Драконьи истории (2024 - 2025)

      Когда наконец-то прибыла Висенья Таргариен, в Красном Замке стало намного шумнее. И первым делом, к ней пришли именно Эйгон и Хелейна, которые по ней безумно соскучились… — А что же твой супруг тебя оставил? — тут же поинтересовалась королева Алисента, которая тоже присутствовала на встрече. — Передать слова моего супруга, или всё же сказать честно? — хмыкнула Висенья. — А что, лорд Криган мог соврать? — Вряд ли соврать, но высказаться так, чтобы не обидеть — вполне. Он сказал, что ему нужно остаться в Винтерфелле, дабы продолжать укреплять свою власть. Он молод, а его вассалы — старики, в основном… Думаю, тут разжевывать ничего не надо? — А что было на самом деле? — спросила также присутствующая Рейнира. — Лорд Криган просто ищет причины, чтобы не появляться на землях, южнее его дома… В конце концов, ему ничего не мешало отправиться вместе со мной. Однако, как-то раз у нас зашёл один разговор, и тогда мой супруг высказался о том, что ему чужды эти ваши «южные традиции» и среди них он чувствует себя не своей тарелке… Да уж, как будто мне легко в этом плане! — Ну, не печалься, родная, — Рейнира положила своей дочери руки на плечи. — Думаю, нужно проявить немного терпения, и вы обязательно найдете что-то общее. В конце концов, у вас вон, уже, дети есть. — Ха-ха! К сожалению, терпение это не про меня… — рассмеялась Висенья.       И, конечно, много внимания было уделено мальчикам-близнецам, Рикону и Рэймонду Старкам. Изначально они казались невероятно похожими на отца, всё же кровь Севера и Первых Людей была сильнее Старой Валирии. Однако, стоило мальчишкам оказаться в компании своих родственников, тех же Джейхейриса и Дейнерис, которые были их старше лишь на пару-тройку годиков, как в них оказались заметны и их общие черты. И мальчишки резко показались похожими на их дядю, Эйгона. Точнее, на их мать, Висенью… В конце концов, Эйгон и Висенья тоже были близнецами, и их сходство было очевидно.       А что же до короля Визериса, то ему вообще было всё равно, как выглядели дети одной из его внучек. Ко всем им мужчина относился с теплотой и заботой. Это были те самые редкие, но самые лучшие моменты, когда Визерис мог быть просто дедушкой, который счастлив видеть своих внуков. — Это именно он — будущий лорд Винтерфелла, не так ли? — с весёлой ухмылкой произнёс король, когда заметил, что один из близнецов Висеньи, Рикон, всё никак не выпускал драконье яйцо из своих рук. То самое яйцо, которое ему когда-то подарил Дейрон, младший сын короля и дядя мальчика. — Да, всё верно… Он родился раньше, поэтому было принято именно это решение, — развела руками Висенья. — Ну, оно логично, конечно… Но вижу я, в нём больше от дракона, чем от волка… Даже не знаю, возможно, я должен быть рад этому. — Ну, лично я рада! Потому что тот же Рэй всё же идёт в сторону своего отца… Хоть кто-то же должен пойти в меня, не так ли? — Боюсь, Винтерфеллу придётся очень несладко, если им будет править Висенья два-ноль, — расхохотался Гвейн. — Им уже весело, я посмотрю, — улыбнулся Визерис.       Было принято решение собрать всех и провести совместный ужин, особенно, когда прибыли абсолютно все. После Висеньи, буквально через пару часов прибыли Лукас Хайтауэр и Дейрон Таргариен в сопровождении их дяди-воспитателя, сира Уильяма. Был, конечно, и лорд-десница, Отто Хайтауэр, который тоже считался частью королевской семьи — буквально, дочь Отто — королева, а его старший сын — супруг наследницы…       К слову, среди всех присутствующих, больше всех неловко себя чувствовал именно сир Уильям, младший сын Отто, который никак не был связан с Таргариенами, не кровно, ни даже браком. Но тем не менее, он внёс значительный вклад в воспитание младших сыновей, Лукаса и Дейрона. И именно тот же Дейрон считал своего дядю Уильяма вторым отцом. К тому же, если быть уж совсем честным, то своего настоящего отца, короля Визериса, Дейрон практически не знал. Он с юных лет был отправлен в Старомест, и особо с ним не виделся, только на каких-либо общих событиях. Он только вёл переписки с матерью, которая была единственным человеком из Королевской Гавани, которая проявляла в его сторону хоть какой-то интерес.             Родной отец не интересовался Деймоном, и тот об этом знал. Конечно, это было очень обидно. И в этом плане он втайне завидовал своему кузену, Лукасу, к которому его родной отец приходил гораздо чаще. Вот, даже сейчас, несмотря на долгую разлуку, Люк легко и непринуждённо общается со своим папой, Гвейном, тот ему улыбается и рассказывает какие-либо истории, а тот смеётся и просит ещё.       И вот, даже сейчас, когда у Дейрона есть прекрасная возможность пообщатся со своим отцом, король Визерис всё равно предпочёл компанию старшей дочери и её детей. Так что не только Уильям Хайтауэр чувствовал себя «белой вороной среди драконов»… У Дейрона Таргариена было не меньше причин чувствовать себя также. — Ну, здравствуй, брат… — за всё то долгое время, проведённое в стороне от остальных, к Дейрону наконец-то подошёл его старший брат. Эймон. — Знаешь, я долгое время думал о том, как ты выглядишь, что ты из себя представляешь… Мне до жути обидно, что мой младший брат растёт не рядом со мной. — Ты правда так считаешь? — удивлённо переспросил Дейрон. — Конечно! Это ещё на фоне принца Эйгона, который каждый день видел своих братьев и сестёр… — Ну, одного всё же не видел… — Лукас хоть и тоже был отправлен в Старомест, но и у него можно найти что-то общее с его братьями, выросшими на Драконьем Камне. — Намного больше, чем у меня с братом, который вырос в Красном Замке… Рядом с отцом. — Слушай, — Эймон чуть приблизился к младшему брату, перейдя на тот уровень шёпота, чтобы его слышал только он. — Я так понимаю, тебя беспокоит то, что наш отец про тебя не вспоминает?.. Так ведь, у меня ситуация не лучше, на самом деле… А возможно, даже и хуже, поскольку мы живём бок-о-бок, и даже так — отец меня всё равно не видит. Это всё равно, что быть сиротой при живом отце, ведь ему предпочительнее общаться с дочерью… и с её детьми. И даже сейчас, как ты тоже видишь, король Визерис общается именно с Рейнирой, с её мужем, с её детьми… И даже уделяет время своему младшему брату, который живёт вместе с ними. Но не с нами. — Обидно это… оставаться незамеченными, — грустно опустил голову Дейрон. — Впрочем, я не думаю, что на это стоит обижаться, ведь мы есть друг у друга, не так ли? — скромно улыбнулся Эймон. — И я думаю, что сейчас самое время нам найти общий язык, ведь мы братья.       К слову, разговор младших сыновей короля, услышал Лукас Хайтауэр. Он втихаря подслушал, ведь ему стало интересно, о чем говорили его кузены. И когда Дейрон упомянул, что завидовал Лукасу, то внутри него стукнуло что-то обидное… Он считал, что близок с Дейроном, они вместе тренировались и играли, действительно дружили. И Лукас относился к нему с теплотой. Но тут он внезапно слышит, как Дейрон легко жаловался Эймону на то, что ему не нравится то, как ему все уделяют время, в то время, как Дейрон остаётся в тени… Будто сам Лукас виноват в том, что к нему периодически прилетали его родители, старшие братья. К тому же, когда приезжала мать, она никогда не оставляла и Дейрона без внимания, всегда была с ним вежлива и добра…       И тут Дейрон повернул голову, наконец-то заметив, что всё это время Лукас смотрел на них. И как только они встретились взглядами, стало ясно — младший Хайтауэр затаил обиду. И он ушёл, пробурчал себе под нос проклятья. Младший Таргариен нервно вздохнул, сразу догадавшись, почему его кузен так себя повёл.       Он уже хотел было догнать Лукаса и извиниться перед ним, но его внезапно обогнал Визерис Хайтауэр, тоже заметив, как его младший брат быстро покинул общий зал. Но Дейрона это не остановило, он последовал дальше. — Да ладно тебе… — хмыкнул юный Виззи, разговаривая со своим младшим братом, Дейрон решил сначала подслушать их разговор, поскольку хотел выяснить, о чем сейчас Люк думал. — Ты-то в чем виноват? К тому же мы никогда не думали о Дейроне что-то плохое… Просто так всё сложилось. — Черт побери, а зачем он тогда жаловался Эймону? Брату, которого едва знал! Говорил ему, мол, какой я плохой, раз ко мне семья приезжает… Мы вообще-то вместе росли! — Я уверен, что он не думает о тебе плохо просто потому, что к тебе семья приезжает… — Но ведь к нему и, правда, никто не приезжал… Ни его отец, ни его мать… Знаешь, вообще, я могу сказать с уверенностью, что даже наш отец больше внимания к нему проявлял… — Ну, он же его племянник, это логично. — Да! Только вот почему-то Гвейн Хайтауэр вспоминает, что он — дядя Дейрона, чаще, чем Визерис Таргариен, который его отец… А виноват в этом я! Вот за что такое отношение, а… — Ты всё не так понял, кузен!       Дейрон всё же решил выйти вперёд и заявить о себе. Виззи и Люк удивлённо посмотрели на него, а младший брат скрестил руки на груди и недовольно поморщился, глядя на кузена. — Что именно я не понял, м? — с обидой в голосе пробурчал Лукас. — Я не считаю тебя виноватым в том, что к тебе семья приезжает чаще, чем ко мне, — напряжённо растянул губы Дейрон. — Это же вполне в порядке вещей, родители беспокоятся за сына, периодически появляются рядом с ним… Меня лишь беспокоит то, что мои родители обо мне вспоминают гораздо реже, чем бы мне этого хотелось. Ладно, мать иногда что-то там пишет… Но, седьмое пекло, она так ни разу и не приехала! В отличие от твоей, которая хотя бы раз в недельку да появится… А что до тебя… Так мне просто сравнивать не с кем. Наверное, я, правда, погорячился с подобными выводами. — А что насчёт дяди Уильяма? — нахмурился Лукас. — Он-то вроде всегда был рядом с тобой, даже больше чем со мной. — Это всё потому, что ко мне никто не приезжал… Я одинок, в отличие от тебя. — Вот тут-то ты ошибаешься, знаешь ли, — решил вмешаться Виззи. — Или к тебе никогда не приезжал Эйгон, или Висенья… — Если ты до сих пор не понял, то я в обиде именно на родителей, а не на всех остальных, — припустил голову Дейрон вниз. — Это ты не понимаешь, видимо, самого очевидного… Даже если твои родители тебя не видят, тебя видят другие. Твои кузены, твоя сестра, твои дяди. Ты никогда не был одинок, Дейрон… — Я… — юноша шумно выдохнул, чувствуя нарастающую волну вины, потому что умом понимал, что, в общем-то, Виззи был прав. — Я, правда, благодарен вам за это, и я люблю вас. Однако, у вас у всех есть родители, которые в любое время будут рядом с вами. И просто… Без обид, но вам не понять того, что чувствую я. — Слушай, — Лукас задумчиво прикусил губу. — Вообще-то, в данный момент твои родители здесь, оба причём. Так почему бы тебе самому не подойти хотя бы к одному из них? — Кстати, вполне себе идея! — поддержал его Визерис. — Может быть, если ты им дашь понять, что хочешь быть рядом с ними, они всё поймут?       Дейрон задумался.

***

      Вернувшись в общий зал, Дейрон первым делом решил подойти к своей матери. Алисента сейчас как раз общалась со своим старшим сыном. И когда заметила приблизившегося младшего, то заметно изменилась в лице, начав улыбаться. — Милый мой Дейрон… — Алисента сама притянула к нему свои ладони, которыми взяла его лицо, отчего юноша даже слегка покраснел. — Дай мне взглянуть на тебя! Боги, какой ты уже взрослый… Не могу поверить, что время так быстро летит. — Я скучал по вам, матушка, — тихо прошептал Дейрон, улыбнувшись.       И тут младшего Таргариена одолели эмоции, и он прижался к своей матери, которая с радостью приняла в свои объятия. За спиной Дейрона, Алисента заметила наблюдавшего за ними Уильяма, который стоял у стенки, облокотившись на неё и скрестив руки на груди. Он наблюдал за этим с лёгкой улыбкой. — Может быть, подойдешь ближе, или так и будешь стоять в стороне? — прикрикнула королева, подзывая младшего брата к себе сквозь шум музыки, которая играла вокруг.       Уильям услышал её и всё же подошёл к ней. И тут Дейрон резко «выплыл» из объятии матери, весело улыбаясь своему дяде-воспитателю. — Всё же приятно видеть, как мать обнимает своих сыновей… — кивнул сир Уильям. — Исключительная радость, которая… мне недоступна. — Что ты имеешь ввиду? — не поняла Алисента. — Я говорю о том, что ты — мать, и это прекрасное чувство, — нахмурился тот. — Я-то ведь отцом не являюсь, только лишь дядей. — Я тоже дядя, а своих детей у меня нет, — весело хмыкнул Эймон, вмешавшись в диалог. — Только я вот не думаю, что и ты не являешься отцом. Дейрон и Лукас любят тебя, даже если ты и не их кровный отец. — Кстати, за это я тебе очень благодарна, — продолжила Алисента. — И я думаю, что и Гвейн с Рейнирой тоже… — Ну… — вздохнул Уильям. — Спасибо большое… Я просто выполнял свой долг, да и… я, правда, полюбил этих мальчиков. Они великолепны. — Не сомневаюсь!       Веселье продолжалось, играла музыка, гости танцевали и пили. Затем это всё на мгновение затихло. И это только потому, что король Визерис встал на ноги, опираясь на свою тросточку, которая теперь была его постоянной спутницей. Мужчина поднял бокал и оглядел всех присутствующих. — Я хочу поднять тост, — гордо и с улыбкой произнёс король. — За своих дочерей, за Рейниру и за Хелейну, за то, какими они прекрасными дамами стали. Рейнира, моё первое дитя, — Визерис обратил взгляд в сторону старшей дочери, которая сидела слева от него. — Я хочу, чтобы ты знала, что я очень тобой горжусь. Ты прекрасная наследница и всё, что ты делаешь, я это прекрасно вижу. Из тебя выйдет отличная королева! Хелейна, моё милое дитя, — Визерис устремил взгляд в сторону младшей дочери, которая сидела напротив него самого. — Мне, как отцу, приятно видеть, как из милой девчушки ты превратилась в настоящую красавицу и прелестную леди. И из тебя тоже выйдет замечательная королева, хотя твоя роль немного отличается от той, которая предстоит твоей старшей сестре… — также он посмотрел в сторону и своих сыновей. — И конечно же, я хочу поблагодарить и своих сыновей, Эймона и Дейрона. За прекрасных мужчин, за будущих рыцарей! Да… сегодня, и правда, особенный день, поскольку мы собрались здесь все, наша большая и огромная семья, каждый член которой — достойный представитель своей династии. Это редкое, но очень значимое событие. Для меня, в первую очередь, и даже не как для короля, но для отца, мужа… и дедушки.       Все остальные гордо подняли бокалы и улыбнулись друг другу. И когда король сел на место, чтобы дать слова и другим присутствующим, следующая встала… принцесса Хелейна. Все с интересом взглянули в сторону младшей дочери короля. — Я тоже хочу поднять тост, — кротко улыбнулась девушка, поднимая бокал. — За своих милых кузин, Бейлу и Рейну, которые совсем скоро выйдут замуж. И я очень рада за них. И хочу сказать, что замужество — не так уж и страшно, как может показаться сначала. Главное, я думаю, найти общий язык с супругом, как с… союзником, с другом. А остальное прибудет со временем.       Дочери младшего брата короля с благодарностью кивнули своей кузине, а затем каждая из них посмотрела на своего жениха. Бейла — на Визериса Хайтауэра, а Рейна — на Эймона Таргариена. И оба ответили им скромной и тёплой улыбкой. Затем и другие члены королевской семьи, каждый из них сказали свои слова. После начались танцы и пиршествования продолжились.       И тут Хелейна, после того, как сделала небольшой глоток вина, шумно выдохнула, а затем аккуратно приложила свою ладонь вниз живота, почувствовав неприятную боль там. Это заметил Эйгон, увидев как его супруга болезненно улыбнулась, стараясь скрыть это для того, чтобы не было лишних поводов для беспокойства. — Если тебе поплохело, ты мне скажи, — парень подошёл к своей супруге и тихо шепнул ей. — Я скажу страже, чтобы тебя проводили до покоев. — Ничего не произошло, всё хорошо… Такое бывает, иногда… ты знаешь, — ответила Хелейна Эйгону, тихо усмехнувшись. — Но, вот, я думаю, что больше сегодня вина я пить не буду, чтобы не рисковать.       В ответ Эйгон улыбнулся и приобнял свою супругу, прижимая к себе и чувствуя тепло её тела.       Вскоре король Визерис всем объявил, что устал и хочет отправиться в свои покои, и что если остальные хотят, то могут продолжить празднование без него. Он ушёл, а вместе с ним и его супруга пошла за ним, несмотря на то, что Визерис сказал Алисенте, что и та может остаться вместе со всеми. На что получил в ответ лишь теплую улыбку и слова о том, что супруга всегда должна быть подле супруга, особенно, в столь трудные дни.       Но недолго пиршествование без короля продлилось. Вскоре все остальные начали потихоньку собираться, ибо время уже действительно подходило к концу. Это был на самом деле прекрасный вечер, и даже та же Рейнира благодарна своему отцу за то, что он собрал всех здесь.

***

      На следующий день, гости начали потихоньку собираться, чтобы отправиться по домам. Только вот дело в том, что семья Рейниры Таргариен, которая должна была вернуться на Драконий Камень, разделилась… Имено Эйгон принял решение остаться в Красном Замке, перед этим, естественно, переговорив со своими родителями. Всё было решено, когда внезапно выяснилось, что Деймон решил, что хочет провести чуток больше времени с братом. Конечно, это всё со стороны выглядело, будто это семейный жест со стороны младшего брата короля. И тогда Рейнира, которая уже начала тоже подозревать, тоже захотела остаться в замке, под своим семейным жестом дочери. И вот тогда Эйгон и вступил, желая внести свой вклад в защиту матери и её будущего. — У вас что-то происходит, и я очень хочу понять, что именно, — заявила Висенья, когда осталась наедине со своим братом, перед своим отъездом на Север. — Почему ты так решила? — спросил Эйгон у своей сестры. — Я вижу какое-то странное напряжение между нашим отцом и… дядей нашей матери. К слову, оно так и так есть, но просто… что-то мне подсказывает, что здесь есть что-то ещё, — девушка подошла к брату ещё ближе, взяв его за руки, и скромно улыбнувшись. — Мне кажется, что Деймон не просто так решил остаться с королём и… — Ты правильно подумала, — грустно хмыкнул Эйгон. — Именно поэтому наша матушка тоже захотела остаться, чтобы контролировать ситуацию. Но остаюсь я. Мы это уже обсудили, и пришли к решению, что я меньше подозрении вызову. — Но что именно происходит, чем это вызвано? — Висенья нервно поджала губы. — Уж прости мою настойчивость, но я слишком долго находилась вдали от вас, и мне не спокойно от этой мысли… Если я могу чем-нибудь помочь… — Единственное, чем ты можешь сейчас помочь, так это отправиться к своему супругу на Север. Я думаю, на данный момент сейчас это единственное безопасное место. — Ты так и не скажешь, что именно происходит, да?!       Эйгон тяжело вздохнул и скрестил в итоге руки на груди, серьёзно глядя на свою сестру. Очевидно, что Висенья не отступится от своего. — Принц Деймон и королева Алисента готовят… в общем, они объединились, чтобы возвести Эймона на престол, в обход новых законов, принятых нашим королём, — Эйгон это сказал тише, чтобы его услышала только Висенья. — Ты… ты точно уверен в этом? — девушка удивлённо вытаращила глаза и тоже перешла на шёпот. — Тебе… мать сказала? — Я тебе больше скажу, я этот разговор слышал сам, в одну из недавних ночей. — Если оно так, то… думаю, наша мать была права, если она захотела остаться и контролировать ситуацию… Ведь, в конце концов, все и так прекрасно понимают, что время нашего… короля подходит к концу. Его дочь должна быть рядом в этот момент, чтобы после тяжёлого часа самой предотвратить развитие… не тех событии. — Ха, это логично… но опасно. — Да, а вот как будто тебе никакая опасность не грозит! — Висенья тоже скрестила руки на груди. — Ни тебе, ни Хелейне, ни вашему сыну… Может быть, Алисента и Эймон, и правда, не тронут свою дочь и сестру. Но я не могу быть уверена за этого Деймона. — Всё под контролем, Висенья! По крайней мере сейчас, — кивнул Эйгон.       Вдруг со стороны раздался небольшой шум, из-за чего близнецы напряглись, думая о том, что их разговор сейчас мог кто-то слышать. Ещё сильнее испугались, увидев перед собой Отто Хайтауэра, который всем своим видом показывал, что слышал их разговор. — Почему я ничего не знаю о ваших планах? — Отто строго посмотрел на своих внуков. — В смысле? — Эйгон неловко улыбнулся. — Я, конечно, догадывался о том, что тут явно что-то намечается, но я всё же думал, что десницу короля оповестят одним из первых, — мужчина продолжил смотреть уже прямо на Эйгона. — Или вы думали, я вам не помогу? — В конце концов, мы сами не до конца уверены, что происходит именно то, что мы думаем, — Эйгон потупил взгляд вниз. — Это всего-навсего перестраховка. Вы же всё сами должны понимать… Тем более, что раз Семь Королевств в будущем ожидают такие… изменения.       Отто лишь вздохнул, после чего положил руку на плечо Эйгону. Мужчина кратко взглянул на Висенью, которая неловко отвернула взгляд в сторону. Он скромно улыбнулся, вспомнив о том, что Висенье всегда труднее давалось скрывать эмоции. — Чтобы в будущем не произошло, мы с вами здесь объединены общей целью, — чётко и спокойно произнёс десница. — И никакой враг этому не помешает, даже если этот враг… и один из нас. Даже если и будет война, у нас больше сил с самого начала. — Я не желаю войны! — испуганно выдал Эйгон. — Никто её не желает, — кивнул Отто. — Однако, ты же и сам сказал, это всего лишь перестраховка. Всё будет хорошо. И будем надеяться, что не будет такого человека, который будет способен на столь серьёзную ошибку.