Красный свет

      Ги Хун подскочил от того, что только что услышал.       «Зелёный?»       Мужчина поднял голову и увидел, как цифры таймера словно ожили.

29:59

      Он почувствовал, как его уши в миг теплеют, заливаясь румянцем. Он действительно собирается… нет.       «Это, должно быть, просто чёртов розыгрыш!»       Глаза игрока 456 тут же заметались по углам комнаты, высматривая любые объекты, которые могли походить на камеры.       «Где же они? Может, где-то спрятаны?»       — Ён-Иль, — зовёт брюнет, выныривая из собственных мыслей, — Где камеры…? — спрашивает он.       Ён Иль продолжает смотреть на него, взгляд как всегда непоколебим. Он словно вытягивает каждую частичку Ги Хуна и впитывает в себя.       О Ён Иль вспоминает, как впервые увидел Ги Хуна. Человек с множеством проблем, но при этом не теряющий оптимизма. Игры изменили его, чем-то — в лучшую, а чем-то — в худшую сторону. Он больше не вздрагивает при виде стражников с оружием, не смотрит с ужасом на свежие трупы, только что покинувших этот мир людей. Его больше не волнует собственное будущее. У этого человека была только одна цель. Ён Иль знает, что Ги Хун сделает всё возможное, чтобы найти Ведущего и остановить игры.       Чего бы это ему ни стоило.       Ён Иль помнит прежнего Ги Хуна: небольшое количество щетины над верхней губой, чёрные волосы, спадающие на лоб идеально пышными кудрями, в совершенстве ровный пробор и морщинки в уголках глаз от частых улыбок.       Сейчас Ги Хун ещё больше исхудал. Его прежняя стройная фигура стала чуть более подтянутой, но все ещё сохранила аппетитные формы. Волосы мужчины теперь коротко подстрижены, но мелкие завитки по-прежнему красиво спадают на лоб. Мешки под глазами стали глубже, возможно, от того, что он снова пришёл на игру. Его брови постоянно нахмурены, будто он всегда расстроен.       Ён Иль может это изменить:       — Ги Хун, ты готов?       Игрок 001 явно проигнорировал предыдущий вопрос своего приятеля. Глаза Ги Хуна немного расширились, и он дёргано шагнул назад.       — Время идёт. Мы должны действовать.       — Ты шутишь… да? Ты же не имеешь в виду, что мы…       — А что ещё мы можем, Ги Хун, м? — то, как мужчина произносит его имя, было до тошноты приятно. Он этим словом будто ласкает Ги Хуна, — Мы можем искать камеры, улики, отходные пути, в целом всё, что захочешь, но позже. А сейчас пора начинать.       Ён Иль был терпеливым человеком. Он правда старался им быть. Но в том-то и дело, что он — всего лишь человек. Мужчина с самого начала контролировал свои порывы. Он играл в долгую-долгую игру. Эта игра — вот оно, идеальное определение терпения.       Но, как можно ждать ещё дольше? У него ведь только Ги Хун. Только с ним. И больше никого.       Здесь нет других игроков, которые явно могли бы их осудить. Никаких раздражающих замечаний от рэпера-баклажана. Никаких обеспокоенных или осуждающих взглядов. И никакого, будь он неладен, Чон Бэ.       Как будто Ги Хуна подали ему на блюдце с голубой каёмочкой. Как тому, кого очень долго держали в клетке. Такие обычно хотят пить. Он тоже хочет. А ещё он голоден. Ги Хун для него — аппетитный стейк с идеальной прожаркой. Когда он вонзит в него зубы, потечёт ли сок, стекая по подбородку? Проникнет ли в нос такой желанный аромат, побуждая его сжать челюсти ещё сильнее?       Есть только один способ узнать это.       С каждым шагом Ён Иля вперёд, Ги Хун торопливее пятился назад.       Ги Хун много думал обо всём этом. С тех пор как он увидел две фигуры на стене, он определённо думал о них с Ён Илем. Мужчина был привлекателен. Доминантный. Он был тем, кем Ги Хун никогда не смог бы стать. Но эту мысль брюнет быстро отгоняет. Он и представить себе не мог, что это всё может стать реальностью. Но позволить этому происходить сейчас? Здесь? Да ещё и с каким-то придурком, а может, и придурками, которые могут наблюдать за ними?       — Ён Иль… Должен быть другой способ… — заикаясь, бормочет Ги Хун.       Он в возрасте. Ему почти пятьдесят, у него есть дочь, ради всего святого!       — Ги Хун, ты ведь уже играл в игры, не так ли? — Ён Иль продолжает пристально смотреть на приятеля, — Было ли хоть раз такое, чтобы сделали исключение?       Молчание.       Ги Хун может только молча смотреть на Ён Иля. Несмотря на то, что тот ниже ростом, он чувствует, что мужчина преобладает, как бы возвышается над ним. Вдруг брюнет чувствует что-то тёплое на своей щеке. Это ладонь Ён Иля.       — Всё в порядке, — игрок 001 почти переходит на шёпот, который, если бы в комнате были другие люди, никто бы не расслышал.       Несмотря на ободряющие слова поддержки друга, Ги Хун не почувствовал никакой уверенности от этих пустышек. Как всё может быть хорошо? Эта ситуация настолько странная, настолько бредовая, как они вообще будут смотреть друг другу в глаза после того, что собираются сделать?       Ён Илю кажется, что он почти понимает, о чём думает Ги Хун. Игрок 001 слегка улыбается. Ги Хун всегда такой беспокойный. Его нежный и горячо любимый Ги Хун, вечно переживает из-за мелочей.       Мужчина ведёт рукой от щеки Ги Хуна к его острым скулам, переходит на висок, нежно скребёт за ушком, а затем опускает пятерню на макушку, слегка поглаживая мягкие волосы. Свободной рукой прослеживает путь до талии Ги Хуна, пощипывая молочного цвета кожу. А брюнет и не возражает. Он не против того, чтобы рука, лежащая на его макушке, медленно перемещалась к затылку. Он не против, чтобы Ён Иль чувствовал, как он дрожит. От холода или от его прикосновения — неважно.       Ги Хун чувствовал всё. От линий на ладонях Ён Иля до тепла, которое излучают его руки каждой своей клеточкой. Он почти хочет сдаться, просто встряхнуть Ён Иля, сказать ему, чтобы тот не дразнился, а просто взял его. До трепета ресниц. До поджимающихся пальцев ног. До звонкого скулежа сквозь зубы.       Но какая-то часть души останавливает Ги Хуна, не давая поддаться удовольствию. Его мораль. Или то, что от неё осталось. В отрезвлённой остатками собственных принципов голове проносится миллион мыслей: «Что подумает Чон Бэ? Что, если об этом узнает его дочь? Боже, что подумал бы Сан Ву?» Но этих людей больше нет в его жизни. Кроме Чон Бэ, конечно. Но в целом, разве имеет значение, что он сейчас делает? Он взрослый человек, попавший в ситуацию, когда нужно либо трахаться, либо умереть.       Всё верно. Это не его желание, а прихоть людей сверху. Ги Хун делает это только потому, что они этого хотят.       Но что, если он получает от этого удовольствие?       Не успевает брюнет открыть рот, чтобы сказать что-то беспрерывно крутящееся на языке, как рука, перебирающая его волосы на затылке, вдруг напряглась и, несильно сжав тёмные пряди, подтолкнула вперёд, направив его голову навстречу губам Ён Иля, которые Ги Хун так скоро почувствовал на своих. Их губы встретились. Мягкие и горячие.       Та крупица морали, которая ещё оставалась в Ги Хуне, лопнула. Его руки, до этого нерешительно замершие в воздухе, легли на голову Ён Иля, словно в попытке удержать его на месте.       Брюнет наклонил свою голову ещё ниже, сильнее прислоняясь к губам. Не важно, что ему было неудобно. Важно — это Ён Иль рядом. Он не мог отрицать весь размер удовольствия, который накрыл его от одного лишь поцелуя. «Господи». Со стороны он, вероятно, выглядел так распутно. Может быть, даже развратнее, чем мужчина напротив.       Ён Иль улыбнулся, когда соприкоснулся с такими желанными для него губами Ги Хуна. Всё же его ненаглядный решил сдаться. Брюнет провёл языком по нижней губе Ги Хуна, как бы предупреждая, а затем ворвался им в его рот. Ги Хун ахнул от такой напористости, распахивая губы шире, давая Ён Илю больше возможности действовать. Это было идеально. Он уже исследовал каждую часть Ги Хуна снаружи — пришло время исследовать его изнутри.       Он чувствовал, как извивался Ги Хун, наклонял голову, жадно пыхтел и это заставляло Ён Иля вести себя агрессивнее. Так мило, что Ги Хун пытался перехватить инициативу. Ему хотелось контролировать Ён Иля? Тогда ему следовало бы постараться лучше, чем сейчас.       Ги Хун ощущал ухмылку Ён Иля даже через поцелуй. Это было смущающе-унизительно, но ощущалось так горячо, так прекрасно. Мужчина не смог удержаться и толкнулся бедрами вперёд, бессловесно умоляя потрогать его. Свободные раньше штаны сейчас казались такими узкими, а трение ткани заставляло мучительно сгорать от чувствительности. Всё ощущалось таким жарким. Таким восхитительным.       Ён Иль почувствовал, как бёдра Ги Хуна врезались в его собственные. Это было мило. Казалось, что он мартовский кот, но как Ён Иль вообще мог так себя называть, когда высокий мужчина перед ним — буквально жалкий дворовой кот, лезущий и кусающий в попытках получить хоть толику удовольствия?       Глаза Ги Хуна то и дело бегали, он с трудом поддерживал зрительный контакт с Ён Илем, который вновь смотрел прямо на него. Другого человека бы смутило такое, но Ги Хун давно привык к его пристальным взглядам. Несмотря на эти игры в гляделки, он не мог прогнать вот это ощущение порхающих бабочек в животе, только потому что видел, как всё внимание Ён Иля сосредоточено на нём.       Как только Ги Хун попытался отстраниться, Ён Иль обеими руками обхватил голову друга, пальцами впиваясь в короткие волоски за ушами. Так же, как его держал сам Ги Хун. Он удерживал игрока 456 неподвижно, не разжимая губ.       «Красный!»       Оба мужчины замерли. Точно. Ги Хун почти забыл, что они играли в игру.       Он осторожно отлип от Ён Иля, чтобы самому было чуть легче дышать. Его грудь вздымалась и опускалась, нос выдыхал с каждым разом всё больше воздуха, Ги Хун был измучен, но Ён Иль крепко удерживал его голову на месте.       Боже, брюнет выглядел сдержанным и спокойным, как он так… Ги Хуну всё еще было трудно дышать.       Мужчина постарался взять себя в руки, закрыв глаза и старательно игнорируя взгляд Ён Иля, который, казалось, не смотрел ни на что вокруг, кроме него. Он решил сосредоточиться на дыхании через нос, пытаясь успокоить собственное сердцебиение, которое отдавалось гулким стуком в ушах.       Так продолжалось до тех пор, пока мужчина не почувствовал, как губы Ён Иля двинулись. Он поднял глаза и посмотрел на игрока 001, чей взгляд выдавал явную ухмылку. Как у него вообще хватило наглости улыбаться в такой ситуации?       Ги Хун был так очарователен. Ён Иль заметил, как голова Ги Хуна слегка задвигалась из стороны в сторону, подавая знак «нет». Брюнет притворился, что ничего не заметил. Может быть, Ги Хун дрожал просто потому, что был напуган? Тогда ему стоило помочь успокоиться.       Ён Иль вновь медленно провёл языком по губам Ги Хуна. Он изо всех сил старался не шевелиться, используя только свои губы для того, чтобы дотянуться до тех участков кожи, которые только мог достать в таком положении.       Ги Хун с трудом верил в происходящее. Как мужчина мог оставаться незамеченным? Он почувствовал, как на глаза навернулись слезы. Непонятно: от страха или от удовольствия — может, и от того, и от другого. Хотя ему бы не хотелось наслаждаться подобной ситуацией.       Ноги Ги Хуна, и без того нетвёрдые от предыдущих действий, ещё больше ослабли, но он не мог позволить себе двигаться, он был обязан стоять неподвижно.       Почему Ён Иль так дразнил его?       «Кукла не видит никого вне своего поля зрения. Спрячьтесь за кого-нибудь покрупнее!»       Хах. Точно.       Кукла, или тот, кто за ними наблюдал, не видел того, что происходило между их губами. Умно.       Но это не давало Ён Илю права так себя вести! Он не знал, сколько ещё выдержит.       «Зелёный!»       Было довольно забавно дразнить Ги Хуна таким образом. Жаль, что нельзя делать это вечно. Ён Иль медленно отпрянул от Ги Хуна, понимая, что перестаёт ощущать его губы на своих. Тонкая ниточка слюны натянулась меж их губами, прежде чем беззвучно разорваться.       Ги Хун почувствовал себя странно, ему внезапно стало легче дышать. Затем он словно очнулся ото сна и оттолкнул Ён Иля от себя, прежде чем почувствовал, как его подводят ноги.       Игрок 456 завалился на дверь, глубоко дыша и сползая по ней вниз. Ён Иль присел на корточках рядом с ним.       — Давай, Ги Хун. Нам больше нельзя терять ни секунды.       Ги Хун смотрел на него снизу вверх, запрокинув голову, всё еще с трудом дыша. Ён Иль улыбался. Что вообще происходило в голове у этого мужчины?       От такого развратного вида Ги Хуна внутри Ён Иля все завертелось, стоило ему только окинуть его взглядом.       Лицо было красным, дыхание тяжёлым, словно бежал марафон, а влажная челка прилипла к лицу. Одежда была ещё более смятой, чем раньше. Она так красиво на нём сидела даже несмотря на то, что была слегка свободной. И… О, да. Взгляд брюнета переместился к члену Ги Хуна, плотно натягивающему ткань штанов. Бедный малыш. Наверное, это было так больно, но у Ён Иля в планах было помочь приятелю почувствовать себя лучше.       Он хотел сделать Ги Хуна счастливым.       Это было его последней мыслью, прежде чем он протянул руку и обхватил член Ги Хуна. Губы растянулись в ещё более широкой и хитрой улыбке, когда он почувствовал, как мужчина вздрогнул от его касания.