Мы же на «ты»?

Вечер субботы неизменно обрушивался на Илью волнениями и накатывающим чувством тревоги. Его автомобиль уже полчаса как был припаркован во дворе дома родителей, но покидать его он не спешил. Наручные часы советовали поторопиться, потому что опоздание повлечёт за собой массу вопросов, которых хотелось избежать. Взъерошив волосы, Сафонов забирает смартфон с соседнего сидения и выходит на улицу, тут же чувствуя холод ветра. Выставив сигнализацию, он подходит к подъезду и не успев набрать ничего на табло, натыкается на выходящего вон мужчину. Поймав распахнутую дверь, Илья поднимается к лифту, вновь сверяя время, поправляя взъерошенные волосы в зеркале и даже успевает улыбнуться самому себе, чтобы почувствовать бодрость и чуточку хорошего настроения. Зажав звонок он удивляется, как быстро открывается входная дверь. – Привет! – улыбается ему племянница, отходя в сторону. – Привет, а где все? – Илья поддаётся детской улыбке, поднимая девочку на руки. – Там! – Настя указывает на коридор, который ведёт к кухне, – Лиза! – Илюша, а мы не слышали, что ты пришёл! – к ним приближается Елизавета Михайловна, радостно отмечая для себя тот факт, что вся семья в сборе. – Заметно, если у вас ребёнок двери открывает, – усмехается Илья, отдавая девочку в руки бабушки. – О, какие люди! – удивлённо восклицает Антон, выглядывая из гостиной, он одёргивает наручные часы, – Даже без опозданий, растёшь на глазах! – А ты наоборот, я бы мог рассказать тебе о киднеппинге, но… – язвит Илья, оставляя верхнюю одежду на плечике. – Мальчики, не ссоримся! – останавливает их Елизавета Михайловна, – Илья, мой руки и к столу, все на месте, скоро начинаем… Помыв руки Илья шёл к кухне, уже чувствуя приятные ароматы запечённого мяса и чего-то пряного. За накрытым столом уже сидел глава семьи, увидев сына, он заулыбался. – Илья Вячеславович, вы тоже пожаловали! – они скрепили приветствие рукопожатием, – Ну сегодня точно снег пойдёт! – Я тоже тебе рад, папа, – в тон ему отозвался Илья, усевшись напротив, недалеко от мамы и брата. – Привет, – Наташа шла медленно, успевая следить за дочерью, которая не спешила к взрослым. – Привет-привет, – кивнул Илья, положив смартфон экраном вниз. – Уже можно начинать! – заметил Антон, оглянувшись на часы и усаживая Настю рядом. Елизавета Михайловна, олицетворяя собой пунктуальность и чёткость, спешила к столу с основным блюдом. – Слава, помогай! – улыбалась она, прося помощи мужа. Сафонов-старший чуть сдвинул сервировку, освобождая место для керамической формы, пышущей жаром. Открыв её, Елизавета Михайловна очевидно была довольна произведённым впечатлением, тут же распределяя по тарелкам аппетитные куски мяса, объятые сырной шапкой. – Всем приятного аппетита, мальчики и девочки! – восклицает она, тоже наконец усаживаясь на своё место. Все разом умолкли, наслаждаясь горячим, буквально тающим во рту. Настя, увлёкшись соком, наблюдала за всеми со стороны, желая скорее вернуться к подаркам, что остались в другой комнате. – Наконец-то мои мальчишки собрались у нас! – счастливо глядя на сыновей, радовалась Елизавета. Илья, как только услышал восхищение мамы, устремил взгляд в тарелку, разделяя на волокна уже и без того маленькие куски мяса. Уловив смущение сына, Елизавета Михайловна сосредоточила внимание на младшем сыне. – Антоша, поделись, что у вас нового? – В «Немосе» всё как всегда, – начинает Антон, подхватывая инициативу за мамой. – А ты думаешь, что мы все здесь об этом не знаем? – усмехается Вячеслав Игоревич, накалывая кусочек свинины на вилку, – Мы думали вы нас с Наташей чем другим порадуете, нет? – Мы хотим отдохнуть, – тут же отзывается Наташа. – Да, задумали вот в отпуск слетать… – подтверждает слова жены Антон. – А почему я ничего об этом не знаю? – удивился Илья, активнее включаясь в беседу, – Что нового задумал? Куда? Зарубежье или что-то по России? Мы вроде с тобой обсуждали когда-то Новую Зеландию… Давай я по датам подгадаю, если что перенесу всё!.. – Илья, ты не понял, мы летим своей семьёй: я, Антон и Настюша! – вклинилась Наташа, перебивая его пылкие рассуждения, – А вы ещё слетаете куда хотите в другой раз! Нас пока ждёт что-нибудь тёплое, с морем и чтоб всё включено! – Сбили настрой! – подметил Сафонов-старший, – Давайте выпьем, чтобы всё сложилось так, как мы хотим! Илья Вячеславович, всё ещё впереди! Поддерживая инициативу главы семьи, все подняли бокалы, улыбаясь философии прозвучавшего пожелания. – Наташ, если бы вы только знали, что упускаете с Антоном, ну, на нет и суда нет! – горько усмехнулся Илья, оставив бокал в стороне. – Илюша, не расстраивайся, Наташа права, вы с Антошей потом куда-нибудь выберитесь, а сейчас Настёне нужно море, солнышко… – рассудила Елизавета Михайловна, подмигивая сыну. – Я так и понял, что ледники и деревня хоббитов пока без нас поживут, хотел как лучше… – отмахнулся Илья. – Инициативу мы приветствуем, я знаю, чем ты можешь нам помочь! – просиял Антон, ободряя брата. – Лиза, а ты дашь мне мороженое? – облокотившись на стол, перебила отца Настя, уставившись прямо на бабушку. – Настя, ты же помнишь, что сначала нужно съесть первое! – Антон пытается воспитать дочь, усаживая ее на место. – Конечно дам, я как раз сделала шарлотку, всё как любит Илюша, – засуетилась Елизавета, отлучившись к плите, – Раз он пообещал быть, я и решила побаловать… – Лиз, кто же за прогулы раздаёт десерты? – рассмеялся Сафонов-старший, – Только сильнее его разбалуешь… – Да, вот мы себе с Антоном такого точно позволять не будем, тем более Настя всегда сюда рвётся, чтобы побыть с бабушкой и дедушкой! – обнимая дочь, улыбалась Наталья, – Подрастёт и научим её нашим традициям, будем и у нас так собираться с её детками… Илья сдержался, чтобы не рассмеяться глупым по его мнению рассуждениям Наташи, не представляя, что когда-нибудь они смогут собраться подобным составом дома у брата. Подхалимство и самоуверенность Натальи поражали его… – Ура, мороженое! – закатывая глаза от восторга, Настя едва сумела усидеть на месте, – Спасибо, Лиза! – Это Илюше… – Елизавета Михайловна поставила перед сыном тарелку с пышной шарлоткой и шариком мороженого. – Ну, так о чём ты хотел попросить брата, Антон? – Сафонов-старший явно ждал развязки этой истории. – В середине ноябре у нас вылет, я из суда на такси в аэропорт еду, а Наташу с Настей нужно подбросить на моей машине и просто оставить её на парковке, ты как, Илья Вячеславович, окажешь честь? – не успев ещё притронуться к десерту, задался вопросом Антон, испытующе глядя на брата. – Это думать надо… – уклончиво отозвался Илья, хватая смартфон в руки, углубляясь в свои размышления. – Если честно, Илья, я думала, что ты сегодня приедешь сюда не один, – многозначительно произнесла Наталья, лукаво улыбаясь. – Антон, повтори ещё раз число? – проигнорировав предположения Наташи, уточнил Илья у брата. – Пятнадцатого ноября, как раз ровно середина месяца! – Пятнадцатое у меня свободно, по крайней мере утро, – Илья поднял глаза от смартфона, – Наташ, отправь мне все вводные данные, и лучше прямо сейчас, чтобы не потерять ничего, хорошо? – Хорошо… – холодно отозвалась Наталья, понимая, что спорить сейчас ей не выгодно. Елизавета Михайловна, желая сгладить накалившуюся обстановку, поспешила собрать лишние приборы, подойдя к невестке, она склонилась к её уху, зашептав: – Наташенька, не стоило задавать Илье таких личных вопросов, он и так устал, еле вырвался к нам… – Я заметила, – покосившись на Илью, прошептала в ответ Наталья. Антон лишь вскинул бровь в недоумении, не рискуя как-либо комментировать происходящее. Окинув стол и всё семью печальным взглядом, Илья принял решение покинуть дом родителей, чтобы не портить никому настроения, не изводить себя и свои нервы зазря. – Всё, мне пора! – извещает он всех присутствующих, – Спасибо всем за вечер, мама, было как всегда очень вкусно! Шарлотка прекрасна! – Илюша, дай мне минуту, я тебе шарлотку с собой положу! – спохватывается Елизавета Михайловна, подбегая к накрытому десерту у плиты. – Хорошо, – смиренно соглашается Илья, на ходу пожимая на прощание руки отцу и брату. Оказываясь в прихожей он обувается, накидывая на плечи пальто, бросает смартфон в карман. – Вот, держи, – рядом оказывается мама, вручая картонный пакет. – Спасибо, – Илья забирает его, обнимая маму. – Помни, что мы тебя очень любим, Илюша! – признаётся она на прощание, целуя сына в щёку. – Я помню, мам, и я люблю… – он размыкает объятия, открывает дверь и оказывается в подъезде. Стоя на пороге, Елизавета Михайловна наблюдает за тем, как Илья заходит в лифт, покидая родительский дом.

***

Ирина в выходной позволила себе выспаться, проснувшись лишь ближе к обеду. Открыв глазаа, она улыбнулась, впервые за несколько дней её не донимала тошнота. Она не спешила к позднему завтраку, балуя себя лишь стаканом тёплой воды. Обернувшись на шум, Ирина заметила, что муж сидит на диване, никого не замечая. – Коля… – позвала она, подходя к нему сзади, – Ты чего застыл, м? – Да вот, маму вспоминаю, – Николай не отрывал взгляда от фотоальбома, – Сегодня годовщина, двадцать лет прошло, представляешь?.. – Прости, я забыла совсем, – неловко сжав его плечи в своих руках, повинилась Ирина. – Я не стал тебя будить, сам съездил на кладбище, убрался, оставил её цветы любимые, поговорили, – Павлов поднял голову, глядя на то, как жена приближается к нему, садясь рядом. – Красивая, – кивая на одну из фотографий, улыбнулась Ирина. – Так странно, я за столько лет даже голос её забыл, – с горечью признаётся Николай, поглаживая шероховатую фотографию, – Тут мне только три… – Коля… – не находя весомых слов для поддержки, бормочет Ирина в исступлении. – А на этой, смотри, как раз мой день рождения, первый юбилей, ещё и папа приехал! – пролистывая фотоальбом, Павлов резко останавливается, показывая снимок, на котором он запечатлён с родителями, – Он тогда пообещал маме, что оплатит все аттракционы, какие я только попрошу! – Ты мне такого никогда не рассказывал! – удивилась Ирина вновь открывшимся фактам семьи мужа, – И он сдержал слово? – Да, а потом опять пропал, но я тогда ещё верил маме, да и бабушке, что он вернётся, мама его любила, ждала, – поправляя фотографию, рассказывал Павлов, – По-моему его даже на похоронах в итоге не было… – Вы очень с мамой похожи, – всячески стараясь переключить мысли мужа на что-то позитивное, делилась Ирина своими выводами, – Вот здесь, видишь?.. – Это мы у неё в поликлинике, мне ещё в саду места не досталось, – усмехнулся Николай, а фото демонстрировало их с мамой объятия. – Может, тебе уже тогда всё понятно стало с твоей профессией? – улыбнулась Ирина, глядя на маленького Колю с фонендоскопом в руках. – По-моему, лафа тогда быстро кончилась, бабушка приехала, вдвоём им меня легче было поднимать, если бы я только знал, что не успею…– перелистывая альбом на фото со времён студенчества, Николай тяжело вздохнул, – Зато там меня ждала ты… А маме всего пару лет надо было подождать!.. Не дотянули… – Ты ни в чём не виноват, это голодные годы, мои тоже карабкались как могли, потом правда не выдержали и разбежались! – усмехнулась Ирина, припоминая историю её родителей. – Да, мама всё делала, чтобы я вырос и… – Николай резко замолкает, вперившись взглядом в жену, – Ничего, что я так тут?.. Если тебе неприятно… – Нет, Коль, всё нормально, – успокоила его Ирина, обнимая, – У тебя прекрасная мама, это заметно, поверь! И бабушка тоже! Вспоминая те редкие встречи с бабушкой мужа, Ирина улыбается, погружаясь вглубь себя. Сожаление, что у её ребёнка, возможно, вовсе не будет ни одной бабушки, жжётся, неприятно сковывая душу. – Всё, хватит о грустном, пошли позавтракаем нормально, я без тебя не стал с утра ничего есть, – Николай целует Ирину, уводя за собой на кухню. Ключ проворачивается в замочной скважине, запирая кабинет. – Ириша! – слышит Павлова родной голос. – Папа! – она оборачивается, тут же меняя планы, – Я хотела пообедать… – Прости, – Алексей Иванович прячет за спину увесистый пакет, – Надо было тебя предупредить! – Заходи скорее! – Павлова открывает дверь, пропуская папу вперёд, – А там что? – Витамины, для тебя и для внука или внучки! – отец распахивает пакет, раскладывая его содержимое на столе, – В аптеке сказали, что это самые лучшие, полный комплекс всего, что тебе сейчас нужно! Тут бананы, апельсины, киви… Но обеда они всё равно не заменят! – Пап, зачем ты потратился? У меня вроде всё есть… – застыв в приятном шоке, улыбалась Ирина, – Спасибо! – Захотелось тебя как-то порадовать, как ты себя чувствуешь вообще? Что врачи говорят? – Егоров ухватил один из мандаринов, помыв его, он быстро очистил фрукт и отдал дочери. – Беречься, не переживать, всё как обычно, – задумавшись на секунду, делится Ирина обыденными рекомендациями врача, – из неприятного только токсикоз… – Может стоит тогда дома побыть, м? – Да вроде всё терпимо, – Ирина садится на диван, приглашая и отца сесть рядом, – Пап, а у мамы тоже так было? Вдруг ты помнишь? – Если честно, то даже если её что-то и беспокоило, то она не обращала внимания, мы носились как ненормальные с места на место, искали лучшей жизни, в общем, справлялись как-то со всем вместе, – признался Алексей Иванович, улыбаясь воспоминаниям о молодости и беспечности. – А во сколько лет я у вас родилась? – улыбаясь, представляя родителей молодыми, продолжала интересоваться Ирина. – Сейчас посчитаем, – задумался Егоров, – Я на год старше мамы, значит мне было двадцать четыре, а ей двадцать три, мы поженились и с детьми тянуть не стали, мама твоя очень боялась опоздать с решением этого вопроса! – Если маме было двадцать три… – начинает считать Ирина, – Значит у неё в этом году юбилей! Внезапность осознания поражает, удивлённо глядя на отца, Павлова хмурится, вновь складывая числа в уме, не допустила ли ошибки, не упустила ли чего-то? – Да, я как-то и не подумал, ты права, – Алексей Иванович задумался, опустив глаза в пол. – Ты её как-нибудь поздравишь? – несмело уточнила Ирина. – Да, время ещё есть, что-нибудь придумаю, но цветы как минимум нужно будет заказать, – усмехнулся Егоров. – Если честно, пап, то я бы тоже хотела поздравить маму, тем более, если у неё юбилей… – призналась Ирина, терзаясь сомнениями в правильности принятого решения, – Я боюсь, что она даже не поймёт, что это я с ней говорю… Мы созванивались, когда я была в Греции, но она даже не узнала моего голоса, пап! – Узнала, поверь, Ириша, она тебя узнала, просто… У неё сложный характер, но это не значит, что она тебя забыла или разлюбила, потому что она мама, – попытался объяснить логику когда-то близкого человека Алексей Иванович, – У неё точно так же сердце рвётся за тебя, но она этого не показывает, потому что упёртая, как… – Как я! – подхватила за ним Павлова, горько усмехаясь. – Это точно, но это не самое плохое качество, – прекрасно зная, что дочери сейчас противопоказаны какие-либо волнения, Алексей Иванович попытался сгладить разговор. – Остаётся надеяться, что моему ребёнку такого не достанется, – улыбнулась Ирина, оберегая живот двумя руками. – Ты так ему и скажи, что он будет для нас самым лучшим! – Да, и хочется, чтобы у него были и дедушка, и бабушка, пап, понимаешь? – не без грусти призналась Ирина, глядя отцу прямо в глаза. – Ты бы только знала, Ириша, как мы хочется, чтобы у вас с ребёнком всё было… – философски заметил Алексей Иванович, накрывая её руку своей. – Пап, я хочу попробовать наладить наши с мамой отношения, – решительно заявила Ирина, чувствуя тепло ладони отца, – Только прошу тебя, пожалуйста, не говори ей ничего о моём положении, хорошо? – Как скажешь, Ириша, если тебе с малышом так будет лучше, то конечно! – Егоров улыбался, легко соглашаясь на условия дочери. – Спасибо, папа, – Ирина обняла отца, довольная тем, что всё складывается так, как она решила.