Ошибки прошлого

31 июля 2004 года.       С самого утра Снейп пребывал в      отвратительном настроении. Все его мысли занимали расчеты нужной дозировки лаванды, которую ему жизненно необходимо добавить в состав, но которая конфликтовала в разных пропорциях с разными ингредиентами. Нужно было подобрать такую дозировку, чтобы ее добавление не вызывало излишнего разжижения зелья или вскипания, как это произошло вчера, но ему никак не удавалось это сделать. Правда, уставший мозг, работающий последние три недели практически без перерывов, стал крайне раздражительным, причем, настолько, что даже ночами засыпал с трудом из-за слишком громкого дыхания Амелии и неприятной к телу ткани простыней. Работать становилось все трудней и трудней.       Мэлли...       Его ненаглядная жена тоже страшно бесила абсолютно всем. Слишком громко готовила, слишком часто напоминала об отдыхе, слишком часто просто маячила где-то рядом, слишком... Слишком много ее. И несмотря на то, что большая часть размышлений занималась работой, так или иначе во время скудных перерывов на обед мысли утекали к ней и обручальному кольцу, которое он неделю назад перестал с собой носить, потому что отвлекался на него. Мерлин, ради того, чтобы наконец с головой уйти в работу, Северус вообще перестал пускать Поттер к себе в лабораторию. Конечно, это вызвало бурю негодования с ее стороны, но как иначе? Работа, признание, звание “Мастера зельеварения” требуют жертв.       — Доброе утро, Северус, — невероятная жизнерадостность в ее голосе вырывала тошноту. Какого черта, она такая довольная?       Снейп ничего не ответил, усаживаясь за стол. Хоть он и пытался все внимание направить на блокнот с расчетами, так или иначе странное поведение жены не ускользнуло от него. Чаще всего, если Амелия просыпалась раньше мужа, то сложнее яичницы с колбасой, омлета или какой-нибудь быстроварящейся каши ждать не приходилось. Жаловаться было не на что, ведь если сам Северус просыпался раньше — завтракали чашкой кофе. Но сегодня Мэлл с самого утра суетилась: ярко пахло омлетом (скорее всего, это Северусу), но при этом параллельно девушка нарезала овощи, а на столе размораживалась курица.       — К нам придут гости? — спросил Снейп.       — Ну, да, конечно, как же без них?       — Ты издеваешься? — серьезно, на грани срыва произнес он. — У меня работа, я не стану терпеть хохот твоих дружков, который, если что, прекрасно слышно даже в подвале в лаборатории!       — Я не издеваюсь, но без них никак! Сегодня же... — она вдруг чему-то ужаснулась, не договаривая фразы.       — Что сегодня? Вторник?! Амелия, у меня работа!       — Вообще-то суббота, Северус, — мрачно произнесла она, ставя перед ним тарелку с омлетом. — И я ничего отменять не буду. Потерпишь.       — О, просто превосходно! В очередной раз терпеть твои выходки!       — Мои выходки? — возмущенно переспросила Амелия. — А когда я твои терплю, так это ничего страшного?!       — Ты сама на это подписалась, Поттер! — вскакивая со стула кричал Снейп. — Что-то не нравится, ты всегда можешь валить!       Лицо ее ожесточилось, казалось, хоть еще одно слово, брошенное мужем, и она его ударит. Прямо здесь и сейчас убьет глазом не моргнув. Но распаленный злостью и раздражением Северус не ощущал опасности, не чувствовал, что ходит по тонкой грани.       — Иди работай, — строго сказала Мэлл, возвращаясь к готовке.       — С превеликим удовольствием!       “Глупая женщина! Неужели она не понимает, насколько для него важна работа в тишине? — мысленно сетовал на нее он. — Ей не хватило случая на прошлой неделе, когда всю лабораторию заляпало неудачным зельем?”       Работа по началу совсем не хотела идти. В голове, как стрекочущий ночью кузнечик в траве, царапалось раздражение. Накопленная злость требовала выхода хоть на чем-нибудь, но эмоциям не место в зельеварении. Как и Поттер.       Неделю назад с самого утра Северус корпел над зельем. Он несколько раз повторил Амелии, что его нельзя отвлекать до тех пор, пока Снейп сам не выйдет с рабочего помещения. Но нет! Нет! Конечно же нет! Этой царице закон не писан, а чужие просьбы не волнуют. Даже не стучась в дверь, она вошла в комнату, чем немало напугала излишне сосредоточенного зельевара, совершенно ничего не слышащего и не видящего, кроме котла почти сутки напролет. От ее внезапного прикосновение его рука дернулась, из-за чего в состав попали лишние капли лунной росы. Лишь чудом он успел прикрыть собой Поттер. Как он на нее орал, избавляясь от всего накопленного напряжения! Можно было подумать, что Северус сейчас просто-напросто придушит свою жену. А она, видите ли, подумала, что он уснул в лаборатории, ведь время уже за полночь, поэтому и пришла. И что, что время за полночь! Понятным языком ей было велено не входить, а теперь из-за взрыва, во-первых, тут нужно все отмыть вручную (магию применять слишком опасно вблизи реагирующих на нее ингредиентов), и, во-вторых, трехдневные труды отправились на помойку. Просто прекрасно!       — Черт!       Эта ситуация не выходила из головы, мешая сосредоточиться. Как и появившийся шум наверху. Отчетливо слышался гогот Рона, пришедшего со своей женой Грейнджер...       Женой... Что ты ищешь в кармане? Кольцо? Выложил ведь сам. Дурак.       ... Эти двое, насколько было известно самому Снейпу, расписались спустя год войны и теперь жили семьей.       Детей у них пока не имелось, к великому счастью, ведь в ином случае Поттер непременно бы просилась сиделкой для новоиспеченного отпрыска. А Северусу по самые гланды хватало гостившего временами у них Тедди. Неужели Люпин сам не может уследить за своим сыном? Безусловно, Амелия была и остается его крестной, но это ведь не значит, что этот отпрыск блохастой псины должен стабильно появляться в их доме раз в месяц на целую неделю!       По потолку раздался быстрый топот и детский возглас. “Вышеупомянутый крестник” — заскрипел зубами зельевар. Уж его-то он точно способен узнать. Значит Люпин тоже тут, хоть его и не слышно. Обычно оборотень вел себя обходительно и уважительно по отношению к Северусу, но по взглядам было понятно, что отношение это было крайне натянутым. Любитель растянутых свитеров лишь из слабости к Поттер терпел Снейпа, стараясь сгладить острые углы их общения. Сам же Северус едва ли пытался встать на мирные рельсы, практически полностью избегая мужчину.       Загремела посуда. Видимо, собрались все или просто накрывали на стол. Странно, что собирались шумной компанией, на памяти зельевара такое было единожды — на новоселье. В остальные разы жена звала в гости всех по отдельности и то, скорее всего, из нежелания провоцировать скандал. А скандалили в этом доме часто.       Самой острой проблемой являлась работа. Северус работал до упаду. Причем, чаще всего буквально — до тех пор, пока ноги не переставали держать у котла, но даже тут он ухитрялся варить сидя, хоть это и было крайне не удобно. Так как теперь он открыл что-то вроде своей собственной лавки и все зелья создавал собственными руками, практически все время Снейп находился в лаборатории. Изо дня в день ему приходилось варить и продавать, варить и продавать, периодически связываясь и договариваясь с клиентами. Столь усердный труд очень хорошо оплачивался. Возможно, ему вполне удавалось бы полностью содержать Амелию на своих плечах, но девушка сама не хотела сидеть на шее. Но, конечно, работа была не ради денег. Материальная часть являлась лишь сопутствующим приятным бонусом к истинной цели — звание “Мастера зельеварения”, а для него требовалось огромное количество практики и экспериментов.       Мэлл этого не понимала. Редко высказываясь вслух на этот счет, всеми своими действиями она показывала, насколько сильно ее раздражает просиживание Северусом в обнимку со склянками. Нередко ей приходило в голову заходить без стука, чтобы позвать обедать или спать, прямо во время работы. А бывали моменты еще хуже: заходя к нему, она ластилась и лезла обниматься в процессе нарезания ингредиентов или, упаси Мерлин, во время варки, когда каждое лишнее действие могло поднять на воздух весь дом. И при этом Поттер хватало наглости впоследствии жаловаться и скандалить по поводу того, что он уделяет ей мало внимания!       И что с того? Разве Снейп мало делает для их семьи? Разве ей не достаточно денег, которые он приносит и большую часть которых отдает ей? Разве ей мало того, что он терпит ее дружков на пороге своего дома, хотя мог бы выставить за дверь? Разве ей недостаточно того свободного времени, которое она всецело может посвятить себе любимой, пойти куда угодно, заниматься чем угодно, а ведь многие мужья предпочитают держать жен на привязи, рядом с собой. Он не заставляет ее ездить на все консилиумы, выставки и съезды зельеваров, которые ей покажутся нудными. Он не заставляет ее быть домохозяйкой. Не смотря на всю свою ревность, Снейп не заставляет прекращать общения с другими мужчинами, а мог бы и, честно говоря, очень и очень хотел бы!       Да о таком муже, как я, любая женщина мечтает!       В злости он стукнул кулаком по столу, отчего все ингредиенты подлетели в воздух.       Работа откровенно не шла. Месяц. У него есть только один месяц, чтобы подготовить достойный результат к выставке во Франции и получить Мастера. Никакая Поттер не станет этому помехой. Сначала цель, потом все остальное.       Спустя пять минут заморочек с чарами и звуки с верхнего этажа практически на сто процентов заглушились. Единственное — каждый час нужно будет обновлять чары, иначе они рассеются. Но эту небольшую мелочь Северус готов потерпеть.       В тишине дело пошло проще и легче. Воспаленный мозг, который от усталости очень тяжело концентрировался на задачах, слегка расслабился, устремив весь свой взор на зелья. На второй план, наверно, даже не третий, ушли мысли об Амелии и ее дружках, и скандалах с ней. Нож в руке, как по маслу, нарезал нужные травы. Наконец буянящая лаванда почти устаканилась в составе. Оставалось лишь добавить порошок из зубов дракона и состав можно будет протестировать в действии. Но уже завтра, ведь зелью нужно настояться, а желудку заполнить пустоту внутри. Наверно, впервые за последнюю неделю Снейп почувствовал аппетит. Удовлетворенность работой возвращала к состоянию обычного человека. С огромным удовольствием сейчас он завалился бы спать.       Сняв заглушающие чары, Северус обнаружил, что в доме было тихо. Ни смеха, ни звона посуды, ни даже шороха. Звенящая тишина. Странно.       Поднявшись по лестнице из подвала, он взглянул на часы: около восьми вечера. В окна дома светили лучи солнца, совсем потихоньку спускающегося с неба, что немало резонировало в мозгу легким диссонансом с временем суток. Глаза совсем отвыкли от нормального, естественного освещения. Снейп двинулся на кухню. Оттуда доносились женские голоса.       — ... детка, я понимаю, что ты его любишь, — это была МакГонагалл. Непривычная материнская забота сквозила в голосе железной леди. — Причем, у тебя это что-то вроде первой любви, и я еще не говорю про отсутствие отца в детстве. Твои чувства к нему закономерны, но разве ты не видишь, что они ранят тебя?       В ответ лишь молчание, прерываемое тихими всхлипами. Кажется, они там одни. Минерва тяжело вздохнула:       — Мэлли, в мире тысячи... Нет, сотни тысяч, и это только в Британии, мужчин, которые с огромным удовольствием на блюдечке с голубой каёмочкой принесли бы к твоим ногам целый мир. Скажи мне, к чему довольствоваться этим? — определенная брезгливость направилась в сторону зельевара. — Безусловно, у Северуса не мало положительных качеств, за которые мы его уважаем и ценим, за которые его теоретически можно полюбить, но с дорогими людьми так не поступают. Ты молода, красива, вся жизнь впереди. Я уверена, что ты способна найти достойного.       Вновь молчание и тихий всхлип, почти что шепот:       — Я люблю его, — аккуратно выглянув из-за стены, Северус смог разглядеть заплаканное лицо жены. — У него сейчас много работы и... для него это очень важно.       — А твой день рождения разве не важен?       — Нет... Нет, не сейчас, — уставший голос Амелии еле-еле вытягивает из себя эти слова.       Прозрачные слезы катятся по ее щекам, падая на пол. Не менее обессиленная МакГонагалл, до того, судя по всему, вытиравшая тарелку, откладывает ее на стол и снимает фартук. Вялая, сидевшая на стуле Поттер прячется в ее объятьях, ища утешения.       День рождения. Сегодня тридцать первое июля.       Больше их ссор, наверное, он ненавидел моменты, когда доводил ее до слез. Они заставляли чувствовать себя виноватым. Каждый раз Северус говорил себе, что не допустит этого опять, и каждый раз допускал. Ему никак не удавалось понять, почему он так по-скотски себя ведет. Снейп ведь клялся себе, что не станет таким, как его отец, а все равно... Вот и сейчас нечаянно у него это получилось. Первое время Мэлл совсем не прятала своих эмоций, плакала прямо при нем, но теперь стала стараться сдерживать их. Иногда ему удавалось заметить раскрасневшиеся глаза, иногда — нет. Неизвестно сколько еще подобных моментов она рассказала Минерве, но если последняя однажды проклянет его, то поделом.       Скотина. Что ты там говорил? Сначала цель, потом все остальное, да?       Совесть душила изнутри. Жгло грудь. Нестерпимо хотелось где-нибудь спрятаться, укрыться от своего промаха, но негде. Как нашкодившей собаке, ему оставалось ждать Амелию. Пока она с МакГонагалл, подходить было не безопасно.       Женщина никогда не одобряла их отношений и всегда заявляла об этом напрямую. Возможно конечно, большую часть своих недовольств высказывала она именно Снейпу, а не ненаглядной Мэлл, дабы лишний раз не нервировать и не расстраивать девушку. Но было видно, что Минерва всеми силами старалась понять и принять сложившуюся пару. Ее ясные Снейпу опасения нисколько не напрягали мужчину. Пожалуй, ее единственную он мог понять: для МакГонагалл ее маленькая ученица — родная дочь, а уж любовь матери жизнь демонстрировала ему не раз. Не нужно объяснять, что неудачные отношения Поттер трогали и саму преподавательницу.       В напряженном ожидании Снейп просидел два часа. Слышалось, как звени остатки посуды в мойке, как Амелия прощалась с Минервой и как поднималась по лестнице. За это время голова несколько раз прокрутила все возможные варианты исхода событий, судорожно подбирала необходимые слова, но когда девушка вошла в комнату, все это в миг улетучилось:       — О! Северус, я думала, что ты еще в лаборатории, — Амелия привела себя в норму. Покрасневших глаз не было видно. — Ты уже спать?       — А... Да.       — Ладно, тогда я в душ и к тебе, — она чмокнула его в щеку и ушла в ванную.       Обманчиво спокойный и ласковый голос туманил сознание. Казалось, что ничего и не произошло, но это лишь сильнее будоражило совесть. Такая терпеливость со стороны Поттер тяжелым камнем придавливали что-то внутри мужчины, не давая спокойно дышать. Все нутро говорило ему: “Ни одна нормальная женщина не стала бы столько терпеть, а эта терпит. Ценить надо, а не вести себя, как скотина!”       Мэлл вышла из душа. Посушив волосы и одев чистое белье, она залезла в постель. Снейп так и не сдвинулся с места за все время. Он сидел к ней спиной на краю кровати, упираясь взглядом то в стену, то в собственные руки.       — Что-то случилось? — ее хрупкая рука ложиться ему на плечо.       Бледное лицо повернулось к ней, с замиранием сердца произнося:       — Нет. Просто устал.       — Ладно, спокойной ночи, — Поттер коротко целует его в губы и ложиться спать, погасив лампочку на прикроватной тумбочке.       В полумраке один на один со своими мыслями остается Снейп. Машинально он переоделся и вновь уселся на кровать. Терзающая совесть, кажется, прогрызла в нем все кости и вот-вот сквозь его тело протянет к внешнему миру свою когтистую лапу. Зудело все под кожей. Хотелось разодрать самого себя от противоречивых мыслей, от “Ложись спать, раз она делает вид, что ничего не было, и не парься” до “И ты оставишь это вот так?”.       Нет, не оставлю.       В потемках руки сами нащупывают спрятанное в ящичке обручальное кольцо. Далеко не так Северус представлял себе этот торжественный момент. Он предполагал, что, нарядившись в свой лучший костюм, поведет ее в ресторан, подарит букет цветов и по всем канонам, встав на одно колено, сделает ей предложение у всех на виду, чтобы все знали, что эта женщина его и ничья больше. В конце концов, мысленно зельевар уже очень давно называет Поттер “женой”. Нутро вопило, что не здесь и не сейчас, а совесть спрашивала, есть ли у него выбор.       Снейп обошел кровать и встал напротив нее:       — Амелия.       — Что такое? — позевывая, она разлепила глаза, вглядываясь в фигуру мужчины. — Что-то не так?       Неохотно поднимаясь, Поттер села на кровать. Ее глаза беспокойно глядели на Снейпа, не понимая, что происходит.       — Это должно было быть не так, но... Не думай, что я делаю это только от того, что забыл про твое... — легкое волнение спутало язык и слова застряли в горле. Он встал на одно колено и протянул кольцо, — В любом случае, я уже очень давно мысленно называю тебя своей женой... Ты выйдешь за меня?       Северус отвел взгляд. Смотреть на любимую девушку было страшно. А вдруг она откажет? Если раньше этот вопрос терзал его лишь слегка, то после сегодняшнего, страх стал почти невыносимым. Может, все это — глупая затея?       — Да, — легко и непринужденно отвечает жена. Теперь уже точно жена.       Женская рука берет кольцо и натягивает себе на тоненький маленький пальчик. Небольшой бриллиант (Тут Снейп денег не пожалел совсем) поблескивает, когда она рассматривает свою руку, блаженно и устало улыбаясь.       — И еще... — Северус подползает к ней на коленях. Еще ни разу за свою жизнь ни перед кем он так не делал, даже перед Дамблдором или Вол-де-Мортом. Его руки обхватывают ее талию, а лицо прижимается к родным ногам. — ... молю, прости. Каюсь, я забыл про твой праздник. Я идиот. Все вновь из-за моей работы. Ты вновь была права на ее счет. Прости...       Тысяча извинений посыпались в адрес девушки. В порыве чувств Северус исцеловывал ее руки, сжимая в своих. О Мэлл ничего не отвечала. Ей совсем не нужны его слова. Наверное, Поттер просто сумасшедшая дура, раз его еще терпит, но никакая другая ее не заменит. Как бы по-скотски себя ни вел Снейп, сколько бы на нее не злился, но одна мысль была неизменна в его голове — я ее люблю. Ему не удавалось это говорить с такой же легкостью и непринужденностью, как в книгах или магловском кино, он не умел проявлять нежность, какую проявляла по отношению к нему Амелия, но чувства его честны и искренни. Как и ее к нему.       — ... я правда случайно забыл про твой день рождения.       Сухие губы растянулись в ласковой улыбке. Мэлл поцеловала его в лоб, будто монахиня благословившая путника на что-то и сказала:       — Северус, не беспокойся, это не важно.