Под масками

Она представляет собой высшую энергию,

которая может как разрушать, так и созидать,

символизируя цикл жизни и смерти.

 

***

        Стоя у дверей, Рам в последний раз оглядел комнату: закрытые окна; задёрнутые плотные синие шторы, не пропускающие внутрь ни толики света; свечи, дымящиеся в канделябре на столике. Абсолютную тишину прерывали лишь тихая мелодия дождя и мирное мурлыканье тигра, лежащего у изножья кровати.         Взгляд его упал на спящую на кровати девушку. Его брови медленно поползли вниз и сомкнулись на переносице. Руки непроизвольно сжались в кулаки, вспоминая, как он держал её хрупкое тело, как она дрожала, как сидела на кровати перед ним, пытаясь осознать всё произошедшее.         Он помнил взгляд лорда, когда притягивал её к себе ближе в успокаивающем жесте, пока они ехали обратно в его поместье. Он знал этот взгляд, потому что сам испытывал это чувство множество раз.         Де Клер если и не был влюблён в неё, то точно испытывал какие-то чувства. Как и сам Дубей, но он не мог ничего сделать. Ему оставалось только стоять и смотреть, как та, к кому у него зарождались странные, непонятные даже ему самому чувства, выходит замуж за другого, сгорая от ревности.         Дверь за брахманом тихо закрылась, выпуская его из объятий тьмы, царящей в покоях госпожи Шарма.         — Как она? — выпалил Кристиан, всё это время выхаживающий туда-сюда у дверей комнаты, не в силах найти себе место и успокоить беснующиеся мысли.       Он был категорически против того, чтобы оставлять Деви наедине с Дубеем, но Камал убедил его, настояв на том, что он — брахман и точно знает, что делать. Хуже уже точно не будет.         Его обеспокоенный взгляд заметался по лицу Рама. Под глазами лорда залегли тёмные круги, а плечи осунулись. Бессонная ночь давала о себе знать, а боль за состояние невесты бурлила внутри словно неистовый горный ручей, такая же неуправляемая, не поддающаяся контролю.         — Как человек на грани истерики, — почти выплюнул Дубей, даже не удосужившись обратить на де Клера внимание.         Он медленно прошёлся взглядом по остальным членам делегации, которые переживали за состояние драгоценной госпожи не меньше двух мужчин. Маски напускного спокойствия, которые они все старались сохранять по пути в поместье лорда, теперь спали, открывая вид на истинные эмоции каждого из них.         — Если бы не этот приём, то переживать и не пришлось бы, — сквозь зубы добавил Рам.         — Прекратите хамить мне, господин Дубей, — отрезал лорд, окидывая мужчину испепеляющим взглядом. — Сейчас никому из нас не выгоден конфликт.         Рам замолчал, на секунду задумавшись и отстранено посмотрел куда-то в сторону.         — Лорд де Клер прав, — вставил реплику господин Рай, желая разрядить обстановку между двумя мужчинами, которую уже успели уловить все присутствующие. — Ссоры нас сейчас до добра не доведут.         Словно два соперничавших за место во главе прайда льва, они готовы были одними только взглядами перегрызть друг другу глотки. Оба любили одну девушку, и оба считали, что достойны её любви.         Рам тяжело вздохнул, но гнев его не утих. Хоть лицо не отражало всего, что он испытывал, но эмоции всё равно брали над ним верх, не позволяя ему воспринимать слова Кристиана спокойно.         Последний в свою очередь, сохраняя хладнокровие, тоже чувствовал, как его собственные эмоции бушевали на грани между негодованием и тревогой. Он давно понял, что с Дивией происходило что-то, не поддающееся никаким разумным объяснениям. Сначала убийство одного из наёмников в лесу, теперь — Клара. И если убийство первого он оправдывал самозащитой, то сказать, что "англичанку Деви убила только потому, что та её раздражала", звучало совершенно не убедительно. Да и убила ли она её на самом деле ещё предстояло доказать. Сам Кристиан чувствовал, что за всем этим стояло что-то иное.         Оглядев лица господ вокруг, он понял, что они и не знали о произошедшем в лесу, иначе переживали бы за драгоценную госпожу вдвойне сильнее. Возможно, оно было и к лучшему.       Лорд кивнул своим мыслям, надавливая на переносицу двумя пальцами. Сердце сжималось от беспокойства. Сейчас вопросы «почему» должны были волновать его меньше всего.         — Господин Дубей, — сказал Кристиан, шагнув навстречу брахману, — прошу вас, не усложняйте ситуацию. Мы все стремимся к одному — разобраться в ситуации. Наши разногласия не помогут госпоже Шарма.         — Ваши успокаивающие речи тоже ей не помогут, — закатив глаза на реплику лорда, ответил Рам.         — Но это в моей власти, — парировал де Клер. — И поверьте мне, я сделаю всё, чтобы защитить мою невесту.       — В вашей власти? — злобно усмехнулся Дубей. — Судя по разговорам, которые велись на приёме, в вашу власть никто не верит.       Кристиан нервно скрипнул зубами. Ещё шаг вперёд, и, не желая больше сдерживаться, он прижал брахмана к холодной стене, схватив того за ткань на груди. Мгновение застыло — в коридоре воцарилось гнетущее молчание.       Рам, испытывающий удивление с примесью лёгкого испуга, попытался не показывать этого и сохранить невозмутимость. Лорд смотрел ему в глаза, в которых отчётливо можно разглядеть гнев и ещё что-то, отдалённо напоминающее боль.       — Рам! Успокойся!       — Лорд де Клер!       Прожигая друг друга взглядами под удивлённые взоры всех остальных, никто и не заметил отсутствие ещё одного индийского гостя.  

Неделю спустя...

        Хартфордшир был окутан мягким туманом, словно покрывалом из лёгкой шерсти. Утренние часы приносили с собой холодный воздух, который пронизывал до самых костей. Деревья, сбросившие листву, стояли как молчаливые стражи в серых и коричневых тонах, а их голые ветви, подобно изломанным рукам, тянулись к угрюмому небу. На лужайках остатки тумана обвивали землю, придавая ей мистический вид. С улицы доносилось лишь лёгкое шуршание опавших листьев под ногами, а в воздухе витал запах влажной земли и гниющей листвы.         С каждым днём атмосфера становилась более суровой. Ветер усиливался, обдавая холодом, а небо превращалось в низкое свинцовое полотно, иногда прерываемое мелкими дождями, словно слезами осени. Дни короткие, освещённые лишь тусклым светом солнца, которое все реже радовало своими лучами. В это время года деревни в округе, с их ухоженными садами и маленькими домиками, казались особенно уютными, из окон выглядывали тёплые огоньки.         Графство медленно преображалось в нечто особенное. Зима постепенно прокладывала себе дорогу, и в воздухе начинал ощущаться холодный, но свежий привкус снега. Ночные морозы покрывали землю тонким слоем инея, который сверкал при первом свете зари, словно невидимый художник разрисовал мир серебристыми узорами. Ближайшие города, окутанные этим волшебным настроением, словно становились частью сказки. Дым из труб поднимался к небесам, наполняя воздух ароматом жжёных дров и горячего чая.         Уже не кажущиеся такими гнетущими, тяжёлые облака все ещё нависающие над головой несли в себе предвестие чего-то нового и светлого. Хартфордшир в этот период словно дремал, готовясь к пробуждению под снежным покровом.         Эти дни были особенными для всех, кроме Дивии, которая уже не первый раз просыпалась среди ночи от мучивших её и без того расшатанное состояние кошмаров. Испуганные и отчасти зловещие лица гостей преследовали её уже не первую ночь, не давая выспаться.         Всего одна неделя успела принести ей столько "красочных" событий: после смерти Клары почти каждый день в поместье к лорду наведывались гости в виде английских офицеров. Они не торопились с обвинениями, прикрывая истинную цель своих визитов расспросами и желанием узнать, кто и что мог видеть в тот вечер. И хоть пока что Кристиану удавалось успешно выпроваживать их, Деви знала — долго бегать не получится: по их репликам и взглядам можно было понять, что это вопрос времени, когда они придут с приказом о её немедленном аресте и закуют в цепи. Даже защита такого влиятельного человека, как лорда де Клера, в один момент могла рухнуть.         Сегодня сил не было даже для того, чтобы подняться с постели и спуститься к завтраку. Всё это время она не выходила из поместья, бродя по коридорам словно потерянный призрак, пугая своим внешним видом всех, в особенности слуг, миссис Батлер и Сарасвати. Хотя последняя и сама не выглядела как после посещения сведана. Их редкие беседы в гостиной или в спальне в перерывах между визитами и расспросами офицеров, стали для неё отдушиной. Они делились наболевшим и, как истинные подруги, пытались поддержать друг друга: обе не знали, что с ними происходит, оттого страшились этого.         Деви доверяла Сарасвати, но знала, что у них обеих есть секреты друг от друга. Младшая Басу не говорила ей о том, что происходит между ней и брахманами, а также умалчивала и о своих делах с Палачом. Да и сама Дивия не была с ней до конца честна. Во-первых, о том, что Клара была не первой жертвой странных приступов гнева драгоценной госпожи она не спешила рассказывать. Ярко-зелёные глаза до сих пор не давали ей покоя, являясь в самых страшных кошмарах.         Во-вторых, об их договоре с Рамом. Как бы они втроём не пытались делать вид, что ничего не происходит, госпожа Шарма отчётливо видела, насколько ухудшились отношения между младшими наследниками двух главенствующих семей. Оба относились друг к другу с особым подозрением. А сама госпожа Шарма металась между ними двумя, как волчок.         А в-третьих, об их отношениях с лордом. Не могла она сказать, что влюбилась в человека, который служил дюжине проводником к пьедесталу, а также орудием для свержения английской власти.         Как не могла рассказать и самому Кристиану об истинной причине их брака. Хотя понимала, что долго скрывать это не получится даже у неё. Когда-нибудь, дюжина отдаст приказ, и тогда перед Деви встанет выбор: послушаться их и сделать, как они хотят, или пойти против близких и друзей и встать на сторону возлюбленного. Всё было бы гораздо проще, если бы она решилась рассказать ему всё до того, как дело зайдёт так далеко, но страх того, что он разочаруется, откажется от неё или вовсе убьёт за предательство, был сильнее неё.         Редкие визиты Рама и разговоры с Эритом в гостиной тоже приносили мало радости. Оба были не в духе, но всеми силами пытались поддержать госпожу Шарма, хоть у самих было проблем немерено.         Но укрытием от всех проблем и забот для неё стал именно Кристиан, который несмотря на то, что мало присутствовал последнюю неделю в поместье, разбираясь с произошедшим и иными насущными делами, уделял своей невесте всё своё свободное время. Они подолгу сидели в гостиной за чашкой чая, общаясь обо всём и ни о чём одновременно, иногда выходили на террасу, чтобы почитать, но чаще всего делали это в его кабинете у камина, поскольку там было теплее. На прогулки выходить не было никакого желания, да и погода к ним не располагала, но лорд и не настаивал.       Они не говорили о произошедшем, он не спрашивал её, она — не начинала этот диалог. Знала, что однажды всё равно придётся, но пока что просто наслаждалась его немой поддержкой.       Как и в этот раз, на её столике в вазе каждое утро появлялся новый букет ярко-красных ароматных роз. Дивии безумно хотелось знать, где он их берёт в такую-то погоду, но никогда не узнавала. Пусть лучше это останется для неё ещё одной его маленькой тайной.         Стук в дверь заставил её вздрогнуть и резко принять сидячее положение, прикрываясь одеялом. Госпоже её уровня и статуса не полагалось, чтобы кто-то посторонний видел её в одной ночной сорочке.         Услышав разрешение войти, дверь медленно отворилась. За ней показалось щуплая фигурка Лидии, что нервно переминаясь с ноги на ногу, вошла в покои невесты лорда, запирая за собой дверь. После того, как новость о том, что Деви — возможная убийца леди Суинфорд, слуги стали её бояться, показывая это нежеланием заводить с ней разговоры и подолгу оставаться с ней наедине.       Госпожа Шарма вопросительно вздёрнула бровь. Немой вопрос повис в воздухе, но пришедшая служанка не сильно спешила говорить, зачем явилась.         — Что случилось, Лидия? — опустив формальности и приветствия, наконец озвучила свой вопрос девушка.         — Милорд отправил меня поинтересоваться, не нуждаетесь ли вы в чём-то, — тихо, дрожащим голосом произнесла служанка, которая сегодня выглядела ещё более бледной, чем обычно. — Вы сегодня не спустились к завтраку.         — Лорд де Клер сам не зайдёт?       Деви слегка удивилась, ведь за эти дни у них, вроде как, сложилась своего рода традиция: каждое утро, перед тем как отправляться по делам или приступать к работе, Кристиан навещал её, чтобы справиться о её самочувствии. В обеденном зале за завтраком при всех этого делать не хотелось, слишком уж интимными были эти сцены, точно не для лишних глаз.         — Нет, мисс Шарма, — Лидия слегка качнула головой из стороны в сторону. — Милорда срочно вызвали в Хартфорд по делам и он уехал, но перед этим велел мне вас проведать.         Деви покачала головой, примерно представляя из-за чего и кому он мог понадобиться в такую рань. Это было уже не в первый раз, когда главный инспектор, заправляющий английской полицией в графстве, вызывал его к себе для очередного допроса. Единственное, чего она никак не могла понять, так это того, почему Кристиан срывался с места по первому их требованию? Вроде как лорд, уважаемый и почитаемы в обществе человек, так ещё и в должности генерал-губернатора, а вёл себя как собачка на побегушках.         От этих мыслей Деви и не заметила, как вопрос сам слетел с её губ:         — Да, ты можешь мне кое в чём помочь, — отбрасывая в сторону одеяло, она спрыгнула с постели, накидывая на плечи халат. — Скажи, какой лорд де Клер на самом деле?         Вопрос ввёл служанку в ступор. Она встала как вкопанная, не зная, как и что ответить. Несколько секунда помявшись на месте, она закусила губу и произнесла:         — Я вас не понимаю, мисс Шарма, — нехотя призналась Лидия. — Вы хотите узнать о том, какой у милорда характер?       — Я хочу узнать какой он на самом деле, — Деви встала напротив горничной, скрестив руки на груди. — В Бенгалии его все боятся, потому что он генерал-губернатор, второй человек после императрицы Индии, а какой он в душе?       — Простите, мисс Шарма, но на этот вопрос никто не знает ответа, разве что семья милорда, — пожала плечи девушка, явно сторонясь встречаться взглядом с госпожой. — Но и те не знают его настолько хорошо.       — Не слишком хорошие отношения с родственниками? — Дивия вопросительно выгнула бровь, в душе задаваясь вопросом, почему обычно служанка охотно с ней сплетничала, а сегодня ей приходиться из неё всё клешнями вытягивать.       — В обществе ходят разные мнения о нём, — оставляя её вопрос без ответа, сказала Лидия. — Но большинство из окружения милорда думают, что он слишком мягкий и сердобольный.         — Кристиан? Мягкий? Сердобольный? — глаза госпожи округлились, становясь похожими на пару чайных блюд. — Мы точно сейчас про одного и того же лорда говорим?         — Видно, вы не прислушивались к сплетням на приёме, мисс Шарма, — подметила Лидия, заставляя и саму Деви задуматься.         А ведь она была права: весь вечер гости шептались у них за спинами, но вслушиваться в грязные разговоры у неё не было никакого желания. Дивия не приветствовала сплетни и в своём собственном поместье, и в поместье лорда, ругая слуг при каждом удобном случае. Она примерно представляла, что говорили о Кристиане его собственные люди, а уж о том, что говорили чужие и думать не хотелось. Но одно было ясно точно — слухи были не самые радужные.       Госпожа Шарма успела познакомиться с маркизом Кёрзоном, который, как и заверяла её Диана, был явным сторонником наладить контакт с Индией и совершенно точно разделял политические и общественные позиции Кристиана. Но что говорить об остальных? Родная сестра уж точно не стала бы говорить о лорде какие-либо гадости, уважая брата, и совершенно точно успев на собственной шкуре испытать его истинный характер. Как и Офелия Добене, хорошо знакомая с методами правления лорда ещё со времён пребывания в Калькутте. Да и портить отношения с такой грозной девушкой, как Маргарет не стала бы.         Кроме них и четы Суинфорд, которые уже достаточно доходчиво обозначили свои позиции по отношению к Кристиану и индийской диаспоре, ей так и не довелось познакомиться и пообщаться ни с кем из английской элиты поближе. Это и правда наталкивало на определённые мысли относительно их перешёптываний в адрес молодого лорда. Тем более те разговоры, которые вели дамы в поместье Бернарда о персоне Деви, сразу должны были сказать ей о том, что и о её женихе они думали в не менее "изысканном" ключе, хоть и падали в обмороки от одного его вида.         "Лицемерки".         — Многие считают решение милорда жениться на девушке из индийского общества — признаком дурного тона, — продолжила Лидия, замечая, что пауза в разговоре затянулась.         Лидия была любительницей сплетен, и хоть Дивия не была сторонником её попыток обсудить своего жениха, сейчас она останавливать её не стала. Уж больно ей хотелось послушать, что же на самом деле думают английские аристократы об их союзе.         — Поговаривают, что милорд просто не смог выбрать какого-то своего статуса, раз позарился на дикарку.         Такое высказывание злило ещё больше. Своего статуса? Деви более чем подходила Кристиану по статусу. Госпожа третьего по значимости рода Западной Бенгалии не могла ему не подходить. Совсем уж верхом наглости было только если бы лорд попросил в жёны одну из двойняшек Басу.         — Выбирай выражения, Лидия, — осекла её за грубое высказывание госпожа Шарма.         — Прошу прощения, — она снова опустила взгляд в пол, комкая в руках фартук. — Решение привести с собой на приём мистера Басу тоже повлияло, вызвав ещё большее негодование в обществе.         Деви показательно закатила глаза. Ну конечно, Палач. Человек, который перебил ни один десяток англичан во времена восстаний и войн, успел хорошенько помозолить глаза английской свите. Можно было догадаться. Хоть дело о его преступлениях было закрыто ещё предыдущим генерал-губернатором, ненависть англичан от этого только возросла. Все считали, что Доран Басу слишком легко отделался, и его место если не на эшафоте, то хотя бы в тюрьме.         Деви ухмыльнулась, про себя отметив, что слуги явно знали толк в сплетнях. Нигде она не услышала бы столько откровений, сколько дала ей простая беседа с горничной.         — Это и есть причина, по которой лорда считают таким безобидным? — кажется, именно такая формулировка подходила больше всего: Кристиан не был ни мягким, ни сердобольным, но почему-то слухи опровергать не торопился.         — Не совсем, мисс Шарма, — робко протянула в ответ Лидия. — Строго между нами, думаю, что это обычная человеческая зависть. Многие не понимают решения милорда и не хотят их принимать, считая, что он поступает как обычный человек, а не как генерал-губернатор. Но он очень уважаем самой Её Величеством Королевой Викторией, и тем, кто его презирают просто не остаётся ничего, кроме как смириться.       Деви кивнула. Она знала из рассказов Камала, что генерал-губернатором нельзя было стать так просто. Для этого нужно было ни один год верно служить на благо Британской империи. На такие высокие должности выбирали только людей с безупречным послужным списком: политиков, судей или военных. Не сложно было догадаться, что лорд де Клер был слишком молод для того, чтобы занимать пост судьи при Верховном суде Британии. А вот в том, что он был видным политиком и служил в английских войсках она не сомневалась. И его награда, которую он показательно надел на этот торжественный приём, доказывала это. Никто в здравом уме не присвоил бы Высочайший орден Звезды Индии недостойному и слабохарактерному человеку.         — Я поняла, — выставив руку вперёд, прервала её Дивия.       На людях безобидная овечка, но с волчьими клыками и кинжалом за пазухой. Вот, что значило быть на вершине пьедестала: тебя боятся, но одновременно с этим смеют выказывать неуважение, и даже ненавидят за ту власть, что досталась тебе. Ведь в то, что ты способен удержать в руках эту самую власть никто не верит.         «Хитро придумано, мой лорд. Заставить всех поверить в то, что ты и мухи не обидишь, а самому восседать на троне и смотреть, как все, кто за глаза называют тебя трусом и размазнёй, валяются у твоих ног, не в силах идти против тебя».         Деви улыбнулась. Такой подход к делу ей определённо нравился, но оттого приводил в ужас. Какие ещё козыри держал в рукаве Кристиан де Клер? И что мог сделать с тем, кто всё таки решится выступить против него?         От последней мысли она нервно сглотнула. Дюжина, судя по их планам, совсем не имела представления, с кем они решили тягаться. Страх того, что Кристиан с ней сделает, узнав о её предательстве рос в геометрической прогрессии. Медлить явно не стоило. Пусть лучше он узнает это от неё сейчас, чем тогда, когда придёт время исполнять приказы Видии.         — Я могу ещё чем-то помочь, мисс Шарма? — вновь вырывая её из размышлений, подала голос Лидия.         — Можешь, — подходя к шкафу, чтобы переодеться, сказала Деви. — Помнишь, неделей ранее ты разбудила меня из-за того, что лорд де Клер разругался с лордом Суинфордом?         — Такое трудно забыть, мисс Шарма, — ответила горничная, в её голосе явно слышалась улыбка. Видимо, мысль о том, что этот надменный аристократ получил по заслугам, нравилась ей ничуть ни меньше, чем всем остальным.         — Ты знаешь истинную причину их ссоры? — Деви бросила внимательный взгляд через плечо и прищурилась, наблюдая за переменами на лице девушки.         Перестав улыбаться, служанка нервно сглотнула и поджала губы. Явно знала, но говорить не хотела.         Её глаза забегали по комнате от волнения. Деви нутром ощутила её тревогу и страх. Вот он, тот момент, когда ещё один ничтожный клочок правды может открыться, выползти как змея из потайного логова, пролив свет на ситуацию между двумя мужчинами.       Одной из девушек хотелось провалиться сквозь землю оттого, что подслушала конфиденциальный разговор своего господина, другой — подтвердить слова Клары, сказанные ею перед смертью. Отчего-то хотелось верить, что англичанка соврала. Во всём, что тогда сказала.         — Мне жаль, что я подслушала, мисс Шарма, — утопая в извинениях, пыталась оправдаться девушка.         — Меня не интересует, подслушала ты или нет, — покачала головой Деви, упирая руки в бока. — Меня интересует причина.         — Почему я подслушала?         — Почему лорд де Клер избил лорда Суинфорда, — сквозь зубы зло прошипела Дивия, стараясь собрать в кулак последние крупицы своего терпения.         — Ваш подручный сказал милорду, что лорд Суинфорд осмелился заискивать перед вами когда вы остались наедине перед ужином, — подбирая подходящие слова, стараясь не употреблять громких высказываний, поведала Лидия.         Госпожу Шарма пробило с ног до головы табуном мурашек, словно молния ударила в дерево во время грозы. Значит Клара не соврала. Архат правда рассказал Кристиану, что Бернард пытался домогаться её. Если все слухи о бывшей невесте Кристиана и том, по какой причине закончились их отношения, были правдой, тогда Деви даже слишком хорошо понимала реакцию своего жениха.         Лидия, поняв, что сказала слишком много лишнего, смутилась и быстро потянулась к фартуку, пытаясь скрыть нервные жесты.       — И ещё кое-что, — не унималась Деви, желание знать правду превышало доводы разума. — Ты знаешь, что произошло с первой невестой лорда де Клера?         — Увы, мисс Шарма, этого не знает никто. Он разорвал помолвку, а вскоре леди Говард просто исчезла.         — Леди Говард? — переспросила Деви.         — Да, леди Агнес Изабель Говард, так звали первую невесту милорда, — кивнув, подтвердила свои слова Лидия. — Но о ней я многого не знаю.         Дальше диалог не шёл. Немного помолчав, блуждая в своих мыслях, госпожа Шарма попросила горничную помочь ей с выбором наряда. Та, явно радуясь смене обстановки, коротко кивнула. Несколько минут и вот она уже облачилась в лёгкое струящееся чайное платье мятного цвета и не без помощи заплела волосы в длинную косу, фиксируя их лентой-бантиком.         Ещё раз поинтересовавшись у невесты лорда не нужна ли ей больше помощь, Лидия удалилась.       Оставшись наедине, Деви ещё долго смотрела на своё отражение в зеркале. Подойдя к нему, она прикоснулась рукой в своему лицу, пальцем очерчивая линию скул, подбородка, спускаясь ниже к ключицам и линии груди. Была ли это всё та же Деви, какой она была до перерождения? Точно нет. Изменилось ли в ней что-то? Определённо. В груди появилось странное ощущение, нечто пугающее, нечеловеческое разрасталось с каждым днём. Она опустила руку себе на грудь, вслушиваясь в биение сердца. Хотелось разобраться во всём, что с ней происходило, пока ещё кто-нибудь не стал жертвой воли Махакали. И, возможно, единственным, кто мог ей помочь — был Рам Дубей. Они заключили договор, пообещав сотрудничать. Кому, как ни ему она могла доверить свою тайну и спросить совета?         Было решено направиться на поиски брахмана прямо сейчас.         Она шла по уже заученному маршруту, пролетая мимо дверей спален и гостиных. Мужчина никогда не изменял себе, предпочитая одиночество компании облепивших со всех сторон служанок и других жителей поместья. И такое место было: в другом крыле была старая захламлённая библиотека, которой мало кто пользовался. Идеальное место для такого нелюдимого человека, как Рам.         Мысли о том, что произошло в тот вечер по-прежнему мучили её, с особым остервенением разрывая на мелкие куски остатки разума и самообладания. От осознания того, что она сделала хотелось зажаться в угол, вырваться себе все волосы и вскрыть черепную коробку. Чувство вины, стыд, разочарование, гнев и неприязнь по отношению к самой себе — всё это смешалось в её душе.         Почему она? Откуда столько внимание от самой Махадеви Кали к ней? Она не была из рода брахманов, в ней не текла кровь богини, но Она почему-то была заинтересована именно в ней. Это пугало, но одновременно с этим подогревало интерес.         Погружённая в свои думы, Деви и не заметила, как из-за поворота вышли миссис Батлер со служанкой. Она столкнулась с экономкой нос к носу, выбивая у той из рук стопку писем и какую-то другую мукулатуру. Вместе с ними со звоном упала связка ключей.       Девушка повалилась на пол следом, потирая ушибленный бок. Экономка ахнула от удивления, а горничная, что шла с ней рука об руку подскочила и сразу же стала собирать упавшие документы, пока миссис Батлер, чудом не упавшая, помогала Дивии подняться на ноги, утопая в извинениях.       — Что вы, миссис Батлер, — отмахнулась она, вставая на ноги. — Это мне нужно просить прощения. Я совсем не посмотрела, куда шла.       — Надеюсь, вы ничего себе не ушибли, мисс Шарма, — слишком очаровательным голоском прощебетала миссис Батлер, осматривая Деви с ног до головы.       — Уверяю вас, я в полном порядке, — в подтверждение своих слов, она улыбнулась самой очаровательной улыбкой, на которую только была способна.       Экономка облегчённо выдохнула, с благодарностью принимая из рук горничной упавшие на пол бумаги. Деви тоже подняла на неё глаза. Улыбка на лице сменилась шоком. Бледная кожа, тёмные волосы, карие глаза. Это была она. Та самая служанка, что о чём-то шепталась с Бернардом в саду, пока Деви с Кристианом придавались любви прямо над их головами.       — Вы куда-то торопитесь, мисс Шарма? — спросила миссис Батлер, пересчитывая письма, чтобы ни одно не потерялось.       Деви ответила не сразу, ещё несколько секунд сверля взглядом девушку. Та стушевалась под её взглядом, явно не понимаю, чем могла привлечь к себе столь пристальное внимание от невесты лорда.       — Я ищу господина Дубея, — сказала Дивия, продолжая всматриваться в лицо служанки.       — Он занимает библиотеку в соседнем крыле, как и все предыдущие дни, — закатив глаза, явно недовольная подсказала женщина, а затем обратилась к девушке. — Мэри, идём, нам нужно спешить и сделать все дела, пока милорд не вернулся.       Девушка кивнула, затем сделала небольшой реверанс для Дивии, побаиваясь её также, как и все остальные слуги, и особо торопливо ушла следом за экономкой. Она и не знала, что в ту ночь Деви видела её.       Госпожа Шарма ещё несколько минут смотрела им вслед, хмурясь, а затем поспешила к своей изначальной цели.       "Мэри, значит".       Навалившись всем весом, отворив массивные двери библиотеки, Деви прошлась взглядом по помещению. Дубей сидел на одном из диванчиков, умиротворённо запрокинув голову назад. Повязка была снята, а глаза его — закрыты.         Стараясь не нарушать тишину этого места, Деви осторожно прошлась вглубь библиотеки, опускаясь в кресло напротив мужчины. Осторожно подобрав под себя юбку, она сложила руки на коленях, выжидая, когда же он заметит её присутствие.         — Так и будешь молчать? — небрежно бросил брахман, ехидно ухмыляясь, но глаза не спешил открывать, словно нутром почувствовал, кто пришёл. — Или в тишине тебе больше нравится наблюдать за спящими людьми?         — Я не часто этим занимаюсь, — ухмыльнувшись в ответ, приняла эстафету Деви, вспоминая их встречу в Калигхате пять лет назад, как будто эти воспоминания были способны успокоить рой мыслей в её голове. — В основном, блюду только за тобой.         — И как, нравится то, что видишь? — подняв голову и устремив на неё взор разноцветных глаз, спросил Рам, продолжая ухмыляться.         — Если отвечу "да", что-то произойдёт?         — Возможно я больше заинтересуюсь в причине твоего визита, — протянул он, расслабленно устроившись на диване: рука мягко легла на спинку, поддерживая голову, а пальцы слегка прикасались к виску, создавая непринуждённый, почти ленивый вид.         — Тогда мне очень нравится вид твоей развалившейся на этом изысканном диване туши, — скрещивая пальцы и закидывая ногу на ногу, лукаво протянула Деви.         Вслед за её комментарием послышался бархатистый заливистый смех, содрогающий тишину комнаты, уносящийся далеко за её пределы по коридорам поместья. Девушка тоже заметно расслабилась. Обстановка располагала к задушевным разговорам.         — Угодила, — хмыкнув, кивнул Рам. — Рассказывай, что привело тебя ко мне.         — Проблемы, Рам...         — Снова проблемы? — на этот раз недовольно вздохнув, удостоверился он. — Мы можем говорить хоть о чём-нибудь, кроме проблем?         — Сможем, когда ты поможешь мне разобраться в том, что происходит, — сжав похолодевшие ладони в кулаки, прищурилась Деви.         — А что происходит? — наигранно удивившись, поддался чуть вперёд Дубей.         — Прекрати, ты прекрасно знаешь, о чём я, — прошипела Дивия. — Не притворяйся, что не понимаешь — в убийстве Клары винов...         Не медля ни секунды, Рам буквально налетел на неё, закрывая рот рукой. Под озадаченный и растерянный взгляд девушки, он приложил палец к своим губам, приказывая молчать.         Его рука опустилась и они синхронно посмотрели в одну сторону. В глубине коридора послышались тихие шаги.         — Любой, кто услышит тебя, посчитает это за признание вины и тут же сообщит кому надо, — шёпотом добавил Дубей, усаживаясь обратно на диван. — И тогда никто тебя не спасёт.         Как только шаги стихли, Деви, до этого, кажется, задерживая дыхание, смогла с облегчением выдохнуть.         — Мы либо очень везучие, либо судьба над нами насмехается, — добавил чуть громче мужчина. — Пока что никто не пришёл по твою душу, потому что у них просто-напросто нет никаких доказательств твоей вины. Никто не видел как Клара вышла на балкон, как говорила с тобой и как ты её столкнула, все видели только то, что она лежала внизу уже мёртвая. В конце концов, де Клер тоже на твоей стороне и охотно защищает. Но продолжишь так неосторожно разбрасываться словами и точно накликаешь беду.         Деви понимала, как опасно было говорить об этом в стенах библиотеки, пусть они и были наедине. Слухи здесь расползались быстрее, чем лесной пожар в самую знойную летнюю погоду. Каждое слово, произнесённое даже шёпотом, могло превратиться в громкий крик, достигнув ушей не только слуг, но и тех, кто занимал более высокие позиции, словно у дверей и окон поместья были свои уши.         — Поговорим в другом месте, — метнув взгляд на окно за своей спиной, бросил Рам.         Поднимаясь с места и прихватив с собой повязку с маленького столика, он без лишних слов направился к выходу из библиотеки. Помедлив, Дивия направилась следом, поняв его без слов. Он был прав, — на улице было меньше шансов, что лишние уши услышат их разговор.         Быстро дойдя до своей комнаты, она на ходу бросила Лидии, что хотела бы выйти прогуляться. Не задавая лишних вопросов, служанка ушла, вернувшись через несколько минут с грудой тёплой одежды.         Бордовое платье из бархата и шёлка было многослойным и, что уж грех таить, практически неподъемным, но оттого не менее тёплым, способным согреть не хуже мягкого пухового одеяла в самую холодную стужу. Не без труда и не без посторонней помощи, Деви надела его, чувствуя, как бархат мягко касается кожи, а шёлк шуршит при каждом движении. Утяжелённые складки юбки заставляли её шаги быть более осторожными, но тепло, исходящее от ткани, создавало ощущение уюта.         С Рамом они встретились уже на улице. По нему и не скажешь, было ему холодно или нет. Его внешний вид почти не изменился: образ дополнило тёплое пончо, одетое поверх шёлковой курты.       С особым пренебрежением он оглядел наряд Деви, хмуря брови.       — Тебе правда нравится эта английская мода?       — А что мне остаётся? — пряча руки в меховую муфту, с долей сарказма поинтересовалась Дивия. — Предлагаешь, надевать сари в такой холод?       "Стоит мне только чихнуть в присутствии Кристиана, он тут же приставит ко мне делегацию из       врачей, сиделок и нянь".       — Резонно, — Рам кивнул, направившись в сторону сада.       Ветер нещадно дул со всех сторон, растрёпывая волосы в разные стороны. Дивии то и дело приходилось поправлять шляпу на голове, и тут же прятать руки обратно, подальше от холода.         Идя по вымощенной камнем дорожке, она нервно оглядывалась по сторонам, словно даже тут были те, кто мог подслушать их разговор. Ей казалось, что они прятались в кустах роз, с которых медленно опадала листва, за деревьями и даже в густой, по-прежнему зелёной траве. Каждый шорох и звук заставляли сердце пропускать удар.         — Мы так и будем гулять по саду и любоваться местной флорой, или ты что-нибудь скажешь? — гневно выдала Деви, нервы её были уже на пределе.         — Не так быстро, драгоценная госпожа, — спокойным тоном ответил мужчина, совершенно не реагируя на слова девушки, прозвучавшие достаточно грубо.         Дубей отставил локоть в сторону, как делал это лорд де Клер, и мягким толчком в бок намекнул ей взяться за него. Дивия покосилась на руку, помедлив несколько секунд. Делать этого не хотелось, не только потому что пришлось бы выпустить руки из тёплого укрытия, но и потому что могли поползти никому не нужные слухи, если кто-нибудь из обитателей поместья их заметит. Переборов в себе все "да" и "нет", она всё-таки ухватилась за мужчину, впервые в жизни с благодарностью обращаясь к человеку, который придумал перчатки.         — Почему решила обратиться именно ко мне? — вдруг спросил Рам.         Деви постаралась не показать, что этот вопрос её удивил, и невозмутимо ответила:         — Потому что ты единственный человек, у которого есть опыт в общении с богиней, и которому я могу довериться в этом вопросе.         Рам усмехнулся, его глаза блеснули интересом:         — Опыт может быть разным, но я готов тебя выслушать.         Деви глубоко вздохнула, стараясь не реагировать на ехидную реплику и собрать мысли в кучу.         — Это связано со смертью Клары, — начала она, голос её звучал спокойно, но только ей одной было известно, какие эмоции одолевали её под этой маской спокойствия. — Ощущение, будто именно этого ждёт от меня Махакали. Словно это моё предназначение.         — Накликать на нас на всех беду? — снова в шутливой форме уточнил Рам, пытаясь разрядить обстановку, но явно сделал только хуже.         — Ты всё шутки шутишь, но я говорю серьёзно, — в ответ закатила глаза Деви. — Я не понимаю себя, Её, свои чувства и мысли. А перед тем, как всё это произошло, мне приснился сон... нет, я бы даже сказала кошмар. В нём я слышала голос, который сказал мне, что я "знаю, что должна сделать", словно...         — Словно в этом и заключалось твоё предназначение, — закончил вместо неё Рам, внимательно рассматривая её. — Только "в этом" — это в чём?..         Выражение его лица изменилось. Шутить ему явно больше не хотелось.         Деви почувствовала, как от его взгляда по спине пробежал холодок. Она продолжила, стараясь не поддаваться этому странному чувству:         — Я не знаю, что именно это значило, но я видела в этом сне себя. Я переместилась в тело Клары, и ощущала всё, что ощущала она. И падение тоже...         Мысль оборвалась на середине. Дальше ей не хотелось ни то что говорить, даже думать о том, что она сотворила было страшно.         В тот момент она сама не ощущала ничего. Лишь ярость: первородную, неистовую, вовсе ей не принадлежащую, опутанную сомнениями, словно клубком ниток. И тупой страх где-то на задворках её запертого сознания, пока тело, управляемое кем-то другим, столкнуло Клару вниз.       В самой Деви не было желания убить её. Она хотела поставить её на место, унизить, опозорить так, чтобы у той не было сил даже с колен подняться. Но убивать?.. Убила её точно не Деви.         Почему именно Клара? Потому что она была злой и жестокой? Это не причина для убийства. Многие из тех, кого знала Деви были злые, жестокие, алчные, одним словом грешники. Но они были живые.       Да, аристократка ужасно обошлась с малышкой Лилой, нелестно высказывалась о самой Деви и, наверняка, о Кристиане в его отсутствие, но ведь она всегда жила в таких условиях: среди слухов, интриг высшего индийского общества, жестоких и порой бессмысленных наказаний; среди тех, кто делил людей на достойных и недостойных, тех, кто стоял на вершине иерархии и мог себе "позволить жить" и тех, кто не мог. Кастовая индийская система не была милостива ни к кому.       — Твой рассказ не внушает мне уверенности в том, что ты абсолютно адекватна, — вырывая её из плена ночных кошмаров, глухо произнёс Рам.       — Правда что ли? Может тогда, наконец, поделишься своими мыслями, потому что я за прошедшую неделю уже вся извелась!       — Я читал множество разных текстов, пока пытался понять, какая Тёмной Матери выгода от твоей смерти и наткнулся на Линга-Пурану, — он провёл её к ближайшей скамейке и потёр пальцем подбородок, разглядывая что-то в глубоких зарослях. — Он не имел никакого отношения к твоей судьбе, но теперь, кажется, возымел. Но учитывая то, что ты давно не посещала служения, ты уже и забыла, что там написано.       — Прекрати играть со мной и скажи уже, что ты там такого прочёл, — закатив глаза, Деви бросила уничижительный взгляд на брахмана.       — В нём описывается, как Шива, дабы одержать победу над демоном Даруком, просит Парвати о помощи и, сливаясь с ним, с помощью ядра калакута в его горле она предстаёт в облике Махадеви Кали...       — Постой, — Деви перебила его, выставляя руку вперёд, — ты решил пересказать мне сказку о Кали и демоне Даруке, которую мамочки рассказывали на ночь своим детям, чтобы те научились почитать и уважать Тёмную Мать, и думаешь, что это поможет мне разобраться в том, что со мной происходит?       — Это наша история и наша религия, — скрестив руки на груди, ответил Дубей. — Хочешь помощи — значит придётся дослушать "детскую сказку". Больше всего тебя заинтересует её конец.       Дивия упрямо, но при этом с толикой недоверия, посмотрела на Рама. Осквернять свою собственную веру было непростительно, но она давно перестала верить в помощь богов, и что те защитят её, если она будет служить им верой и правдой. После того, как Тёмная Мать хотела её смерти, а теперь её руками расправилась с ни в чём неповинной девушкой, верить во что-либо божественное звучало достаточно иронично.       Рам медленно перевёл взгляд с неё на сад перед собой, принимая её молчание как согласие продолжать слушать. Он углубился в свои мысли, и вокруг них на мгновение повисла тишина, как если бы сама природа ждала его слов. Настроенная скептично, девушка всё таки хотела услышать продолжение от мужчины, который задумчиво сидел и молчал, словно выпал на несколько минут из реальности.       — Она победила и убила демона, но цена её победы была страшна: её жажда крови стала неконтролируемой, — пересказывал ей священное писание Рам.       Он погружался в историю. Деви не могла сдержать нервной усмешки. То, что раньше она считала просто частью истории — богини и их самих, — которой они всецело и безоговорочно верили и поклонялись, теперь стало частью её самой и её жизни. Она словно стала самим воплощением Великой Матери, её аватаром, марионеткой.       — Жажда крови, говоришь? — сказала госпожа Шарма, сощурившись, рассматривая каждую морщинку на лице брахмана. — Сравниваешь убийство Клары с тем, как Тёмная Мать убила демона Даруку? Не кажется ли тебе это смешным?       — Это не моя версия, — ответил он сдержанно, — так гласит священное писание. Сама твоя смерть и последующее перерождение указывает на это.       Деви задумалась. Перед тем, как воскреснуть, она бродила несколько недель в темноте, пытаясь осознать собственное предназначение. Ей было суждено вести за собой людей. Очистить мир от недостойных. Убить всех, кто пойдёт против воли Махакали.       Её сердце вдруг заколотилось в груди. Жажда крови. Вот, что она ощутила в момент убийства Клары. Та же жажда, которую ощутила Кали после убийства Дарука. Это началось с того дня, когда она встретила надменную аристократку в городе, а наёмник в лесу стал отправной точкой. И с каждым днём это чувство росло, крепло, подобно гнили, безжалостно поглощающей всё на своём пути. И если мужчина, убитый Деви, был и правда недостоин жизни, то что говорить о Кларе?       — То есть, по-твоему, я стану подобно Махакали? — бросив недоверчивый взгляд на Рама, спросила Дивия. — Поддаться жажде крови? Вести за собой людей? А затем убивать недостойных, неугодных Ей? Это моё истинное предназначение?       — Не поддаться, — мягко поправил Рам, но голос был пронизан уверенностью, словно его утверждение было единственным правильным. — А принять её. Ты уже стоишь на этом пути и свернуть с него не удастся.       Воздух между ними наполнился напряжением. Деви взглянула в глаза Дубея и увидела там отражение своих страхов. Кислорода категорически не хватало. Она думала, что сможет продолжать жить обычной жизнью даже после перерождения, но теперь это стало невозможно. Она поняла, что не хотела становиться той, кем ей было предначертано стать, но только на таких условиях Кали позволила ей вернуться к жизни. Пока она исполняет её волю, она жива.       — Клара была не первой жертвой, — призналась Деви, опуская взгляд на свои руку, мирно покоившиеся на коленях.       — О чём ты?       — В лесу, в день нападения, — неуверенно отозвалась она. — Я убила одного из нападавших.       Рам смотрел на неё, но в то же время словно и сквозь. Только ему одному было известно, какие эмоции его одолевали за этим вечно каменным лицом.       Дивия же свои эмоции не скрывала. Ей было по-настоящему страшно.       — Ты хоть что-нибудь скажешь, или так и будешь молчать? — прикрикнула она, уже не выдерживая тяжести, скопившейся в груди.       — Не кричи, я думаю, — "оттаяв", сказал Рам, вновь отворачиваясь от лица Деви.       — А не нужно, я уже всё придумала, — нахмурившись, госпожа Шарма поднялась с места, принимаясь ходить из стороны в сторону как заведённая. — Они всё поймут, найдут свидетелей, которые видели, как я столкнула Клару и упекут меня за решётку, а там по приказу Тёмной Матери я всех перебью и меня казнят!       — Это невозможно, — покачал головой из стороны в сторону Рам. — Англичане не принадлежат к нашей религии. Тёмная Мать не может влиять на жизни не своих детей.       — Но ведь уже двоих я убила! Что мешает убить ещё?       Деви запустила руки в волосы, стягивая их до боли. Глаза горели ужасом, который сменился страхом осознания происходящего.       — Откуда у тебя такая бурная фантазия? — Дубей, сведя брови к переносице, подошёл к девушке, останавливая поток слов из её рта.       Он мягко, почти невесомо положил руки ей на плечи и сжал, вынуждая её задрать голову и посмотреть ему в глаза. Буря мыслей, мучившая её, нашла свой покой на дне его зрачков.       — Деви, слушай меня, — он слегка встряхнул её, приводя в чувство, — мы с тобой со всем разберёмся. Ты не одна, мы с тобой теперь заодно, помнишь? — Рам шептал слова успокоения, пытаясь переломить течение её мыслей.       Деви смотрела на него, словно напуганный, загнанный в угол волчонок, и медленно кивнула, чувствуя, как его руки отпускают её. В глазах мелькнула благодарность, и она поняла, что несмотря на весь кошмар, происходящий в её жизни, Рам останется её верным союзником и, возможно, другом, до самого конца.       — Я уверен, де Клер сделает всё возможное, чтобы тебя не посадили в тюрьму, — закатил глаза Дубей, скрывая едва уловимое недовольство в голосе. — Приглянулась ты ему.       — Что? — сердце Деви пропустило удар. — С чего ты взял?       — Возможно с того, что через несколько недель, а возможно и несколько дней, ты станешь его женой, — двинувшись в сердце сада, бросил Рам.       — Снова отшучиваешься? — нагнала его Деви, по-собственнически дёрнув за рукав, чтобы тот остановился.       — А что мне остаётся? Я пытался помешать этому случиться ещё пять лет назад, и как видишь, всё равно это произошло.       Деви почувствовала как ком в горле помешал ей ответить. Осознание медленно подступало к ней, стучась во все двери, словно непрошенные гости. Для него она была не просто другом и союзником, а гораздо больше, чем она могла себе представить. Она вдруг поняла, что его попытка помешать ей выйти замуж была не только из-за желания сохранить её жизнь и свободу, а ещё из-за чувств, которые он испытывал к ней.       Стоило ли спрашивать его напрямую или нет, она не знала. Хотелось узнать о его чувствах, как она будоражила его мысли, что он думал о ней, но как только она задаст этот вопрос, всё между ними измениться. Она больше не сможет смотреть на него просто как на друга, всё время представляя в его глазах горечь разочарования, которая там появиться, когда он узнает о её чувствах к Кристиану.       — От судьбы не убежишь, — устремив взгляд себе под ноги, тихо произнесла Деви. — Моей судьбой было умереть и переродиться, чтобы следовать уготованному мне Матерью пути, а сейчас моя судьба — выйти замуж за лорда, чтобы принести дюжине победу над англичанами.       Она сама не верила в то, что говорила, но думала, что чем дольше Рам не знает о её истинном плане, тем для них обоих лучше. Он не будет пытаться отговорить её или мешать ей, а она не будет чувствовать себя предательницей в его глазах, хотя по сути так и было.       — Радует только то, что этот брак в любом случае не будет долгим, — как-то заговорщически ухмыльнулся Дубей, новь встречаясь взглядом с госпожой.       — Думаешь, Видия всё же убьёт его?       — Если ни Видия, так кто-нибудь из англичан. У лорда хватает врагов.       Это был уже второй человек, который твердил одно и то же. Что Доран, что Рам верили в то, что рано или поздно Кристиана убьют. Если это сделают в Англии, то дюжина от этого ничего не потеряет. Но если нет, то как только их план будет исполнен, от него избавятся. По крайней мере, так думали они. Деви же была решительно настроена не дать этому случиться.       — Вся английская свита его ненавидит, — не унимался Рам, словно мысли о скорой смерти де Клера приносили ему удовольствие.       Ей же они приносили одну только боль.       — Не вся, — отрезала Деви, встречаясь взглядом с брахманом.       — Думаешь, кучка жалких сторонников его идей защитит де Клера от ненависти всего высшего общества? — с насмешкой спросил он. — Сомневаюсь. Возьмём хотя бы того же Бернарда Суинфорда. Ты убила его сестру, он об этом не знает, но догадывается, а к де Клеру у него какая-то личная неприязнь. То, что он попытается отомстить вам обоим — это вопрос времени.       — У лорда связей больше, чем мы думаем. Убрать его будет не так просто.       — А я смотрю , ты времени зря не теряла, — ухмыльнулся Дубей. — Что-то явно успела о нём узнать, но и я не сидел сложа руки. Кое-какие сплетни на приёме тоже успел собрать.       — И какие же?       — Правда ничего не слышала? — несколько удивлённо уточнил Рам.       Он явно не заметил, как Деви и Кристиан танцевали, потому что если бы заметил, их диалог не был бы сейчас таким лёгким и непринуждённым.       — Не прислушивалась, — закатила глаза девушка. — Была занята убийством леди Суинфорд.       Рам хмыкнул, явно оценив иронию в её голосе.       — Некоторые говорили, что лорд де Клер бесхребетный человек, недостойный своей должности и звания, и по нему трибунал плачет, выражая свою позицию достаточно ясно, — монотонно, словно пересказывая какую-то скучную историю, поведал Дубей. — Другие были уверены, что он в сговоре с нами и привёл на этот приём для того, чтобы мы перебили там всех.       — Как в воду глядели, — хмыкнула Деви, услышав в ответ тихий смешок со стороны мужчины.       — Не думал, что у лорда такая репутация в обществе, поэтому решил сам проверить.       — И много нашёл?       — Достаточно.       Продолжать говорить он не спешил. Деви повернулась к нему, слегка приподняв бровь. В её взгляде читалась смесь любопытства и настороженности. Она наклонила голову в бок, как будто пыталась увидеть правду, скрытую за его взглядами и непроницаемой маской.       Рам задумался, глядя на танцующие на ветру листья, сорвавшиеся с огромного дуба, стоящего посреди прогалины. Вокруг стояли несколько скамеечек, а за ними стеной выросла живая изгородь из свободно растущих кустарников, ограждая это место от посторонних глаз.       — В обществе его явно не уважают, — наконец произнёс Рам. — Считают лишь безвольной фигурой, которую легко сдвинуть с места. В Бенгалии в день нападения на храм, по словам здешней стражи, его солдаты пустились в бой разгребать беспорядки, даже не уведомив своего генерала. А собственные слуги явно не проявляют к нему должного почтения, шепчутся о нём за его же спиной, верят слухам и сплетням, которые сами же и распускают. Но, думаю, ты и сама уже знаешь всё это...       Деви покачала головой, как бы отвергая его слова.       — Знаю, но не верю в это. Его действия слишком продуманные. Планирует свои ходы не теряя рассудка, с чувством тактом. За фасадом, за всей этой показной легкостью должен быть хоть какой-то смысл. В противном случае он был бы просто марионеткой, которой легко манипулировать.       Рам усмехнулся.       — Возможно.       — Но даже марионетка может натворить бед, — настаивала Деви. — Да и не может человек с его титулом и статусом позволить себе быть слабохарактерным.       "Возможно, в его прошлом есть что-то, что сломало его, научило мыслить и действовать иначе... Что-то такое, как, например, предательство невесты".       — Не исключаю, что он лишь делает вид, но у каждого есть своя тень, и, похоже, его с каждым днём растёт, — Рам взглянул в удивлённые глаза Дивии. — Стража поговаривает, что его сослуживцы ни раз говорили о том, как далеко может зайти лорд в своих намерениях, а если быть точнее, по чьим головам он пойдёт ради своих целей. В таком случае, ненависть англичан вполне оправдана.       — Думаешь, он убил кого-то ради своей должности?       — Я не знаю, всякое может быть.       Звуки сада стихли, казалось даже бушующий ветер успокоился. Деви прикусила губу, словно желая подавить охватившее её смятение. Слова Рама глухо отозвались в её сердце, напоминая о том, с каким рвением Кристиан наносил увечья наёмникам.       — Так к чему ты больше склоняешься? — спросила она, стараясь придать голосу уверенность. — Думаешь лорд де Клер обычная пешка, возомнившая себя ферзём или действительно ферзь?       Рам пожал плечами, его взгляд оставался сосредоточенным на внезапно замерших листьях.       — Люди с властью часто становятся пленниками своих собственных амбиций. Их властолюбие превращается в слабость, они готовы пойти ради своей цели на что угодно.       — Но разве это оправдывает сплетни и недовольство других? — Деви не отводила от него взгляда. В её душе возникло странное беспокойство, как будто она сама ставила под сомнение свои чувства к лорду.       — Оправдывает или нет, но именно это порождает слухи, — произнес Рам с заметной горечью. — Де Клер не глупец, знает, что в этом обществе нет места для слабых. Здесь выживают только те, кто готов идти по головам.       Деви вспомнила все моменты, когда Кристиан показывал свой неслабый характер, и тут же всплыло воспоминание о том, как лорд смущался, когда их взгляды встречались. Было ли это проявлением его слабости, или силы, она не понимала.       — Ты так уверен в своей правоте, что даже не допускаешь мысли о том, что он может быть другим, — произнесла она, стараясь сохранять хладнокровие.       — Другим? — переспросил Рам, с легкой усмешкой. — Думаешь, он хороший? Ты готова поверить, что он может стать нашим спасением или союзником?       Их взгляды встретились, и в воздухе повисло напряжение. Ощущение того, что игра явно приобретала опасные повороты, давило со всех сторон.       — Вопрос лишь в том, что он спасает.       — Может, он просто пытается быть собой среди всех этих интриг, — сказала она с опаской. — Может, именно в этом его сила — в том, что он не становится тем, кем его хотят видеть.       — И это делает его мишенью для всех, кто жаждет власти, — резко возразил Рам. — Тех, кто готов разорвать его на части, лишь бы занять его место.       Ветер снова поднялся, шевеля листья, и с каждой порывом в воздухе чувствовалась нарастающая напряженность. Деви отчётливо понимала, на что намекал Дубей. А точнее, на кого — на неё саму.       — Значит, ты не веришь в людей, — произнесла Деви с огорчением. — А может, именно в этом и заключается наше проклятие: в том, что мы не видим настоящих людей за их масками.       Рам отступил на шаг, как будто его поразили её слова. В его глазах промелькнуло сомнение.       — А ты? Ты веришь ему?       Деви задумалась. Вопрос повис в воздухе, словно вызов. Она понимала, что должна быть осторожной в подобных высказываниях. В глубине души знала, что в Кристиане есть нечто большее, чем просто интриги и игры. И любовь к ней была тому подтверждением. Но произнести этого вслух не могла.       — Я верю в то, что каждый имеет право на шанс. Даже лорд.       Её слова однозначно возымели какой-то чудодейственный эффект на Рама, заставив его замереть на месте, не мигая смотря вслед уходящей девушке. Возможно, он задумается над этим, а возможно, просто отмахнётся от них, но как бы то ни было, Деви для себя поняла одну вещь — она больше не хотела играть. Кристиан был с ней более чем откровенен. Теперь была её очередь откровенничать. Будь что будет, даже если он в ней разочаруется, она будет знать, что поступила правильно, и, возможно, уберегла его от смерти.       В последний раз оглянувшись на сад, оставшийся позади, она медленно побрела к главным дверям поместья, блуждая где-то в своих думах.       Улыбка тронула её губы, стоило ей только заметить на траве у дверей Манаша, который, словно маленький котёнок, развился, перекатываясь с одного боку на другой. Плохая погода, дождь, ветер и лёгкий мороз его не пугали вовсе. Чего не скажешь об Архате, которому судя по всему не слишком комфортно было находится на улице в одной курте.       — Архат, — Деви окликнула подручного, спешно направившись в их сторону.       Все её мысли крутились сегодня вокруг Тёмной Матери, убийства Клары и судьбы Кристиана. Посчитав, что прогулка с любимым питомцем будет отличным поводом отвлечься от всех переживаний, накрывших её с головой, она как можно скорее хотела воплотить эту идею в жизнь.       — Госпожа Шарма, — заметив свою хозяйку, Архат коротко поклонился, снова возвращая взгляд на хищника, играющего с травинкой, что щекотала его лапу.       — Ты бы хоть оделся потеплее, — с заботливой улыбкой проговорила Деви, ещё раз осмотрев кшатрия с ног до головы. — В Англии погода более суровая, знаешь же.       — Не подумал госпожа, — пожав плечами, ответил мужчина. — Видел, как ему скучно сидеть в четырёх стенах и решил вывести на прогулку. Всё-таки он тигр, а не какая-то ручная зверушка.       Дивия согласно кивнула. Приподняв платье чтобы было удобнее, она опустилась на корточки, протянув руку и погладив тигра за ухом. Почувствовав знакомый запах и прикосновения, Манаш тут же отвлёкся от своего занятия и поддался вперёд, выпрашивая у своей хозяйки больше ласки.       — Прости, мой хороший, — сказала девушка, виновато опустив брови. — Я мало времени уделяю тебе.       Деви подняла голову, оглядываясь по сторонам. Утренний туман полностью отступил, но солнце всё ещё скрывалось за грозовыми тучами. Над их головами закружилась маленькая птичка темно-коричневого окраса, которая одним своим появлением привлекла внимание не только девушки, но и её питомца. Он застыл, рассматривая, как та медленно кружилась над ними и утонула где-то в кронах деревьев, что находились чуть в стороне ближе к пруду с утками.       — Думаю нам нужно это исправить, — заметив хищный взгляд Манаша, добавила Деви.       Он посмотрел на неё так, словно всё понимал и, не желая медлить ни секунды, помчался вперёд, искать понравившуюся ему гостью.       — Постой, — Архат вытянул руку, желая привести тигра назад, но столкнулся с вытянутой рукой госпожи.       — Не нужно, — остановила его Деви и по-доброму улыбнулась. — Я с ним погуляю, а ты иди в дом. Мне не нужно, чтобы мой подчинённый заболел.       — Вы сами не боитесь заболеть, госпожа?       — Не переживай, мне это не грозит.       Дивия хмыкнула и, боясь потерять питомца из виду, приподняла полы платья и побежала следом за ним. Вся прислуга в доме боялась его и если какой-нибудь несчастный садовник, что просто выполнял свою работу, подстригая кусты, увидит, как к нему навстречу бежит тигр, он тут же замертво упадёт. За этим проказником нужен был глаз до глаз.       Лишь краем глаза она успела уловить как тот скрылся где-то в зарослях, переключившись на насекомое и прыгнув следом за ним. Стараясь не отставать от питомца, Деви старалась паралельно насладиться прогулкой вдоль пруда. По водной глади медленно плыла стая уток: двое взрослых, а следом за ними около десятка маленьких. Это зрелище умилило её, вызывая на лице новую улыбку.       Госпожа Шарма дёрнула головой в сторону и прищурилась, высматривая Манаша в кустах. С его окрасом можно было легко затеряться, а лезть в этом пышном... Нет, не так, просто огромном платье, туда за ним не хотелось. Да и как она будет выглядеть в глазах прислуги и других обитателей поместья, если кто-то её увидит?       — Манаш, — подойдя вплотную к кустам, позвала Деви.       "Мяу-мяу-мяу?"       — Ну, где же ты, мой хороший, — Деви перешагнула ветку, попавшуюся на пути и руками раздвинула листья, высматривая в глубине тигра.       Вздохнув с тяжёлыми мыслями, она подумала о том, что если он не найдётся, то ей останется только идти к Кристиану с повинной, чтобы прислуга помогла отыскать питомца. За это ни стража, ни горничные "спасибо" ей не скажут, ибо все они бояться этого тигра как огня.       Продолжая безрезультатно рыскать по кустам и звать зверя по имени, Деви и не услышала как тот, кого она искала уже крался к ней со спины, словно хищник вышел на охоту. Беззвучно подойдя к хозяйке, он издал странный звук, похожий на мурлыканье и напрыгнул на неё, повалив с ног.       — Манаш! — воскликнула Деви, перекатываясь с живота на спину, приподнимаясь на локтях, смотря на тигра. — Вот проказник!       Услышав недовольный голос девушки, он тот же сел и опустил голову вниз, поджав уши, состроив виноватую мордашку, будто действительно понимал, что сделал и раскаивался.       Дивия не могла сдержать улыбку, глядя на Манаша, который сидел перед ней, будто маленький пушистый комочек. Его огромные желтые глаза смотрели на неё с легким налётом виноватости, а огромные лапы вытянулись, как будто он пытался показать, что вовсе не виноват.       — Как ты можешь выглядеть таким милым после всех своих проделок? — с укоризной произнесла она, сдувая с лица упавшие пряди волос.       Тигр поднял голову и произнёс нечто похожее на ворчание. Его густая шерсть заблестела от капелек дождя, что он собрал с мокрых листьев пока бродил по кустам. Отряхнувшись, вся вода с его шерсти полетела в разные стороны. Деви прикрыла лицо рукой, защищаясь о капель, летящих прямо на неё, хотя навряд ли это могло помочь. Она уже валялась в мокрой и, по совместительству, грязной после дождя траве. Не устояв, она тихо рассмеялась. Она потянулась и погладила Манаша, и он мгновенно забыл о своём «пороке», удовлетворённо замурчав.       — Ну ладно, — вздохнула она. — Но давай не будем больше прятаться в кустах, хорошо? Я не хочу, чтобы кто-то из прислуги упал в обморок от испуга.       Манаш, словно понимая её слова, потёрся головой о её руку, как будто подтверждая своё обещание. Деви почувствовала, как тревога отступила и медленно поднялась, пытаясь совладать с пышным подъюбником. Увидь её кто-нибудь со стороны, точно сказал бы, что она какая-нибудь дикарка, а не невеста английского лорда.       — Пойдём, — сказала она, наконец поднявшись на ноги. — Мне придётся переодеваться, благодаря тебе.       Деви отмахнулась от травы, прилипшей к её волосам, пытаясь вернуть себе хоть какой-то приличный вид. Манаш, с любопытством осматриваясь, вновь погнался за маленьким жучком, совершенно не обращая внимания на её наряд, причёску и попытки выглядеть достойно.       Смеясь, Дивия, проследила за его игривыми скачками. Тигр знатно потешал её, но в то же время приносил ей немалые хлопоты. Не раз и не два ей приходилось выкручиваться из ситуаций, когда его шалости в поместье оборачивались проблемами. Недавно, он настолько сильно напугал Лидию, которая прибиралась в покоях госпожи, что ту пришлось приводить в чувство нашатырным спиртом. Кристиан не сказал тогда ничего, но видно было, что ему стало смешно.       Пруд был одной из частей сада, раскинувшегося на многие ярды вперёд, и находился чуть поодаль от дома для слуг. Вода в нём мерцала на солнце, словно зеркало, отражая облака, которые лениво плыли по небесам. У берега росла ива, чьи длинные ветви касались поверхности воды, создавая таинственные тени.       Деви остановилась у его края, ловя себя на мысли, как эта маленькая авантюра смогла помочь ей отвлечься от тревожных мыслей. Словно все проблемы исчезли. Не было никаких смертей, никаких нападений, никаких планов дюжины и никакой скорой свадьбы. Мысли о грядущем неизбежном дне, о строгих взглядах родственников Кристиана и недовольных взглядах членов дюжины снова навалились на неё, как густой туман в сумерки.       — Зачем я вообще об этом переживаю? — прошептала она сама себе, глядя на играющих уток. — Это всего лишь день моей свадьбы с возлюбленным, которого я должна обмануть, использовать, а затем предать.       Манаш, усевшись рядом, посмотрел на неё своими мудрыми, как у старого человека, глазами. Деви поджала губы, почувствовав, словно этот зверь понимал её лучше, чем кто-либо другой.       — Ты явно знаешь, как меня отвлечь, — тихо произнесла она, погладив его по загривку. — Может, стоит чаще убегать от забот?       Тигр мягко уткнулся своим мокрым носом в её ладонь. Этот контакт был словно мостом между двумя мирами — миром наследия и миром свободы. Деви вздохнула с облегчением, осознавая, что, несмотря на все сомнения, в сердце у неё была надежда на то, что все её страхи окажутся лишь иллюзией. Что когда Кристиан узнает обо всём, он сможет её понять.       — Ладно, Манаш, — вздохнула девушка. — Вернёмся. А то подумают, что я сбежала, чтобы жить вместе с тобой в лесу.       С этими словами она медленно направилась к дому, за ней неотступно следовал её непоседливый спутник.       Каждый миг, проведённый в этом поместье, напоминал ей о том, что жизнь, как и поверхность пруда, порой бывает спокойной, а порой — бурной. Вдалеке, ближе к дороге, ведущей в сторону лесной полосы, стояла уже знакомая Деви конюшня. Вспоминать о тёплых объятиях Кристиана, в руки которого её благополучно подтолкнула Целеста была одновременно и смешно, и стыдно. Последовавшие за этим события, — нападение в лесу и смерть Версаля — вспоминать не хотелось вовсе. Неосознанно, её посетила мысль о том, что смерть, словно давняя подруга, следовала за ней по пятам. Куда бы она не пошла, погибель везде находила и её, и всех, кто её окружал.       Словно откликнувшись на её мысли, ветер шевельнул листву, и Деви почувствовала, как холодок пробежал по её спине. Она подняла голову, и взгляд её упал на дом для слуг — серое здание с крышей, покрытой мхом. Он выглядел простым и незаметным, но в то же время полным жизни.       Внезапно её внимание привлекла фигура, появившаяся на фоне дома. Это была одна из служанок, та самая Мэри. Она ловко выскользнула из приоткрывшейся двери и мигом ринулась на задний двор поместья, пряча что-то в карман белого фартука. Её движения были странно нервными, а голова то и дело вертелась во все стороны, словно пыталась понять, не наблюдал ли кто-то за ней.       Юркнув в ближайшие кусты, чтобы её не заметили, Деви прищурилась, выискивая в них тигра. Тот продолжал копаться в земле, ища в ней насекомых. Губы её сжались в тонкую полоску, когда она снова обратила свой взгляд на блеклую фигурку девушки, которая стремительно от неё отдалялась. Сердце бешено застучали в груди. Либо сейчас, либо никогда.       Перестав озираться по сторонам, горничная ускорила шаг. Путь её пролегал через высокие заросли лавровишни, за которыми начиналась непроглядная темень. Стоило только девушке пройти туда, как Деви тут же потеряет её из виду. В той части двора она никогда не бывала, и одной лишь богине известно, что может быть скрыто за этой живой изгородью.       Сквозь густой кустарник Деви ощущала непривычное волнение, тянувшиеся следом за горничной. Она сделала шаг вперёд, не в силах отвести глаз от Мэри, которая, похоже, была поглощена своими мыслями. Внутри неё боролись страх и любопытство. В этом доме все были связаны невидимыми нитями, и каждая тайна могла стать важной частью общей картины.       Поняв, что она осталась незамеченной, Деви решительно выскользнула из-за куста и бросилась следом за горничной. Каждый её шаг был осторожным, чтобы не выдать себя. Она могла слышать, как шуршит листва под её ногами, но звук казался ей далеким и несущественным по сравнению с тем, что ожидало её впереди.       Мэри остановилась у края живой изгороди, вновь оглядываясь по сторонам. Ветер дунул в лицо Деви, и она затаила дыхание. В ответ на её страх, служанка сделала шаг вглубь зарослей. Тень завуалировала её фигуру, и госпожа понимала, что упустить её сейчас будет означать оставить все вопросы без ответов.       Собравшись с духом, Деви выжидала несколько минут, прежде чем пересекла границу между безопасностью открытого пространства и загадочностью скрытого от глаз мира. Проходя сквозь густые листья, она почувствовала, как воздух стал прохладнее, а вокруг раздавался треск веток. Внутри нее разгорелось желание понять, что же движет этой загадочной девушкой, что она пытается скрыть от всех.       Пробираясь сквозь, глаза Дивия постепенно привыкли к царившей тут темноте. Она помедлив всего пару минут, но след девушки уже простыл. Вокруг не было слышно больше ничьих шагов, кроме её собственных. На минутку, Деви подумалось, что это просто разыгралось её воображение, или она уже сходит с ума от связи с Махадеви Кали, и никакой служанки на самом деле нет, пока её взору не предстала невысокая деревянная постройка, напоминающая заброшенный склад, где садовники хранили свои инструменты. Стены покрылись мхом и странной лозой, "обнимающей" здание со всех сторон, словно являясь единственной причиной, почему это здание до сих пор не развалилось.       Дверь маленького домика была приоткрыта. Не было ни дуновения ветерка, но та неприятно скрипнула, приоткрывшись, словно приглашала Деви в свои объятия. Сделав несколько шагов вперёд, она замерла на пороге. Узкая лестница за дверью подсвечивалась факелами, висящими на стене по левую сторону, и уходила вниз под землю, откуда доносился запах плесени, сырости и гнили. Прикрыв нос рукой, Деви поморщилась. Зловоние резко ударило в нос, застилая глаза пеленой слёз. Хотелось убежать отсюда на свежий воздух, но отступать было поздно. Она так далеко зашла, так приблизилась к разгадке волнующего её секрета Бернарда Суинфорда, что просто не могла повернуть назад.       Вздохнув ртом и задержав дыхание, Дивия приподняла полы платья и решительно шагнула вперёд. Спуск был слишком крутой, отчего идти приходилось боком. Кажется, она нашла ещё один минус ношения английскими дамами туфли.       Конца у этой лестницы словно и не было. Стараясь не наступать каблуками на ступени, чтобы не выдать своего присутствия, мысли Деви только и крутились вокруг того, что она будет делать, когда информация попадёт к ней в руки. И как она будет оправдываться перед Кристианом, если кто-то её увидел и уже доложил о её похождениях миссис Батлер или самому лорду. Наверняка, он уже вернулся из города в поместье.       Спускаясь всё ниже, Деви ощущала, как темнота окутывает её, словно нечто живое. Стены постепенно становились влажными, и холод начинал пронизывать до костей. Каждая ступенька казалась дольше предыдущей, и, несмотря на смелость, на душе у неё затаилось беспокойство.       В голове бурлили мысли о том, что же могло скрываться в этом подземелье. Секреты, затаённые в этом месте непросто так были укрыты от посторонних глаз.       На мгновение Деви остановилась, прислушиваясь. Никаких звуков. Она чувствовала себя одинокой, как если бы сама тьма следила за ней. Внезапно её внимание привлекла тусклая полоска света впереди. Она продолжала двигаться, и вот, наконец, вышла на небольшую площадку, поглощённую тьмой.       Впереди была небольшая арка, откуда и исходил этот свет. Приподнявшись на носочки, Дивия украдкой подошла к арке и прижалась к стене, спрятавшись за ней так, чтобы была возможность слышать и видеть то, что происходило впереди. Сердце и разум затрубили одновременно, подсказывая, что идти дальше плохая идея.       Коридор был узким, освещённый лишь светом факелов, приколоченных к стенам. Деви ахнула, сердце её, кажется, пропустило удар. По обеим сторонам были решётки, за которыми находились изоляционные камеры. Их было не много, но почти все пустовали, кроме одной, самой дальней, у которой остановился щуплый маленький силуэт служанки.       В тусклом свете факелов она увидела, как служанка что-то шептала, присев на корточки, словно разговаривая с невидимым существом. Вокруг царила такая тишина, что даже дыхание Деви казалось слишком громким.       Она ощущала, как мрак вокруг нее становится все плотнее. Каждая клеточка её тела предостерегала её, говоря о том, что в этом месте есть нечто зловещее. Она чуть подалась вперёд, чтобы рассмотреть, с кем говорит служанка, и вдруг заметила, что за решёткой кто-то сидел.       Это был человек, судя по скрюченной фигуре мужчина, облечённый в изношенную одежду, с запущенными седыми волосами и худым лицом. Его глаза блестели в темноте, отражая свет факелов, и Деви вдруг почувствовала, как страх пронизывает её до костей. Это был тот самый человек со шрамом на глазу, что угрожал Кристиану. Странно, что она смогла понять это в темноте, но ещё страннее было то, как он тут оказался. Неужели, солдатам лорда удалось его схватить и упрятать сюда? Для чего? Пытать? Допрашивать, чтобы тот признался, кто организовал покушение на де Клера?       —...не может допустить, чтобы его раскрыли, — произнесла она шёпотом, заставив Деви вздрогнуть.       Всего услышать ей не удалось, но отдельные фразы всё равно долетали до её ушей.       — Что мне делать? — почти точно таким же тоном ответил мужчина.       Да, это определённо был он. Голос, всё такой же гнусавый, хоть и был ослабший и хриплый, но всё равно хорошо узнаваемый.       Горничная ничего не ответила. Вытащив небольшой свёрток из кармана фартука, она развернула плотно завязанную ткань и протянула содержимое наёмнику. Это был небольшой флакончик, со странным содержимым, похожим на маленькие ягоды.       — Его секрет умрёт вместе с тобой, — уже громче добавила девушка, передавая его в руки мужчины.       Мужчина неуверенно кивнул. Мэри встала с колен, посмотрев на него сверху вниз. В её взгляде не было ничего, — ни сочувствия, ни жалости, ни злости — будто она была выкроена из стали, не испытывая никаких эмоций.       Он вскинул голову, встречаясь глазами с глазами девушки. Открутив пробку, плотно зажатую между стенок горлышка флакончика, он посмотрел внутрь, словно оценивая свои шансы на выживание и тут же, будто боясь передумать, закинул всё содержимое внутрь одним движением руки.       Желудок скрутило, к горлу поступала тошнота. Деви отвернулась, прижимаясь спиной к стене и закрывая рот руками. Глаза её были полны страха и ужаса, а на лбу выступил пот, хотя пожаловаться на высокую температуру в этом месте она не могла.       "Она только что отравила его, чтобы он не выдал какую-то тайну?! Неужели Бернард как-то связан с тем покушением?"       Все мысли перемешались в голове, путаясь, отдаваясь болью в висках. Деви отняла руки от рта и сползла вниз по стене на корточки, принимаясь массировать голову, раскладывать мысли по полочкам, пытаясь осознать всё.       Больше она не слышала ничего, — никаких звуки, никакие разговоры, никаких запахов — только эхо собственных раздумий.       "Бернард... Как я сразу не догадалась? Как Кристиан сразу не догадался?!"       Всё вокруг затихло, словно мир замер в ожидании, и Деви погрузилась в хаос своих мыслей. Тишина давила на уши, обостряя каждую деталь — шорох её платья, тихое биение сердца, застрявшее где-то в горле.       Бернард. Этот человек, ранее казавшийся просто гнилым высокомерным аристократом, оказался ещё хуже, чем Деви могла себе вообразить. Его стан обрёл в её голове новый образ — зловещую тайну, которую никто благополучно не заметил, хотя всё проворачивалось прямо у них перед носом. Почему сразу не подумала на него? Ведь это казалось таким логичным, — политический оппонент, одна девушка на двоих, распри между ними — всё говорило о том, что он был тем самым, кто организовал покушение на Кристиана. Почему она не заметила этого? Разве не всё было на поверхности? Его косые взгляды, неуважительные действия и язвительные комментарии в адрес де Клера — всё это теперь обретало смысл.       В голове закружились пугающие мысли, резко вставая на свои места. Горничная была той, кто сообщил Бернарду о том, что Деви и Кристиан отправляются на конную прогулку. Затем несколько дней спустя она же наблюдала за ними на террасе и видела их поцелуй и, скорее всего, уже рассказала об их связи ему. Мэри специально устроилась в дом собрата Бернарда, чтобы после докладывать обо всём ему. Что ещё она успела сделать за тот промежуток времени, что следила за Кристианом?       Скоро она услышала легкий шёпот — это была служанка, которая продолжала говорить с мужчиной, но слова теперь казались слишком далекими. Деви напряглась, стараясь уловить смысл.       — Надеюсь, ты не успел сказать лорду ничего лишнего, — произнесла Мэри, её голос был спокойным, но в нём проскальзывало нечто ледяное, безжалостное.       Деви сжала кулаки, впиваясь ногтями в кожу. Как они могли так легко относиться к человеческим жизням?       Собравшись с силами, она поднялась на ноги. В мозгу проскочила мысль о том, что пора уходить отсюда, которую тут же привёл в действие нервный импульс. Воспользовавшись тем, что служанка и мужчина были поглощены перешёптываниями, Деви рванула к лестнице, не заботясь о том, что кто-то мог её услышать или увидеть. Каблуки отбивали чёткий ритм о каменный ступени.       — Кто здесь?!       Женский крик раздался прямо у неё за спиной, но Деви не остановилась, продолжая бежать. Эхо слов преследовало её по узкой лестнице, заставляя сердце стучать всё быстрее. Она знала, что не может позволить себе обернуться — каждая секунда на счету. Ступени казались бесконечными, её шаги звучали как тревожный сигнал, предупреждающий об опасности.       В голове крутились образы: Бернард, головорез с таинственным шрамом, Мэри с холодным лицом, мрак за решёткой — всё это было связано вместе с самого начала, омрачняя жизнь в роскошном особняке. Она чувствовала, как тьма, которую она оставляла позади, пыталась вцепиться в неё, но она не собиралась сдаваться.       Выбежав на свежий воздух, она запнулась и, едва не падая, схватилась за ручку двери, закрывая ту и прижимаясь к ней спиной, пытаясь перевести дыхание. Ноги гудели и не слушались. Крики всё еще доносился из закоулков её разума, и в них уже слышался звук шагов. Нужно было бежать.       Она наощупь бросилась в сторону заднего двора. В воздухе витал аромат роз, который резко контрастировал с ужасом, терзавшим её душу. Прокладывая себе путь сквозь заросли, Деви прокляла себя за легкомысленность — как она могла так бездумно идти туда, подвергая себя опасности?       Вдруг она остановилась. Перед ней возник задний двор поместья, — место, где абсолютно не было возможности скрыться. Взгляд метнулся вокруг, пытаясь найти щелку, но внезапный треск веток заставил её замереть. Сзади раздался глухой голос:       — Стой!       Её инстинкты сработали мгновенно, и она кинулась вбок, укрываясь за высокой живой изгородью, ведущей в небольшой лабиринт, за которым от посторонних глаз скрывалась главная часть сада. Деви не могла позволить себе быть пойманной, её сердце колотилось так, словно хотело вырваться из груди.       Сжав кулаки, Деви прижалась к живой изгороди, пытаясь подавить звуки своего дыхания. Каждое биение сердца отзывалось в ушах, как удар колокола, подчеркивая тревогу. Ей нужно было придумать, как вырваться из этой ловушки. Лабиринт из зелени выглядел как единственный шанс на спасение.       Собравшись с силами, Деви резко повернулась и бросилась вглубь сада, выбирая путь, где ветви переплетались, образуя укрытия. Её инстинкты заставляли её двигаться быстрее, чем когда-либо, но платье и противные туфли только тормозили её.       Вокруг царила тишина, нарушаемая лишь звуками её шагов и шорохом листвы. Каждый поворот, каждое новое направление отводили её дальше от опасности, но также приближали к неизведанному.       Каменная дорожка вывела её туда, куда она не ожидала. Прогалина, у которой они распрощались с Рамом, со своими скамейками и кустарниками шептала, Деви остановилась. Огромный дуб замер, вместе с ним замерло и время, которого у неё не было.       Сзади раздался шум листвы, и девушка резко обернулась. Её глаза встретились с яркими жёлтыми глазами тигра, который крался к хозяйке из кустов. Словно кожей почувствовав её страх, он остановился и огляделся по сторонам. Не было слышно ни звука. Они остались вдвоём.       Полуденное солнце мягко вынырнуло из-за облаков. Тёплые лучи укутали Деви в своих объятиях, словно говоря о том, что бежать больше не нужно и она под защитой. Манаш уткнулся носом в её руку и потёрся, облизывая её пальцы. Она вздрогнула, опустив взгляд, и позволила себе улыбнуться.       Ещё какое-то время переждав в саду, Дивия вернулась в поместье. Встретившие её слуги, косо смотрели ей вслед, дивясь виду драгоценной госпожи. И она прекрасно понимала их взгляды. Вся грязная, мокрая, с растрёпанными волосами и бешенными глазами, но зато теперь в относительной безопасности.       Дойдя до своей комнаты, она встретила у дверей Лидию, которая любезно предложила свою помощь. Собственно, отказываться было бы глупо — сама снять это платье она бы не смогла, да и сил на это после погони попросту не осталось.       Недолго думая, горничная принесла несколько вёдер с нагретой водой и наполнила для госпожи ванну.       — Спасибо, Лидия, — кивнула Деви, ступая босыми ногами по холодному полу ванной комнаты. — Дальше я сама.       — Если я понадоблюсь, только позовите, мисс Шарма, — не препираясь ответила служанка и дверь за ней закрылась, оставляя Деви наедине с самой собой.       Ванна представляла собой глубокую дыру в полу, аккуратно отделанную блестящими мраморными и каменными плитами. Мрамор, сверкающий белизной с нежными прожилками, гармонично переходил в более тёмные и текстурированные каменные поверхности, создавая элегантный контраст.       Вода в ванной искрилась и переливалась светом, исходящим от свеч, отражая мягкий свет, проникающий через окна. От воды исходил густой пар, создавая атмосферу уюта и расслабления. По краям ванны размещены уютные подушки или мягкие полотенца, добавляя комфорт и роскошь.       Халат медленно упал с плеч драгоценной госпожи на пол, полностью оголяя её. Горячая вода приятно ласкала кожу, когда Деви осторожно опустила в неё одну ногу, а затем и другую. Набрав в ладони немного воды, она ополоснулась ею. Вода плавно стекала по плечам, огибая изгибы женского тела, начиная с груди, плавно переходя в узкую талию, а оттуда к пышным бёдрам.       Проделав так ещё несколько раз, она медленно опустилась на дно импровизированной ванны. Английские аристократы явно знали толк в таких делах. Украшение ванной комнаты, обилие свеч и зелени словно подчёркивали статус хозяина дома.       Мысли невольно обратились к Кристиану, воспроизводя в голове его образ. Какой будет его реакция, если он узнает о том, что с ней сегодня произошло? Рассердиться за то, что она суёт нос не в своё дело? Посмеётся, или может будет переживать?       А что он сказал бы, будь сейчас здесь? Или может ничего бы не сказал, а просто смотрел на неё. Каким был бы его взгляд? Точно расплылся бы в своей фирменной хищной ухмылке. Или смутился бы? С другими он ведёт себя чинно, уверенно, а порой высокомерно, но рядом с ней краснеет как мальчишка. Покраснел бы он, увидев её абсолютно нагой?       От подобных мыслей рука сама скользнула вниз, очерчивая талию и сжимая бедро. Шаловливая мысль проскользнула у неё в голове. Ей бы безумно хотелось, чтобы это была рука Кристиана. Чтобы он гладил её бёдра и прижимал к себе так. Чтобы захватывало дыхание от его поцелуев в шею — страстных, неистовых, с животным желанием.       Свободная рука медленно поползла выше, прошлась по груди, играя с набухшем соском, и сомкнула пальцы на шеи так, как ей хотелось бы, чтобы это сделал он. Её лорд. Хотелось забыться в его руках, чтобы все ужасы и потрясения прошедшего дня утонули в его объятиях и поцелуях. Она знала, он бы смог заставить её забыться. Она уже потеряла от него голову.       Глаза томно прикрылись, а между ног приятно заныло. Всё её тело требовало его. Ждать глупой свадьбы уже не хотелось.       "Нелепые традиции..."       Деви тихо выругалась, устало вздохнув. Она сложила руки на груди, пытаясь успокоить разбушевавшуюся фантазию, но получалось скверно. Она то и дело представляла возлюбленного без рубашки, которая несомненно была ему к лицу, но без неё ему явно было бы лучше.       Тихий смешок сошёл с её губ. О чём она только думала? Услышали бы её мысли сейчас Сарасвати или Камал, явно не поняли бы её. Хотя им однозначно не понять. Она ещё никогда не влюблялись до беспамятства. Ей никогда не хотелось утонуть, полностью раствориться в человеке, так, чтобы больше никакие тяготы жизни не тревожили её.       — Мисс Шарма, — обеспокоенный голос Лидии за дверью вывел её из размышлений, заставляя госпожу резко собраться и отмахнуть все фантазии. — Лорд вернулся и очень хочет поговорить с вами.       Удивлению и радости Деви не было предела? Неужели боги услышали её молитвы? Широкая улыбка тронула её губы. Захотелось рассмеяться от нервов, накрывших с головой.       Получив разрешение войти, служанка проскользнула в приоткрывшуюся дверь и принялась помогать Дивии. Быстрое мытьё головы и остальные мыльно-рыльные процедуры не заставили себя ждать.       На всё ушёл примерно час, после чего, удалившись за вещами, Лидия ненадолго оставила Деви наедине с собой, позволяя собраться с мыслями. Нужно было срочно выкинуть из головы все пошлые порочные мысли, потому что будь разговор неважным, Кристиан бы так не торопил её. Думать об этом было последним, чем ей нужно было сейчас заниматься.       Когда горничная вернулась, то помогла ей переодеться в нежно-голубое чайное платье и собрать ещё слегка влажные волосы в кучу.       Деви летела по коридорам особняка как фурия, не замечающая ничего вокруг себя. В окна бился закат, а последние лучики солнца величественно подсвечивали её фигуру. Ей выпала прекрасная возможность рассказать Кристиану всё, что ей удалось узнать. Наверняка, о некоторых вещах он уже и сам догадывался, но ей хотелось внести свою лепту, помочь ему, быть полезной. По крайней мере до тех пор, пока она не расскажет ему о том, что дюжина уже определила сроки его жизни.       Массивная дубовая дверь, у которой она оказывалась уже не в первый раз снова показалась на горизонте. Ускорив шаг, Деви схватилась за ручку и что есть силы толкнула её. Его имя само слетело с её губ:       — Кристиан, я..!       И тут же потонуло в тишине комнаты. Внутри за столом восседал он, лорд де Клер. Слегка нервно постукивая указательным пальцем по столу, он резко поднял голову, услышав своё имя. Взоры Рама и Эрита, стоящих у камина; Камала, стоящего за спиной Кристиана у окна; Дорана, без особо энтузиазма разглядывающего статуэтки на полке над камином; и Сарасвати, сидящей в кресле напротив мужчины, были тут же обращены к ней.       Неловкость этого момента буквально ощущалась в воздухе. Она никогда не называла своего жениха по имени в присутствии других, чем явно поселила уйму недопонимания и смятения в душах индийской делегации. Но Кристиана кажется ничего не смутило вовсе. Он лишь улыбнулся, приветливо кивнув ей, а после добавил:       — Добрый вечер, Госпожа Шарма, — он встал со своего места, упираясь руками в стол. — Вас-то мы и ждали. Проходите.       — Что-то случилось, мой лорд? — вопрос сам слетел с её языка, пока она закрывала за собой дверь и оглядывала собравшихся.       — У нас возникли некоторые проблемы, — серьёзно, уже без тени улыбки ответил лорд.       — У нас? — переспросила Деви, опускаясь в кресло рядом с Сарасвати, продолжая ловить её озадаченные взгляды на себе.       — Да, у меня, — обходя стол сбоку, сказал лорд, — и у вас.       Сердце Деви тут же сжалось. Миллион причин проносились в её голове, от самых банальных до глобальных, в мировых масштабах. Что могло такого случиться, что он собрал всю делегацию здесь?