Re:Zero IF: Treachery

Спина задрожала, его снова скрутило, но в этот раз Субару сдержал содержимое своего желудка внутри. Дрожащей рукой он прощупывал кожу под рубашкой. Ничего. Ни шрама, ни крови, ни даже следа пореза. Но все же то, что только что произошло… все было слишком реально… не могло же… Его сознательное трещало по швам, металось в поисках логического объяснения нелогической проблемы, в то время как его бессознательное, казалось, обратилось к своим первобытным инстинктам, физически его тошнило, он хрипел и трясся на коленях, борясь со смертью, что уже наступила. Он сосредоточился на чувствах, на том, как заполняются и опустошаются его легкие, как моргают его глаза, как бьется его сердце. То, чего уже не должно было быть, вернулось на свое место. Он закрыл глаза, проскальзывая в безмятежную тьму, огородил себя от любых возможных звуков своими мыслями. Один… Два… Три… Четыре… Грохот пульса об ушные перепонки замедлился до неприятного, тяжелого стука, постепенно, легкие расширялись, у него появлялось больше кислорода. Медленно, но верно, паника начала отступать. Он открыл глаза, затем поднял взгляд. Вокруг него собралась небольшая толпа, от обеспокоенных самаритян до заскучавшей молодежи. — Что это с НИМ? — Парень что, пьян? — Он в порядке? Может нам позвать стражу? — Если он вырубиться, его пожитки мои. Быстро, он заставил себя подняться, мир закружился, Субару снова чуть было не упал и подхватил свою школьную сумку. Он огляделся в поисках просвета в толпе, затем вслепую протиснулся между компанией суровых на вид людей и девушкой похожей на викторианскую горничную. — Простите, извините… — Бубнил он, стараясь скрыться в массе людей и ненамеренно сталкивая покупателей со своего пути. Несмотря на вновь обретенное спокойствие он все еще чувствовал себя так, словно получил кувалдой по голове. Солнце слишком яркое, звуки слишком громкие, запахи слишком резкие. Ноги подводили его и ему пришлось прижаться к стене, отдышаться. Школьная сумка выпала из рук. Едва ли не ползком он добрался до переулка, сумка же осталась позади, на улице. — Черт… — Он скатился по стене в положение сидя, щека уперлась в гранитные плиты, прохлада исходящая от каменной стены слегка заглушала головную боль. У него до сих пор не было ответов, ни касательно произошедшего, ни касательно его ситуации, ни почему он не был МЕРТВ. Он снова прощупал живот, кожа все так же цела. — Твою же мать! — Весьма странно, но он оказался разочарован. В ту секунду своего небытия ему стало так спокойно, как не было никогда, возвращение обратно ощущалось… ощущалось ужасно. Субару встряхнул головой, медленно поднялся и отряхнулся. — Соберись Нацуки, не время для экзистенциального кризиса — Он чувствовал, как, наконец-то успокаивается биение сердца, а дыхание возвращается в привычное, спокойное состояние — А теперь… — Нужно было продумать, что делать дальше. Он оказался в чужой стране, не знал, как читать и писать, без гроша в кармане, а еще его сумку украли… СТОП, ЕГО СУМКА… Субару выбежал из переулка, где лишь успел заметить, как черно-красная фигура исчезает в толпе, унося в неизвестность его сумку с книгами. — Эй! Вор! — Он пустился вдогонку — А ну верни! Вор! — Его отчаянные крики не вызывали у окружающих ни интереса, ни желания остановить книжного вора, который стремительно увеличивал расстояние между собой и своим преследователем. Субару вкладывал каждую каплю сил в свой забег, распихивал растерянных рабочих, перепрыгивал через тележки, но фигура, казалось, отдалялась все дальше и дальше. Однако, удача, похоже, повернулась к нему лицом. Фигура нырнула в просвет между чем-то вроде магазина свежих продуктов и заброшенным зданием. Субару бросился за ней, едва не задев стоящего рядом продавца яблок. Тупик. Силуэт вора застыл и развернулся на звук влетевшего в переулок Субару. — Это *фух* тупик! А теперь отдавай! — Только сейчас он заметил, что вор был… ребенком? Светловолосый ребенок смотрел на него как крыса в ловушке, ее глаза метались по сторонам в поисках путей к спасению. Ученик аккуратно зашагал к ней. — *Фух* просто отдай мне сумку, и мы разойдемся, договорились? М? — Он говорил низким, дипломатичным голосом, стараясь не спугнуть оборванку… или не разорить, учитывая кинжал, пристегнутый к ее поясу. Ребенок крепче вцепился в сумку — Ага, конечно! — Она попятилась — И что я потом буду есть этим вечером, а? Субару замер, не зная, как ответить на такой банальный вопрос — Тогда… Давай я помогу теб- — Вот ты где! Верни мою инсигнию! — Мимо его правого уха просвистела ледышка, что затем встретила землю рядом ребенком. В мгновение ока напряжение спало. У воровки округлились глаза, она швырнула сумку в Субару, освободив руки, и развернулась на пятках. Субару не знал, как объяснить то, что произошло дальше. Внезапно, воришку окружила зеленоватая аура, вокруг нее поднялся ветер, и она попросту взбежала (ВЗБЕЖАЛА!) по стене дома, так будто ей движила невидимая сила и скрылась за крышами, оставив Нацуки в изумленном, но разъяренном оцепенении. Если бы он не пережил смерть и прыжок между реальностями это стало бы самой странной вещью, которую он когда-либо видел. Юноша попросту застыл на месте, рот на распашку, сумка в руках, все, пока он наблюдал за тем, как ребенок исчезает за другой улицей. — О, ну, наверное стоило этого ожидать… — В данный момент он уже был настолько потрясен реальностью, что даже не стал задумываться о магии, иллюзиях или может наркотическом, лихорадочном сне, что предстали перед ним. — Нет! — Он взглянул на новое лицо. Перед ним стояла девушка в бело-фиолетовом наряде, она безнадежно смотрела в сторону исчезнувшей мышки-грабителя. — Моя инсигния!

***

Стук в дверь выдернул революционера из воспоминаний. В конце концов, это все сплошная ностальгия, ему нужно сосредоточиться на цели. Он отложил незаконченный черновик в сторону. — Войдите — Произнес он четким голосом, автоматически перейдя на обычный стиль речи, который он выработал во время Восстания, за место прежнего бубнежа. Дверь со скрипом отворилась, и внутрь прошествовал стражник. Движения его выглядели скованными и жесткими. — Р-Разрешит- — Разрешаю, солдат, вольно — молодой стражник слегка расслабился — Итак, какие новости из-за стены? — Гуссар Астрея желает сообщить вам, что Юклиус решил раскрыть местоположение «цели». — Солдат затих, а Субару почувствовал, как к нему подступает головная боль. — Чувствую есть «Но», пехотинец…? — Он позволил вопросу повиснуть в воздухе. — Пехотинец Каин, сэр. И-и, да, есть «Но». У него есть требования, но гусар Астрея не уполномочен мне их раскрыть, он просил о встрече с вами когда-нибудь сегодня. — С каждым словом солдат, похоже, все больше напрягался: должно быть, та еще нервотрепка – стать вестником плохих новостей. Субару слегка сжалился и скрыл разочарование. — Еще, что-нибудь пехотинец Каин? — Д-да, вообще-то... С одним изданием произошел инцидент... — Он протянул Субару черно-белую газету, напечатанную на самой дешевой бумаге, которую только можно было найти. — Вчера на издателей напало несколько пьяных стражников и устроило большой переполох. Субару взглянул на газету. До сих пор он не мог привыкнуть к Лугунианскому стилю письма, сколько бы времени он ни тратил на книги и литературу, он все равно читал медленно. Хотя здесь оно и не нужно. Огроменный угрожающий глаз уставился на него с главной страницы. Через мгновение он узнал себя, или скорее карикатурного безумца, что подразумевал под собой его. Сумасшедший, с огромными темными глазами, рвал длинные черные волосы на голове, а из-за рта его вылетали бумажные обрывки, на которых были слова навроде «Свобода, Месть, Права, Меч, Рабочие» и прочие выражения, которые он обычно использовал в своих речах, под припиской «Пучеглазый Престрого Пищит на Плохих Плохишей». Обыкновенное промонархическое пойло. Он не был лишен чувства юмора, но «Пучеглазый» показалось ему просто мелочным прозвищем. — Итак, пара солдат атаковало издательство. Что-нибудь необычное? Пехотинец выдохнул. Похоже, в отличие от некоторых служащих, Субару предпочитал более непринужденный тон беседы. — Не совсем. Двоих наказали, как обычно, а издание закрыли, но самое важное - найденные нами образцы печати. — Он кинул на Субару выразительный взгляд. — Сэр, они были иностранными. Когда мы прибыли на место происшествия, они все еще были в грузовых контейнерах. Субару кивнул, этого стоило ожидать. Медленно, но верно, он терял технологическое преимущество, даже в таких базовых вещах как печать книг и газет. Его пугала мысль, что мушкет просочится в другие страны, но это было неизбежно. Никто не может пресечь идею, если она широко применяется. — Ну, если найдете больше, сожгите — Он положил газету и встал — Свободен. Солдат отдал честь, все еще слегка нервно — Благодарю, сэр — и ушел. Субару поправил жакет, взгляд упал на карикатуру из газеты, и он тихонько рассмеялся — Пучеглазый… не такие уж и большие у меня глаза — Ободрил он себя в шутливой манере, после чего сменил лицо на привычное выражение угрожающего нейтралитета. И вновь, предстояло еще много работы.