Постановка "Алая Луна"

      Фурина который вечер думала о сюжете. Изо дня в день, одно и то же — в итоге она мучилась над текстом, потому что писанина сценаристов ей не нравилась. Тут сюжетная дыра, там ломается характер персонажа, а когда перепутали имена персонажей и девушка призналась в любви своей же матери, у неё глаза на лоб полезли.       Всё же труппа старалась. Актёры, хоть и имели мало опыта, играли неплохо, на голову выше, чем несколько предыдущих команд. Гидеон сидел на столе и внимательно смотрел на буквы, словно понимал, что там написано. Питомец не нашёл ничего лучше, чем разлечься на черновике и вытянуться, прося погладить животик.       — Ты не вовремя, Гидеон, — устало прошептала девушка, но просьбу кота выполнила и услышала тихое урчание. — Вот ты мелкий… Знаешь, что я не могу тебе отказать.       План удался: хозяйка отвлеклась. Потеряв ход мыслей, она взяла в руки стопку и начала перебирать листки, чтобы проверить, с чем она уже справилась. В руки попал сценарий, который Фурина уже закончила и отдала главе труппы. Или не отдала.       — А что тогда я им отдала?.. — глаза широко открылись.       — Мя-а-ав, — «А я говорил, чтобы ты высыпалась».       — Ты-то хоть не дави на меня. Ты мой друг, ты должен меня поддерживать, — она махнула рукой, и рядом появились участники Салона Одиноких сердец. — Месье Уше, налей, пожалуйста, кофе.       Гидеон исподлобья глянул на гидро мимиков. Не нравились ему эти создания, особенно, когда они стали проявлять много воли. Питомец понимал, что девушка плохо спала и еле держалась в сознании. Скорее всего именно усталость сказалась на её элементальных навыках.       Загружая себя работой и выпивая кофе до крови из носа, Фурина проводила ночи за сценариями, книгами и бумажками, доделывая то, с чем не справились декораторы. Когда она пыталась поспать, часто просыпалась в холодном поту из-за кошмаров.       — Как же надоело, — она спрятала лицо в руках и шумно выдохнула. — Каждый день, как прошлый. Я уже не понимаю, что происходит. Чем дальше, тем хуже.       -… — «…»       — А? — Фурина наградила питомца непонимающим взглядом. — Ты что-то сказал?       Когда кофе был готов, месье Уше появился в комнате и поставил его на стол. Фурина потянулась к чашке, не глядя, и промахнулась — Гидеон сорвался с места, лапой ловко скинул кофе на пол, чтобы капли напитка не попали ни на работу, ни на саму девушку.       — Хэй, — она резко взбодрилась. — Ещё один такой выпад, и я выкину тебя на улицу!       — Хс-с-с-с! — «Тебе нужно отдохнуть. Ты час пишешь одно слово!»       Уже второй листок был исписан мелким почерком: «Арлекино». Фурина глубоко вздохнула. Последняя встреча сильно сказалась на ней; видеть замешательство на лице предвестницы, замечать небольшие перемены на вечно спокойном лице, понимать, что она пыталась всё исправить — невольно Фурина велась на сладкую ложь. Хотела верить, хотела видеть эту сторону предвестницы чаще.       Ведь ей так нравилась игра. Всё, как в красивом романе, который Фурина так хотела испытать наяву. А вот чего добивалась Арлекино? Даже если пыталась получить её расположение, то для чего? Фурина больше никак не была связана с политикой, она обычный человек, просто несколько более значимый и известный.       — Р-р-р, — «Не разговаривай с этой страшной женщиной.»       — Гидеон, не лезь в мою жизнь, — она подтолкнула кота к краю стола, чтобы прогнать с рабочего места.       — Мр-р-р… — «Я прошу тебя заботиться о себе…»       — Если бы она хотела мне навредить, то упустила с десяток моментов. У неё больше причин держать меня живой, чем убивать.       Гидеон исподлобья смотрел на неё, недовольный ходом событий.

***

      — Невероятно! Просто восхитительно! — мужчина ударил тыльной стороной ладони лист бумаги. — Такого я ещё не видел!       Фурина слабо понимала, что произошло. В обед она ворвалась на репетицию и подошла к главе труппы, чтобы передать нужный сюжет. Но мужчина не злился, наоборот, с широкой улыбкой рассказал, как ему понравилась история.       — В жизни не видел такой необычной истории. Казалось бы, — продолжал он, — история про королевские интрижки, но какой красивый конец! Весь Фонтейн должен о ней узнать.       Девушка немного стушевалась, но вскоре пришла в себя и надела привычную маску.       — Я согласна на это, но только при определённых условиях.

***

      На витрине стояли бутылки с красивыми этикетками. Красные, белые, розовые вины. Сладкие, сухие, крепкие… Девушка с милой внешностью терпеливо рассказывала об особенностях каждого вида.       Фурина кивала на каждую фразу, разглядывала этикетки и долго думала, что взять. Мондштадт славился своими винами, наверное, стоило взять бутылочку из региона свободы. Хотя на самом деле она понятия не имела, что лучше подойдёт для вечера в компании суровой женщины.       — Что-нибудь приглянулось? — консультант тепло улыбнулась.       — Понятия не имею, — Фурина крутила в руках бутылку с белым сухим вином. — Мне нужно вино для вечера, чтобы оно понравилось сорокалетней статной и горячей, но суровой и привередливой женщине. Мы расстались на плохой ноте и уже неделю не виделись.       Девушка кивнула, скрылась на складе и через пару минут вернулась с прозрачной бутылочкой с крафтовой этикеткой, прикреплённой к горлышку на верёвке. Она отличалась минимализмом и отсутствием роскошных деталей, горлышко было покрыто застывшим воском. Фурина скептически отнеслась к выбору консультанта.       — Оно не нуждается в яркой этикетке, — говорила девушка. — Вино сделали из винограда редкого, очень капризного сорта. Вкус сбалансированный, преобладают фруктовые нотки. Аромат яркий, но не броский. Выдержка пятнадцать лет. Я бы сказала, что это коллекционное вино.       Фурина сдалась и купила бутылку за баснословные сорок пять тысяч моры. Она в любом случае не смогла бы выбрать сама.

***

      Дом Очага покинул Пуассон. Навия сказала, что Слуга и воспитанники переехали в новый особняк, который почти отремонтировали.       — Твой питомец всегда рядом с тобой, — глава Спина-ди-Росула улыбнулась.       Фурина обернулась — позади сидел белый кот, смотревший на неё с улыбкой. Сначала девушка хотела отчитывала питомца за безрассудные вылазки из дома, но вскоре привыкла к его особенностям, ведь он и до этого блуждал по улице.       — Он часто так делает, — кот прыгнул Фурине на руки, и она ловко его поймала. — А ещё он, как оказалось, разговаривает.       — Мр-р-р.       Навия старалась не подавать вида и сохраняла дружелюбную улыбку, припоминая адрес нужного специалиста.       — Какой интересный малый, — она несколько нервно посмеялась.       — Ты мне не веришь?       — Мя-а-ав, — «Меня слышишь только ты.»       — Нет! Он правда понимает людей и сам разговаривает! — Фурина вытянула кота перед собой, чтобы передать подруге.       — Да-а, я тоже его понимаю, — девушка погладила пушистого. — Очень умный малый.       — Мр-р-р, — «Она милая, мне нравится.»       Гидеон послушно сидел на руках Навии, подставляясь ласкам. В приступе невероятного удовольствия он мял лапками её руку и выпускал когти, аккуратно цепляясь ими за одежду.       — Он разговаривает! — Фурина пыталась объясниться, чуть ли не плача. — Поверь, я в своём уме!       — Мр-р, — «Уже поздно, она всё поняла.»       Фурина потеряла счёт моментам, когда представала перед окружающими в таком свете. Друзья принимали её со всеми странностями, пока прохожие тактично молчали. Она поникла.       — Что у тебя за специалист?..

***

      Девушка переминалась с ноги на ногу. Она боялась представить, как Арлекино отнесётся к её просьбе: в последнюю встречу Фурина попросила не использовать её, а сама в итоге планировала сделать так же. Ещё и использовала такие же методы. Тяжело вздохнув, девушка поднесла руку к двери.       Дверь резко распахнулась, и на пороге показался Лини.       — Добрый вечер, мисс Фурина, — сняв шляпу, юноша поклонился. — Проходите. У нас небольшой беспорядок, прошу, не судите строго.       — Привет, — Фурина улыбнулась, когда её встретил знакомый. — Не переживай, у меня и хуже бывает… Нет, я не живу в беспорядке. Иногда сил нет, и я оставляю вещи разбросанными, но на следующий день убираюсь.       — Можете не стесняться, тут все свои, — они вместе вошли в особняк.       Внутри было скромно: простые обои, без лишней мебели, никаких картин. Арлекино не говорила, почему из особняка Буфф Д’эте Дом Очага переехал за стены города. Понять решение можно: свежий воздух, тишина, сад и открытая местность, чтобы избежать лишних глаз. Однако настоящая причина была неизвестна.       Старших не было видно. В холле возле камина сидели дети на вид не старше десяти лет, что-то непринуждённо обсуждали; вокруг лежали альбомы, цветные карандаши, ножницы. Огонь в камине размеренно потрескивал. Отдалённо чувствовался запах краски и клея, строительной пыли, что не улеглась после ремонта.       Фурина потерялась в ощущениях. Будто вернулись те дни, когда она непринуждённо сидела в кругу детей, а они боролись за её внимание, стараясь перекричать друг друга. А потом вместе пили чай. Когда мелкие уставали, Жюли и Барт составляли ей компанию. Невольно вспоминались нелепые шуточки парня, из-за которых его возлюбленная обижалась, но недолго.       Девушка остановилась. Она смотрела на воспитанников, не веря себе и своим ощущениям. Лини не стал прерывать её, просто встал рядом и тоже смотрел за играми младших. Фурина успела забыть, зачем пришла сюда.       Хотелось остановить время и навсегда остаться здесь.       — Несмотря на произошедшее, дети быстро освоились в новом месте, — Лини нехотя нарушил молчание.       — Те трое, — девушка указала на двух мальчиков и девочку, сидевших поодаль от остальных, — их Арлекино недавно привела из сгоревшего особняка?       — Да, те самые. Они быстро успокоились, но с другими ещё не нашли общий язык. Главное, что больше не плачут по ночам.       Фурина тряхнула головой. Дальше их путь лежал по коридору, где в самом конце за увесистой деревянной дверью должен был быть кабинет предвестницы. Лини учтиво поклонился и оставил девушку одну.       Тихо постучавшись, она получила разрешение войти и осторожно приоткрыла дверь. Кабинет выглядел скромно: стол, пара больших шкафов с открытыми полками и небольшой папоротник на подоконнике. Было темно, только один торшер освещал рабочий стол и небольшое пространство вокруг. Арлекино смотрела в одну точку на пустом столе.       — Привет, — Фурина спрятала пакетик за спину, — как ты?       — Давай сразу к делу, я занята, — предвестница не удосужилась посмотреть на гостью.       — Я пришла тебя навестить. Помнишь, что я говорила в последний раз?       — Извини, конечно, но я не настроена на светские посиделки, — она прикрыла глаза, сдерживая болезненный стон. — Или у тебя какое-то дело?       — Ну…       Фурина стушевалась. По пути к особняку она сотню раз обдумала, как договориться с Арлекино и выманить её разрешение. Однако при виде воспитанников у камина все планы пошли крахом. Девушка не могла переступить через себя.       — Как насчёт отметить переезд? — она показала пакетик. — По твоим синякам под глазами и уставшему взгляду видно, что тебе не хватает отдыха.       Фурина не стала ждать приглашения и сама подошла к столу, по пути ища стул. Его не оказалось. Арлекино молча следила за ней.       — А стула нет? — девушка осмотрелась.       — Нет, — Арлекино откинулась на спинку кресла и, похлопав по ноге, саркастично добавила: — Если не хочешь стоять, можешь сесть мне на коленки.       Фурине нельзя давать много свободы. Только она почувствует вседозволенность, инстинкт самосохранения с треском проиграет любопытству и жажде приключений. Чем больше времени они проводили вместе, тем сильнее девушка убеждалась, что Арлекино не представляла опасности. И это всё подогревало интерес.       Фурина широко открыла глаза; губы подрагивали, стараясь не расплыться в довольной улыбке.       — Я же сяду.       — Ну сядь.       Какой абсурд. Расскажет кому-нибудь — либо не поверят, либо прилетит Арлекино на алом крыле и косой отрубит ей голову. Фурина испытывала извращённое удовольствие, наблюдая за тем, как предвестница вела свои странные игры. Она сделала пару осторожных шагов — Арлекино вздохнула.       — Я пошутила.       Вот оно! Арлекино проиграла в своей же игре! Фурина была в дичайшем восторге. Но выиграть битву — не победить в войне. Она сделала ещё несколько шагов в её сторону, показывая всю серьёзность ситуации.       Не успела Арлекино опомниться, как пакетик оказался на столе, а Фурина, довольная своей выходкой, счастливо похлопывала по коленям на ноге предвестницы.       — Я прощу тебе наглость, но только один раз, — строго сказала хозяйка особняка, и уже тише добавила: — У меня нет сил с тобой спорить.       Фурина не знала, будут ли бокалы в Доме Очага, потому разорилась на покупке шикарных хрустальных бокалах в том же магазине, где приобрела вино. Она попыталась открыть бутылку, и когда не получилось, протянула женщине       — Плохой выбор собутыльника, — резко высказалась Арлекино и не приняла бутылку. — Я не люблю вино, особенно такое.       Ей пришлось изменить решение: Фурина понятия не имела, как открывать бутылки без штопора, и вертела её в руках, пытаясь сообразить, что делать.       — Что за малое дитя… — предвестница выхватила бутылку, достала из ящика в столе штопор и с лёгкостью вытащила пробку. — Как вообще дожила до такого возраста? — Фурина проигнорировала колкость.       Тёмная тень дала о себе знать в самый неподходящий момент. Боль сковала тело, и Арлекино с трудом налила только в один бокал. Как же Фурина невовремя пришла…       — Пей сама, — она подала ей бокал, — я не хочу. Негоже Отцу показывать плохой пример воспитанникам.       Немного расстроившись, Фурина пригубила терпкий напиток и отметила, что сухое вино бывает приятным. Алкоголь слабо чувствовался, уступая место странному, но интересному послевкусию. Внезапно девушка почувствовала те самые фруктовые нотки, про которые говорила консультант.       Изначально планировалось, чтобы они обе разделили бутылочку. Арлекино слушала болтовню, стараясь сконцентрироваться на ней и игнорировать медленно утихавшую боль.       Чтобы отвлечься и прочувствовать атмосферу, она налила и себе. Терпкий вкус вернул её в реальность, оставляя после себя приятное послевкусие.       -…так и получилось… — Фурина что-то говорила, но внимание Арлекино было сосредоточено на другом.       Боль утихла. Арлекино выдохнула и расслабилась, позволив себе насладиться напитком. Один вечер она позволит себе побыть собой, а не предвестницей или директором приюта. Мелодичный голос успокаивал, отгонял дурные мысли. Возможно, после смерти Гидро Архонта Фурина сохранила часть божественности, которая подавляла проклятье. Или же что-то подмешали в напиток?       -…я перепутала папки… — девушка продолжала рассказ, сидя на столе и болтая ногами. -…теперь мне предстоит работать над сценарием, который нужно подробно расписывать…       Мысли перемешались в голове; то, о чём она думала час назад, отошло на второй план. Арлекино задавалась вопросом, когда их отношения стали непонятно на что похожи. Знакомые, приятели, друзья… Слишком близки, чтобы быть знакомыми, но до статуса близких друзей ещё далеко.       Женщина одарила гостью взглядом, отмечая смешанные чувства по отношению к ней. Вроде бесит, а вроде она и не против этого. По привычке Арлекино достала из верхнего ящика пачку сигарет и, зажав губами фильтр, подожгла. Она часто так делала, когда в голове творился бардак.       Горький дым привлёк внимание гостьи, она прервала рассказ.       — Ты же пьёшь вино в моём кабинете и сидишь на моём столе, — заметив осуждающий взгляд, предвестница сделала ещё одну затяжку. — Разве я не могу курить в своём кабинете?       — Не боишься пожара?       — Я строго слежу за этим, не нужно волноваться.       Сигарета дотлела до фильтра, и Арлекино по привычке потушила её о свою руку. Девушка нахмурилась.       — Не переживай, — предвестница откинулась на спинку кресла, — руки не чувствуют слабую боль…       Гостья глубоко вздохнула. После сигареты остался ожёг, еле заметный в полумраке. На тёмной коже определённо было много шрамов не только после боёв. Арлекино глазом не повела, когда раскалённый окурок коснулся кожи и потух.       Наблюдая за неприятным процессом, девушка потеряла ход мыслей. Речь шла о предстоящей постановке, а после всё заполнил запах гари и тлеющего табака. Почесав затылок и пытаясь вспомнить, Фурина взглядом металась по комнате.       — Я забыла, о чём говорила, — опьянённая Фурина вздохнула и поставила на стол пустой бокал. — Тогда скажу всё, как есть. Я изначально шла попросить тебя об одолжении. Для постановки нужны дети, которые отыграют роль сирот. Мы не смогли подобрать нужных актёров. Либо бездарности, либо просят баснословные суммы.       — И ты решила попросить меня дать воспитанников, — Арлекино закончила за неё мысль.       — Да. Когда я вошла в особняк и увидела детей… Я поняла, что это неправильно. Хотела предложить хорошую сумму после выступления, но ты определённо сказала бы: «Детей не продаю», — девушка хихикнула, и Арлекино отметила, как хорошо у неё получилось парадировать суровый и холодный голос Отца. — Не хочу тебе врать. Всю жизнь жила ложью и уже сыта ей по горло.       На минуту воцарилась молчание. Девушка, сгорбившись, задумалась.       — Я сделала первый шаг навстречу. Надеюсь, ты тоже будешь со мной честна.       Предвестница потупила взгляд, ощутив больной укол где-то в районе сердца. К сожалению, она не могла рассказать всё, что было у неё в голове. Что-то нужно скрывать из-за работы, что-то она не расскажет никогда, чтобы не стать последней тварью в её глазах.       — Мне приятно с тобой общаться, но не когда начинается ложь. Насчёт вина. Не подумай лишнего, — она тряхнула головой. — Я изначально хотела выпить в этот вечер, но пить в одиночестве — дурной знак. Точнее, первый признак алкоголизма…       Фурина спрыгнула на пол. Из-за выпитого алкоголя голова немного кружилась, а затёкшая нога предательски подвернулась — девушка полетела на пол с грохотом. Какой стыд!       — Не ударилась? — женщина немного наклонилась вбок, чтобы увидеть за столом лежавшую на полу гостью.       — Ударилась! — невольно вскрикнула та, потирая голову.       — Ну будь аккуратнее в следующий раз.       Предвестница изо всех сил сдерживала смешок. Её забавляла неуклюжесть и странные ситуации, в которые попадала Фурина. Она приподнялась на руках, села на полу, потирая ушибленный затылок.       Арлекино встала возле стола, наблюдая за неуклюжей гостьей.       — Я принесу лёд…       — Я уже ухожу, не нужно, — девушка резко подскочила и тут же потеряла равновесие.       Арлекино, выставив руку, поймала её. Предвестница привыкла, что с Фуриной постоянно что-то происходило.       — О Архонты, прости меня… — девушка не могла устоять на ногах. — Я очень давно не пила, вот меня и… — она икнула и покраснела от стыда.       — Если не знаешь свои границы, то не пей.       — Я… Прости…       За окном ночь. Отпускать девушку в состоянии нестояния было бы вопиющим преступлением — один неаккуратный шаг, и девушка кубарем полетит по склону. А уже по пути к дому на неё могли напасть или похитить. Арлекино не горела желанием куда-то идти, да ещё и с грузом в виде пьяной дамы, потому решила оставить её в своих покоях.       Комната была маленькой, в разы меньше просторного кабинета. Идеально заправленная кровать теперь ассоциировалась только со Слугой. Фурина сначала сопротивлялась, не хотела скомкать расправленное покрывало. В итоге аккуратно присела на край, осмотревшись на наличие складок, чем довела Арлекино.       — Да успокойся, — она положила ладонь на светлую макушку и надавила, чтобы привести девушку в чувства. — Как твоя голова?       — Побаливает…       — Подожди немного, я принесу лёд, — предвестница растрепала и без того пышные волосы.       — Не нужно, — Фурина взмахнула рукой.       В воздухе возникли мелкие светящиеся капли, которые сливались вместе — они сформировали водный фантом с человеческий рост. Вокруг них кольцом полетели светящиеся капельки гидро, залечивая травмы. Арлекино с удивлением рассматривала необычное существо, так похожее на хозяйку. Даже торчащая прядка на голове была. Женщина подняла руку и заметила, как недавний ожёг после сигареты затянулся, не оставив шрам.       — Мне стало лучше, — Фурина шумно выдохнула, опустив голову. — Но не совсем…       — Интересное применение глаза бога. Я думала, у тебя только трое зверюшек.       — Это мои друзья! — она грозно посмотрела на неё снизу вверх, чем рассмешила предвестницу. — Я ещё по воде ходить умею! Так что я вовсе не беспомощная и бесполезная…       — Приходи в себя, — Арлекино потрепала её по голове, испортив остатки укладки. — Если что-то нужно, попроси Линетт, она сегодня дежурит ночью.       Фантом растворился в воздухе, после него остались голубые светящиеся частички. Они разлетелись по комнате и вскоре погасли. Арлекино хмыкнула: её способности могли только лишать жизни, а не лечить. Такой полезный навык, которого не хватало.       Предвестница направилась к выходу, и её схватили за рубашку. Она обернулась.       — Можешь побыть ещё немного? — Фурина, применив все свои актёрские навыки, сделала настолько жалобное лицо, что женщина не смогла отказать. — Я… Не знаю, что происходит…       Фурина заикалась — такое уж действие алкоголя. Мысли спутались; хочешь сказать одно, а говоришь другое. При попытке сформировать осознанное предложение, с её уст срывались несвязные между собой слова.       — С тобой приятно проводить время. Я пыталась занять голову, всё время посвятила работе, но… Ты всё не выходишь из головы. Наверное, поэтому взяла вино, — девушка усмехнулась. — Я немного нервничаю, когда ты рядом.       Арлекино поняла, что сейчас произойдёт, и это что-то станет ошибкой. Она вздохнула, чувствуя, как сердце быстро стучало. Тревожность и волнение — такие несвойственные предвестнице чувства. Но остановить её не посмела, желая услышать признание.       — Сначала это был страх. Сейчас это, скорее, симпатия, — Фурина продолжила, надеясь, что женщина не посмотрит на неё. — Даже не так. Ты мне нравишься.       Момент упущен, нужно было раньше что-то предпринять.       — Не знаю, какого ты обо мне мнения, просто захотелось тебе сказать. Будто так будет лучше… — она отпустила рубашку.       — Утром повторишь своё признание, когда протрезвеешь, — предвестница, не удостоив её взглядом, покинула комнату.       Через несколько секунд девушка упала на кровать и обняла подушку со всей силы, заглушая писк. Вроде легче, а вроде — и нет.