? Пожалуйста? — Давай, выпускай. Поток жидкости, выходящей из его тела, был похож на мгновенное облегчение. Его бедра задрожали, колени подкосились, и все тело задрожало. Ему пришлось прижать обе руки к животу, чтобы вытолкнуть остатки жидкости короткими струйками. От мгновенного облегчения Томми откинулся на стену душевой кабины. Он был занят тем, что снимал тревогу, как вдруг на него обрушился поток холодной воды из душа. Его глаза распахнулись, и он едва успел осознать, что наконец-то снова чувствует себя пустым, как тут же свернулся калачиком и издал жалобный вопль. Температура была достаточно холодной, чтобы снова активировать его болевые рецепторы. Дрим ничего не сказал, схватив Томми за одну из рук. Андроид попытался вырваться, но Дрим снова дернул его вперед, пронзив запястье и локоть болью. Потом Дрим стал грубо тереть его кожу тканью, как будто счищая ее, и все, что Томми мог делать, — это плакать. Икота и всхлипывания только усиливались, чем дольше это продолжалось. Дрим намеренно обращался с ним грубо, а точнее, с целью причинить ему боль. Было видно, что мужчина все еще злится на него за то, что тот не отвечает на вопросы. — Я скучал по тебе, знаешь ли, — Дрим все еще звучал так же сердито, как и его действия, по мнению Томми. — А ты был просто шлюхой на улице. В голове Томми пронеслись воспоминания о его близости с Уилбуром. Нет. Это было не то. Он не был шлюхой; он делал эти вещи с Уилбуром, потому что доверял ему. Он не мог дать полного согласия, нет, но он знал, что не хочет не давать согласия, и этого было достаточно, чтобы понять, что они не просто хотят секса, а, по крайней мере, нравятся друг другу. Уилбур уважал его, был добрым и теплым. Это было так приятно. — Ты мой, — голос Дрима вернул Томми в тот момент. Дрим наконец закончил мыть его и начал ополаскивать его тело. — И ты позволил кому-то трахнуть тебя — сделать тебя грязным. И я готов поспорить, что тебе это чертовски понравилось, не так ли? Томми не был уверен, стоит ли отвечать на этот вопрос, но, учитывая другие реакции Дрима на то, что он не отвечал, он решил, что да. Вопреки здравому смыслу Томми неуверенно кивнул, явно не желая говорить. Он не знал, что еще можно сделать. Но, похоже, это был неправильный ответ, поскольку Дрим скорчил гримасу явного отвращения. Он увидел удар раньше, чем почувствовал его. Жгучая боль пронзила его щеку, когда Дрим со всей силы ударил его по лицу. Томми поднял на него глаза и испугался, что его снова ударят, но не посмел больше ничего сказать. Он держался за щеку обеими руками, глаза все еще были мокрыми от слез, а из душа на все его тело лилась ледяная вода, и он дрожал под пристальным взглядом мужчины. Дрим долго смотрел на него сузившимися глазами, которые впивались прямо в самое нутро Томми. Его челюсть была стиснута так сильно, что Томми мог это заметить. От этого андроид задрожал еще сильнее, и его плечи приподнялись, как будто он пытался стать меньше, менее внушительным. Дрим явно решал, что делать с андроидом. Наконец он протянул руку к ручкам на стене душевой кабины и выключил воду. Не зная, чего ожидать, Томми остался стоять на месте, готовый выполнить любое другое указание Дрима. Кроме того, что он должен был рассказать об Уилбуре, Томми отчаянно пытался любым способом загладить свою вину перед Дримом, чтобы тот больше не причинял ему вреда. В конце концов, Дрим должен был успокоиться, верно? Если дать ему достаточно времени, он успокоится и начнет относиться к Томми немного добрее. Просто Томми сделал так много того, чего не должен был делать, вот Дрим и злился. Томми просто должен был исправиться. — Ты останешься здесь на ночь. Дрим плотно закрыл дверь в душ, и Томми едва мог видеть сквозь мутное стекло. Он смог разглядеть лишь искаженные силуэты Панза и Дрима, выходящих из ванной. Они разговаривали, и Дрим велел Панзу подежурить за дверью, чтобы Томми никуда не уходил. За словами последовал тяжелый вздох и тихое бормотание, в котором было больше разочарования, чем злости, которую он направил на Томми. Он уже начал успокаиваться. Это было хорошо. Томми не обратил внимания на слова Дрима, сосредоточившись на дрожи от холода, охватившего его, когда он сидел голый и мокрый на полу в душе. — Он слишком похож на него.