Тёмная преданность - грязная история любви

Разговор с Лайонелом не прошёл зря. — Я.. Я просто поверить до сих пор не могу, что это правда произошло. Это словно сон, затянувшийся. — проблемы с сердцем, и с нервами давали о себе знать, на столе стояла целая куча пачек таблеток, а рядом сидела Шери, с уже готовым стаканом воды. — Уже надоело ждать, когда этот кошмар закончится. — он утирает платком лоб, а затем и глаз своих касается, заранее вытирая подступившие к глазам слёзы. Женщина рядом с ним пытается успокоить, но это может помочь только внешне. Внутренне в нём бушует столько эмоций, сколько не бушует ни в одном родителе жертв. Одно дело когда твой ребёнок мёртв, со временем ты миришься в этим, скорбишь, и пытаешься сделать всё, чтобы вспоминать больше радостных моментов. Но что делать, когда твой сын погубил больше десятка жизней? И он всё ещё жив. Вероятно, сейчас он думает над тем, что он поступил ужасно, что это всё не стоило того, что сейчас с ним происходит. Но ещё страшнее осознавать, что сколько бы ты не старался, ты постепенно понимаешь, и осознаёшь, что в твоём случае и правда нет ни момента, чтобы улыбнуться. Проблемы начались с самого рождения Джеффа, а когда появился второй ребёнок, всё стало еще хуже. — Я говорила с ним, он полностью признаёт свою вину, и.. Думает, что лучшим решением для него будет остаться в тюрьме. — Джуди тяжко вздыхает, пытаясь держаться как может. — Я не хочу, чтобы он попал туда. — Она смотрит на них с какой-то надеждой, будто такое раскаивание решит все проблемы, которые у них троих сейчас есть. — Вы самый близкий человек к нему, поэтому я хотела бы, чтобы вы как-то его убедили, если это возможно. Будут проблемы, но если нужно, я сделаю всё, чтобы родители умерших имели к нам меньше претензий. Джуди уже была осведомлена о том, что дом бабушки Джеффа, сам дом Дамеров были испорчены. Их забросали разными вещами. Также названивали, отчего телефоны чуть ли не взрывалась от количества звонков, угрожали, смеялись, только ухудшая ситуацию и моральное состояние уже достаточно пожилых людей. И ей было очень жаль.

• • •

Коулман сидела чуть поодаль адвоката по имени Бойл, Лайонела и Шери. Она присутствовала здесь в качестве приближённого, и знающего человека, заверив судью и прочих, что она лишь пытается составить его психологический портрет ради одной статьи в газете. Ведь информация о том, что ей тяжело сидеть не то что в километре от него, просто даже за стенкой им вряд ли бы понравилась. На него уже пытались напасть даже в суде, совершенно не боясь охранников, а он сидел как вкопанный, будто совсем не боится отхватить по морде! И это напрягало. Неужели он думал, что если получит пару ударов от разъярённых чернокожих, чьи сердца были затронуты всем происходящим, его душа будет чиста? Конечно обычная девушка вряд ли успокоит того, кто несёт в себе скорбь, злость и явное желание отомстить убийце твоего родственника, но так будет всяко спокойнее. — .. И исходя из предоставленных фактов, после речи Джеффри Лайонела Дамера, суд может вынести окончательное решение. — Вспотевшие ладони крепко сжимают ручку. Девушка двигается чуть вперёд чтобы заглянуть за людей, и найти взглядом Джеффа. Он смотрит куда-то вниз, пока его руки, по прежнему заключённые в наручники находятся на столе. Удалось уговорить его рассказать неправду, и сделал он это достаточно убедительно, всё же хорошо врать он умел ещё со школы. Секунды тянулись долго, пока судья переворачивал лист бумаги, пока он поднимал специальный молоточек, чтобы ударить им по стойке, Джуди уже надумала много исходов, и перед глазами даже пронеслась картина того, как труп Дамера в скором времени вывозят из исправительной колонии, и наконец женщина в чёрной форме продолжает свой монолог. — Суд признаёт его как невменяемого. Она выдыхает. Изо рта сразу же вырывается нервный смешок, и закрыв лицо двумя руками, отрицательно мотает головой, будто не в силах поверить в то, что происходит сейчас. Неужели все недели стараний были не зря? Наступило частичное облегчение, и даже расслабление как будто, и если говорить простым языком - булки уже не так напряжены. И даже то, что слышится где-то сбоку, позади, ничто по сравнению с тем, что она чувствует внутри. Те, кто имели показания против возмущённо вздыхали, кричали, чуть ли не клялись, что достанут Дамера любым способом, и Бог будет всегда наблюдать за ним, и чтобы не слушать это, ведь со всем этим было уже покончено, сторона защиты просто начинает собираться и уходить. Джеффа отвели первым, чтобы обезопасить его от нападков, вместе с Бойлом, а затем последовали и родственники Дамера. Джуди вышла самой последней, на последок оглянув зал. Они негодовали, а у неё гора с плечей упала. Но как оказалось, "ужасы" жизни на показ не закончились. Когда ты стоишь за сохранность и даже честь такого человека как Джефф Дамер, нужно быть готовой ко всему, и наглые и личные вопросы пожалуй самое безобидное, что может дойти до тебя. — скажите пожалуйста, подвергались ли вы когда-нибудь насилию со стороны убийцы? Он вам угрожал? Заставлял силой защищать его? — трое человек с камерами и микрофонами не давали пройти, оставляя Коулман в проходе, сами друг друга пихали, пытаясь перебить, и сорвать куш в виде сегодняшних новостей в полдень с их эксклюзивными кадрами. — вас с ним связывает что-то больше, чем сотрудничество, или дружба?? Как хорошо вы знаете Дамера? Почему вы так настойчиво добивались его частичного оправдания? Джуди была готова пустить небольшой чемоданчик в руке с документами в ход, настолько ей казались вопросы тупыми. — вы же не примите правду, вам легче поверить в ложь, и всё, что я скажу, вы перековеркаете так, что я бы в жизни никогда не сказала. — она всё ещё пытается пройти, но мужчины, которые держали камеры просто не давали этого сделать. Видимо, пока она не даст хотя бы одного внятного ответа, ей отсюда не уйти. — вы жалеете, что решились на это? Вам не страшно? — Коулман пыталась сохранить спокойствие, она же именно тот человек, который всегда успокаивает всех, и себя должна уметь держать в узде. И у неё это вроде как получалось. — я прожила то, что не советую прожить никому. Рассматривайте этот ответ как хотите. — она поднимается на цыпочки, пытаясь рассмотреть, что происходит на улице за стеклянными дверями, но единственное, что она понимает - срывается дождь с грозой. Разве её не должны были спохватиться?! — я взрослый человек, и у меня есть своя голова на плечах, и я имею сострадание к тому, с кем я была знакома большую часть своей жизни. И наконец приходит Бойл. Адвокат Джеффа. Он помогает выйти, и недовольно мотает головой, видимо понимая, что девушка не молчала в их присутствии. — что они спрашивали? — он шагает к машине. В одной сидел Джефф и несколько полицейских, а в другой был Лайонел и Шери. — чушь всякую. Они думали, что меня заставили сделать это всё. — он недовольно поправляет волосы, которые уже постепенно намокали от дождя, который постепенно перетекал в ливень. — готовься завтра читать новости о том, что на тебе места живого нет. — саркастично говорит тот, уже собираясь садиться в машину к Джеффу, на заднее место, которое от переднего было ограждено решёткой, но Джуди одёргивает его. — сядь к родителям. — Бойл мотает головой, думая, что он всесилен в данной ситуации перед Джеффом. Но о чём может идти речь, если она даже сейчас уверена, что чувствует то, что происходит сейчас на душе у Дамера? Это вполне можно прировнять к погодным условиям сейчас. — сядь. Лучше я побуду с ним. — Джудит садится во внутрь, и закрывает дверь. Водитель смотрит в зеркало заднего вида, как-то недовольно, но девушка даёт понять, что пора выезжать. Она копошится по своим карманам, и достаёт пачку сигарет. Marlboro красные. Она знала, что это были его любимые сигареты, как и Camel, но вторых она не нашла в магазине. Чуть двинувшись вперёд, она крутит ручку на двери, опуская стекло вниз, отчего на рубашку Джеффа начинают попадать капли дождя, но его сейчас волнует желанные сигареты в её руках. — спасибо. — заранее говорит он, пока та открывает пачку. Она подносит табачное изделие к его губам, и поджигает зажигалкой, давая ему затянуться, и после вытаскивая, дабы тот выдохнул дым на улицу. — оно стоило того, да? — Джуди улыбается, за всё это время не через боль, а через даже какую-то радость, которая буквально лилась из неё. И Дамер видел, что ей хорошо, значит, всё снова в норме? Хотя между ними уже ничего не будет как прежде, начиная с того дня, когда её поставили в известность всех его деяний. — но я хотела бы спросить тебя. Хорошо? Джефф кивает, возвращая взгляд к сигарете, намекая на то, что ему нужно ещё. — ты рассказал полиции, что в первый раз ты убил, когда тебе было 18. Стивен Хикс кажется, да? — он опять кивает. Его взгляд более сосредоточен на ней, и на вопросе. Он понимает, к чему она клонит. — это же произошло незадолго до того, как я пришла к тебе? Ты сказал тогда, что всё нормально, и это какие-то временные проблемы. — девушка смотрит на него, и не может понять, действительно ли перед ней сидит тот парень, которого она знала ещё с детства? Как это обычно бывает, он был действительно непримечательным мальчиком, добрым, по отношению к близким, хотя предпосылки к его нездоровому скорому будущему были. Но никто не замечал. И Джуди тоже. Точнее, конечно ей он рассказывал больше, чем кому-либо, потому что чувствовал в ней поддержку и заботу о нём, но даже этого было мало, чтобы он открылся полностью, видимо. Чувствуется недосказанность, но он понимает вопрос, который ему не задали. — у меня не было выбора. — он вздыхает. — любой нормальный человек на твоём месте, узнав что я сделал, просто сдал бы меня полиции. И это нормально. Поэтому я не стал ничего тебе рассказывать, иначе мне бы пришлось, ну.. — он не может закончить, потому что произносить это было бы слишком дерзко и грубо по отношению к той, кто его решил вытягивать из всего этого. — все совершают ошибки, какими бы они не были. — она даёт ему затянуться, едва ли касаясь пальцами его губ. — я не могу обещать тебе, что я бы восприняла это спокойно.. Но я бы постаралась сделать всё, чтобы этого не повторилось больше. Джефф, разве я не давала тебе того, что тебе нужно было? Разве мы были недостаточно близки? Чего тебе не хватало? Водитель как-то непонятно опять смотрит в зеркало заднего вида. Джуди неприятно щурится, не нравится ей, что их подслушивают, еще и так нагло. А Джефф понимает, что это нужно как можно скорее прекратить, иначе ненужной перепалки не избежать. Но Джуди не хотела ссориться, её обессиленное сердце просто хотело знать правду. — ты была для меня всем, и до сих пор остаёшься всем. — он смотрит на неё как на ребёнка, который стоит на своём, которого чтобы успокоить нужен только крик, дабы донести до него неизбежное, но Джефф упорно продолжает спокойно. — я не хочу вспоминать это, тот страх, который накрыл меня. Я сделал это неосознанно, всё случилось на эмоциях. И Коулман понимает, что нужно было включить голову, и не задавать своему будущему пациенту подобные вопросы, ведь это вполне может сработать как триггер, хотя как известно, Дамер не агрессивен. Сложно представить, какой груз он нёс всю свою жизнь. — прости. — она закрывает ладонями лицо, как она сделала на суде, только теперь уже не от радости, а от стыда что ли, и грусти. — я просто хотела знать, что ты достаточно доверял мне. — я доверил тебе почти всё, но иногда есть вещи, которые лучше держать в секрете. Ты же тоже что-то скрываешь от меня, я уверен. Но как бы мы не хотели, именно наши самые грязные секреты всегда всплывают на ружу, и это было неизбежно. Я тоже понимал это, но остановиться было сложно. Для меня это как перестать дышать, даже пить бросить легче. Но теперь я буду "закодирован", и от пива, и от убийств. — он смеётся, внушая девушке то, что всё не так плохо. Начинается новая жизнь, какая там по счёту? Но теперь они наконец будут вместе, хоть и в подобном месте. Как бы ей самой не свихнуться, с такими друзьями. Оставшуюся дорогу они пытались выйти на другую тему, вспоминать прошлое, и это ощущалось как самая печальная ностальгия. И они все были связаны именно друг с другом. Родителям Джуди пришлось несладко, потому что недоброжелатели также нашли их адрес, и начали мстить за вот такую вот дочь защитницу, и после они уехали. Поставили перед фактом, они, или "моральный урод", коим они прозвали Джеффа, и Джуди сделала свой выбор. Просто мысли о том, каково ему будет в том месте делало ещё больнее, чем мысль потерять родных, которые толком даже жизнью своей дочери не интересовались. А потом выслушивать от них, что они всегда знали, что он какой-то странный человек, и рвать глотку, доказывая, что они понятия не имеют, о чём говорят. И она не жалела, ни капли. В какой-то момент Коулман даже сама не заметила, как руку его в свою взяла, ещё и пальцы переплела, да плечом прижалась к его плечу. Холодно было. Да. Наверное. Или желание быть ближе управляло ей настолько, что контролировать это было просто бесполезно. А он и слова против не вставил. Только глянул мельком, остальное время глядя вперёд, на дорогу. • • • Он напоминал ребёнка, когда осматривал достаточно гостеприимный коридор в больнице, улыбающихся людей, и ещё сильнее его глаза засияли, когда эти наручники наконец сняли с него, и надоедливая полиция покинула помещение, сделав всё, что от неё требовалось. Теперь нашумевшая проблема Милуоки является её проблемой, и отречься от этого она просто не могла. — просто иди за мной, я покажу тебе, где ты будешь жить теперь. — девушка прокашлялась, следуя вперёд, иногда оборачиваясь, поглядывая на Джеффа, который заинтересованно оглядывал стены, на которых весели разные картинки. — это отделение для детей и подростков, дальше всё не так радужно. — она смеётся. Где-то можно было слышать звук телевизора, и звонкий смех каких-то мальчишек. Она заранее обустроила комнату для него. Конечно никто не мог точно сказать, какой приговор ему в итоге вынесут, но она лелеяла себя надеждой, что всё будет так, как хочет она. Конечно она не могла сделать для него место, в котором он будет себя полностью комфортно чувствовать, но она постаралась, и ей даже удалось взять несколько вещей, которые сохранились у его родителей. Его любимый плед, пару книг, ковёр, и она даже аквариум поставила, заверив начальство, что пациент очень закрыт, и это всё нужно только для того, чтобы абстрагировать его. И Джефф оценил это. — Господи, ты с ума сошла? — он широко улыбается, подходя к столу с рыбками, и наклоняясь. — ну вот, а ты сомневался во мне. — она облегчённо выдохнула. Значит понравилось. Садится на стул, и открывает ещё даже не начатый журнал, в который она будет записывать все сдвиги Дамера в хорошую сторону, потому что это её обязанность. — ну и что мы придумаем тебе?