Навсегда

Король убрал подальше свои открытые бумажки и ближе сгрёб свёртки пятого. Пик взял первую попавшуюся, раскрыв, и тут же встречаясь с большой буквой "Д". Либо матушка судьба решила начать с чего-то лёгкого, либо сразу с подвоха.  — "Д"... Дэдди кинк, возможно? — в голове тут же прошлись воспоминания как валет называл того "папочка", и момент с первой обработкой раны. Пик бы подобрал много других вариантов, однако, как бы не хотел, решил лишний раз не тревожить невероятные картины в личном музее его мозга. Следом за первым свёртком пошёл второй, на котором было "О". Вполне может быть, что это то же, что и у Пика, но предлагать один вариант два раза - скучно, как посчитал старший.   — На ум приходит только ошейники. Тебе бы подошло, — невзначай бросил король, усмехнувшись. Вару тот самый тип, которому к лицу куча разных украшений и блестяшек, что он прекрасен знает, и не отказывает себе в этом. Возможно, среди их масти только король предпочитает больше строгость, сочетаемую с комфортом в образе.

***

Валет издал удивлённый звук, когда оказался на коленках у старшего. Вот так: кожа к коже. Не то чтобы Вару этого не хотел, как раз таки наоборот, но такая инициатива от Пика была чем-то неожиданным, но приятным.  Особенно мягкие поглаживания тёплых рук, которые расслабляли и вызывали мягкую улыбку. Правда, сказать, что поглаживания лишь расслабляли, значит соврать самому себе. Вару буквально млел от невесомых прикосновений, которые вызывали мурашки по коже. Но больше всего валет таял от осознания того, что это делает с ним его любимый человек.  Весь мир валета буквально сейчас был в руках короля, что совсем не пугало Вару. Он на самом деле доверяет и любит Пика, позволяет рассмотреть себя всего, не только ту сторону, которая отвечает за приколы, шутки, колкости и язвительность, а вот такую простую и любящую, которую легко поранить, которая полна надеждой и окрылена счастьем с любимым ей человеком. Вару показывает себя таким другим, но это тоже он, более уязвимый и любвеобильный, но он. Вару нежно погладили, выводя из мыслей. Это не могло не заставить ёкнуть сердечко валета. Эта нежность… Приятная, но мысли быстро ушли в немного другое русло по мере того, как говорил Пик. Но тому видимо было мало лишь слов, и он перешёл к действиям. Мозг Вару буквально отключился, когда шею опалило горячее дыхание Пика, а поглаживания с ласками стали настойчивее, конкретно дразня, от чего Вару буквально плавился. Кстати говоря о ласках. — Получается на «Л», это кинк на ласки? — уточнил Вару, пытаясь не выдать своё сбитое дыхание от дразнящих прикосновений короля. Но кажется это было тщетно, ведь младший сидел на коленях Пика, буквально в паре сантиметров от чужого лица. А от другого интимного места его не отделяли даже сантиметры. Это осознание заставило слегка покраснеть, но то, что Вару было позволено находится в такой близости от старшего немного сносило крышу, а игра лишь распаляла бушующее пламя. И не только Вару чувствовал это, но и Пик. Вскоре Пик начал перечислять, то что валет не угадал, вернее всего одну вещь, а озвучив что это именно кинк на проглатывание, Вару слегка покраснел, представляя такую картину. О, он бы точно соврал, сказав что ему не нравится такое. Одна лишь мысль об этом заставила его живот сделать кульбит, и не вовсе там бабочки порхали.  Получается, кинки у короля такие: проглатывание, мольба, обездвиживание, подчинение, ласки. Мм, Вару точно поиграется с этим, а учитывая его кинки, будет вдвойне веселее и хорошо обоим. Тем более именно в постели, как бы абсурдно это не звучало, Вару любит когда партнёр контролирует процесс, не надо думать, а просто плыть по течению. Учитывая, что в обычной жизни такое не прокатит с валетом, то очень возбуждает чувствовать, что власть над тобой у другого человека. А главное, что можно вверить себя Пику, и тот и вправду позаботиться о Вару в таком уязвимом состоянии. Мысли Вару мелькнут по сравнению со словами старшего. Вару резко втягивает воздух, услышав похвалу и обращение к себе, а тело реагирует на это очень даже бурно.  «Господи, меня решили так сладко пытать?» — проскакивает мысль в голове.  Впрочем, младший поудобнее устроился на чужих коленках, облокотившись о грудь старшего и смотрел на то, как король угадывает, причём всё пока в точку, интересненько. — А чего ты усмехаешься? — с ухмылкой говорит Вару, когда речь заходит об ошейниках, — мне они идут. Особенно, которые со стразами. Они охуенно смотрятся на мне, представь только ошейник с надписью Daddy’s boy. Думаю ты сам вскоре оценишь это, — в открытую дразня, произнёс Вару, в глазах которого плясали черти, несмотря на смущение. Да он слегка стеснялся, но слушать такое и говорить грязно совсем разные вещи. Но было всё равно в этом что-то такое манящее, на уровне с азартом. Младший аккуратно поменял позу на коленках Пика, тем самым они сейчас сидели лицом к лицу. Вару уткнулся носом в открытую ключицу, продолжая слушать, а сам на пробу лизнул ту, слегка прикусывая, а потом, словно извиняясь за грубость, зализал, мягко целуя ‘проверенный’ участок такой притягательной кожи короля, даже жалко, что сейчас на Пике было многовато одежды. Надо будет это исправить.

***

Король на минуту прикрыл глаза, представляя Вару в ошейнике, причём вид снизу-вверх, и ладно, в жизни восьмому нужно немного опустить голову, чтобы встретиться с двумя большими линзами, однако в голове он ещё и сидел на коленях. И будет наглым враньём, если скажет, что ему не нравится. Ещё как нравится, потому Пик тут же отложил мысль купить в будущем ошейник, и, естественно, воплотить в жизнь картину в голове.  Раньше король старался сдерживать воображение и подобные мысли, однако раз они здесь играют в игры с кинками, то это уже бессмысленно. Былую "чистоту" остаётся лишь уничтожать, снова и снова, пока она не станет вульгарной, развращенной, пока не станет понятно, что чистоты больше нет.  Восьмой вернулся к бумажкам, взяв третью, на которой была написана "П".  Тут пришлось задуматься, Пик несколько раз повторил букву про себя, словно сейчас она сама за себя скажет, но увы этого не происходило. В голове варианты попадались либо странные, либо неподходящие. После старший переключился на что-то, что могло дать подсказку,  — Так... Похвала? — это объяснило бы его реакцию каждый раз, когда Пик того хвалит. Он взглянул на Вару, который сейчас был больше котом, прилипший к хозяину, нежели обычном человеком. Восьмой взял следующую бумажку, на которой была та же буква. Видимо на неё начинаются большинство кинков, раз она два раза попалась у обоих пиковых.  Тут почему-то в голову тут же пришла мысль про приручение, возможно из-за недавней картины с ошейником, эти два кинка буквально сочетались друг с другом. Такое совпадение даже интересное. — Пусть будет приручени- — не успел восьмой договорить, как Вару перешёл на шею Пика, и случайно или нет, поцеловал место рядом со шрамом. Старший чуть ли не мгновенно почувствовал нечто странное, словно волна электрического разряда прошла по всему телу, причём приятная. Он даже вздрогнул и слабо выпрямился, раскрывая в недоумении драконьи глаза, отчего те стали ещё выразительнее. После этого "разряда", ниже живота приятно скрутило.  Пик уже понял, что это, однако причина... Раньше он никогда такого не чувствовал, но в большей части из-за того что не позволял трогать себя нигде, кроме рук, потому что прикосновения по ладоням и выше не избежишь в любом случае. Любые касания ассоциациировались с руками Теодоры, противные, впивающиеся ногти, словно гвозди, пригвоздившие на пол, не давая уйти.  Однако касания валета и сам пятый был мягче, и приятнее, что его удивило, заставило желать самому пройтись руками по телу, чем сейчас они оба себе не отказывают. Ему особенно нравится, как валет реагирует на ласки. Он чувствует каждый раз как он слабо вздрагивает при касании в чувствительные места, а личико его валета - это самое прекрасное. Сжатые губы, которые он иногда прикусывает, и яркие кудри, падающие на очки. Восьмой готов вечно так делать, чтобы видеть его таким. Валет, кажется, остановился, однако ненадолго. Как только он вернулся заново изучать тело короля, Пику пришлось положить руки на талию валета, обращая внимание на себя, так как пока младший продолжает играть роль кота, восьмой не может сконцентрироваться. Пик не слишком чувствителен, но спиралька довольно напористый, потому у него хорошо получалось вывести старшего из равновесии. Он был бы безусловно не против, если зелёный осознаёт последствии, но он всё ещё в небольшом ступоре с того момента.       — Чувство странное только что было, — кратко ответил рогатый, задумавшись.  Это что, было его слабое место? Как интересно. Часиком раньше он не отреагировал так на действия с шеей, получается, это из-за рубца. Король, конечно, знал, что они чувствительнее, так как не раз дезинфицировал их, однако так Пик никогда не реагировал.

***

Валет ухмыльнулся, ему нравилось, что Пик умудряется так чётко попадать в его кинки и угадывать те. Младший уже хотел озвучить, а вернее слегка поправить на приручении, как король неожиданно вздрогнул, с недоумением расширяя глаза. Вару приподнял бровь, такая реакция вызвала лёгкое беспокойство.  Посмотрев в глаза напротив, валет приподнял бровь, немо спрашивая что не так, однако старший никак не отреагировал, поэтому Вару решил продолжить ласку, которая приносила ему уйму удовольствия, особенно чувствовать мягкую кожу под своими губами, которая теперь принадлежит только ему. Учитывая, что Пик буквально шипел и ругался на тех, кто прикасался к нему, то живот Вару в который раз за этот день делал кульбит от осознания, что ему всё это можно. Как же он счастлив, как никогда не был, кто же знал, что это счастье буквально протяни рук и вот тут, рядышком. Из этих мыслей его вывели руки старшего на его талии, которые явно намекали, слегка притормозить, чтобы король смог сосредоточиться и отгадать. Ну ничего, Вару подождёт, а потом скорее всего продолжит, таким темпом у него будет фетиш на всего старшего. — Хм, может это твоя эрогенная зона?.. Или шрамы настолько чувствительны, что приносят удовольствие, когда с ними играют вот так? — произнеся это, валет наклонился к шее, обдавая ту горячим дыханием, а затем слегка высунув язык, прошёлся по шраму, после мягко целуя несколько раз, смотря на реакцию короля, который кажется улетел от ощущений и был явно не с ним. Это вызвало ухмылку. Вдоволь наигравшись со шрамом, Вару посмотрел на единственную бумажку, которая осталась. Подождав пару минут, когда Пик вернётся к нему из прострации, младший мягко улыбнулся, чмокая того в щёчку. — Итак, осталась бумажка с кинком на “С”. Кстати, про приручение, ты отчасти прав, но там что-то типо приручения-подчинения. Немного сложно объяснить, мысли путаются… Это из-за тебя! Вот что ты со мной делаешь? — мягко рассмеявшись, произнёс Вару. Ведь и вправду с королём он совсем другой, подстраивается под чужую зону комфорта, не говорит ничего особого грубого, волнуется за того. Для него это всё в новинку, но валет бы соврал, если сказал что ему не нравится, он просто рад таким переменам, с его Пиком жизнь стала лучше, а главное счастливее.

***

С удивлением для себя, Пик замечает, что даже лёгкое горячее дыхание валета в уже очень давний шрам вызывает туман перед глазами. У Пика голова идёт кругом от окатившей его волны эмоций. Дыхание вновь сбивается.  Здравый смысл на минуту улетает куда-то далеко, не собираясь возвращаться, но король быстро его ловит. Если Пик потеряет голову только от дразнилок валета, то точно что-то да вытворит. Наконец король прикрывает глаза и обвивает Вару за талию, таким образом сказав без слов, что никуда не отпустит. В такой небольшой паузе Пик отчетливо чувствует своё сердцебиение, как грудь ходит ходуном, выдавая с головой его состояние. У него действительно едет крыша, пока они находятся рядом, и даже от таких простых, казалось бы, касании Вару. Но пусть не думает, что его король так просто всё оставит. Пик медленно привстаёт, так чтобы валет не полностью лёг на кровать, а затем скользит ладонями по внешней стороне бёдер спиральки, двигаясь вверх, к его бокам. Пик перехватывает инициативу, целуя Вару ещё более нежно, ещё более жадно, но всё так же мучительно неторопливо.  — Хочешь сказать, воспитание? — прервав поцелуй, усмехается король. Пик прижимает валета к кровати, та под весом тихо скрипит, словно желая не мешать образовавшейся атмосфере.  Грубые на ощупь, но при этом нежные руки опасно движутся к животу Вару, и поднимаются к груди, сминая пальцами его кофту и грубовато стягивая её в кулаках. Через шёлковую ткань, что приятно обволакивает кожу, отчётливо чувствуется холод рук короля.  Подушечки пальцев осторожно нащупывают пирсинг, о котором говорил Вару, и Пик чувствует, что определённо доволен тем, что валет их надел.   — Тогда мне нужно приручить тебя, змейку? — король целует младшего в шею, и опустив руку обратно на его бедро, не сильно сжимает нежную кожу. Нежность, и иногда проскальзывающая грубость на контрастах играются с телом Вару. Старший пристально смотрит на лицо валета, улавливая каждый момент. Сейчас, даже с очками, можно было легко прочитать что чувствует Вару. И Пик умело этим руководит, вызывая волну новых эмоции. Отчего король чуть приподнимает уголки рта.   — "С"... Надеюсь это стимуляция сосков, так как я уже придумал, как тебя подразнить, — взгляд драконьих глаз падает на шею Вару, потом скользит вниз, на ворот его кофты, затем – на его ключицы. Пик не отказывает себе в удовольствии слабо куснуть их, отпуская бедро и отодвигая для обзора ткань. Обхватив другой рукой всю грудь, Пик большим пальцем скользит к соску, который так усердно избегал, сразу проследив за реакцией.  Можно подумать, что король полностью ушёл в себя, в процесс по выполнению плана "заставить умолять Вару продолжать" но нет, Пик ещё держится, чтобы в любой момент остановится. Он терпеть не может терять голову, потому сейчас это даже не начало их небольшой игры.

***

Валет удовлетворенно наблюдает за реакцией старшего на небольшие ласки с его шрамом, а затем не отказывает себе в удовольствии потонуть в чужих объятиях, слыша частое сердцебиение Пика. А на губах медленно расползается ухмылка, когда Вару осознаёт, что причина такого состояния это он. И от этого осознания всё внутри бурлит, а бабочки в животе, которые казались уже вымерли, запорхали с новой силой. Как давно он не испытывал это умиротворение, кажется это что-то такое далёкое, как эмоции от каруселей или качелей в детстве, и всё благодаря его Пику, лишь от этого уже хочется того зацеловать. За этими мыслями Вару становится совсем дезориентированным, и ошарашено переводит взгляда на короля, оказавшись в полулежащем положении, а нежные в перемешку с грубыми поглаживаниями добивают. Валет буквально захлёбывается в новых ощущениях, которых до этого никогда не ощущал. А брошенная фраза от старшего лишь дразнит, и, господи, ему нравится всё это, нравятся грязные разговоры и атмосфера в целом, все эти ласки и поглаживания от дорогого и любимого ему человеку. От таких эмоций и настолько приятных чувств, Вару закусывает губу, пытаясь сдерживать стоны, так как Пик начал играться с его сосками, мня те и стимулируя, от чего младший выгибается на простынях, то подставляясь под ласку, то пытаясь избежать её, но прекращать совсем не хочется. Как в случае со шрамом Пиком, соски Вару было очень чувствительными. Так что, когда старший прикоснулся к ним, то это буквально стало спусковым крючком. — Будет... Мгм, интересно посмотреть на то, как ты будешь меня... приручать, — всё таки ухмыляется Вару, но от из-за того, что он говорил, не получилось сдержать откровенно громкие стоны, когда Пик задел чувствительный сосок. К тому же от пирсинга те стали гиперчувствительные, что уж точно не скрылось от глаз Пика, который так пристально наблюдает, что от этого эмоции бурлят ещё сильнее, хотя казалось куда же. — Нет, кинк на силу…, ах, — прерывисто говорит младший, у которого слегка поехала крыша от игр с его сосками, мало того, что они после пирсинга чувствительные, так они ещё и его как оказалось эрогенная зона, о чём король уже наверно догадался. Вару невольно подставляется под ласки и прикосновения, пытаясь насытиться этим, насытиться такой долгожданной лаской, хочется ещё и ещё. Валет поздно вспоминает, что совсем ничего не делает, а буквально лежит бревном, на вряд ли Пик хотел этого, поэтому Вару тут же тянет старшего ближе на себя и начинает лизать чужую шею и прикусывать ту, оставляя засосы. Собственник в Вару явно удовлетворён таким поворотом событий. Валет специально избегает шрама, продолжая манипуляции с шеей, а затем забирается рукой под футболку и гладит живот, ведя вниз и спускаясь всё ниже к паху. Младший затем специально поглаживает стоящий член через штаны, обводит рукой головку, дразня чувствительную уретру, а когда чувствует толчок в свою руку, сразу же убирает руку, возвращаясь к животу и поглаживая тот. Валет чувствует как живот покрылся мурашками под его кожей, что не могло не вызвать волну удовлетворения. Медленно и дразняще Вару приближается к шраму на чужой шее, опаляя шумным дыханием, а после проводит пальцами по чувствительному шраму, зная, что даже такое безобидное движение заставит короля вздрогнуть. — Нравится, когда я делаю, — проводит по шраму теперь уже языком и легонько прикусывает тот, вновь опуская руку ближе к паху, чтобы погладить чувствительное местечко там, — вот так, папочка? — называет Вару старшего именно так, потому что больше не может сдерживать этот порыв. Тем более кинки они обсудили, и Пик явно был не против, так почему и нет? Насколько же далеко зайдёт их небольшая игра, которая приносит Вару необычайное удовольствие.

***

Пик до одури хочет воплотить своё желание в жизнь. Он отчётливо ощущает, как оно нарастает внутри, пока они находятся близко, и чувствует, как выдержка трещит по всем швам.  Желание сжать Вару в руках изо всех сил, привязать его к себе и провести так остаток жизни никуда не девается. Напротив, усиливается.  Пик дотрагивается до губ младшего чересчур бережно, уговаривая себя успокоиться и прогнать мысли о том, что это не особо нормально – чувствовать, как внутри всё закипает, когда просто водишь ладонями по бёдрам Вару. У Пика не было собственнических наклонностей. Он всегда знал, что то, что принадлежит ему, и будет принадлежать. Но как говорится, время – это способ, которым вселенная проверяет наши желания на истинность, писал в своей книге кто-то там, кого король не особо запоминал. Однако Пик согласен. Согласен с истинностью своего желания привязать пятого к этой кровати и закрыть все двери, ведущие сюда.  Бредить перед ним о своей любви, прикасаясь губами к его щекам, шее, запястьям, крепко стискивать его в объятиях, отнимая у них обоих возможность дышать, и не отпускать его, даже если он начнёт умолять, не прекращать трогать его, даже если он об этом слёзно попросит.  Пик судорожно выдыхает воздух, стискивая зубы, и чуть хмурится, чувствуя, как становится слишком тесно от прикосновении Вару, а в комнате - всё душнее и жарче.   — Тебе крупно повезло, что я ещё держусь, — почти шёпотом произнёс Пик.  Его голос хриплый, ещё ниже и глубже. Он возвращает свои руки обратно на бока Вару, нащупывает его выпирающие тазовые кости, обхватывает их пальцами и притягивает его ближе к себе, чтобы удобнее было поднять край кофты валета, открывая вид на гибкое тело.  Он с упоением любуется каждым сантиметром его валета, целуя каждый участок, проводя языком по соску. Однако каждый раз, когда валет выгибается на встречу, прикосновения Пика становятся более воздушнее, еле касаемые, нарочито не давая ещё большей ласки. Зайдёт ли эта «игра», которая всё меньше на неё походит слишком далеко? Возможно.