Всё, что имеет значение

— Я бы все отдала, чтобы сегодня вечером надеть свои новые джинсы, — сказала Блэр, проснувшись после вынужденного сна. — Мне нравится моя повседневная одежда, но она такая деловая. — Знаешь, у меня было предчувствие, что ты так и будешь думать, — усмехнулась Кайли. — Вот почему я принесла тебе кое-что миленькое. — Только не говори, что опять что-то купила. — Как раз купила. Загляни в мою сумку. Блэр соскочила с кровати и быстро расстегнула молнию. Она взяла в руки черный брючный костюм Кайли, затем атласную блузку цвета слоновой кости, которая показалась ей незнакомой. Она подняла ее, но Кайли покачала головой. — Нет, это мое. Продолжай искать. Снова заглянув внутрь, Блэр вытащила эластичный черный велюровый комбинезон без рукавов с глубоким вырезом. — Это ужасно сексуально для полной женщины, — сказала Блэр. Она держала комбинезон на некотором расстоянии, как будто он мог воспламениться. — Ты совсем не полная, это даже не смешно. Все, что у тебя есть, — это небольшое утолщение в талии и округлый животик. Спереди ты совсем не выглядишь беременной. — Но я чувствую себя толстой, — пожаловалась Блэр. — Мне было трудно потерять талию. Ненавижу быть такой тщеславной, но всю свою сознательную жизнь я очень старалась не набирать вес, и сейчас все это действительно бьет по моему самолюбию. Эти двенадцать фунтов кажутся мне пятьюдесятью. — Я могу это понять, — заверила ее Кайли, — но я хочу, чтобы ты знала, что я никогда ни о чем тебе не солгу, даже о том, как ты выглядишь. Ты совсем не выглядишь толстой, и я уверена, что в этом наряде ты будешь смотреться совершенно не по-матерински. Но если тебе он не понравится, я заберу свои слова обратно. — В нем все будет видно, — сказала Блэр, разглядывая наряд. — Да, так и будет, — согласилась Кайли, — но в сумке есть кое-что еще. Другой вещью была белая рубашка из тончайшей ткани с роскошным кроем. Рубашка была почти прозрачной и украшена привлекательным принтом в индийском стиле. — Мне очень нравится эта рубашка, — сказала Кайли. — Ты должна оставить ее, даже если тебе не понравится комбинезон. — Она просто великолепна! — воскликнула Блэр. — Помоги мне надеть ее, хорошо? — Конечно. Блэр начала натягивать облегающий комбинезон, и Кайли помогла ей расправить его. Она добавила к нему рубашку и отступила на шаг назад, чтобы осмотреть подругу. — Вау, — тихо сказала Кайли. — У меня нет слов. Застенчиво улыбаясь, Блэр подошла к зеркалу, и ее улыбка стала шире, когда она рассмотрела свое отражение со всех сторон. — Не хочу показаться тщеславной, но «вау» — самое подходящее слово, — сказала она. — Я не выглядела так хорошо с тех пор, как забеременела. — И снова я не соглашусь, — настаивала Кайли. — Я думаю, что обычно ты выглядишь великолепно, но я согласна, что сегодня ты выглядишь особенно потрясающе. Блэр крепко обняла ее. — Спасибо тебе, Кайли. Спасибо, что заставила меня почувствовать себя женщиной, — не беременной, а просто женщиной. — Очень красивой женщиной, — добавила Кайли, — которая с каждым днем становится все красивее. *** Элеонор нужно было идти в театр в 18:00, а Вернеру — в 18:30, поэтому они не смогли присоединиться к Кайли и Блэр за ужином. Они договорились, что встретятся за десертом после симфонического концерта. Проезжая в такси по Лейк-Шор-Драйв, Кайли откинулась на спинку сиденья и уставилась на озеро. — Я помню, как в детстве приезжала сюда и думала, что когда-нибудь буду жить у озера. Вода всегда притягивала меня. — Ты поэтому выбрала Калифорнию? — спросила Блэр. — Да, в значительной степени. Мне понравился океан в Лос-Анджелесе, который простирается на мили вперед, — сказала она. — Я нечасто купаюсь в нем, но то, что вода просто рядом — это успокаивает меня. — Так вот почему ты так часто водишь меня по Палисейдс? — спросила Блэр. — Да. Я думаю, что если это успокоит меня, то и тебя это успокоит. — Так и есть. Прогулка вдоль океана — одно из моих любимых времяпрепровождений. Я определенно увлекаюсь этим. — Может, здесь нам лучше прогуляться по Мичиган-авеню? У нас должно быть время на прогулку после ужина. — Конечно. Для разнообразия я могу пройтись по фешенебельной улице и почувствовать, что вписываюсь в обстановку. Мой новый наряд как раз этому соответствует. *** Они поужинали в одном из любимых ресторанов Кайли — почтенном чикагском заведении, куда ее родители водили ее после окончания колледжа. — Это место ничуть не изменилось, — сказала Кайли, испытывая глубокое удовлетворение. — Я не была здесь с тех пор, как мне исполнилось двадцать два, но оно такое же потрясающее, каким я его помню. — Ужины здесь, должно быть, обошлись твоей семье в целое состояние, — сказала Блэр. — Не совсем. Мои родители установили традицию, что в важные моменты ты должен был ходить в ресторан только с ними. Это кажется глупым, но это всегда было большим удовольствием, когда рядом не было всех моих братьев и сестер. Это заставляло тебя чувствовать себя особенным. — Ты заставляешь меня чувствовать себя все счастливее и счастливее оттого, что я была единственным ребенком в семье. — Я, напротив, много раз жалела, что не была единственным ребенком, но в том, что у меня есть братья и сестры, есть кое-что действительно замечательное. Когда я была маленькой, мне всегда было с кем поиграть, даже в дождливый день. И было приятно, когда кто-то помогал с домашним заданием, если я чего-то не понимала. Да, иногда мне приходилось быть подопытным кроликом, — усмехнулась Кайли, — но в целом нам было очень весело всем вместе. — Думаю, в этом есть что-то, что можно сказать в пользу этого, независимо от размера твоей семьи, — сказала Блэр. — Думаю, да. И еще я рада, что у меня старшая сестра-лесбиянка, — сказала Кайли. — У Крис были ужасные времена, мне было полегче. — Знаешь, ты никогда не рассказывала мне, каково это было для тебя. Хочешь поговорить об этом? — Конечно. Как я уже сказала, для меня это было проще простого, но не для моей бедной сестры. Крис призналась нашим родителям в своей ориентации, когда училась на последнем курсе колледжа, и они пытались сделать все возможное, чтобы она не пошла учиться на врача. — В самом деле? В чем была их проблема в этом плане? — Я не знаю. В смысле, мне было всего девять, так что я не понимала и половины из того, что происходило, но ребята постарше рассказали мне свою версию событий. Мы с Крис никогда подробно об этом не говорили, но, честно говоря, я думаю, что она немного обижена на меня за то, что у меня с этим все было не так сложно. — Мне показалось, что ты ей очень нравишься… — начала Блэр и Кайли решительно кивнула. — Так и есть. Вообще-то, из всех моих братьев и сестер я ближе всего к Крис. Но ей пришлось прокладывать для меня путь, и мне пришлось идти по нему. Мои родители были ужасны по отношению к ней, Блэр. Они запретили ей возвращаться домой, пока она не избавится от этого, как им казалось, каприза, и они отказались поддерживать ее финансово. К счастью, она все же поступила в Университет Айовы, и плата за обучение была не слишком высокой, так что ей не пришлось бросать учебу. — Это ужасно, — сочувственно произнесла Блэр. — Да, это правда было ужасно. В семье витало напряжение, которое продолжалось довольно долго. К счастью, я не знала, в чем на самом деле заключалась проблема. Все, что я знала — это то, что Крис сделала что-то, что по-настоящему разозлило моих родителей, и она не могла вернуться домой, пока не прекратит это делать. Ей пришлось поработать пару лет, пока она не накопила достаточно денег, чтобы поступить в аспирантуру. Мы не видели ее почти два года, — сказала Кайли. — Но вскоре моя мама решила, что больше не в состоянии выдерживать дистанцию. Это было серьезное событие, и это, наверное, был единственный раз, когда я слышала, чтобы мои родители ссорились. Мама села в машину и поехала в Шампейн, и они с Крис все уладили. В том году Крис приехала домой на День благодарения, и со временем мои родители стали относиться к ее ориентации все более и более спокойно. — Они поддерживали ее, пока она училась в аспирантуре? — Нет. Они предлагали, но Крис не верила, что они снова не выбьют у нее почву из-под ног, — Кайли покачала головой. — Она всегда хотела стать врачом, но потом передумала, и вместо этого получила степень доктора философии по математике. Мне всегда казалось, что она сделала это назло моему отцу. Он хотел, чтобы она пошла по его стопам. — Черт возьми, это, должно быть, было ужасное время для твоей семьи. — Так и было. Но, в некотором смысле, ее страдания позволили нам всем легче пережить это время. Мои родители немного расслабились после того, как это случилось, и стали лояльнее относиться к этой теме. Как я уже сказала, я тогда была довольно молода, но перемены в родителях были заметны даже мне. — Значит, когда ты поняла, что ты лесбиянка, твои родители отнеслись к этому довольно равнодушно? — Мне нужно поговорить с Крис и расспросить ее об этом, но у меня всегда было смутное подозрение, что она рассказала моим родителям об этом еще до того, как я сама все осознала. Они отнеслись ко всему этому слишком спокойно. Они повели себя так, будто я сказала им, что собираюсь переехать в другую квартиру, или что-то столь же безобидное. Они могли бы стать образцами для рекламы «Родители и друзья лесбиянок и геев». — Я понимаю, что Крис может быть немного обижена. Особенно с тех пор, как ты поступила в медицинскую школу и все такое. — Да, в этом есть смысл, но она успешнее меня в плане отношений. Они с Лорой вместе уже почти двадцать лет, и я думаю, они очень счастливы. — И у тебя все получится, — сказала Блэр. — Если ты найдешь девушку в этом году, ты будешь отставать от нее всего на семь лет. — Мне нравится твой оптимизм, — улыбнулась Кайли. — Это одно из твоих самых замечательных качеств. — Я не оптимистка, — покачала головой Блэр. — Я просто уверена в себе. Здесь есть небольшая, но существенная разница. В тебе нет ничего предосудительного, Кайли, и женщине, которая тебя полюбит, крупно повезет. *** У Кайли с Блэр было немного свободного времени, и, поскольку в какой-то момент им понадобилось взять такси, они решили прокатиться на лодке вверх по реке Чикаго. Ночь была теплой и безветренной, а поездка от Мичиган-авеню до Уэкера была очень короткой, — минут десять или около того, — и Блэр захотела совершить ее, потому что Кайли очень любила воду. Они сидели одни на открытой корме, поскольку все остальные пассажиры предпочли остаться внутри. — Как эти люди могут сопротивляться желанию посидеть здесь, когда вокруг так хорошо? — удивилась Кайли. — Они все выглядят как скучные бизнесмены, и, возможно, делают это каждый день. Они явно пресыщены. — Ну, а я нет, — сказала Кайли. — Я не делала ничего подобного со времен старшей школы. Спасибо, что подумала об этом катании на лодке. — Я много думаю о тебе, — сказала Блэр, внезапно посерьезнев. Она полезла в сумочку, достала открытку и маленький яркий пакет. — Особенно в последнее время. Я размышляла о том, что бы я могла подарить тебе на день рождения. Я знаю, ты покупаешь себе все, что хочешь, поэтому мне не казалось, что это будет что-то особенное — купить тебе что-нибудь. Кроме того, — добавила она, тепло улыбнувшись и положив руку на живот, — я хотела показать тебе, что ты значишь для нас. У Кайли внезапно пересохло во рту, и ей пришлось сделать над собой усилие, чтобы спросить: — Я настолько много значу для тебя? — Больше, чем я могу выразить, — сказала Блэр. — Что бы ни случилось с нами в будущем, я хочу, чтобы ты знала, как много значит твоя дружба и для меня, и для ребенка. Мы никогда не забудем тебя, Кайли, и мы хотим, чтобы ты это знала. Блэр протянула ей коробку, и Кайли быстро сорвала обертку и сунула ее в карман. Открыв коробку, она обнаружила еще одну темную бархатную коробочку. Она улыбнулась Блэр и, открыв ее, достала красивое серебряное сердечко на тонкой цепочке. — Это великолепно, Блэр, — в восхищении произнесла Кайли. — Переверни ее. Кайли так и сделала, и, прочитав надпись на цепочке, озадаченно нахмурила брови. Изящным почерком там было написано: «Кайли, мы любим тебя. Блэр и Маккензи». Она снова перечитала надпись и уже собиралась сказать Блэр, что гравер допустил ошибку, когда ее подруга протянула ей открытку и сказала: — Прочти и это тоже. Выражение лица темноволосой женщины было ошеломленным, но она сделала, как ей было сказано. Внутри открытки Блэр написала: «Дорогая Кайли, я хочу, чтобы мой ребенок вырос таким же щедрым, вдумчивым, заботливым и сострадательным человеком, как ты. Я поняла, что хочу назвать его в честь тебя. Я люблю тебя, Кайли, и хочу, чтобы ты всегда знала, что мы с Маккензи очень о тебе заботимся. С днем рождения. С любовью, Блэр.» Выражение лица Кайли было таким невероятно нежным, что Блэр захотелось взять фотоаппарат. Взгляд голубых глаз был таким трогательным, что Блэр поняла, что никогда его не забудет. — Ты назовешь ребенка в честь меня? — спросила Кайли слабым голосом, чувствуя, как перехватило горло. — Да. Я была бы счастлива, если бы у него были хотя бы некоторые из твоих замечательных черт, Кайли. Я надеюсь, что то, что он будет назван в твою честь, вдохновит его на то, чтобы подражать тебе. Это делает тебя счастливой? — спросила Блэр, положив руку на дрожащее плечо Кайли. — Да, но… — Никаких «но». Это много значит для меня, и я не хочу слышать ни одной из причин, которые ты собираешься привести, почему я не должна этого делать. Я уже давно думала об этом, и не собиралась говорить тебе, пока ребенок не родится, но я подумала, что это может что-то значить для тебя в твой день рождения. Мне показалось, что сейчас самое подходящее время показать тебе, какое большое влияние ты оказала на мою жизнь, и как я рада, что ты существуешь на этом свете. Обняв подругу, Кайли зарыдала у нее на плече. — Это так много значит для меня… Я не могу выразить словами… — У Вас был довольно приятный день сегодня, да, док? — проворковала Блэр ей на ухо. — Вы играли на ударных в симфоническом оркестре, в честь Вас собираются назвать ребенка… Совсем неплохо. — Спасибо, Блэр, — сказала Кайли, нежно поцеловав ее в щеку. — Я думаю, малыш привыкнет к имени Маккензи. — Я знаю, что так и будет, — сказала Блэр. — И если по какой-то случайности мое предсказание окажется неверным, и у меня родится дочь, имя Кайли ей тоже очень подойдет. *** Оркестр был на середине второй части Четвертой симфонии Брамса, когда Кайли почувствовала, как Блэр дернулась на своем месте. Внезапно она схватила Кайли за руку и крепко прижала ее к своему животу. — Я почувствовала, как он толкнулся! — взволнованно прошептала Блэр. Когда Кайли повернулась к ней лицом, она увидела волнение в глазах подруги, и отчаянно пожалела, что не почувствовала того же, но она понимала, что для этого еще слишком рано. — Ему нравится симфония, — прошептала Кайли. Ее рука скользила вверх и вниз по животу Блэр, нежно поглаживая его в течение нескольких мгновений. Вскоре Блэр положила свою руку поверх руки Кайли, а голову ей на плечо, чувствуя полное умиротворение. *** Родители Блэр были в восторге от того, что ребенок наконец-то дал о себе знать, и Кайли видела разочарование на их лицах, когда та сообщила им, что, вероятно, пройдет еще несколько недель, прежде чем кто-либо, кроме Блэр, почувствует, как ребенок толкается. — Я уговорила Блэр снова приехать ко мне домой на вечеринку по случаю семьдесят пятого дня рождения моего отца в конце октября, — сообщила им Кайли. — Я уверена, что тогда вы точно сможете почувствовать толчки ребенка. — Ты все еще сможешь путешествовать, Блэр? — спросила ее мать. — Да, еще смогу. Но это будет моя последняя поездка до рождения ребенка. Я уверена, что после этого мой врач запретит мне ездить на большие расстояния. — Ну, я уже сообщила в театре, что в декабре беру отпуск. Не похоже, что твой отец сможет приехать, но мне ничто не смогло бы помешать присутствовать при родах, — она помолчала немного. — Я полагаю, ты не против, Кайли. — Я была уверена, что ты будешь на родах, Элеонор. Блэр нужно, чтобы ты была с ней. — Да, мам, на днях мы с Кайли говорили об этом, как о чем-то само собой разумеющемся. — Отлично, — сказала Элеонор. — Скажешь мне, когда ты хочешь, чтобы я приехала, и я закажу билет. — Знаешь, я, конечно, хочу, чтобы ты присутствовала на родах, но мне бы очень хотелось, чтобы ты приехала заранее. Я не буду работать и не смогу водить машину, так что мне будет до смерти скучно сидеть дома одной. — Я подумала, что после родов Блэр я возьму отпуск, — сказала Кайли, — чтобы она могла немного поспать ночью, пока я буду заниматься ночными кормлениями. Если ты сможешь приехать заранее, Элеонор, чтобы развлечь ее, то мы должны позаботиться обо всем. — У меня такое чувство, что я влюблюсь в этого ребенка так быстро, что мне никогда не захочется уезжать, — сказала Элеонор. Блэр тепло улыбнулась. — Это так и работает, мама. Тогда мне не придется нанимать няню. — Не искушай меня, милая. Я не могу представить себе ничего лучше, чем помогать тебе растить твоего ребенка. — Эй, я вовсе не шучу. Я бы хотела, чтобы вы с папой переехали в Калифорнию. — Посмотрим, как дальше пойдут дела, — сказал Вернер. — Но я уверен: одно небольшое землетрясение в Калифорнии — и твоя мама улетит из города ближайшим самолетом, куда бы он ни направлялся. *** — Кайли? — позвала Блэр. — Хм? — сонно спросила доктор. — У тебя был приятный день рождения сегодня, правда? Заставив себя открыть глаза, Кайли на мгновение сосредоточилась на своей подруге, пытаясь разогнать сон. В окно проникало достаточно лунного света, чтобы можно было разглядеть черты лица Блэр, и Кайли нежно улыбнулась, увидев, как ярко сияют глаза блондинки. — Знаешь что? По выражению лица Кайли Блэр поняла, что ей понравится ее ответ. На ее лице появилась улыбка. — Что? — Если бы ты взяла все мои дни рождения, сложила их вместе и умножила на десять, знаешь, что бы у тебя получилось? — Нет, что? — спросила Блэр, расплываясь в улыбке. — У тебя был бы очень-очень старый доктор! К тому времени, как Кайли начала смеяться, Блэр ударила ее подушкой, заставив ее смеяться еще сильнее. — Драка подушками! — крикнула она слишком громко. Внезапно дверь в их комнату распахнулась, и в нее вбежали три маленькие девочки, каждая со своей подушкой в руках. — Нет! — закричала Кайли, прикрываясь руками, когда все трое начали колотить ее. Блэр не могла сдержаться от смеха, держась за живот, чтобы перевести дыхание. Нападение продолжалось до тех пор, пока Кайли не развернулась настолько, что смогла встать на ноги на кровати, теперь ее рост был намного выше, чем у трех девочек. Она яростно замахнулась своей подушкой, и вскоре девочки были вынуждены отступить. — Мы приехали сюда прошлой ночью, но так и не смогли увидеть твою девушку, — обиженно сказала одна из девочек. — Вы можете увидеть ее прямо сейчас, — предложила Кайли. — Блэр, познакомься с великим триумвиратом. Это Уиллоу, Джессика и Кэрри. Уиллоу — дочь Крис и Лоры, Джессика — дочка Пола, а Алан отвечает за Кэрри. Я имею в виду, ему повезло быть отцом Кэрри. Девочки, это моя хорошая подруга Блэр. — Привет, девочки, — сказала Блэр, широко улыбаясь. — Хорошая работа — вразумить вашу тетю. Ей это было нужно. — Да, — согласилась Уиллоу. — Мы можем немного потусоваться с вами? — Совсем ненадолго, — ответила Кайли. Она опустилась на кровать и села, скрестив ноги, чтобы было как можно больше места. — Только на несколько минут. Блэр нужно отдохнуть. У нее будет ребенок, вы же знаете. — Как ты это сделала, тетя Кайли? — спросила Уиллоу, очевидно, лидер этой троицы. — Ты ходила в банк спермы? Глаза Блэр при этом вопросе округлились почти так же, как у Кайли. — Что вы знаете о банках спермы? — спросила Кайли. — Вам всего одиннадцать! — Мои мамы пригласили в гости своих подруг, и все они говорят о том, что хотят забеременеть, — сказала Уиллоу. — Все знают о банках спермы, — две другие девочки неуверенно кивнули, давая понять, что они понятия не имеют, о чем говорит их кузина. — Что ж, позвольте мне прояснить некоторые из ваших заблуждений, — сказала Кайли. — Я вообще ничего не делала. Блэр — моя подруга, а не девушка. Она забеременела совершенно самостоятельно, и я не думаю, что ей хочется рассказывать вам, маленьким хитрюгам, как именно это произошло. — В школе нам говорили, что мы должны воздерживаться, пока не выйдем замуж, чтобы не забеременеть. Ты воздерживалась, Блэр? — спросила Джессика. — Нет, — ответила она, стараясь не рассмеяться. — Нет, я не была такой, Джессика. У меня есть муж, и он отец моего ребенка, так что мне необязательно было воздерживаться. Уиллоу с сомнением посмотрела на нее и спросила: — Если у тебя есть муж, почему ты спишь с тетей Кайли? Она лесбиянка, ты же знаешь. — Болтунья, — громко прошептала Кайли. — Ты не сможешь сохранить тайну даже ради спасения своей жизни. Все три пары глаз уставились на Блэр, и она игриво шлепнула Кайли. — Девочки, я знаю, что ваша тетя — лесбиянка. И я не живу со своим мужем, потому что мы с ним разводимся. — О, так теперь, когда ты разводишься, ты можешь стать девушкой тети Кайли, — решила Уиллоу. — Не все мои друзья — мои девушки, — сказала Кайли. — Я лесбиянка, а Блэр — нет. — О, — задумчиво протянула малышка. — Это очень плохо. Тете Кайли очень нужна девушка. У нее давно ее не было. — Хорошо, что Блэр не моя девушка, — сказала Кайли, слегка улыбнувшись. — Она бы подумала, что я большая неудачница. — Ты не неудачница, — сказала Кэрри, улыбаясь своей тете. — Ты просто одинока. Что-то в тоне детского голоса задело Кайли, и она почувствовала, что вот-вот расплачется. Блэр увидела выражение ее лица и попыталась вернуть ему улыбку. — Она не одинока, девочки. И после того, как я рожу ребенка, у нее не будет ни минуты покоя. Кайли так важна для меня, что я назову ребенка в ее честь, — объявила она. — Ты собираешься назвать девочку Кайли? — спросила Джессика. — А что, если это будет мальчик? — Тогда я назову его Маккензи, — сказала Блэр. — Вы живете вместе? — продолжала спрашивать Уиллоу, все еще пытаясь приспособить эту ситуацию к своему мировоззрению. — Да, — ответила Блэр. — Дом принадлежит Кайли, а я ее соседка по комнате. — Что такое соседка по комнате? — спросила Кэрри. — Ну, — сказала Блэр, пытаясь собраться с мыслями, — это когда два человека живут вместе, но не встречаются друг с другом. Их называют соседями по комнате. — Но если ты не лесбиянка, почему ты хочешь жить с одной из них? — спросила Уиллоу. — Разве тебе не следует жить с мужчиной? Блэр слегка улыбнулась ей и попыталась придумать тактичный ответ. — Я еще даже не развелась со своим мужем, Уиллоу. Я не готова искать другого мужчину. — Но ты ведь будешь искать, правда? Ты же не будешь вечно жить с тетей Кайли в одной комнате? — Думаю, что нет, — сказала Блэр. Она посмотрела на Кайли, на лице которой ничего нельзя было прочесть. — Я думаю, что скоро твоя тетя найдет себе девушку, и они будут жить вместе. — Круто! Я хочу, чтобы у тети Кайли была девушка! Я хочу, чтобы у нее были дети! — воскликнула Джессика. — Она поможет мне растить моего ребенка, — сообщила им Блэр. Все три девочки посмотрели на Блэр, но только Уиллоу хватило наглости сказать: — Это не одно и то же. Это похоже просто на помощь. На самом деле это ведь не ее ребенок. — Нет, — сказала Блэр, чувствуя неожиданную грусть. — Это не то же самое. Но это пока все, что я могла бы предложить вашей тете. Этот ответ удовлетворил троицу, и они перешли к более насущной теме. — Можно нам навестить тебя, тетя Кайли? — спросила Джессика. — В следующем году мы сможем полететь к тебе без родителей. — Ух ты, об этом стоит подумать, не так ли? — весело спросила Кайли. — Да, мы все сможем пойти и посмотреть на кинозвезд! — сказала Кэрри. — И на собак! — добавила Джессика. — Можно нам посмотреть фотографии, тетя Кайли? — У меня в чемодане их целая куча, — сказала Кайли, — но я приберегу их на завтра. Но у меня есть одна в бумажнике, — она встала с кровати и, схватив бумажник, достала фотографию, которую привезла с собой. — Они такие милые! — завизжали все трое. Но Уиллоу еще не закончила свой допрос. Она посмотрела на фотографию, и увидела, что Блэр на ней широко улыбается, держа по одной собаке по обе стороны от своего лица. — А собаки тоже ваши? — спросила она. — Нет, — начала Блэр, но сменила тему, увидев обиженное выражение на лице Кайли. — Ну, или типа того. Я купила их для Кайли, когда она покупала свой дом, но теперь они думают, что я и их мама тоже. — А малышка будет называть тетю Кайли мамой? — спросила Уиллоу. — Хм… Мы это не обсуждали, — ответила Блэр, — - Но, возможно, малышка будет называть ее тетя Кайли. Как вам такое предложение? — Но на самом деле она не тетя ребенку, — сказала Уиллоу. — Что ж, у нас есть время разобраться с этим, — Блэр бросила на Кайли еще один быстрый взгляд. — А сейчас мне нужно поспать. Мы можем продолжить эту дискуссию утром, девочки. — Хорошо, — проворчали они, медленно направляясь к двери. — Разбудите нас, если у вас снова начнется драка подушками, ладно? — попросила Кэрри. — Вы узнаете об этом первыми, — пообещала Кайли. — Спокойной ночи, девочки. — Спокойной ночи, тетя Кайли. Спокойной ночи, Блэр. Они закрыли дверь, и Блэр рухнула на матрас. — Боже мой, эта компания определенно заставляет быть в тонусе! — Конечно. Они достаточно взрослые, чтобы слышать, как их родители говорят обо мне, но недостаточно взрослые, чтобы понимать все нюансы моей жизни. Ну, Уиллоу понимает чуть больше, — поправилась она, — но ее мамы относятся к ней так, будто ей двадцать лет, и так было всегда. Эта малышка слишком взрослая для одиннадцатилетней. — Что-нибудь из того, что они сказали, тебя задело? — Меня задело? Нет. Почему должно было? — Я не знаю, — ответила Блэр. — Когда они начали спрашивать, всегда ли мы будем соседками по комнате, мне стало немного грустно от мысли, что всегда так не будет. Кайли вздохнула и легла, помолчав несколько мгновений. — Я решила, что у меня не очень хорошо получается предсказывать будущее, — сказала она. — Год назад я встретила тебя в «Гетти» (музейный комплекс в Лос-Анджелесе, - прим.пер.), и если бы кто-нибудь сказал мне, что через год мы с тобой будем жить вместе, я бы ответила ему, что он сумасшедший. Все, что я знаю, — это то, что я довольна тем, как сейчас обстоят дела. Помни, мы заключили сделку. Если кто-то из нас будет недоволен, мы все изменим. Блэр кивнула и попыталась улыбнуться. Но в глубине души она подумала: «А что, если только одна из нас захочет дальше жить вместе? Как сделать так, чтобы другая при этом не пострадал?» Кайли поерзала на кровати, пока не устроилась поудобнее. — Эй, помнишь, я спросила, что получится, если ты возьмешь все мои дни рождения и умножишь их на десять? — Да, — протянула Блэр. — Я хотела сказать, что все эти дни рождения и близко не сравнятся с этим. Репетиция симфонического оркестра, поход в ресторан, известие о том, что ты собираешься назвать ребенка в мою честь… — ее голос прервался и стал совсем тихим. — Но как бы чудесно все это ни было, ты знаешь, что было самым лучшим событием за весь день? — Нет, скажи мне, — прошептала Блэр. — Твое лицо, когда ты почувствовала, как ребенок впервые начал толкаться, — тихо сказала Кайли. — Я всегда буду помнить это. Блэр сморгнула слезы, переложила подушку на левый бок и прижалась к ней. Заведя руку за спину, она взяла Кайли за руку и обхватила ее за талию, прижав к своему животу. — Ему нравится, когда ты прикасаешься к нему, — пробормотала она. — Он просил меня передать тебе это. — Прекрасное завершение прекрасного дня, — сонно пробормотала Кайли, поглаживая малышку, чтобы пожелать ей спокойной ночи, прежде чем перевернуться на другой бок. Ее дыхание тут же выровнялось. — С днем рождения, Кайли, — прошептала Блэр в спину подруги, — от нас с Маккензи. *** Вечеринка по случаю дня рождения в доме Маккензи проходила в непринужденной обстановке. Для Блэр она больше походила на день открытых дверей, чем на традиционную вечеринку, на которую люди приходят в течение всего дня. На самом деле, казалось, что братья и сестры Кайли использовали эту вечеринку как предлог, чтобы бесплатно посидеть с детьми. Непринужденная атмосфера на самом деле была довольно освежающей. Родители Блэр приехали в полдень, и изо всех сил старались запомнить имена всех членов семьи Кайли, но это было непросто. Юный Кевин проникся симпатией к Блэр, и было ясно, что он слишком долго был вдали от родителей. Он забрался к ней на колени вскоре после того, как приехали родители Блэр, и не собирался слезать с них, прижавшись к Блэр и положив свою маленькую ручку ей на живот. — Я слышал ребенка, — сообщил он Элеонор. — О, правда? — Да. Кайли позволила ему послушать сердцебиение с помощью стетоскопа, — сказала Блэр. — Это было круто, не так ли, Кевин? — Угу. Сердце билось вот так, — он быстро похлопал Блэр по колену тыльной стороной ладони, внимательно наблюдая за Элеонор, чтобы убедиться, что она поняла. — Я бы тоже хотела послушать ребенка, — сказала Элеонор. — Ты тоже сможешь. Я покажу тебе, как это делается, — сказал Кевин. К ним подошла Кайли, и спросила, не хочет ли кто-нибудь перекусить. — Да, я бы с удовольствием, — сказала Блэр. — Не хочешь встать и перекусить, Кевин? — Можно я помогу тебе, тетя Кайли? — спросил Кевин. — Конечно, пойдем, — Кайли взяла Кевина за руку. Вернер встал и тоже предложил свою помощь. Они втроем направились к накрытому в коридоре столу, и вскоре Кевин крикнул: — Эй, тетя Блэр, ты хочешь индейку или ветчину? — Лучше индейку, Кевин! — крикнула она в ответ. Элеонор наклонилась и поддразнила дочь: — Кажется, кто-то запал на тебя, тетя Блэр. — Похоже на то, — усмехнулась блондинка. — Он проявил ко мне интерес за завтраком и с тех пор не отходил далеко. Больше всего, я думаю, он скучает по своей маме. Он здесь с четверга. — Я думаю, он улавливает в тебе материнские нотки. Ты прямо излучаешь это, — сказала Элеонор. Она посмотрела на свою дочь с внезапным разочарованием и взяла ее за руки. — Жаль, что у нас не было больше времени побыть наедине, Блэр. Я о многом хотела с тобой поговорить, а теперь выходные прошли. Кевин вернулся, осторожно ступая и держа бумажную тарелку обеими руками. — Вот Ваш сэндвич, тетя Блэр, — одной рукой она взяла тарелку, а другой усадила его обратно к себе на колени. Кевин с довольным видом сидел с ней, пока она ела, время от времени подцепляя картофельные чипсы. В какой-то момент Крис подошла к ним. — Привыкай, Блэр. Ты забудешь, каково это — есть, когда у тебя никого нет на коленях. — Я с нетерпением жду этого, — сказала Блэр. — Кроме того, это хороший способ похудеть. Кевин съедает по меньшей мере половину моей еды. По мере того, как вечеринка продолжалась, приходило все больше и больше людей, и Блэр, наконец, оставила попытки связать детей с родителями. Она смогла опознать каждого из братьев и сестер Маккензи, решив, что это даст ей хорошую основу для дальнейшего знакомства. Она решила, что ее достижения были довольно впечатляющими, когда Кайли наклонилась к ней и сказала: — Спроси, пожалуйста, у этой маленькой блондинки, как ее зовут? Я путаю Тейлор и Дэриен, и не хочу, чтобы они это знали. — Так вот почему ты хотела, чтобы я пришла с тобой, — улыбнулась Блэр. — Нет. Я хотела, чтобы ты приехала, потому что мне нравится быть с тобой, и я бы все время беспокоилась о тебе, если бы ты вернулась в Лос-Анджелес. — Ты всегда такая обезоруживающе честная? — Хм, очевидно, нет, — задумчиво произнесла Кайли. — Стейси часто говорила, что никогда не могла по-настоящему понять, что я чувствую. — Должно быть, она не очень старалась, потому что Вы буквально открытая книга, доктор Маккензи. — Не произноси это слишком громко, — пошутила Кайли. — Четыре человека здесь подумают, что ты обращаешься к ним. *** Вернеру и Элеонор нужно было уезжать в 17:00, и Блэр проводила их до машины. Она поцеловала и обняла отца, наблюдая, как он открыл дверцу машины для своей жены, прежде чем подойти к водительскому месту. Элеонор взяла дочь за руки, и на ее лице появилось выражение внезапного разочарования. — Жаль, что у нас не было больше времени побыть наедине, Блэр. Я о стольком хотела с тобой поговорить, но эти выходные буквально ускользнули от меня. — Я тоже, мам, — сказала Блэр, обнимая мать. — Мы, вероятно, увидимся в октябре и сможем наговориться, — сказала она, улыбаясь. Она поцеловала мать и захлопнула дверь машины, помахав ей рукой, когда они с Вернером стали отъезжать. *** Дороти подошла к Кайли сзади и спросила: — Эй, именинница, как насчет того, чтобы ненадолго выйти со мной на улицу? У меня не было ни минуты, чтобы побыть с тобой наедине. — Конечно, мам, — сказала Кайли и пошла за ней по дому. Им удалось добраться до заднего двора, не подобрав по пути ни одного ребенка, что было большим достижением. Усаживаясь на стул, Кайли спросила: — Что случилось? — Ничего, — ответила Дороти. — Я хотела бы отдохнуть с тобой несколько минут. Нам так редко удается побыть наедине, когда ты дома, я думаю, что мы должны с тобой сознательно выкраивать немного времени. После того, как ты уходишь, я всегда жалею, что нам не удалось посидеть и поболтать. — Ты всегда ценила возможность спокойно поговорить, я помню, — улыбнулась Кайли. — Да, это правда, — кивнула Дороти. — Ты знаешь, я люблю вас всех, Кайли, но если бы мне пришлось начать все сначала, у меня было бы не больше четырех детей. Я часто думаю, как мало свободного и тихого времени у каждого из вас. — Что ж, я полагаю, ты права, но если бы ты остановилась на четырех детях, мы бы с тобой сейчас это не ообсуждали. Тихо рассмеявшись, Дороти покачала головой: — Ты права. Но я бы ни за что на свете не отказалась стать твоей матерью. Я очень горжусь тобой, Кайли, и искренне надеюсь, что ты это понимаешь. — Я знаю, как вы с папой гордитесь тем, чего я достигла. Мне очень приятно осознавать это, мама. — Конечно, я горжусь тем, что ты делаешь, дорогая, но я не это имела в виду. Я горжусь тем, кто ты есть. Когда я вижу, как ты ведешь себя с Блэр, мое сердце наполняется гордостью. Ты такая щедрая женщина, это так приятно видеть. — Спасибо, — ответила Кайли, тронутая словами матери. — Это много для меня значит. — Ты счастлива, Кайли? Я знаю, тебе было трудно найти подходящую женщину, которую бы ты полюбила. Ты получаешь от Блэр то, что тебе нужно? — Мы с ней не любовницы, мам, — тихо сказала она. — Я не хотела объявлять об этом, но мы просто друзья. — Я знаю это, милая. Я имею в виду, будешь ли ты счастлива в этих отношениях, учитывая, что они платонические? Очевидно, что ты всецело предана Блэр, но какое у тебя будущее? Кайли несколько секунд смотрела на мать, чувствуя, как у нее начинают вставать дыбом волосы. — Ты никогда не спрашивала меня, как развивается моя дружба с Ником. Почему сейчас что-то изменилось? Дороти взяла руку дочери и внимательно посмотрела на нее. Она редко прикасалась к Кайли таким образом, и высокая женщина почувствовала себя немного неловко. Дороти дотронулась до видимых вен на тыльной стороне ладони дочери, затем перевернула ее и провела пальцами вниз по ладони. — У тебя такие красивые руки. Такие мягкие и ласковые, — она посмотрела Кайли в глаза. — Как и твое сердце. Кайли была озадачена поведением своей матери и никак не отреагировала на ее слова. Она склонила голову набок и встретилась с ней взглядом. — Что, по-твоему, происходит между вами с Блэр, дорогая? — спросила Дороти. — Ммм, я вижу, что мы остаемся близкими подругами, мам. Она собирается пожить в моем доме неопределенное время, и я буду помогать ей с ребенком, чем смогу. — И это то, чего она хочет? — Ну да. Я не навязываюсь ей. Дороти сжала ее руку. — Прости, милая. Я не пытаюсь тебя расстроить. Я мало что знаю о твоей жизни в данный момент. Мне просто интересна одна вещь, Кайли. Кайли одарила мать долгим взглядом. — Скажи мне, о чем ты на самом деле беспокоишься. Ты чего-то недоговариваешь. — Я беспокоюсь о тебе, Кайли. Я беспокоюсь, что ты потратишь несколько лет, помогая растить этого ребенка, а потом твое сердце будет разбито, если Блэр снова влюбится. Я знаю, секс — не самое важное в твоей жизни, но это очень сильный стимул, дорогая, и у двух таких молодых женщин, как ты и Блэр, есть этот стимул. Я боюсь, что неразумно так сильно сближаться с Блэр, когда она не может дать тебе ту любовь, в которой ты нуждаешься. — Но она дает ее мне, — сказала Кайли. — Я никогда не чувствовала себя ближе к какой-либо женщине, чем к Блэр. Что в этом плохого? — Ничего, милая. Совсем ничего. Но ты должна быть честна сама с собой. — Да, мама. Я знаю. Блэр — натуралка, и она, вероятно, когда-нибудь кого-нибудь встретит. Дороти бросила на нее проницательный взгляд и задала вопрос, который не давал ей покоя уже несколько недель. — Если бы ты могла получить все, что пожелаешь, стала бы Блэр для тебя кем-то большим, чем просто другом? Расстроенная, Кайли невольно повысила голос. — Конечно. Я бы хотела, чтобы она была лесбиянкой, и тогда мы могли бы… — она резко замолчала и тряхнула головой, чтобы прийти в себя. — Черт, у меня никогда не было такой осознанной мысли. — Вот это меня и беспокоит, — сказала Дороти, кладя ладонь на плечо Кайли. — Кажется, что вы беззаботно живете вместе, как будто вы привязаны друг к другу, но это не так, Кайли. Я уверена, что Блэр всегда будет твоей подругой, но я вижу, что это не то, чего ты хочешь. Если бы она начала встречаться с мужчиной, ты не хуже меня знаешь, что у нее в этом случае было бы гораздо меньше времени для тебя. И ты должна знать, что очень немногие мужчины хотели бы, чтобы подруга-лесбиянка их жены была неотъемлемой частью их семьи. Я так волнуюсь, что все это в конце концов причинит тебе только душевную боль. Запрокинув голову, Кайли посмотрела на темнеющее вечернее небо. — Что я могу сделать, мама? Я так сильно забочусь о Блэр и так волнуюсь из-за ребенка, что готова взорваться, — она медленно моргнула. — Она назовет ребенка в мою честь. Я чувствую, что она заботится обо мне так же сильно, как и я о ней. Неужели я откажусь от чего-то, что так много значит для меня, только из-за того, что мы не можем спать с ней? — Я не могу ответить на этот вопрос, Кайли. Я только хочу, чтобы ты пообещала, что подойдешь к этому вопросу с открытыми глазами. Как бы сильно она тебе ни была дорога, над вами всегда будет висеть угроза, что кто-то из вас может влюбиться и отступить. — Меня тошнит от одной мысли об этом, — проворчала доктор. Она покачала головой и добавила: — Я думаю, Блэр относится к этому более реалистично, чем я, — достав сердечко, которое подарила ей Блэр, Кайли показала его матери: — Блэр подарила мне это, когда сказала, что собирается назвать ребенка в честь меня. Дороти взяла сердечко в руки и перевернула его, читая надпись. — Это очень трогательно, Кайли. — Да. Это поразило меня. Когда Блэр вручала его мне, то сказала что-то вроде: «Что бы ни случилось между нами, я хотела бы, чтобы ты знала, как много для меня значит то, что ты помогла мне пережить развод и беременность». Подняв голову и тупо уставившись перед собой, Кайли проговорила: — Оглядываясь назад, теперь мне кажется, что она говорила: «Я знаю, что это может закончиться в любой момент, но пока это продолжается, это многое для меня значит». — Похоже на то, — согласилась Дороти, поморщившись при виде страдальческого выражения на лице дочери. Пожилая женщина снова взяла Кайли за руку и нежно погладила ее. — Чего ты сама хочешь, милая? — Черт, мам, — Кайли выглядела ужасно смущенной. — Я не думаю, что смогу получить то, что хочу. — Ты хочешь Блэр, не так ли, милая? — Да, хочу, — наконец призналась Кайли. Она не смогла сдержать слез, скатившихся по ее щекам. — Но я понимаю, что это только мои мечты. У меня было несколько свиданий с женщиной, с которой я раньше работала, и она идеально мне подходит… наверное. Она культурная, грамотная, веселая и потрясающе выглядит. — Звучит многообещающе, дорогая. — Я знаю. Она — та женщина, которую я искала. Она мне очень нравится, и я думаю, нам было бы хорошо вместе. Она независима, но в хорошем смысле этого слова, понимаешь, о чем я? Дороти покачала головой. — Не совсем. — Ну, она не навязчивая или что-то в этом роде, но она хочет найти женщину, которую полюбит. У нее свои интересы и свои друзья, но она найдет время и для меня, если я захочу ее увидеть. Она сказала мне, что ищет лучшую подругу и любовницу, и я тоже этого хочу. Вот в чем была проблема, возникшая у нас со Стейси. Стейси хотела любовницу, роль лучшей подруги была необязательной. Но Джули не такая. Клянусь, если бы я перечислила все качества, которые хотела бы видеть в партнерше, Джули была бы мне ближе всех из всех, кого я знаю. — Но... — начала Дороти. — Но когда я с ней, я продолжаю думать о Блэр. Какая-то часть меня готова отказаться от секса, чтобы сохранить Блэр в своей жизни, и я знаю, что это неразумно — для нас обеих. Нежно погладив ее, Дороти сказала: — Я тоже думаю, что это неразумно, дорогая. Я знаю, что размышляю не совсем так, как Блэр. Мне бы очень хотелось, чтобы подруга помогала мне растить моего ребенка, если бы это был мой единственный выбор, но также я хотела мужа, Кайли, мужчину, который не только помогал бы растить детей, но и заставлял бы меня чувствовать себя любимой, как никогда не смогли бы сделать мои подруги. — Но я делаю Блэр счастливой, мама. Я знаю, что делаю ее счастливой. — Возможно, для нее этого будет достаточно, Кайли. Я хочу, чтобы ты узнала, что она думает по этому поводу. Если ты узнаешь, что она собирается с кем-то встречаться, то, возможно, ты сможешь сдержаться, чтобы защитить себя. Кайли медленно покачала головой. — Слишком поздно, мам. Я и так уже вляпалась по уши, — она искоса посмотрела на мать. — Давай в следующий раз обойдемся без таких деликатных разговоров, ладно? Я могу справиться только с одним таким разговором, не чаще раза в год. *** — Рада, что возвращаешься домой? — спросила Кайли Блэр, когда они были в воздухе в воскресенье днем. — Да. Я отлично провела время, но было бы неплохо немного отдохнуть и пообщаться с собаками, прежде чем завтра идти на работу. — Да, мне тоже нужно немного отдохнуть. Общение с семьей всегда эмоционально истощает меня. И я никогда не высыпаюсь, когда нахожусь там. Всегда кто-нибудь приходит, чтобы разбудить меня пораньше или чтобы обнять. — Это потому, что все любят тетю Кайли, — Блэр взяла Кайли под руку и крепко сжала ее. — Ты слишком милая. — Мне всегда приходилось нести этот крест, — сказала доктор со стоическим видом. — Ты достойно его несешь, — поддразнила Блэр. — Итак, как бы ты оценила нашу поездку? У меня сложилось впечатление, что некоторые из твоих братьев и сестер сочли наши условия проживания немного странными. — Может быть, немного, — призналась Кайли, — но они не лезли не в свое дело. Они, как правило, держат свои комментарии при себе, что меня вполне устраивает. — У меня сложилось впечатление, что твои братья были озадачены больше всех. Я не думаю, что большинство мужчин могут понять, почему ты делишь дом с кем-то, с кем не спишь, если, конечно, тебе не нужны деньги на аренду. — Да, — кивнула Кайли, неуютно поежившись, когда вспомнила слова своей матери. — Ну, для меня не имеет значения, что думают другие люди. Тебе ведь тоже все равно, не так ли? — Да, мне все равно. Однако я немного беспокоилась за тебя. Я знаю, что люди в твоем офисе будут сплетничать, когда узнают, что ты ушла от мужа и переехала к женщине. — Мне наплевать на то, что говорят люди, Кайли. Все, что имеет значение, — это то, что я чувствую себя хорошо и комфортно. Мне нравится жить с тобой, и я знаю, что ты поможешь мне вырастить Маккензи. Нахмурив брови, Кайли спросила: — Но этого будет достаточно для тебя, Блэр? Ты будешь счастлива, если проживешь со мной долгое время? — Да, буду, — решительно заявила блондинка. — Я имею в виду, что, когда я смотрю на ситуацию в целом, я должна признать, что надеюсь, что моя сексуальная жизнь не закончится в тридцать пять лет. Но даже если так случится, я думаю, что смогу с этим жить. А что насчет тебя? — Я надеюсь, что моя сексуальная жизнь не закончится в сорок, — сказала Кайли, мягко улыбаясь. — Нет, я хочу знать, не заставит ли тебя именно мое присутствие в твоем доме сдерживаться от того, чтобы завести отношения с кем-то. Помнишь, ты обещала мне, что попытаешься найти себе партнершу. Это все еще то, что ты должна сделать, Кайли. Ты не можешь позволить нам с Маккензи лишить тебя этого. Кайли заставила себя улыбнуться, но у нее получилась лишь слабая улыбка. — Я обещаю, что постараюсь сделать так, чтобы лучшие годы моей сексуальной жизни были еще впереди. *** Когда они вернулись домой, Ник нежился на солнышке, а обе собаки сидели в его шезлонге. — Мамочки дома! — крикнула Кайли. Тут же к ним подбежали собаки, и Кайли с Блэр долго гладили их, пока Ник развлекал женщин рассказами о подвигах собак за последние несколько дней. — Останешься на ужин, Ник? — спросила Кайли. — Я приготовлю твое любимое блюдо. — Если ты действительно этого хочешь, — сказал он, — но если вы обе устали, я могу уйти. — Мы были бы рады, если бы ты остался, — сказала Блэр, — но мне отчаянно нужно вздремнуть. Никто не возражает? — Конечно, нет, — улыбнулась Кайли. — Я пока расскажу Нику все о симфонии. — Увидимся через некоторое время. Щенки, хотите пойти со мной? — спросила Блэр. Обе собаки последовали за ней по коридору, а Кайли покачала головой, глядя им вслед. — Она украла у меня моих собак, знаешь ли. Мне придется украсть любовь ее ребенка, чтобы отплатить ей тем же. — Расскажи мне о вашей поездке, — попросил Ник. — Я хочу услышать все. Они пробыли на улице почти час, дружески болтая. Однако Ник видел, что Кайли чем-то обеспокоена, и в конце концов спросил: — Что тебя беспокоит, Кайли? Я знаю, что что-то точно беспокоит. Она была готова уйти от ответа на его вопрос, но решила, что ей нужно немного высказаться. — Вчера я поговорила со своей мамой, и этот разговор не выходит у меня из головы. Она спросила меня, готова ли я к тому, что буду чувствовать, если Блэр снова выйдет замуж. — Снова выйдет замуж? Но она даже не разведена. У нее серьезные отношения с кем-то? — Боже, нет! — воскликнула Кайли. — Но моя мама видит, как мы сблизились, и она беспокоится за меня. Я никогда не думала, что услышу от своей мамы лекцию о том, что «гетеросексуальная девушка разобьет тебе сердце», но, по сути, именно это она и сказала. — Ну, а как бы ты себя чувствовала, если бы это действительно случилось? — спросил Ник, задаваясь тем же вопросом. — Дерьмово, — призналась Кайли. — Черт возьми, Ник, я не знаю, чего хочу. Я думаю, что могу быть счастлива, если в моей жизни будут только Блэр и ребенок, но у нас явно нет никаких долгосрочных обязательств друг перед другом. Я бы чувствовала себя ужасно, если бы следующие пять лет растила с ней ребенка только для того, чтобы она потом ушла от меня к какому-нибудь парню. Даже если мы не любовницы, но это было бы похоже на то, что меня бросили. — Я понимаю, — сказал он. — Но какие у тебя есть варианты? Кайли задумчиво посмотрела на Ника. — Хотела бы я знать ответ на этот вопрос. *** Во вторник Кайли и Джулия поужинали вместе, проведя большую часть времени за разговорами о сестре Джулии, которая безуспешно пыталась забеременеть. Джулия пыталась собрать достаточно информации, чтобы направить сестру к надлежащему врачу. Кайли приятно провела время, но для нее это было похоже на работу в офисе. На следующее утро у нее была назначена операция, поэтому в 10:00 им с Джулией пришлось расстаться, и у них обоих осталось ощущение, что они провели вместе не так уж много времени. — Знаешь, мне бы очень хотелось провести с тобой целый день, — сказала Джулия. — Ты занята в субботу? — Нет, я не думаю, что у меня есть какие-то планы, — сказала Кайли. — Чем бы ты хотела заняться? — Я хочу побольше узнать о тебе, Кайли. Прямо сейчас я знаю, что ты мне нравишься, но не более того. — Ты права, — сказала Кайли. — На самом деле, ты читаешь мои мысли. Я думаю, нам нужно еще немного времени. Давай в субботу вместе позавтракаем и потом что-нибудь придумаем. Джулия ухватилась за ткань легкой куртки Кайли и притянула доктора к себе. Она жадно целовала ее, не отпуская, до тех пор, пока у Кайли не подкосились колени. — Это может занять некоторое время. Собирай вещи, — прошептала она. *** В пятницу вечером Блэр вернулась домой с работы, чувствуя себя так, словно не спала сутки. Утром у нее была назначена встреча, затем она провела экскурсию для пары по Вест-сайду, показав им семь домов. Проведя немного времени в офисе, разбираясь с бумагами, она встретилась с новым клиентом за ужином и чуть не задремала во время десерта. Кайли была дома и зашла в гостиную вместе с собаками, чтобы поприветствовать свою подругу. — Тяжелый день? — спросила она, когда Блэр уронила свой портфель с высоты двух футов. — День? Это был всего один день? — Да. Я видела тебя сегодня утром. — Ты можешь просто показать мне, где моя комната? — спросила Блэр. — Я уверена, что смогла бы найти ее сама, но это может занять некоторое время, так как мои глаза будут закрыты. — Давай, подруга, — сказала Кайли. Она обняла ее и поцеловала в лоб. — Пора отправляться спать. Они вместе вошли в комнату, и Кайли помогла Блэр снять платье, повторив процесс, который она проделала утром, чтобы облачить Блэр в этот наряд. Блондинка подложила руки под грудь и слегка приподняла ее, сказав: — Лямки этого бюстгальтера так сильно врезаются мне в плечи, что иногда у меня немеют руки. — Может быть, ты слишком туго его застегнула, — сказала Кайли. — Дай-ка я посмотрю. Блэр колебалась долю секунды, затем поняла, что Кайли — последний человек, с которым ей следует стесняться. Она повернулась к ней лицом, и увидела, как на лице доктора появилось обычное выражение напряженной сосредоточенности. Кайли приподняла одну бретельку, хорошенько потянула за нее, затем проделала то же самое с другой. — Мне кажется, и правда слишком туго, — сказала она. — Бретельки врезаются в кожу. Это нехорошо, — Кайли поправила каждую бретельку, пока они не стали значительно свободнее, затем отступила назад. — Лучше? Пожав плечами, Блэр улыбнулась. — Да, теперь стало удобнее. — Отлично. Тогда надевай пижаму, и я хорошенько разотру тебе спину. — Нет такой вещи, как неприятное растирание спины, — решила Блэр. Она взяла пижаму и отправилась в ванную, а когда вышла через несколько минут, обнаружила, что Кайли и обе собаки уже ждут ее. — Они хотят помочь, но терпеть не могут пачкать лапы массажным маслом, — сказала Кайли. — Наши большие детки. — Вы двое, просто посидите рядом, — проинструктировала Блэр. — У вашей второй мамочки много работы, — она легла лицом вниз, опираясь на гору подушек, которые Кайли уже приготовила. Кайли разогрела масло в ладонях и начала массировать поясницу Блэр — всегда наиболее больное место. Большими пальцами и тыльной стороной ладоней она ощупывала напряженные мышцы, вызывая у Блэр стоны удовольствия. Спустя долгое время Блэр попросила: — Не могла бы ты подняться чуть выше? У меня сегодня затекло между лопатками. Наверное, из-за того, что я слишком долго просидела в офисе. — Конечно, — руки Кайли были в масле, поэтому она попросила Блэр помочь ей. — Ты поднимешь пижаму или снимешь ее? Блэр посмотрела на то, что на ней надето, и решила, что не хочет рисковать испачкать маслом свою новую пижаму. Она сняла ее и легла обратно, ожидая нежных рук Кайли. Доктор обработала остальную часть ее спины и плеч с такой тщательностью специалиста, что Блэр отказалась засыпать, чтобы подольше насладиться. Кайли делала массаж довольно долгое время, и была немного удивлена, когда Блэр все еще не уснула. Доктор положила свою теплую руку на поясницу подруги и спросила: — Обычно к этому времени ты уже спишь. Блэр приподнялась на локтях и указала на мышцы в верхней части своей груди. — Здесь у меня тоже немного дискомфорт. Не могла бы ты заняться заодно и этими мышцами? — Могу, — Кайли пришлось помочь подруге перевернуться, и это было не так просто. Подушки пришлось поправлять несколько раз, а некоторые части тела Блэр передвигать буквально вручную. Блэр была похожа на жука, который пытался перевернуться на спину. Кайли провела кончиками пальцев от основания уха Блэр до локтя. — Держу пари, здесь у тебя тоже болит, — сказала она. — Твоя грудь натягивает эти сухожилия. — Да. Эти мышцы начали болеть только сегодня, — она положила руку на больную мышцу, расположенную чуть выше ключицы. — Хм, интересно, почему? — Кайли слегка надавила на мышцы пальцами, и Блэр поморщилась. — Они так сильно болят? — Да. — Давай я начну выше и постепенно буду опускаться. Я поработаю над твоими плечами и руками, а затем перейду к грудным мышцам. — Ты здесь главная, — Блэр прикрыла грудь пижамной майкой, чтобы быть немного скромнее, но было ясно, что одежда будет мешать. — Хочешь, я принесу полотенце из ванной? — спросила Кайли. — Можешь, если хочешь, но мне на самом деле все равно. Тебя это не беспокоит? Кайли озорно улыбнулась. — Нет. Я уже видела раньше твою грудь. — Как я могла забыть? — Блэр взяла свой топ и бросила его на пол. — Почему у меня вообще должны быть секреты? Кайли быстро осмотрела грудь Блэр и сказала: — Она действительно округлилась. Мне кажется, твоя грудь наполовину прибавила в весе. — Я полагаю, ты шутишь, но это именно то, на что это похоже. Ношение бюстгальтера создает нагрузку практически на все мышцы верхней части моего тела и спины. — Я знаю, это невесело, — сказала Кайли. — Я попробую тебя расслабить, — она снова принялась за работу, и вскоре Блэр почувствовала, что напряженные мышцы Блэр начали расслабляться. У Кайли было такое умелое прикосновение, что ей удавалось задействовать нужные мышцы в нужном порядке, отчего спазмы исчезали как по мановению волшебной палочки. Она прошлась по рукам Блэр, заставив блондинку хихикнуть, когда она коснулась внутренней стороны локтя — одной из самых чувствительных зон Блэр. Доктор снова прошлась по руке, еще раз массируя мышцы, затем перешла к грудным мышцам. Блэр не была уверена, когда начались эти ощущения, но постепенно она почувствовала теплое покалывание в груди. Такого ощущения у нее никогда не было до беременности, но оно началось вскоре после того, как она забеременела. Она часто чувствовала это, но сейчас впервые обратила на это внимание во время массажа. Она чуть было не сказала Кайли об этом, но приятное покалывание продолжало расти, пока Блэр не поняла, что это не просто расслабленность от массажа. Это был явный признак сексуального возбуждения. «Черт возьми, пальцы Кайли находятся в нескольких дюймах от моей груди, и я вся трепещу, словно школьница…» Она попыталась успокоиться, но безуспешно. Любое движение пальцев доктора теперь возбуждало в ней желание, пока она сознательно не попыталась не сжимать ноги вместе. Между ногами все свело теплой судорогой. Кайли трудилась над ее сверхчувствительной грудью, и Блэр с трудом сдерживалась, чтобы не схватить ее за руку и не прижать к своей плоти. — Я не причиняю тебе боль? — спросила Кайли. — Кажется, твое тело напряглось. — Нет-нет, я чувствую себя прекрасно. Наверное, я просто немного боюсь щекотки. — Здесь? — Кайли улыбнулась ей, пощекотав у нее под мышкой. — Да, здесь! — взвизгнула Блэр и схватила доктора за руку, откатившись в сторону и увлекая Кайли за собой. Блэр лежала на боку, прижимая Кайли к своей спине, рука Кайли была зажата между грудей Блэр. Сердце блондинки билось так сильно, что она почувствовала, как тело покрылось легкой испариной. — Я очень боюсь щекотки, — пробормотала она в подушку, смертельно смущенная. — Я обещаю, что больше не буду тебя щекотать, — тихо прошептала Кайли ей на ухо. Блэр не смогла удержаться от смеха, услышав, каким голосом произнесла это ее подруга. — Все в порядке. Но, думаю, для одного вечера с меня достаточно впечатлений. Кстати, я чувствую себя намного лучше. «И намного более влажной». Кайли откатилась в сторону, затем помогла Блэр снова лечь на спину. — Давай я возьму теплую мочалку и смою масло с твоей кожи, — сказала она, направляясь в ванную. Она вернулась через мгновение, и Блэр пришлось стиснуть зубы, когда нежное прикосновение Кайли пробежалось по ее чувствительной коже. — Ой, как холодно, — солгала Блэр. — Дай мне мой топ, пока я не замерзла. Кайли передала его, затем наклонилась и нежно поцеловала Блэр. — Спокойной ночи. Надеюсь, завтра тебе станет лучше. — Я тоже так думаю, — Блэр взяла Кайли за руку и подержала ее несколько мгновений, затем поцеловала тыльную сторону ладони. — Спасибо, — сказала она. — Я ценю тебя больше, чем ты думаешь. Кайли одарила ее нежной улыбкой и ушла, по пути выключив свет. Блэр повернулась на бок и прижалась к подушке, пытаясь разобраться в своих чувствах. «Такое могло случиться с кем угодно», рассуждала она. «Мои груди настолько чувствительны, что, вероятно, почувствовали бы покалывание, если бы к ним прикоснулся любой, совершенно незнакомый человек». Блэр ерзала на постели, пытаясь устроиться поудобнее. Но ей не удалось унять пульсацию между ног. — Послушай, — сказала она вслух, обращаясь непосредственно к нижней части тела, — тебе не разрешается так горячиться и нервничать из-за простого массажа. Жизнь и без того достаточно сложна, чтобы мастурбировать каждый раз, когда кто-то прикасается ко мне. Этот монолог не принес никакой пользы, и пульсация между ног блондинки не успокаивалась. Блэр перевернулась на другой бок и закинула ногу на подушку. Она скользнула рукой вниз по своему телу и начала ласкать себя, в голове у нее было почти пусто. Она часто фантазировала о каком-то особом ощущении или о человеке, который казался ей сексуальным, но сегодня вечером Блэр просто дала волю своему трепещущему телу. Она была такой возбужденной и чувствительной, что ей не потребовалось много времени, чтобы довести себя до оргазма, снимающего напряжение, и через несколько секунд она уже крепко спала.