𝐂𝐨𝐦𝐞 𝐀𝐬 𝐘𝐨𝐮 𝐀𝐫𝐞

Не надо помнить, не надо ждать.

Не надо верить, не надо лгать.

Не надо падать, не надо пить.

Не надо плакать, не надо жить.

Я ищу таких как я —

Сумасшедших и смешных,

Сумасшедших и больных.

А когда я их найду,

Мы уйдём от сюда прочь,

Мы уйдём от сюда в ночь.

Мы уйдём из зоопарка!

«Гражданская оборона»

      — А ну быстро прекратили буянить! — раздался пронзительный клич Карса, будто гром загрохотал в доме. Что Кира, что Энрико, что Дьяволо, что Дио — все как один замолкли. Человеческое трио пристыженно потупило взгляд. Только Дио раздосадованно ударил по подлокотнику, бормоча: «Вот сволочь, всю магию убил!»       — На колени! — приказал драчунам сверхчеловек. Дьяволо и Йошикаге поплелись в сторону Карса, усевшись рядом с ним.       Полубог театрально расправил руку, расплывшись в хищной улыбке:       — Ну что, Ди-и-ио, — сладко протянул он. — Твои мольбы были услышаны.              Не веря происходящему, Дио удивлённо смотрел на прародителя. Ко рту подступали слюни.       — Да неужели? — хихикнул вампир, по-детски довольный таким подарком.       Карс радостно хлопнул в ладони.       — Выбирай кого хочешь!       — Зачем напрягаться? Давай сразу двух, — вмешался Дьяволо.       Полубог улыбнулся ему: «Какой же ты странный, человечек. Никак не можешь определиться, жить тебе или не жить».       — Что? — не прекращая рыдать, Йошикаге вцепился Дьяволо за грудки. — Да как ты смеешь? То, что у тебя жизнь такая ничтожная, не означает, что у всех так! У меня есть планы на жизнь! Есть цель! Слышишь! — он тряс неформала, но тот даже не обращал на него внимания. Он пристально смотрел на главаря. О чëм он думал в этот момент? Гибель не пугала Дьяволо. Смерть — обыденность. Хотел своевольничать с главарём? Вполне себе. Только японец мешал, даже раздражал. В последние минуты розоволосый прокручивал события в этом чуднóм домишке. Осознание пришло быстро. Здесь он чувствовал: и злобу, и грусть, раздражение, адреналин, страх. Смеялся как не в себя. Дрянная компания пробудила в нëм эмоции. Дьяволо вздохнул, будто по-новому оживая.        Главарь подмигнул ему, замахиваясь лезвием, выросшим из руки, и остановился. Что-то будто мешало завершить начатое. Тёплая ностальгия по былой команде заставляла смотреть на присутствующих совсем по-иному.       Розоволосый взбалмошен и дерзок, но глубоко внутри запрятана непоколебимость. Йошикаге, несмотря на гнев, ревёт без умолку. Оба — словно две половины одного целого, верного друга и соратника Эйсидиси.       Карс обернулся в сторону Энрико. «Вамм», — проносится в голове. Что-то схожее читалось в них. Быть может, послушность или заметная строгость к себе? Преданность — их самая главная схожесть. Вамм был предан своим хозяевам до последнего вздоха. Так и Пуччи с самой первой встречи показал то же самое, кинувшись Дио в ноги. Хоть священник и дал слабину, возжелав перейти на сторону Карса, но сверхчеловек не винил его. Люди слабы и порочны, но будь Энрико пилларменом, то обязательно превзошёл Вамма. И если уж при жизни он боролся за свою честь и честь Дио, то вполне себе имеет право нарекаться Ваммом.        А что касается Дио? Вампир похож на бешеную собаку. Сразу видно — Сантана.       «Да что же это такое? — злился про себя Карс. — Как я могу быть жалобен к людям? Видите ли, тоска настигла, что я пальцем их тронуть не могу! А вампир? Он тоже входит в рацион! И каков итог? Вот почему не стоит заговаривать с добычей. — он вздохнул. — Я размяк. Какой же из меня авторитет, если не держу слово?» На ум пришла интересная идея. Полубог сразу захотел осуществить еë.       Энрико и Дио сидели в трепетном ожидании. Карс хитро улыбнулся им.       — Как же так! — театрально воскликнул он. — Совсем забыл спросить нашего достопочтенного гостя. Прошу прощения. Так давно не ел. Будто собака с цепи срываюсь! — захохотал он, подмигнув Дио, тот прыснул от злости. — Энрико, друг мой ненаглядный. Лишим жизни людей? Или хочешь помиловать?        — Да, что у тебя с башкой, Карс? — возникал Дио.       — А ну цыц! Не с тобой разговариваю! — прикрикнул на бастарда полубог и продолжил заискивать с Пуччи. — Не волнуйся, Энрико. Я не обижусь, если ты выберешь смиловаться над ними. Это выбор великодушного человека. Тем более, доброта спасëт мир.       Священник нахмурился. Карс понял, что попал в яблочко.       — Пуччи! — окликнул Дио. Но тот уже погрузился в раздумья: «У Бога есть собственный план — избавление от неверных. Чего ж противостоять ему? Они не нужны ни мне, ни моему Вознесению. Господь испытывает меня на твёрдость духа. Помилую нечестивых, предам Бога и окажусь на их месте». Безразлично глядя на осуждённых, Энрико вынес вердикт:        — Воздай им, Господи, по делам рук их. Пошли им помрачение сердца и проклятие Твоё на них. Преследуй их, Господи, гневом, и истреби их из Поднебесной.       Дьяволо захихикал:        — Ахеренная у нас компашка!       «Да какого! Ты же священник! Пастырь душ человеческих! — ругался про себя Карс. — Переходим к плану Б». Полубог схватил священника за шкирку и откинул в сторону Дьяволо и Киры. Дио выпрыгнул с кресла. Было бы живо сердце, давно бы клокотало от гнева. Вампир мог стерпеть каждую выходку прародителя, но не это.       — Да что же ты, сука, творишь! — взревел он.       — Как "что"? — усмехнулся сверхчеловек. — Исполняю твою просьбу. Пуччи тоже человек, наша пища. Так пусть и умирает вместе со всеми.       Энрико ни разу не шелохнулся. Он стойко ожидал развязки. Священник уверен, его судьба не завершится так просто. «Это испытание. Я обязательно выстою», — словно мантра зачитывалась мысль.       Карс продолжал давить на бастарда:       — Первое правило: «Никогда не привязывайся к пище».        — Энрико — мой друг. Я ни за что не дам тебе сожрать его! — Дио мельком глянул на Пуччи. Священник всем видом говорил ему: «Друг. Да? А что же ты так со мной поступаешь?» Вампир стыдливо отвернулся от него.       — Слышишь, Карс. Только подойдешь ко мне, и я намертво вцеплюсь тебе в глотку. Лучше закончим начатое, чем отдам его тебе.        — Хорошо, — полубог подошёл к Дио. Хоть он и чуть выше бастарда, но всë равно возвышался над ним. — Ну и? Закончим начатое? Или ты снова струсил, сосунок?       Брандо оскалился, обнажая острые клыки.       — Да ты что-то, сука, задумал. Я чую это, — тихо прорычал он.        — Молодчина. Правильно мыслишь, — злостно улыбнулся прародитель. — Знаешь, любое дерьмо можно решить дипломатией.       — Что ты задумал?       — Я оставлю твоего "арапа" только в том случае, если сохранишь жизнь остальным. Тут такое дельце. Я пообещал розоволосому приятелю, что убью всех и сразу.       Дио оттолкнул Карса.       — Оставь, — кинул он через плечо. — Сука! Сука! Сука! — с ужаснейшим воплем вампир набросился на кресло, ломая его до щепок. Карс злил. Карс уничтожал изнутри. Брандо разрывало от безысходности. Нечто в глубине души заставляло повиноваться ему.       — Ну... Всë прошло довольно гладко, — пожал плечами сверхчеловек. Он направился к бастарду, желая утихомирить. Не хватало, чтобы тот разломил к чертям весь дом.       Энрико перекрестился: «Я знал, что выживу». Он грозно оглянул неверных.       — Извините меня за дерзость, — обратился Пуччи к Карсу. — Но почему вы сохранили жизнь этим выродкам?       — Завались! — рявкнул Дьяволо.       Карс хмыкнул:        — На всë воля Божья.       — Но?       — Никаких "но", — закончил диалог сверхчеловек. — Аз есмь ваш царь и Бог. Благодарите, что сохранил вам жизнь, — обратился он ко всем.       Полубог хлопнул по плечу бастарда:        — Перевёл дух?        — Отвали от меня!       Карс с силой усадил того на диван.       — Сиди и не возникай, — сверхчеловек уселся рядом с Дио. — Эй, Энрико. А ну-ка! — он подозвал пальцем священника. Тот покорно направился к нему.       — Я всë ещё хочу узнать причину вашей милости над ними, — настаивал Пуччи.       — Неважно, — отмахнулся полубог.       — Ещё как важно. Надеюсь, в дальнейшем мы обсудим это. А пока, чем я могу услужить вам?        — Садись, — похлопал по седалищу полубог. Энрико примостился к божеству. Из-за того, что Карс и Дио довольно массивные, в углу оставалось мало места. Но он не возражал. В их компании намного лучше, даже несмотря на склоки с Дио.        — Я стал для тебя пустым местом? — подал голос вампир. Он хотел выдавить издёвку, показать им, что ему абсолютно насрать. Но боль не утаить. — Ты даже не спросил про мою рану.        — И про какую же? — изобразил интерес Пуччи. — Ах, ты про это! — он покрутил пальцем возле виска. — Я даже забыл про неë. Нет смысла переживать. Ты вампир, на тебе всë, как на собаке заживает.        — Ты всë ещё обижен на меня?        Священник замолчал.        — Прости меня, Энрико. Я виноват перед тобой. Во всëм... Абсолютно во всëм. Я должен быть милостивым к тебе. Видишь? Мне хватило гордости извиниться перед тобой, — обречённо взирал на друга вампир.        — Мир не изменится от твоих извинений, — возразил Энрико.        Что насчёт Карса? Телячьи нежности, слëзы, сопли и разборки были ему по боку. Но удивительные отношения между вампиром и человеком всколыхнули интерес. Их связывало тернистое прошлое. И нечто большее, именуемое симбиозом.       Когда крокодил раскрывает пасть, слетаются маленькие пташки и выклëвывают застрявшую между его зубами пищу. При этом опасный хищник не съедает их. Так же и здесь. Раз уж Дио огромный крокодил, то Энрико — маленькая птичка. Карсу удалось лицезреть только их ссору, но в дальнейшем хотелось и большего.       Стоит похвалить бастарда. У Карса есть один стереотип: каждый вампир, появившийся благодаря каменной маске, набрасывается на живое без раздумья. Агрессивное чудище, отринувшее человеческую суть. Удивительно! Дио тому исключение. Несмотря на адский голод и проверки, вампир умеет сдерживаться. Преобладает и другими эмоциями, помимо агрессии. Не обделëн и чувством совести. Дружба с Пуччи тому доказательство.        — Эй, вы! — свистнул Карс, подзывая Дьяволо и Йошикаге. — Что вы стоите столбом? Живо к ногам верными псами.        Когда "дружная" компания была в сборе, полубог промолвил:        — А теперь играем в «Раз, два, три, всякий замолчи»! — такую игру он устраивал в стародавние времена, когда Вамм и Сантана ещё были детьми. Дети по природе своей шумны и непоседливы. Только со временем ему с Эйсидиси удалось воспитать в Вамме воина. Суть игры донельзя проста: начинаешь шуметь — идëшь ночевать на улице, далеко от семейства. Если Карса не подводит память, всегда проигрывал Сантана. Но бывало, что вслед за всхлипывающим детёнышем уходил не менее огорчённый Эйсидиси. Так игра обучала детей и взрослых послушанию.        — Апчхи! — неожиданно чихнул Йошикаге. — Простите, пожалуйста, — хлюпал он носом. — У кого-нибудь есть салфетка? Увы, в карманах пусто.        — Может, убьëм его? — тихо спросил Дио.        — Я согласен, — подтвердил Дьяволо.        — Я тоже. Одно исключение можно сделать, — вторил им Энрико.        — Да что вы, чëрт возьми, за люди такие! — взъелся Кира. — Жалко, что ли, салфетку отдать? Человек чихнул — сразу убить. Где ваши манеры, в конце концов?        — Да заткнись ты! — закричали хором Дио, Дьяволо и Пуччи.  Карс тяжело выдохнул, положив руку на лоб: «Да что же вы как дети малые... »       — Слушай сюда внимательно, Йошикаге. Если ты хоть пикнешь, то я тут же выкину тебя на улицу, где твою костлявую тушку оглодают волки. Я об этом лично позабочусь. Понял меня?        — Понял, — огрызнулся Кира. — Мне больше не нужна дурацкая салфетка.       Незаметно ото всех щëголь по-быстрому вытер сопли об волосы Дьяволо.        В такой тишине они просидели от силы двадцать минут, пока Дио не разрушил еë.        Тишина — его верный друг и верный враг. Она была с ним при чтении книг, философских размышлениях о жизни за бокалом вина, в личных покоях и в созерцании ночной природы. И была губительна, когда он оставался один на один с собой в мрачной пучине. От того и окружал себя мельтешащими слугами.        Вампиру невмоготу сидеть рядом с Карсом и Энрико. Молчание, исходящее от них, давило на него. Будто они скооперировались, лишь бы унизить его.        Дио устало рассматривал треснутый потолок. В углу маленькая паутина. На ней паук, связывающий моль. Вампир решил сосредоточиться на этом, но членистоногий закончил быстрее.       Затем он наблюдал за огнëм. Ведь, как говорится: «Можно вечно смотреть, как горит огонь, и течёт вода...»       Брандо настраивался на очередные размышления, но лимерики не давали этого сделать. Словно гурьба озорных детишек шептала на ухо разные глупости. Например, вот это:   «Жил один старичок с кочергой, Говоривший: «В душе я другой». На вопрос: «А какой?» Он лишь дрыгал ногой И лупил всех подряд кочергой...» Пускай стишки и вызывали улыбку, но на ум приходили уж очень не вовремя.       Дио устало застонал:        — Мы будто ëбаная семейка на фотоплёнке.        Вслед за ним подал голос Энрико:        — А что мы, собственно, делаем?        — Ждëм, — ответил Карс.        Священник продолжал расспрашивать:        — А чего или кого?        — Коня, — выпалил полубог.        — Коня? — переспросили все.        — Да!        — А какого? — не унимался любопытный священник. «Неужели в Рай меня отправят на коне?» — затрепетал он. Энрико представил исполинского белоснежного коня с чудесными голубыми глазами. А чего стоит его грива из Млечного Пути! И вознесëт его конь в райские владения по дороге из лунного света.       — А у него будут бельма на глазах? — спросил Дьяволо. На ум пришла страшная худощавая лошадь с выступающими рëбрами. Вместо живого взгляда — мертвенная пустота. Она будто сошла с полотна Фюсли. Бывший дон не желал вглядываться в темноту дверного проёма, боясь столкнуться с этой чëртовой мордой.       — Я слышал, что в каких-то народах лошадь — символ смерти, — отозвался священник. Дьяволо сделал вид, что пропустил сказанное мимо ушей.       — Надеюсь, Троянский, — предположил Дио. — Если прикатят его к нашему дому вместе с греками в придачу, то я даже не против разбить пару-тройку голов. Куда лучше, чем терпеть эту нудятину!       — На кой чëрт нам нужен конь? — возмутился Йошикаге. — От них только дерьмом воняет. И срут они как не в себя. Кто-кто, а я не хочу марать ботинки в их кучах.       — Ты и сам как кучка говна, — парировал Дьяволо.       — От спидозной шлюхи и слышу, — усмехнулся Кира, поправляя галстук.       — Хочешь повторить? — розоволосый сжал кулаки.       — Чуть позже, — безынтересно ответил щëголь.       Энрико пнул Йошикаге по спине.       — Успокоились оба! Сейчас мы обсуждаем коня.       — Ха, — усмехнулся Дио. — Я, кажется, понял, какого коня ты придумал. Ну, — зевнул он, — Мы пустим его на мясо.       — Да как ты смеешь! — закричал священник.       Вампир отвлëкся от разговора и обернулся к Карсу. Полубог сидел нахохлившись. От него разило жаром, будто от огромного кострища. Из ноздрей палил пар. Вот-вот и он засвистит, словно нагретый чайник. Или, куда хуже — взорвётся.       — Смотри, не сгори, — подколол его Дио. — Когда конь прибудет? Надоело сидеть. Не хватало получить пролежней на заднице.       — Никакого коня не будет, — злостно пробубнил Карс.       — Что? — переспросили все.       — Я сказал. Никакого коня не будет!       Дио и Энрико дружно расстроились, Йошикаге обрадовался, что не придётся марать ботинки, а Дьяволо облегчённо выдохнул.       Больше всех огорчился священник. В душе погасла надежда. Лошади, эти умные и грациозные создания, нравились ему, от того вдвойне обиднее.       — Я глубоко уважаю вас, — опечаленно обратился к Карсу Энрико. — Но зачем лгать?       — Именно, — подтвердил Дио, со скучающим видом складывая руки на груди. — Была бы хоть какая-то веселуха. Честное слово, я готов вздëрнуться.       — Не получится, — вклинился розоволосый. — У тебя шея слишком массивная. Тут только верёвка от гарпуна поможет. Ну, тот, которым китов убивают, — он задиристо глянул на японца. Йошикаге нахмурился.       — А ты что, спец по самоубийствам? — рассмеялся Дио.       Дьяволо пожал плечами.       — Ну, можно и так сказать.       Карс изнемогал от ярости. Идиоты снова начали трепаться. Если хоть кто-то скажет ещё одно слово, то оно будет последней каплей.       — Карс только и умеет трепаться, — подал голос Йошикаге. — Вот обещал мне оторвать язык. Как видите, он на месте. Или скормить волкам. Но почему-то я всë ещё в тепле. Делайте выводы — ни коня, ни салфетки.       В миг Карс схватил Йошикаге за шею, сдавливая еë, словно огромный питон маленькую мышь. Все наблюдали за тем, как удлиняется его рука. Он прижал щëголя в угол, продолжая душить.              Кира сдавленно хрипел, чувствуя, как хрустела его шея. Как заканчивался доступ к кислороду. Лицо постепенно начинало синеть. Слëзы стекали по скулам, но даже плакать ему было больно. Ноги не касались земли. Йошикаге висел на своей импровизированной удавке. Теперь он по-настоящему на грани жизни и смерти.        Дио ударил Карса по плечу:        — Да что ты делаешь?        Голова Карса повернулась на все триста шестьдесят градусов. Сверхчеловек выпустил Йошикаге. Тот больно свалился на пол. Японец тяжело дышал, касался болезненных следов удушения. Хрипло скуля, он попятился в сторону угла. В темноте послышалось протяжное всхлипывание. Кира снова разрыдался, маниакально грызя ногти.        — Пиздец! — с тихим шоком произнёс Дьяволо.        Полубог смотрел на бастарда исподлобья. Он высунул язык, словно лягушка. Удлинённый острый отросток вцепился в глаз Дио, продвинул в глазнице, чуть ли не облизывая, и выкинул его оттуда. Око, будто йойо раскачивались на одном нерве, отскакивая от макушки Дьяволо. Стоило ему коснуться глаза рукой, как тот свалился и покатился в его сторону. Неформал смотрел на глаз, а глаз смотрел на него.       — Хы, — тупо улыбнулся розоволосый. Он положил глаз на ладонь с таким видом, будто ему приходилось чуть ли не каждый раз подбирать чужие глаза. — Кто глаз потерял? — он повернулся в сторону Дио и Карса.       — Мой, — ответил бугай с зияющей глазницей.       — Будь аккуратнее. Глаза не волосы, не отрастут, — нелепо пошутил неформал. «Что я, чëрт возьми, такое несу?» — стыдливо пронеслось в голове. Око успешно передано владельцу.       — Благодарю, — Дио подбросил его. С мерзким хлюпающим звуком оно возвратилось на прежнее место. Пуччи и Дьяволо скривились от отвращения.       — Ну что, кто-то из вас будет ещё возражать? — обратился к ним Карс. Дьяволо сделал вид, что закрыл рот на замок, а Пуччи нервно отмахивался. Им вполне достаточно увиденного.       — Да кто теперь уж будет возражать, — хмыкнул Дио. «Уловки для сосунков. Лишь бы мы прекратили буянить. Что же творится у тебя в голове? Ты ведь намного силён, уж я то чую», — добавил он про себя.       — Продолжаем ждать, — приказал Карс.       Кира, всхлипывая от боли, наблюдал за всеми. Выходить и попадаться кому-то на глаза он больше не желал. Слишком много унижений в свою сторону перетерпел. Щёголь всё ломал голову, почему так. Может ли быть, что это расправа над его деяниями? Кира был непобедим с Killer Queen и изуверствовал над женщинами, как мог. А сейчас всё будто возвращается бумерангом. Лучше слиться с тенью и выжидать. Но чего? Он и сам понятия не имел. Ждал со всеми. «Может у Карса тоже есть особый ритуал? И оставил нас в живых, лишь бы соблюсти его по должному времени? Почему никто не удосуживается спросить, чего мы ждём? Почему всё решили молчать в тряпку?» — задавался вопросами Йошикаге. Он потянулся к пальцам, желая сгрызть ногти. Зажмурившись, щёголь отпрянул от боли. Всё пальцы изгрызены до мяса. «Чëрт! Чëрт! Чëрт!» — ругался он про себя.       Сосательный рефлекс, вызванный стрессом, так и не прекращался. Кира начал посасывать большой палец. Он прикрыл глаза, мыча под нос детскую колыбельную.       Как и говорил щëголь, дальнейшие сорок минут все и впрямь молчали как рыбы. Никто не горел желанием расспрашивать Карса. Произошло множество событий, и каждому из них нужна передышка. Даже если кто-то задавался вопросом, то размышлял у себя в голове, не высказываясь Карсу. Квартет верил, что тот рано или поздно им всё расскажет.       — Час пробил, — произнёс Карс. — Пойдём, — он положил руку на плечо Энрико. Священник кивнул. Не торопясь, они направились в сторону выхода.       — И куда вы? — бесстрастно спросил Дио.       — Следи за ними в оба глаза. Попробуешь убить — столкнëшься с моей истинной сутью, — выдвигал требования полубог, прежде чем направиться на улицу.         — Как вежливо игнорировать вопр-о-осы, — саркастически протянул Дио.