Первая скрипка

Новый августовский день. Семья Ласточкиных стоит на железнодорожном вокзале, и обсуждает будущий год обучения в академии их успешнейшого успеха Вару. Сам владелец имени сильно не скромничал, он знал что является лучшим в своём деле, хотя объятия матери смущали. Серафим, старший брат, же наоборот ёрничал, и как человек который прошёл круг ада в музыкальном училище был уверен, что его младшенький не протянет. К слову, атмосфера у них нежно-безумная. Вокруг открытое пространство, задувает прохладный ветер. Лучи солнца светят, но не совсем согревают. В животе пархают бабочки как напоминание о мечтах, которые вот-вот сбудутся. Не хватало во всей этой истории одного лица. — Извините за нескромный вопрос, а где папа? Поезд то скоро приедет, — спросил будущий студент. Все друг с другом переглянулись, а после уставились на того, кто решил вспомнить про существование ещё одного члена семьи. — Вару, не задавай вопросы на которые знаешь ответы, — тихо вздохнула мать, и посмотрела в даль. — Ублюдок, — фыркнул сын. — Язык прибереги, — сказал Серафим, — он старается много для нас, и в центре Киева в уютной квартире ты живёшь только благодаря ему. — Да мы живём даже не как соседи, а как абсолютно незнакомые люди! Я его дома толком не могу увидеть, а он и попрощаться со мной не приедет! — Вару, твой брат прав. Отец много времени проводит за работой. Да и стоит тебе создать семью, ты станешь таким же. Может тогда и поймёшь. — У Мили тоже достаточно обеспеченная семья, и при этом она со своими родителями проводит времени больше, — продолжил протест сын, — по другому может быть, он просто ничерта не хочет менять. — Может, Миля так же часто ездит за границу на отдых? — переспросила Елена. — Ну, или едет учиться в одно из лучших учебных заведений в крупном городе. — Всё, блять, закрыли тему. — Вару! Но он уже никого не слушал, и сложа руки в карманы штанов отошёл подальше от своей семьи. Сев на скамейку достал наушники, и один из них вставил в ухо, а второй не мог, что-бы не пропустить объявление поезда. Абсолютно по барабану, если мама с братишкой начнут угрозы по типу: "если отец услышит, то тебе хана!" Вару свято верит в то, что ему абсолютно наплевать. Такой, казалось бы, близкий человек, но он никого не слушает, и вечно занят, а в груди колит при любом воспоминании с Дмитрием. — Тот день когда он меня перед своим же носом не заметил... — пронеслось в мыслях. Юноша стучал по плитке ногой, смотрел в неё, и паралельно кусал губы. Неосознанно, но приевшаяся с детства привычка и ни капли не тревожила. Ни Вару, ни кого то другого. Негативный стиминг наше всё. Нет, как бы он себя не убеждал в обратном, а семью зелёный не любит. Она никогда не ассоциировалась с чем то хорошим, и вряд ли когда то будет. Годами он пытается наладить отношения, но всё без толку. — Вряд ли буду скучать, я уже молюсь что-бы побыстрее свалить с этого города... — опять задумался тот. Резкие движения прекратились. Грустное осознание и принятие слегка успокоило, хотя и терзало. В прочем, он и не до конца понимал что чувствует. Вроде чужие, а вроде родня и хочется что-бы они хоть когда-то были дружной семьёй. Подошёл Серафим, и сел рядом. Что-то перехотелось дружбы. Брат без лишних колебаний взял наушник, и вытащил его из уха, заставляя Вару повернуться в его сторону. — Ты, вижу, совсем озверел? — приподнял бровь тот. — Сер, я тебя умоляю, хотя-бы перед отъездом не заказывай истерик. Взрослые же люди. — Да я хочу что-бы до тебя допёрло! Он в тебя все свои надежды вложил, зная что ты успешен бизнес в наследство хочет переписать, а ты поступаешь как говно. — А тебе что, завидно? — усмехнулся Вару, — пожалуйста, держи эмоции при себе. Серафим сжал кулаки и рыкнул. Тем временем громкоговорителей послышался голос: — Поезд номер семьдесят восемь соединением Одесса - Киев прибывает на шестую колию. Нумерация вагонов начинается с запада. Повторяю: ... Братья переглянулись, и как только Вару встал, второй сказал: — Как только ты замутишь что-то я передам отцу что-бы наблюдал за тобой. — Обещаешь? — Это большое, чем обещание. Куча людей направились на объевленную колию, и наша семья пошла туда же. Вдалеке слышно гудки поезда, и то, как он стучит по рельсах. В руках билеты, под ногами чемоданы, вокруг семья, которая из за одной безобидной фразы опять вышла в конфликт, не в состоянии помириться. Поезд подъехал, и из него толпой начали выходить пассажиры, а остальная часть стояла, и ждала когда их запустят. Кондуктор подошла, и попросила билет. Пропуск есть. Не смотря на своих родственников он вошёл в вагон, и тёплый воздух сразу ударил по щеках. Сложив чемоданы под сидения Вару сразу подошёл к окну, как во все времена помахать на прощание городу, маме, брату. Но неожиданно, они уже ушли. На душе сразу потускнело. Конечно, поссорились, но можно было хотя-бы в окошко посмотреть? Всё-таки, они не увидятся ещё месяцев пять как минимум... Хотелось немного осмотреть вокзал, но уже всё равно. Тот вернулся на своё место, и принял решение на дальнейшие часов восемь которые будет ехать поезд просто забыться в музыке.