Гортензия и черные розы

Игрок номер 456, чувствовали ли вы ответственность за других игроков?

ᅠ Лёгкий кивок. ᅠ Тело мелко дрожит, и Сон Хун не в состоянии прекратить дрожать. Костюм-тройка впивается в тело, бабочка на шее слишком туго затянута, и Ги Хун в очередной раз шмыгает носом, пытаясь вдохнуть побольше раскаленного воздуха. Такое ощущение, словно он под чем-то. Надежда мучительно умерла последней, и вновь Ги Хуну пришлось воззреть смерть павшего, кто отдал свою жалкую жизнь в обмен на отсрочку его медленной казни. Ги Хуна мутит от сладкого парфюма в воздухе, мутит от цепкого взгляда Хван Ин Хо, что замер на против него за этим кошмарно-громадным дубовым столом. ᅠ — Знаешь, Ги Хун, на самом деле это было забавно. — Скрипит дерево и ткань, по комнате разносятся приглушённые шаги. Хван Ин Хо обходит его со стороны, и по спине бегут болезненные мурашки, а подсознание так и кричит: «Обернись, там опасность, ты не видишь?!». ᅠ И правда. ᅠ Как Ги Хун не мог заметить такого небрежного обращения с волчком, железной уверенности тому, что все они непременно выживут, и смогут вернутся домой. Домой, где он пообещал себе непременно пройтись под противным мелким дождем, сходить на оживленный городской рынок, и подсмотреть утраченный кусок спокойной жизни у других людей. Непременно сходить на тёплый ужин к игроку 149, отведать обещанные домашние блюда, дождаться прихода игрока 120, славно посидеть, и выдохнуть, осознав что ночной кошмар кончился. ᅠ — Игрок 456, что вы чувствовали, когда в третьей игре увидели меня живым? ᅠ Ги Хун обернул голову в сторону Ин Хо. В глазах и спокойном выражении лица читался блеск удовлетворения, от чего внутри стало еще более гадко. ᅠ — Радость. Увидев вас живым, я чувствовал радость и облегчение. ᅠ Шелест за спиной, невесомое прикосновение к волосам, и его шею и челюсть обхватывают сильные, жёсткие руки. Ги Хун пугается, дёргает головой в попытке выбраться из ловушки, но мужчина лишь крепче прижимает его голову к своему торсу. ᅠ — Знаешь ли ты, драгоценный Ги Хун, почему я позволил тебе все это? — Горячий шёпот касается его уха, Ин Хо склоняется к нему, цепляясь за него сильнее, оставляя мелкие отметки полумесяцев под пальцами. — Потому что ты особенный. Ты один из единственных, кто взывал этих отродий к альтруизму и трезвости ума, но знаешь, драгоценный, жалкие монеты ослепили незрячих ещё сильнее. ᅠ Ин Хо мурлычет, зарывается ладонью в его волосы, и Ги Хуну даже кажется, будто тот проводит носом по его волосах, вдыхая запах отчаяния в свое глубокое тщеславное чрево. ᅠ — Знаешь, почему я позволил тебе выжить, и вернутся сюда во второй раз? Потому что наблюдать за твоими попытками сохранить в людях последнее прекрасное забавляет. Настолько, что ты, чертов любимец богов, просочился во все укромные места моей души. ᅠ Чужие руки сжимают глотку сильнее, и Ги Хун хрипит, тщетно пытаясь оторвать от шеи стальные клешни. Ин Хо отпускает его, отступает шаг назад, и вновь подходит к своему креслу, пока Ги Хун, надрывно кашляя, возвращает себе самообладание. ᅠ — Красивые слова, Ин Хо, но с чего мне выдалась честь умереть особенным? — Ги Хун часто и тяжело дышит, внутри него звонкая пустота, и ему уже плевать на все происходящее. Плевать на стоящего рядом с ним предателя, плевать на то, что сейчас и он сам умрет. ᅠ — Ты ещё не догадался, Сон Ги Хун? — Мужчина отворачивается к нему спиной, и смотрит куда-то в даль сквозь испачканное кровью стекло. Ги Хун понятия не имеет, о чем тот думает, когда Ин Хо забирает из рядом стоящей вазы несколько цветков, и подходит с ними к нему. ᅠ — Ты равен мне, игрок номер 456, — Ин Хо любовно и педантично заправляет хрупкие стебельки ему за ухо, продолжая говорить. — Ты должен был быть подле меня, вести эту игру со мной, и участвовал ты тоже со мной. Видишь? Мы связаны. И принадлежишь тоже мне, Сон Ги Хун, весь, до самого остатка. Как и принадлежу тебе я. ᅠ Хван Ин Хо опускается перед ним на одно колено, всматриваясь в лицо Ги Хуна. Взгляд Ин Хо тяжёлый и колкий, и тот без лишних слов вкладывает последние гортензию и черную розу ему в нагрудный карман. Цветы пышные и душистые, их лепестки покачиваются при движении, и выглядят они еще совсем свежо, для постепенно умирающего существа. Как и Сон Ги Хун. ᅠ — Но ты предал меня, драгоценный Ги Хун. Ты предал меня, когда вернулся сюда, предал меня, когда с огоньками в глазах планировал мою смерть. Предал меня, когда я открыл тебе свое имя. ᅠ Ин Хо бережно берет ладонь Ги Хуна в свою, а тот вспоминает, как за несколько дней до начала переворота Ин Хо пришел к его койке после отбоя. Как тот тихо шептал о своем имени, настоящем имени, Ги Хун вспоминает свое смятение, тепло, благодарность за доверенную ему тайну. За то, что он с ним, и поддерживает его желание выбраться живыми из этой мясорубки. Сейчас же он ощущает только безысходность перед чем-то великим. ᅠ Сон Ги Хун молчит, пока Хван Ин Хо встает, молчит и когда тот вновь оказывается у него за спиной. ᅠ — Прощай, драгоценный Сон Ги Хун. Мне искренне жаль, что все сложилось именно так. ᅠ Хван Ин Хо склоняется, и напоследок коротко прижимается горячими губами к щеке мужчины. Когда тот выпрямляется, на коже расцветает почти алый отпечаток его уст. ᅠ Сон Ги Хун не дрожит, когда тяжёлые руки вновь смыкаются на его шее. Не дрожит, пока хрипит от нехватки кислорода, ведь он уже не тут, мыслями далеко-далеко отсюда, он вновь сидит в захудалой забегаловке и угощает дочку сладостями. Жёлтая лампа довольно странно пару раз моргает над ним, окрашивая душное помещение в темноту, и вот Сон Ги Хун, словно бы очнувшись от наваждения, коротко мотает головой, и улыбаясь вновь обращается к дочери с предложением пойти гулять дальше, ведь у них в распоряжении ещё целая ночь. ᅠ Под руками обмякает живая плоть, и пусть та ещё тепла, Ин Хо не позволяет себя обмануть. С груди умершего тела опадают несколько темных листьев, легко опускаясь на холодный пол. Прикрыв веки Ги Хуну, Хван выдыхает несколько раз, и слышит привычный механический голос.

Игрок номер 456 покидает игру.