Красный свет

      Ён Иль оставался неподвижным, продолжая ощущать, как тёплый рот Ги Хуна обхватывает его член, как язык очерчивает на головке различные фигуры. Мужчина должен признать, что потрясён напористостью Ги Хуна. Ён Иль догадывается: игры действительно раскрывают людей с другой стороны. Он вспоминает, как впервые увидел Ги Хуна вот так, на четвереньках. Это было во время второго раунда игры, в которой Ги Хун участвовал впервые. Игры «Дальгона». Игрок 456 стоял на коленях, выгнув спину дугой. Он лихорадочно облизывал заднюю часть сахарной конфеты, отчаянно пытаясь вытащить фигурку.       Его язык постепенно становился такого же оттенка охры, как и конфета, а глаза были полуприкрыты, пока он смотрел куда-то вверх. Ён Иль завидовал охраннику, на которого Ги Хун продолжал неистово глядеть. Насколько ведущий мог себе представить — это было унизительное зрелище. Но это было неважно, в конечном счёте, на кону стояла жизнь. Единственное, что его слегка раздражало — это взгляды, которые бросали на Ги Хуна окружающие игроки и охранники. Он уверен, что у них были более глубокие намерения, чем просто скопировать технику игры Ги Хуна, чтобы выжить. В конце концов, в туалете были камеры.       Ничего страшного. Теперь они все мертвы. Жив только игрок 456. Его член обрабатывает сам Ги Хун, во рту которого когда-то была та самая конфета из «Дальгоны».       «Зелёный!»       Как только кукла сообщила о том, что они могут двигаться, Ён Иль, всё ещё держась рукой за шею Ги Хуна, стащил его со своего члена, слегка прошипев от удовольствия. Ги Хун втянул щеки, и раздался характерный «чпок», когда он выпустил головку пениса Ён Иля из клетки собственного рта.       Ги Хун не успел ничего предпринять, как Ён Иль стремительно выскользнул из-под него. Слабый поворот плеч, плавное вращение бёдер — тело Ён Иля действовало, словно вода. Каждое движение было обдуманным, точным и бесшумным. Спина слегка выгнулась, создавая достаточно пространства, чтобы освободить руку. Одним плавным движением он оттолкнулся от постели и выскользнул из-под возбуждённого тела.
Ги Хун даже не вздрогнул. Его положение оставалось непоколебимым, он словно прилип к простыни, не обращая внимания на происходящий «побег», и лишь почувствовал, как бёдра Ён Иля исчезли из-под лица. Когда Ги Хун взглянул вниз, Ён Иля уже не было. Он был сзади.       — Повеселился, Ги Хун?       О… Голос Ён Иля стал глубже, а тон — ещё более дразнящим. Ги Хун чувствовал страх, но он также не мог не предвкушать того, что должно произойти.       Ги Хун только повернул голову, чтобы посмотреть на Ён Иля, как тот схватил его за затылок и надавил рукой где-то в области седьмого шейного позвонка. Ги Хун издал небольшой стон, когда лицо на грани с грубостью прижали к кровати. Он немного повернул голову, так, чтобы была возможность сказать:       — Я просто… отплатил за услугу, — с трепетом выдохнул Ги Хун. Он всё ещё пытался восстановить дыхание. Долго держать что-то во рту было для него неплохой тренировкой.       Ён Иль негромко цокнул и отпрянул, велев Ги Хуну оставаться в таком положении. Мужчина не торопясь спустил джоггеры Ги Хуна до колен. Он прерывисто вздохнул, любуясь задом. Ён Иль ухватился за мягкие ягодицы брюнета и сжал их, а затем раздвинул, открывая взору сморщенную дырочку. Игрок 001 удовлетворённо вздыхает. Одного только вида Ги Хуна было достаточно, чтобы член начал твердеть ещё больше. Он наклонился вперёд и прижался лицом к телу Ги Хуна так, чтобы нос упёрся в копчик, прямо над трепещущим отверстием. Он глубоко вдохнул. Он хотел запечатлеть этот запах в памяти до конца своих дней. Ги Хун чувствовал это. Чувствовал, что его понюхали. Когда Ён Иль закончил фантомно ласкать ягодицы, он высунул язык и прижал его к анусу.       Ги Хун не удержался и издал стон удовольствия. Конечно, он не вчера родился и определённо исследовал своё тело, но никогда не делал этого таким образом. Мужчина впитывает новые ощущения, захлебываясь в экстазе, пока Ён Иль обрабатывает его дырочку, словно это блюдце, с некогда бывавшим на нём десертом. Ги Хун чувствует, как его дыхание сбивается, когда в него входит влажный горячий язык.       Вкус у Ги Хуна просто божественный. Его запах. Его мускус. Его кожа. Это было лучше, чем всё, что можно было себе представить. Он медленно отстраняется от тёплых бархатных стенок Ги Хуна, а затем целует его в ягодицу, совсем рядом с дырочкой       Поцеловал.       Лизнул.       Прикусил.       Заново.       — Ён Иль, — выдохнул Ги Хун, — прекрати играть и просто…       — Просто что? — слышно, как мужчина позади ухмыляется. Не нужно было оборачиваться, чтобы понять, что у Ён Иля очень самодовольное выражение лица.       — Вставь что-нибудь в меня, — он зарычал.       — Сейчас, сейчас. Ты не в том положении, чтобы отдавать приказы, мой дорогой, — от этого обращения по позвоночнику пробежали мурашки. — Но раз уж мы ограничены во времени… — Ён Иль наклонился вперёд и приблизился к покрасневшим ушам Ги Хуна. — Я послушаюсь тебя, но только в этот раз.       Игрок 001 отпрянул, нащупывая рукой смазку, которую до этого оставил на одеяле. Схватив пластиковую бутылку, он выдавил довольно большое количество густой жидкости на пальцы и прижал их к отверстию Ги Хуна. Немного покружив вокруг входа, он затем медленно ввёл самый кончик внутрь. Сладкие стоны Ги Хуна подталкивали, являлись чёткими катализаторами и словно принуждали к действию.       Один палец.       Два пальца.       Три пальца.       И… Четвёртый палец.       Мужчина видит, как Ги Хун буквально тает. Лицо прижато к матрасу, рот открыт, с каждым вздохом выпуская наружу сладкие стоны наслаждения. Лицо и плечи раскраснелись, бахрома густой чёлки прилипла ко лбу. Глаза полуприкрыты, в уголках собрались мелкие слезинки, а слюна то и дело покрывала губы Ги Хуна, иногда стекая тонкой ниточкой по подбородку. Это было зрелище, которое Ён Иль точно хотел запечатлеть. Он чувствовал, как собственный член дёргается, выделяя горячую каплю предэякулята, стекающую по его длине. Он не должен заставлять Ги Хуна ждать.       И тогда Ён Иль решает дать Ги Хуну представление о том, что ему предстоит испытать в течение оставшихся двадцати минут, которые они проведут вместе в этой комнате. Брюнет двинул пальцами глубже, пока они не наткнулись на небольшой бугорок в бархатных стенках.       — Ён Иль!       Ах, вот он где, нашёлся. Мужчина надавил в последний раз, а затем медленно вытащил пальцы.       — А… Почему ты остановился… — Ги Хун обернулся на Ён Иля, выражением собственного лица выдавая небольшое разочарование.       Это была месть? Как Ён Иль мог быть таким жестоким… Игрок 456 почувствовал, как одна из слезинок в уголке глаза всё же сорвалась и упала на пунцовую от возбуждения щёку. Ён Иль протянул чистую руку к лицу мужчины и большим пальцем смахнул маленькую, горячую капельку, а затем поднёс палец к своим губам и лизнул шершавую подушечку.       — Ги Хун. Я же сказал, что буду тебя слушаться.       Ён Иль расположился сзади Ги Хуна, просовывая свой член между мягких ягодиц. Первый издал небольшой трепещущий вздох удовольствия, подался вперёд, ещё сильнее приблизившись к отверстию Ги Хуна, и медленно ввёл головку члена внутрь.       Стон.       Оба тяжело дышали.       Ён Иль дал время привыкнуть к проникновению, а затем медленно подал бёдра вперёд. Он почувствовал, как стенки Ги Хуна плотно сжимаются вокруг члена и тут же двинулся вперёд, а затем снова назад. Игрок 001 экспериментировал с толчками, пока не почувствовал, что Ги Хуну комфортно, и он не собирается останавливать его. В конце концов, это довольно интимный момент. Он не хотел бы сделать Ги Хуну больно, лучше ещё немного потерпеть. После нескольких осторожных толчков он заметил, как Ги Хун медленно расслабляет руки, слегка подстраиваясь в такт движениям.       — Ты можешь быстрее.       Это всё, что нужно было услышать. Ён Иль наклонился вперёд и прижался грудью к спине, утыкаясь подбородком в плечо Ги Хуна. Оба резко выдохнули. Бёдра Ён Иля встретились с ягодицами Ги Хуна. Он был так глубоко…       — Осторожнее с желаниями, — это было единственное, что сказал Ён Иль, прежде чем бёдрами толкнуться вперёд и обратно, прижимаясь к Ги Хуну, но не придавливая слишком сильно.       Ги Хун вскидывал голову на каждом толчке, изнемождённо приоткрывал рот, беззвучно хныкая, а затем срываясь на громкое повизгивание. Словно щенок. Мужчина отчётливо слышал каждый вздох, хрипение, стон, которые издавал Ги Хун. Они были так близко друг к другу. Звуки, которые раздавались рядом с игроком 001, были не просто гортанными, а звериными, даже животными. А Ги Хун и был животным. Животным, которое только ему удалось приручить.       — Ён Иль… — слабо позвал Ги Хун.       — Ин Хо.       «А?»       — Можешь звать меня Ин Хо, — сказал брюнет, снова глубоко толкнувшись внутрь.       Было ли это какое-то интимное прозвище, которое имеют право говорить только близкие ему люди?       — Ин Хо… Я близко…       Ги Хун почти пожалел, что сказал это. Ин Хо начал ускоряться, и мужчина уже не мог поддерживать такой темп. Его стоны стали громче, что свидетельствовало о приближении кульминации. Это только подстёгивало игрока 001 к продолжению.       «Ещё… чуть-чуть, немного… ещё …»       «Красный!»       Глаза Ги Хуна широко распахиваются.       «…Нет…!»       Он вдруг почувствовал, как что-то плотным кольцом обхватило его член. Это было почти больно, но одновременно приятно. Игрок 456 с огромным усилием сдержал стон, который так и грозил вырваться из его рта. Ин Хо схватил его за член, почти до боли сжав, чтобы не дать кончить. Дыхание раздавалось совсем рядом с ухом и Ги Хун старался не вздрагивать от нарастающего чувства щекотки.       Они оба остаются в таком положении, переводя дыхание.       Ин Хо наслаждался ощущением длины Ги Хуна в своих руках. Он мысленно запрещает себе двигаться, чтобы случайно, ненароком, не погладить горячую плоть вверх и вниз. Ин Хо сжимает чуть крепче, ощущая пальцами очертания вен на члене и то, как он слегка изгибается в его руках. Идеальный. Он идеально ложится в ладони. Ги Хун словно сражается в одиночку. Он до боли разочарован, ибо был так близко, так близко…       Брюнет чувствовал, как Ин Хо немного двигается внутри. Пульсация. Он тоже был близок? Неужели эта игра лишила их кульминации? Ги Хун клянется, что, как только положит конец этим играм, лично покалечит того, кто поставил их в такую ситуацию. Как бы мужчина не наслаждался удовольствием, он бы предпочёл, чтобы ситуация была более интимной и романтичной.       Ги Хун неосознанно сжимается, забыв, что в нём что-то (или кто-то) есть. Ин Хо всхрипывает. Хм, ну, может, это и не самый романтичный звук, но зато чертовски интимный. Ги Хун позволит тому, кто контролирует игры, увидеть это. Если они хотят, чтобы он оказался в такой ситуации, то он окажется в ней и непременно с удовольствием насладится.       «Зелёный!»       Ги Хун чувствует, как Ин Хо снова двигает бёдрами, но в этот раз быстрее и с большей силой, при этом даже не планируя убирать руку с изнывающего члена. С каждым толчком Ги Хун, движимый инерцией от отдачи, немного подаётся вперёд.       — Ин Хо… твоя рука, — игрок 456 хнычет, шевеля влажными искусанными губами       — А как же? — Ин Хо намеренно игнорирует просьбы убрать руку.       После того маленького трюка Ги Хуна? Ни за что. Ему действительно стоит знать, где заканчивается его сила и начинается власть Ин Хо. Игрок 001 едва заметно скалится и, оттолкнувшись и перенеся вес назад, поднимает Ги Хуна за собой и опускает на матрас. Теперь игрок 456 сидел. Ин Хо развернул Ги Хуна лицом к себе, продолжая сжимать член у основания, и снова препятствуя подступающей кульминации. Руки брюнета, словно по команде оказались возле головы Ин Хо — лежали на крепких, блестящих от пота плечах. Ин Хо ладонями обхватил талию мужчины напротив и взглянул в глаза, приподнимая брови и безмолвно бросая вызов: кто заговорит первым? Ин Хо переводит взгляд на часы.

15:57

      — Оседлай меня.       — Что?       — Покатайся на мне, и я дам тебе кончить.       Ги Хун продолжал смотреть на Ин Хо расширенными — то ли от удивления, то ли от возмущения — глазами.       — Время идёт, Ги Хун, — напомнил ему Ин Хо, дёрнув уголком губ, — я не сдвинусь с места, пока ты не сделаешь это.       Ги Хун вспомнил, как один гангстер сказал кому-то нечто подобное во времена его первого пребывания здесь. Это было в момент игры со стеклянными ступеньками. Игрок 456 покачал головой, не желая вспоминать столь мрачные моменты, пока Ин Хо продолжал завороженно наблюдать, словно ощущая мысли приятеля.       Разве раньше он не хотел контролировать ситуацию?       Это хорошая возможность. Идеальная возможность.       Ги Хун двинул бёдрами, немного притираясь к члену Ин Хо и экспериментируя с силой нажима. Мужчина в ответ издал низкий стон, начиная ладонями прокладывать путь по телу игрока 456: от рёбер до копчика. Маленькие, кроткие движения посылали волны удовольствия прямо в пах. Именно такие прикосновения и заводят. Решив, что прелюдии достаточно, Ги Хун переставляет ноги, опирается на колени, слегка неуклюже копошится и, наконец, натыкается на член Ин Хо аккурат своим входом. Затем он опускается.       Ги Хун чувствует небольшое жжение, но это не является проблемой. Он чувствует, как захлёбывается от удовольствия, когда член Ин Хо словно упирается в клубок нервов внутри него, заставляя зажмуривать глаза до ярких разноцветных звёзд. Руки на его талии — это, безусловно, якорь, а он сам — точно капитан. Бедра двигаются с немыслимой скоростью, когда Ги Хун делает попытки угнаться за собственным удовольствием. Ин Хо принадлежит ему, поэтому Ги Хун позволяет себе позаботиться о нём позже. А сейчас игрок 456 хочет лишь снова испытать то чувство, тот трепет, который испытывает при приближающейся кульминации.       Ин Хо, кажется, не смог бы быть счастливее. Его используют. Его используют для удовольствия Ги Хуна. Для Ин Хо не было ничего более приятного, чем быть тем, кто делает этого прекрасного мужчину счастливым. Он с радостью станет для Ги Хуна интим-гаджетом.       Игроку 456 нравилось чувствовать себя хозяином положения, доминировать. Но нет ничего лучше, чем быть источником удовольствия для своего любимого. Быть нужным в таком смысле — вот что его возбуждает.       — Ин Хо, — зовёт Ги Хун. — Я близко... Я сейчас...       И он тоже. Ин Хо начал двигаться навстречу темпу Ги Хуна, немного удивив мужчину над ним. Они подстраивались под ритм друг друга, были в полной агонии, томились, наслаждались друг другом, пока член с оттяжкой вдалбливался внутрь.       Ещё один толчок — и вспышка, белый свет. Ин Хо чувствует, как сдувается, внезапно уставший. Ги Хун, напротив, судорожно соображает. Он чувствует, как Ин Хо наполняет его чем-то горячим, и Ги Хун словно переваливается через край, падает, тонет, без возможности выжить. Игрок 456 почти приходит в себя, оглядывая хаос вокруг: с собственного члена капает сперма, челюсть мокрая от слюней, а по спине струятся тоненькие капельки пота.       Ин Хо лизнул его ключицы, потом шею, затем челюсть, и, наконец, добрался до губ. Мужчина выцеловывал все места, что ярко блестели в свете ламп.       Ги Хун позволял вылизывать себя, ощущая, как пробирает дрожью уставшие колени. Будем честны, они оба устали. Но оба были счастливы.       «Игрок 456, прошёл игру. Игрок 001, прошёл игру. Поздравляем вас с завершением раунда наказания. Теперь вы можете вернуться в общежитие, пока остальные игроки не закончат текущую игру».       Раздалось шипение воздуха, и дверь, которая до этого была закрыта, открылась. Вернулись те же трое охранников. Правда, их движения были немного более скованными. Форма была мешковатой, но не настолько, чтобы Ин Хо не смог разглядеть небольшой бугорок на их ярко-розовых штанах.       Ин Хо быстро сориентировался и схватил одеяла, которые ранее сбились в кучу, чтобы укрыть Ги Хуна. Укрыть его от голодных глаз его подчинённых.       — Пожалуйста, следуйте за нами в общежитие, — говорит с некоторым напряжением в голосе охранник с квадратом на маске.