Карты желаний

♡ ♢ ♤ ♧

      - На десятке, я уже понял, что тематика любви, но какая степень требований прохождения испытаний на туза?              - Надеюсь, на этот раз ни резать не травить не будут, - говорит Арсений оглядываясь.              Вместо стола, карт и старинных залов перед ними изгородь из высоких ровно подстриженных кустов, уходящая ввысь на несколько метров. В темноте практически не видно друг друга, лишь очертания и силуэты. Над головой тяжело нависают чернильные облака, за которыми тусклым светом едва различимы очертания месяца.              — Это лабиринт? — негромко говорит Арсений.              — Похоже на то, — соглашается Шастун, оглядываясь. Он заметил у входа на аллею выцветшую деревянную табличку и сейчас проводит пальцами по выцарапанным буквам.              - Что там? - нетерпеливо спрашивает Арс, глядя как его друг пытается на ощупь прочитать.              - "Храм червей: лабиринт чувств". На даму нам явно было бы легче.              - Я не подумал, - сознаётся Арс.              - Всё равно одна тематика, - вздыхает Шастун.              - Никогда не думал до этого, что могу предпочесть сердцу меч.              - Может не так всё страшно, - пытается разрядить обстановку Антон. В темноте не видя друг друга им немного легче общаться. - Сердце и любовь — это разные вещи.              - Боюсь, что не в этой колоде.              - Подозреваешь, что опять будет что-то вроде отбора?              - Подозреваю, что поцелуй был испытанием, - произносит и замолкает.              - Это мог быть и не ты, - после долгой паузы и бесполезного блуждания по лабиринту говорит Антон.              - Мог, - тихо соглашается.              - Но выбора у меня не было.              - Возможно.              - Если бы ты не выступал против свахи она не стала бы давать такую огромную дозу афродизиака, - замечает Шаст.              - Хорошо, вини меня, - снова вздыхает Арсений.              - Нет же… Это просто совпадение, и я сделал то, что посчитал нужным.              - И выбрал мужика, - усмехается Арс.              - Есть такое, - тоже усмехается Шастун.              - А кого бы ты выбрал?              Атмосфера между ними становится немного легче, месяц выглядывает, вокруг становится светлее.              - Я задал этот вопрос тому белобрысому принцу.              - Которого женил на груде мышц?              - Нет, я груду мышц отдал за него. Теперь он в собственности, да там вообще всё сложно. Эти - лесби, рыжие - племянницы свахи, принцы нужны друг другу для политических игр, а Кай, которого утащили рыжие, как мне сказали, полный дурак.              - И всё же?              - Блондин сказал выбрать тебя, - смеётся Шастун. - Ну, не глупость? Но это они заметили, что тебя травят.              - Я был вообще не в состоянии соображать, - сознаётся Арсений. - Пропустил все дворцовые интриги, - недовольно морщится.              - Это да, но продолжать жить там я бы не хотел…              - Я бы тоже...              Снова повисает молчание. Тучи вновь набегают, а тени сгущаются.              Мужчины замирают, наблюдая странное движение.              - Ты тоже это видишь?              - Не могут они так двигаться, - шепчет Арс.              - Ни дуновения, - тоже переходит на шёпот Антон.              - Бежать, прятаться, ждать?              - Понятия не имею, смотри, - Антон показывает на остальные тени.              - Это лианы, - наконец соображает Арсений, замечая движение на ближайшем кусте, имитирующем стену лабиринта.              Единственное, что изменилось за время их прогулки это появился шпиль храма вдалеке.              Тени на земле тем временем принимают человеческие очертания.              - Как же я ненавижу страшилки! - взвыл Шаст.              - Это не страшилки... - Арс дёргает рукой, когда пальцы Антона вцепляются слишком сильно в рубашку. - Осторожней, - шипит и дёргается, когда тот вместе с тканью прихватывает...              - Это цепочка? На тебе всё ещё...              - Да, - шипит, отцепляя пальцы мужчины. - И ты её тянешь.              - Извини, - тут же отпускает Антон. - А.. это не больно?              - Мне же не прокололи, это просто клипса.              - А почему не снимешь?              - Да как-то не было времени и места для уединения.              - Интересно, что одежда вернулась, как была, а это не пропало.              - Лучше продолжай бояться, а не думать о моих сосках, - фыркает Попов.              - Вот спасибо!              - Да, не за что. Они не пугают.              - А что?              - Присмотрись и вспомни один древний трактат.              - Библия? - вытягивает шею Шаст.              - Ага, скорее ключ Соломона, Камасутра это!              - Тебе виднее.              - Ещё бы, - самодовольно усмехается Попов.              - Ну, не у меня же клипсы на сосках.              - Да я же не сам прицепил! Стой. Смотри.              - Что?              - Мне кажется, что они становятся длиннее и тянутся к нам при более высоких тонах. Может в лабиринте эмоций играет роль влияние самих эмоций?              - Тогда нужно успокоиться?              Оба негласно делают глубокий вдох и выдох.              Тени действительно становятся меньше.              - Думаю стоит разложить и внутреннее по полочкам.              Они прикрывают глаза, вокруг постепенно становится светлее, неестественные тени полностью пропадают, а облака расходятся, оставляя месяц среди россыпи звёзд.              - Смотри, - тихо зовёт Арс.              - Он теперь так близко? - удивляется Шастун, разглядывая крышу храма.              - Я думал он будет больше. Но пока ещё далеко.              - Мне сложно думать о чём-то кроме зажима на твоём соске.              - Да, блять, - Арс раздражённо расстёгивает пуговицы рубашки и развинчивает зажим. - Лучше?              Шастун кивает, невольно рассматривая грудь, усыпанную родинками и след там, где был металл.              - А ниже оно крепится к чему?              - К поясу оно крепится, - насмешливо фыркает Попов, показывая, что второй конец действительно зажат на тёмной ткани вокруг талии.              Антон смущённо кивает.              - И всё же, это больно?              - Нет, они регулируются, - мягче говорит Арс, переставая сердится. - Пошли к храму.              Мужчины молча бредут к храму, иногда проходя одно и то же место по нескольку раз, но надеясь, что всё-таки правильно двигаются.              - Тучи снова сгущаются, - замечает Арсений.              - Чем больше я пытаюсь контролировать мысли, тем сильнее они скачут.              - Тогда ускоримся, бег хорошо прочищает голову.              Арсений переходит на лёгкий бег, а Антону ничего не остаётся, как попытаться за ним успеть.              Тяжело дыша они наконец прибегают ко входу в храм.              - Вот поэтому я с тобой никогда и не бегаю, - ворчит Шастун, пытаясь не выплюнуть лёгкие и с завистью глядя, как Арс довольно потягивается.              - Тренироваться больше надо.              - Я спать люблю.              На них с неба хлынул дождь.              - Мы опять начали спорить, - смеётся Попов, забегая внутрь храма.              - Я насквозь мокрый, а тебе смешно?              - Просто думаю, что дождь - это забавное решение лабиринта избавиться от нас.              Они спускаются по лестнице, по пути зажигаются факелы на стенах освещая неровные ступени.              - Жутковато, - ёжится Антон.              - Есть немного, - тихо говорит Попов, продолжая спуск первым. - Надеюсь нет ловушек, как фильмах.              - Мы бы точно уже в одну бы попали, - на этих словах под ногой Антона отъезжает в сторону плита. Вместо стрел или горящих шаров, появляется голубоватое свечение, а там одно из воспоминаний, а именно кадр из Импровизации, где Антон делает предложение Арсению. Они оба уже не помнят контекст, но забавно.              Следом под ногой уже Арсения отъезжает плита, в том воспоминании пальцы Шастуна на его лодыжке из одной импровизационной истории.              - Что это за шкатулка беливера-тиктокера?              - Дальше что-нибудь из выпуска с Чепурченко и песня "я в глазах твоих видел снег в океане".              - Нет, что ты, там будет "Седьмой лепесток " Токарева.              - Точно! – восклицает и зажигается воспоминание танца Арсения из ШиШ.              Спускаясь вниз они видят ещё несколько моментов из жизни и не только те, что выкладывают поклонники, но и их личные моменты. О которых они даже и не помнили. В конце ступеней Антон попал на их первое знакомство. Представление, пожатие рук и вражда во взглядах.              - Как же давно это было, - усмехается Арс, заглядывая за арку, в которую упёрлись ступени.              - Пусто? - удивлённо вскидывает брови и заходит.              Антон идёт за ним следом и арка схлапывается за спиной, как только он проходит её.              - Ловушка. Я надеюсь, что храм - это финальное испытание, - говорит Арсений, начиная ощупывать стены.              - Было бы неплохо, потом исполнение желания и домой. Кстати, поздравляю! Придумал, что загадаешь?              - Вообще странно всё это. Как карты вели нас к исполнению желаний? Я ничего не загадывал, а ты?              - Нет. Я даже и не придумал что бы хотел. Не помнишь, что джину в сказке загадывали?              - Только золотой рыбке, - хмыкает Попов.              - Это я и сам помню, не подходит.              Факелы на стенах мигают и гаснут. Раздаётся шипение.              - Что это? - испуганно спрашивает Антон, пятясь туда, где был голос Арсения. - Змея?              - Не похоже.              - Тогда...              - Чувствуешь? - нащупав руку Антона он хватает его за предплечье.              - Что?              - Запах, появилось что-то сладковатое.              Постепенно сумерки расступаются. Открывая чёрное небо с редкими звёздами и всё тем же тонким месяцем. Мужчины обнаруживают себя стоящими на чём-то мягком. Антон оступившись падает на колени.              - Словно матрас, - удивлённо комментирует.              - А по виду - бесконечные пески пустыни.              Ткань действительно переливается словно золотистый песок под солнцем, но на ощупь - шелк. Вокруг мужчин несколько подушек раскиданных по кругу. На горизонте со всех сторон всё эта же ткань вместо земли.              - Твоя одежда, - Шастун смотрит, как рубашка Арсения, а следом и брюки сменяются на те же голубые одеяния, что были во дворце, после того, как в танце он отбросил лишнее.              - Твоя тоже, - замечает, оглядывая себя и хмыкает, оттягивая пристегнувшуюся обратно клипсу.              - Хоть без этой цепи, - фыркает Шаст одетый в аналог полупрозрачного костюма Арсения, но в зелёном цвете.              - В ухе, - замечает Попов.              Антон дотрагивается до уха, там действительно на мочке висит цепочка и тянется выше крепясь около бугорка Дарвина.              - Тут жемчуг, - поднимает в руках две тонкие нити с несколькими необработанными жемчужинами. - И записка: «Оденьте их на друг друга для обряда и когда все жемчужины загорятся, вы сможете покинуть храм.»              - Мы хотя бы знаем, что нужно делать.              Антон забирает одну из нитей и надевает.              - И как же их зажечь?              - Нужно одеть друг на друга.              - Давай попробуем, - Антон берёт нить из рук Арсения и одевает ему на шею. Две жемчужины начинают словно светиться изнутри.              - Работает.              Антон, сняв свою нить, передаёт её Попову и слегка склоняет голову.              У него загорается одна.              - И в чём разница? - разглядывает свою единственную загоревшуюся жемчужину мужчина.              — Понятия не имею, — признаётся Арс. Он осмотрелся по сторонам: вокруг по-прежнему расстилалось золотистое «песочное» полотно, усыпанное подушками. Ни стен, ни выхода и этот сладковатый запах, от которого слегка ведёт. Тело чувствуется на удивление расслабленным, кажется та пробежка по лабиринту и спуск по длинной лестнице воспоминаний были так давно. Только влажные пряди волос после дождя говорят об обратном.              - Вроде ночь, а становится жарче, - Антон обмахивается тонкой ленточкой с одежды.              - Запах похож на то, чем поила сваха.              - Класс, нас всё же пытаются одурманить.              Опустившись к одной из подушек, Арсений её сдвинул, устраиваясь поудобнее, по центру возникла очередная ловушка-воспоминание, как на лестнице. Теперь они оба смотрели как Антон прижимает Арсения к полу, жадно целуя, а тот притягивая его ближе так же страстно отвечая. Это длится до неприличия долго... Длинные пальцы сжимают ткань на спине, собирая её складками. Они оба помнят, как языки встречаются в этот момент, хотя никто и никогда и подумать об этом не мог. Тихий стон Арсения в том видении о котором они не помнили вгоняет мужчин в краску.              По одной жемчужине зажигается у обоих.              - Это нам так намекают, что нужно повторить? - спрашивает Антон.              - Видимо, - отводит взгляд Арсений.              - Но всё же не понятен принцип зажигания жемчужин.              - Да и у меня всё ещё на одну больше.              - Может, пока игнорируем эту… подсказку? — Антон кивнул в сторону иллюзий, сглотнув неожиданно ставшей вязкой слюну. Теперь в воспоминаниях демонстрировался танец Арсения.              - А я хорош, - усмехается Попов.              - Ещё бы, - фыркает Шаст. Бусина на его шее загорается на секунду и потухает.              - Интересно.              - Может мне нужно тебя хвалить? Великолепный талантливый, умный, красивый... - перечисляет, сбиваясь на последнем слове. Жемчужина слабо мигает.              - Ты действительно так думаешь? - задумчиво спрашивает Арсений.              Шастун пожимает плечами.              - Попробуй говорить правду, - Попов пододвигается ближе. Иллюзия в центре снова сменяется поцелуем.              Шаст непроизвольно сглатывает. Афродизиак всё больше оказывает влияние на разум.              - Это же всё не настоящее, - растерянно говорит, наблюдая, как Арсений всё приближается.              - Только не мы, - шепчет, находясь совсем близко с лицом Антона.       - Ты хочешь попробовать?              - Есть идеи получше?              - С похвалой работало же?!              - Да ну? - скептично приподнимает бровь. - Только от моего приближения у тебя зажглась одна жемчужина.              - У тебя горит ещё две, - почему-то шепчет Антон, опустив взгляд на секунду и снова встречаясь с голубыми глазами. Это впервые за несколько лет вынуждает его смутиться.              - Можешь закрыть глаза, - усмешка и губы накрывают приоткрытые от удивления губы Шастуна.              Оба отмечают, что их тела реагируют друг на друга слишком правильно, слишком естественно. Рука Арсения скользит на обнажённую грудь Антона, мягко перемещаясь на талию и слегка сжимая.              - Стой, - отворачивается Шастун, разрывая касание. - Не надо, - просит. Он это сделал, когда Арсений уже хотел углубить поцелуй.              - Твои жемчужины загорелись наполовину.              - Твои тоже.              - Тогда почему ты хочешь остановиться?              - А почему ты продолжаешь? - задаёт встречный вопрос растеряно глядя в голубые глаза.              - Я хочу тебя, - поколебавшись говорит Арс. - А ты меня, - кивает на стояк.              - Это афродизиак.              - И в чём тогда проблема? Или по-твоему лучше оставаться здесь и сидеть с возбуждением?              - Я... Я не думал об этом…              - Пора заканчивать, - мягко улыбается Арсений, проводя пальцами по щеке Шаста и слегка толкнув, вновь его целует, вжимая в мягкую ткань и нависая сверху, как недавно проделали с ним. Раздвинув губы языком, он скользит дальше, касаясь языка Антона. Тот прикрыв ресницы, отвечает, видимо отбросив ненужные больше мысли.              Они подумают об этом когда-нибудь потом, а сейчас одежда искрами осыпается с них, растворяясь.              Под подушкой, на которую опустился Антон оказывается пузырёк со специальным маслом.              - Им меня подготовили для тебя, - замечает Арсений, выливая немного на ладонь и скользя пальцами по твёрдому члену Шаста. Тот зажмуривается, хватая ртом воздух, когда Арс сжимает головку.              Но пальцы скоро смещаются ниже, осторожно помассировав яички переходят на ложбинку и нажимают на сфинктер.              - Хочешь тоже почувствовать всю прелесть этих ощущений? - шутливо усмехается Арс, вводя скользкий пальчик на одну фалангу.              - Нет, - дёргается Шастун, сжимаясь.              - Я не серьёзно, ты будешь сверху, - улыбается, но напоследок дразня массирует тугие мышцы.              - Шутишь?              - Ни капли, - целует в шею, приближаясь к клипсе на ухе.              Антон скользит руками по груди, нащупывая цепочку.              - Осторожнее, - шепчет Арс, оставляя метку за ухом.              - Я сниму, - пальцы шустро раскручивают зажим и мягко касаются торчащей горошины, - он припух, - отмечает.              - И чувствительный, - шумно выдыхает Арс, подтягиваясь выше и устраиваясь на бёдрах Антона удобнее.              - На этот раз зажимы на обоих, - Антон освобождает и второй сосок, обводя его по ореолу. - Почти все загорелись, - переводит взгляд на жемчужную нить.              - У тебя тоже. Не хватает лишь толчка, - недвусмысленно двигает бёдрами.              - Ты уверен? - Антон сжимает пальцами соски, вырывая тихий стон.              - Давай уже, - получает ответ и тут же опрокидывает мужчину на спину, устраиваясь между его ног и одновременно целуя.              Он одним движением входит в расслабленное тело.              - Он буквально проскользнул внутрь.              - Слуги очень заботились о твоём удобстве.              - Мне жаль.              - В следующий раз сделаешь всё сам, - усмехается Попов.              Антон невнятно кивает, снова толкаясь внутрь. Оба отмечают, что тела прекрасно подходят друг другу. Арсений откликается буквально на каждое движения, приятно сжимая внутри и тихо постанывая, когда Антон задевает бугорок.              - Не верится, - шепчет Шастун останавливаясь что бы перевести дыхание.              Арсений просто притягивает его за шею, втягивая в очередной поцелуй.              - Двигайся, а не думай, - шепчет Арс отпуская.              Антон подхватывает его ноги и ускоряется.              Почти все жемчужины уже горят на мужчине пол ним, остались последние две, и они загораются, когда Антон, сжав его бёдра и войдя глубже кончает. Арсения тоже накрывает оргазм.              Оба тяжело дышат глядя друг на друга.              - И почему мы ещё здесь? - хрипло спрашивает Антон.              - У тебя не зажглась последняя.              - У тебя все, в чём же разница?              Повисает молчание.              - Я думаю, ты не принимаешь меня, - наконец говорит Арсений.              - В каком смысле?              - Я не чувствую отторжения ситуации, мне нравится тебя целовать, - неожиданно прямо говорит Попов и в подтверждение мягко целует Антона, но так быстро, что тот даже не успевает ответить. - А что чувствуешь ты?              - Это лишь испытание, - бормочет смущённо.              - Секс со мной лишь испытание? - фыркает Попов.              - Нет... Не знаю, - растерянно говорит Антон.              - Подумай.              - Ну, возможно... Возможно мне тоже нравится... С тобой...              - Как робко, - смеётся Арс.              - Отстань, - краснеет Шастун. - Я посмотрю, как ты запоёшь без этого одуряющего запаха.              - Это да, - соглашается Арсений, чувствуя свой разум и мысли словно сквозь розовую вату.              Повисает молчание.              - Первый поцелуй смутил меня и выбил из колеи, не было неприятно или противно, да и ты пытался меня спасти. Спасибо.              - Не за что, - отзывается Антон. - Мне тоже не было неприятно. Необычно, горячо, жарко, а я ведь даже не был под действием наркотика, - едва слышно добавляет. - Я сам...              Перед глазами вспыхивают искры.       

♣ ♠ ♦ ♥