В потоке времени: семь кибертронских новелл

Этим вечером второй уровень Первой Башни Дворца винглордов сиял так, что его можно было заметить даже с ближней орбиты планеты. Изнутри казалось, что огромная площадка открыто висит в пространстве — прозрачный бронепласт, из которого целиком были сделаны стены Большого зала, визуально растворился в ночной темноте и переливах огней светильников, скрытых в опаловых колоннах. Их вершины будто таяли в воздухе, озаряя и потолок на высоте пятидесяти эсков, и выглядевшие миниатюрными по сравнению с величием зала фигуры двух сотен собравшихся. Старскрим, занимавший трон на подиуме в конце зала лишь в начале вечера, по окончании церемониального момента сошел к гостям и на правах хозяина и создателя виновников торжества принимал поздравления, гордо вскинув крылья, но цепко ловя эмпатику тех, с кем вел милостивую беседу — об этом ясно говорил его сосредоточенный будто на какой-то точке внутри собственного шлема фокус. Сами виновники, едва только Ховерфлай сделал объявление, присоединились к группе сикерской молодежи — сейчас компания персон в двадцать заняла место в восточном конце зала, и шума от них было, пожалуй, больше, чем от всех остальных вместе взятых. Эти остальные — гражданские и военные чины, старая винглордская гвардия (как называли нередко тех, кто прошел под командованием Старскрима войну), парадронские переселенцы и прочая и прочая — также не обделяли вниманием новообразованную триаду: каждый старался выбрать момент и подойти с поздравлениями, но видно было, что внимания в первую очередь все — или почти все — жаждали от винглорда. В общем, все было как всегда на больших светских приемах, за что Тандеркрэкер их не особо жаловал. Ему тоже пришлось соответствовать: поначалу, пока шло торжественное объявление о причине собрания, требовалось вместе со Скайварпом постоять на возвышении рядом с персоной винглорда, потом по правилам этикета нужно было поприветствовать и переброситься хотя бы несколькими формально-любезными фразами с теми, с кем приходилось иметь дело в рамках его службы ректором Академии, ну и не оставить без внимания своих бывших сослуживцев. Все это заняло приблизительно джоор. Тандерсторм, немного покрутившись рядом, вскоре улизнул к своим сверстникам, благодаря которым мероприятие все больше утрачивало первоначальный чванливый официоз. Последнему Тандеркрэкер был искренне рад. Наконец все гости более-менее обрели компанию собеседников. Тандеркрэкер облегченно провентилировал, взял с одного из столов, уставленных изысканным угощением, энергофор с лайтгрейдом и, стараясь не привлекать к себе излишнего внимания, отошел в сторону от основной массы собравшихся. Там он встал, прислонившись плечом к одной из колонн, неспешно потягивая энергон и отстраненно созерцая цвет сикерской нации, к которому, несмотря ни на что, так и не мог себя причислить. О новости, которая с таким апломбом была подана от имени Старскрима лордом Ховерфлаем, Тандеркрэкер был осведомлен заранее. Когда ведущий и по совместительству винглорд связался с ним этим утром и, как обычно, не допускающим возражения тоном возвестил, что его Правому Крылу необходимо сегодня вечером явиться вместе со своим спарком на торжественный прием, Тандеркрэкер сразу напрягся и заявил, что свою позицию ведущему изложил еще в прошлый раз. «Прошлый раз» в дальние архивы памяти еще не ушел: не далее как декацикл назад Старскрим нешифрованным кодом озвучил правому ведомому приглашение для его спарка Тандерсторма войти в триаду одного из его сиятельных отпрысков — любого на выбор. Подано это было ни больше ни меньше как честь, которую оказывают далеко не каждому. Честь Тандеркрэкер оценил и тут же решительно отказался, вызвав этим немалую досаду его светлости; что удивительно, настаивать винглорд не стал — видимо, кандидатур на эти роли хватало и без Тандерсторма. Причина отказа Тандеркрэкера была проста: к самой тройке спарков Старскрима он никаких претензий не имел, но зная, как их муштрует общий на троих лайтер, предполагал, что и сотриадникам будет доставаться не меньше. Кроме того, архаичные практики, когда вингмейтов знатным отпрыскам подыскивали их создатели, он совершенно не одобрял и тем более не хотел, чтобы их применяли к его собственному спарку. Так что когда Старскрим этим утром заговорил о приеме во Дворце, Тандеркрэкер не без оснований подумал, что тот снова вернулся к попытке заполучить Тандерсторма. Однако, как выяснилось, дело было в другом, и неохотно-раздраженное изложение ведущим повода для мероприятия, требующего присутствия всего бомонда, заставило сотриадника согласиться. История и в самом деле была далеко не тривиальная, и Тандеркрэкер так и не мог понять, как к ней относиться. С одной стороны, он, как и все прочие, прекрасно был осведомлен, каким образом зажигается бондмейтская связь, и версия про ее «непорочное» возникновение так и отдавала желанием придать приличие тому, где его не могло быть по умолчанию, учитывая степень родства новоявленных бондмейтов. С другой стороны, Тандеркрэкер знал спарков Старскрима как сикерлингов исключительно порядочных и дисциплинированных, хоть и имеющих несколько завышенные амбиции — впрочем, трудно было ожидать чего-то другого при таком лайтере! Поэтому ему представлялось маловероятным, что они могли забыться настолько, чтобы утратить видение границ допустимого. Кроме того, известие преподнес обществу лорд Ховерфлай, а вельможа обладал репутацией исключительно честного и достойного меха, который не стал бы участвовать в откровенно лживом спектакле. Ну и последним и самым значимым аргументом для Тандеркрэкера явилось то, что первое слияние Искр между ним и Оптимусом произошло тоже без всякого интима! И как он знал, бонд-связь между Праймом и Джазом возникла так же. Конечно, тут можно было ссылаться на личность самого Прайма и сверхъестественную сущность носимой им Матрицы, которая могла инициировать процесс, но все равно ничего бы не случилось, не будь партнеры Оптимуса изначально связаны с ним глубокими чувствами. Но что, если это распространяется не только на любовные, но и на братские чувства? Ни для кого не была секретом очень тесная и горячая привязанность друг к другу спарков винглорда, так почему бы не предположить, что Небу было угодно соединить их вместе навсегда, особенно в перспективе намечаемой лайтером разлуки? Вот и получалось, как ни крути, что аргументы в пользу реальности произошедшего перевешивали и количественно, и качественно, и Тандеркрэкер, перебирая их в процессоре, все больше склонялся к официальной версии. Что ж, тем лучше: во-первых, он был искренне рад за юных отпрысков своего ведущего, а во-вторых, теперь угроза, висевшая над шлемом его собственного спарка, в данных обстоятельствах развеивалась полностью, так что Тандеркрэкер мог провентилировать с облегчением. Задумавшись, он не заметил фиолетовую вспышку, отразившуюся в полированном металлокамне колонны — увидел ее лишь машинально поставив воспроизведение видеозахвата на кликовый реверс, когда почувствовал Искрой сотриадника за спиной. — Любуешься светским обществом? — Скайварп сблизил свой энергофор с Тандеровым, плеснув себе на руку: движение вышло слишком энергичным, и по этой моторике Тандеркрэкер понял, что телепортер уже изрядно подшофе. — С гораздо большим удовольствием я бы любовался любым другим отсеком, лишенным присутствия в нем упомянутого тобой общества, — отозвался Тандеркрэкер. — Думаю, тебе тут тоже не совсем по Искре, даже несмотря на подачу первоклассного хайгрейда. — Эт’ точно, на хайгрейд Скрим не поскупился! — Скайварп отхлебнул изрядный глоток и кивнул на кучку молодежи, вовсю веселившуюся в своем конце зала. — Вот кому реально зашибись… И правильно. Молодцы парни, отстояли свое, я за них рад. Видел, какую рожу корчит Скрим каждый раз, как на них глянет? — и телепортер скроил непередаваемую гримасу, передразнивая ведущего. — Сложно не заметить, — усмехнулся Тандеркрэкер. — И порадоваться можно не только за них, но и за тех, кого готовили в их вингмейты. Хотя могу дать крыло на отсечение, что кто-то из приглашенных юнглингов, а особенно — из их лайтеров, был бы страшно огорчен, узнав о переменах в повестке этого блестящего собрания. — Ну так! — хмыкнул Скайварп. — Шанс, который дается раз в активе, просвистел мимо… Ничего, натянули хвост винглорду, так ему и надо. Будь ты хоть кто, нужно не забывать, что своим спаркам ты прежде всего лайтер. Вот ты у нас правильный, Танд! Эх, еще немножко, и разлетятся наши парни кто куда… Дай им Небо, чтобы у них все сложилось… не так, как у нас. — А что у нас не так? — Тандеркрэкер устремил внимательный фокус на вингмейта. — А ты не видишь, не? — Скайварп вдруг будто отключил в вокалайзере обычные свои бесшабашно-иронические нотки, и только чуть заметные задержки в словах выдавали, что он нетрезв. — Посмотри вокруг, Танд… — он обвел зал манипулятором, в котором держал энергофор, таким же резким движением, и топливо не плеснулось на этот раз лишь потому, что его оставалось почти на дне. — На тех посмотри, с кем мы воевали крыло в крыло. На этих… парадронских шлакоделов. Ничего не замечаешь? Они все здесь — триадами. Это ж с первого взгляда видно, кто с кем в триаде! А мы… Скрим со своими придворными — и все равно будто вокруг него пустое место. Ты тут стоишь в стороне от всех за колонной. И я… Сейчас все закончится, мы вернемся каждый в свои апартаменты и… и что? Наша триада разваливается, Танд! Мы не живем вместе, не бываем вместе — соберемся раз в мегацикл-другой на джоор, и все. Только не говори, что тебе так — нормально! Тандеркрэкер нахмурился и какое-то время молчал, прежде чем ответить. — Нет, Варп, не скажу, — он бросил фокус в сторону дежурно-любезного, но явно отстраненного от всего этого общества Старскрима. — И не скажу, что порой не скучаю по тем временам, когда мы жили пусть в убогом и тесном отсеке, но одной сплоченной тройкой… Только к этому возврата нет. У меня семья в Айаконе, у Старскрима — его высокий пост в Восе, у тебя… свои обязанности… Как это совместить? — Не знаю… — тоскливо отозвался Скайварп. — Тебя бы со Скримом совместить, а уж я бы к вам пристроился, — он горько усмехнулся. — Я все равно сейчас неприкаянный… Да видишь ли, у тебя семья, а Скрим твою семью терпеть не может. С этого ведь все и началось, Танд. Нет, ты не подумай, я рад, что у тебя все хорошо, и ты счастлив, и вообще… но ведь реально все начало ржаветь, когда ты улетел к своему Прайму в Айакон. А сейчас совсем рассыпается на части. Тандеркрэкер опустил голову — неподдельная тоска в голосе Скайварпа отозвалась в Искре сожалением и виной. Он почему-то никогда об этом не задумывался, но сейчас, после слов сотриадника, осознал, что тот был прав — именно с его, Тандеркрэкера, перевода в Айакон, а затем и сближения с Оптимусом началась деградация их тройки. Выходит, именно на нем и лежит ответственность за то, что сейчас от триады почти ничего не осталось, и прав, получается, был Старскрим, когда так яростно сопротивлялся этому сближению… Когда-то ведущий, в том периоде актива, память о котором была у Тандеркрэкера принудительно стерта, уже называл его предателем. Значит, не так был и неправ? Тандеркрэкер вздрогнул и сжал в пальцах энергофор — будь тот чуть более хрупким, то мог бы не выдержать такого давления. — И что ты предлагаешь? — Тандеркрэкер с болью в оптике взглянул на телепортера. — Отказаться от Оптимуса и вернуться в триаду? — Да ты что?! — оптика Скайварпа на миг обрела прежний огонь, и он снова включил режим насмешника. — Он же не переживет! И останется Кибертрон без правителя — даже Мегатрон, кажись, теперь уж не будет этому рад… Танд, ну живут же как-то сотриадники, у которых есть внешние партнеры — бондмейтских-то триад, сам знаешь, мало. Как бы и нам приспособиться, а? Вот только Скрим фырчит, чуть про тебя упомянешь, а уж если про твоих партнеров — у-у, что начинается! Где ж тут приспособишься… — А ты уверен, что он сам хочет воссоединения триады? — усомнился Тандеркрэкер. — Посмотри на него — стоит в окружении самых блестящих вельмож, принимает почести… А мы ему нужны только для антуража. — Все не так, Танд, — помотал шлемом Скайварп. — Ты с ним реже бываешь, а я-то вижу… Нет, спроси его в лоб, кто мы для него — пошлет подальше и соврет. Только я знаю: нужны мы ему. Просто нужны… Вот теперь у него никого нет — я из партнеров имею в виду, — так он иной раз не против, чтобы я с ним оставался на ночь. Не скажу, что часто, но случается. Да если и гонит… знаешь, мне кажется, что это больше от депрессии, чем от того, что лично я его достал. Но бывает, он сам Искровый контакт инициирует, хотя бы на двоих. У него, конечно, ничего не разглядеть в Искре — сплошные блоки, но что ему нас не хватает — оно видно, поверь. Тоска у него на Искре, Танд, черная тоска… — Не по нам эта тоска, Варп, — буркнул Тандеркрэкер, исподволь поглядывая на ведущего. — Сам знаешь, по кому. — По нему, конечно, тоже, — согласился Скайварп. — Только, Танд, было время, когда Скрим, чуть что, нас звал, на наши крылья опирался. Потом стал все дальше и дальше… а сейчас мне так и кажется, что и хотел бы он нас снова, да гордость не дает. А может, думает, ты со своим партнерством окончательно откололся от триады, а что толку в двоих без третьего? Но ведь это не так, Танд? — Скайварп заглянул вингмейту в оптику. — Не окончательно же? Тандеркрэкер не выдержал и отвел фокус. Что он мог ответить? Конечно, триада в его активе занимала важное место, даже в том виде, какой она приняла теперь. И не признаваясь себе в том сам, он тоже чувствовал, что так, как у них сейчас — неправильно. Но как сделать, чтобы было правильно, не представлял. Снова причинять боль Оптимусу, как это уже было, когда Старскрим настоял на необходимости заиметь спарка от сикера — Тандеркрэкер лучше позволил бы отрезать себе крыло. С другой стороны Старскрим, не желающий слышать от сотриадника даже имени его партнера, не то что признать его право на какие-то отношения с ним… Как это сообразовать? И опять — в который раз! — Тандеркрэкер чувствовал себя кругом виноватым. Отдавая предпочтение Оптимусу, он отчуждал себя от триады, возвращаясь в триаду — разбивал Искру Прайму… Дилемма представлялась ему нерешаемой, и выхода из этой плавильни, что жгла изнутри каленым железом и будоражила совесть, он не видел. — Мне бы очень хотелось сказать тебе, Варп, что это не так, — наконец проговорил он с болью в голосе. — Но я не знаю, как все исправить… — Придумаем, — убежденно произнес Скайварп. — Важно, что ты не против. А со Скримом я поработаю. Главное — не опускать крылья! И вообще, раз мы все трое еще нужны друг другу — значит, не все с нами кончено, Танд. Значит, мы еще триада… И чем это не повод выпить, а? Фиолетовая вспышка, тут же вторая — и Скайварп уже стоял на прежнем месте, но с двумя полными энергофорами в руках и улыбался своей обычной беззаботной улыбкой.

***

Старскрим опустился на один из балконов Дворца Правительства, служащий одновременно взлетно-посадочной площадкой для крылатых. Он практически всегда пользовался только ими — и по воссианской привычке, и из нежелания лишний раз сталкиваться с госслужащими, входящими в правительственный аппарат. Несмотря на ворны, проведенные им в должности вице-протектора при Мегатроне, чувствовать себя здесь своим Старскрим так и не научился, поэтому любые контакты старался сводить к минимуму за исключением совершенно необходимых. Пройдя через холл и галерею, мимо ряда дверей чужих кабинетов, Старскрим приблизился к своему. Двери, среагировав на его сигнатуру, приветливо распахнулись, и сикер, миновав пустую приемную — рабочее время еще не наступило, и секретаря пока что на месте не было — вошел в рабочий отсек. Здесь все было по-прежнему, так, как он оставил, улетая в Вос. Утреннее солнце бросало косые лучи на светлое покрытие пола и служебную меблировку, подсвечивая потревоженные его вторжением плавающие в воздухе пылинки. Он прибыл в Айакон на солцикл позже, чем планировал — неожиданно вылезшая проблема с бондмейтством спарков вынудила его задержаться в Восе для окончательного ее решения. Весь вчерашний солцикл Старскрим подспудно ожидал вызова от Мегатрона — тот не выносил, когда его заместитель не укладывался в обозначенные сроки, и хотя такое случалось крайне редко, Лорд-Протектор не упускал случая попенять своему заму и поторопить с возвращением, если тот бывал в отлучке. Однако, вопреки ожиданиям, коммлинк молчал. Конечно, в свой последний визит в Вос Мегатрон сам разрешил Старскриму не торопиться и спокойно улаживать свои дела в воссианской столице, однако сикер прекрасно знал цену таким разрешениям, поэтому не особо им доверял. Но в этот раз, видно, никаких срочных дел у Мегатрона на его счет не имелось, и Старскрим счел это редкой удачей. И все же расслабляться не стоило — Лорд-Протектор, сикер был в этом абсолютно уверен, непременно напомнит о себе утром, так что необходимо быть в курсе текущего состояния курируемых им дел. Вице-протектор активировал рабочий терминал и, заметив мигнувший огонек готовности к работе на селекторе, нажал на сенсор вызова секретаря: включил селектор, значит, будем работать, хотя восемь-ноль еще не пробило. Доклад моментально появившегося в кабинете секретаря Старскрим слушал как всегда — выделив на это десять процентов оперативной памяти. Большего, по его мнению, то, что передавалось через секретарскую, не стоило, но и пропускать что-то было нежелательно… Изложение заняло, тоже как всегда, не более брийма — секретарь отменно реферировал информацию, а в конце он добавил: — И последнее, Ваша светлость: милорд Прайм просил вас зайти к нему, когда вы появитесь на службе. Старскрим с высокомерным удивлением приподнял надлинзовый щиток — а этому милорду что так срочно от него понадобилось? — Благодарю, — с неудовольствием бросил он. — Я непременно зайду к милорду Прайму, но после того, как сделаю свои неотложные дела. Секретарь удалился, а Старскрим по законцовки крыльев погрузился в разбор текущих задач, коих всегда, особенно после некоторого отсутствия, накапливалась с избытком. Очнулся он только ближе к третьей фазе солцикла, да и то только потому, что внутренние системы уже настоятельно требовали пополнения уровня энергии. Старскрим сверился с таймером — время общего перерыва на заправку уже близилось к концу. Однако он никогда не придерживался жесткого расписания, вот и сейчас решил довести до окончания этап очередного дела, а заправиться уже после. Так прошел еще джоор, и только когда сигнал нехватки энергии замигал уже часто и настойчиво, Старскрим наконец отодвинулся с креслом от стола, с удовольствием потянулся и встал, чтобы подойти к встроенному в одну из стен энергарию. И тут сообразил, что вызова, которого он ждал все утро, так и не случилось. Точно так же, как и вчера. Это было странно. Впрочем, если Лорду-Протектору настолько неинтересны курируемые его замом дела, то уж он с докладом точно торопиться не станет! Старскрим с некоторой досадой шевельнул крыльями, дошел до энергария, взял оттуда куб, перелил его содержимое в стоявший здесь же энергофор и с топливом в руке подошел к окну, окидывая задумчивым фокусом раскинувшуюся у подножия Дворца площадь. Вопреки намерениям, мысли о Мегатроне не отпускали. Что-то точило Искру неприятным беспокойством. Чтобы избавиться от него, лучшим выходом было бы пойти к Мегатрону с докладом самому, но не позволяла гордость. Хотя кое-кто увидел бы в этом только его упрямство и строптивость… А ведь было время, когда он приходил в кабинет Лорда-Протектора первым, прямо с утра — порой тот еще и терминал не успевал включить, и они начинали вместе пролистывать планировщик… но тогда вообще все было иначе. Если это «иначе» вообще когда-нибудь существовало… Теперь же, все последние ворны, Старскрим каждое утро ожидал вызова, означающего «ты мне нужен» — и пусть это «нужен» относилось не более чем к делам, все равно оно молчаливо звучало… ну, или вслух — неважно. И вот сейчас — вызова не было. Пойти к Мегатрону самому означало произнести, пусть про себя, то же самое, дать повод подумать… Ну уж нет! Никуда он не пойдет! По крайней мере, кнему… А вот к Прайму, к сожалению, пойти придется — служба есть служба, никуда не денешься. Так может быть, прямо сейчас, чтобы отделаться от неприятного побыстрее? Старскрим одним глотком допил энергофор и решительно двинулся к двери… — Добрый день, винглорд Старскрим, рад вас видеть… прошу, — Прайм приглашающим жестом указал Старскриму на кресло, и сикер, произнеся формальное приветствие, уселся, не слишком заботясь о том, чтобы придать фейсплейту любезное выражение. Уж этого-то у Прайма вечно хватало на двоих, а то и на целую компанию. — Позвольте поздравить вас со знаменательным событием в активе ваших спарков и пожелать новой триаде многих славных свершений, — тем временем продолжал шлаков автобот — вроде бы проявил должное внимание и уважение, а с другой стороны, не стал делать какой-то особый акцент, будто знал, что самому Старскриму произошедшее событие особой радости не добавляет. Ну еще бы, с таким личным осведомителем в фейсплейте его крылатого любовника легко найти соответствующий неординарному случаю подход! — А нам с вами, винглорд, — продолжал тем временем Прайм, — нужно обсудить новое распределение обязанностей. Безусловно, большую часть дел я взял на себя, а вас бы хотел попросить… — По какому случаю произошло новое распределение обязанностей? — не слишком любезно перебил его Старскрим. — И какое отношение к этому имею я? — М-м… простите… — осекся Прайм. — Нет, я понимаю, у вас и без того всегда хватает дел, и дела Воса, конечно же… то есть вы не хотите брать на себя что-то дополнительно? Разумеется, я могу сам… Но разве это с вами не согласовано? К тому же вы как вице-Протектор должны быть более меня в курсе некоторых вопросов, которыми занимался Мегатрон, и в его отсутствие мне бы лучше было положиться в них на вас — это же вернее, чем вникать самому… — В отсутствие Мегатрона? — озадаченно переспросил Старскрим. — Он отбыл в какую-то командировку? — Постойте… — изумленно замигал оптикой Прайм. — Я что-то неправильно понимаю, или вы каким-то образом не в курсе? Старскрим несколько кликов молчал, недоверчиво глядя на Прайма и напряженно прокручивая в памяти свой последний разговор с Лордом-Протектором в попытке отыскать в нем хоть какие-то сведения насчет отъезда последнего, но нет, ни о чем подобном Мегатрон не упоминал. — Я не в курсе чего? — чувствуя, что тоже чего-то не понимает, и от этого начиная раздражаться, проговорил Старскрим. — Мегатрон взял отпуск, — все тем же непонимающим тоном ответил Прайм. — Длительный. По крайней мере, просил в ближайшие несколько ворн его не ждать… И вчера улетел с Кибертрона. Разве вы не знали? Старскрим во всю оптику уставился на Прайма. Озвученная информация никак не укладывалась в процессоре. Отпуск… на несколько ворн?! Да что же это за отпуск такой?! Сам Старскрим в бытность свою ученым-исследователем тоже отлучался с Кибертрона на долгий срок, но это называлось командировками, а никак не отпуском. Может, Прайм что-то не так понял? Но не идиот же он, чтобы интерпретировать отлучку соправителя вот так! Значит, это формулировка самого Мегатрона. Но… почему?! Зачем?! Улетел на несколько ворн по каким-то своим делам и… даже не предупредил! Ничего не сказал! Не попрощался… Аудио будто заложило изолетиком, топливные баки сдавило спазмом, и Старскрим почувствовал, как только что выпитый энергон начинает подниматься по топливопроводу вверх, к форсункам. Этого только не хватало! Не сейчас, не перед Праймом!.. Он изо всех сил вцепился когтями в подлокотники кресла, стараясь взять себя в манипуляторы, но тут же испуганно замер, потому что раздавшиеся в тишине скрежет и треск раздираемой мебели выдавали его с головой. Однако, похоже, так громко слышал предательские звуки только он сам — парадоксы процессорной деятельности… По крайней мере, Прайм на это не обратил никакого внимания, и выражение удивления на его фейсплейте нисколько не усилилось, по-прежнему относясь лишь к недоразумению, выяснившемуся в их разговоре. — Ну вот, как же так… В таком случае должен за него извиниться перед вами, винглорд, но честное слово, не представляю себе причины, по которой он не предупредил вас. Ведь летал же в Вос! Тогда давайте я вам расскажу, как мы с Мегатроном намечали разбить обязанности на нас двоих в его отсутствие — если не согласитесь с чем-то, обсудим, изменим… думаю, все решаемо… Прайм говорил, но смысл его слов не воспринимался процессором Старскрима. Под шлемом билось одно: почему он не сказал?! Почему улетел вот так, не попрощавшись, будто… будто их ничто и никогда не связывало, будто он, Старскрим, ничего для него не значил… Передал его Прайму словно вещь вместе со своими обязанностями… словно вещь… словно вещь… Старскрим прикрыл оптику. Выносить нахлынувшее чувство унижения и полного опустошения не было никаких сил. — Простите, милорд… — прервал он Прайма — слова выталкивались из вокалайзера с трудом; он с ужасом почувствовал, что еще немного, и его накроет очередным приступом, когда он не сможет ни шевельнуться, ни произнести хоть слово. — Давайте обсудим это позже… Сегодня… у меня есть неотложные дела… — Да какие вам сегодня дела! — оказывается, Прайм уже несколько кликов смотрел на него молча, все больше расширяя диафрагмы. — Вы же вот-вот в блокировку уйдете… сейчас свяжусь с медотсеком! — и он поднес руку к шлему, чтобы активировать коммлинк — совершенно необязательный, но въевшийся в привычку почти каждому жест… — Нет! — выкрик получился таким громким и резким, что Прайм вздрогнул и недоуменно воззрился на винглорда. — Не надо! Со мной все в порядке… — Старскрим поднялся на ноги — страх, что Прайм действительно реализует свое намерение, сбил первоначальный стресс, и сикер сумел взять свои системы под контроль. — Прошу прощения, милорд, мне правда надо идти. Если вы не возражаете, завтра я буду готов обсудить с вами все детали распределения дополнительных обязанностей. — Разумеется, винглорд, — в фокусе Прайма так и сквозило недоверие к словам Старскрима о своем состоянии. — Встретимся завтра… с девяти до полудня у меня ничего не назначено, так что жду вас в любой отрезок этого времени. Похоже, он хотел еще что-то сказать, но подал на вокалайзер команду отмены. — Благодарю, милорд, — Старскрим изобразил подобие поклона — на полноценный самообладания вряд ли бы хватило, да это было и ни к чему. — Я буду у вас примерно в десять. Сикер развернулся и, стараясь идти четко и уверенно, покинул кабинет кабинет своего нового непосредственного начальника. Как обычно в это время суток, коридоры Дворца Правительства были довольно оживленными. Мелькание чужих корпусов, гул голосов и перестук шагов сразу перегрузили сенсоры и без того взвинченную нейросеть. Старскрим почувствовал, что не в состоянии этого выдержать — ему срочно требовалось остаться одному. Он быстро прошел коридором к своему кабинету, на ходу бросил секретарю, чтобы в течение джоора его не беспокоили, влетел в рабочий отсек и, едва створки двери сошлись за его спиной, тут же их заблокировал. Наконец оставшись один, он подошел к столу, опустился в кресло и мрачно уставился перед собой, опустив крылья и притушив оптику. Раздавшийся примерно через брийм вызов по селектору вывел его из угрюмой задумчивости, и, помедлив клик, Старскрим все-таки нажал кнопку приема. Оказалось, что к нему с визитом явился Тандеркрэкер и секретарь решил уточнить, распространяется ли на него тоже отданное ранее распоряжение. Рявкнув в селектор, что распространяется, Старскрим с раздражением его отключил и надрывно прогнал воздух по вентсистемам. Только этого не хватало, чтобы Прайм посылал своего любовника к нему с проверкой! Шлак, как же он допустил, чтобы шок от известия стал настолько заметным?! Как будто и без того мало было ему унижения… Впрочем, что значит это унижение по сравнению с тем, другим?.. Больше ни в этот джоор, ни до самого конца рабочего дня никто его не беспокоил. Была ли в том заслуга секретаря или просто так удачно совпало, Старскрим не задумывался; но даже если секретарь постарался, то усилия его были тщетны: желанное одиночество не остудило плавящуюся нейросеть и работоспособности не содействовало. На каждом слове в документах приходилось сосредотачиваться, все повышая и повышая процент отводимой делам оперативной памяти — а она так и норовила перераспределиться совсем на другое… Старскрим не заметил, как за окном стало темнеть, не обращал внимания ни на внутренний таймер, ни на часы, отмерявшие джоор за джоором в кабинете. Поймал он себя на том, что перечитывает отчеты декацикловой давности, по которым все решения давно уже были вынесены. Вечер явно обещал пройти впустую; в принципе, Старскриму было все равно, где его проводить, но он против обыкновения подумал о секретаре, вынужденном маяться в приемной, пока босс на месте, — и выключил терминал, с заторможенным, тоже обычно не свойственным ему вниманием проследив, как стягивается в точку голографический экран. Яркая вспышка — и точка гаснет, оставляя после себя кликовый засвет матрицы оптосенсоров… Кварта встретила ослепительным светом любимого холодного спектра: все светильники зажигались, едва Старскрим ступал на балкон, он сам так настроил когда-то. Но сейчас подстройка оптики прошла незамеченной, и в первый момент ему показалось, что в гостиной так же темно, как на улице, на которую уже опустилась ночь. Винглорд бросил фокус на диван в гостиной, на котором любил отдыхать после долгого рабочего солцикла, не спеша потягивая первоклассное топливо, но сейчас, вопреки обыкновению, он сразу прошел в отсек, служащий спальней, и бросился навзничь на платформу, мрачно уставившись в потолок. Наверное, стоило бы заправиться, ведь он не пополнял запас энергии с того самого времени, когда употребил куб перед визитом к Прайму, но ему не хотелось. Единственное, чего хотелось, это перестать думать и чувствовать, но как раз в этом он вовсе не преуспел… Значит, Мегатрон улетел… И судя по тому, как он сообщил об этом Прайму — а Прайм неточностью передачи никогда не страдал — сам не определился, куда улетает, на какой срок и почему. Последнее, впрочем, легко было представить: Мегатрону могла попросту надоесть мирная бюрократическая деятельность. Не под это он был заточен. С плеч Правителей свалилась тяжесть самых насущных проблем восстановления планеты, осталось только рутинное поддержание функционирования налаженной государственной машины — конечно, Мегатрон мог заскучать и поддаться желанию сменить обстановку на менее предсказуемую… Это Старскрим в состоянии был понять; не укладывалось в процессоре, как можно было улететь вот так — не поставив в известность, передав под другое начало, не удосужившись даже спросить его мнения об этом!.. Старскрим повернул шлем и перевел фокус на панорамное окно. В бронестекле, за которым расстилалось ночное небо, лишь снизу подсвеченное золотом иллюминации, отражался призрачными силуэтами весь отсек целиком и он сам, лежащий на платформе. Сикер взглянул в оптику своему отражению, как собеседнику, и вдруг болезненно скривился, отвернувшись. Зачем он обманывает сам себя?! Не это рвет сейчас на части Искру! Пусть их отношения давно уже превратились в шлак, но после всего, что между ними было, можно было хотя бы попрощаться?! Пусть ничего не объясняя… Мегатрон не имел права так поступить с ним! И если он все-таки это сделал, значит… значит, Старскрим стал ему совершенно безразличен. Настолько, что Мегатрон смог налить на все его чувства… Стоп. Какие чувства?! Не уверял ли Старскрим сам себя все это время, что ему нет никакого дела до бывшего любовника? Что чувства умерли, оставив после себя только раздражение… да нет же, когда чувства умирают, становится все равно — вот как Мегатрону! Что же — все не так? Но что тогда – так? Что заставляло раз за разом доказывать Мегатрону свою нужность? Оскорбляться, если тот не признавал его заслуг? Хранить верность и надеяться, что он когда-то это оценит… Старскрим вдруг сбросил ноги с платформы и резко сел, уставившись перед собой вспыхнувшей оптикой. Внезапно все, что давно пыталось пробиться в его сознание и что он упорно от себя гнал, предстало перед ним ярко и выпукло, будто освещенное лучами прожекторов. Вот она, неправильная деталь — надежда! Глупая, беспочвенная надежда, что когда-нибудь между ними все вернется! Мнимая неверность Старскрима стала причиной их ссоры — и все это время он боялся дать этой ссоре, хоть и постфактум, реальный повод, жил наивной, глубоко запрятанной мечтой, что ему это зачтется, когда… Да не будет уже никакого «когда»! Мегатрон ясно дал понять, что Старскрим ему — до звезды… Шарки ржавые, какой же он был идиот! Старскрим вскочил, в несколько стремительных шагов оказался у энергария, схватил первый попавшийся под манипулятор куб и осушил его чуть не одним большим глотком, не ощущая ни вкуса, ни прилива энергии. Осколки раздавленной сжавшимися пальцами оболочки осыпались на пол, тут же начав таять. Старскрим опустил на них взгляд и растянул губы в диком оскале — как символично! Не это ли аллегория всех его последних ворн, всех стремлений и мечтаний? Он протянул руку за следующим кубом, но замер, с клик помедлил и закрыл энергарий. На этот раз надираться он не станет. Надо сохранить хотя бы остатки самоуважения. Самое время наконец принять реальность и избавиться от иллюзий. Пора вырваться из клетки, в которую запер себя сам, и стать свободным. Старскрим активировал коммлинк. Несмотря на позднее время, соединение установилось почти сразу. — Добрый вечер, Старскрим! — в голосе Скайфайра прозвучала чуть заметная нотка беспокойства. — Что-то случилось? — Ты в Айаконе? — вместо ответа сам спросил Старскрим. Вопрос прозвучал отрывисто и резко, совершенно не соответствуя его намерениям, но по-другому сикер сейчас просто не мог. — Да. Я тебе нужен? — и вновь вопрос в ответ на вопрос… шлак, Скайфайр, похоже, не утратил умения его чувствовать… — Прилетай, — снова опустив ответ, бросил в коммлинк Старскрим, своим тоном не предполагая даже самую возможность отказа. — Я в своей кварте. — Сейчас буду, — спокойно ответил Скайфайр и отключился. Запрос на вход от двери раздался ровно через брийм: большего шаттлу, живущему в том же квартале четвертого сектора, что и до войны, в копии прежнего здания, не потребовалось даже для перелета на антигравах. Старскрим, весь этот брийм нервно меривший шагами гостиную, остановился и предоставил гостю доступ. Скайфайр вошел в отсек, и его внимательная оптика остановилась на сикере. — Давно мне не назначали ночных свиданий, — легко улыбнулся шаттл и тут же стал серьезен. — Что случилось, рассказывай. Старскрим молчал несколько кликов, игнорируя все правила гостеприимства и не приглашая его пройти дальше. Собственно, возможно, это и не понадобится — все зависит от ответа, который он услышит… — Я еще тебя интересую? — хрипло проговорил он, впившись цепким фокусом в фейсплейт шаттла. — Как партнер? Синяя оптика вспыхнула на клик удивлением, а потом в ней мелькнули такие знакомые золотистые искорки… — Не существует аспекта, в котором ты меня не интересуешь, Стар, — с искренней простотой ответил Скайфайр. — И в этом тоже. Но уверен ли ты в том, что предлагаешь? Старскрим двинулся к нему, остановился почти вплотную и поднял вверх фокус, встретившись со взглядом ярко-синих линз. — Ты можешь хоть раз обойтись без глупых вопросов? — поинтересовался он и сделал еще шаг, преодолев последнее разделяющее их расстояние и коснувшись кокпитом его корпуса. — Конечно, нет, звезда моя, — улыбнулся Скайфайр, обхватил ладонями его талию и поднял, прижимая к себе… точно так же, как незапамятное число ворн назад. На первый взгляд — точно так же, а на самом деле между «тогда» и «сейчас» лежала целая пропасть, как между глотком энергона, выпитым для удовольствия, и тем, который давал каплю жизни полностью обесточенным системам. Старскриму был нужен этот глоток, несмотря на всю его горечь, и сейчас он был благодарен тому, кто мог его дать… Точно так же, как всегда — ничего не прося взамен.