Навсегда

Пик предпочёл бы немного поспать и наконец прекратить думать. Фиолетовый закрыл глаза, но погрузится в дрёму не дало состояние Вару. Он чего-то вздрогнул, это из-за грозы? Это заставило избавиться от желания спать и своих мерзких воспоминаний, вернувшись к течению жизни. Вару ушёл, с дрожащим голосом, оставляя беспокоиться восьмого. Ледяной ветер, который буквально только что был тёплым и обволакивающим, нещадно терзал машины, которые пятнами света двигались в противоположном направлении от ветра, героически убегая от стихийной ярости, спешно проезжая мимо унылых домов. Всё вокруг то застывало в безмолвном сне, то оживало, ударяя по изможденным нервным сетям в мозге феерией ярких красок и звуков грозы. Встав, Пик пару минут старался удержать равновесие от того, что таблетка ещё слабо подействовала, но он не желал вот так бросать валета, направляясь к пятому, ощущая дрожащие, неустойчивые ноги, которые Пик успешно игнорировал, обычным, чуть спешным шагом дойдя к зелёному. Присев рядом с пятым, восьмой положил тёплую руку на плечо Вару, поглаживая большим пальцем, после аккуратно притянул к себе, приобнимая. Казалось, пятый клон — самый раздражающии, с большим эго, по-особенному ядовитый. Настолько, что язык жгло и сводило с ума. До невозможного тошный, как горький лимон. Отец Пика любил пить лимонадный алкогольный коктейль... Дернувшись, король глянул на дрожащего одномастика. Вару, жизнь которого наградила парочкой трагедий. Пиковых никогда не щадила госпожа жизнь, потому они могут ощутить родство не только благодаря одной масти, но ещё и разделённой печалью. И если приглядеться, можно заметить тот самый огонь в купе с жаждой к новой, более интересной жизни. Можно увидеть истинных тёмных, загадочных парней. Настоящий пятый прячется где-то в глубине этой корки, которую создал сам же, страдая ранее от различных невзгод. И как же королю вытащить этого паренька наружу?

***

Вару был удивлён приходу короля. Ему хотелось огрызнуться, чтобы его не видели в таком состоянии, но сердце невольно затопиоа благодарность за то, что он не оставил его одного. Да, валет ненавидит показывать свои страхи, но они ведь одномастники, почему он не может открыться ему? Именно потому что пятый боится, что опять начнутся ссоры, драки и обманы. Это просто до конца доломает его, но он не покажет, слишком, это всё слишком…, но ведь это король, его король, который захотел с ним сблизиться сам, так почему он так боится довериться тому. Судорожно вздохнув Вару прижался к Пику, услышав удары молнии, он не был трусом или тряпкой, это фобия, это нормально так боятся. Так он пытался убедить себя, чтобы его не упрекали за такое состояние. Он разрывалась от выбора: нужно ли ему сбежать, сказав что это всё шутка, или остаться вот так в относительной безопасности. Удар грома решил всё за него, Вару положил голову на грудь восьмого, утыкаясь и прячась от всего мира. Он наверно пожалеет об этом, но это потом, сейчас ему слишком тяжело, но он боролся всегда сам, не надеясь на чью-то поддержку. Но когда король дал ему этот малюсенький кусочек внимания, валет просто не выдержал, полностью окунаясь в такие редкостные объятия. Да, он признаёт, что просто хочет тепла в такие моменты, да и в принципе, но не знает как это сделать, чтобы не пораниться ещё глубже, а затем собирать себя по кусочкам. Его прижали сильнее, что-то шепча на ухо. Вару положил подрагивающую ладошку на рот короля, чтобы тот помолчал. — Спасибо... — в это слово Вару вложил столько эмоций, что каждый бы ужаснулся этому противоречию в голосе. Он сам разрывался от противоречий. Правильно ли это? Насколько сильно он потом пожалеет, что показал слабость? Потом… Убрав ладошку, он спрятался в груди Пика, готовя себя к любой реакции восьмого, вплоть до драки, ему не привыкать, он же валет Пик, должен быть сильным всегда.

***

Немного поёрзав и сев в более удобную позу с Вару, Пик сильнее прижимал того. Поглаживая спину, он словно отвлекал от громких звуков природы. Пустой город. Такой чёрный, что даже силуэты зданий впились угольными линиями в фиолетовое небо. Голые деревья нитями искажают небесный купол, который вечно затянут непроглядной дымкой, она яркой короткой вспышкой грозы ослепляла глаза. По улицам бродят стаи голодных псов. Там и тут можно наткнуться на ямы с тысячами трупов, хотя, это лишь больное воображение, испорченное расшатанной психикой короля. Чуть приоткрыв глаза, он глянул на валета, который остановил поток слов, и произнёс краткую благодарность. Но этого хватило, чтобы Пик на секунду замер, ощутив медленно накатывающую волну нежности, а когда чужая рука уже отпустила его, он кратко чмокнул в макушку, тут же утыкаясь туда носом. И больше ничего не нужно было. Гроза начала стихать, но дождь ещё продолжался. Капельки били по стеклу, словно касания восьмого, тихо, невесомо, и не поверишь, что минуту назад с низкой вероятностью можно было получить по голове мощным зарядом. В детстве Пик подскользнулся именно из-за такой погоды, обкорябав себе правую ногу. Ему тогда было около пяти лет. Родители, как всегда, забыли о сыне. Помощи просить было не у кого, поэтому мальчишка просто сел на ступень, осознавая свою беспомощность и одиночество. Безразлично глядя на рану. Но тогда рядом с голубоволосым повис на перилах миловидный мальчишка с золотистой копной на голове. Он напомнил валета. — Эй, чего сидишь тут? — заметив ранку, мальчик чуть нахмурился, говоря: — Нужно зелёнкой помазать, — маленький лидер лишь протестующе покачал головой, говоря, что ничего серьёзного в этом нет.  — Но тогда рана начнёт гнить, тебе отрежут ногу, — незнакомец даже бровью не повёл. Будто говорить такие вещи маленькому ребенку — обыденное дело. Вырвав рядом подорожник и отдав его фиолетовому, в тот же момент, словно охотник, поднял голову, смотря в пустоту, прислушиваясь. И, что-то вспомнив, тут же убежал по каким-то своим делам, тревожно крича на прощание: «Я ж забыл, что мусор не вынес! Мамтуха меня убьёт!». ... Вспоминая детство, Пик не заметил, как уже чуть ли не отрубился, но отвлекло его ёрзание Вару. — Ну как? — спрашивая о его состояния, стараясь не выдавать сильное беспокойство, спросил лидер, убирая голову и пристально глядя на валета. Только сейчас восьмой подметил, что дождь уже перестал лить, оставляя после себя росу на листьях, и приятный, влажный воздух, который был немного прохладным.

***

Гроза начала стихать, что заставило Вару погрузиться в воспоминания. Он помнит, что встретил мальчика с раной в такую погоду. У Вару тогда был натуральный цвет волос. Валет был блондином, но дети сыграли с ним дурную шутку, облив зелёной краской, которая очень тяжело отмывалась, поэтому Вару и ходил с зелёными волосами, но позже ему самому понравилось как выглядели зелёные волосы, не напоминая лишний раз о матери, чьи волосы были похожего оттенка, поэтому он продолжал краситься. Тогда он толком и не помог мальчику, вспомнив про мусор, который не выкинул, мать его тогда сильно побила, было больно. Гроза совсем утихла, а король спросил про его самочувствие. Вару прислушался к себя, подметил что уже не дрожит и ему уютно в объятиях, которые будто защищали его от всего в этом мире. От такого сравнения, валет тряхнул головой, поднимая взгляд, которого не было видно из-за очков, на Пика. — Лучше… Ты болеешь, надо лечь на кровать, — тихо произнёс пятый, стыдясь то, что показал свою слабость, король мог ей воспользоваться, но ведь не должен… Да и каким образом он может призвать грозу. Он же не бог грома? Поднявшись, на миг покачнувшись, валет помог встать король и положил его на свою кровать, вяло ложась рядом, прикрывая глаза. После грозы, он всегда чувствовал себя опустошённым и одиноким, погружаясь в это чувство с головой. Свернувшись в позу эмбриона, Вару попытался заснуть, чтобы не чувствовать этот тупой контраст эмоций, но никак не получалось. Тихо вздохнув, Вару обнял себя, забывая даже про короля, лежащего рядом.

***

Всё тело ломила приятная нега, как после несложной тренировки, потому Пик послушно лёг, какое-то время приходя себя. Препарат, который выпил король, имело побочку в виде успокоительного, а на него она действовала по странному: Голова в тумане, притуплённые чувства, словно не таблетку выпил, а накачался чем-то. Поэтому ненавидел пить успокоительные, но сегодня не было другого выбора. Всего несколько секунд понадобилась, чтобы немного прийти в себя и ощутить как мертвенный холод пробирает тело до мурашек. Влажный ветер вытаскивает своими когтистыми лапами последние остатки чего-то живого. Чего-то, что оставалось в изуродованной душе до последней секунды. Потому он медленно притянул Вару ближе, греясь в уюте, который мог получить только у валета одним лишь присутсвием. Наступила тишина. И лишь порывы ветра давали о себе знать, шурша кронами вековых деревьев. Некоторые листья плавно разлетались по округе. Птицы загнездились на толстых ветвях, что-то бурно обсуждая. Наверное, вон та пухлая ворона делится своими впечатлениями о сегодняшнем ужине в мусорном баке. ... Через пару часов с трудом приоткрыв глаза, восьмой хотел было убрать голову, но вместо этого глухо стукнулся об стену. Пробормотав что-то под нос, фиолетовый аккуратно встал и вышел в свою комнату за телефоном, перед этим слабо проведя рукой поглаживающим движением по голове Вару, что-то тому говоря. Ночь уже стремительно получила свои права, окрашивая мир в чёрно-синий цвет. Все немногочисленные птички города спешили устроиться на ночлег, и только люди не собирались отдаваться во власть блаженного сна. Соседи подрубили громкую музыку на всю катушку. Кто-то за окном катался на стареньком скейте, отбивая больные колени. Кто-то даже сумел притащить сюда кальян и мангал, умудряясь во всю ими пользоваться на старом, мать его, дворе хрущёвки. Интересно, так делают только русские люди или ещё и жители какого-нибудь племени в Африке? Хотя у них нет мангалов с кальянами… Но если бы были, то в сегодняшнем полку курильщиков изрядно прибавилось бы участников. Вот, Пик уже посреди комнаты, ищет орлиным взглядом своё чёрное устройство, стараясь вспомнить куда оставил его.

***

Вару сладко и спокойно спал, сейчас ему было хорошо, чисто на бессознательном уровне валет чувствовал присутствие короля, что его успокаивало и давала стойкую надежду на то, что его защитят. Да таким мыслям Вару был удивлён, но блаженный сон был таким прекрасным, но в какой-то момент стало грустно и одиноко, что он не мог контролировать. Ему снилось, что все клоны вместе с одноклассниками начали издеваться над ним, подбирая такие меткие и больные слова в его сторону, что пятый сел на пол во сне и закрыл уши, голоса не прекращались, а становились лишь громче, давя на чувствительные места, хотелось убежать или куда-то спрятаться, неожиданно появился Пик, потягивая ему руку. Вару потянулся к ней, но она растворилась, а Пик усмехнулся, смешивая его с грязью, как и остальные люди. Вару тихо проскулил, ворочаясь на постели. Очки слетели с его глаз, поэтому можно было разглядеть маленькие капельки. Валет сжал сильно простыни, продолжая ворочаться.