Статистическая погрешность.

У Стефани было чувство, что она вся целиком сделана из ваты – настолько сложно ей было сесть в законное позорное кресло. Ещё более сложно было устроиться в удобной позиции. В итоге она остановилась на привычном расположении конечностей L – подтянула ноги к груди и устроила ладони на коленях, что стало причиной нервного подергивания уголка губ Рейдзи. Он прекрасно знал, кто любит сидеть аналогично. Сказать, что атмосфера была слегка напряженной, значит использовать слишком мягкие слова. Мидо и Симура просто были взволнованы. Синго был спокойнее, ибо точно знал, что за девушка сидит сейчас перед ним. Хотя он не ожидал, что мисс Кастл, глупая малышка из Лос-Анджелеса, окажется тем же человеком. О том, что творилось с Намикавой, можно не говорить. Было такое ощущение, что стоит кому-то из них сказать что-то не так – и последует мощнейший взрыв. Но что объединяло Мидо и Сугуру, так это осознание того, насколько этим двоим, раздираемым противоречивыми эмоциями, сложно находиться рядом в эту секунду. Стефани нервничала. Сегодня все маски будут сброшены. Она не хотела терять Рию, но и продолжать всю эту ложь уже становилось невыносимо, да и идти в отказ после этой встречи было совершенно бессмысленно. Конечно, она не планировала рассказывать о случайном сексе с Рейдзи – ни сегодня, ни когда-либо после. Но Стеф не сомневалась, что Рия знает о связи тогда еще любимого мужа и Бонни – Намикава не отказался бы от возможности взять женщину европейского типажа, как бы о ней ни отзывался. Стеф взяла на руки Айми, которая требовательно касалась ее лапой, и устроилась в более привычной позиции. Как этот мудрый человек постоянно занимает такое положение на любой поверхности, останется для нее загадкой. Стефани никак не могла собраться со словами, пока Мидо с молчаливого согласия хозяина квартиры разливал виски по стаканам. Такими темпами эти встречи превратятся в собрания алкоголиков, пронеслась неуместная мысль. -Откровенно говоря, я не знаю, с чего начать, – наконец решилась произнести девушка. – Наверное, стоит начать с предупреждения. Это – единственное место, где мы сможем говорить открыто в ближайшее время, – Стеф прикусила губу. Пока что детектив ничего не сделал, но она не сомневается, что очень скоро Yotsuba снова будет нашпигована следящим оборудованием и наверняка в поле зрения появится, как минимум, ещё один агент L. И детектив наверняка не поскупится установит нужное оборудование в квартирах и домах подозреваемых. Рейдзи едва ли слышал эти слова. Рия заметила, какой странный огонек зажегся в его глазах. Он только что подтвердил ее соображения. Девушка мысленно порадовалась, что это больше не имеет для нее значения. -Кто ты, Амайя? – спокойный мягкий голос носителя очков, который и так прекрасно осведомлен о том, кто она, разорвал тишину мощнее, чем несколько торпед. Но Стефани была благодарна за это. Теперь она хотя бы чувствует поддержку и знает, с чего начать. -Агент L, – она выдает заранее заготовленную фразу. Синго и Рейдзи не изменились в лицах совершенно никак. Намикава осознал это давным-давно. Мидо, будучи не дураком и получив подтверждение о личности девушки уже какое-то время назад, тоже был готов к такому повороту. За что и получил ощутимый щипок от Рии – за то, что умолчал о таком важном моменте. Впрочем, он не жалел об этом. Всё-таки это секрет Стефани. -И, как его человек, я тоже могу диктовать ему определенные условия, – пробормотала Стеф, чувствуя себя все более неуверенно с каждой минутой. Конечно, у нее есть определенное влияние, но детектив не слишком благосклонно относится к личным заморочкам своих пешек. – Намикава, Мидо и Симура попадут под протекцию L, когда все закончится. И... И когда это случится, Yotsuba Group будет отчаянно нуждаться в вас троих. -Киру рано или поздно поймают, а это нанесет серьезный удар по репутации "Yotsuba Group", – медленно проговорил Намикава, откидываясь на спинку дивана. -Я понимаю, почему ты выбрала Мидо и Намикаву, – произнес Шимура, который пытался переварить полученную информацию. Не то что бы он не ожидал такого поворота событий. Просто всё слишком резко навалилось. Чертовы собрания, самоубийство бывшего сотрудника, а теперь ещё и Амайя решила сбросить маску... – Мидо прекрасно управляет финансами, а Намикава – фундамент направления продаж. Без них все просто рухнет. Но я... Амайя, я не могу... Я не хочу... – он замялся и замолчал. Стефани внимательно смотрела на него, пытаясь понять причину такого странного поведения. Она полагала, что такой параноик обязательно уцепится за возможность спасти себя... А потом девушка осознала. Он догадывался. Сугуру предполагал, кто она такая, хотя никогда не говорил об этом вслух. И Стеф была благодарна за то, что он не требовал с неё никаких объяснений, когда она была в уязвимом психическом состоянии. После того, как она потеряла Бейонда, после того, как один из самых близких людей едва не лишил её жизни весьма извращенным способом, она просто не выдержала бы очередной попытки залезть к ней в душу. И с учетом всего, что случилось в её жизни, Симура понимал, что неизвестно, сколько L может продержать человека в качестве своей марионетки и какие методы может использовать, чтобы дергать за нужные ниточки. -Спасибо, Сугуру. Ты замечательный, – тот потупил взгляд и, смущенно улыбнувшись, кивнул. – Я понимаю, как ты мыслишь. И... Да, ты прав. Это может быть очень продолжительная вынужденная мера. И, поверьте мне, – Стеф окинула взглядом всех присутствующих, – если вы не сделаете то, что нужно, добровольно, L просто заставит вас. И я по своему опыту могу сказать,что лучше не провоцировать его на подобное, – она почувствовала, как тело охватывает крупная дрожь – она все еще непроизвольно выдавала реакцию на прожитый опыт. Всего на несколько секунд, но этого было достаточно, чтобы Намикава заметил. И по его лицу она поняла, что сегодня разговора избежать не получится. Даже если он не готов выслушать, сегодня ему придется это сделать. Потому что это её Рейдзи. Потому что это тот самый случай, когда он наступит себе на глотку, но потерпит её словесные излияния, чтобы она не повторяла свой травматичный опыт персонально для него. -Ну... Я предлагаю перейти к самой неприятной части нашего разговора, – мрачно буркнула Стефани без лишних предисловий. Рука Намикавы, сжимающая стакан с алкоголем, дрогнула, и немного виски оказалось на руке. Он тихо извинился и отошел. Вскоре послышался звук льющейся в ванной воды. -Господин Симура, простите, но я спрошу это при Вас, потому что больше невозможно это терпеть, – воскликнула Рия со слезами на глазах. Она видела перемены в поведении Рейдзи с тех пор, как появилась Амайя, видела напряжение, которое возникло между мужем и новой подругой, и теперь, когда она неожиданно нашла в старой знакомой из Лос-Анджелеса своё мрачное и ворчащее солнышко, больше не могла сдерживаться. Мидо, даже если знал – а он, видимо, знал - молчал. Скорее всего, он пообещал хранить ее секрет. Если это Стефани Молл, то Намикава имеет полное право поступать так, как хочет. Рия прекрасно чувствовала и понимала его. Он до сих пор любил свою Стеф. И если это действительно она, то до сих пор не сказаны самые важные слова. Тяжелая правда, которую обязательно нужно сказать вслух. –Несколько лет назад L закрыл дело хактивистов, – продолжила Рия. - Несколько лет назад Стефани Молл получила посмертную благодарность от Интерпола за участие в этом деле. Дорогая, – девушка подошла к подруге. Та вскочила с кресла и вытянулась в струнку напротив нее, тяжело дыша и распахнув глаза. Она ожидала чего угодно – истерики, пощечины, без разницы. Она это заслужила. Это она начала разваливать их брак, хотя не имела никакого права вмешиваться. – Ты ведь Стеф, ведь так? Хотя Суругу и Синго были из разных миров, они успели неплохо поладить за последнее время. Конечно же, они никогда в жизни не встретились бы в баре, чтобы обсудить состояние общего близкого человека, проходящего психологическую реабилитацию, если бы этот маленький, нахальный и в то же время забитый человек не появился в их жизнях. По лицу Амайи, которую крепко прижала к себе Рия – старший мужчина спросил себя, как ее теперь следует называть – стало понятно, что слова Рии правдивы. Как и его собственные догадки, которые он постыдился озвучить вслух. Симура всегда отмечал, что Амайя – девушка с сильным характером. Она ходила к психологу еще до своего путешествия в реабилитационный центр, чтобы проработать целый букет травм – но теперь ему было интересно узнать, что с ней случилось. Подозрительный по природе своей мужчина, переживший собственный неприятный опыт, привязался к девочке, которая младше него больше чем на десяток лет. Она была честной – настолько, насколько это было возможно в ее ситуации – и искренней. Это подкупало. -Расскажи мне все, Стефани, – властный голос со стороны дивана – Намикава уже успел вернуться из ванной – вслух озвучил разрешение, в котором она так отчаянно нуждалась. Стеф чувствовала, как ее накрывает одновременно и счастье, и страх, и паника. Она добилась своего. Он готов ее выслушать. Условно готов, конечно. Просто потому что другие люди подняли эту тему. Неизвестно, сколько ещё он затыкал бы девушке рот. Рейдзи смотрел на нее с неизменно холодным лицом и бесстрастным взглядом. Мидо и Рия отбили пять и с нетерпеливыми улыбками смотрели на подругу. Синго думает, что сейчас даже Кира отошел на второй план. Именно в этот момент есть более важные вещи, такие, какие убийца вряд ли поймет. Стефани перевела взгляд на Симуру, который выдал мягкую улыбку, как правило, ему несвойственную и которую даже она видела не так часто, хотя им вместе, несомненно, было весело. Он ценил все, что она сделала для него – а она тоже сделала для него немало, и он просто по-человечески хотел, чтобы эта правда перестала ее угнетать. -Друзья, – Стефани сделала глубокий вдох. – И господин Намикава, – холодно добавила она. Стеф не понимала, как он к ней относится – слишком много противоречивых эмоций и действий и она не знала, что преобладает. В нем жило множество эмоций, свойственных как её Рейдзи, так и господину Намикава, извращенной и надломленной версии ее любимого. Он как бы любил ее, но... – Все вопросы я прошу оставить на потом. Мне... Достаточно тяжело об этом говорить. Начну с того, что мне совершенно не хотелось принимать участие в деле хактивистов. У меня была прекрасная жизнь, которую я очень любила. Я познакомилась с Рейдзи, когда он заканчивал получать степень магистра. Я... Я тогда только-только перешла на второй курс юридического факультета в Гарварде, – Намикава вздрогнул на этих словах, снова проживая вечер, когда он впервые увидел свою маленькую девочку. – И почти год спустя я переехала в Японию вместе с ним, продолжила учебу уже здесь. И все складывалось замечательно, пока две сволочи не решили, что я могу быть очень полезной. Ещё в Америке у меня был опыт работы с L. И он решил, что даже находясь здесь я могу быть очень полезной. В один прекрасный момент к нам домой явился великий детектив. Самолично. Он... Привел убедительные аргументы в пользу моего участия в деле хактивистов. Намикава мог потерять все. По крайней мере, так он сказал. На самом деле он просто обманул меня, чтобы я не посмела отказаться. И в итоге... Я работала на L и еще одного человека, которого знала под именем Сэм. В декабре, за месяц до того, как состоялись похороны, меня просто поставили перед фактом. Я должна умереть для всего мира. Пока она говорила, Рия сжимала руку Мидо. Мягкая и чувствительная, она была готова разрыдаться. Она понимала, как сложно было Стеф, видела, что творится с Рейдзи, и с трудом сдерживала себя. Останавливало только то, что Стефани сама была готова расплакаться, а ведь она была очень стойкой. Мидо мог быть не менее хладнокровным, чем Намикава, и воспринимал новую информацию как факт, который либо принимаешь, либо нет. Он принимал. Эти двое, которые до сих пор любят друг друга, были ему очень дороги. Симура испытал облегчение. Он знал, насколько ей сложно раскрыться, и мысленно просил девушку проговорить все. -Я должна была оказаться под покровительством L в день своей смерти. Но что-то пошло не так. Члены группировки как-то узнали, в каком месте и в какое время меня должен забрать его человек. В итоге я оказалась в плену у другого... – она сделала несколько глотков сока подряд из своего стакана. – Сэм. Он же – Бейонд Бездей. Он же – человек, который пытался убить меня после того, как закончилось дело с рейдерским захватом Yotsuba. Они слышали о лос-анджелесском деле, с горечью подумала она, оценив их реакции. Бейонд – говнюк и он это заслужил. Но он бывал и другим. Милым и заботливым. Смешным и трогательным. Хотя сейчас это не имело никакого значения. После того, что он натворил, Бей потерял всякую ценность для неё и оставил после себя то, что Бейонд Бёздей оставил для каждого человека, в жизни которого оказался. Пустыня. Выжженное поле, на котором можно вырастить только ненависть и отвращение. Взгляд Рейдзи был совсем темным – она никогда не видела такого прежде и не знала, как это оценивать. Это пугало. -С ним я прожила два года, чуть больше. Первые год-полтора приходилось скрываться. Это было не слишком сложно. Скрываться, я имею в виду. Жить с Бейондом было... Непросто. Но более-менее сносно. Хотя было невыносимо тяжело, конечно, и наши отношения были трудными, нестабильными и нездоровыми. Я ужасно хотела домой. Я ужасно скучала по Рейдзи. И когда... Мне пришлось работать с сыном одного политика, который приехал в город на время отпуска, – Мидо поперхнулся виски, который прихлебнул, снова осознавая масштабы её внутренней катастрофы, – стало совсем трудно, – она виновато посмотрела на Рию. – С тех пор я вела себя невыносимо. До чего тяжело было с Беем – характер у него просто концентрат всего самого херового в человеческой натуре, но ему, похоже, было гораздо тяжелее находиться со мной, чем мне с ним. Я довела его до того, что он позволил мне сбежать. Я не могла сделать этого раньше, потому что... Потому что он поклялся, что если я исчезну, то он убьёт Рейдзи, а потом вырежет всю мою семью, – девушка подавила позыв всхлипнуть. – Мне оставалось только постепенно изводить его, чтобы он сам принял решение оставить меня в покое. И у меня получилось. Бей пообещал, что не тронет Рейдзи и... Я просто выскочила из квартиры практически в пижаме, поймала такси и поехала в аэропорт. -Получается, это было во второй половине весны, – прикинул в уме Намикава. -Да. К сожалению, это не помогло, – девушка подавила приступ тошноты, буквально ощутив на своем животе густую горячую жидкость, оставленную тем, чье имя нельзя называть, в день, когда она полностью сломала его желание и дальше держать ее в клетке. Тогда Стефани привела себя в порядок только в бункере L. Она рыдала от отчаяния в тот момент, проклиная все на свете. Позже она сожгла чертову майку, которая держалась на теле как приклеенная из-за того, что девушка не потрудилась стереть влажные следы привязанности Бейонда, прежде чем выйти из ненавистной тюрьмы класса люкс. -Я схватила паспорт, карточку и уехала в аэропорт, пока он не передумал. Хотела вернуться в Токио, – Стеф сделала еще несколько глотков. – И тут все мои стремления разбил один горбатый черт, – плечи Рейдзи начали вздрагивать от подавляемого хохота, прикрыв рот, растянувшийся в улыбке, кулаком. Все ошеломленно на него посмотрели – такой тяжелый жизненный путь, а сдержанный и холодный господин Намикава смеется. Но Стеф понимала. Он принимает – пока только осознает и пытается принять, конечно, до принятия еще очень долго – ее историю как факт. Примет он его или нет, пока большой вопрос. Прежний Намикава Рейдзи был способен на такую реакцию. Правда, никогда прежде не было такого мрачного контекста. Он всегда так смеялся, когда Стеф говорила что-то забавное. И, хотя в самой ситуации не было совершенно ничего подобного, он всё равно умирал в душе от стиля подачи информации. Просто потому, что это говорит его прежняя маленькая, добрая, но токсичная девочка. Не совсем уместная реакция, конечно. Но она только смущенно улыбнулась и продолжила. – Я оформляла билет, когда меня перехватил L. С ним я вынуждена была жить до конца лета. -Какой он? – Симура смутился своего вопроса. Она просила оставить на потом, но, черт возьми, это же величайший детектив современности. Который, к тому же, ведущий следователь по делу Киры. Стеф нахмурилась, задумавшись. -Козел он, – в итоге выдавила она. – Сложный человек с невъебенными тараканами в голове. Простите, – она извинилась за бранные словечки. – И методы у него... Мягко говоря, специфичные, – Намикава лишь усмехнулся и заправил прядь волос за ухо, прикрыв глаза в защитном жесте. Обычно он так защищался от всего мира. Как будто все исчезает, когда глаза закрываются. Рейдзи никогда не был так наивен, как Стефани, и прекрасно знал, каким жестоким и злым бывает мир и какими подлыми и завистливыми бывают люди. Сын бизнесмена, который рос, с раннего детства наблюдая за конкуренцией. Он был прекрасно осведомлен о самых темных сторонах человеческой натуры. Такой же жест он исполнял для подавление эмоций. Только близкие знали, что Намикава может их испытывать, но он прекрасно умел с этим справляться. Сейчас было сложнее. Обида за то, что жизнь так несправедливо с ними обошлась, за то, что Стеф слишком бестолковая в своем желании защитить близких и за то, что они оба теперь потрескавшиеся фарфоровые куклы. –От L сбежать, казалось, тяжелее. Когда я довела его до предела – с учетом его странностей это случилось удивительно быстро - он просто запер меня в одиночестве на неделю. Я и так не покидала пределы бункера, но лишиться общения с двумя единственными людьми, которых я видела, было уничтожающе. Тогда пришлось вести себя хорошо и просто ждать подходящего момента. В итоге я провернула... Одну процедуру. Мне помог его человек, без него я вряд ли сидела бы здесь сейчас, – она замолчала, погрузившись в воспоминания. Как же непросто это было. Сколько слез она пролила, переживая, что ничего не получится, и ее лицо невольно выдало отчаяние и боль. Ей было жаль Наоми Мисору, на которую детектив переключил свое внимание, и ныне покойную. В этом она почему-то не сомневалась. – Он меня отпустил, но при условии, что я буду его крысой в Yotsuba. Ну и потом... Я ушла лечиться. Возможно, он попытался бы снова привлечь меня к очередному делу. Не думаю, что он просто так позволил бы мне сидеть в стороне, если бы попалось расследование, достойное моих способностей... Но после завершения расследования в связи с атакой на нашу корпорацию он не предпринимал никаких попыток снова втянуть меня в очередное дерьмо. О том, что сейчас она замешана в очередном деле, Стефани предпочитает промолчать. Рию незачем привлекать к тому, что творится в Yotsuba. Никто не возражает. А потом повисла тишина. Стеф переживала, как это будет воспринимать Рейдзи. Если он не примет это, то ее дальнейшее нахождение в Японии бессмысленно. Да, они живут вместе. Да,у них бомбический секс. Да, он подумывал начать выпрашивать ребёнка. Но на всем этом далеко не уедешь. Для успешных отношений нужно... То, что утрачено уже давно. Рия была рада за подругу, которая решилась рассказать, наконец, всю правду. Симура разделял ее чувства и одобряюще улыбнулся Стефани. Намикава казался непоколебимым. -Я подозревала, – тихо сказала Рия. – Чувствовала в Бонни что-то странное. Интуитивно хотелось связать это с тобой, когда мы встретились в Японии... Но теперь все окончательно встало на свои места, – она улыбнулась. – Рейдзи, ты в порядке? Лицо Намикавы ничего не показывало, но вряд ли когда-то в своей жизни он чувствовал себя так странно. Теперь всё встало на свои места. Как он справится с этими откровениями, он и сам пока не знает. -Прости меня, Рия, – тихо произнесла Стефани. -Дорогая, я тебя поблагодарить должна, – рассмеялась та. – Ведь это ты еще тогда, в Лос-Анджелесе, бросила, что мне не помешало бы присмотреться к Мидо, – Стеф смутилась на эти слова. Она думала, что эти двое действительно могли бы быть счастливы, но Бей всегда был прав на ее счет. И мотивы ее были отчасти эгоистичными. Потому что это её ейдзи. -Синго, мать твою, как давно это началось?.. – Симура был удивлен такому повороту. Он понимал, что происходит, и понимал уже давно. Вопрос был только в том, насколько. -Я с самого начала был в курсе их отношений, – Намикава, со своим холодным и спокойным тоном, звучит удивительно успокаивающе. – Более того, я их одобряю. Скоро это закончится, мы разведемся и ты сможешь выйти замуж за любимого человека, – Рия благодарно улыбнулась и сжала руку Мидо еще сильнее. Сам же Намикава был в смятении. Он недолюбливал Симуру. Он знал, что его Стефани любит больше и другой любовью, но Сугуру как человек вызывает у неё больше уважения, чем Рейдзи. У каждого свой порог переносимости боли, в том числе душевной, и свои способы справляться с ней. И если Намикава выбрал более простой путь для того, чтобы справиться с эмоциональным потрясением, Симура был более честным, в том числе перед собой. Оба пережили предательство любимых женщин, но в разных проявлениях. И Сугуру, вместо того, чтобы воспользоваться теми привилегиями, которые дала ему корпорация, выбрал более сложный путь. Не сразу, но он пошел к специалисту, чтобы все проработать. Гордость Намикавы же слишком долго не давала ему осознать истину, от которой он так упрямо отмахивался. Его и так разрывало от противоречивых эмоций и чувств, которые он с трудом прорабатывал со своей гордостью и эгоизмом, а теперь он окончательно запутался. Она почти год работает с ним в одной корпорации, если считать чистый срок деятельности в должности. Он впервые увидел ее снова через пару месяцев после ее возвращения в Токио. А потому считал, что она не может по-прежнему любить его. Холодная, собранная, по-настоящему озлобленная женщина – качества, которыми прежняя Стеф, наивная, забавная в своей ироничности и полная надежд, совершенно не обладала. Потому что уже на тот момент прошло слишком много времени. Он изменился, она тоже. Всегда чувствовалось, что в ней есть какая-то боль, но он понятия не имел, через что ей пришлось пройти. Намикава был уверен, что она преподнесла очень мягкую картину своей жизни, и что все не так легко складывалось, как Стефани говорит. В любом случае, в его голове крутилась мысль, что их просто тянет друг к другу из-за эффекта незавершенного действия и что рано или поздно они разойдутся. Через час после того, как Стеф сделает свое признание, она попросит прощения и вернется в свою комнату, закинется привычной порцией препаратов и устроится на балконе с пачкой сигарет, методично уничтожая половину за вечер. Рейдзи проведет эту ночь в гостевой спальне. Изначально Намикава собрал всех в своей квартире потому, что на повестке дня стоял Кира, и с этим определенно надо что-то делать. Это была корпорация, которую продавец планировал возглавить через какое-то время, и он не собирался просто так смотреть, как она будет уничтожена. Убийца появился в Yotsuba, а значит процесс уже запущен. И со временем L найдет его. Но спонтанное желание Рии оказаться в кругу близких людей сломало все его планы на эту встречу и превратило вечер во время откровений. Остается только ждать завтрашнего. Девушка вернется к больной матери. И ей вовсе не обязательно знать, что жизнь каждого присутствующего в гостиной человека под угрозой. Она обожала Мидо, дружила с Рейдзи и Стеф и очень симпатизировала Сугуру, с которым познакомилась не так давно. "Нервный человек, на лице которого написаны строгость и доброта" – поделилась она своими впечатлениями с Мидо, когда впервые встретила кадровика-параноика. И вовсе не обязательно делать её невольным участником их маленького тайного заговора. Все считают, что еще один вечер притворства ничего не изменит. И это правда. Очередное собрание планируется во вторник. Хигути решил, что первое будет пробным. Во вторник начнется первое испытание и настройка технической части. Вполне можно потратить один день, чтобы настоящее, полноценное собрание смерти в пятницу прошло идеально. Конечно, хотелось бы измотать маленькую американскую дрянь, чтобы она выполняла должностные обязанности после собраний и с ног валилась от усталости, чтобы совершила ошибку, которая показала бы ее несостоятельность как кандидата на место Кёске. Она трахается с Намикавой, чёрт возьми, зачем ей столько денег, когда у нее получилось зацепить самого молодого и состоятельного козла в Токио. Но ставки слишком высоки. L наверняка со временем поймёт, что умирают конкуренты Yotsuba. И теперь главное – выставить всё так, чтобы в случае чего сам Хигути мог предстать перед судом только в качестве свидетеля. Поведение шинигами удивляло. Рем терпеливо объясняла все правила пользования тетрадью, даже если мужчина задавал тот же вопрос в десятый раз. Не то что бы он был настолько глуп, просто приятно было осознавать, что в помощниках такая жуткая и удивительная сила. Она даже высказывала свои мысли в построении его гениального плана и всех схем, которые он планировал провернуть. Но её мотивы оставались загадкой. При должном умении общаться и манипулировать вполне можно было бы вытянуть из бога смерти правду. Но Хигути, увы, таким талантом не обладал. Пара робких и неумелых попыток – и он сдался. Но Рем точно знала, что нужно сделать, чтобы тетрадь снова оказалась у Ягами Лайта. Осталось только дождаться подходящего момента. Встреча в квартире Намикавы продлилась до полуночи и к моменту ее завершения Кёске благополучно досматривал свой счастливый сон, в котором он до сих пор неофициально руководил корпорацией, обращаясь с ненавистным продавцом как с марионеткой. Плевать, что он занимает должность президента. Хигути просто использует его в этом сне как свой живой рупор. Зато шинигами, наблюдающая за пятёркой собравшихся в гостиной людей, думает, что этой девочкой будет не так уж сложно манипулировать. У смерти свои планы. ___________________________________________ Пока в жилье пары поддерживается иллюзия обычной жизни, Оои и Хатори сидят в баре, как и множество вечеров субботы до этого момента. Даже по внешнему виду они отличались. Оои буквально излучал авторитет и грубую мужскую силу, человек жесткий, грубоватый и бескомпромиссный. Если были в этой жизни вещи, которые он терпеть не мог, так это нытье и слёзы. Хатори, человек слишком слабый и мягкотелый для такой работы, сделал Оои самым приближенным в кругу корпорации, потому что ему нужно было с кого-то брать пример. Сразу же после окончания университета совсем ещё юный Араёси пришёл на собеседование в Yotsyba – удачно объявленный конкурс на позицию специалиста в отдел маркетинга, первая встреча с отцом в пределах корпоративного здания, первый мрачный и разочарованный взгляд, который он получил от родителя. До этого они, в принципе, неплохо взаимодействовали. Господин Йотсуба, как ни странно, поддерживал общение с ребенком, рожденным вне брака – единственным из нескольких. Собственно, это и стало началом конца хороших отношений между ними. Потому что простого трудоустройства Хатори оказалось мало. Ему нужен был карьерный рост. И так уж получилось, что вечером, через несколько часов после собеседования, мужчина зашел в бар и столкнулся лицом к лицу с другим сотрудником Yotsuba. Тогда он еще не занимал место главы телевизионных систем, но начинал подготовку к замещению по конкурсу и... Невовремя напортачил в архивной системе отдела. За что получил строгий выговор с занесением в личное дело и напоминание о том, что теперь его участие в финальном собеседовании под вопросом. Хатори, будучи человеком не глупым, подумал, что ему не только нужно подобрать правильную маску для работы в среде пираний, но и обзавестись своими собственными связями, решил, что было бы неплохо помочь жёсткому и прямолинейному Оои. В итоге конфликт был решен через отца, запись в личном деле мужчины благополучно исчезла, как будто её и не бывало, а Араёси получил первого должника в лице действующего начальника отдела телевизионных систем. Казалось, что Оои не заботит совершенно ничего в этой жизни, но собрание, которое состоялось на днях, основательно выбило почву из-под ног у каждого участника. Иначе как объяснить то, что этот лысый человек сидит не прямо, как обычно, а подперев щеку рукой? Впрочем, вместо того, чтобы ныть, он думал, как бы выжить во всей этой заварушке и периодически бросал неодобрительный взгляд на коллегу, который в приступе паники выкладывал все мысли, которые приходили в голову. Хатори не отличался ни блестящим умом, ни способностью выжимать из опасных ситуаций максимум. Поэтому Такеси обоснованно полагал, что блондин втянут в это дело исключительно из-за связей его отца. Несмотря на то, что отношения между отцом и сыном были, мягко говоря, натянутыми, определенное влияние у него сохранилось. И теперь, перед лицом такой опасности, каждый из родственников мог стать потенциальным рычагом давления. Они занимали привычный уединенный столик и потягивали традиционный сакэ. Эти встречи раньше сопровождались разговорами о работе, о семье Хатори, о стрельбе, которой Оои занимался в свободное время... Но последние двадцать минут Араёси устроил тихую истерику, не понимая, как такое могло произойти с ними. Такеси прекрасно понимал, что такому слабаку не место на этих собраниях и что именно он будет одним из тех, кто сломается первым. Наравне с остальными мягкотелыми слабаками, в которых осталось что-то от живого человека, как Симура, который, без всяких сомнений, тоже станет одной из первого десятка бесполезных жертв, пущенных в расход Кирой. -Так, успокоился, – глубокий голос с лёгкой хрипотцой в очередной раз пытается вернуть собеседника в адекватное русло, но это не помогает. Тогда в ход идет легкая пощечина, которая почти сразу оставляет отпечаток на светлой коже. Хатори наконец-то замолкает и с изумлением смотрит на Оои. – Страданиями делу не поможешь. И вообще лучше сидеть тихо. Мы не знаем, как будет действовать Кира и кто он. Или она. ___________________________________________ Воскресное утро Хигути начал со спонтанной поездки к родителям. Ему не терпелось насладиться подавленным состоянием отца, который тоже стал участником собраний как один из руководителей корпорации. Шинигами решила не тратить время напрасно. Мужчине всё равно сейчас не до бога смерти. На сегодня у неё особые планы. Стефани проснулась в одиночестве и из-за небольшого срыва, который случился перед тем, как отправиться спать, провалялась в кровати до 11 утра. Запах вафель, которые Рейдзи приготовил на завтрак, уже рассеялся, и из кухни уже не доносился звон посуды и мягкое жужжание кофеварки. Но она всё равно не торопится за своей порцией кофеина. Мужчина уже стучался в её комнату пару раз, но, не получив ответа, решил оставить её в одиночестве, пока Стеф сама не захочет выйти из изоляции. Она ещё несколько минут смотрела в панорамное окно, шторы на котором уже успела раскрыть, а потом таки решилась встать с мягкого матраса. Девушка встала и, бросив последний неодобрительный взгляд на чёрное шелковое постельное белье, которое ненавидела до скрипа зубов, сделала пару шагов к двери, закатывая рукава мужской рубашки до локтей. Легкое головокружение заставляет её остановиться – и Стеф мысленно проклинает лекарства, которыми закинулась накануне. Но, оказывается, всё намного хуже, чем таблетки... Стефани в ужасе смотрит на огромное создание перед собой, не в силах пошевелиться. "Шинигами" – звучит в голове теория L, когда она медленно делает пару шагов спиной к кровати. Девушка даже успевает издать громкий вопль, но он очень короткий – буквально через пару секунд она уже прижата к кровати и отчаянно пытается скинуть с губ жесткую костяную ладонь жуткого создания. Но этого короткого звука оказывается достаточно, чтобы Рейдзи, который хотел снова постучать в дверь, услышал и теперь ворвался в комнату без предупреждения. -Стеф, ты совсем спятила?.. – он озадаченно смотрит на постель, на которой она пытается сбросить с себя нечто невидимое. Намикава думает, что это невиданный ранее припадок, но его теория рассыпается в прах, когда он предпринимает попытку подойти и сдернуть девушку с кровати. Отлетевший на несколько метров и больно саданувшийся затылком о дверной косяк Рейдзи действует на чистом инстинкте защитить, когда подскакивает на ноги, но не успевает ничего сделать, потому что Стефани летит следом. Оба – до смерти бледные и перепуганные, не знают, что делать и вместе отползают подальше от комнаты. Рейдзи беспомощно пытается понять источник опасности, Стеф же не может оторвать взгляд от бога смерти, и каждый пытается закрыть другого. В голове шинигами проносится мысль, что она пытается защитить любимого даже перед воплощением самой смерти, и Рем невольно смягчается, проводя параллель между девушкой, на которую смотрит, и Мисой, которая теперь понятия не имеет, что в ее руках была черная тетрадь.