Наставник?

      Успокоив своего дядю и самого себя, Цзинь Лин встал, поправил свои помявшиеся одежды и со всей имевшейся у него решимостью заявил: — Я готов спуститься в темницу прямо сейчас.       На что в ответ услышал усталый смешок Вэй Усяня. — А я не готов. Предлагаю всё же заняться этим завтра утром. За ночь ты сможешь переварить всю информацию, да и чувства улягутся. Так будет проще, поверь мне. Если к завтрашнему утру ты сохранишь свою целеустремленность, то я буду несказанно рад этому, — как бы подначивая, сказал Вэй Ин.       Цзинь Лин, немного подумав, со скрипом и внутренним торгом, согласился с ним. Почему он хотел поскорее отправиться туда? Потому что дядя в очередной раз за эту ночь оказался прав. Цзинь Лин боялся передумать, боялся потерять свою уверенность, в порыве чувств расправившись и с этой проблемой. Но он вовремя осознал, что снова был ведом своими эмоциями. Надо уже прекращать это ребячество и начинать думать головой. Да, так ему было бы проще пережить этот момент, принять окончательное решение. Но кто его знает, к каким решениям это могло привести. Эмоции так сильно мешали работать мозгу, что хотелось их потушить навсегда и закрыть с прочими вещами в коробке «Детской дурости», но что-то подсказывало молодому главе, что этого делать не стоит.       Оставив Вэй Ина в гостевых покоях, Цзинь Лин отправился к себе. У дверей его ждала взволнованная долгим отсутствием хозяина Фея. До того момента, как пальцы главы Цзинь коснулись мягкой макушки его собаки, он даже не осознавал, насколько эмоционально измотан. Одним движением закрыв дверь, вторым — потушив свет, А-Лин зарылся руками в густую шерсть, почёсывая бока собаки. Фея сразу же развалилась блаженным одеялом прямо на коленях юноши, который уселся на пол и положил голову на кровать, уставившись в потолок. Повышенная пушистость его любимицы была для Цзинь Лина как антистресс. Он очень любил вычёсывать свою собаку, да и просто гладить, распутывая пальцами редкие колтуны.       Это помогало ему думать. Зачастую он мог так просидеть часами, размышляя о разных вещах. Обычно Фея сразу засыпала, а её размеренное дыхание успокаивало Цзинь Лина, и мысли в его взбалмошной голове как-то укладывались сами по себе. Вот и сейчас он размышлял о том как он сам относится ко всей этой ситуации, и как эту ситуацию видят другие. Только поняв это, можно было начинать думать над какими-то дальнейшими действиями. Так его учила Чжан Юймин, а она глупой не была.       С одной стороны, тех двоих, что сейчас прохлаждались в его темнице, он мог смело обвинить в нападении на людей его клана. Все улики указывали на то, что эти люди были подчинёнными главы Цао. Даже Не Хуайсан сказал, что с новыми печатями наверняка связан именно этот старый хрыч. Но с другой стороны… Не слишком ли много очевидных улик? Какой дурак, идя на такого рода задание, будет брать с собой мешочек с символикой клана?       Нельзя делать поспешных выводов. Этому его научил Вэй Усянь и его вспоротый Суйхуа живот.       А что если Цзинь Лина кто-то пытается поссорить с главой клана Цао? Или это он уже совсем с ума сошёл? Да и кому нужно… Нет, этот мерзкий старик всех выбесил, безусловно, но не до такой же степени. Однако, если Цзинь Лин сейчас сорвётся и объявит своими действиями войну клану Цао, то от мелкого клана ничего не останется, а репутация Цзинь Лина как главы Цзинь окажется подорвана. Потому что он наверняка окажется неправ и сыграет на руку возможному противнику.       Но что же тогда делать? В ситуации непременно следовало разобраться, но времени разбираться не было вообще. В любой момент все его сильные аргументы и накопленные с таким трудом улики могли обратиться в прах. А чтобы выиграть время… можно было притвориться, что всё идёт по плану его противника. Этому он в своё время научился у Цзинь Гуанъяо. Осталось только понять, был ли этот второй противник, который так желал избавиться от клана Цао? Или Цзинь Лин его себе придумал, и сейчас играет с ветром…       Допустим он есть. Чего от него мог ожидать его невидимый противник? Наверняка он уже понял, что Цзинь Лин начал расследование, а значит будет продолжать сталкивать молодого главу с кланом Цао. Что может сделать А-Лин? Дать ему эту возможность и посмотреть, выдаст ли он себя чем-нибудь. Но что, если этот предполагаемый противник на самом деле окажется плодом его воображения? Что если глава Цао на самом деле рехнулся и откровенно нарывается? Если тот прибудет на день рождения наследника Шао, то может произойти абсолютно всё, что угодно. Было бы неплохо взять с собой побольше адептов, но он может этим привлечь слишком много ненужного внимания. Заявиться на праздник дружеского клана с целой армией было бы некрасиво.       Это он уяснил после того, как получил больнючий щелбан от Цзян Чэна, когда предложил дяде взять с собой больше людей во время очередного визита в клан Цзинь, если тот так не хочет уступать своего племянника главе.       Сколько бы у Цзинь Лина ни было учителей, он давно понял, что это не поможет, пока он сам не научится принимать взвешенные решения.

_____________________________________

      Утром следующего дня глава Цзинь сразу постучался к Вэй Усяню, который проснулся в душераздирающем одиночестве. Как жестоко было оказаться в Башне Золотого Карпа без Лань Чжаня, которому он мог излить душу и пожаловаться на любую несправедливость. На это он поспешил пожаловаться своему племяннику, параллельно приводя себя в порядок. Выгнав всю прислугу, которая так и норовила хоть краешком своего любопытного ушка услышать причину столь скорого визита Вэй Усяня в Ланьлин, они спокойно позавтракали и обсудили план на ближайшее будущее.       Цзинь Лин согласился посетить праздник по поводу дня рождения наследника Шао, чтобы разведать нужную информацию. Дорога от Ланьлина до Ичжэна на мечах занимала около нескольких часов, но Цзинь Лин хотел по пути выйти на ночную охоту, поэтому планировал отправиться уже сегодня вечером. Вэй Усянь отреагировал нахмуренными бровями и лицом таким, будто съел очень кислый лимон. — Ты уверен? Ночная охота перед межклановым мероприятием — плохая затея. Неужели ты готов явиться перед дружественными кланами в помятой одежде и с красными от недосыпа глазами? — Конечно я приведу себя в порядок. Да и не буду же я всю ночь охотиться, — немного возмущённо ответил Цзинь Лин, — Думаю, мы заночуем в деревне в пригороде Ичжэна, чтобы не торопиться.       На его самоуверенные речи Вэй Ин мог лишь закатить глаза, подражая Цзян Чэну. Они уже почти допили чай, когда он спросил юношу, поднимая тему их вчерашнего разговора: — Что ты решил по поводу пленников? — А они сейчас сами сделают выбор, — уверенно сказал Цзинь Лин, поднимаясь из-за стола.       Вэй Усянь замешкался, растерянно наблюдая за своим племянником, но встретив его вопрошающий взгляд, тут же подскочил и отправился за главой Цзинь. Они спустились сразу ко входу в темницу, где их с обманчивой мягкостью встретил начальник местной стражи. — Всё сделали как вы и приказывали, глава Цзинь. Ночь у ребят была весёлой, а роскошный завтрак скрасил их утро. Уснули они сразу после завтрака, сравнительно недавно. Думаю, они будут очень рады вас видеть, — в приподнятом настроении отчитался он своему главе.       На это Цзинь Лин усмехнулся. Вот уж кто точно любит свою работу и получает от неё истинное удовольствие. Они преодолели длинный коридор, спустились по узкой лестнице вниз, прошли через кованую решётку, которая издавала душераздирающий скрип всякий раз, когда к ней прикасались. Вэй Усянь, который всё это время шёл за племянником, легко провёл по стене рукой, ощущая сложные сдерживающие заклинания. Это не укрылось от внимательного взгляда стражников, которые шли прямо за ним и очень его напрягали. Огромный широкоплечий мужик, который замыкал их процессию, нахмурился и злобно зыркнул на тёмного заклинателя. Неужели боялся, что Вэй Ин что-то сделает? Ну, начнём с того, что тот уже распознал суть печати. А разрушить её он мог даже не прикасаясь. Так что такая реакция вызвала у него лишь усмешку. — Нравится? — обернувшись, спросил начальник, шедший впереди, — Я сам придумал, — гордо задрав подбородок, похвастался он, ожидая оценки тёмного заклинателя. — Очень неплохо для начальника стражи, — с прищуром посмотрел на него Вэй Ин. — Цзинь Гуанъяо разбирался в людях и ценил таланты. Так просто на это место было не попасть, — немного меланхолично ответил ему начальник, словно теряясь в своих воспоминаниях, но тут же внезапно возразил будто сам себе, — Слава Гуаньинь, что он больше не глава клана.       Вэй Усянь удивился его словам и вопрошающе посмотрел на Цзинь Лина. Тот лишь пожал плечами, словно говоря «Он начальник стражи темницы, что с него взять».       Пленники были разделены по разным помещениям, что психологически уже давило на них, а так же исключало возможность сговора и попытки побега. Цзинь Лина и Вэй Усяня сопроводили до плотной железной двери, которая открылась со страшным скрипом. Один стражник остался в коридоре, а они вместе с начальником зашли в прохладное тёмное помещение, единственным источником света в котором был тусклый фонарь с пляшущим внутри огоньком. Прямо на холодном полу темницы лежал скованый цепями заклинатель. На его лице были видны последствия «весёлой ночи» в виде кровоподтёков под носом и разбитой губы. Мужчину не разбудил даже ужасный скрип закрывающейся двери. — Как будить прикажете, глава? — между делом поинтересовался начальник стражи. Он обычно не спрашивал, а сразу приступал к классическому способу побудки: ногой поддых. Но сейчас ему хотелось узнать границы допустимого для нового главы. — Ледяная вода найдётся?       Вместо ответа начальник стражи посмотрел на него так, будто тот его обидел одним лишь предположением, что её может не быть в этом месте. Что ж, молодой глава не просил аккуратно растрясти и шёпотом разбудить — уже неплохо. На самом деле ледяная вода была хороша как способ. Эффективно и почти без последствий.

      Всплеск. Резкий вдох. Шумное дыхание. Кашель. Худший способ побудки после короткого беспокойного сна, которого не хватило, чтобы хоть немного отдохнуть.

      Цзинь Лин лишь довольно усмехнулся самой острой улыбкой, что у него была. — Доброе утро, — протянул он, смотря на пленника сверху вниз и явно наслаждаясь зрелищем.

      Проморгался. Поднял глаза. И первое, что увидел за это дерьмовое утро, была холодная ухмылка главы Цзинь, который почему-то больше не казался просто мелким, огромный бугай, который стоял у него за спиной с одной стороны, а с другой стороны стоял Вэй Усянь. И он готов был поклясться, что в глазах бывшего Старейшины Илин плясали далеко не блики от светильника, а алые искры, прямо как тогда, в Безночном Городе.

— Вы посмели напасть на людей моего клана на территории, которая находится под охраной моего клана. Вы же понимаете, что наказание будет жестоким? — приподняв одну бровь, спросил Цзинь Лин.

      Усмешка. Он знает. Ему плевать. Нужно лишь немного подождать. Их спасут. Хочется плюнуть малому в его надменное лицо. Или куда получится. Хочется выбесить. Ему не страшно.

— Всыпьте ему палок. Он явно не понимает, что происходит, — ровным тоном предложил Вэй Усянь. Стража, увидев кивок главы Цзинь, взяла длинные палки и принялась бить ими по спине заключённого.

      Удар. Ещё один. Ничего, и не такое переживали. Тело ноет после ночных побоев. Но бывало и хуже.

— Кто вас подослал? — ледяным, как вода, голосом спросил глава Цзинь.

      Да ладно. Он не мог быть таким тупым, чтобы не распознать рисунок на мешочке с травами. Или мог.

      Цзинь Лин вздохнул. Он был хорош в манипуляции, но до уровня Цзинь Гуанъяо ему было очень далеко. — Ты же понимаешь, что за вами никто не придёт.

      Придут. Должны. Они родственники. Он же не бросит его. Он поклялся. Они придут, когда мало́го уберут с поста главы. Нужно лишь немного подождать.

— Никто не рискнёт соваться сюда, жертвуя своим именем.

      Придут. Нужно лишь дождаться.

— Ты же понимаешь, что вас кинули? Им нужно было, чтобы вас поймали.

      Да, им это и нужно было. Он знает. Но они потом вернутся за ними.

— Но Совет Кланов не простит такое наглое нападение на адептов другого клана. Вас как минимум должны казнить.

      Что…

      Он не заметил, как произнёс это вслух.

— Не задумывался? Даже если тот, кто подослал вас, постарается хоть каким-то образом вас защитить, это не скроется от глаз Совета Кланов и Верховного Заклинателя.

      Не может быть. Он сказал , что всё будет хорошо. Он не мог их бросить…

— Я бы мог постараться смягчить обвинение, если бы вы рассказали, кто вас подослал?

      Он изо всех сил старался избавиться от этого чувства и не дать сомнению проникнуть в глаза, но глава Цзинь был внимателен.

— Он предал вас и отправил на верную смерть. Неужели ты продолжишь защищать его?

      Что ж, нужна информация? Получай.

— Это был глава клана Цао, — тяжёлым от долгого молчания голосом произнёс пленник.       Цзинь Лин посмотрел на него грустным взглядом, тяжело вздохнул и направился к выходу со словами: — Что ж. Жаль, что вы не захотели со мной сотрудничать.

      Чего? Почему? Неужели они его недооценили, и мелкий их раскусил. Неужели он понял?

      Когда они вышли из тёмного помещения, оставляя пленника наедине со своими мыслями, Вэй Усянь с лицом довольного кота поинтересовался у племянника: — Ты действительно считаешь, что это был не глава клана Цао? Или это был блеф? — Слишком очевидно, не находишь? Абсолютно все улики ведут к нему. Это точно не он.       Тут Вэй Ин не удержался и стиснул племянника в объятиях, тормоша его причёску. От чего чуть не получил локтём в нос. — Ты так вырос, А-Лин!