Постановка "Алая Луна"

      Клоринда несла бессознательную девушку на руках в сторону её дома. На улице было темно, город погрузился в сон, и никто их не увидит. Открыв дверь, Клоринда зашла внутрь и положила Фурину на диване. Пусть поспит.       Она прошлась по дому, осмотрела беспорядок, который хозяйка не успела убрать, вернулась на кухню. Пустые чашки, тарелка с печеньем, склянка из-под чая. Удручающе выглядит. Клоринда думала, что Фурина стала лучше себя чувствовать, но беспорядок и выпитый чай (которого должно было хватить на месяц, а не неделю) говорили об обратном.       В спальне валялись лёгкие романы, по закладкам дуэлянтка поняла, что Фурина начинала читать, но останавливалась примерно на середине и переключалась на следующий рассказ. На кухне было пустовато. Благо, появились новые продукты, а папоротник не засох.

***

      Утро началось с голода и чувства стыда. Клоринда бодрствовала всю ночь, охраняя сон подруги. Ещё и покушать приготовила.       — Доброе утро.       Фурина чувствовала себя отвратительно, кушая только что приготовленную яичницу.       — Спасибо… — она отложила пустую тарелку.       — Расскажешь, почему ночью спала в Доме Очага?       Девушка скулила про себя, закусывая губу. Осудит ли подруга, поддержит или посчитает это недостойным её внимания? Скрывать в любом случае бесполезно.       Она рассказала, что произошло прошлым днём. Упустила несколько моментов, которые ей знать было необязательно. Клоринда внимательно слушала, изредка уточняла, чтобы правильно понять сказанное. Руки Фурины подрагивали по двум причинам: страх перед Арлекино и переживания по поводу воспитанников.       — Я надеюсь, что после случившегося у Фонтейна не будет проблем, — Фурина горько усмехнулась. — Я поступила опрометчиво, кинулась на предвестницу, непонятно чего ожидая.       — К сожалению, тут я не смогу помочь, — даже бывшему архонту, пусть и подставному, не будет поблажек в зале суда. — Правила едины для всех: будь ты обычный человек или бог. Всех будут судить по содеянному.       — Главное, чтобы никто больше не пострадал. Не хочу, чтобы другие отвечали за мои поступки.       Клоринда сидела рядом. В чашке она видела отражение лица подруги, слышала, как дрожал голос, чувствовала каждой клеточкой своего тела, как некомфортно чувствовала себя девушка рядом. Фурина была склонна к депрессивному состоянию, не умела выстраивать отношения с людьми, и потому не могла ни с кем поделиться переживаниями и мыслями. Однако в последние месяцы она стала преуспевать в этом.       — Кхем, — Клоринда покашляла в кулак, чтобы привлечь внимание, — мне Слуга не показалась человеком, который из-за таких пустяков пойдёт в суд. Просто извинись, когда она вернётся.       Фурина задрожала.       — Я скоро пойду, сегодня будет суд. Нужно подготовиться.       Когда Клоринда ушла, в доме остался негативный осадок. Фурина не знала, куда себя деть. Работать в таком состоянии будет тяжело, прогуляться с друзьями не получится.       Уборка. Нужно срочно привести дом в порядок. А с этим непростым занятием помогут верные друзья. Даже питомец проявил инициативу, однако вся его помощь закончилась тем, что он гонял из угла в угол мусор.       К вечеру дом стал выглядеть лучше. Фурина — нет. Перебирая одежду, она в голове перебирала фразы, которые скажет предвестнице. Натирая посуду досуха, она представляла, как предвестница так же будет оттирать пол от её крови. Арлекино улыбалась, когда собиралась в Снежную, но была ли это искренняя эмоция или притворство?

***

      Навия позвала в гости, но Фурина отказалась. Третий день она безвылазно сидела дома, не пускала никого, почти не ела и много времени проводила за книгами. Гидеон всегда был рядом и позволял себя гладить, а стоило хозяйке замереть с гнетущими мыслями в голове, он ластился, стараясь её отвлечь. Как бы участники салона одиноких сердец не пытались её утешить и привести в чувства, она продолжала утопать в грусти и тоске.       Всё же одному человеку удалось зайти в гости — Клоринда была настойчива, отказывалась уходить, пока её не пустят. Месье Уше открыл дверь, не слушая хозяйку, и пустил её.       Возможно, в последний раз Фурина была так подавлена сразу после суда. За три дня она потеряла в весе, взгляд потух, синяки под глазами свидетельствовали о бессонных ночах. Ругать и отчитывать девушку бесполезно — это не вернёт её в реальность. Клоринда сама расстроилась, когда узнала, что произошло, и будь она так же привязана к воспитанникам, убивалась бы не меньше.       Фурина прочитала несколько книг, исписала много листов бумаги, сделала наброски костюмов. Другого способа занять голову она не нашла. Но нельзя вечно сидеть взаперти.       С трудом, но Клоринде удалось уговорить подругу выйти из убежища.

***

      Пуассон встретил прохладным воздухом и запахом сырости. Люди жили привычной жизнью, занимались своими делами, наслаждались временем, проведённым с близкими. Фурина злилась, что люди не ценили свои жизни, что для них обыденные вещи стали рутиной, от которой некоторые бежали.       Клоринда не блистала эмоциональностью; по её лицу было тяжело сказать, какие чувства она испытывала. При виде подавленной, морально убитой подруги она ярко показывала грусть и несвойственную ей тревожность.       — И что ей от меня нужно? — после долгого молчания голос охрип. — Могла бы прийти сама, раз это так важно.       — Навия настояла, чтобы ты лично это увидела.       — Какой бред, — девушка хмыкнула.       Глава Спина-ди-Росула встретила гостей с широкой улыбкой, от которой Фурина вздрогнула. И как она посмела так улыбаться, зная о случившемся? Навия попыталась обнять подругу, но она увернулась и насупилась.       — Что за грустное лицо? — как же раздражал этот радостный голос! — Я думаю, то что ты увидишь, улучшит твоё настроение.       Фурина последовала за ней в металлический домик поблизости. Только она пересекла порог, на неё кинулись дети и повалили на пол, крепко обнимая.       — Я же говорила, что тебе понравится! — где-то отдалённо звучал голос главы Спина-ди-Росулы.       Девушка была не в состоянии понять, как здесь оказались дети из Дома Очага. Арлекино должна была забрать их в Снежную. Наверное, у Навии получилось спасти их по пути из региона в регион. Или кто-то из воспитанников смог сбежать и укрыться в Пуассоне. Она дрожала от переизбытка эмоций, обнимала их в ответ и плакала.       Навия с Клориндой тактично удалились, оставив подругу вместе с детьми.       — Как?.. Почему?.. — и вправду, это были младшие воспитанники, с которыми она проводила время, и даже новая троица сидела в стороне ото всех. — Вас же забрали в Снежную…       Фурина взяла в руки лицо девочки, провела большими пальцами по щекам — настоящая, живая, не галлюцинация, не сон. Слёзы текли по щекам.       — Тётушка Фурина? — раньше она бы обижалась на такое прозвище, просила бы себя так не называть. — Всё хорошо? — сейчас же хотела слышать такое обращение целую вечность.       — Отец не сказала вам про план? — мальчик сел рядом, и его сразу же заключили в объятия.       — Нас тайно провели к мисс Навии и заставили тихо сидеть, пока Отец не вернётся.       — Вас было больше, где остальные? — глубоко внутри теплилась надежда, что все воспитанники смогли спастись.       — Старших не удалось спасти. Нужно было кого-то отвезти.       Фурина забыла, как дышать. В горле встал противный ком, подступила тошнота. Дети поняли, что гостье плохо, и быстро подали ей стакан с водой, который она моментально осушила.       — Я чуть не забыла! — девочка протянула небольшую коробочку. — Жюли и Барт просили передать вам…

***

      — Тебе нужно поесть, — Навия не принимала отказ. — Я требую, чтобы ты нормально поела.       Фурина сидела на диване и пыталась съесть суп, который приготовили специально для неё.       — Я-я н-не… — она до сих пор заикалась, не отойдя от истерики. — П-прости…       В коробочке лежали записная книжка, тетрадки и фотографии. На одной Фурину и Жюли сфотографировали на крыльце особняка Буфф Д'эте, на другой Жюли сидела с Бартом под деревом, положив голову ему на плечо. Чем могли провиниться воспитанники, чтобы их отправили воевать за амбиции предвестников? Это так нечестно, так несправедливо, так отвратительно, что от одной мысли об этом во рту горчило.       — Успокойся, всё в порядке. Ты не ела несколько дней, — опасно приблизившись, Навия прошептала на ухо: — Я знаю одного хорошего психолога.       Девушка подавилась и покраснела от стыда. Ну да, истеричка, у которой не все дома.       «Моя репутация уничтожена… — Фурина размышляла про себя. — Сначала перед Слугой, теперь перед подругами. Какой ужас!»       Пустой взгляд не мог укрыться от Навии.       — Я тоже переживала, когда не стало отца. Закрывалась у себя, долго плакала, отказывалась есть. Мелус и Сильвер были добры ко мне, терпели все мои выходки. Они, как никто другой, знали, что нельзя оставлять человека, когда у него горе…       Фурина замерла. Ну нет, ну не надо было упоминать Мелуса и Сильвера. Теперь ей стало ещё хуже.       — Я хочу, чтобы ты знала: ты не обязана одна переживать свои эмоции. Всегда есть я, Клоринда. Мы тебя выслушаем. А когда совсем плохо, можно обратиться к специалисту. Благо, медицина подарила нам лекарства.       Не хватало, чтобы её пичкали таблетками, как душевно больного! Девушка отвела взгляд и отставила пустую тарелку. Она отказывалась верить, что со стороны всё выглядело именно так…       — Я не знаю подробностей, — продолжила Навия. — Лини обмолвился, что это вынужденная мера.       — Лини здесь?! — Фурина вмиг повеселела.       — Да, но старается не показываться. В Фатуи что-то произошло, и понадобились бойцы. Слуга хотела спасти как можно больше воспитанников, но времени не хватило.       — А что будет с ними дальше?..       — Не знаю. Никто не знает.       Какое противное послевкусие. Фурина, пробыв пять сотен лет на посту, наслышалась историй о сиротах и неблагополучных родителях. После суда над будущим герцогом крепости Меропид идея отдать сирот в Дом Очага не казалась безумной. Девушка отмахнулась от пессимистичных мыслей.       Выход есть всегда, правда?       Ночью Фурина решила не ложиться спать. Гидеон помогал с творчеством… Точнее, просто не мешался, наблюдая за хозяйкой с дивана. Она, погрузившись в мысли, собирала мусор после создания костюмов, неудачные зарисовки и скидывала в мешок. Какие-то странные скетчи и записи девушка приберегла, надеясь немыслимым образом реализовать в будущем.       Голова раскалывалась. Фурина отключилась прямо на диване, обнимая мурлыкающего кота.

***

      Бездари. Безнадёжные бездари.       Фурина нервно сидела на лавочке и агрессивно кидала крошки голубям. Настроения не было.       — И зачем я за это взялась? — прицелившись, она кинула крупный кусочек багета в голубя, и он, получив по голове, улетел. — Новички и то лучше справляются. Эти годами на сцене, а играть не научились…       Солнце клонилось к горизонту. Девушка понятия не имела, как провести вечер. Дома порядок, работа на сегодня закончена, видеть никого не хотелось. Она продолжала кормить голубей, погружаясь в гнетущие мысли.       — Может, отказаться от труппы?       Вот и прибыл аквабус. Фурина подумала, что было бы неплохо прокатиться на нём, а после пройтись по региону. Столько красивых мест в Фонтейне, которые давно не посещала. Та же Плакучая ива, которая недавно пришла в норму, череп Элинаса, с которого открывался прекрасный вид на Кур-де-Фонтейн.       Решено, она отправится на самую высокую точку на черепе Элинаса и насладится прекрасными видами. Размявшись, девушка направилась к аквабусу. Пассажиры уже покинули судно, и только одна Фурина была в очереди, чтобы сесть на него. Она бы и села, если не такая знакомая тёмная накидка.       Высокая фигура во всём тёмном, не желавшая попадаться на глаза, мелькала между людей и зданиями. Фурина следовала за ней, еле поспевая. Когда незнакомка пропала из поля зрения, девушка ускорила шаг и направилась в сторону особняка, куда, возможно, таинственная фигура направлялась.       Особняк Буфф Д’эте был пуст. За незапертой дверью стояла тишина, давящая и звенящая. Она прошла внутрь, напрягая слух, поднялась на второй этаж и подошла к двери в кабинет предвестницы. Тихо. Фурина, медля и нервничая, толкнула дверь — скрип эхом отдался в пустом особняке.       — Фурина? — стоя в тени около рабочего стола, женщина собирала бумаги в стопку.       — Привет…       Голос звучал тихо, немного хрипло. Фурина поймала себя на мысли, что не знала, что сказать и почему вообще последовала за предвестницей. Наверное, как сказала Клоринда, следовало извиниться за нападение.       Арлекино, не желая терять время, собрала документы, достала несколько склянок с таблетками и кинула всё в сумку, которую некогда Лини и Линетт раздавали жителями. За картиной на стене скрывался небольшой сейф; набрав пароль и открыв дверцу, она аккуратно достала несколько пробирок с тёмно-алой жидкостью и, проверив целостность, положила в сумку.       Девушка молча наблюдала. Она могла бы начать разговор, но продолжала молчать. Арлекино собрала вещи за считанные минуты. Выглянув в окно и убедившись, что за ней не было слежки, направилась к выходу.       — Советую не распространяться, что я сейчас в Фонтейне, — пройдя мимо Фурины, она пошла вниз.       — Куда ты идёшь?       — Мне нужно навестить Лини и Линетт.       Она не стала догонять предвестницу. Простояв несколько минут на пороге кабинета, Фурина глубоко вздохнула, в последний раз кинула взгляд на рабочий стол и закрыла дверь.       Ноги сами вели её в Пуассон. Прохладный ночной ветер сдувал сонливость. Девушка срезала путь, воспользовавшись своими умениями ходить по воде, спустилась под землю, где было ещё холоднее, и оказалась у домика, выделенного для детей. Интересно, как они поживали? Хорошо ли себя чувствовали?       Прежде чем постучать, она прислушалась. Тихо. Неудивительно, ночь на дворе, все давно спали. Тогда она направилась к Навии в надежде, что рядом с ней она сможет унять удручающие мысли.       — …не думаю, что они рискнут сюда сунуться… — где-то вдалеке слышался голос подруги.       — …я благодарна вам, мисс Навия… — второй голос точно принадлежал предвестнице. — Меня временно отстранили от дел, скажем так, отправили в «отпуск»…       Фурина постучалась в металлическую дверь, и разговор сразу стих. Не дожидаясь приглашения, девушка вошла внутрь, и на неё уставились две пары глаз.       — А-ха-ха… — Навия нервничала, потирая затылок. — Не ожидала встретить тебя так поздно, Фурина.       — И снова здравствуй, — Арлекино отказалась от формальностей. — Я скоро пойду, так что можешь остаться.       — Что будет с воспитанниками?..       Вопрос остался неотвеченным. Никто, даже директор Дома Очага, понятия не имел, как лучше поступить. Сказать правду, отмолчаться или нагло обмануть, чтобы Фурина спала спокойно? Она была достойна узнать горькую правду.       — Предлагаю поговорить в другом месте, — Арлекино взяла ответственность за разговор на себя, чем облегчила жизнь Навии.

***

      На земле лучше думается, чем под землёй. Арлекино решила, что нет смысла что-либо утаивать. Если не скажет, Фурина будет мучить себя догадками и однажды придёт к неверному умозаключению. Обман — тоже не выход; чем слаще ложь, тем горче послевкусие.       Они расположились возле высоких кустов.       — Думаю, будет честно, если я расскажу про себя, — Арлекино села на камень, закинув ногу на ногу. — К тому же я знаю про тебя, а ты про меня — ничего.       — А-о-э… — девушка упала на колени. — Кто посмел рассказать?!       — У меня всегда есть информация на людей, которые меня интересуют, — эти слова ни капельки не успокаивали!       — И кто ещё знает об этом?!       Фурина запустила руки в волосы и силой сжала, будто хотела их вырвать. Какой ужас, какой позор!       — Это не важно. Хм-м-м… — приложив кулак к губам, предвестница нахмурилась. — С чего бы начать…       Арлекино сняла маску и показала ту, которую никому не давала увидеть. Сироту, выросшую в суровых условиях в приюте. Одинокую девушку, убившую близкую подругу. Предвестницу, пытавшуюся изменить порядки в Доме Очага. Некоторые моменты можно было опустить, но она не стала: даже малейшие детали могли нарушить повествование.       — Капитано, Номер Один из Предвестников Фатуи, отдал жизнь, чтобы спасти Натлан, а Дотторе сосредоточил силы в Нод-Крае, — Арлекино знала, что нельзя лишний раз разглашать информацию, но иначе Фурина не поймёт причины, по которым произошло то, что произошло. — Если бы не смерть первого, проект «Стужа» начался бы позже и я бы успела подготовиться…       Девушка уже закрыла глаза и погрузилась в дрёму, еле держа спину ровно. Арлекино вздохнула: закончит рассказ в другой раз. Подхватив её на руки, предвестница отметила, что она была лёгкой не потому, что за годы тренировок такой вес не казался серьёзным, — Фурина действительно похудела. Причём явно ниже нормы. Под глазами красовались синяки, губы были искусаны.       Навия выделила домик для предвестницы, так как возвращаться в особняк Буфф Д’эте было не безопасно.       Фурина не проснулась, даже когда её положили на кровать и предусмотрительно укрыли одеялом. Арлекино выключила лампу и покинула домик, оставив девушку отдыхать.       Уже на поверхности Арлекино смогла поджечь сигарету. Горький, едкий дым лишь отчасти отвлекал от мыслей. Она уже хотела по привычке потушить сигарету о руку, но любопытство взяло верх. В суматохе предвестница не успела осмотреть себя — по ощущениям тень поднялась выше.       Она оттянула воротник рубашки и шикнула: ощущения не врали, проклятье отвоёвывало сантиметр за сантиметром.       — Блядство…       Арлекино подожгла вторую сигарету.