Драгоценный Лотос Императора

      Некоторые вещи, доступные большинству простых людей, являлись тем, о чём самому Сыну Неба оставалось лишь мечтать. Например, о приватных и душевных встречах с друзьями. Посиделки с друзьями за чашей вина… Для кого-то обыденность, не стоящая особенного внимания. Для Императора — желанная, но непозволительная роскошь. И всё же… Даже Сын Неба являлся всего лишь человеком, смертным и склонным к слабостям, а потому Лань Хуань не мог отказать себе в удовольствии встретиться со своим ближайшим другом Не Минцзюэ, приехавшим в город на несколько дней. В детстве, пока Не Минцзюэ жил в столице, они частенько встречались в стенах Императорского города или резиденции Не. Славное было время! Они вместе обучались истории и каллиграфии, владению мечом, стрельбе из лука и верховой езде, а в свободные от учебы часы весело болтали, устраивали мелкие шалости и исследовали Императорский город. В ту пору только рядом с Не Минцзюэ Лань Хуань мог чувствовать себя легко и свободно. Будто он являлся не Наследным Принцем, на плечах которого лежала ответственность за судьбу всей Империи, а обыкновенным человеком, вольным самостоятельно вершить свою судьбу. Увы, друзьям не удалось остаться вместе надолго: когда Не Минцзюэ исполнилось девять лет, отец забрал его на границу, чтобы обучать военному ремеслу и руководству армией. Чего ещё ожидать от семьи потомственных военных, руководивших защитой Империи с самого её основания? Со времени отъезда Не Минцзюэ был всегда занят. Поначалу ему удавалось возвращаться в столицу хотя бы один раз в год на целый месяц. Однако после гибели отца в одном из сражений Не Минцзюэ оказался во главе армии, и количество его визитов сократилось. Он даже не смог приехать ни на похороны предыдущего Императора, ни на коронацию нового. Им оставалось довольствоваться только перепиской: раз в месяц в столицу приходили два письма от Не Минцзюэ: одно с официальным отчётом о положении дел на границе, второе личное сообщение другу детства. Это была первая встреча друзей за последние два года. Казалось бы, прошло так много времени! Но в действительности оно пролетело совершенно незаметно. Будто они виделись только вчера: настолько легко и непринуждённо проходила их беседа. — Так, значит, тот мальчишка настолько талантлив, что ни в чём не уступает твоему брату? — недоверчиво хмыкнул Не Минцзюэ. Он относился к тому ограниченному кругу людей, члены которого всегда обращались к Лань Хуаню неформально, пока вокруг не было посторонних. Немногим такое спускалось с рук. — А-Ин, бесспорно, очень одарён, — охотно согласился Лань Хуань, задумчиво вертя в руках пустую пиалу. Она входила в чайный набор, привезенный другом с границы. И, пусть, предмет казался простоватым и не выглядел слишком изысканно, Император не обманывался. Белоснежный нефрит высочайшего качества, из которого была выполнена пиала, являлся весьма редким и дорогим материалом. — Жаль, что безродному мальчишке никогда не занять высокую должность при дворе, — пожал плечами генерал Не. Из писем друга он многое узнал о Вэй Ине о том, как тот во всём помогал своему господину. — Зато в армии его таланты оценили бы по достоинству, там на происхождение не смотрят… Из самых низов можно пробиться наверх… — об армии Не Минцзюэ мог говорить бесконечно. Император знал, что его верный генерал искренне любил своё дело, получал удовольствие от сражений и готов был защищать родную Империю до последнего вздоха. Как и его отец. Как и прочие генералы семьи Не. — Ты считаешь, что место подле самого Императора нельзя считать наиболее… привилегированным? — усмехнулся Лань Сичэнь. Для него не являлось секретом, что большинство служанок и евнухов искренне завидовали Вэй Ину и мечтали пользоваться таким же расположением Императора, как и Вэй Ин. Даже некоторые чиновники желали однажды получить столько же доверия от Императора. — Человек с амбициями предпочтёт стать чиновником и обрести известность! — пылко возразил Не Минцзюэ, стукнув кулаком по столу. Он всегда был очень эмоционален, но его порывистость и вспыльчивость нисколько не пугали Лань Сичэня. — А не влачить жалкое существование слуги! Тем более, евнуха… — А-Ин не евнух, — мягко улыбнулся Лань Хуань, проигнорировав чужой порыв. В своих письмах он рассказывал далеко не всё, ведь некоторую информацию не следовало доверять даже бумаге. Мало ли, кто мог перехватить письмо и изучить его содержимое. Некоторые секреты стоило передавать только при личной встрече. Или вовсе никому не открывать. — И, если он действительно этого захочет, то может получить любую должность, какую только пожелает… — Разве безродный мальчишка когда-нибудь сможет стать… Первым Министром, например? — удивился Не Минцзюэ. Пусть он и знал, что Вэй Ин обучался вместе с Лань Чжанем, пусть ценил человеческие таланты, но… в некоторых ситуациях его взгляды можно было счесть несколько… устаревшими. — А кто сказал, что он безродный? — хмыкнул Лань Хуань, налив себе новую порцию чая. Ему всегда нравилось говорить о Вэй Ине, хвалить его и просто произносить его имя. Было даже немного грустно, что подобная возможность выпадала ему нечасто. — Его отец благородных кровей, когда-то был одним из любимых учеников дяди… — Любимчиком Старика? – переспросил Не Минцзюэ. — Да быть не может! – недоверчиво воскликнул он. — Даже дядюшка не всегда бывает беспристрастным, — миролюбиво пожал плечами Лань Хуань. Порой ему тоже казалось, что Лань Цижэнь ко всем относился одинаково, никого из своих учеников не выделял, но… Он помнил, с каким лицом тот вспоминал отца Вэй Ина. — Так ты хочешь сказать, что твой мальчишка не стремится достичь богатства и величия? – в голосе Не Минцзюэ отчётливо слышались сомнения. Видимо, он не часто встречал людей, которые не желали получить все возможные блага и почести. — А-Ин старается не ради славы… — возразил Лань Хуань. Об искренности и бескорыстии своего слуги он знал лучше, чем кто-либо ещё. — А, может, ты и сам хочешь, чтобы он всегда был рядом, да? – усмехнулся Не Минцзюэ с таким видом, будто узнал какой-то страшный секрет. — Умный, талантливый и на лицо хорошенький. Может, и на ложе послужить… — заявил он. — Не-сюн, ты переходишь границы, — предостерегающе произнес Лань Хуань. Он больше не улыбался. В конце концов, сколько бы вольностей он не был готов простить другу, подобное терпеть не собирался. Особенно с учетом того, что генералу Не удалось задеть за живое: Император ведь уже некоторое время задумывался о том, чтобы окончательно заполучить Вэй Ина в своё полное распоряжение. Пусть он и не мог взять его в супруги, но… подарить место любимого наложника был вполне способен. И его бы за это даже не осудили, ведь подобный поступок не нарушал траур по почившему отцу. Впрочем, Лань Хуань не собирался спешить: он планировал дождаться, пока Вэй Ин станет постарше, и уже тогда окончательно устроить всё так, чтобы прочие люди даже взгляд в сторону юноши бросить не смели. И тогда уже никто не рискнул бы оспорить его статус и положение подле Императора. Идеальная ситуация, гарантировавшая безопасность Вэй Ина. И обещавшая, что никому другому он никогда принадлежать не будет. По крайней мере, в этой жизни. — Что насчет твоего брата? Он будет сдавать Императорский экзамен в этом году? – поинтересовался Лань Хуань, дабы сменить тему разговора. Он не злился на Не Минцзюэ за его дерзкое предположение, однако предпочёл обсудить другой интересующий его вопрос. — Нет, в этот раз Хуайсан просто захотел посмотреть столицу, — с сожалением покачал головой Не Минцзюэ. При упоминании брата его голос значительно потеплел. – Он попытает удачу в следующий раз, через три года, — объяснил он. — И правильно, мал ещё, чтобы на звание ученого претендовать. Пусть пока поучится! – хмыкнул генерал. — Если ему понадобятся какие-то книги, он может обратиться к дяде, — задумчиво предложил Лань Сичэнь. — Тот с радостью поможет, — он хорошо знал своего дядю и был уверен в том, что того непременно порадовала бы возможность поделиться своими знаниями с ещё одним учеником. Особенно если тот происходил из семьи Не. — Мгм, — согласился Не Минцзюэ. — Был бы Хуайсан старательнее и усерднее, мог бы и в этом году попытаться сдать экзамены, но… мальчишке не хватает желания, — вздохнул генерал. Судя по его лицу, он действительно переживал за младшего брата и его успехи, а также надеялся, что тот займёт высокое положение. — Разве он не стал самым юным из числа тех, кто успешно сдал провинциальный экзамен? – удивился Лань Хуань. Он был наслышан об успехах младшего брата своего друга, пусть до сих пор ни раз не встречал его лично. — Его имя было в самом конце списка, — хмыкнул Не Минцзюэ, словно подобное являлось чем-то позорным и неправильным. – А мог бы попасть в первую десятку, если бы трудился лучше! — Не-сюн, — мягко улыбнулся Лань Хуань, но ничего более не сказал. Он не понимал, как можно не гордиться талантливым младшим братом. Не Хуайсан был одного возраста с Лань Чжанем, но уже успел сдать окружной и провинциальный экзамены на звание ученого. Многие и к тридцати годам не могли сдать эти экзамены и продолжали упорно учиться, а Не Хуайсан уже успешно достиг целей, которые кому-то не давались годами. Кто-то и до конца жизни пытался сдать хотя бы первый этап – окружной экзамен, но так и не преуспевал. «Если он с первого раза смог сдать оба экзамена, то в дальнейшем может оказаться очень полезным, — спокойно рассуждал Лань Хуань, трезво оценив чужие достижения. Он всегда ценил умных и сообразительных людей. – Даже если ни на одном из экзаменов он не стал лучшим, у него есть все шансы отлично сдать Императорские экзамены и стать министром, добиться высокого положения. Если он, конечно, не решится остаться в армии и помогать старшему брату… Интересно, а если дать экзаменационные задания А-Ину? Нужно обсудить этот вопрос с дядей…». — Ваше Величество! Генерал Не! – будто услышав его мысли, Вэй Ин появился в уединённой беседке, где друзья проводили время. Вдали от слуг, лишних глаз и ушей, что давало возможность говорить без тщательного взвешивания каждого слова. Лань Хуань очень любил эту беседку, в которой частенько проводил время с братом и Вэй Ином, а также с… некоторыми близкими людьми вроде Не Минцзюэ. — А-Ин, сыграешь для нас на флейте? – мягко улыбнулся Лань Хуань. Ему было приятно видеть доверенного слугу. Он не приказывал напрямую, но ведь… любое слово Императора, произнесённое вслух, можно было счесть не пожеланием, а именно приказом, которому требовалось немедленно подчиниться. — Конечно, — кивнул Вэй Ин, ловко вытащив нефритовую флейту из рукава. Словно ждал чужое указание. В конце концов, он ежедневно играл для своего господина, а потому никогда не расставался с инструментом. Именно для таких случаев. Вэй Ин успел сыграть несколько простых мелодий, приятно ласкающих слух, когда в беседке появилось новое действующее лицо: маленький евнух, спешно упавший на колени с громким возгласом: — Ваше Величество! Наложница Ван требует добиться для неё справедливости! — А здесь не бывает скучно! – хохотнул Не Минцзюэ, подперев голову рукой и с интересом следя за развернувшейся перед ним сценой. Видимо, она показалась ему весёлой. Император бросил на него короткий недовольный взгляд, но никак не упрекнул. Впрочем, оставаться рядом, пока он решал вопросы своего гарема другу было бы неприлично, поэтому, верно истолковав чужой взгляд, генерал Не вежливо попрощался и поспешил удалиться. Повторно увидеться они могли и вечером, за ужином, на который Не Минцзюэ обещал привести своего младшего брата для знакомства. Лань Сичэню очень хотелось бы последовать его примеру, но, увы… Ван Линцзяо являлась его наложницей, соответственно, и разбираться с её проблемами должен был именно он. И, как бы он ни пытался избегать встреч с этой девой, всё равно настал день, когда ему пришлось уделить ей внимание. Пусть и против его воли. «Хорошо, что в будущем этими вопросами сможет заниматься Императрица…», — мысленно вздохнул Лань Сичэнь и жестом указал Вэй Ину, чтобы тот встал на своё обычное место за его спиной. Тот безропотно выполнил приказ. Но по его лицу было отчётливо видно, что видеться с наложницей ему не хотелось, что показалось Лань Хуаню странным, ведь эти двое никогда не общались. — Что у неё случилось? – без особого интереса поинтересовался Император. Его абсолютно не волновали обиды Ван Линцзяо. Будь его воля, он бы вообще запер девушку в Холодном дворце и наблюдал, как она медленно чахнет и умирает. Может быть, даже подарил ей белую ленту, чтобы она могла повеситься, или чашу с ядом, чтобы она не раздражала его одним своим присутствием. Увы, подобную вольность он себе позволить не мог. По крайней мере, сейчас, пока у него не было законной жены, а шпионы Империи Вэнь, ещё не пойманные, следили за судьбой Ван Линцзяо. — Ваше Величество! – будто только и ждала озвученного вопроса, в беседку впорхнула Ван Линцзяо и тут же плавно опустилась на колени. – Молю вас, добейтесь для меня справедливости! – с наигранной грустью причитала Ван Линцзяо. – Вашу несчастную наложницу пытались опозорить! Покусились на мою честь! — говорила она, не поднимая головы. Будто испытывала сильнейший стыд из-за случившегося. У неё даже щёки покраснели, а глаза опухли… Будто от слёз. Но что-то подсказывало Императору, что подобного вида ей помогла достигнуть косметика. «Опозорили? Покусились на честь? – мысленно усмехнулся Лань Хуань. – Разве этого не сделал Вэнь Чао ещё до того, как вы прибыли на летнюю охоту?», — пусть у него и отсутствовали доказательства чужой порочности, но он нисколько не сомневался, что Вэнь Чао хватило бы глупости попытаться унизить и опозорить Наследного Принца другого государства, разделив постель с женщиной, предназначавшейся тому в подарок. — Кто посмел коснуться нашей собственности? – невозмутимо поинтересовался Лань Сичэнь. Он не испытывал гнев или злость, на которые очевидно рассчитывала наложница. Немедленное желание покарать наглеца тоже отсутствовало. Но разобраться в происходящем он был обязан, чтобы сохранить лицо, а заодно пресечь попытки Ван Линцзяо манипулировать им в будущем. — Ваше Величество, эта никчёмная не смеет назвать имя! – всхлипнула дева, распрямившись из поклона и закрыв лицо руками. Подняться с колен она не пыталась. Казалось, будто она плакала, однако… с трудом верилось, что её эмоции были искренними. — Скажи нам, и мы добьёмся для тебя справедливости, наложница Ван, — Лань Хуань старался звучать мягко, но даже не попытался подойти к «плачущей» девушке и утешить её. Не хотел. Сама мысль о том, чтобы коснуться той, кто разделил ложе с Вэнь Чао, была ему отвратительна. Прикоснуться к такой женщине для него было равносильно тому, чтобы изваляться в грязи. А грязь он не любил. Сзади послышался смешок. Похоже, Вэй Ин тоже находил сложившуюся ситуацию забавной. Или витал в собственных мыслях, обдумывая что-то иное. — Это… Это был он! – утерев слёзы, Ван Линцзяо без тени сомнений указала пальцем прямо на Вэй Ина. Её губы скривились от гнева, что в миг делало её лицо некрасивым и неприятным. – Эта никчёмная наложница собиралась навестить Ваше Величество и выразить своё почтение, а также благодарность за подарки, но… этот… этот грубый слуга осмелился меня ударить! И силой заставил вернуться во дворец! – причитала девушка. — А-Ин, наложница Ван говорит нам правду? – вкрадчиво поинтересовался Лань Сичэнь, даже не повернув головы в сторону юноши. Зачем? Император и без того знал, что его лицо выражало смесь недовольства и растерянности. — Ваше Величество, я бы никогда не посмел ударить красивую деву, — возразил Вэй Ин, выйдя из-за спины господина и опустившись на колени рядом с Ван Линцзяо. – У вас была назначена встреча с генералом Не, а наложница Ван собиралась вас потревожить. Этот слуга лишь вежливо попросил её соблюдать правила и дождаться, пока вы окажите ей милость… — коротко объяснил он. И основания не верить его словам отсутствовали, ведь Вэй Ин всегда был честен со своим господином. — Ложь! Наглая ложь! – закричала Ван Линцзяо. Её крик неприятно резанул слух. Какой же отвратительный голос. Было непонятно, почему Империя Вэнь послала ему именно эту женщину в качестве наложницы и шпионки. Зачем? Из-за просчёта Вэнь Жоханя или из желания причинить неудобства? – Ваше Величество, смотрите, какой синяк он мне оставил! – девушка закатала рукав. На её тонком аккуратном запястье отчётливо выделялись следы чужих пальцев. – Ещё и по лицу ударил! «Если бы А-Ин ударил тебя по лицу, оно явно выглядело бы намного хуже!», — Лань Хуань тяжело вздохнул. Он прекрасно знал о том, что Вэй Ин никогда не пошёл бы на подобный шаг. У Вэй Ина было отличное воспитание и образование, он бы точно никогда не поднял руку на слабую девушку или ребёнка. По крайней мере, без веской причины. Лань Сичэнь нисколько не сомневался в собственном подчинённом, а потому остановил его жестом руки, когда Вэй Ин попытался возмутиться и что-то ответить. — Есть ли кто-то, кто может подтвердить твои слова, наложница Ван? – уточнил Лань Хуань. В конце концов, ни в каких спорах нельзя было вставать на чью-то сторону, доверившись исключительно чужим словам. Всегда требовались доказательства. Дядя всегда учил его, что по-другому вынести беспристрастное решение невозможно. И пока что он следовал наставлениям родственника. — Стражники, охранявшие мой дворец, всё видели! – закивала Ван Линцзяо, старательно изображая праведный гнев. Слишком уж неестественно. — Тогда нужно их вызвать, — кивнул Лань Сичэнь, раздумывая о том, как же он устал слушать наложницу и смотреть на её лицо. С каждой минутой, проведенной в её обществе, становилось всё неприятнее. Хотелось поскорее закончить эту встречу и немного отдохнуть в своих покоях. Желательно в обществе Вэй Ина. Только его он мог спокойно терпеть рядом с собой. — Они пришли вместе со мной, — удовлетворённо улыбнулась Ван Линцзяо. Видимо, ей казалось, что всё шло по её плану. Впрочем, стоило отдать девушке должное: она всё-таки добилась желаемого и встретилась с Императором. Молоденькая служанка, прибывшая вместе с Ван Линцзяо, выглянула из беседки, чтобы позвать стражников. Те мгновенно явились на зов. Лань Хуань окинул их внимательным взглядом: двое желторотых юнцов. Очевидно, не слишком талантливых и способных, раз их отправили прислуживать наложнице Ван. И, похоже, что ещё и очень глупых, раз они дружно преклонили колени и хором воскликнули: — Наложница Ван говорит правду, Ваше Величество! — Значит, вы оба своими глазами видели, как наш личный слуга ударил наложницу Ван? – нахмурился Лань Хуань. По лицам и напряженным позам стражников он видел, что те лгали: оба дрожали от страха, не смели поднять взгляд. Лишь «незаметно» поглядывали на Ван Линцзяо в поисках одобрения. Глупцы. — Да, Ваше Величество! – хором повторили стражники. Императору даже стало интересно, какую награду им посулили за столь неприкрытую ложь. Впрочем, в действительности это не имело никакого значения. «Награда» от него уж точно запомнится им надолго. На всю оставшуюся жизнь. — Хм… — задумчиво протянул Лань Хуань. Он перевёл взгляд на Вэй Ина, по-прежнему стоящего на коленях: закушенная губа, будто он отчаянно желал что-то сказать, но изо всех сил сдерживался, руки, крепко сжатые в кулаки… Однако в его взгляде отчётливо читались уверенность в собственных словах и спокойствие. Он не боялся. Не дрожал от страха в отличие от оболгавших его стражников. – Какое же наказание положено за подобное непростительное поведение? – рассуждал Император, потерев точку между бровей. Он сделал вид, что серьёзно задумался. И, полагал, что его собственные актёрские навыки были намного лучше, чем у его наложницы. – Сотня ударов палками? – отрешенно предположил он. – Отрубить слуге руки, которыми он осмелился причинить боль нашей наложнице? Выколоть глаза за то, что осмелился на неё смотреть? Вырвать ему язык за то, что заговорил с ней? – в голосе Лань Хуаня не было абсолютно никаких эмоций, будто подобная ситуация его никак не касалась. Словно он в ней являлся посторонним, незаинтересованным лицом. — Казнить его? Хм… Как много вариантов… От цепкого взгляда Императора не ускользнуло то, насколько спокоен оставался Вэй Ин, пока он перечислял возможные способы наказания. Очень жестокие, однако соразмерные преступлению. Не укрылось от Императора и почти счастливая улыбка Ван Линцзяо. Не скрылось и то, как испуганно сжались стражники, будто наказание грозило именно им, а не другому человеку. — Наложница Ван, как думаешь, какое наказание будет достаточным? – поинтересовался Лань Хуань. И искренне надеялся, что не угадал чужой ответ. — Этой глупой поданной кажется, что смерть – чересчур жестокий вариант, — притворно вздохнула девушка. Однако выглядеть по-настоящему грустной и несчастной у неё уже не получалось. Не хватало актёрского таланта и сообразительности, ведь она уже ощущала себя победительницей. – Отрубить ему руки и вырвать язык было бы в самый раз… Чтобы больше он не смог навредить другим… Лань Сичэнь усмехнулся. Вполне ожидаемый ответ, продемонстрировавший, насколько у Ван Линцзяо чёрствое сердце. Предложить жестокую пытку длиною в жизнь вместо быстрой и лёгкой смерти… Омерзительно. Неудивительно, что эта дева сразу ему не понравилась. — Действительно… Наказание должно быть соразмерно преступлению и демонстрировать другим людям последствия, к которым может привести неподобающее поведение, — охотно согласился Лань Хуань, продолжая внимательно наблюдать за чужим поведением. А потому он не мог не заметить, как побледнела служанка за спиной у Ван Линцзяо. На бледном лице ещё отчётливее выделялась чуть опухшая щека – похоже, девчушку сильно поколотили за какой-то проступок. Её била крупная дрожь, а в глазах застыл настоящий животный ужас. И по какой-то причине она не сводила взора с Вэй Ина. Странная реакция. Впрочем, всё довольно быстро стало понятно, когда во время затянувшейся паузы, служанка упала на колени и, уткнувшись лбом в пол, заплакала: — Ваше Величество, всё не так! – всхлипнула она, не решаясь поднять взгляд. — Молчи, грязная девка! – тут же вскинулась Ван Линцзяо и схватила девушку за волосы, заставив поднять голову. – Кто позволил тебе открыть рот? – она замахнулась для удара и бездумно отвесила служанке тяжелую оплеуху. От иллюзии красоты и воспитанности Ван Линцзяо не осталось и следа. Она наконец открыла своё истинное лицо. Очень глупо и недальновидно с её стороны. — Наложница Ван, позвольте служанке говорить, — нахмурился Лань Сичэнь. Порой ему приходилось быть жестоким, но он терпеть не мог, когда кто-то обижал слабых и неспособных дать отпор. — Нечего ей сказать! – грубо возразила Ван Линцзяо, замахнувшись для нового удара. — Наложница Ван, кто позволил вам так себя вести перед Его Величеством? – процедил Вэй Ин, перехватив чужую руку и заставив отпустить плачущую служанку. Видимо, ему не хватило терпения и выдержки, чтобы стерпеть чужое отношение к бедной девчонке. – Думаете, если у вас есть власть, то вы можете избивать слуг и вымещать на них свой гнев? Лань Хуань удовлетворённо улыбнулся. Теперь ему всё стало ясно: его Вэй Ин просто увидел, как Ван Линцзяо издевалась над своей маленькой служанкой и вступился за девчушку, а Ван Линцзяо попыталась обвинить его в нападении. Как глупо и нелепо. — Как тебя зовут? – поинтересовался Лань Хуань у плачущей служанки, прижимавшейся к Вэй Ину в поиске защиты. Подобная картина не сильно радовала его, но пока Император терпел. Наверняка девчонка и без того натерпелась за время службы у Ван Линцзяо. — Сы-Сы, Ваше Величество! – всхлипнула девчушка и попыталась утереть испачканное и покрасневшее лицо рукавом, но лишь размазала по нему слёзы и сопли. Не самое приятное зрелище, но Император оставался невозмутим. — Сы-Сы, наш слуга ведь защищал тебя от гнева госпожи, потому и коснулся, чтобы остановить удар наложницы Ван, как сделал только что, верно? – мягко уточнил Лань Хуань, насмешливо глядя на пышущую гневом Ван Линцзяо. Похоже, она начала понимать, что в этой битве победа досталась другой стороне. — Всё так, Ваше Величество! – согласилась Сы-Сы, продолжив всхлипывать. — Наш слуга ударил наложницу Ван? – продолжил расспрос Император. — Нет, Ваше Величество! – уверенно заявила служанка. Как бы она не боялась свою госпожу, чувство справедливости в ней было сильнее, что не могло не радовать. — Что ж… — Император хмуро посмотрел на наглую наложницу и глупых бесполезных стражников. – Евнух Су! – позвал он. По долгу службы Су Шэ всегда находился где-то поблизости, пусть и не всегда в зоне видимости, а потому спустя несколько секунд степенно и неторопливо вошёл в беседку. — Ваше Величество! – поклонился Су Шэ, старательно не глядя ни на кого из присутствующих. На его лице застыла услужливая улыбка. — Евнух Су, слушай наш приказ, — строго начал Император, с интересом изучая реакции присутствующих. – Наложница Ван лжива и груба. Впредь ей не полагается дарить подарки от нашего имени. Также ей запрещается покидать её дворец. Проследи, чтобы она ни шагу не ступила за его порог, — приказал он. — Эти стражники вступили в сговор с наложницей Ван, чтобы опорочить честное имя нашего слуги. Каждый из них получит по двести ударов палками. Если они выживут, то вышвырни их из дворца без жалования. Узнай, есть ли чиновники среди их родственников. Если есть – всех лишить звания, — в голосе Лань Хуаня отсутствовали какие-либо эмоции. Он выглядел абсолютно беспристрастным. Пусть ему и доставлял удовольствия тот факт, что нашёлся повод наказать Ван Линцзяо и держать её подальше от себя, он бы предпочёл, чтобы Вэй Ин не был замешан в подобном деле. Ни сейчас, ни когда-либо в будущем. – Служанку Сы-Сы переведи в слуги хоу провинции Цайи, пусть теперь служит нашему брату. — Будет исполнено, Ваше Величество! – кивнул Су Шэ. Как и всегда, он не задавал никаких вопросов и не выказывал своего мнения. Ни один мускул не дрогнул на его лице, будто он ежедневно выслушивал суровые приговоры. Из-за криков Ван Линцзяо, плача Сы-Сы, и беспрестанных извинений стражников у Лань Сичэня разболелась голова, а потому он не остался следить за исполнением приказов, а в сопровождении Вэй Ина удалился в свои покои. — А-Ин, почему ты даже не попытался оправдаться? – поинтересовался Лань Хуань, сев на постель и помассировав виски. Это не ослабило боль, но помогло хоть немного снять напряжение. — Разве Хуань-гэ не тот, кто всегда стремится узнать правду? – пожал плечами Вэй Ин, пока зажигал успокаивающие благовония. Похоже, случившееся не сильно его напугало. – Ты бы никогда не стал бездумно выносить приговор, поверив слухам и сплетням. — Значит, моё решение было правильным? – спросил Лань Хуань, удобно устроившись на постели и прикрыв уставшие глаза. Пока появился шанс, следовало немного отдохнуть и расслабиться. — Наказывать родственников тех стражников… Не чересчур ли это? – задал ответный вопрос Вэй Ин. Видимо, это единственное, что его волновало. — Люди в Императорском городе должны быть верны Императору, — тяжело вздохнул Лань Сичэнь. Иногда Вэй Ин удивлял его своей добротой и наивностью. И удивление это отнюдь не было приятным. – Если они смеют обманывать Императора в мелочах, то как на них можно положиться в более значимых делах? Может, если прочие слуги посмотрят на пример этих двоих, у них и мысли не возникнет о том, чтобы солгать мне? — Хм… Я не рассматривал ситуацию с этой точки зрения… — после некоторой паузы согласился Вэй Ин, тщательно обдумав чужие слова. — Не будем об этом, лучше почитай мне, А-Ин, — попросил Лань Хуань. В данный момент он желал отвлечься от всех дел и просто послушать ласкающий слух голос Вэй Ина… — Над извилистыми берегами Дивный запах кружит, проплывает. Очертанья лотосов кругами Весь прудок заросший покрывают, Всё-то я боюсь, что дунет ветер Осени на листья слишком рано… Только ты б, мой друг и не заметил, Как они, опав, закружат странно.