Навсегда

Валет же улыбнулся на слова короля и аккуратно положил свою руку на голову короля, словно показывая что может в любой момент её убрать. Вару принялся поглаживать Пика по его волосам. Под рукой непривычно чувствовались мягкие прядки волос старшего. Было очень приятно вот так просто сидеть и наслаждаться теплом чужого тела, причём дыра в его сердце заполнялась чем-то таким родным и словно давно забытым. Вару легонько улыбнулся. Такой уютный момент. Словно не Пика гладишь по голове, а пушистого кота, который спустя долгое время позволил себя приласкать. Неожиданно, Вару втянул в себя едкий воздух. «Стоп, почему едкий? Чёрт!» — Подумал Вару, почувствовав запах гари на их потрёпанной кухне, которая больше напоминала хоромы, чем полноценную комнату, чтобы хоть что-то готовить, что уж уж говорить о плите и другом оборудовании. Рука на мягкой голове, даже пушистой, замерла, а сам пятый повернул голову в сторону плиты, где благополучно горел забытый блинчик. Они же вроде не наливали туда смесь во время разговора, это немного ввело в недоумение пятого, похоже он был чуть невнимательным, витая в своих мыслях. Убрав руку, Вару провёл по плечу Пика, привлекая внимание и положив руки к себе на коленки. — А у нас блинчик горит, — произнёс весело валет, словно они говорят о погоде или обычных делах, а не о скором приближение пожара, если этот блин не будет убран и выкинут в мусорку. Ну а что он мог сделать с этим? У него нога ранена, да так что больно ходить. Интересно там точно нету перелома? Подумает он об этом позже, в одиночестве. Сейчас не время.

***

Когда тот услышал слова валета, король поднял взгляд на плиту, выдав тихое "блять", умудряясь оставаться вполне спокойным, тот поднялся со стула, оперативно первым делом выключив плиту, словно не в первый раз приходится останавливать надвигающийся, казалось, от такой чепухи, пожар. Раньше когда Белена пыталась бросить, начинался кошмар – она вся покрывалась капельками пота, а когда открывали окна, ей становилось холодно. Она начинала трястись, крича, чтобы Пик включил газ, так как отопление в то время им не давали. В эти дни мозги ебали особенно усердно. Подгоревший кусок блинчика полетел глухим звуком в мусорку под раковиной, сковорода же в это время встретилась с другой посудой, ожидавшая часа, когда её вымоют. — А ты чего такой довольный? — подметив непринуждённый тон Вару про себя, спросил старший, раскрывая окна и на кухне, чтобы неприятный, давящий на глаза, похуже никотина, дым, развеялся. В тот же момент вспоминая их комнату, которая всё ещё выветривается. Теперь всю ночь лежать в холоде, от этой мысли фиолетовый лишь вздохнул. Окно на кухне открывал вид на двор, что заносило листьями. Два тополя, дуб и четыре непонятных куста. Кусты росли под окнами, прижимаясь к стенам. Дуб, росший у пристройки, пожирал её могучими лапами и затенял свою часть двора почти целиком. Возможно, он вырос здесь задолго до того, как появилось это жилое здание, где теперь жили пиковые. Когда-то вокруг были сады, а на деревьях гнездились аисты. Пустая волейбольная площадка с ящиками зрительских мест по краям. Скамейка под дубом, обклеенная пивными этикетками. Мусорные баки. Из кухонных окон валил белый пар, и только из их доносился гарь, что тут же вылетел из квартиры. Через минуту Пик положил на стол забытую тарелку с семёркой блинов, которую королю повезло успеть сделать до этого. — Пару живы остались. Поешь, мне надо ещё ногу твою перебинтовать и мазь намазать, — произнёс тот, уплетая первый блинчик.

***

— Чего весёлый? Было бы здорово, если бы всё здесь тут сгорело! Может быть что-то получше бы выдал институт, — радостно сказал Вару, уже представляя новую мебель в хорошем состоянии, но предложение Пика по поводу его ноги заставило скривиться и сбить весь настрой помечтать. — Не хочу! — произнёс валет, забавно надув губки, к ноге даже прикасаться иногда больно, а тут мазь будут втирать на растянутый участок воспалённой кожи. Мучения одни! Тем не менее, валет за обе щеки уплетал блинчики, при этом не забыв попросить Пика принести сгущёнку, которая каким-то чудом, не иначе, оказалась лежать в холодильнике целёхонькая, так ещё и не просроченная. А с их то холодильником, продукты портились ещё быстрее. Развалюха блин, а не нормальный холодильник. Может быть не стоило всё таки говорить о том блине? Может быть тогда и квартиру бы нормальную присмотрели, хотя с его ситуацией, копить надо. Мечты. Разложив блин и развернув, Вару налил внутрь сгущёнки и вновь свернул блинчик, кушая, но сгущёнка, как и ожидалось, потекла по его лицу, марая щёки. Но валету было всё равно, так как блинчик был очень вкусный, и тот лишь облизывал губы, чувствуя послевкусие сгущёнки. — Вкуснятина! — улыбнулся пятый, поднося ко рту пальцы и облизывая те. Всё таки пальцы были испачканы в сгущёнке, а король ещё не доел, поэтому просить отнести его в ванну не имеет смысла. Вару повернул своё перепачканное лицо в сторону окна, но картина его не порадовала. Опять начался неприятный и громкий ливень, но хоть грозы нет, спасибо и на этом. Беглые капли стекали по окну, заставляя следить за тем, как ударившись о конец оправы они сами собой пропадали, словно её и не было в этом мире, а другие капли приближались к такой же участи достаточно стремительно, летя в неизвестность и возможно пустоту. Вару тряхнул головой, мысли явно забрели не туда, а сгущёнка начала неприятно стекать по подбородку, поэтому валет останавливал капли пальцем, слизывая её с тех, но от липкости и самой оставшиеся частей сгущёнки это не спасло. И салфетки рядом нигде не было. Вот же.

***

— Ты как ребёнок, — беззлобно проговорил тот, наблюдая за валетом, всего обляпанного сгущёнкой. На минуту Пик залип на то, как Вару слизывает её с рук, опуская взгляд на чужие губы. Однако про себя заметив, что это странновато, поднялся со стула, даже как-то резко, хотя на лице короля не было раздражённости или злости, он скорее был... Сконфужен? От чего, Пик сам не понял. К лицу прилила кровь, забурлила, словно её кипятили, хотя со стороны всё было не так заметно. Пик намочил маленькое полотенце в раковине, выжав лишнюю воду, и, отчасти в силу своего роста, двумя шагами оказался перед валетом, поднимая того за подбородок. Не смотря на то, что король особо сильно или больно не держал, хватка была железная. Однако, это скорее было по привычке, нежели специально, ведь как только тот осознал это, рука тут же расслабилась. Пик принялся аккуратно вытирать лицо, замечая мягкие щёки, усыпанные веснушками, что выглядило даже мило, и невольно погладил пару родинок большим пальцем. — Ешь аккуратнее, а не то процент покупателей слюнявчиков в магазинах полетят вверх, — закончив, с долей иронии добавил тот, кратко потрепав за щёку. Как отец Пика когда-то. Старший уже и лица не вспомнит, однако он знает, как часто наблюдал за его работой. Кухня была их убежищем. Там отец становился другим человеком. В то время ему ничего не стоило потрепать милую девчушку за щёчку, сказав, что она с каждым днём все красивее, похлопать по плечу молодого человека и поинтересоваться, как поживает его подружка, но Пика тот не смел касатся никогда. Складывая полотенце на стол, старший заметив, что Вару уже поел, направился за аптечкой, дабы, как обещал, обработать ногу, заодно трезвой головой ещё раз осмотреть рану. Через пару минут перед валетом появился стул, и через секунду сам король с небольшим пластиковым контейнером. Он принялся подготавливать нужные медицинские предметы: марля, перманганат калия для тщательной обработки, бинты, мазь.

***

Вару запоздало вынырнул из своих мыслей, когда к нему подошёл король с «убийственными оружиями», но валет сначала решил ответить на прошлую фразу, хитро улыбаясь. — Тогда процент папочек, покупающих слюнявчики для своих малышей, значительно возрастёт, — хихикнул Вару, издеваясь. И нет, еле заметный румянец явно был галлюцинацией. Привык, что с королём можно быть собой, не скрываясь и это вошло в привычку, так что изменять этому Вару не будет. Валет не смог сдержать смешка, ведь Пик похоже подавился, раз начал судорожно кашлять, упс. Поднеся руку к напряжённой спине рогатого от кашля, Вару похлопал того по спине и спустя пару секунд восьмой перестал кашлять, а на щеках был небольшой румянец. Да ладно, он смутил самого Пикового короля! Достижение века! Эмоции так и бурлили, но Вару должен признать, что румянец ему очень идёт и выглядит король одновременно и милым, и властным. Румянец теперь стал очень даже заметным на щёчках валета, которого от полного краснения спасали лишь очки. — Ну что, ты как, рогалик мой, живой? — поинтересовался Вару, не удержавшись и назвав короля своим. «Ну блин, как тут устоять, когда Пик такой со мной открытый и честный, это так... Так мило с его стороны и показывает насколько он доверяет мне! А румянец ему и вправду идёт, значит нужно его больше смущать, хех», — весело думал Вару, рассматривая старшего.

***

Пару драконьих глаз опрокинули взгляд на валета, но после вопроса снова принялся за медикаменты. Всё ещё сконфуженный, никак не ответив. Пик взял марлю, и обмазав её дезинфицирующим средством, тот присел на принесённый им стул. — Давай ногу, — хмыкнув, достаточно спокойно произнёс тот. Фиолетовый вполне хорошо мог управлять своим голосом, и потому по телефону с ним невероятно сложно общаться. Хрен поймёшь какие у него эмоции, но сейчас он расслабился и показал брешь. Аккуратно обхватив перебинтованную лодышку, он принялся её развязывать. Показалась немного покрасневшая рана, но уже лучше, чем на моменте её появления. Старший даже как-то облегченно выдохнул, видя что она медленно, но верно проходит. Однако это не повод для полного релакса, мало что может случиться. Король волновался за состояние Вару, и честно признал для себя, что в следующий раз стоит быть внимательнее рядом с ним, и далеко не отпускать. Он в принципе не хотел бы отпускать пятого, но это уже другое. Иногда Пик осознавал, что его всё больше влечёт к нему, и от этого в какой-то мере хотелось на стены лезть. Достаточно ли он сможет подарить любви Вару, которой были обделены они оба? Отношения, в которых был Пик, нельзя назвать отношениями, и честно, старший по масти иногда задумывался, не аромантик ли он. Король уже думает, что это лишь мимолётная симпатия, из-за того что впервые с кем-то сблизился, и что скоро должно пройти... Однако, где-то в душе ему не хотелось, чтобы это было правдой. Марля медленно прошлась по ране, но услышав шипение Вару, он понял, что марля тут бесполезная, поэтому положив её на стол, и смазав средством руки, тот принялся максимально нежно дезинфицировать, но без массажных действий, так как это бы ухудшило состояние. Собственно, поэтому марля была исключена, ведь, рана, как он не ожидал, оказалась всё ещё опухшая. Делал тот всё профессионально, словно до этого всю жизнь практиковался, и возникает вопрос, есть ли что-то, что король не умеет? Есть. Сожалеть, надеяться, молиться. Тот давно перестал прятаться, и молиться перед сном, жалея, что рисковал, бросаясь на заведомо сильного. Однако сейчас, этот заведомо сильный он и есть. А, ещё он не умеет, наверное, вязать. Помнится, он хотел связать кардиган, но получались лишь непонятные узлы, напоминающие петли, и заметь их Белена, тут же предложила бы ему повеситься. Юмор это или нет, тут только гадать, а Пику это уже давно не интересно. Нога уже была чистенькая. Заметив это, король принялся за мазь. — Так, малыш, не дергайся главное, — напомнил шутку валета король, набирая на пальцы немного лечебной смеси.

***

Вару замер от такой фразы короля, что было как раз кстати, так как Пик начал мазать его ногу. Щёчки валета немного покраснели, а он сам прибывал в удивление. Почему он реагирует так на это простое «малыш»? Ему... Понравилось как это звучало из губ восьмого, так ласково и мягко... Нет, нет, нет, нет, нет, да такого быть не может. Да ладно, почему именно у него… Ну нет, да не может быть… Это такое банальное, но такое возбуждающее прозвище, что Вару хотел, чтобы его снова назвали так. «Господи, да если кто нибудь прознает, то засмеют, но ведь... Пик вроде как не смеётся... Ага, конечно, он просто не знает до конца ещё», — ехидно прервал себя же валет, но ответить ведь надо что-то. От обработки раны так сильно щиплет, что приходиться сжимать зубы. Словно в рану вставили маленькие, но очень острые иголочки, и те впились в неё, беспощадно пожирая и так опухшую конечность. Пальцы впились в нежную кожу на руке, от чего наверняка останется след, но так зато легче унять боль. Она в двух местах и не так сильно давит, хоть и больно до сих пор, но зато пятый придумал ответную фразочку, теперь даже наслаждался тем, как с губ легко слетело это слово. Но удивляло и смущало одновременно вместе с наслаждением, как что-то постыдное. — Мгм, нежнее, папочка, — произнёс валет, а затем стиснул зубы, рана и вправду очень сильно щипала, так что даже ухмылка не могла появиться на его лице, но ему было весело от этой ситуации, даже жарко.

***

Рука короля на минуту остановилась, накрыв ладонями лодыжку. Пик, кажется, не ожидал такого ответа, хотя от Вару и не такое можно ждать. У старшего, конечно, был опыт подобного, но честно сказать, никто из бывших партнёров на его памяти не вызывал такой волны чувств и эмоции, которые будоражат кровь и нервные клетки. Это подогревало интерес, который король пытался подавить, считая это странным...? Что ещё удивительнее, валету подобное нравится? Старший издал тихий смешок, и видимо, тот окажется вполне довольным, если это правда. Пусть пока Пик этого не осознаёт. — Я смотрю, тебе это даже нравиться, — без какой-либо издёвки усмехнулся король. Сделав пару плавных движении руками и мучительный процесс для пятого закончился. Осталось лишь зафиксировать бинтом лечебный компресс. Он приложил лубок и вполне аккуратно намотал повязку, даже лучше чем, тот сделал пьяным. Когда компресс уже была зафиксирован, Пик заметил, что не принёс ножницы, чтобы срезать лишнее, а нож был слишком далеко, чтобы подняться, не беспокоя больную ногу, лежащую на колене старшего. Потому тот без особых усилий порвал повязку. Выпирающие вены от физических нагрузок, вспомним его ключ, напряглись, но не смотря на это, они продолжили довольно выгодно подчёркивать холодные руки. На костяшках пальцев можно увидеть не зажившие царапины или небольшие коросты запёкшейся крови, а где-то вообще красовались рубцы. Однако, выглядело довольно красиво. Особенно сейчас, когда всё было особенно хорошо видно, так как тот уже нарочито крепко связал в милый бантик повязку. Аккуратно опустив ногу, Пик наклонился к уху валета. — Хороший мальчик, — прошептал тот, после чего как ни в чём не бывало начал убирать медикаменты, складывая всё в мирно лежащий контейнер, которому пришлось наблюдать за двумя голубками. Особенно было интересно смотреть за реакцией валета.

***

Вару даже рот приоткрыл, то ли от возмущения на короля, то ли от возмущения на свою реакцию, но тут же закрыл, осознавая как комично это выглядит со стороны. Его ушко во время шёпота покрылось мурашками, а фраза которую сказал король вообще сразила на повал, живот сделал кульбит и наполнился бабочками, щёки немного покраснели, выдавая состояние хозяина. Почему ему понравилось как его похвалили?... Блять, то как тело отреагировало на эти слова, произнесённые Пиком, который походу решил так ответить на его прошлую фразу, прямым контекстом говорил тебе это нравится, никаких возражений. Он самый токсичный клон! И любит похвалу, да это даже звучит странно! «Фу, противно даже от самого себя, надо завязывать с этими фразами и никогда не вспоминать, кинем это в папочку, тьфу ты… В папку в голове "запрещено"» — успокоил себя Вару. Он тряхнул головой и перевёл взгляд на Пика, размышлял он не особо долго и умудрился за всеми этими мыслями придумать немного странную фразу, но это лучше чем молчание, думал валет. — Ещё скажи, что твой мальчик, — как-то немного вяло запротестовал Вару. Надо заканчивать этот цирк. Слишком банально и приторно, ему такое не подходит, не должно подходить, не должно нравится, но почему он так реагирует?..

***

— Я вроде уже был твоим. Хочешь поменяться? — вспоминая недавнее "Рогалик мой" от Вару, ответил тот, перебивая контейнер, что тихо щёлкнул, давая знак плотно закрытой крышки. Голос разума в голове короля уже начинал твердить, что пора бы заканчивать игры, или не совсем игры, хотя самому старшему даже нравилось смотреть за милым румянцем валета. Пик даже не поверил себе, когда признал, что выглядел младший довольно очаровательно. В этот момент, старший решил, что было бы хорошо в свободное время порефлексировать насчёт его чувств, и покопаться в воспоминаниях. Столько всего произошло, если подумать. В груди иногда возникала тревога, его настораживало то, что он мог влюбиться. Дело не в гомофобии или в консервативности. Ему, мягко говоря, всё равно на подобное. Однако он уже давно решился не влезать в такой запутанный клубок бесконечных ниток, как отношения. Ни один человек его не привлекал, это было тупым способом отвлечь себя, и в какой-то момент тот понял, что всё. Этого хватит. Неужели появилось исключение? Пик вздохнул, убирая ухмылку с лица. Он поднялся, стряхнув с штанов нитки от бинтов, а затем вернул контейнер на его законное место. Король никогда не был перфекционистом, но ему важно, чтобы вещи лежали на своих местах, потому терпеть не мог, когда какая-то побрякушка вечно валялась не там. Как раз благодаря этому в доме все всегда знали, что где стоит, особо не задумываясь, кто обычно за этим следил, однако Пику так даже спокойнее. Трефовый король сам за всем курировал, а прознай все о своеобразном "сдвиге" восьмого, скинули бы на него укладывание вещей. — ... Насчёт "сварганить вкусное", мне лучше будет в магазин сходить, в холодильнике натурально вымершая Антарктида, — перевёл тему король, вспоминая их недавний разговор. Особая особенность последнего клона: тот помнит всё из диалога с ним, не смотря на его редкое участие в беседах. Однако, Пик обещал себе, что теперь просто так новую находку в валете не оставит.

***

— Хорошо, тогда отнеси меня в комнату и принеси мне планшет, а потом можешь валить в магазин. А то и вправду нету ничего поесть, но признаю, блинчики были отменными — произнёс валет, так же быстро переключаясь на новую тему. Та была смущающая и Вару не до конца разобралась во всём этом, а сейчас как раз предоставится шанс. Пик уйдёт на примерно полтора часа, а он немного обдумает всё, покапается в интернете, найдёт что с ним, а потом и фильм посмотрит. Причём он давно хотел посмотреть продолжение этого фильма. Первую часть он вот посмотрел, а вторую всё никак не выпадал шанс посмотреть, но зато сейчас всё идеально провернулось. Однако всё же вот этот смущающий разговор взбудоражил его. Вару надеялся, что король не обратил особое внимание на это. Валет тряхнул головой и после того, как Пик унёс аптечку и убрал всё лишнее, подойдя к нему. Вару вытянул руки вперёд, словно маленький просясь на ручки, ожидая когда его возьмут и отнесут. Щёчки до сих пор были слегка розовенькими, а губы блестели и были немного влажными. Сейчас пятый был на удивление мил со стороны с вытянутыми руками. Но Вару, увидев, что король не реагирует, немного надул щёки и щёлкнул пальцами, привлекая к себе внимание.

***

— Мило, — задумавшись, случайно выдал тот. Вару красивый; он кажется неземным в золотом свете заката, что просачивается через окно. Это свечение придаёт его коже розовый оттенок, танцует на кончиках его кудрей. Старший засмотрелся на пару секунд на то, как валет запрокидывает голову, ведь Пик сейчас был ещё выше, как румянец слабо проступает с очков, как блестят его губы, борясь с подсознательным искушением чмокнуть того. Заметив, как Вару уже мило морщит нос и трясёт затекшей рукой, король осознаёт, что слишком долго разглядывал валета. Всё-таки подняв того, Пик понёс его в комнату, по пути забирая запрошенный предмет, давая тот в руки валета, чтобы было удобнее, не будет же он туда-сюда по всей квартире бегать. Положив Вару на кровать в комнате, Пик закрыл забытое окно, что уже не первый час приглашает в помещение пробирающий тело до мурашек мертвенный холод. Влажный ветер вытаскивает своими когтистыми лапами последние остатки чего-то живого. Чего-то, что оставалось в изуродованной душе до последней секунды. — Ты не видел моё худи? — спросил тот, глазами бегая в поисках нужной одежды, попутно стягивая с себя кофту. Подойдя к шкафу, с целью найти там тёплый анорак с пришитым горлом. Почти вся одежда Пика прикрывала шею, на которой красовался слабый шрам, тот часто неосознанно почесывал её, словно желая от неё избавиться, расцарапать так, чтобы на её месте оказался новый, и вспоминать её появление ему не хотелось.

***

Вару забавно хлопнул глазами, а спиральки на его очках в этот момент расширились, но как только тот открыл глаза, они пришли в норму. — Рогалик ты чего? Склероз хватил? Если ты говоришь про то самое фиолетовое худи, то в прошлый нашей с тобой стычке из-за тряпки и бесед курилки, не ты то ли всунул, то ли кинул её в меня. А что Вару? Я проподать такому добру не дал, так что она теперь моя, — произнёс валет, но в его словах не было яда или насмешки, что частенько можно было услышать от пятого клона, тот говорил повествовательно, но не без сарказма, всё таки шутки и чёрный юмор явно его конёк. От этих мыслей, Вару вывела ноющая нога, та покалывал и всячески напоминала о себе, но валет привык к такого рода боли, всё таки прошлое накладывает определённый отпечаток, что не обошло валета. У него порог боли намного выше, чем у среднестатистического человека из-за частых ссадин и более редких побоев в прошлом, что говорить уж о попытке изнасилования. Вару тогда даже в какой момент подумал, что каким-то боком умер и теперь в аду, но этот страх и беспомощностью он никак не может забыть из-за чего сексуальной практики ноль, ведь он не нашёл человека, который бы терпеливо и аккуратно всё проделал, останавливая его демнов. Пик бы наверняка подошёл на эту роль, да и сам Вару был бы счастлив, но они даже не встречаются, что уж говорить о сексе, а просто так с первым встречным слишком необдуманно и чисто страшно. Вару сел поудобнее, пытаясь не тревожить ногу и заметил, что ему холодно, а тело покрылось мурашками, его бил мелкий озноб. — Пикуш, дай как раз мне это худи, а то пиздец холодно, — произнёс пятый, обхватывая себя руками, чтобы согреться, планшет уже стоял рядом с нужным фильмом.

***

Послышался тихий грохот со стороны шкафа, словно что-то очень тяжелое упало, это была коробка с коллекцией копий ключей, которые тут хранятся уже не первый десяток лет. Восьмой слабо шикнул, скорее не от боли, а от небольшой раздражённости. Кто ставит такие коробки на самую высокую полку? Дураки. — ...Помню, — кратко ответил тот, после чего ещё пару шаркающих звуков, и на Вару уже летит светло-фиолетовое худи. Сам Пик, ещё повозившись, напялил графитового цвета толстовку с чёрной водолазкой, кое-как поправляя разбушевавшиеся волосы. — Накрой больную ногу, компресс высохнет, болеть будет, — глянув на валета, добавил восьмой, специально упомянув, что рана будет болеть, ведь валет просто так не будет слушаться. Но надо сказать, это можно было считать хорошим качеством, да и сам король будет делать то, что скажут только в очень крайних случаях, скрипя сердцем. Ведь, по крайней мере для свободолюбивых пиковых, нет никакого желания быть безвольными куклами. Приготовления были окончены, когда тот сложил пару купюр в карманы. Перед уходом, король погладил по зелёным кудрям, играясь с прядями. — Не скучай, малыш, — попрощался старший, слабо усмехнувшись, покидая комнату. По квартире раздалось приглушённые тяжёлые шаги. Только вышел Пик за порог дома, как ему в уши ударил шум улиц и машин. Всё это перерастало в осточертевший звук сломанного телевизора, в белый шум с этими длинными сливающимися в одну серыми полосами на экране. От него глаза болят, а звук заползает в самый мозг. Хочется закрыть уши. Направившись к пешеходу, чтобы пройти в магазин напротив, тот стал ждать зелёного света, но взгляд натыкается на знакомую женщину напротив пешехода, что выглядела по меньшей мере лет на десять старше своего возраста. Свалявшиеся жидкие волосы, тёмного цвета. Тут Пика застопорило, потому что личность вдруг уставилась на него. Должно быть, почуяв взгляд на себе. Та посмотрела сонными, безжизненными жёлтыми глазами – и король потерял способность думать, замороженный этим взглядом. Он не мог ошибиться...