Зная Меня, Зная Тебя.

      Билл был в ванной вместе с Шестопалом, чистя зубы перед зеркалом рядом с ученым.              — Знаешь, тебе не нужно быть таким энергичным с ними. — прокомментировал Форд то, с каким энтузиазмом чистил зубы Билл.              — Ты что, не видел тот фильм? — Билл ответил с полным ртом пены от зубной пасты. — Стоматология — это зверское искусство. Я вооружусь яблоками, хорошей гигиеной полости рта и любым другим оружием, которое это слабое человеческое тело может унести, чтобы отогнать этих ублюдков в белых халатах.              Форд снисходительно усмехнулся и посмотрел как Билл прополаскивает рот. Билл сплюнул в раковину и поднял глаза на Шестопала.              — Ты не слышишь мои вопросы, когда водишь этим лезвием по своему лицу каждое утро.              — Когда я бреюсь? — Форд потер щетину на подбородке и посмотрел в зеркало, обдумывая сказанное. — Думаешь, мне стоит ее отрастить?              — Фхе, нет. — Билл издевательски усмехнулся и вытер рот тыльной стороной ладони, собирая остатки зубной пасты. — Я просто имел в виду, что это занимает целую вечность. Что за пустая трата времени. Тебе следовало бы использовать это время, чтобы испечь мне больше панкейков.              — Так как же ты предлагаешь ускорить процесс, о нетерпеливый? — С сарказмом ответил Форд, все еще потирая заросший щетиной подбородок.              Билл щёлкнул пальцами, и короткая вспышка голубого огня образовалась вокруг лица ученого, ошеломив его. Форд немедленно вскинул руки для защиты, но огонь потух так же быстро, как и появился, забрав с собой и щетину.              Недоверчиво ощупывая лицо, Форд был приятно удивлен результатами.              — Воу, будь я проклят.              — Поджечь свое лицо ГОРАЗДО быстрее. Еще одна крупица межпространственной мудрости, за которую ты можешь сказать мне спасибо. — Билл похлопал Стэнфорда по плечу, в то время как ученый наклонился, чтобы посмотреть в зеркало, поворачивая лицо то в одну, то в другую сторону, чтобы оценить, насколько чисто Билл убрал щетину, и потирая подбородок пальцами, словно зачарованный.              — Я изумлен. Практическое применение этого поразите-… — пробормотал Форд себе под нос, едва обращая внимание на Билла, затерявшись в новизне своего открытия.              — Или ты можешь сказать мне спасибо позже. — Билл закатил глаза, прежде чем выйти из ванной и направиться по коридору в свою комнату. — Тц.              — Спокойной ночи, Билл! — Крикнул Шестопал, поняв, что Билл направляется в свою комнату.              — Да-да. — Билл махнул через плечо, не оборачиваясь. — Я хочу те панкейки завтра утром.              Форд издал какой-то неопределенный звук в знак согласия, который означал, что он, возможно, слышал Билла, а возможно, и нет. Это не имело значения. В любом случае, завтра Билл получит панкейки, если будет на то его воля, а у него, как правило, она всегда имелась.       Пижама, которую Форд нашел для Билла, была большой, и пока Билл не потребовал Форда закатать ему рукава и подвернуть штанины, ведь те волочились по полу, когда он ходил, а рукава скрывали ему запястья из-за того, что не были подвернуты, тем не менее пижама была теплой и мягкой, из комфортной фланели.       Пройдя в свою спальню, проволочившись вместе с пижамой по полу, Билл неторопливо забрался в постель. Он украл все самые мягкие одеяла в доме — из гостиной, из бельевого шкафа, из спальни Форда — и сложил их в тканевое гнездо на своей кровати, чтобы у него было самое удобное место для отдыха, пока он окунается в мир снов.              С одной стороны, Билл, устроившись поудобнее в куче одеял, притираясь щекой к подушкам, которые он также украл из разных комнат в доме, почувствовал странное удовлетворение. Таким отдохнувшим он не был уже много веков. С другой стороны насколько же было ужасным то, что его притащили сюда, запихнули в мясной мешок и его грандиозные планы внезапно рухнули, и всё-таки с течением недель Билл все больше и больше наслаждался пребыванием в этом человеческом теле.       Он не привык, чтобы его так опекали.              Конечно, у него были культы и последователи, различные поклонники и единомышленники-лохи на протяжении многих лет, которые посвятили свою жизнь и разум Биллу как идее, концепту или богу, но никогда ранее он не ощущал столько физической верности и опеки, которые он получал от Форда сейчас.              Как бы ни ошибался временами Шестопал, на самом деле он все делал правильно в плане опеки. Биллу было комфортно, он был обеспечен, его развлекали, и он чувствовал себя более отдохнувшим, чем когда-либо за долгое-долгое время.              Это было прекрасно!              Быть межпространственным преступником и вдохновителем Армагеддона со временем становится утомительно.              Любой организатор вечеринок скажет вам, что организация вечеринки, подобной той, которую планировал Билл, требовала ТАК МНОГО РАБОТЫ. Вам нужно было скорректировать список гостей, отсеять предателей, привлечь тех, у кого был потенциал, завербовать. Уладить споры между гостями, убедиться, что все монстры и фрики, которых вы собрали вместе, будут плясать под вашу дудку, а не рвать друг другу глотки. Или вырывать глаза. У некоторых из них не было глаз, так что это была не самая идеальная метафора.              Нужно было определиться с местом проведения, и работа над этим все еще продолжалась.              Нужно было оптимизировать вечеринку, избавиться от копов, или, в данном случае, от Полиции Времени, которые были самыми заядлыми тусовщиками по эту сторону космоса. У него были команды, которые работали над тем, чтобы отвлечь биг-бэби и его команду по уборке какашек, пока вся вечеринка отлаживалась.              Билл долгое время безостановочно работал над всеми этими факторами, организуя хаос, который станет самым большим хитом в мультивселенной.              Нужно было так много сделать, и Билл не ожидал, что Шестопал затащит его в человеческое тело.              Как кто-то с кучей шаров в воздухе, множеством вариаций для жонглирования, он был недоволен тем, что гениальный изобретатель бросил гаечный ключ, когда Билл пытался жонглировать. К счастью, Билл всегда быстро соображал и мог отрастить дополнительные руки, если того требовали обстоятельства. Мяч не упал, потому что Билл не дал ему упасть. Он сразу же вернулся к делу, найдя способ поддерживать вечеринку в нужном русле и поддерживать взор над людьми, за которыми нужно было присматривать.              Конечно, теперь его время в мире снов было разщеплено, но наличие физической формы было прекрасно, хотя первоначально немного ограничивало.              Билл мог ощущать, как его сила растет. Не только когда Форд избавлялся от кирпичиков на его коже. Человеческая вера и поклонение обладали силой, это знали все. Сила Билла возрастала в каждом его изображении, в каждом треугольнике с одним глазом, нарисованном на каждой поверхности вселенной.              Он недооценил, насколько то, что Форд создал это тело для Билла, придало ему сил. С каждым вдохом и выдохом это тело превращалось в акт поклонения. Тот факт, что оно так хорошо вмещало Билла, был дополнительным бонусом. И поскольку он становился сильнее, исцелялся, укреплял свою силу каждый раз, когда спал, Билл чувствовал себя фанатской черт возьми вкусняшкой.              Он не только становился сильнее, накапливая все больше энергии на космическом уровне, но и чувствовал себя лучше отдохнувшим, менее напряженным и более довольным, чем когда-либо в течение долгого времени.              Это было похоже на то, что он устроил себе полноценный отпуск.              Подушки были мягкими и теплыми, как и пижама, а спагетти болоньезе, приготовленные Фордом для Билла, приятно сидели в его желудке (что за новинка!), и вскоре, завернувшись в самые лучшие одеяла, какие только были в доме, Билл почувствовал, что засыпает.

* * *

             Звезды.              Смотря вверх, это было тем, что Билл мог увидеть.              Мир снов Шестопала начинался немного ниже, чем это. Это место было заточено только под книги, ряд за рядом от руки написанные книги, достаточных, чтобы заполнить Александрийскую библиотеку, и затем ещё несколько. Билл должен знать, он был там, в старые времена.              Билл проплыл вдоль книжных полок, мимо классных досок, исписанных уравнениями. Если не считать книжных полок, в мире снов Форда почти не было отличительных черт. Это был не самый дикий мир, в котором Биллу доводилось бывать, но определенно очень похожий на Стэнфордский.              Большие счеты сами по себе щелкали вверх-вниз, подсчитывая мечты, идеи, сожаления. Рядом со счетами стояла стеклянная банка с корабликом внутри. Рядом со стеклянной банкой в другой банке лежал пакетик арахиса в карамели, а рядом — пакетик драже. Если бы Билл углубился в ментальную библиотеку Форда, он мог бы обнаружить спрятанные за одним из стеллажей сломанные качели.              В мире снов Форда, в этой грандиозной библиотеке, которую он хранил в своей голове, раньше была крыша, украшенная витиеватыми фресками, изображающими научные открытия. Его вдохновение. С тех пор как около двух лет назад Форд познакомился с Биллом, его мир снов изменился.              Теперь здесь не было крыши. У Форда был другой источник вдохновения.              Билл воспарил ввысь, книжные полки превратились в лестницу, которая по спирали поднималась к звездам над головой. Здесь все было по-другому.              Классные доски, исписанные уравнениями, теперь превратились в прозрачные голубые экраны с нацарапанными на них кодами и чертежами. Проплыв над последней книжной полкой, Билл увидел среди звезд два роскошных кресла, обитых кожей и шипами, окружавших парящую в воздухе шахматную доску — еще одна ода Биллу, запечатленная в мире снов Форда.              Как только Билл сел в кресло, перед ним волшебным образом возник столик с чаем и пирожными. Билл скрестил ноги, взял чашку с чаем и расслабился.              Шестопала здесь не было, он спал. Если бы он погрузился в осознанное сновидение, возможно, он бы появился, размышляя о своем собственном мире снов, но пока это было пространство Билла. Здесь было спокойно и, самое главное, безопасно.              — Ладно. — сказал Билл сам себе, щелкнув пальцами. К Биллу подплыл прозрачный экран, и уравнения и алгоритмы на нем поползли в стороны, как черви. — Покажи мне что-нибудь хорошее, Мультиплекс.              Экран на мгновение вспыхнул ярким светом, как в телевизоре, а затем заполнился туманом. Форд, похоже, все еще не спал. Билл заснул раньше него, и, пока Форд не заснул, Билл не мог видеть, какие сны снятся ученому.              — Уф. Путь короткой фазы парня, — Проворчал Билл. Смирившись с ожиданием, он бросил в чай еще несколько кусочков сахара и щелкнул еще раз, вызывая одну из книг из библиотеки Форда, чтобы присоединиться к Биллу в звездах.              Листая его, как скучающая женщина листает журнал, ожидая, когда ей сделают прическу, Билл коротал время в ожидании, просматривая книгу воспоминаний Шестопала, пока он ждал.              — Твои студенческие годы были оооочень скучными, Шестопал. Тц. Ты никогда не слышал о пивном пинг-понге? Неудивительно, что ты в таком юном возрасте носил заплатки на локтях, я никогда не видел, чтобы кто-то так усердно занимался учебой, — вслух размышлял Билл, листая страницы.              Теперь он думал о локтях Шестопала. У них были хорошие углы, у этих локтей. Немного округлые, но заостренные во всех отношениях.              Билл почувствовал, как задрожал его галстук-бабочка, и с раздраженным вздохом отложил книгу. — Что еще? Я всего лишь на секунду присел, так что лучше бы этому быть важным.              Вместо того чтобы ответить на звонок лично, Билл просто отодвинул несколько кирпичей, чтобы показать свой собственный экран под глазом. Посмотрев вниз, Билл нахмурился.              — Что?              — Похоже, вам здесь комфортно, босс.              Уф. Криптос.              — Что тебе нужно, Криптос? — Билл постарался скрыть отвращение в голосе.              — Просто хотел узнать, как у вас дела с порталом, босс. — Сказал Криптос. Временами зубастый и одноглазый компас был скорее врагом, чем союзником, но сейчас Билл хотел, чтобы он был на его стороне. Или, по крайней мере, у него под каблуком. — В прошлый раз Вы упоминали, что события действительно ускоряются, а Вас так долго не было.              — Да, ну, в прошлый раз я также упоминал, что занимаюсь чем-то важным, и просил не мешать мне. Каким-то образом всем остальным удалось получить это уведомление. Так почему я не удивлен, что именно ты позвонил мне первым?              Криптос имел наглость пожать плечами. — Слухи расходятся. Вы не единственный, кто постоянно присутствует на земле. Я тоже должен время от времени проверять, как дела. Я хочу знать, когда начать собирать своих верных.              Билл быстро произвел мысленные подсчеты, быстро просматривая свой багаж житейских знаний, чтобы проверить, есть ли в Гравити Фолз члены масонской ложи. Насколько Биллу было известно, в тихом орегонском городке не было ни масонов, ни масонских храмов.              Так что можно было с уверенностью предположить, что Криптос за ним не шпионил. Пока что.              — У тебя полным полно времени. Я же сказал тебе, десятилетия, разве нет? — Ответил Билл.              — Вы сказали, что ускорите процесс на десятилетия, Босс, а не через сколько десятилетий или как скоро все получится.              — Ты хочешь свалить из моего чертового дела, Криптос? Ты начинаешь звучать как один из лакеев Дитя Времени. Я заранее предупрежу тебя, когда всё будет почти завершено. Я уже говорил это.              — Я просто говорю. Поддержание постоянного притока поклонников-людей здесь в интересах каждого, если мы говорим о валюте. — Продолжил Криптос, скользкий ублюдок, думая, что сможет поговорить с Биллом о валюте. Билл был НА валюте! — Вы планируете финансовый крах космического масштаба. Некоторые из нас хотят застраховать свои активы, уйти с достаточным количеством средств, чтобы построить что-то новое, прежде чем обрушить дом.              — Так что ты хочешь этим сказать? Тебе нужно больше или меньше времени, прежде чем этот портал станет межпространственным. Я получаю противоречивые сообщения, приятель, а сейчас не то время, чтобы проверять меня. — Теперь Билл дал раздражению немного просочиться в свой голос, находя сложным удерживать свое недовольство вдали от лицемерного компаса.              — Я просто хотел проверить босс. Узнать как у Вас дела. Если Вам нужна помощь–              — Ага, знаешь, осталось хорошенькое местечко в измерении вечных криков. Шестигран уже там, ты продолжай давить на меня, и я смогу зарезервировать тебе местечко, прямо как я сделал для него. — Билл на мгновение покраснел, давая волю своему гневу. Его голос отозвался эхом. — Не допускай мысли, что мне нужна твоя помощь и на секунду. Я не просил о ней.              — Мы просто беспокоимся, вот и все. Этот шестипальцевый человек-…              — Дай-ка мне позаботиться о Шестопале самому. — Билл резко оборвал Криптоса. Шестопал не представлял угрозы. Он недооценил как его маньякомонстры были зациклены на его человеке. Или что они, по-видимому, сговорились насчет него, что не было хорошо. — И что это за разговоры о «нас», а? С кем это ты разговариваешь?              — Ни с кем, босс. — Быстро ответил Криптос.              — Если я услышу, что ты снова распространяешь свою мерзость, Криптос, ты снова окажешься на очень коротком поводке, слышишь меня? — Билл рос, расширяя свою гипотенузу, возвышаясь над шахматной доской, пока она не стала крошечной и не смогла бы поместиться в его кулаке. — Не забывай, благодаря чьему провидению у тебя вообще появился свой маленький культ.              — Вашему, Билл.              — Билл?              — Босс. Вашему, босс. Я не хотел проявить неуважение. — Криптос сильно съежился, отодвигаясь от экрана, подальше от звонка.              — Так-то лучше. — Билл еще некоторое время сердито смотрел на Криптоса, наблюдая, как дрожат маленькие ручки и ножки компаса. Когда он, казалось, достаточно испугался, Билл сменил тон, и его голос снова стал веселым. — Не заставляй меня повторяться. Вы знаете свои приказы. И один из них заключался в том, чтобы не мешаться мне!              — Извините, босс. Этого больше не повторится.       — Проследи, чтобы не повторилось. В любом случае, скоро у тебя появятся более серьезные проблемы. Я назначаю тебя служить временной наживкой. На передовой. — Билл наблюдал выражение отчаяния Криптоса.              — Но, босс, я не-… Пироника намного лучше меня в-…              — Ну, тогда тебе лучше быть с ней поласковее, потому что именно она вытащит твою задницу с полигона. — Билл осмотрел тыльную сторону своей ладони, снова злорадствуя. — Кроме того. Я думаю, может быть, у тебя слишком много свободного времени, раз у тебя хватает наглости звонить мне и управлять МНОЙ в мельчайших деталях. При условии, что я не могу контролировать МОЕГО человека, МОЮ ситуацию и МОИ планы. И ты знаешь, что говорят о свободном времени. В рамках экономики Дитя Времени? ТЫ ШУТИШЬ!              — Пожалуйста, босс, что угодно, только не это. — взмолился Криптос. — Я могу быть полезен и другими способами. Планирование. Стратегия, вы же знаете, это то, в чем я хорош. Я не такой, как Пироника. Она такая-…              — Пироника — это пылающая комета хаоса, вот что тебе лучше сказать прямо сейчас. Слухи распространяются, Криптос. Конечно, ты бы все об этом знал. Если она услышит, что ты говоришь о ней дрянь, она скорее оставит тебя умирать, чем убережет от тюрьмы, и ты это знаешь. — Билл упер руки в бока, как разочарованная мать. — Так что веди себя хорошо.              — Я… — растерянно пробормотал Криптос, прежде чем удрученно вздохнуть. — Да, босс.              — И я дам тебе знать, когда ты сможешь собрать своих последователей, до того как портал будет открыт. Так что не говори, что я никогда ничего для тебя не делал.              — Спасибо Вам, босс. — Угрюмо сказал Криптос.              — Взбодрись, Криптос. Вы с Пироникой зададите огонька! — Билл улыбался. Конечно, они бы задали огонька, в каком-то роде, зная полицию времени и их вооружение. Во всяком случае, Пироника вовлечена в задание, бой был ее специальностью. Криптос не так силен в этом.              — Да, босс. — Ответил Криптос.              — Что-нибудь еще? — Спросил Билл, которому не терпелось повесить трубку с этим идиотом-масоном.              — Нет босс.              — Если это все, то мне нужно вернуться к важным делам, а теперь и тебе пора возвращаться! — Ответил Билл и потянулся к своему галстуку-бабочке, собираясь отменить звонок. — Всегда увидимся, Криптос. Не думай, что я не буду наблюдать!              Криптос слегка вздрогнул, услышав это, что было всего лишь вишенкой на торте, и с довольным выражением лица Билл поправил галстук-бабочку и повесил трубку.              Снова уменьшившись до своих обычных размеров, он молниеносно опрокинул чашку с чаем, заливая её в свой глаз, и с разочарованным видом откинулся на спинку кресла. Держа чашку, чтобы налить еще, и чайник, чтобы Билл мог им воспользоваться, он некоторое время смотрел на звезды в воображении Форда, обдумывая нарушение субординации, с которым ему только что пришлось смириться.              — Чистосердечно. Спрашивает, не нужна ли мне помощь. От прославленного ромба, сующего свои углы в мои дела! Наглость некоторых маньякомонстров.              Это вызывало небольшое беспокойство, насколько безоговорочно его приспешники поверили в то, что Шестопал мог причинить Биллу неприятности. Разве они не знали, что все было наоборот? Форд практически жил, чтобы служить Биллу. Конечно, вся эта история с привязкой Билла к человеческому телу была чем-то вроде гаечного ключа, брошенного в работу, но это не делало Форда угрозой. И не похоже, что приспешники знали, что сделал Форд. Билл обыграл это как часть плана, как будто тело было каким-то важным усовершенствованием для ускорения работы над порталом. С точки зрения маньякомонстров, все было под контролем Билла с самого первого дня. Так почему же они так упорно верили, что Форд каким-то образом подрывает его контроль?              Это было абсурдом.              — Хей, широкоформатник. Давай же. — Билл снова щелкнул пальцами, нетерпеливо, призывая включиться плавающий перед ним экран, ключ ко снам Форда.              Уравнения на доске снова расползлись, и экран засветился. Картинка была размытой, видимо, Форд просто засыпал. Рано засыпающие, похоже, думают о последнем событии, с которым они столкнулись перед тем, как лечь в кровать, и поэтому Форд думал о подушке у себя под щекой. На экране Форд, улыбаясь, уткнулся носом в подушку, и по краям экрана замелькали картинки — мысли, о которых думал Форд.       

Огурец в сэндвичах. Успешное соединение двух частей инопланетных технологий вместе ранее сегодня. Подстригание газона на заднем дворе, оборот назад, чтобы увидеть, как один из лесных гномов ворует джелли из пакета, который Форд оставил на крыльце. Билл в своей слишком большой пижаме чистит зубы. Что скрывается под шляпой гнома? Как установить в ванной что-то вроде огнетушителя на тот случай, если Форд в следующий раз попытается избавиться от щетины. Билл похлопал Форда по спине, прежде чем выйти из ванной.

             Часть раннего раздражения немного улеглась, и Билл откинулся на спинку кресла, устраиваясь поудобнее. В мире снов было все, что требовалось Биллу, и рядом с ним материализовалась миска с попкорном, политым соусом тапатио, — одним из новых любимых человеческих лакомств Билла. Наблюдая за экраном, время от времени закидывая в глаз попкорн, поедая вкусные закуски, Билл почувствовал себя комфортно.              Биллу понравились те части снов Форда, в которых он присутствовал. Это взывало к его нарциссизму и любопытству, просто чтобы посмотреть, каким Форд видит его, на какой части Билла зациклен Форд.              Это также помогло увидеть, насколько внимательным был Форд к тому, что скрывал Билл. До сих пор Форд все еще верил, что Билл был Музой, посланной ему, чтобы помочь ему достичь величия, и что первоначальная вспыльчивость Билла была вызвана тем, что Форд забрал его из дома. Форд верил, что восстановление равновесия в его дружбе с Биллом во многом смягчило эту бурю, не замечая, как Билл стал счастливее, как только вновь подключился к миру снов.              Форд даже не подозревал, что Билл теперь может получить доступ к миру снов. Казалось, он думал, что полностью перенес Билла в физическую реальность, забыв, что любой, кто может видеть сны, может войти в мир снов, если знает, как это сделать.              На экране Форд думал о том, чтобы отправиться на место крушения «Омеги», чтобы собрать больше деталей. По крайней мере, он по-прежнему был сосредоточен на строительстве портала. Биллу почти не приходилось подталкивать его, чтобы он продолжал работать. Единственное, что приходилось делать Биллу, — это уговаривать Форда позвать того соседа по комнате из колледжа, но он по-прежнему упрямился.              Наблюдать за тем, как Форд планирует свою неделю на экране, становилось скучно. Швырнув покрытый тапатио попкорн в экран, Билл протянул полное презрения «бу-у-у».              — Переходи к более интересному!              Будучи повелителем разума, Билл мог влиять на направление мечтаний Форда, и его нетерпение подтолкнуло Форда к мечтаниям, сузив фокус его мечтаний до того, как Билл появился в подсознании Форда.              Позже Форд, возможно, задастся вопросом, почему его сны все больше и больше были сосредоточены на Билле. В частном порядке он задавался вопросом о степени своей одержимости, когда мог, поскольку поклонение треугольному существу, которое появлялось только по ночам, несколько отличалось от поклонения другому человеку.              Билл не видел, в чем тут такая большая проблема, он не был настолько отличающимся от других. Однако для Форда это отличие, по-видимому, имело значение.       

Слишком большая пижама Билла волочится по полу. На картинке Форд опускается на колени, чтобы подвернуть штанины. Смотрит на Билла снизу вверх, встречается с любопытными желтыми глазами. Смотрит, как Билл смотрит на помехи на канале, гадая, что его так привлекло. Сидит на диване с Биллом, ступни Билла в носках прижимаются к ноге Форда. Билл пинает Форда, когда хочет привлечь его внимание. Форд хватает Билла за ступню своей шестипалой рукой.

             Все это было довольно по-домашнему. Это было похоже на просмотр видеозаписи с мелкими незначительными деталями, которые происходили в течение дня. Сны — это то, как мозг сортирует информацию, поэтому имело смысл разложить все это по полочкам для упорядочивания.              Биллу хотелось узнать, что запомнил Форд, что он узнал о Билле, но он уже видел все это раньше.              — Давай, Шестопал, прояви изобретательность. — Пробормотал Билл себе.              Лучшими моментами в снах были те, когда Шестопал использовал свое воображение. Конечно, он мог зацикливаться на Билле сколько угодно, но Биллу нравилось видеть то, чего он раньше не видел, а с таким большим мозгом, как у Форда, Билл ожидал увидеть гораздо больше.              Этот небольшой толчок воображения Шестопала повлиял на его сон и пробудил те части мозга, которые потворствовали «что было бы, если бы» и мечтам наяву.       

Ступни Билла в носках прижимались к ноге Форда. Билл пинал Форда, когда хотел привлечь его внимание. Форд схватил Билла за ступни своей шестипалой рукой…

Билл замер, напряженно наблюдая за Фордом, когда ученый начал медленно растирать ступни Билла, массируя его внутренние части уверенными движениями, которые Билл мог чувствовать. Билл начал напрягаться, расслабляться, его острые желтые глаза прикрылись. Форд хорошо справлялся со своей работой. Билл вытянул ногу и положил ее на колено Форда, в то время как ученый продолжал растирать ступни Билла. Форд сосредоточенно смотрел на ступню, лежащую у него на коленях. Пальцы ног Билла шевелились под носком. Форд провел большим пальцем по подъему ноги Билла. Билл тихо застонал, и когда Форд снова посмотрел на него, его глаза были закрыты, голова откинута на подлокотник дивана, на лице застыло довольное выражение. Форд сделал это.

      Людям снятся самые странные вещи. Билл почувствовал, как во сне эмоции гордости резонируют на более глубоком уровне в мозгу Шестопала. Сценарий, о котором он мечтал, еще даже не реализовался, а он уже гипотетически похлопывал себя по плечу. Абсурдно.              Биллу стало интересно, что бы произошло на самом деле, если бы они разыграли эту часть сна. Будет ли это так же приятно, как представлялось Шестопалу, или это будет одна из тех вещей, которые хороши в теории, но на практике не очень.              Повинуясь внезапному порыву, Билл решил, что, черт возьми, надо попробовать. Он мысленно внес это в свой список того, что нужно сделать, чтобы спровоцировать Шестопала, проверяя, отреагирует ли тот так же, как в своих снах.              В этом списке уже значилось: издавать больше забавных звуков, когда ешь еду Шестопала, больше сидеть на переднем сиденье машины, поскольку Шестопалу, похоже, нравилось, когда Билл возился с радио, сидеть на столах в лаборатории Шестопала и доставать вещи с самых высоких шкафов физически, а не просто щёлкать пальцами, перенося предметы.              В своих мечтах эти действия заставляли подсознание Шестопала придумывать способы развития событий, но в реальной жизни, когда Билл попробовал их, реакции Шестопала, к сожалению, не было. У этого болвана было больше самообладания, чем Билл ожидал от него.              Однако в своих мечтах он без труда проявлял инициативу.              Билл отвел взгляд от экрана всего на несколько секунд, погрузившись в свои мысли, и к тому времени, как он снова сосредоточился на экране, Форд уже повернулся на диване лицом к Биллу, вплетя свои ноги в его ноги. Он стянул с Билла носок, продолжая массировать ступню, но его собственная ступня в носке оказалась между ног Билла и терлась о его промежность, заставляя созданного мечтами Билла извиваться и издавать еще больше забавных звуков. Эмоции, которые вызывал у него этот сон, были в большей степени связаны с незаслуженной гордостью, самодовольством, голодом и возбуждением, и все это было связано с чувством вины за то, что он вообще вообразил это.              Билл наклонился вперед в кресле, пристально глядя на экран.              Что же это было такое, из-за чего сны Форда постоянно возвращались к этому, к такому непристойному обращению с человеческим телом Билла? Хотя во сне Билл не выглядел так, будто жаловался, казалось, ему это ОЧЕНЬ нравилось. Это все еще сбивало Билла с толку, хотя по мере того, как он все чаще и чаще просматривал эти сны, он начал замечать определенную закономерность.              Когда демоны или другие могущественные существа способны использовать силу поклонения, чтобы поддерживать себя, их могущество постепенно возрастает в прямой зависимости от интенсивности поклонения, которое они получают. Так что, когда Форд реализовал треугольники по всему дому, Билл почувствовал прилив сил. Когда они поместили его на долларовую купюру, его сила возросла. Всякий раз, когда его изображение было нацарапано на стене, или на полях блокнота, или использовалось в каком-нибудь массовом брендинге, он чувствовал, что его сила немного возрастает. Таким образом, он мог накапливать больше энергии, либо сохранять ее в качестве топлива для чего-то большего, либо медленно сжигать на протяжении веков.              Форд был одержим Биллом, и это было формой поклонения, в каком-то смысле.              Когда Форду снились сны о том, как он гоняется за Биллом по лесу, или пьет чай с демоном, или делит с ним пакетик джелли, Билл чувствовал, как его силы слегка возрастают от этого небольшого акта поклонения, от того, что в подсознании Форда появляется место для Билла.              Когда Форду снились сны, подобные тем, что снятся ему сейчас, которые становились реально колоритными, реально быстротечными, Билл чувствовал, как сила, которую он получал от поклонения Форду, резко возрастала, как будто он мог впитать в себя в четыре раза больше энергии из одного сна, и это было то, что делало пребывание в грязи Форда стоящим.              Хотя мысль о том, что подумала бы такая серая масса, как Криптос, если бы увидела, как он сидит здесь и смотрит сны Форда с рейтингом 18+, приводила его в бешенство.              — Похоже, вам здесь комфортно, босс.              Уф.              — Сосёт радость из всего. — Пробормотал Билл и огляделся в поисках книги, которую читал до этого. Она упала и зависла в воздухе прямо под креслом Билла, и он вытянул руки, похожие на маленькую лапшу, чтобы поднять книгу обратно.              На обложке было написано «ВОСПОМИНАНИЯ О КОЛЛЕДЖЕ», и Билл пролистал ее еще раз, больше не зацикливаясь на забавных воспоминаниях о Форде и его нашивках на локтях, которые он прочитал, вспомнив причину, по которой он вообще взял эту книгу в руки.              — Плата за учебники, выпускные экзамены, бесплатная еда, фрисби, дроби — ага! Ф. Попался.              Все воспоминания Шестопала были записаны от руки, как и в тех дневниках, которые он вел, что делало их очень упорядоченными в сознании Форда, но не такими удобными для пользователя, как возможность вытаскивать воспоминания со страницы, как предпочел бы Билл. Наблюдать за воспоминаниями и жить в них было намного лучше, чем просто читать их. В этом мире снов только Стэнфорд мог полностью погрузиться в воспоминания, Биллу всегда приходилось читать о них, а затем реконструировать, если он когда-нибудь хотел намеренно перенести воспоминание в сон. Было хорошо иметь защиту в уме, но не от Билла.              Заставив себя перелистывать журнал в поисках сочных подробностей, Билл продолжил.              В Дерарварде пока все было в порядке, несмотря на то, что это было не то, на что я надеялся. Мама с папой помогли перевезти мои вещи в кампус, а общежития здесь не такие престижные, как в техническом университете Западного побережья, так что это не то жилье, на которое я рассчитывал. Не то чтобы я огорчен.              Но в переезде сюда есть и светлая сторона. Мой новый сосед по комнате!              Фиддлфорд А. Макгакет! Буква «А» означает «Адрон», как название теоретического ускорителя элементарных частиц в той европейской газете, которую я читал еще в старших классах, впрочем когда я спросил его, знали ли его родители о его тезке, то он сказал, что Адрон — это имя одной из свиней на ферме, на которой он вырос. Он довольно блестящий молодой механик, и, похоже, в этом семестре мы с ним будем изучать довольно много одних и тех же предметов. Сначала я немного опасался, что мой сосед по комнате хранит среди своих вещей банджо и плевательницу для жевательного табака, но, когда он распаковывал свои пожитки, я увидел кубик с 38 гранями. Возможно ли это?              — Вместе с пером, бумагой и щитом и мечом… — отважился я, и он неуверенно ответил!              — …Мы до самого конца эту игру пройдём.              УРРА! Еще один игрок в Подземелья, Подземелья и еще раз Подземелья! Мы быстро увлеклись собственной игрой и не спали всю ночь, играя и узнавая друг друга за настольной игрой и тарелкой фруктов, которые оставила мама. Он мечтает создать собственную линейку персональных компьютеров и обладает неплохими навыками в робототехнике и инженерном деле.              Откусывая кусочек яблока, он сказал мне, что, если он когда-нибудь добьется успеха после окончания университета, то я буду видеть его имя повсюду, когда он создаст «Фиддлфорд Компьютермэджикс»! Я сказал ему, что, возможно, ему стоит поработать над названием, так как оно было довольно насыщенным.              — Ты знаешь, что такое насыщенный, это старый добрый фрукт. Но ни одна компания не добьется успеха, если её назвать просто банан, оранж или эппл… это нелепо!              Ну, если так ставить вопрос, то, думаю, в его словах был смысл.              — ХАХ! — Билл задрыгал ногами, смеясь над дневником Форда. — Скажи это Стиву Джобсу.              Дневник Стэнфорда продолжал писаться, и Билл обнаружил, что ему нравится читать наивный юношеский диалог Шестопала.              Учитывая, что наши имена так похожи — Фиддлфорд и Стэнфорд, — я предложил, чтобы меня звали Фордом, а его — Ф. Он спросил меня, почему он должен быть Ф., почему я не могу быть буквой, а он — Фиддлфордом, и я сказал ему, что он упускает суть. Мы оставили все как есть, хотя я не думаю, что Ф. слишком понравилось это решение.              На нашей первой совместной лекции по продвинутой физике элементарных частиц мы в паре с группой молодых девушек выполняли наше первое в жизни групповое задание. Ф. был необычно молчалив, возможно, он чувствовал себя немного измотанным, разговаривая со столькими очаровательными дамами одновременно. Я сам испытываю немного глупый восторг, когда общаюсь с девушками, но пусть не говорят, что я, Стэнфорд Пайнс, не могу сохранять хладнокровие в присутствии физики элементарных частиц и красивых женщин. Мы обговорили условия группового задания и обменялись номерами телефонов.              Бедняга Ф., заикаясь, бормотал что-то лютое, и я сказал ему, что если он не наберется мужества и не преодолеет это, то никогда не заговорит ни с одной девушкой нашего возраста и в конце концов состарится и останется один на один с женой-енотом! Или что-то в этом роде. Это вывело его из себя, и он немного расслабился, больше выходя из своей скорлупы. Он поладил с Патрицией, одной из студенток, которая приехала в Дерарвард из Пало-Альто, Калифорния. Пока они болтали, я договорился с Джессикой о маршруте группового занятия, на которую, казалось, мои организаторские способности произвели меньшее впечатление, чем на Патрицию способность Ф. разучить алфавит. Женщины. Тайна, которую не может разгадать даже наука.              Билл закатил глаза. Он прочитал достаточно. Из записи в дневнике было ясно, что Форд на самом деле не поддерживал контактов со своим соседом по комнате в колледже, но этого было достаточно, чтобы как следует его разыскать.              Отбросив книгу воспоминаний за спину, Билл поднялся с кресла и громко хрустнул костяшками пальцев.              — Я думаю, пришло время немного подтолкнуть это дело вперед.              В стороне экран, на котором демонстрировались сны Стэнфорда, продолжал воспроизводиться, сон шёл своим чередом, теперь Билл не обращал особого внимания на его направление.              Теперь во сне Форд и Билл сидели вместе под одеялом на диване, волосы Билла были слегка взъерошены. Форд держал чашку чая и обнимал Билла за плечи, а Билл прижимался к груди Форда. По телевизору шел какой-то несущественный фильм, который они смотрели вполуха. Билл то и дело брал у Форда кружку, чтобы отхлебнуть чаю, и Форд ему это позволял. Эмоции, вызванные сном, были связаны с комфортом, счастьем и семейным спокойствием.              «Что за болван». — Подумал Билл, прежде чем отодвинуть экран в сторону, уплывая все дальше в мир снов.              Ему нужно было кое-что раскопать.