Glas Champagner

Тут чертовски оживленно, в какой-то степени трудно дышать, а еще Кайзер видит ебучих Итоши где-то в дали, и ему непременно придется поздороваться с обоими стервозными братишками. Один краше другого, только если Саэ предпочел не позориться и взапрямь оделся парадно, Рин, кажется, даже не думал над формой. Кайзер находит это забавным, отпуская руку Исаги и торопясь вперед, начиная цепляться с первых слов. — Ну доброго вечера. Ты Рина недавно с кадетки забрал? Как много его оставляли на второй год? — Кайзер упирает руку в бок, гордо смеется и вновь оценивает вид младшего Итоши: отсутствие даже подобия наград и медалей побуждает громко рассмеяться, ибо Кайзер звенит золотом, когда ходит. — Генерал Кайзер! Как я рад вас видеть, хо-хо! — сбоку жмется Бачира, сегодня почему-то более дружелюбный, чем обычно. Он не вгрызается Михаэлю в шею, а значит, что он огромная умничка. — Я уже не генерал, посчитай звезды на погонах, ну? Бачира встает на цыпочки, пересчитывая звезды раз за разом и потирая глаза. Одна звезда. Одна, но большая! — Да ну! Маршал? И ты только говоришь об этом? — ему впиваются руками в плечи, мучая и почти искренне поздравляя. Саэ, видимо желающий показать новую звезду затыкается так же быстро, как собирался указать на обновку. А у Рина все стабильно. У них не столь большая разница в возрасте, но Кайзер уже маршал, а Рин все еще полковник. И Саэ, кажется, не очень спешит догонять того, кого готов удушить сейчас. От Бачиры — у которого, кстати, вновь цветные пальцы — его спасает Исаги, завоевывая чужое внимание и относясь к нему с чуть большим радушием, нежели Кайзер. Подоспевает и принцесска в роли Чигири, который недавно вернулся с фотосессии — у него чрезмерно вычурный наряд, а еще чрезмерно неудобная прическа. Обычно он не столь сильно мучает себя, если в том нет необходимости. Поблизости мелькают Наги с Рео, который недавно хвастался первым десятком миллионов за один месяц, ожидая кучу похвал и восхищений его бизнесом. Наги просто ожидал ресторанной еды в честь такого события. Юкимия сцепился языком с надоедливым Крисом, причем, кажется, сделал это задолго до мероприятия. Они с одного торжества? Их агентство что-то праздновало сегодня, но Юкимия клялся, что давно ушел оттуда.  Наглая ложь, Юки — у вас парные наряды, ибо того требовал бренд, заказавший у вас рекламу. Шидо сюда откровенно влетел — Кайзер не видел, но уверен, что звук побитого хрусталя бокалов был не проделкой его воображения. Вообще-то Саэ ругался очень даже правдоподобно! Карасу помогал несчастной Анри убираться, сверкая старыми-добрыми тремя звездами. Но Карасу стабильность шла, ибо Кайзер его уважал. А Рин много трепался, притом трепался зазря, притом трепался с Исаги, и подобное поведение Кайзеру не нравилось. Кстати, Исаги рядом с ним нет. И Рина тоже. А еще Бачира о чем-то увлеченно рассказывает Чигири, в то время как Саэ оттирает шампанское с пиджака Шидо (он что, умеет носить пиджаки?). Младший Итоши, впрочем, давно болтал с Исаги — Кайзер как-то поздно догнал, что а-ля возлюбленного мужа у него увели. Нет, Исаги правда был его … Мужем, но не столько искренне возлюбленный, сколько попросту приятно-раздражающим. — Оттащи своего братца от моего футболиста, ты выглядишь одиноко без маленького кадетика рядом с собой. — Ты ведь видишь, что я несколько занят. А еще Рин давно не кадет. Михаэлю остается гулко усмехнуться, ожидая буйного обсуждения чего-то общего. Тут так много народу, но притом почему-то очень-преочень скучно. Кайзер зевает, усаживаясь в небольшое кресло и захватывая аж два бокала с собой. Крис шутит о том, что Михаэль планирует спиться и не общаться с ними более, и Кайзер смело выдает ”Ja” под звонкие усмешки гостей. Здесь очень и очень шумно. Зал оживляется еще больше (хотя, казалось бы, куда еще больше?), стоит услышать какой-то извращенный аромат перемешанных дорогущих духов с его собственным брендом. Химизу. Химизу откровенно отбитый, ибо находиться рядом с ним дольше десяти минут физически трудно — от ароматов становится тяжко дышать. А он известный парфюмер! Химизу, впрочем, здесь ожидаем, ибо Химизу кормит каждого присутствующего сплетнями послаще его авторских духов. Кайзер даже поднимается с кресла! Пары шагов хватает, чтобы привлечь к себе внимание самодовольного змееныша, размахивающего парой билетов в, кажется, какой-то театр. Сегодня крайне особый день, ибо они не пропахли его сладко-ореховыми духами из новой коллекции. — Ну здравс-ствуй, генерал Кайзер! Ах. Прошу прощения, только заметил, что теперь вы маршал. Кайзер сначала самодовольно кивает, кланяясь на манер театорского, а после склоняет голову набок, пальцем указывая на билеты в змеиных руках. — Что это?  — Билеты! Для вас-с, кстати. — Айки протягивает их Михаэлю, предвещая уйму недовольных вопросов в ответ. Впрочем, бумагу принимают без всяких выебонов, за что змееныш очень благодарен. Отвечать на лишние уточнения не очень хотелось. Медлить тоже, ибо Химизу пришел сюда не для восхваляющих чье-то умение петь баллад. Химизу-то и сочинять не умеет, если честно. Кайзер хмурится, стоит прочитать заветное «опера», и рискует уж вернуть билеты дарителю — их забирает Исаги. Как давно он рядом с ними? Кайзер ненавидит оперу, он старается вырвать билеты из чужих рук и либо выкинуть, либо все-таки всучить змейке, но Исаги перебивает все его действия: — Алексис? Серьезно? Кайзер, я бы убил тебя, если бы ты отдал их! Знаешь как быстро раскупают билеты на его представления? Ага-ага! Не делай вид, что впервые слышишь о нем. Я готов был требовать половину твоей зарплаты на перекупку несчастных пропускных на совершенно любое место! — ему пару раз тыкают пальцем в грудь в знак протеста. Не больно, но Михаэль хмурится. Исаги благодарно клонится, пряча несчастную пару в нагрудный карман и возвращаясь к беседе с кем-то из своих старых друзьяшек. Кайзер непонимающе косится, немо вопрошая, что за «Алексис» такой, и что в нем столь приметного.  Химизу жмет плечами и уходит куда-то к Наги. Его вновь бросают одного и с алкоголем. Что ж, значит, он отсюда не выйдет. ——————————————— Вечер может и выдался тоскливо-скучным, количество планов, возникшее за те пару часов, что он провел там, перевалило за десяток. Первым в списке был поход в несчастный оперный театр, коему был рад Исаги и только Исаги — иначе Кайзер бы не пошел. Театры в целом тяжело, оперные особенно тяжело, ибо ничерта там неясно. Приходится не иронично расшифровывать каждое спетое и засыпать на середине. Кайзер ужасно нетерпелив. И ужасно ленив, когда дело касается развлечений. Но он реально идет, держа Исаги под руку.  Реально ждет двадцать минут до начала. И реально пытается вслушиваться, первые десять минут. А потом ему просто не хватает нервов, ибо высокий женский голосок режет уши, но совсем его не влечет. А вот Йоичи доволен более чем, будто он всю жизнь желал сюда попасть. Кайзер откидывается на спинку кресла, прикрывая глаза и задумываясь о чем-то своем. Он даже не сразу замечает, а если точнее — осознает, что женский голосок давно сменился перепеванием двух мужских. Ему становится немного интересно, он глядит на сцену. И, честно, он впервые может назвать себя откровенно зачарованным. Он не знает, что за люди на сцене, но он с поразительной точностью запомнит черты того, что стоит слева. Справа кто-то с грустным взглядом, локонами ниже плеч и острыми скулами. Он скучный, ибо совсем не нравится Кайзеру. А слева… Слева щекастый, яркий и куда более голосистый парнишка. Его движения резки, в какой-то степени даже нервозны, но он чертовски хорошо вписывается в атмосферу сцены, и его короткие кудряшки неаккуратно лезут ему в глаза — Кайзер видит, как он старается осторожненько поправить прическу. Розовые концы подчеркивают розовый бант, фрак сладко выделяет талию, руки в черных перчатках скользят по плечам второго, воспевая что-то о наивном очаровании, и Кайзер даже старается его понять! Он, Кайзер, пытается вникнуть в элитарное искусство в лице оперы ради какого-то улыбчивого, кудрявого и очень-очень яркого парнишки со сцены. Он, наверное, охуеть какой крутой, ибо на него зачарованно глядят все в зале, и ибо он выступает на сцене лучшего театра страны. Если правый похож на опытного оперника — у него буквально драматичные черты лица, вы о чем? — то второй скорее смахивает на студента, того гляди и старшеклассника. Но ему наверняка больше 20. Навскидку, хотя внешне ровней 20 и не придумаешь. Кайзер оказывается увлеченным, но ровно до момента, пока эти двое не уходят со сцены. Исаги сказал, что они больше не появятся — значит, он уже был на этом представлении. В чем была затея тащиться сюда вновь Кайзеру неясно. Он вышел уставшим и заскучавшим, ленно кивающим Исаги на все его восторженные восклики и отзывы, благодарящим то ли парфюмера, то ли бога, то ли самого Кайзера за этот поход. Йоичи охотно рассказывает о том, что горд за полученные билеты, ибо он всегда мечтал посмотреть на исполнение роли непосредственно «Алексисом», игнорируя все вопросы о том, кто же это, в итоге, такой. Очевидно, что певец — но что в нем такого? А потом Кайзера тянут на очередное мероприятия, которое оказывается в сотню раз многолюдней.  Здесь так же скучно, как и в прошлый раз. Даже Химизу не опоздал! Вот что значит «вечер будет плохой». Тут, кажется, Арю и Кунигами, и оба крутятся рядом с Чигири, о чем-то активно болтая. Кайзер зовет Арю моделью-сектантом, и, если честно, он все еще не уверен, что это неправда. Шидо, зато, прямо при нем разбивает бутылку дорогущего вина, которое привез то ли Ноэль, то ли Локи, которого сегодня вновь нет, ибо он вынужден возиться со своим мелким Шарлем. Кайзер был бы приятно удивлен, если бы его пиджак не запачкали ярко-алые пятна. Сегодня он даже не в парадке, как и Саэ, который впервые не оттирает Шидо от алкоголя, но все равно обидно. Он, Шидо, не запачкался, зато запачкал всех окружающих. Хорошая работа, прокурор! Сегодня об твою голову разобьется бутылка шампанского. Если не чего-то покрепче. Зал вновь расшумелся в момент, когда на пороге, спустя, кажется, час от начала торжества, объявился кто-то с розовыми концами волос. Кто-то, как в том злосчастном театре. Тут не то, чтобы стало шумнее. Просто шуметь начали по одной теме и вместе, оттого Кайзер хмурится, глядя на то, как гости окружают двух пришедших. Второй, кстати, из той же оперы. Буквально. Он как-то по-особому артистично складывает руки на груди, готовясь, кажется, повалиться назад. Его удерживает крашенный парнишка, скромно кланяясь в ответ на приветствия. Громкий голос Бачиры дает понять, что фамилия «Несс» знакома Кайзеру не просто так. — Несс, да неужели? Ты, типа, тоже ученый? Выглядишь не заучкой! У тебя волосы цветные, и очков нет!  — Ты просто живешь стереотипами. — Помолчи, Отоя! Слушай, а какие у тебя любимые открытия? У ученых ведь есть такие «любимчики», да?  — Бачира, дай ему пройти дальше порога! В зале было чертовски шумно несколькими мгновениями назад, однако разговоры быстренько стихают, гости делают шаг в сторону, будто по отработанному сценарию, позволяя Нессу пройти. Кудрявому за ним тоже, но Кайзер давно перестал обращать на него внимание. Михаэль подходит ближе к новоприбывшему, стараясь вслушиваться в его речь — мягкий голосок хорошо указывал на каждую предполагаемую запятую интонацией.  — А-ах, ха-ха, прошу прощения, но я не ученый!… То есть, вы ни с кем меня не путаете, не переживайте! — Несс спешно машет руками, неловко улыбаясь, — Просто ученые — мои родители и родственники, а я оперный певец. Ну, я, кончено, когда-то занимался их делом… но я не сделал ничего всемирно известного, ха-ха.  Бачира вряд ли почувствовал себя неловко — на его лице та же смеющаяся улыбочка, но он щебечет подобие извинения, уходя в сторону, ухватывая с собой бокал. С Нессом недолго беседуют остальные — даже Исаги, не так давно видевший его на сцене, нашел о чем поболтать. Восхвалять его пение настолько отчаянно, конечно, было необязательно, но ладно, Кайзер сочтет это за уважение. Сам Кайзер невольно разглядывает Несса с той же дотошностью, что и тогда. Он уже не во фраке — свободный пиджак и нежно-розовая рубашка. Несс кажется легким и мягким, извечно поправляя свои кудряшки он вынуждает поверить в то, что его можно назвать пушистым. Кайзер рискует сдаться, подойти и попросить погладить его по голове. Не солидно, но правдиво.  Несс подходит к нему первый, улыбается так невинно, ангельско прям. Кайзер хочет иронично хмыкнуть, но его хватает только на слабый кивок. Бестолковый впрочем, но, кажется, Несс оказался этим вполне доволен.  Наверное, от него ждали диалога. Он должен начать первым, или Алексис собирается с мыслями? Он уже готов выпалить первое, что придет ему на ум, но Несс его опережает. Его голос не дрожит, просто он говорит скоро и не столь красноречиво, как парой минут ранее. — Кайзер. Я рад вас встретить вживую. Я.. Я должен был прийти еще на прошлое мероприятие. Мне говорили, что Вы были здесь. Но у меня было выступление. Мне так жаль, что я оттягивал момент… момент нашей встречи. — Алексис робко кланяется, поглядывая то на Кайзера — скорее куда-то сквозь — то на стол со сладким. Неловкое молчание меж ними возникает как-то само собой, и Кайзеру хочется его прервать. Он просто неловко смеется, вгоняя в стыдливую краску Несса. Бачира назвал бы это каким-то стебным названием нежно-розового, Кайзер не разбирается, он далек от творчества в целом, а тут надо знать наверняка! И как этот буйный пчелоподобный мальчик запоминает и различает сотни, того гляди тысячи оттенков? Он душу за это продал или типа того? Как хорошо, что Кайзер просто военный. — Я тоже рад нашей встречи. Я видел тебя в театре недавно, меня впервые вытащили на оперу именно к тебе. Не знаю, что у тебя столь примечательного, в плане в высшем свете, если что, но я остался доволен… Да, доволен. Ты красиво поешь, лучше всех из выступающих тогда. — Я даже не в половину столь опытный, как Грим. Но я ценю- — Это тот, что пел рядом с тобой? А мне казалось, он слишком… — Кайзер мнется, путаясь в словах и не до конца соображая, что ему нужно сказать для наилучшего описания своих чувств от чужого пения.  — Слишком глубоко звучащий? Я знаю, что Вы хотите сказать. Поверьте, такое часто говорят о Гриме. Потому он создан для оперы. Но я ценю Вашу похвалу, мне приятно знать, что для кого-то я наравне с ним. — легкий поклон, и Несс, казалось бы, должен уйти. Он стоит и глупо пялит на Кайзера, оглядывает его с очаровательным интересом. Его кто-то зовет, Кайзер лениво полагает, что это ранее упомянутый Грим. Алексис спешно извиняется, отклоняясь без чужого позволения. Становится скучно в тот же момент.  Не то, чтобы ему хоть когда-то было не скучно, просто с Нессом интереснее. Несс ему не знаком, Несс звучит как-то извечно робеюще и оттого мило, заманчиво.  Зато Алексис в последствии одаривает его уймой заинтересованных взглядов, невинно хлопает глазками и немо зовет поболтать, отчего хочется его увести куда-то подальше, и и впрямь поболтать. Спокойно, чуть неловко. Осторожно. Кайзеру хочется закурить.  Он терпит несколько минут, а потом отлучается на балкон, зачем-то таща с собой бокал с шампанским. Тут тихо и прохладно. Хорошо, намного лучше, чем в зале. Сигарета зажигается неохотно, тлеет быстро и рискует потушиться в тот же миг о железные перила, ибо Кайзеру становится неохотно курить. Но он тянет ее к губам, а в тот же миг дверь осторожно отворяется. Неважно, Кайзер даже не оборачивается. Кто-то встает рядом с ним. Нет ни звука зажигалки, ни соответствующего вздоха, ни табачного запаха. Михаэль лениво поворачивает голову вбок, желая увидеть своего балконного компаньона. Рядом с ним стоит Алексис. Смотрящий не куда-то вдаль, а на него. — Не курите? — Кайзер протягивает пачку на случай, если у его нового знакомого попросту не нашлось с собой необходимого. Несс благодарит, но отказывается. — Мне нельзя курить. Надо беречь легкие, это важно для певца. Не то, чтобы были прям правила… Просто я склоняюсь к этому. Нежный пурпур чужих глаз теплит душу, вынуждая позволить себе тихой смешок и протянуть бокал. Свой же, впрочем, бокал. — Не хотите выпить за знакомство? Если вы брезгуете пить из одного, я могу- — Не стоит утруждать себя, Кайзер. Для меня это, на деле, честь. Несс тихо смеется и очаровательно краснеет. Наверное, новые знакомые так себя не ведут, но здесь они только вдвоем. Не страшно.  Кайзер отпивает немного, протягивает Алексису, а тот бокал даже не забирает — пьет прямо из его рук. Очаровательно, вновь очаровательно. Кайзер смеется, все таки тушит сигарету о перила и раздумывает о новой теме для разговора. — Ни наука, ни опера не связаны с военными. Ты просто выбрал случайное увлечение, или тут есть что-то великое? — Ам? Просто о Вас часто говорят в новостях.  — И все? Обычно не так радуются встрече с кем-то, о ком слышали только из новостей. Хотя я не эксперт. — Просто я начал Вами восхищаться. Мы ровесники, но Вы столь многого добились. А я особо ничего — вот и подумал, что Вы — мой идеал. На Вас приятно смотреть, Вас приятно слушать. Вы целеустремленный. Все просто.  Кайзер тихо усмехается. С ответом найтись трудно — он просто треплет Несса по волосам и отправляется обратно в зал. Алексис торопится за ним. Они возвращаются вместе, и внимание на это обращает только Химизу — змееныш хихикает и выдает что-то о том, что Кайзер занялся супружеской изменой. Исаги, впрочем, тоже, но его стебать не так весело, как вечно раздраженного Михаэля. Сейчас он подозрительно спокоен, и, кажется, Химизу нашел себе новую основу для сплетен. — Только попробуй выдать что-то про тайный роман, и я удушу тебя. — А что такого? Слухи — это с-слухи, в них нет ничего страшного! — А может это не тайный роман? — звонкий голос Бачиры вынуждает вздрогнуть. Кайзер готов придушить обоих, но сегодня он добрый. Сегодня без газовой камеры. — Вообще-то Исаги ничуть не лучше! — рассуждает Бачира, вынуждая Михаэля поискать синюю макушку в толпе и понять, что его увлекает только игра в гляделки с младшим Итоши. Как давно они маются подобным? Саэ изредка потрясывает Рина, и то, скорее, из простой привычки, чем искреннего беспокойства. За что беспокоиться? Твой братец, Саэ, чувствует себя крайне-крайне хорошо. Кайзер бы даже сказал «ахуенно».  Хорошо, что и Исаги, и Кайзер давно носят кольцо в кармане, а не на пальце. Значит, сегодня Михаэль составит замечательную компанию одинокому Нессу.