Навсегда

На утреннее приветствие Пик кивнул. После принятия таблеток, он присел к тумбочке у кровати, которая слишком контрастировала с хламом на нём, на пару с неубранной пока что кроватью, на которой и лежал валет. Одеяло так и вовсе сейчас напоминало небольшой айсберг, плавающий посреди океана постельного белья. Везде всё было довольно пустовато и более менее убрано, а тут и мусорить нечем особо. Возможно, создалось бы чувство заброшенности этой комнаты, если бы не его хозяин, который периодически тут беспощадно истребляет разных насекомых, в том числе и пауков, ведь терпеть не может этих паразитов. Он их не боялся, как трефовый валет, но был бы рад, чтобы насекомые лезли только к этому голубому, если выдаст такой шанс. Эти членистоногие вообще живучие, как Кливленд Салливан. Ударь их хоть молнией по 7 раз, и живы останутся, так ещё и жрут тут всё, до чего только доберутся. Б-р. Он положил остальную пачку медикаментов на тумбу, уже видя, как сам их там и забудет. На вопрос валета, он внешне никак не отреагировал. — Подрался видимо. У нас один буйный, когда пьяный... Не двигайся лишний раз, — добавил последнее Пик, подняв свою фиолетовую макушку, глядя на то, как Вару обнимает свою ногу. Король немного нахмурил брови. Встав с мазью, которую, кажется, и искал, восьмой присел на кровать рядом с пятым, с целью обработать ещё и синяк на спине валета, который заметил вчера, но они были слишком уставшие. Главное, ногу хотя бы подлечили. Последний клон всё равно бы не оставил так пятого, даже если бы они не пытались наладить контакт. — Снимай, — Пик кивнул, носом указав на свитер валета, с ожиданием наблюдая за ним. В комнату бился яркий свет солнца, который Пик удачно игнорировал, и ему, кажется, вовсе не мешали яркие лучи, падающие на ресницы. Волосы переливались градиентом с жёлтым оттенком поднявшегося солнца, локоны уже были более-менее в порядке, поэтому стали более привычные. Снаружи щебетали звонкие птицы. Всё вокруг расцветало, запевая мелодиями жизни, и только пики пока молчали в комнате. Король наблюдал за зелёным, но не за кустом у окна, потому что тут уже есть ходячий один, пораненный. Люди на улице постепенно оживали, это было слышно по едущим машинам, у некоторых с открытыми окнами в такой то холод, давая всем услышать какую-то очередную попсу про любовь, и людей, которые шли по своим делам, или просто фланировали, думая о чём-то своём.

***

Вару кинул странный взгляд на восьмого, но видимо прикинув что после драки не только его нога могла быть раненной, валет аккуратно стянул с себя свитер, случайно задевая синяк и морщась от мимолётной боли. При этом он аккуратно положил ногу на кровать, пытаясь не напрягать ту или как-то задействовать во время чего-либо. К нему приблизились и повернули спиной, начали обрабатывать наверно крупный синяк. Правда ему иногда приходилось прикусывать губу, так как король бывало надавливал чуть сильнее чем нужно, и мимолётная боль разносилась по всему телу. С другой стороны ему были даже в какой-то степени приятны эти прикосновения грациозных и мягких рук, которые в любой момент могли уложить многих. Кожа покрылась мурашками, в первую очередь из-за холода, во вторую уже из-за аккуратных прикосновений немного холодных рук. Неожиданно Вару спохватился, забивая на боль, которая разнеслась по всему организму, когда он пошевелился и задел немного ногу рукой. Нервно убрав мягкие кудряшки с проколотого уха, валет тихо выдохнул, облегчённо найдя серёжку. Он боялся, что вчера мог потерять ту из-за невнимательности. Серёжка была ему очень и очень дорога, так как это был единственный подарок от его умершего брата близнеца. Да, звучит бредово, но у него был старший брат близнец, который подарил ему, шутя в десять лет, одну серебряную серёжку. Соответственно пятый поддержал шутку и положил серёжку в коробочку, подарок как никак, и ушко у него тогда не было проколото. Той ночью, к ним домой пришёл пьяный отчим, и старший близнец умер из-за. Вару было очень больно потерять единственного близкого человека, которому полностью доверял, поэтому с доверием у него сейчас плоховато, боится вновь потерять кого-то. Боль от потери - одна из самых сильных, но Пику Вару на удивление потихоньку, маленькими шагами раскрывался, пытаясь одновременно довериться и не порезаться. С момента гибели брат, валет проколол правое ухо, вставляя серёжку, как память о любимом братике, поэтому валет так боялся потерять ту, так что был сейчас рад, что она на месте. Но вот никто из клонов не знал что у него проколото ушко, кудряшки плотно всё приковали, хоть он и не скрывал. Скорее клоны просто были невнимательны к деталям, как и всегда. Вару аккуратно погладил ногу, успокаивая себя и раненную конечность, чувствуя на себе любопытный взгляд. «Наверно из-за серьги», — предположил Вару, прикусывая свою губу.

***

Разглядывая серёжку, которая немного блестела на свету, Пик подметил, что Вару даже идёт, особенно учитывая то, что король не любит подобные украшения. Серебряный оттенок железа идеально гармонировал с зелёными кудрями и бледноватой кожей валета. В комнате было немного прохладно, под утро отопление отключает, король это понял благодаря своим холодным рукам, и розоватым кончикам ушей Вару, словно их несколько раз нежно кусали. — Как давно у тебя она? — из редкого интереса спросил король, тактично не спрашивая логичный вопрос "откуда?", так как понимал, что пятый может по желанию рассказать сам. Он протянул длинные, и как бормотал вечно напуганный трефовый валет из-за его арахнофобии, паучьи, но изящные пальцы, к джемперу Вару, чтобы напялить его обратно. Может, королю стоит подарить ему что-то подобное? На день рождения, к примеру... А когда он у него? Тут Пик понял, что даже своего дня рождения не знает, не то что валета. Он не считал это чем-то плохим, но восьмой внезапно ощутил необходимость в этой информации. Если так подумать, то ему это всё даже в какой-то степени не нужно, но Вару становится потребностью, кислородом, что впервые вызывает тревогу где-то глубоко в подсознании, старательно забитый страх быть зависимым. Было ли желание "получить" доверие Вару, жаждой обрести слабость? Освободить кожу от колючих шипов, режущие организм. Ему уже кажется, будто он тонет, как в описанном Гюго море, и это становится ещё одной проблемой. Пик немного задумался, прислушиваясь к окружению и одевая свитер на зелёного, случайно касаясь немного худого тела, но восьмой, кажется, этого не замечал, он больше старался не задеть синяки намазанные мазью, ведь если свитер наденет Вару, то потом придётся мазать всё сначало, без сомнения.

***

На него аккуратно одели свитер, и валет поддавшись моменту, положил свою кудрявую голову на коленки Пика, прикрывая уставшие глаза. После пьянки валет всегда чувствовал себя вяло и как-то устало, хотелось весь день валяться в постели и ничего не делать, да и горло неприятно саднило, из-за чего Вару начал кашлять. Грудная клетка тяжело поднималась и опускалась, пока пятый пытался откашляться. Вскоре это прекратилось и тот облегчённо вздохнул, расслабляясь и растекаясь обессиленной лужицей в тёплых и крепких руках короля. По сравнению с ним, куст казался хрупким и в какой-то степени худым, что и было на самом деле. Валет ел не особо много, чисто по привычке экономя еду, так как в детстве его часто морили голодом и добывал еду он сам, ходя на разнообразные подработки, в гости к его ровесникам, чтобы покормили, так что желудок привык к небольшому количеству пищи, поэтому он и был худым. Некоторые костяшки даже выпирали, но Вару как-то было всё равно, не падает в обморок, ну и хорошо, только если запустить придётся впихивать в себя еду насильно, пока вроде нормально, не учитывая то что у него болит горло и тело просто ватное. В его случае пить вообще не надо не при каких обстоятельствах, но как только горло начинает обжигать приятная жидкость, которая мгновенно расслабляет и делает так, что все мысли вылетают из головы, то он уже не может как-то противиться порыву напиться или хотя бы выпить бокальчик. Не разумно и вредит здоровью, да и последствия в виде вялого тела, учитывая что он ещё ногу поранил, так что ходить не может, всё равно не останавливало его, похоже на зависимость, но эта не была она, просто хотелось расслабиться и поддаться порыву, что он и делал. Немного поёрзав головой на коленок короля, который вроде как и не был против, валет удобно устроился.

***

Королю не понравился "приступ" кашля у валета, но когда всё прошло, он более-менее успокоился, в груди немного отлегло. Аккуратно сложив ладонь на волосах Вару, восьмой прикрыл глаза, ощущая небольшую, но непривычную для восьмого вялость, словно ощутил состояние одномастика. А ведь когда-то, невероятно давно, было больно. Настолько больно, что казалось, рёбра затрещат, скрючатся, разрывая горячую плоть. Глаза иссохнут от массы пролитых слёз. На руках и ногах не останется живого места, потому что нервные пальцы иногда совсем не слушаются, истерично царапая ещё мягкую кожу. До чего же иронично. Причинять физическую боль самому себе ради того, чтобы заглушить душевную. В этом Пик никогда не видел смысла. Ведь это просто какой-то замкнутый круг. Зачем себя вводить в стагнацию? Потом только жить как белка в колесе, только у этой белки уже не будет сил бежать. Какое-то время пиковые просидели в тишине, отчасти потому что король снова на небольшой промежуток времени вырубился в неглубокий сон. Полностью уйти в небытие сознания не давали размышления о здоровье валета. На его ноге вывих, оставить это так нельзя, но и способ лечения достаточно болезненный, Пику не раз доводилось ощущать это мытарство на себе. Приоткрыв глаза и немного вздохнув, прерывая тишину, которая была на удивление крайне уютной, он почувствовал привкус сигарет во рту, что обозначало желание дозы никотина в лёгких. Пик поднял фиолетовую макушку, оглядывая привычные виды грязных пустырей или забытых властями детских площадок, что вселяло знакомую тоску. Иногда за воротами редких частных деревянных домиков с просевшим в землю фундаментом, лаяли надоедливые псы, которых король хотел отправить к японцам, чтоб сожрали с потрохами, ведь порой шавки были слишком наглыми, но сейчас было безразлично на них. Пик потянулся к пачке рядом, вытащив оттуда свой «свёрток смерти». Горячая искра от зажигалки больно кольнула в сустав пальцев. Едкий, выедающий глаза дым был так привычен и чем-то даже успокаивал, однако, этого было недостаточно. Он вернул ладонь к зелёным кудрям, привычно перебирая. Драконий лик оглядел их хозяина, опуская взгляд к забинтованной ноге, при этом он схватил сигарету другой рукой, чтобы задумчиво выдохнуть клубок дыма. — Нога не болит? — не с того, не с чего начал восьмой, вырывая самого себя из своей кипы мыслей. Надо будет заварить что-то тёплое, чтобы Вару как его король не лёг с температурой или ещё какой болячкой.

***

Валет всё время до вопроса, нежился в полуобъятиях короля, млея от поглаживания по волосам. Признать честно его голова с мягкими волосами была достаточно чувствительная зона, поэтому валету не заставило труда забыться и расслабиться в руках восьмого, прикрывая уставшие глаза. Тело чувствовалось вялым и тяжёлым, словно набитым свинцом, так что вряд ли бы пятый смог вот так просто подняться, не считая его раненой ноги, и ровным шагом дойти до места назначения. Вопрос Пика вывел Вару из прострации, и тот приподняла голову, продолжая лежать на коленках, так чтобы он мог видеть глаза, да и всё лицо короля, да и таким образом было легче наблюдать за изменениями в эмоциях старшего. — Ну, если не трогать или не шевелить ногой, то не больно, лишь немного покалывает. А вот если напрячь её или встать, то пиздец как больно, словно тысячи иголок въебали в ногу, — предельно понятно объяснил своё состояние валет. Вялость до сих пор присутствовала, но притуплялась нуждой в туалет. Нелепая ситуация, сам дойти до ванны, Вару не мог, а попросить короля как-то смущающе что-ли? «Приехали блин, но я же пиковый валет, так что надо собрать волю в кулак, да и что в этом такого? Всем это свойственно, и я не исключения, не инопланетянин же какой-то. Хотя инопланетян изображают зелёными. Хэх! Вот и костюмчик на Хэллоуин» — раздумывал Вару, прежде чем ровным голосом сказать: — Пик, мне надо в туалет, — произнёс валет. Вообще, если Вару называет старшего по его имени, то это показатель того, что он сто процентов не шутит или же дело серьёзное и нужна помощь. Так он делает со всеми клонами, но вряд ли кто-то замечает эту перемену и особенность в его речи. Если же человек становиться близким для Вару, то он использует его имя, без каких либо кличек. Вот такая особенность.

***

Услышав просьбу от Вару, Пик перевёл глаза с аккуратно наложенных бинтов, которые разглядывал всё начало их краткого диалога, на лицо валета, встречаясь взглядом с привычными линзами очков ядерного цвета. Порой даже удивительно, как глаза не болят? Хотя сейчас, король больше удивлялся тому, что шутник назвал того по имени, без прозвищ. Чёрные, узковатые, как у котов, зрачки мимолетно выдали, без желания хозяина, его слабое недоумение. И в такие моменты наглядно были понятны его эмоции, чем полезно ему было скрывать глаза. Таких чудес ещё не случалось, а может, сам восьмой не помнит таких моментов. Хотя каких-то отрицательных чувств эта замеченная особенность не вызвала. Даже рад, что Вару с его упёртостью не полез с раненой ногой, грозя испортить ногу до конца. По венам словно разлилось непонятное тепло. Как в холодную погоду выпить чашку горячего кофе, что очень часто любил делать Пик, гоняясь за этим ощущением. Видимо, только вредные привычки успокаивали хорошо. Молча выпрямив спину, показывая, что тот собирается встать и отнести Вару, Пик в последний раз втянул никотин и наклонился, с целью потушить бычок об тумбу, оставляя там очередной след, хотя за тёмным деревом его было видно слабо. Холодная рука, как змея, полезла под колени, а вторая под голову, касаясь задней части шеи, чтобы поднять пятого, в тот же момент ощущая контраст температуры тел. Встал Пик уже с Вару на руках, чуть подкинув того, естественно, безболезненно для повреждённой ноги. Прижимая, чтобы валет не выпал, Пик вышел из комнаты. Вслед за пиковой мастью вылез невидимый для глаза дым, слабо распространяясь и выветриваясь через щели на окнах или небольших трещинах на стенах, но не до конца. Шторы, кровати как и волосы впитывали запах, потому от восьмого ещё несло дурманом, и даже вчерашний алкоголь еле ощущался в майке, так как король не успел ещё переодеться. Токсикоманам точно понравится в комнате короля, ведь иногда там ещё и запах отравителя витал. Ногой отворив перед собой ванну, он посадил Вару на крышку унитаза, так как тут больше негде сидеть. — Дальше ты сам, думаю, справишься? — скорее уточнил посаженным голосом король, приподнимая бровь, медленно направляясь к раковине, чтобы заодно ополоснуть лицо и наконец-то избавиться от сонливости.

***

— Да, да, — скорее отмахнулся Вару, чем ответил. Ему понравилось то как бережно и аккуратно его несли, а контраст температуры заставил его покрыться мурашками, которые в миг разнеслась по всему, словно наркотик, который разливался в одно мгновенье по всем венам и заставлялось расслабиться, отдаваясь моменту без напряжения. Что-то похожее на данный момент испытывал пятый. Хотелось всегда находится в такой близости с королём. Эти мысли заставило осечься и наводили на другие, что он похоже…начал влюбляться?.. Это казалось такой странной и дикой мыслью, что сначала Вару начал злиться на себя. Он знал, что является бисексуалом, так как множество раз невольно залипал на телосложения парней, но и девушки ему нравились, но чтоб прям влюбиться, такого ни разу не было. И угораздило же его, да не может быть. Потом парниша начал искать плюсы, которые померкли над тем что возможно его даже и не выслушают, выгонят и не поймут, не примут, что заставило погрустнеть, ну а затем Вару просто вздохнул и принял, что да, он-тот самый шутник, влюбился в своего короля-Пика. Тем самым зеленоволосый прошёл все стадии принятия, первое - злость, второе - отрицание, третье - торг, четвёртое - депрессия, пятое - принятие за пару минут. Жизнь приучила мирится со всем быстро, даже слишком для самого себя… Вару встал на одну ногу и открыл крышку унитаза, так как король уже достаточно давно ушёл. Через пару минут, Вару вновь сел на унитаз, зарываясь рукой в волосы и немного оттягивая те. Как дальше быть? Этот вопрос крутился в голове, тем не менее он здесь долго, так что надо позвать уже восьмого. — Пикуш, я всё, забери своего принца обратно, — хихикнул, даже в этой ситуации шутя, это его небольшая изюминка, даже при смерти будет смеяться и шутить, осознавая критичность ситуации, в этом весь он, что показывает сильный дух.