𝐂𝐨𝐦𝐞 𝐀𝐬 𝐘𝐨𝐮 𝐀𝐫𝐞

Ведь всë, что я пел,

Я понял неправильно.

Я вижу, что мне нужно.

Бог, видящий всë,

Сможешь ли ты сделать нас

частью этого?

Частью, которая идёт дальше.

Самый холодный человек

не видит, что всë кончено.

Мы садимся в машину,

Я вижу, как ты уходишь вдаль.

И когда ты дойдешь до конца,

ты увидишь,

Что тебе не хватает меня.

Потому что мы —

Последние живые души,

Мы последние живые души.

Да, мы последние живые души.

«Gorillaz»

             Квартет провожал главаря взглядом.       — Ну что вы стоите? — вдруг подал голос Дио. — Я не хочу превратиться в кебаб.       Дьяволо, Кира и Пуччи замешкались.       — Все ведь прекрасно знают, что в кишках дерьмо. А та тварь буквально выгрызла их. Кто знает, через сколько минут этот упырь «взорвётся», — сказал розоволосый, с толикой отвращения рассматривая крупное тело бугая.       — Спаси-и-ибо, — саркастически протянул вампир.       — Нужно определиться, кто будет тащить за ноги, — продолжил Дьяволо, не обращая внимания на Брандо. — Так что. Чур не я! — закричал он.       — Чур не я, — последовал примеру Энрико.       — Чур не… — Йошикаге раздосадованно ударил себя по коленке. — Чëртова привычка не выделяться!       — Проигравший найден, — с тихим сочувствием проговорил розоволосый. Он подошёл к щёголю и похлопал того по плечу. — Удачи.       — Не трогай меня. Пожалуйста, — сквозь зубы процедил Кира.       Энрико тоже приблизился к нему:       — Я могу пожать тебе руку?       Кира смотрел то на Пуччи, то на его протянутую руку. Он думал, что если ответит на этот жест, то священник обязательно втянет его в религиозные авантюры, того хуже — в секту. Или начнëт настойчиво расспрашивать о Боге. Да и в их культуре рукопожатие не особо приветствуется. Справедливости ради, Энрико располагал к себе, хотя бы тем, что был опрятного вида. Но чуйка подсказывала, что доверять ему не стоит. Йошикаге ответил рукопожатием.       — Ты поступаешь очень благородно, — Энрико приобнял Киру, похлопывая по спине. — Удачи, — затем перекрестил.       — Я не верю в бога, — сказал щëголь с еле заметным раздражением.       — Поверь, тебе понадобится Его помощь. Подсознательно Энрико радовался, что жребий судьбы пал не на него. И сочувствия к щёголю испытывал самую малость. «Такова воля Божья», — говорил про себя он, наблюдая за тем, как Кира недовольно обхватывает тяжёлые ноги вампира.       Дьяволо присвистнул, подзывая священника.       — Давай его по обе руки.       — Смысла никакого, — мотнул головой Пуччи. — Ты можешь держать их, а я попытаюсь обхватить туловище. Тогда вес распределится и будет нормальный баланс.       Розоволосый немного поразмыслил, затем кивнул.       «Стоять с человеком наречëнным именем Дьявола, да никогда в жизни! — брезгливо отозвался Энрико. — В Библии известно, что Дьявол — та ещë обманчивая дрянь. Так и от него жди скорой подставы». Он посмотрел на Дио снизу вверх. «Когда-то я считал его великим, а теперь лежит передо мной распластанной тушей», — странные чувства ощущал он к вампиру: брезгливость от увиденного и немыслимая обида теснились в душе. Священник поддел руки под тело вампира. Что-то склизкое дотронулось ладоней, словно плёнка с наполненными органами. Энрико с трудом сглотнул комок рвоты. «Мерзость», — он зажмурился, стараясь абстрагироваться. — «Ладно, Дио был моим другом».       — Когда мы двинемся? — раздался нетерпеливый голос щëголя. — Мы же ведь не будем стоять и ждать чëртового «взрыва»?       — Он прав. Лучше поторопиться, — кивнул Дьяволо. — Тогда поднимаем на счёт три!       — Раз-два-три! — громко отсчитал Пуччи. — Какого вы стоите?       Розоволосый глядел на священника исподлобья. Нарастало напряжение, будто сейчас завяжется драка.       Йошикаге хмыкнул.       — Вы ещё посоревнуйтесь за главенство. У нас же «так много времени». Моë терпение не резиновое. В любой момент я могу уйти от вас, оставив к чëртовой матери.       — Я буду руководить, — подал голос Энрико.       — И почему же? — с тихой злобой спросил Дьяволо.       — Посмотри на себя. Разве такие, как ты умеют управлять людьми? — указал на него Пуччи. В глазах розоволосого блеснул дьявольский огонёк. Ублюдок топчется на его чести. Он с трудом сдерживался, чтобы не накинуться на священника.       — Каких «таких»? Считаешь меня слабым? Тому вшивому коту я задницу надрал, — усмехнулся Дьяволо.       — Не вклинивайте меня в свои разборки! Но даже если и так, в нашем реванше я надрал тебе задницу, — Кира победно подтянул галстук три раза.       — Довольно! — закричал Энрико. — Сейчас не время выяснять отношения! Господи, да почему мы топчемся на одном месте! — всплеснул он руками.       — Потому что кто-то пиздеть много любит, — ухмыльнулся Дьяволо.       — Справедливости ради, мы все любим пиздеть, — устало ответил священник.       — Разве Боженька не запрещает вам сквернословить? — с издёвкой произнёс розоволосый.       — В крайних случаях можно.       — И кто сказал?       — Я сказал.       — Может, мы всё же сдвинемся с мёртвой точки? — вдруг раздражённо крикнул Йошикаге.       Энрико хлопнул себя по лицу.       — Вот… Вот опять, чëрт возьми! Мы снова треплемся, — он помотал головой. — Ты прав, Йошикаге.       — Кира. Так правильнее, — поправил щëголь.       — Да-да. Извини, — Пуччи вздохнул. — Хорошо, я буду командовать. И давайте без споров. Чем быстрее начнём, тем быстрее окажемся дома.       Розоволосый тихо засмеялся, но язык придержал за зубами, решив сохранить издëвку до следующего раза.       — Тогда начнём, — скомандовал священник. Мужчины крепко обхватили Дио. Энрико помолился про себя. Лишь бы не надорвать себе что. Тихая молитва успокаивала. Пускай унизительное открытие от Карса и Дио принесло ему огромное разочарование, но зато он теперь знает, что Карс не Бог. И те изречения, сказанные про судьбу, неправдивы. Что там, где-то далеко-далеко, всë же есть Тот, кто присматривает за глупыми, порой очень злыми и потерявшимися людишками. И в этом месте, где всегда светит солнце, ходит босыми ногами по водам Райского сада Перла. Ест сочные персики, упиваясь сладостным соком, словно колибри. Качается на качелях, заливаясь звонким смехом, и не боится свалиться. Ведь там больше нет боли, страданий и скорби. В Эдеме всегда светит Солнце, превращая в золото её волосы. Как и сам Господь, любимая сестрёнка приглядывает с небес за оступившимся братом. По крайней мере, Энрико надеется, что в Раю она будет…       — И? — раздался голос Дьяволо.       Священник неловко откашлялся. Разум старался рассеять скорбные мысли.       — Да. Извините. На счëт три. Раз, два, три! Поднимаем! — с ужасным кряхтением братья по несчастью подняли громоздкое тело. Руки болели у каждого. Лица краснели, дыхание спëрло, с тел лился пот. Ощущалось так, будто они пытались сдвинуть с места целый Эверест. Не выдержав веса вампира, несчастное трио кинуло его на землю. Разбежались врассыпную, испугавшись, что вот-вот начнётся вонючий взрыв. Йошикаге свалился на землю, прикрывая руками лицо. Дьяволо тяжело вздыхал, стряхивая со лба пот. Энрико разминал затëкшие руки.       — Что он жрëт вообще? — скривившись, спросил розоволосый у Пуччи. — Слонов целиком пожирает?       — «Маленький Принц», — неожиданно щëлкнул пальцами священник. — Экзюпери нарисовал иллюстрацию к рассказу, на которой был питон, съевший целого слона. И кого бы он не спрашивал, все говорили, что это шляпа.       В полнейшем непонимании Дьяволо вскинул руки.       — Закрыли тему.       Обратив внимание на лежащего щëголя, розоволосый громко засвистел.       — Расслабь булки, сапëр. Мина не взорвалась!       Йошикаге убрал свой ручной занавес. Осмотрелся. Увидев, что кругом тихо, поднялся, отряхнул костюм.       — Что ж, — в раздумьях почесал голову Энрико. — Предлагаю попробовать снова.       — Да чëрта с два! — запротестовал Кира, топнув ногой. — Мы все поняли, что это бесполезно. Не хватало грыжу заполучить.       — Ну… Вырежут, — развёл руками розоволосый.       — В полевых условиях. «Очень безопасно», — фыркнул Йошикаге.       — Хватит уже, — устало простонал Пуччи. — Пойдёмте скорее.       — Дальше без меня, — отмахнулся Кира. — Нам эту тушу не дотащить.       — И что ты предлагаешь сделать? Попросить помощи у Карса? — Дьяволо скрестил руки на груди. — Да хера с два он пальцем двинет! Ты что, не видишь? У них контры.       — Мало ли какие у них разборки, — хмыкнул щëголь. — Впрочем, мне и на вас всë равно. Как уже и говорил, я умываю руки. Прощайте, — он махнул на прощание рукой, направляясь к дому.       — Крыс я ненавижу всей своей душой. Но будет приятно смотреть на то, как вздрючивает тебя Карс, — давил розоволосый. Кира остановился. — Интересно, он превратится в птичьего монстра или выпустит на волю ту пушистую херь? Думаешь, если тебя Дио не трогает, то и Карс тоже? Да ни хера подобного! — он указал ногой на вампира. — Он под Карсом ходит, как и мы. От того и не прикончит. А лидер на то и лидер. Что над всеми. И слово его — закон. Радуйся, что пока живой, — Дьяволо придержал зловещую паузу. — Но каков момент, когда оборвётся нить терпения Карса? Так что не выëбывайся и тащи вместе с нами. А то вылетит огромная птичка и съест бедного Йошикаге с потрохами, оставив только ботинки да костюмчик.       Манипуляция сработала. Дьяволо знал, где больнее надавить. Полубог знатно травмировал Киру. Его ужасная птичья форма засела в подкорках сознания. Пускай он делал вид, что не боится. Но маленький мальчишка, запрятанный в глубине, боящийся спать один в тёмной комнате и писающийся в постель от ужасных кошмаров, думал совсем по-другому. Для него Карс — всклокоченный и ужасный монстр с острыми, как лезвие когтями. Тот самый, что настигнет тебя из ниоткуда и полакомится нежным детским мясом. И даже родители не смогут спасти…

***

      Мужчины пытались поднять вампира несколько раз, но любая попытка увенчалась провалом. Но они продолжали снова и снова. И чудесным образом смогли. Кряхтя, медленно тащили его до дома.       Дио ни на что не обращал внимания — ни на их потуги, ни на колкости Дьяволо, ни на усталые окрики остальных. Внутри него происходила война. Страшное, кровожадное побоище между субличностями. Внутреннее царство Брандо горело. Короля Дио, главнейшую личность, самого ужасного правителя, заточили в глубокую темницу. И кто знает, когда он вырвется на свободу. Мир вампира менялся, разрушался, будто эпоха древнейших. Сколько личностных ответвлений сложили голову. Ход событий затуманен. На сколько долго будет длиться бойня? День-два? Неделя? Месяц? Сильнейший из сильнейших станет новым правителем. Но кем он будет? Возродит ли останки былого или воссоздаст нечто новое? Или превзойдëт по жестокости прошлого короля. Вампиру оставалось ждать и пристально смотреть в сторону дома, ощущая того, кто всë породил и изничтожил.

***

      Карс стоял возле ванной, в раздумье поглаживая подбородок. «Мне нужно мыло», — думал он, а затем начал шариться по шкафчикам. Улов выдался не ахти: смокшие коробки от таблеток, маленькие свечки, зубные щëтки и еле живые полотенца, съеденные молью. С мылом та же беда — всего лишь маленький кусочек. Навряд ли хватит даже на помывку рук. Полубог вздохнул: «Сначала воды нет, потом мыла. Что за подлость? И как я помою этих вонючек?»       Решение нашлось быстро: «Если подумать. В мыло я превращу свои руки. Впитаю его и постараюсь сделать похожее по консистенции. А ещё лучше: воссоздам мочалку. Морские губки чем то схожи. Сделаю мягче, чего ж тебе не мочалка? — Карс ухмыльнулся. — Как бы то ни было, но людишки по поводу мытья сделали огромный шаг».       С водой проблем не возникло. Ручей, дорога к реке.       Через несколько минут он вышел из дома, направившись к ручью. Он шëл неторопливой походкой, напевая под нос мелодии. Вдалеке слышались тихие всплески воды. Полубог мельком оглянул неторопливую процессию. «Ещё не близко», — хмыкнул он.       Пока компания плелась до дома, переменно перебраниваясь друг с другом, Карс уже подходил к реке. Долго размышлять не стал. А сразу впитал в себя воду. Из-за слишком большого объëма он раздулся, словно бочонок. И теперь пошатывался так, будто эту бочку везли по ухабам в тележке. На полпути его заметил Дьяволо.       — Вы гляньте на него! Выжрал весь погреб и даже крошки не оставил. А ещё шатается, словно набуханный. Зуб даю, там точно была алкашка! — ощерился он. Во рту, как назло, пересохло. На языке фантомно заиграл вкус терпкого вина. Самого свежего, приготовленного из спелого и сочного винограда. Мужчина готов отдать всё, чтобы сделать хотя бы один глоток.       — А что за погреб? — спросил Пуччи.       — Под кухней, — буркнул розоволосый.       Диалог исчерпал себя. Какое-то время мужчины шли в тишине.       — Мне интересно узнать, — прервал безмолвие Энрико. — Сколько вам лет? Ведь получается, мы ходили нога в ногу со временем. Смотрели в одно окно в разных уголках мира. Что насчёт тебя, Кира?       Йошикаге замешкался, но ответил:       — Тридцать три года.       — Завали ебало! Завались! Завались на хер! Не трепи никому нервы! — завопил Дио, трепыхающийся так, словно его тушу жарят туземцы. — Треклятый япошка будет рассказывать свой чёртов монолог! Не давайте ему говорить! Заткните уши! Не слушайте его!       Лицо Энрико вмиг переменилось. Он медленно перевёл взгляд на вампира. Глаза священника наполнились безмолвным укором. Гнетущее осуждение острым кинжалом вонзилось в кожу. И Дио не произнёс больше ни слова.       — Когда ты родился? — продолжил разговор священник.       — 30 января 1966.       — А умер? — не унимался Пуччи.       — Зачем тебе знать? — подозрительно сощурился Кира.       — Мне интересно.       — Подробностей не расскажу, но умер в 1999 году, — о второй смерти он решил умолчать. Не стоит разглагольствовать с чужаками о таких вещах.       Дьяволо задумчиво хмыкнул.       — Ты старше меня на один год. Но вот незадача, мне тоже тридцать три.       Щëголь на минуту задумался, проворачивая математические задачи: «Получается, он родился в 1967 году. То бишь я старше него на один год. Следовательно, мне тридцать четыре. Ведь какая странность! Выходит, что человек младше меня — ровесник». Неуютно делить красивое и понятное число с таким несуразным человеком. Удручает и осознание того, что в один «прекрасный» момент ему больше не тридцать три, а тридцать четыре.       — Хорошо, так уж и быть. Мне тридцать четыре.       — Будто одолжение делаешь. А не следуешь банальной логике, — усмехнулся розоволосый. — Ну а тебе, боголиз, сколько лет? — он пристально посмотрел на священника.       — Во-первых, не боголиз, а священник. Либо отец, но упустим любезности. Во-вторых, мне тридцать девять, но вот родился в 1972.       Мужчины скорчили гримасу полнейшего недоумения.       — Потому мне и важно знать, в каком отрезке времени вы застряли. А ты, Дьяволо?       — Что — я? — изобразил идиота розоволосый.       — Год твоей смерти, — Энрико слегка приподнял бровь, сделав серьёзное лицо.       Розоволосый улыбнулся, но его вид говорил сам за себя. Он мысленно послал священника на все четыре стороны, на гигантское причинное место, в ад и к чëрту.       — Моя смерть — понятие растяжимое.       — Можешь не говорить. Но скажи приблизительный период.       — Мой приблизительный период: то, что ты на хер пойдешь. И поскачешь со своими дебильными расспросами в жопу.       Священник слегка улыбнулся, покачивая головой.       — Обычный вопрос, но реакция как у ребёнка. Хотя, что ожидать от человека, засунувшего тампоны в нос. Стыдно узнать, что именно от твоего вклада появились наши стенды.       — Тут я согласен, — кивнул Йошикаге.       — Думаете, я ахереть как рад такому известию? Аж из штанов от счастья выпрыгиваю. Подарил, блять, стрелы инвалидам! — сплюнул Дьяволо от злости. — Никогда не думал, что часть моей биографии выйдет на свет благодаря педиковатому обсоснику. А ещë… — он злобно зыркнул на Пуччи. — Удивительно, что такая сопля выëбывается на старших.       — Да. Я младше. Но веду куда взрослее. Поэтому давайте закончим диалог вот на такой теме. Меня удивило, что вас не смутило признание Дио. Он вампир. А вам хоть бы хны.       Пускай розоволосый ненавидел и того и другого. Даже не понимал, кого из мудозвонов больше презирает. Но интересно узнать немного о Дио. Да и к тому же самолюбие сладко тешит осознание правильности собственных догадок.       — Честно сказать. Это неудивительно. Как бы тупо не звучало. Мы жили в долбанном мире с духами, сотканными из наших душ. Боролись, творили всякое с помощью этих сил. Раскрою незначительную тайну, но за свою жизнь я столько сказочного дерьма повидал, что видеть вампира, как увидеть Иисуса, распятого на кресте.       — Я так и подумал, что он каннибал. Но чтоб вампир. Не верил в эту потустороннюю чушь. Знаете, там вампиры, ведьмы, оборотни, — пускай Кира и был призраком. Но перечисленных существ за всю призрачную жизнь даже мельком не видел. Удивило его? Совсем немного. Дио вызывал презрение, как и все те, кто одевался как он. — Какая разница? Вампир он или нет. Всё равно мразь, — хмыкнул щëголь.       — Ух ты. Какая ненависть, — ухмыльнулся розоволосый.       Хотел Энрико согласиться? О да. Но он держал марку. Сохранял приличие. Надоело выносить сор из избы.       — И сколько ему?       — Сто с чем-то. Увы, сам не помню. Запутался.       — Так вот от чего он мне напоминает старика, любящего безбожно омолаживаться. Да и воняет от него залежавшимся трупом и нафталином, — засмеялся Дьяволо. Тема с Дио наскучила. Стала любопытна рыбка покрупнее.       — Мне интересно, из какой такой пещеры вылез Карс, — задумался неформал. — Он напоминает мне камень, появившийся в какой-то древней эпохе. Аж до нашей эры или ближе к ацтекам.       — Вам интересно узнать, как он умер? — вдруг подал голос Дио, решивший прекратить обет молчания. От такой неожиданности розоволосый чуть ни уронил вампира. — Он ведь, как и мы все, помер, сдох, откинулся. Я всë думал, как он, убивший мою гордость, умер. Ведь он такой великий, несокрушимый сукин сын, способный грохнуть нас по щелчку пальцев. Помните, я говорил, что мир его выкинул? Это факт. И сдох он в космосе. А знаете, почему я так считаю. Потому что мозг — основа нашей жизни. Умрёт он, погибнет создание. Неважно, вампир это или высшее существо. С помощью регенерации моя черепушка зарастëт за пять-десять минут. Но если ударить с ужасной силой — стану инвалидом или летальный исход. Мозг можно заморозить, но нужно настолько холодное место, чтобы разрушить его к чертям. Сначала я подумал, что Карса поместили во льды где-нибудь в Антарктиде или в холодные океаны на самой большой глубине. Но понял, какая же это всё-таки дурость. Мой сраный предок показал не все силы, но то как создавалась грëбаная белка мы все видели. Кто знает на что он способен. И кто знает, что во льдах и в такой воде нет живности, которую сможет спародировать этот уёбок. Только разрушительный холод космоса способен убить. Карс никогда не расскажет нам о смерти. Ему стыдно признать, что даже он, такой сильный лидер, не устоял перед косой костлявой старухи.       Дьяволо больше не слушал. Его разум затянул с собой космос. Во время смерти, в космическом просторе он лицезрел одиноко бороздящую окаменелость, похожую на огромный лайнер, плывущий по безграничному океану. Неземное величие сочилось из него. Человеческие черты виднелись на камне. Будто павший в сражении воин не желал покориться судьбе. «Я видел его, — думал розоволосый про себя. — Он приблизился ко мне, и тогда я подумал, что это Бог».

***

      Журчание чеканилось от стен. Карс переливал воду через палец, по-старчески бубня себе что-то под нос. Он решил не заполнять ванну до конца, а начать умывать наименее грязного. Предчувствие говорило, что компания скоро подойдет. Устало вздохнув, полубог закончил дела и направился встречать их.       Мужчины устали нести такую тяжёлую ношу. Каждый превозмогал сам себя. Ведь дом был близок.       Йошикаге находился в своих мыслях, сожалея о том, как ему угораздило появиться в этом месте. Он представлял свои апартаменты. Как заходит домой, снимает ботинки. Нежится в тëплой ванне, смывая всю грязь загруженных дней. И забывается на какое-то время, растворяясь в паре. Затем выходит, надевает на себя банный халат, следом одевается в домашнюю одежду, выполнив парочку необходимых действий, чтобы в душе сохранилось подольше спокойствия, и идëт на кухню. Натачивает нож до идеального состояния, берёт нужные продукты из холодильника и преступает к кулинарной магии, с удовольствием слушая, как мерно стучит лезвие по деревянной доске. Готовит, тоже выполняя парочку действий, чтобы еда точно была вкусной, по крайней мере, он так считает. И вуаля — блюдо готово. Раскладывает по тарелкам, ест, а потом выполняет рутину по дому и по работе. Проходит день. Наступает тихий вечер. Дела заканчиваются, и Кира разминает спину после долгого сидения на одном месте. Он включает проигрыватель, погружаясь в музыкальный мир Дэвида Боуи и Фредди Меркьюри. Сидит на пороге, постукивая в такт, и наблюдает за мотыльками. Вечер сменяется ночью. Перед сном Йошикаге выпивает стакан молока. Делает зарядку и ложится спать. Так проходили его дни. Он ценил и любил эту жизнь, пусть и с некоторыми ответвлениями. Но всë пошло против него.       Больше нет родного крова и спокойного существования. Призрачная жизнь тоже ничего не подарила. Он скитался по городу духом без памяти, дома и тех безмятежных дней. Да и сейчас Кира снова без жилья среди непонятных ему людей. Грустно вздохнув, щëголь взглянул на дряхлое жилище: «Неужели! Мы прошли ворота. А я и не заметил, — Йошикаге улыбнулся самому себе. Он обернулся в надежде подтвердить свою догадку. — Усталость совсем мозг отключила. Точно ведь прошли. Вот же они — позади, чëрт возьми!» Он готов выпрыгнуть из штанов, скакать, пританцовывать, напевать мелодии и разрыдаться. Вот что делает ужасное изнеможение даже с такими культурными людьми, как Кира Йошикаге. Как же хотелось рвануть и успеть занять диван, вздремнуть хоть на пару часов.       Йошикаге оглядел Дьяволо и Энрико. Оба, не замечая ничего вокруг, молча шли и не подозревали о такой Великой радости.       — Да что с вами такое? Мы возле порога! — ликующе заголосил он. Энрико растормошился и оглянулся, желая лицезреть чудо своими глазами.       — Аллилуйя! Аллилуйя! — взмолился он со слезами на глазах. — Словно целая вечность прошла! Да воздастся благодать за наш тяжкий труд!       Карс открыл дверь, застыв в безмолвном ожидании. Дьяволо тоже обернулся.       — Сука! — в страхе закричал он, выпуская руки Дио. Из-за потери равновесия тело вампира упало на порог, ломая его своим весом. Энрико и Йошикаге чудом успели убрать руки. Сердца их в ужасе стучали, как одно целое.       — Ты в своём уме? — закричал на него Пуччи. — Мы могли руки к чертям переломать! У тебя мозга нет?       — Это вы его вините. Какого он так неожиданно появляется? — всплеснул розоволосый руками.       — Благодарю за беспокойство, — прорычал под нос Дио, распластанный на сырой земле. Атмосфера под порогом, как на кладбище: вонюче и тускло. Будто снова очутился у могилы отца или сам оказался в ней. Он представил, как окружили его Карс, Энрико, Дьяволо и Йошикаге, а сам Брандо лежит в гробу с мягкой бордовой обивкой, молча слушая с закрытыми глазами их бормотания. Чтобы они сказали напоследок? Может, Энрико бы вымолвил горестно: «Ох, как жаль. Дио был моим другом. Мне нравилось слушать его мысли и сказки, которые говорил наизусть. Как жаль. Боже, да сохрани его душу». А потом всплакнет, молясь за упокой. А Дьяволо с Кирой? Пусть и новые люди, но все же интересно. Хотя, чëрт бы побрал этого японца. Но вот розоволосый. Чтобы вымолвил он? Может, с сожалением вздыхая, промолвил: «Как жаль, я так хотел подружиться с ним. Судьба наконец-то свела нас и так быстро развела. Какая несправедливость». Потом каждый из мужчин бросит по горсти земли и с тихим сожалением будут смотреть, как закрывается крышка гроба. И конец пути такого дивного создания, как Дио Брандо.       «Какая же мерзкая слащавая бредятина! — пронеслось где-то в сознании. — Это бред твоего падшего разума. Ты никто этим людям. В этом месте ты никому не нужен. Недолюбленный и озлобленный сынок урода отца. Под властью и контролем над ситуацией ты скрываешь свою главную слабость — желание быть любимым. Ты искал еë в приспешниках. Но где они? Пуччи остался. Но ты всё испортил, и теперь он будет одним из первых, кто воткнет кол тебе в сердце. Может Эрина и Джонатан? Две добрые души могли дать тебе покой и ту истинную любовь. Но что ты с ними сделал? Переломал судьбы их и всего рода Джостаров. Папаша не любил тебя, мать померла, и вместе с ней канули в небытие еë проповеди о добродетели. Карс? Может он и отец по вампирскому роду, но узнал про тебя только сегодня. Я твоя совесть, Дио! Заперев меня под замок, ты много бесчинствовал. Пришло время возмездия. Я накинусь на тебя незаметно, в момент, когда ты меня не ждёшь, буду терзать твою гнилую душу, подобно орлу, вырывающему плоть Прометея. Но ты не как он, ты нëс другой огонь, ослепляя им людей. Ты заслужил своё наказание. Именно я устроила войну внутри тебя», — совесть изрекала правду. Никому до него здесь нет дела.       Он не упоминал Карса в своих мечтаниях из-за страха. Внутри будто что-то кричало, что Карс не примет его, назовёт позором вампирского рода. Возненавидит. Вдруг были вампиры сильнее него? Возвратившись в свой прежний мир, ему было б чем похвастаться перед ним: силой, властью, стендом, способным останавливать время. Он бы обязательно доказал, что им можно гордиться. «Какой я придурок. Неужели человеческая старость если не ест тело, то пожирает мозг? Ибо я не могу понять одного. Почему же, когда мой дух изнывает от тоски, я забываю всю ненависть и чувствую к нему лишь родственную тягу? Хочу быть утешëнным именно им, хотя и Пуччи мне тоже нужен».       А что насчёт похорон? Если б его хоронили по-настоящему, то вместо горсти земли у каждого в руках было по колу. Вздохи сожалений заменили ругань и проклятия. Энрико бы радостно восклицал, что жить теперь будет спокойно, а Дьяволо подбадривающе говорил, что лучше нассыт Дио в рот, чем будет целовать того в лоб. Кира тоже изрыгнëт из себя что-нибудь злостное. А Карс равнодушно посмотрит и отвернëтся от никудышного бастарда. Под конец нещадно проткнут колами. Истерзанное тело закопают под землёй и больше никогда не вспомнят о Дио Брандо. «Сейчас они нагавкаются друг с другом и пойдут домой, бросив меня как ненужное существо. Бесцельное и потерянное. Подпол — моя могила», — сокрушённо подытожил он, глядя на пробежавшую мимо сороконожку.       Карс тихо прорычал. Кажется, компания всегда будет вести себя как глупые дети. Вечно кричащие, ноющие, противные и ссорящиеся по пустякам.       — Заканчиваете, — приказал он, затем подхватил бастарда. «Ты решил забрать меня с собой?» — печально вопрошал к Карсу Дио у себя в голове. Где-то в подкорках голос прародителя ответил ему: «У меня есть цель на тебя».       В тот момент пронёсся трепет. Странное желание пришло на ум. Захотелось уткнуться тому в крепкое плечо и разрыдаться, жалуясь на несправедливость мира и глупых людишек, как обычно делают дети. А потом вдохнуть родственный запах и успокоиться. «Я слышал твои мысли, — продолжал говорить Карс. — Похоже на скулëж брошенной собачки, — усмехнулся он. — Странно, что ты не таишь на меня зла. Ведь белка создана моими руками и прогрызла тебе всё, что можно». «Я не обижаюсь на тебя. Но есть претензии к кое-каким парням. Но не о них сейчас. Для меня насилие — это норма, установленная в моей семье. Постулат семейства Брандо держался на нём. Отец бил мать. Я бил отца, защищая себя и еë. Бил других, борясь за выживание в каменных джунглях. Трущобах, где нищий готов перерезать другому глотку за бутылку пива или засохший ломоть хлеба. Я жил в этой системе, взращивался и нёс насилие с собой до нынешних лет», — Дио взглянул на Карса, желая увидеть заинтересованность на его лице. — Я вижу, как ты саркастически улыбаешься.       Полубог отвёл взгляд.       — Справедливости ради, мне интересна твоя история. Но мы пришли.       Вампир непонятливо огляделся.       — Как? — охнул он, разглядывая новую обстановку. Они стояли в центре гостевой комнаты.       — Вот так. Ногами, — затопал Карс. — Положу тебя на диван, следом пойду подгонять людей, — улыбнулся он, покачав головой. — Людишки прям как бараны, везде им пастух нужен.       — Подожди, — обеспокоенно прервал Дио — Дай насладиться моментом.       Полубог рассмеялся, обнажая клыки.       — Ты уже большой мальчик, Дио. В твоём возрасте Сантана и Вамм охотились без моего сопровождения и считались полноценными войнами.       Но вампир не хотел отлипать от прародителя. Если случайный свидетель посмотрит на них со стороны, то обязательно свалится со смеху: великан держит на руках великана. Но прямо сейчас Дио наплевать на такую несуразность. Он чувствовал себя особенным. Ощущал себя мальчишкой, пускай и большим, и похожим на кукушкиного птенца-подкидыша среди мелких пташек. Но всë же нужным. Карс положил вампира на диван.       — Отдыхай, — он похлопал того по спине. — К тебе перейду позже.       — Кто такие Сантана и Вамм? — вдруг спросил вампир.       Полубог остановился на полпути.       — Когда-нибудь я расскажу тебе о своей семье.       В то время, как Карс и Дио вели мирную беседу, на улице разгорелась ожесточённая перепалка между Дьяволо и Энрико. Итальянская кровь бурлила в жилах разъярённых мужчин. Они ругались на своём родном языке и даже не понимали этого. Перебивали друг-друга, сыпали проклятиями вперемешку с крепкой бранью, всплëскивали руками, как подобает итальянцам.       Только Кира наблюдал за баталией, с тихим осуждением массируя виски. Голова трещала от криков. Сил больше не было. Он желал уйти домой, но не решался. В доме поджидали Дио и Карс. Не хотелось повторять их первую встречу. Да-да, он первым заметил их отсутствие, но утаил. А теперь расплачивается за молчание.       — Если б это дурацкое место, Чистилище, как его называют, могло исполнять желания. Я бы давно попросил их не слушать, — Йошикаге на минуту задумался. — Хотя нет. Как говорится: «Бойся своих желаний». Вдруг стану глухим. Ну, или хотя бы пусть возвратят в родные апартаменты. Ну, если и это желание не исполнится, то хотя бы качественные плотные беруши, повязку для сна, кровать с ортопедическим матрасом, не слишком жёстким и не слишком мягким, и стакан тёплого молока. Погодите-ка, а сколько сейчас времени? — он только что вспомнил о своих наручных часах. Подтянув рукав, мужчина с интересом посмотрел на циферблат. Стрелки на нём давным-давно остановились. — Да что ты будешь делать, — проговорил Кира сквозь зубы. — Ну давай же, тик-так-тик-так! — он раздражëнно стучал по стекляшке, надеясь растормошить их. — Ладно, чëрт бы с ними. Карс говорил, что вот-вот наступит утро, — щëголь, прищурившись, посмотрел на небо. — Но пока что-то его не наблюдаю. Ну и ладно… На чём я остановился? А! Тогда вместо тёплого молока на завтрак — чашечка свежесваренного кофе и якисуки. Да, блюдо, конечно, сытное, больше подходит под обед или ужин. Но, учитывая, сколько я здесь пробыл и сколько энергии потратил, можно сделать себе приятное исключение.       — Ах, значит, вот так говоришь! — раздался, как гром среди ясного неба голос Дьяволо.       — Чëрт, — разочаровано бросил Кира. — Только отвлëкся от них.       — Ты выбрал себе козла отпущения в моём лице, Энрико Пуччи! — кричал розоволосый, яростно жестикулируя. — Думаешь, я не заметил, как ты смотрел на меня с нашей первой встречи? В твоём взгляде так и читалось: «грязная шлюха»!       — Да! Ты прав! И я не отказываюсь от своих слов! По тебе всё написано. Ты точно поддавался блуду с мужчинами! — кричал в ответ священник.       Дьяволо рассмеялся.       — А ты что, свечку держал? Внимательно наблюдал за тем, с кем я сплю? Будь оно так, я бы давно прибил тебя, как назойливого комара, — он ехидно улыбнулся, сузив глаза. — Странно, что говорит это человек, которой чуть ли пятки не целует Дио и Карсу! — издевательски засюсюкал розоволосый. Он театрально положил руку на лоб и громко заохал:       — Ох, Ди-о-о! Ох, Ка-а-арс. Поставьте меня раком! Я готов принять вашу божественную си-и-илу! Отымейте вашего чёрного раба! — манерно двигаясь, розоволосый проводил руками по своей груди. — Конча-а-а-ю! Конча-а-а-ю!       — Может, мы… — уставший от криков Йошикаге, хотел предложить пойти домой, но ругань перебила его слова.       Энрико яростно топнул ногой.       — Не клевещи на меня! Сраный мерзкий ублюдок! — заголосил он, надрывая связки. Лицо побагровело от злости. Священник сжимал и разжимал кулаки. — Ты самый омерзительнейший человек, которого знаю. Я, конечно, против абортов, но лучше б твоя мать сделала его!       — Может, мы… — снова подал голос Кира.       Дьяволо цыкнул, отводя взгляд от Пуччи.       — Ты как говно на моём ботинке, такое же коричневое и мерзкое, — победно оскалившись, он посмотрел на Энрико. Тот немного опешил, но усмехнулся и продолжил:       — Ты уже на дерьмо наступить успел? Хотя, что ожидать от человека, запихнувшего себе в нос тампоны! — развëл он руками.       Надрывисто дыша. Дьяволо сжал челюсть.       — Может, мы… — не сдавался щëголь.       — Это, мать его, метафора. Тупая ты козлина! — завопил розоволый, всплëскивая руками.       — Тебе бы к мозгоправу пойти, — не унимался священник, прыская слюней. Он жестом показал куда-то в сторону. — Это ненормально так реагировать на обычные вопросы!       — Может мы… — но Киру снова не услышали. Он устало закатил глаза. — Да идите вы в задницу! — сказал он, направившись к порогу. Йошикаге уселся на самый уцелевший край и стал ждать, пока те перестанут собачиться.       — Это тебе стоит пойти к мозгоправу, раз так волнует чужой внешний вид! «Такие как я, не умеют управлять людьми», не так ли?       — Шлюха, — сказал Пуччи с холодным лицом. — Грязная прошмандень, которую трахают каждодневно по сто мужиков. Мне немного жаль твоё анальное отверстие. Наверное, оно очень сильно растянулось и тебе больно сидеть.       — Вот ты подонок! — злостно ухмыльнулся розоволосый и харкнул на ботинок священника. Склизкая кашица растеклась по поверхности, сделанной из самой дорогой кожи.       Священник приподнял бровь. В его взгляде читался гнев. Не такой, как при ссоре, а дьявольский.       — Будь ты проклят Господом Богом, Дьяволо, — он начал разминать кулаки.       — Ох, ну давай, покажи мне, как любишь ближнего своего, — розоволосый вплотную подошёл к священнику.       — Надеюсь, Карс не против дать нам хотя бы пару минут, — он обернулся назад, но Карса с Дио не было. Сидел лишь один Йошикаге.       — А где? — священник, не веря своим глазам, заморгал, думая, что случилось помутнение рассудка. Но полубог с вампиром так и не появился. — Где они?       Заскучавший щëголь мотнул плечами.       — Может, они уже дома? Думаю, и нам стоит последовать их примеру, — в голосе его читались ноты настойчивости. Если и на этот раз два твердолоба сцепятся, то он обязательно ударит их по лицу.       Энрико приоткрыл рот, нахмурив брови.       — То есть, получается, ты знал, что они ушли, но ничего нам не сказал? Какого Дьявола, Кира? — внутри закипало раздражение. Он разочарованно положил руку на лоб.       — Такого, — вклинился в разговор не менее взбешëнный Дьяволо. — Мы могли давно быть дома. Отдыхать, в конце концов. Но кое-кто потратил наше время, решив запихнуть язык в задницу. Спасибо, Йошикаге, — процедил розоволосый.       Кира открыл рот, готовясь оспаривать их нападки. Но подходящих слов так и не подобрал. Как вообще можно пойти против придурков, неожиданно объединившихся против тебя? Не дождавшись ответа, зачинщики отвернулись, словно королевские особы от плебея, и направились ко входу.       — Чëрт возьми! — возмущëнно ударил себя по лбу щëголь. — Я попал в дурдом.       Карс встретил мужчин в прихожей чуть ли не с распростёртыми объятиями.       Он весело цокнул, мотая головой.       — Никогда не думал, что ваши ссоры мне так понравятся. Хотел пойти разгонять, но слушая вас, словил хохму. Молодец, куколка.       Розоволосый злобно покосился на полубога.       — Прошу прощения. Дьяволо, — ухмыльнулся полубог, разводя руками. — Ты отлично показал Энрико Пуччи, — с гордым видом он похлопал того по плечу. И теперь священник пытается прожечь Карса взглядом. Сверхчеловек не оставлял попыток вывести Энрико на разговор. В общении с ним нуждалась маленькая часть души, обитавшая где-то глубоко-глубоко внутри, которая подкрепляла себя его обожанием.       — Согласись, Дио. Отлично ведь вышло! — прикрикнул Карс.       — Согласен, — раздался голос вампира. Не сговариваясь друг с другом, ими двигала общая цель. Но в отличие от Карса, вампир нуждался в священнике куда больше. — Конечно, образ был слишком гиперболизированным. Уж поверьте, я дружу с ним столько лет, и Энрико бы точно умолчал о своих самых сокровенных желаниях. Но как сатира очень даже хороша. Например, высмеивание раболепия.       Священник злобно дышал, скрипя зубами. «Ну давай. Говори!» — мысленно восклицали в унисон Дио и Карс.       Сжав губы тонкой линией, Пуччи гордо отвернулся от них. «Вот срань!» — пронеслось у них в головах. Карточным домом рухнула попытка. Но кто сказал, что прародитель с бастардом остановятся?       — Можно отдохнуть? — нетерпеливо спросил Йошикаге. — Мы выполнили твою просьбу. Так что услуга за услугу, — Кира чувствовал, как начинает пробираться наружу страх. Но он старался выглядеть стойким. Есть за что противостоять.       — Согласен, — подтвердил Дьяволо, облокотившийся на стену. Боль в ногах, сильное изнеможение подкосили его. Да и горло дерëт после агрессивных криков.       Энрико кивнул.       Полубог одарил щëголя стальным взглядом. Йошикаге сглотнул слюну, но не вздрогнул.       — Нет. Сейчас вы идёте на второй этаж, — сказал Карс.       — И зачем? — Дьяволо вскинул руки. — Надеюсь, нас там ждëт стол со съестным. Так скажем, возмещение за еду, которую ты благополучно выжрал.       — С едой? — полубог приподнял бровь. — Где она?       — В погребе. Удивительно, что ты якобы не знаешь.       Кира требовательно кашлянул, привлекая к себе внимание.       — А что будет, если не последуем? — он думал, что ещё чуть-чуть и Карс прибьëт его. В горле пересыхало. Откашливаясь, щëголь продолжил. — Ты должен учитывать наши потребности. Мы исполняем твои хотелки, так и ты наши. Нам всего-лишь нужна еда, вода и отдых. Знаешь, как у меня болят руки после того, как я тащил эту чëртову тушу? — злоба сливалась со страхом, образуя новую смесь. Но даже она не скрывала дрожащие руки и бьющиеся сердце. — Как мы можем уважать тебя, если ты не уважаешь нас?       Оскалившись, Карс приподнял голову. Из пальца появилось острое лезвие. Полубог очертил по шее красную полосу. Он вскинул голову и с мерзким чавканьем раскрылся разруб. Хлынула кровь, попадая на пол, стены, даже на Энрико и Дьяволо. Совсем немного, ведь им удалось сбежать. Больше всего досталось Йошикаге. Кровь окрасила лицо и костюм. В ушах пищало, пол проваливался из-под ног. Щëголь судорожно дышал, не желая открывать глаза. Невыносимый металлический запах просачивался в нос, не давал дышать.       — Сначала убери свой страх передо мной, Йошикаге, — раздался голос Карса, будто из самого страшного кошмара. — А потом диктуй свои правила. Без каких-либо протестов. Следуйте за мной.       С трудом Кира открыл глаза и взглянул на свои окровавленные руки. Он попытался вытереть кровь с лица, но она только больше размазывалась. Как же хотелось побежать к воде, вымыть весь этот ужас. Яростно, чуть ли не до собственного мяса, смыть с лица чëртовую кровь проклятого чудовища.       Кто-то сильно хлопнул по плечу.       — Даже не думал, что такой, как ты, способен противостоять Карсу. Похвально, — ухмыльнулся Дьяволо и вальяжно направился к лестнице. — Кстати, на тебе кровь засохла.       — Что? — спросил щëголь. Но розоволосый уже ушёл.       Когда все добрались до второго этажа. Карс учинил тщательнейший осмотр присутствующих. Первой жертвой стал Энрико. Сверхчеловек так старательно обнюхивал его, что бедняга с ужасом молился, чтобы всë не переросло в сексуальные домогательства. Карс открыл Пуччи рот, впихивал пальцы и рассматривал каждый зуб на наличие кариеса.       — Выглядит как отбор проституток, — с тихим изумлением проговорил Дьяволо. Захотелось напиться и забыть эту отвратительную картину раз и навсегда. Или сменить глаза на новые. Либо залить их кислотой. Лучше остаться слепым, чем видеть подобное.       Раздался смешок.       — Что смешного? — обернулся розоволосый к источнику звука.       — Думаю, в этом отборе победителя даже искать не надо, — смеясь, отвечал ему Йошикаге.       Карс продолжал нарушать личные границы. Перейдя на волосы священника, он дотошно выискивал вшей и перхоть. Излишнее внимание выводило Энрико из себя. Гневный крик перекрывала гордость. Он крепко схватил Карса за руку, глядя на него тем же немым укором, что когда-то проворачивал над Дио.       — Вижу, тебе не нравится. Так и скажи. У тебя то язык есть, чего ж не пользуешься? — он с любопытством наклонил голову на бок.       Священник держался стойко. Ни один мускул на его лице не дрогнул. Молчаливое противостояние разразилась между ними. Энрико сдавил руку сверхчеловека.       Карс улыбнулся. Пуччи — единственный, кого полубог зауважал и к кому он наиболее благосклонен. Он — верная собачка, бегущая за тобой хвостом, и маленький ребёнок, внимающий каждому слову. Он — луковица, скрывающая за собой тёмную подноготную. Полубог, как создание любопытное, возжелал раскрывать его слой за слоем.       Собачья сторона Энрико привлекала больше всего. Страшна собака, которая молчит. Ведь невозможно угадать её намерений. Взгляд пронзает насквозь, оставляя боль, будто от укусов клыков. Полубог отступил.       — Могу поздравить тебя, Энрико. Проверка закончена. Ты самый чистый среди всех. А теперь, будь так добр, отпусти мою руку.       Пуччи вопросительно приподнял бровь, будто спрашивая: «Это всё?»       Полубог кивнул.       — Затем сверхчеловек перешёл к Дьяволо.       — Скажи честно, ты так нас на стойкость испытываешь? — нахально улыбнулся тот, складывая руки на груди. Карс не ответил. Он рассматривал того с ног до головы. Вид розоволосого был помятым, сравнимым с половой тряпкой или с бродячей грязной дворняжкой, не глодавшей даже кости. Сразу видно, помотало человека по скалистым склонам жизни. Но ничего страшного, думал тогда полубог, даже из такого заморыша можно сделать опрятного человека. Да и при всей своей скудности этот человечек тоже симпатизировал ему. В миг Карс грозно нахмурился, увидев засохшее нечто. Он силой притянул того за волосы, что бедняге пришлось удариться лицом об его мощную грудь.       — Ты мне нос сломать хочешь? — закричал розоволосый.       — Что это такое? — грозно вопрошал Карс, показывая грязную слипшуюся прядь. — Откуда тут сопли?       Йошикаге стоял как ни в чём не бывало, но внутри себя надеялся, что тайное не станет явным.       Дьяволо непонимающе посмотрел на полубога. Разглядев засохшую слизь, он поморщился.       — Что это, чëрт возьми, такое? — застыл розоволосый в раздумье. Тихий противный голосок раздался в голове. Сначала слова были непонятны, а потом нарастали, нарастали и нарастали.       — У кого-нибудь есть салфетка? У кого-нибудь есть салфетка? У кого-нибудь есть салфетка? — мерзотно повторялась одна и та же фраза. — Мне больше не нужна дурацкая салфетка! — ужаснейшим басом прозвучал чужой голос.       — Йошикаге! — грозно рявкнул Дьяволо. — Сраный ты ублюдок.       Кира неловко кашлянул в кулак.       — Я могу понять твою ненависть. Но у меня были на то свои причины, — щëголь держался спокойно. Он надеялся поскорее замять ситуацию. Но не из-за стыда, а во избежание лишних ссор, давящих на нервы. — Будь у кого-нибудь салфетка, то и не возникло подобного казуса.       — Я прибью тебя! — с громогласным криком Дьяволо ударил Киру под дых. Тяжело хрипя, щëголь опустился на колени.       — И кто тут ещё ублюдок? — сбивчивым голосом отвечал Йошикаге, сплëвывая слюну. — День точно не пройдет без происшествий.       Превозмогая адскую боль, он ринулся на розоволосого. Мужчины сцепились в драке, словно кошка с собакой, что даже Энрико не успел остановить их. Тяжело человеку растащить крутящийся клубок из тумаков, оскорблений и выдирания волос. Глядя на бойню, Карс тяжело вздохнул.       — Снова за старое. Как всегда, — прохрустев шеей, он вытащил Дьяволо.       — Отпусти! Я раскрашу лицо этой поганой твари. Пусть умоется и в своей крови! — не сдержавшись, розоволосый харкнул щëголю в лицо. — Arrogh»e merda! — рявкнул он на родном языке, но для всех слышалось «кусок дерьма»! — Лучше б Карс придушил тебя!       — Я тоже не против надрать тебе задницу, — прошипел Йошикаге. Его тут же схватил Энрико, оттаскивая назад.       — Не надо! Не уподобляйся ему, — сквозь зубы проговорил он. Карс со спокойным лицом открыл дверь ванной комнаты. Сделав небольшой манёвр, очутился внутри, швырнул баламута и закрыл дверь.       Розоволосый пытался встать, но ноги будто налились свинцом. В глазах резко темнело. Предметы двоились, троились, расходились волнами. Дьяволо поднялся, с трудом опираясь об бортики ванной. Чудилось, что ванная убежит от него на своих стальных ножках. Он боялся, что не успеет ухватиться за неё своими потными скользкими ладонями, потеряет опору, и тогда пол поглотит его.       — Что ты со мной сделал? — процедил Дьяволо, вглядываясь в размытый силуэт.       — Немножко отравил тебя, — полубог оставил между пальцами маленький промежуток. — Капельку. А то ты немного буйный.       — Ну ты и подонок! — несмотря на плывущий перед глазами пол, розоволосый решился и поплëлся к Карсу, желая отомстить.       Но вдруг…