Сон о будущем

Утро. 20 сентября 2007 года.       - Сёко сказала, что учитель Яга в ярости, но вернуться в техникум нам можно, - захлопнув телефон, сообщил Сатору.       Годжо вздохнул и, осмотрев прихожую, стал снимать грязную после долгого пути обувь, стараясь при этом не уронить Нанако, которая уснула мешком за его спиной.       От сердца точно волна отхлынула. Всё же, вспоминая будущее, Годжо боялся, что каждое их с Сугуру решение может обернуться трагедией и для учителя, и для сокурсников, словно они были всепоражающим проклятием.       За окном едва зарождался новый день, но 20 сентября настало и в этой реальности - разгневанные и униженные жители селения были живы, а Годжо вместе с Гето зашли в одну из корпоративных квартир магического техникума в ближайшем городе.       Белёсо-оранжевое солнце тёплого осеннего утра встретило их прямыми лучами, скользящими над крышами высоток и освещающими неприглядный кухонный гарнитур и прихожую. Пройдя сквозь запылённые стёкла в окне, светило снисходительно улыбнулось, целуя посеревшие от усталости и неизвестности лица вчерашних подростков. Ночь. 20 сентября 2007 года.       Сначала шаманы шли молча, стараясь не оборачиваться, даже сквозь расстояние и темноту ночи чувствуя, как озлобленные немаги создают новое проклятие взамен уничтоженному. Пройдёт совсем немного времени, и уже новых студентов отправят в это богом забытое место. И так будет снова и снова, даже не в нескольких, а в одной, словно зацикленной, вселенной. Так будет до тех пор, пока кто-то не уничтожит деревню, не сровняет её с землёй, как мог бы сделать Гето, либо… пока однажды погожим весенним утром жители не проснутся, все в одночасье, открыв сердце правде об истинной природе своих злоключений.       Остановившись на освещённой моргающим, точно в фильме ужасов, фонарём остановке, молодые люди осмотрели побитых девочек, напоили и скормили им все припасы, которые ранее взяли с собой. Судя по тому, что рассказывала Нанако, не переставая жевать – их с сестрой если и кормили, то крайне скверно.       Было тихо, если не считать шума ветра в густых кронах деревьев и скрежета, издаваемого мотыльками возле пожелтевшего от грязи плафона фонаря. Лето уходило вместе с теплом и жизнью насекомых с опалёнными крыльями, разбивающимися об асфальт возле ног юных шаманов.       Подняв детей на руки, Сатору и Сугуру продолжили путь, слушая тревожные рассказы звонкого голоска Нанако, пока девочка, обессилев, наконец не уснула.       Ночь была тёмной, и едва слышно шаркая ногами, маги направлялись на восток, где, смешиваясь со световым шумом города, едва-едва зеленел рассвет.       На телефоне Сатору было множество пропущенных вызовов из техникума, где без него все были как без рук. Впрочем, у Сугуру дела обстояли также, ведь именно он куда-то умыкнул Годжо.       Дома их ждала головомойка. Если они, конечно, туда вернутся.       Но, как бы там ни было, Сильнейший чувствовал лёгкое, но удовлетворение оттого, что пусть ненамного и не наверняка, но сумел изменить ветвь будущего, в которой они находились. Да, он всё ещё опасался оставлять Сугуру одного и тащил мрачного друга с собой по всем круглосуточным магазинчикам, которые встречались им по пути: за медикаментами, едой и даже комплектом сменки для довольно плохо пахнущих детей, точно и сам был ребёнком, который ни в какую не хотел отставать от родителя.       - Гляди, Сугуру, это же сигареты, которые берёт Сёко! Как думаешь, пойдёт за гостинец?       Сонные кассиры недовольно провожали их взглядами, а Годжо снова и снова рассказывал Гето их же историю спасения юных волшебниц, словно друг не был невольным участником этих событий. Сильнейший пытался представить всё так, словно в произошедшем для всех были только плюсы, но Гето неизменно молчал, как будто и вовсе пытался его игнорировать.       «Или же, словно всё уже для себя решил».       Сейчас же они переступили порог квартиры, уложили спящих детей на диван в комнате с плотно зашторенными окнами, а Сугуру привычно отправился на кухню заваривать чай. Он нашёл электрический чайник, достал звенящий набор керамики из шкафа и приборы, требующие очищения от исторического слоя пыли. Какие-то другие маги, как и они, останавливались здесь, и также сидели на небольшом диванчике перед открытым настежь окном.       Также молчали. Возможно, курили, вглядываясь в пустые улочки просыпающегося внизу города.       Также прокручивали в голове уродливые образы изгнанных проклятий и неузнаваемых тел погибших товарищей.       Также…выкладывали на поцарапанную поверхность кухонного стола вещи, купленные наспех и не по размеру, еду, которая не успела испортиться в супермаркете, и другие мелочи из жизни кочевника, не стремящегося остаться здесь надолго.       - Я не вернусь вместе с тобой, Сатору, - размешивая четыре кубика сахара в чашке, приготовленной для друга, тихо сказал Гето.       Это были его первые слова за последние несколько часов.       Такие простые и в то же время застревающие в горле похлеще любого, самого дрянного на вкус проклятия.       – Я знаю, что ты хотел, как лучше сегодня… Но думаю, что… - он запнулся и, потерев лоб, вздохнул.       «Он думает, что нужно убить всех «обезьян». Он всё ещё думает об этом», - Сатору сглотнул, глядя на ссутуленные плечи Гето.       Пиджак от формы лежал на диванчике, а рубашка Сугуру за сутки дороги довольно неопрятно помялась на спине. Пряди возле шеи выбились из высокого пучка и длинной чёрной полосой спускались поперёк белого ворота. Впрочем, Сатору был уверен, что выглядит сейчас не лучше.       Кто-то однажды написал, что герой пожертвует тобой ради всего мира, а злодей пожертвует миром ради тебя одного. И Сатору знал, что цель, которую в будущем поставил себе Гето «имеет смысл», но не мог позволить шаману начать действовать именно тем способом, что увидел во сне.       Годжо сжал кулаки, выдохнул, стараясь привести разум в порядок. Но ни мысли, ни слова так и не находилось. А ложечка в керамической чашке делала один оборот за другим, едва слышно постукивая о стенки.       - Я думаю, что если в мире не будет «обезьян», таких как те сектанты, Тодзи Фушигуро или эти…сегодня, то мир будет намного лучше. Мы, шаманы, не должны умирать, выслуживаясь ради их безопасности.       Сатору смотрел на точно сжавшегося под его взглядом Гето, на то, как друг будто бы спокойно размешивает один кубик сахара уже в своей чашке. Точно ничего не произошло, и всё же не решаясь сказать это ему, Годжо, в глаза. Во всяком случае, не сейчас. Сильнейший к своему глубокому сожалению понимал, что мысль, точно сорняк, поразившая сердце Сугуру, уже давно пустила свои корни.       Сделав шаг вперёд, он с тихим стуком положил очки на кухонную тумбу рядом с чашками чая, стоящими перед Гето, и обнял мастера проклятий со спины, осторожно и насколько мог бережно, сжимая руки кольцом вокруг его тела.        Он закрыл глаза, чувствуя, как тёмные, становящиеся всё длиннее за последние месяцы волосы Сугуру, щекочут его щеку непослушными прядями, а тело друга каменеет, будто стараясь защититься от его рук.       - Тебе их жаль, Сатору? – ложечка в руке Гето остановилась. – Если не хочешь помогать, дело твоё. Я не думал… что ты поймёшь. Но я уже решил, что…       - Ты так не поможешь шаманам, Сугуру! – Годжо с нажимом упёрся лбом в плечо Гето.       От друга пахло уличной прохладой, дорожной пылью и едким запахом, перенятым от обнимавшей парня в течение всего пути малышки. Запахом отчаяния и несправедливости.       - Убивая немагов, ты не поможешь шаманам, Сугуру.       - И что ты предлагаешь? – усмехнулся Гето, бросив чайную ложку в раковину. – Ты сказал, что у тебя есть предложение.       Он обернулся, тем самым оттолкнув от себя Годжо, чтобы посмотреть ему в глаза. Они стояли одни на пустой кухне, а с улицы всё настойчивее пробивался утренний свет, шум тысяч голосов и машин. Сатору смотрел в тёмные и такие уставшие глаза самого близкого в мире человека и всё меньше питал надежду, что герой выберет его, а не справедливость для целого мира.       - Ты сказал подождать. И я ждал. Или ты думаешь, мне в отличие от тебя не хватит сил, чтобы изменить устройство мира шаманов? – он фыркнул. - Ну, конечно, я же не великий Сатору Годжо в конце концов.       Мастер проклятий вздёрнул подбородок и поджал губы, глядя на как будто смотрящего на него свысока Сильнейшего. Свысока способностей и даже физического воплощения.       Всё повторяется. Всё становится так же скверно, как и в том сне о будущем.       - Сугуру.       Сатору вздохнул.       Потёр глаза ладонями.       Как же он устал за эти сутки. И, казалось, все его усилия просто канули в пропасть. Что бы он ни делал, камни, висящие на их шеях, ниже и ниже тянули шаманов на дно. Где-то на другом конце страны Кендзяку уже несколько лет взращивает Юджи, и, Годжо был в этом уверен, уже давно присматривается к телу Сугуру. Кто знает, может, всё, что произошло с Гето в той версии прошлого и будущего – также было результатом плана зубастого мозга, точно сбежавшего со страниц комикса про «Черепашек-ниндзя» [1].        Предполагал ли юный Годжо в своем детстве, что однажды Кренг из сериала с кассетника станет едва ли не главным злодеем в его жизни и захватит тело его лучшего друга? [2] . Едва ли. Но жизнь, как правило, непредсказуема как для простых смертных, так и для Сильнейшего.       И, разумеется, так просто древний шаман не отступится ни от своих размытых планов, ни от желаемого тела Сугуру. Ещё живого, разгневанного, ничего не понимающего и не знающего о дальнейшей своей судьбе, но упрямо не желающего принимать его, Годжо, помощь.       - Если я предложу тебе не возвращаться в стены техникума, если скажу, что у меня есть идея… Что я знаю проблему, с которой стоит бороться…       - Эта проблема - немаги, Сатору! Эта проблема – проклятия, которые они порождают!       - Да, да, я не спорю. Но есть проблемы и кроме этого. Да, есть проклятия, которые порождают немаги, сама проклятая энергия, - Годжо не знал, что должен сделать, чтобы достучаться, поэтому ещё раз предпринял попытку приблизиться и положил ладони на плечи Сугуру.       Театральный режиссёр с далёкого материка начала двадцатого века как-то сказал, что: «Любить – это хотеть касаться» [3]. Многие оспаривают это мнение, и всё же прикосновение иной раз говорит намного больше, чем то, что можно выразить словами. Объятие обещает безопасность, обещает заботу. Касание руки умоляет не оставлять в одиночестве. И реакция на это прикосновение также зачастую куда искреннее и честнее произносимых слов.       И почувствовав тепло ладоней на своих плечах, Сугуру раздражённо фыркнул, всё так же испепеляюще глядя в глаза Сильнейшему, но вырываться не стал.       А Годжо продолжил:       - Но есть и проблемы самого техникума, того, что никто, по сути, не получает нормальную подготовку, что верхушка постоянно ошибается с инструкциями и, попадая в ловушку, гибнут такие, как Хайбара. Сами маги, Сугуру, мы сами тоже создаём эту проблему. И кроме того у немагов, таких как твои родители, может появиться талантливый ребёнок-шаман, вроде тебя, и в то же время у известного клана магов Зенин с чистейшей родословной рождается такой, как Тодзи Фушигуро…Судьба сдаёт карты не глядя. И геноцид ничего не изменит. Но…       Сугуру сглотнул, всё же стараясь отвернуться.       - Чай остынет.       - Сугуру. Я хочу сделать мир, в котором и ты, и я, будем счастливы… И если ты меня выслушаешь, то у нас с тобой это получится. Мне нужна твоя помощь, Сугуру. Гето вздохнул, взял чашку и пихнул её в грудь Годжо, и если бы не бесконечность последнего, то горячее содержимое вылилось бы на белую рубашку.       - Даю тебе одну попытку, Сатору.       За первой чашкой чая пошла вторая, Сугуру открыл одну из пачек сигарет, купленных для Сёко в качестве сувениров, и затянулся впервые за долгие месяцы под недовольное брюзжание Сатору. Но Гето слушал, как и обещал. Слушал внимательно все доводы Годжо, которые тот словно и вправду готовил последние 10 лет, если не больше.       Признавать ошибки тяжело, но и отрицать разумность некоторых предложений друга было бы просто глупо.       - Кроме того, я хотел бы возродить клан Годжо.       - В каком смысле «возродить»? Ты же пока не умер.       Мастер проклятий сбросил пепел в видавшую виды баночку, найденную в углу подоконника.       - Да разве это клан, если я в нём один? – возмутился Сильнейший, просматривая буклет доставки еды, взятый на журнальном столике консьержа на первом этаже. – Для возрождения прежнего влияния одного меня, пусть и Сильнейшего, недостаточно, скажи? Куда мне одному до Зенинов или Камо. Чтобы развернуться, мне нужны будут люди, семья…       - Ну, так женись, - фыркнул Гето, выдыхая дым в открытое окно.       Всё же в квартире были дети, и пусть никотин и вправду успокаивал, но делать из волшебниц пассивных курильщиц не хотелось.       - Мэй Мэй будет только рада усилить влияние и финансовое состояние своей семьи. И глазки тебе строит при каждом удобном случае.       - Ты сейчас издеваешься так? Я для чего тебе уже полтора часа всё это рассказываю?!       Блондин отшвырнул от себя буклет.       - А зачем ты полтора часа всё это мне рассказываешь? – той же интонацией, разве что, не скрывая раздражения и сарказма в голосе, переспросил Сугуру.       Они оба устали.       Годжо не спал уже двое суток, а Сугуру и того больше. И если признаться, никто из них не хотел ничего решать.       Пропустив шпильку, блондин вздохнул.       - Ты хочешь получить влияние на хотя бы часть мира шаманов. Без немагов. Хотя бы в Японии. Я хочу, чтобы мир для шаманов был безопасным. У нас близкие цели, Сугуру. – дождавшись, пока друг потушит сигарету и вернётся на диванчик, постарался подытожить Сатору.       - О, нет-нет-нет, не продолжай.       - Послушай.       - Не говори.       - Нет, Сугуру, это же реально выход!       - Заткнись.       - …       - …       Старые друзья внимательно смотрели в глаза друг другу, пока Годжо что-то настойчиво щупал пальцами в пакете с фигурным мармеладом.       - Я знаю, что ты сейчас скажешь.       - …       Следующие слова они проговорили хором.       - (Немаги должны быть…)       - Я внесу тебя в свою родовую книгу. – Годжо протянул руку с найденным зелёно-розовым колечком из посыпанного кислой пудрой мармелада со вкусом арбуза вперёд.       Повисла неловкая пауза.       - Что… ты сказал?       - По законам это довольно сложно, но мы что-нибудь придумаем. Скажем, будешь моим старшим дядюшкой или младшим братом, - быстро-быстро проговорил Сатору. - Как тебе? Будешь звать меня «достопочтенным старшим братиком»?       Сугуру смотрел на клоуна перед собой, как на умалишённого, не найдя сначала даже слов, чтобы выразить своё негодование по этому поводу.       «Да что он себе…» - хотя, Годжо всегда позволял себе всё, что хотел, и пока Гето был в замешательстве, активно продолжал гнуть свою безумную линию.       - Сейчас же, вместо техникума отправимся ко мне домой. Я там тоже сто лет не был, но территория едва ли не как у нашего общежития вместе с учебными зданиями. Есть где размахнуться. Наберём себе туда талантливых детишек, будем учить их магическому ремеслу. Самых маленьких, кто только раскрыл свои способности. И не так, как это делается сейчас: приняли в колледж, а дальше сам крутись как хочешь. А по-настоящему. И тогда мы точно сможем сделать мир безопасным и комфортным для таких, как мы. Тогда никому не придётся умирать бессмысленно…       Сугуру даже сам не заметил, как в его руках оказалось злосчастное мармеладное колечко, триумфально переданное ему Сатору.       - Мы же с тобой целых пять частей «Гарри Поттера» посмотрели! Последние две так и вовсе в кинотеатре. И скажи, чем мы хуже, почему не можем сделать такой вот… параллельный мир?! А на задания от техникума можем наплевать, как и Цукимо! Или ходить выборочно, как Мей-Мей. Что они нам сделают?       Отойдя от шока, Сугуру швырнул мармелад обратно в Сатору.       - Хватит! Не хочу слушать эту чушь! У тебя крыша поехала!       - Ничего не поехала! Смотри, Нанако, Мимико, ещё я знаю про одного пацана, как раз сынишку того Тодзи Фушигуру. Утащим его прям из-под носа Зенинов! И ещё парочку! Того и гляди лет через 10-15 у нас будет ни больше, ни меньше - целая школа шаманов! Отгородим большой участок барьером, не будем пускать туда немагов! Чем не выход?!       - Ты не понимаешь, что несёшь, Сатору!       Сугуру поднялся из-за стола и направился в сторону выхода из кухни. И план побега был бы надёжен и безупречен, если бы не притягивающая сила, которая швырнула его прямо в тут же поймавшего юношу Годжо. От силы притяжения «синего» на минимальной концентрации они оба кубарем слетели на пол, сворачивая стол и табуретку.       Грохот упавшей мебели, звон бьющейся посуды и злобный шёпот разлетались по квартире точно громовые раскаты. Началась возня.       - Ты только что использовал на мне технику, Сатору?! – сев на поверженного врага, продолжил бушевать Гето. – Поверить не могу!       И с размаху пихнул Годжо ладонями в грудь, хотя, казалось бы, упасть лёжа было бы уже невозможно.       - Это случайно вышло! – оправдываясь и уворачиваясь от шлепков, закрывал лицо и плечи Сильнейший, почти катаясь под другом. – Сугуру! Пощади! Тише! Ты разбудишь детей! С каких пор ты стал таким безжалостным?!       Точно призванные мольбой о помощи, в дверях показались две лохматые головки.       - Братишки, а чего вы дерётесь? – подала голос Нанако, рассматривая во все глаза разнесённую в пух и прах кухню.       Пришлось сворачивать драку на самом интересном месте и заказывать доставку мало-мальски горячей еды. Дети зевали и уплетали завтрак, играясь с принесёнными курьером фигурками на манер Happy Meal [4] , а мастер проклятий тем временем продолжал сверлить недовольным взглядом Сатору.       - Что ж, я же говорил, что когда мы закончим с этим заданием – как раньше поедим лапшу? – натянуто улыбнулся последний. [1] Крэнг (англ. Krang) — персонаж, суперзлодей, появляется в проектах, связанных с Черепашками-ниндзя, чаще всего появлялся в мультсериале «Черепашки-ниндзя» и связанных с мультсериалом товарах, таких как комиксы «Приключения Черепашек-ниндзя». Крэнг — инопланетянин из Измерения X, союзник Шреддера. [2] Речь идет о сериале «Черепашки-ниндзя» 1987—1996 годов. [3] Константин Сергеевич Станиславский (настоящая фамилия — Алексеев; 5 января 1863 — 7 августа 1938) — русский и советский театральный режиссёр, актёр, педагог, теоретик и реформатор театра. [4] Happy Meal - комплексный заказ еды для детей, используемый в сети ресторанов быстрого питания Макдоналдс.