Изменился

      Вэй Усянь покорно шел следом, в голове прокручивая мысли о возможности побега и с ужасом понимая, что все. Без шансов. У него не было с собой ни бумаги, ни чернил, ни даже попросту острых предметов, чтобы нарисовать талисман на себе кровью. А Лань Ванцзи даже не оборачивался, очевидно, ничуть не сомневаясь, что Вэй Усянь идет за ним.       Удивляло при таком раскладе, что ци вокруг Лань Ванцзи витала исключительно светлая. И что двигались они явно не в сторону Облачных Глубин, благо, Мо Сюаньюй сумел достичь того уровня, когда стороны света возможно определить, не прибегая к компасу или приметам.        Впрочем, скоро стало ясно, что Лань Ванцзи уверенно шел к горе, едва видневшейся отсюда.        — Эм… Лань Чжань? — Вэй Усянь рассудил, что, раз уж он все равно раскрыт, можно вернуться к этому имени. — Куда мы идем?        — На гору Дафань, — голос, полный льда прежде, казалось, стал на полградуса теплее, — уничтожать зло.        — А зачем тебе там я? — Вэй Усянь очень надеялся, что услышанное им в поместье Мо было неправдой, а Лань Ванцзи сейчас одумается и отпустит его, такого бесполезного, на все четыре стороны.        Лань Ванцзи просто проигнорировал этот вопрос, как будто не услышал. Тогда Вэй Усянь нагнал его и заглянул в лицо.        — И не стыдно тебе? Практически похитил меня из места, где я почти законно жил, ничего не объяснил, а теперь еще и притворяешься, что не слышишь? Кошмар! — он картинно приложил ладонь ко лбу, с притворным укором смотря в светло-карие глаза, отливающие золотом.        Лань Ванцзи снова промолчал. Вэй Усянь поскакал вперед, чтобы уже через пару секунд вернуться, отчаянно дрожа, и спрятаться за спиной Лань Ванцзи, судорожно схватившись за него с вскриком: “С-собака!” — этим заставив своего спутника вопросительно обернуться на миг, а потом посмотреть на застывшую в страхе собаку, не смевшую даже сдвинуться с места под ледяным взглядом.        — Лань Чжань, прогони ее, умоляю! — дрожало не только тело Вэй Усяня, но и его голос.        — Вон, — одно слово Лань Ванцзи заставило животное дернуться, заскулить и сбежать, унося ноги, пока есть такая возможность.        — Спасибо, Лань Чжань, — Вэй Усянь, все еще дрожа, отстранился. — Забудем об этом.       — Мгм, — Лань Ванцзи определенно не планировал об этом забывать.        Не то чтобы Вэй Усянь был гением трактовки выражений лица или малейших колебаний тона, однако ему была знакома такая интонация. Лань Ванцзи был с ним категорически не согласен и собирался сделать по-своему. Вэй Усянь удрученно вздохнул. Нет, ну что за человек?        Вэй Усянь решил не спорить.        Удивительно, конечно, прежде, лет эдак пятнадцать назад, он обязательно пристал бы к Лань Ванцзи, но не теперь. Этот Лань Ванцзи пугал. Лань Чжанем Вэй Усянь звал другого человека. Раньше сквозь весь холод проглядывало тепло, сейчас же его не было, если не считать то странное изменение, когда Лань Ванцзи говорил с Вэй Усянем, теплом. Льдов и зим достойный сын. Вэй Усянь глубоко внутри все еще надеялся, что ошибся со значением имени, но в то же время умом уже понимал: ошибки не было.        Вместо споров и громких слов Вэй Усянь немного отстал от Лань Ванцзи, надеясь таким образом суметь постепенно сбежать. Ах, если бы.        Лань Ванцзи не без причины являлся — по крайней мере, когда-то, — Вторым Нефритом ордена Гусу Лань. Как только Вэй Усянь начал отступать и отдалился на десять шагов, Лань Ванцзи обернулся и посмотрел так, что бежать расхотелось.       Вэй Усянь заговорил, пытаясь отвлечь внимание Лань Ванцзи. Ему почему-то казалось, что будет не очень хорошо, если этот Лань Ванцзи разозлится на него.       — Лань Ванцзи, ты так изменился! Как так вышло? — Вэй Усянь старался улыбаться, честно старался.       Просто солнечно улыбаться, когда с тебя сдирает кожу ледяной взгляд на безжизненном лице того, кто когда-то был тебе почти что дорог, не так уж просто и легко. Интересно, это потому что Лань Ванцзи его ненавидит, или потому что сам Вэй Усянь не ожидал таких изменений?        — Расскажи, пожалуйста! Ну, Лань Ванцзи! — за этим последовал еще один, уже долгий, взгляд на Вэй Усяня, который выжигал внутренности.        Но Лань Ванцзи заговорил.        — Не Лань.       — Что!? — Вэй Усянь так удивился, что ненадолго даже забыл бояться.       Лань Ванцзи промолчал. Он словно знал, что Вэй Усянь услышал его. Или же понимал, что его слова нельзя не услышать, скажи он их и шепотом — настолько внимательным к нему станет любой, оказавшийся рядом и почувствовавший ауру, витающую вокруг него.        — Ванцзи, расскажи, пожалуйста! Мне очень-очень интересно! Иначе умру от любопытства! — Вэй Усяню действительно хотелось знать, что же произошло.        Лань Ванцзи… нет, Ванцзи тихо, но отчетливо произнес:        — На привале.       Вэй Усянь кивнул, грустно вздохнув, и ускорил шаг. Теперь ему нужно было как можно быстрее и удачнее дожить до привала, который будет неизвестно когда, учитывая выносливость и силу Ванцзи. Вэй Усянь набрался несуществующего для него терпения, которое пришлось на месте выдумать.       К изумлению и превеликой радости Вэй Усяня привал последовал тем же вечером. На все вопросы об этом Ванцзи ответил кратко почти безразличным тоном:       — Твое тело слабое, — но этого, сказанного уже без убийственного холода, было достаточно.        Вэй Усянь успокоился. По крайней мере, Ванцзи заботился о его состоянии, насколько вообще мог заботиться этот Ванцзи в представлении Вэй Усяня. Отлично, это значило, что Вэй Усянь не умрет от голода, холода или усталости в ближайшее время. А еще…       — Кое-кто обещал мне рассказать последние новости его жизни. Ну, ту часть, которую я пропустил, потому что умер, — Вэй Усянь предвкушающе улыбнулся.       Ванцзи кивнул.