Ломая узы

— Кёя, извини, — прошелестела Харухи. Они прогуливались до её дома после школы, и парень был удивлён этим извинением. — За что? — Я подумала, ты меня бросил, — со вздохом призналась девушка. Чувства улеглись, и она вновь осознала его осточертевшую правоту. Даже смущение отошло на задний план, придавленное грузом вины. — Ты имела право на такие мысли, — не став затевать конфликт, Отори пошёл навстречу. Он не мог быть строгим, когда она, повинно опустив голову, смотрела на дорогу и жевала губы. Даже у него были свои слабости. — Тем не менее, — воспротивилась Харухи. — Ты дал обещание, и я усомнилась. Больше этого не будет, — горячо призналась девушка и смело посмотрела в его глаза. — Без проблем, — благодушно хмыкнул Кёя, но не спешил с выводами. Он сам не мог предугадать, что ждёт их впереди, а значит никаких гарантий даже со своей стороны.       Они почувствовали облегчение. Буря улеглась, и всё закончилось хорошо. Теперь фиктивная пара перекидывалась малозначимыми фразами на протяжении пути, чтобы разбавить молчание и смягчить атмосферу после тяжёлого дня. Фудзиока была счастлива такому положению дел и теперь лишь немного стеснялась: воспоминания о поцелованной руке были уж очень свежими. — Знаешь, мне кажется, — начала было Харухи, но запнулась. Всё-таки нужно быть очень смелой, чтобы предлагать такое, или отчаянной. А пока она не входила ни в одну из этих групп. — Мне кажется, всё идёт неплохо, — выкрутилась. — Мы справляемся с ролью, поэтому наверняка всё уляжется.       Кёя не стал её разочаровывать. Он понимал, что с Тамаки не так просто играть — он крепкий орешек. И, видимо, в отличие от своей предначертанной, с судьбой сражаться даже не думает, он ей потакает. Вряд ли удастся мирно разрешить ситуацию. Нужно действовать и не оступаться, ведь Суо уже начал её ловить. Фудзиока не готова к этим сражениям, а Тамаки этим полжизни занимается. Он знает не один способ очаровать девушку. Каковы шансы, что он не найдёт подход к Харухи, если ему благоволят даже высшие силы? — Не расслабляйся, — всё же сказал Отори. Он не умел улыбаться и лгать, что всё хорошо. Тем более ей.       Девушка нервно дёрнула уголками губ. Какое уж тут расслабление… Проблема казалась всё более и более глобальной, и даже долг перед клубом выглядел не столь космическим. Боязнь оказаться связанной цепями судьбы с нелюбимым человеком в юности звучала более реально и прочно осела в сознании. Харухи пыталась представить себе, что будет, если она сдастся, позволит их связи изменить её, создать союз — и не знала, куда деться. Страшно было то, что отчасти она даже не противилась такому исходу и будто бы исподтишка смирилась с ним. Так, барахталась для приличия, но прекрасно понимала, что её поймали.       Но именно это питало её разум и заставляло упорно идти дальше, продолжать стараться из принципа. Она слишком много трудилась в этой жизни, чтобы просто сдаться, даже если это какое-то там решение свыше. Чёрт с ними, с небесами! Фудзиока наметила свой жизненный план, она старательная и целеустремлённая, она отлично учится и попала в эту школу не для того, чтобы проиграть бой Тамаки. Харухи нахмурилась — эти мысли всегда заставляли её злиться — и ускорила шаг. Кёя дал ей несколько секунд и лишь затем пристроился рядом, шагая в такт. — Это не значит, что нужно думать об этом постоянно, — Отори заметил изменения в её поведении, но не знал, как сгладить углы. Ситуация-то острая, как ни глянь. — Я просто хочу уже скорее разобраться со связью, — выдохнула Харухи. Ей хотелось делиться своими смятениями с тем единственным человеком, который знал о происходящем. — Одного упорства мало. — Знаю! — цыкнула Фудзиока и вздохнула. — Извини, нервное. — Знаю, — хмыкнул ей в унисон Кёя, и девушка запнулась на ровном месте. Она поспешно зашагала дальше, хотя могла поклясться, что сердце застучало вдвое быстрее.       Отори искоса глядел на неё, но до самого конца их прогулки не осмелился ничего сказать. Возможно, он знал больше, чем поведал Харухи о соулмейтах, но пока это лишнее. Если скажет — сделает хуже. Фудзиока прекрасно привораживала девушек в клубе, но была абсолютно несведущей в любовных делах. Не то чтобы они все были ловеласами, но разница налицо. Пара неверных слов может обернуться непоправимыми последствиями, а это не в его стиле. Нужно действовать аккуратно, на холодную голову и размеренно. — До завтра, — Харухи махнула рукой на прощание, не решившись на другое действие. Кёя кивнул в ответ и проводил девушку взглядом. Он ощущал жалость, когда смотрел в её потерянные глаза. Но жалеть не в его стиле, поэтому Отори, убедившись, что Фудзиока зашла в квартиру, отправился домой.       На этот раз жизнь вновь дала Харухи лишь неделю спокойной жизни. Неделю она ни о чём не беспокоилась, занималась своими делами и успела проветрить голову, чтобы в неё не лезли непрошеные гости. Девушка с двойным усердием налегла на учёбу и засыпала ещё до прихода отца с вечерних смен, а по утрам бежала в школу — ведь так рано никто из ребят обычно не приходил.       Впрочем, тактика избегания не помогла. Фудзиока старалась игнорировать взгляды Тамаки и его двусмысленные фразы, которые он виртуозно вставлял в повседневные беседы. Кто бы знал, как ему было неважно всё это напускное игнорирование. Казалось, огонь Суо лишь сильнее разгорался от этих действий, и Харухи чувствовала себя выжатой как лимон после очередных пикировок. — Кёя! — шикнула Фудзиока, улучив удачный момент для разговора наедине. — Да, Харухи? — индифферентно отозвался Отори и послушно отошёл в закуток. — Я так не могу. Мне кажется, он знает! — простонала девушка. Она и правда выглядела бледнее обычного. — Соулмейт не может читать мысли, — резонно заметил юноша, но был встречен недовольным взглядом. — Какая разница! Необязательно быть экстрасенсом, чтобы подозревать меня во лжи. — И вновь Кёя не мог с ней спорить, ведь Харухи была права. — Это его тактика. — А моя какая?! Чем больше я от него закрываюсь, тем сильнее он хочет залезть в мою голову. Я скоро с ума сойду, — Фудзиока была зла. Она вымотана, измучена и готова опустить руки в качестве знака капитуляции. — В роли хоста я не имею права на вмешательство — нас не так поймут клиентки. Не стоит устраивать перед ними сцены. — Кёя говорил по уму, как надо. И пусть его мучила совесть, он умел оставаться беспристрастным. — Да, я в курсе, — кисло кивнула Харухи. — Поэтому подожди ещё семнадцать минут, — дополнил Отори и первым вернулся в зал.       Фудзиока вздохнула, протёрла лицо руками и вышла следом, натягивая опостылевшую улыбку. Её клиентки не виноваты, но всё же Харухи было тошно от всего и сразу. Как её угораздило попасть в эту западню — вопрос года. — Семнадцать минут, — одними лишь губами произнесла девушка и с головой вошла в образ.       Она ни разу больше не взглянула на Тамаки, потому что знала: тот откровенно пялится в эту сторону и пытается своими глазами выдать целую тираду разом. Фудзиока переключала внимание с одной клиентки на другую, жестикулировала активнее обычного и подсознательно отсчитывала секунды, сбиваясь от бесконечных улыбчивых реплик. — Что же, Харухи, до новой встречи! — проворковала одна из элегантных птичек, и Фудзиока растянула губы так, словно намеревалась порвать рот. — Всё, — выдохнула она и откинулась на спинку дивана. Впрочем, никто не обещал, что ей удастся отдохнуть. — Что-то не так? — Харухи не хотела даже открывать глаза. Она и без того всем своим естеством знала, что это Суо. Подошёл своей мягкой поступью, встал напротив и глядит снисходительно синющими глазами. — Рабочая смена окончена, собачка. — Именно поэтому я отдыхаю, — пришлось ответить, когда молчать было уже непозволительно. — Я могу помочь расслабиться, — вот они. Змеиные ноты, скользящие извилисто прямо в сознание.       Харухи распахнула глаза и вперила их в нарушителя спокойствия, но сглотнула от эмоций, которые отражались в мужском лице. Это было интимно, многообещающе, незнакомо, пугающе. Девушка не знала, что он вложил в эти слова, но в который раз ощутила себя загнанной в угол. Что это ещё за взгляды такие?! — В этом нет необходимости, — Кёя. Откуда-то сзади — будет некрасиво сейчас разворачиваться и смотреть на него, тем более у Харухи едва ли были силы на это. Вся её энергия уходила на борьбу с флюидами Тамаки. — Разве? Мне кажется, Харухи не помешает рука помощи, — теперь словесная дуэль была между двумя парнями. Фудзиока навострила уши и слегка расслабилась: теперь Отори официально был в статусе её «парня» и имел право на проявление внимания к ней. — В её распоряжении их целых две, — галантно заметил Кёя.       И положил обе ладони на хрупкие плечи. Тёплые, большие, приятно тяжёлые. Харухи плавала между душевными терзаниями, вызванными взглядом и намёками Суо, и сладкими ощущениями чужой близости. Фудзиока не выдержала и смутилась, ощутив жар в лице. Сейчас встать и уйти не вариант — кто же покидает общество собственного парня, когда он защищает твою честь? — Едва ли эти руки касались с нежностью, — усмехнулся Тамаки, и пальцы на плечах Харухи сжались.       Она не могла сказать точно, с чем это связано. Суо задел за живое? Между ними есть какая-то давняя неприятная история? Кёя этого не указывал в своём досье! Или же дело вообще в другом? Чтоб их, этих интриганов! Фудзиока, будь её воля, уже плюнула бы на обоих и ушла восвояси, даже так, в мужской форме, лишь бы подальше от всяких заварушек. В своей раковине комфортно. — Едва ли тебя это касается, — парировал Отори. Наверняка усмехнулся одним лишь кончиком губ, так незаметно, что даже Харухи бы не сразу распознала. Но она была хорошей ученицей и зубрила предмет под названием Кёя Отори вот уже несколько недель. — Твой подарок? — неожиданно сменив объект разговора, спросил Суо, и Фудзиока предательски дёрнулась. Это что, какая-то фамильная драгоценность семьи Отори, или Тамаки тайно работает протеже ювелира?! — Я устала! — выпалила девушка, прежде чем Кёя нашёлся с ответом. Разумеется, ответ был бы продуманным, умным и выверенным, но Харухи чувствовала, что скоро разорвётся на части от напряжения, и ей нужно было что-то делать. — Прости, милая, — Отори.       Фудзиока уверена, что это сказал он, потому что губы Тамаки не двигались. Харухи в этот раз не успела сказать что-то ещё столь же неподходящее, как Кёя продолжил атаку. Он наклонился и произнёс низким голосом уже в девичью макушку: — Я отвезу тебя домой.       Теперь Фудзиока была в таком состоянии, что её, пожалуй, следовало до дома донести, а не довезти. Отори же этого показалось мало, поэтому он нагнулся ещё чуть ниже и упёрся губами в мягкие волосы. Миг — и парень оставил мягкий поцелуй. Аккуратный, короткий и нежный — наглядное пособие обращения с девушками. Харухи видела, как кривятся изящные губы от вида происходящего, как дёргается острый подбородок, как резким движением поправляются светлые волосы. Кёя выиграл. Тамаки сделал шаг, развернулся на пятках и, чеканя шаг, покинул их общество. Теперь девушка осталась один на один с Отори, ощущая его руки, его дыхание, его нос и губы, его тепло. — Кёя…       Но фраза была сказана таким слабым голосом, что, кажется, парень даже не услышал обращения. Харухи собрала волю в кулак, сделала вдох поглубже и добавила своему тону хоть какой-то твёрдости: — Кёя. Он ушёл. — М, и правда, — глухо отозвался Отори со спины.       Четыре секунды. Фудзиока насчитала ровно столько, прежде чем парень всё же отстранился. Ещё три — и он убрал руки. Харухи понимала, что отсчитывать время телесного контакта это дело, мягко говоря, странное, но это была единственная возможность за что-то зацепиться сознанием, чтобы не поплыть. Она тряхнула короткими волосами и пружинисто поднялась с дивана. Пожалуй, отдыха с неё хватит. — Пойду переоденусь, — сообщила Фудзиока, очевидно, колонне, на которую смотрела, затем без причины кивнула и бросилась в раздевалку.       Кёя тяжело выдохнул. Ну что снова? Переборщил, забылся, доигрался? Напугал? Он ведь и без того старался быть аккуратным! Отори был бы ужасным сапёром: что ни шаг, то мина. Он потёр рот рукой, осмотрелся и пришёл в себя. Ради Харухи нужно было держать себя в рамках, несмотря на обстановку. Раздался звонок — кто-то решил связаться с парнем. Он достал телефон и с отстранённым выражением лица ответил: — Да? — Кёя, на следующей неделе вы едете на пляж, — Прекрасная информация. Отори и так едва справлялся с ситуацией, а тут ещё и смена декораций. — Понял, менеджер, — холодно отреагировал Кёя и первым завершил звонок. — Кхм, я переоделась.       Отори перевёл взгляд на Харухи, кивнул ей — так они и добрались домой, без лишних слов и выяснений отношений. Кёя не хотел затрагивать эту тему, а Фудзиока явно не была расположена к обсуждению какой-либо темы в принципе. Тем не менее, сегодняшний день заставил Харухи осознать шаткость положения. Тамаки не сдаётся, он будет продолжать свои нападения, пока не сломает барьер. Должен быть способ… должен… — Кёя, — наконец осмелилась Фудзиока и решительно посмотрела на парня. — Я думаю, нам нужно всё-таки… стараться получше. — Что ты имеешь в виду? — со слабым интересом во взгляде уточнил Отори. Пусть скажет сама: он не собирается делать очередной провальный шаг. — Наших усилий недостаточно, — мялась девушка. — Нам нужно быть более убедительными. Так, чтобы Тамаки больше не сомневался. Мы должны уже разорвать эту связь, я не могу так жить. — Хорошо, — с непроницаемым лицом кивнул Кёя. — Будем стараться лучше.       Отори ощутил себя псом: был бездомным, но свободным, а теперь его полюбили, но надели ошейник в качестве предупреждения. И что ему делать? Пустить всё на самотёк, пересечь черту, дать ей что-то прочитать в глазах? Позволить себе то, о чём… Чертовски сложная задача. Кёя отлично контролировал себя, но был бы полным идиотом, если бы не признал, что он влюблён в Харухи.       И теперь у него был всего день на то, чтобы продумать все ходы наперёд. Ведь если что-то пойдёт не по плану — сможет ли он сдерживаться?