Мой маяк

К машине они оба шли уверенно, разделяя единственное желание на двоих - оказаться подальше от нежелательных свидетелей их разговора, даже если шоу собственной жизни обещало переплюнуть по остроте любое публичное мероприятие. А тем более такое скучное, как Самая красивая этого года. Даже Изотова не закатила ни одного публичного скандала. Жданов расположился на пассажирском сидении и понял, что совершенно не волнуется. Он столько сил потратил, чтобы оказаться здесь и сейчас рядом с Катей, что теперь на смену нескончаемой боли пришло умиротворение. Всё так, как надо. Ни убавить, ни прибавить. Да, ему через несколько минут придётся дать отпор самой упрямой девушке на свете - Пушкарёвой Екатерине Валерьевне. Но Андрей прекрасно понимал: что бы он ни сказал, сегодня ему выглядеть в её глазах идиотом. Побитым идиотом, Жданов. Но хотя бы она теперь знает, что мы с Ромой не воплощаем очередной план, окутанный враньём и тайнами. Или не знает? Страшно представить, что Катя обо всём этом думает. Андрей взглянул на её руки. Пушкарёва его спокойствия не разделяла. И его расслабленность в сочетании с общим внешним видом заставляли её волноваться вдвойне, а то и втройне. Трясущимися руками она заводила машину и, как кувалдой по голове, прозвучали сказанные однажды слова отца: - Тебе, Катерина, только брёвна перевозить. Папа врать не привык и был самым строгим её критиком. Водительские права Пушкарёва получила ещё в 18 лет, а вот опыта накопилось к 25 годам как кот наплакал. Теперь она об этом жалела. Андрей точно не в том состоянии, чтобы дёргаться от каждой её попытки не сбить всё впереди стоящее и мимо проезжающее. Катерина сделала глубокий вдох и выдох. - Я справлюсь, папочка, даже не сомневайся. Жданов нахмурился. Точно показалось. Она говорит себе под нос, но не с Валерием же Сергеевичем? В противном случае меня ожидает неминуемая казнь. На секунду их взгляды встретились, но тут же разошлись как в море корабли, и дальше каждый плыл на своей волне. Андрей смотрел в окно в поисках подходящих слов, чтобы описать всё произошедшее с ним. Он решил говорить правду. Пусть лучше считает его сумасшедшим, чем лжецом. На его удивление, Катюша вела машину очень аккуратно. Как прилежная ученица, впервые взявшая в руки новый букварь. Катя, наоборот, не могла ни о чём думать и ни на чём сосредоточиться. Чужой автомобиль и не менее чуждая ей дорога забирали последние силы. А ведь впереди ждёт серьёзный разговор, после которого обязательно нужно вернуться на работу. Господи, как я устала! Если бы они приехали сейчас в гостиницу, Катя завалилась бы на кровать и проспала до утра. Она покачала головой. Пушкарёва, ты ещё Жданову это озвучь. - А поехали в гостиницу, Андрей Палыч. - А поехали, Кать. Я ведь только этого и жду. Машина остановилась перед кафе. И Катя ещё раз внимательно посмотрела на Андрея. Нет, в таком состоянии он вряд ли потащил бы её на очередной сеанс любви. Скорее, лёг бы рядом и тоже уснул. Зигзаги жизни порой загоняют нас в самые неожиданные углы. Кому расскажи, не поверят. - Ну что, идём? - Катя уже собиралась выходить, но вывеска на входе гласила, что заведение откроется только после сиесты. Пушкарёва растерянно взглянула на часы. - Я не знала, что у них есть перерыв. - Кать, ничего страшного. Поехали в другое место. Мы на курорте, здесь этих кафе и ресторанов.. - Я здесь работаю, Андрей. И мне уже пора возвращаться. Так, ну куда, Катюш? Я не согласен. Андрей понимал, что на кону важность мероприятия и ответственность перед Юлианой. Но и он приехал не чаи распивать с Катериной, а потому решил действовать незамедлительно и идти на опережение. - Минуту, Кать, сейчас всё решим, - Жданов потянулся за телефоном и набрал номер. - Сергей, ты на шоу? Виноградова случайно не рядом? - Да понял я, понял, что это и есть твоя новая знакомая. Скажу сразу - не завидую тебе, но ты парень крепкий, должен выдержать. - Не лезу, не лезу. - Да, я по делу звоню. - Всё в порядке, таблетки с собой у меня. Серёг, а ты мог бы сказать Юлиане, что я уехал в больницу? - Нет, не еду я ни в какую больницу, так надо! На другом конце провода телефон попадает в пасть акулы. - Ало, Жданов. Мне срочно нужна Катя. Она ведь с тобой уехала? - Юлианочка, дорогая, - Андрей пытался улыбаться в трубку и быть вежливым. - Рад тебя слышать. Да, Пушкарёва со мной. Я, собственно, потому и звоню. Я нехорошо себя чувствую, и Катя повезла меня в больницу. - В какую больницу, Андрей? Ты в своём уме? Мне помощница нужна на шоу через тридцать минут, край - через час. - Катя сейчас разговаривает с врачами, скорее всего мы не успеем так быстро, мне же могут назначить обследование. - А могут и не назначить. С тобой и так всё предельно ясно, Андрей. Ладно, говори, в какой ты больнице? - Юль, да не знаю я! Что за допрос? Меня Катя привезла, говорю же. Виноградова готова была ему поверить, и одновременно с этим её не покидало предчувствие, что помощницу бывший шеф просто уводит у неё из-под носа, и совсем не на больничную койку он собирается прилечь. Но разбираться ещё и с этой парочкой было некогда. Она сама организует финал на высшем уровне. После чего уволит Пушкарёву и найдёт себе новую помощницу. Не впервой. На всякий случай Виноградова поинтересовалась у Сергея, действительно ли Андрей настолько плох, и получила утвердительный ответ. Он приехал сюда, как и она, работать. И наблюдать за Ждановым. Юлиане стало неудобно, что она приняла врача за шпиона. И Виноградова пообещала, что они продолжат общение вечером, когда весь этот сумасшедший дом закончится. - Андрей.. Ты не имеешь права решать за меня, что я буду делать, а что - нет. - Ты права. Не имею. Но мы должны поговорить. Это срочно. - Мне нужно вернуться на шоу. Вот что действительно срочно. Ты не понимаешь? Куда я пойду, если Виноградова меня уволит? - За это не переживай. Я решу эту проблему. - Пригласишь меня назад в Зималетто? - Катя позволила себе рассмеяться, когда хотелось рвать и метать, да только под рукой не было ничего подходящего. - Или пристроишь к кому-то из своих знакомых? Андрей, мне не нужно ни первое, ни второе. - Я знаю, Кать. И знаю, что ты хочешь добиться всего сама, как и я. В Зималетто сейчас всем заведует отец, но я догадываюсь, что ему нужно будет вернуться в Лондон, и тема президентства скоро вновь станет актуальной. Я изучил твой антикризисный план и хочу следовать ему, если отец даст мне второй шанс. - Ты серьёзно? - Да, Кать. Когда ты ушла, у нас такой дурдом творился весь день. А вечером я был абсолютно потерян, сел в твоей каморке и листал папку, которую ты оставила. Мне кажется, это единственный выход для компании. Катя смотрела на него, ушам своим не веря. Андрей Палыч в её каморке, ну, допустим, это она ещё могла представить. Изучает отчёты, взялся за голову, тоже вполне вероятно. Но чтобы он не возненавидел меня в тот момент за мой поступок? - Прости меня. Я должна была по-другому закончить наши отношения. Я поступила ничуть не лучше тебя, публично тебя предав. - Кать, как случилось, так случилось. Я ведь тоже многое понял, благодаря твоему поступку. - Что же, например? - Что ты меня сильно ненавидела. Но знаешь, я сказал тогда Ромке, что ненавидишь, потому что любишь. Да, я обсуждал тебя с ним, и ты можешь сейчас в очередной раз подумать всё, что угодно. Но он - мой лучший друг, и у меня нет от него тайн. - Я не хочу обсуждать Малиновского, - недавний звонок Романа, каких бы мирных целей ни преследовал, оставил после себя лишь горькое послевкусие, как и все остальные его поступки. - Тогда поговорим о нас. Я люблю тебя, Кать. Андрей начал с основного, что не вызывало у него сомнений. - Это неправда, - Катя, естественно, тут же ушла в отрицание. - Ты никого не любишь. Ты даже самого себя не любишь, судя по драке. - Я пытался наказать себя за то, как поступил с тобой. Но это так не работает. - Ты хоть понимаешь, что тебя могли убить? - напрасно Катя старалась не вкладывать в свои слова ничего личного, голос дрожал, выдавая её с головой. - Понимаю. - А я не понимаю. И никогда не смогу понять. - А простить? Кать, я знаю, что виноват перед тобой и прошу слишком многого, но ты должна меня простить. Я делал ошибки, потому что действительно влюбился в тебя. - А как же Кира? - Мы расстались. - Она-то об этом знает или как обычно? - Знает, Кать. За кого ты меня принимаешь? - За кристально честного и открытого человека. - А ты меняешься. Уж не знаю, что или кто стал этому причиной. - Хочешь спросить, что у меня с Мишей? Спрашивай. - Меня это не касается. - Юлиана будет помогать Михаилу с открытием ресторана, я пока ещё работаю на неё и тоже буду участвовать во всех процессах. Мы много общаемся в последнее время.. - Я же сказал, что не хочу ничего знать о нём, - Андрей резко перебил её. - Нет, Андрей, ты хочешь. Ты хочешь знать всё: о нём, обо мне, о нас. Убедиться, что твоя верная помощница всё ещё на коротком поводке! Кате вдруг захотелось высказать ему всё - и о поцелуе с Мишей, и о ночи в гостинице, когда они просто спали, но разделяя одно одеяло на двоих. И о том, то Миша, в отличие от Жданова, не обманет и не предаст. Его слова о любви, как это уже бывало неоднократно, пробудили в ней совсем не ту реакцию, на которую они рассчитаны. - Я не понимаю, зачем ты это всё говоришь. Катя злила его, а закипающий Жданов не видел уже ни преград, ни препятствий. Она сама напросились. Андрей по-другому представлял себе их встречу и разговор. Но Пушкарёва, подобно горному серпантину, угрожала камнепадом в любой момент и уводила его не туда. Ещё не хватало обсуждать с ней поварёшки Борщёва. Поэтому Андрей, не медля ни секунды, притянул Катю к себе и поцеловал. Она вскрикнула, он испугался, что вышло не слишком мягко, но тут же знакомые губы ответили ему и все сомнения как рукой сняло. Пушкарёва тоже была зла на Андрея. Любит он меня, а как же! Так любит, что плевать хотел и на меня, и на мою работу, и даже на собственную жизнь. Если бы он умер, я бы не пережила. А теперь приехал, как ни в чём не бывало, и думает, что он здесь главный. Поцелуй сбил её с толку, но не этого ли она на самом деле желала больше всего на свете, когда Андрей оказался рядом? Катя не нашла сил сопротивляться. Он держал её за шею одной рукой, а она не понимала, куда деть свои руки. Пыталась убрать, чтобы не дотронуться до него и не сделать больно, но Андрей свободной рукой возвращал их обратно - ближе к телу. Лучше лекарства для него ещё не придумали. - Андрей, прекрати. Но он и не думал. Целовал и целовал бы весь день, но Катерина снова заладила об обязанностях, и теперь уже и к Жданову возвращалась совесть. - Мне нужно вернуться. - Хорошо, поехали. Только давай по пути заедем в какой-нибудь медцентр. А то Юлиана нам ни в жизнь не поверит. Андрей не спеша отрывался от Катерины. Рассматривал её лицо, вспоминая эти правильные линии, по которым он когда-то изучил пальцами каждый сантиметр. - А у тебя стойкий макияж. Никто ничего не заподозрит. - Будь моя воля, я бы отказалась от него вообще. - Тебе очень идёт, правда. - Так, Андрей, - Катя, наконец, отстранилась от него и начала приходить в себя. - Не заговаривай меня. И не думай, что этот поцелуй лишил меня памяти. Ты расскажешь мне всё, как было. Всю правду. Или можешь считать, что всё кончено. И на этот раз окончательно. Я говорю это тебе, глядя в глаза. - Я готов рассказать, Кать. Хоть сейчас. - Не сейчас. Вечером. После работы. Я хочу тебя выслушать, хочу понять. Потому что ты мне тоже не безразличен, как и всё, что с тобой происходит. - То есть ты меня ещё любишь, Кать? Надежда в его голосе, такая искренняя и подкупающая, разбивала ей сердце, но Пушкарёва оставила вопрос без ответа. Он всегда был слишком убедителен. Даже когда врал ей о чувствах. - Пора возвращаться. Сначала в медцентр, и потом сразу на шоу. Надеюсь, успеем. Катя опоздала всего на 15 минут. Но уверенно подошла к Юлиане и сообщила, что готова к любым заданиям. Справка от врача Виноградову убедила, а вот взгляд Катерины заставил напрячься. Решительная Пушкарёва нравилась ей больше всего, но что стало причиной такой перемены? Уж не очередная ли порция лапши на уши от господина Жданова?