Виновная

В голове какой-то гул, на его фоне я слышу лишь быстрое и тяжелое биение сердца. А еще еле терпимое жжение на запястьях, там, где метал сильно сдавливает кожу. Каждый раз я невольно расправляю плечи, уменьшая давление, но надолго меня не хватает. Мышцы начинает саднить. Меня ведут по каменному мосту к круглой платформе, над которой возвышаются колонны, а вдоль моста простилаются огненные чаши, которые своим светом слепят периферийное зрение. Я не вижу, что там дальше, в ночной темноте, но по влажному холоду и громкому журчанию бурного течения прекрасно понимаю, что туда лучше не стоит прыгать сломя голову. Нет, у меня была мысль внезапно попытаться сбежать, отбиваясь молниями, но сразу же откинула ее. Во-первых, меня сопровождают двое мужчин, которые явно знают, что делают и по их телосложению видно, что они хорошо натренированы. Во-вторых, мои руки скованы наручниками. Если бы я решилась спрыгнуть, то исход итак ясен. В-третьих, бежать некуда. На платформе нас ожидала женщина в черной униформе, скрестив руки за спиной. В таком мрачном одеянии и c хладнокровным выражением лица она походила на палача. И меня посетила ужасная мысль, что меня сейчас казнят. Суд был лишь показухой для обычного населения, а на самом деле они все знают кто я и откуда. А если они считают, что я специально привела зеркальника сюда? Страх словно вышиб все мысли из головы. – Да что такое? – рявкнул один из сопровождающих, когда я резко затормозила, смотря на женщину паникующим взглядом. Не церемонясь, меня взяли под руки и чуть ли не потащили дальше, я лишь перебирала ногами, чтобы не споткнуться. Эти двое при всем желании смогли бы меня сломать как спичку. – Дальше я сама, – равнодушно сказала женщина, когда мы подошли к платформе. Я перевела взгляд на ее руки, ожидая, что она сейчас вытащит из-за спины кинжал и воткнет мне его в горло. – Я не хочу умирать, – мой голос дрожал. Я чувствовала, как глаза начало щипать от накативших слез. На секунду женщина замерла, на ее лице промелькнуло удивление, которое тут же сменилось хладнокровным равнодушием. – Тебя никто убивать не будет. Не дури, – строго сказала она. Я внезапно угомонилась, растерянно смотря на то, как она тянется ключом к наручникам. Раздается щелчок, а ботом болезненное облегчение ощущается на запястьях. Уродливые синяки с кровоподтеками красуются на когда-то нежной коже. – Дальше я сама, можете идти. А ты даже не пытайся, от меня не убежишь. Послушно киваю, косо поглядывая на нее, словно провинившийся щенок. Мне в какой-то степени стало стыдно за то, что я так легко потеряла самообладание и поддалась панике практически на пустом месте. С другой стороны, со мной всего за пару суток произошло столько дерьма, что тут и с ума сойти не трудно. Если это уже не случилось. Иначе как объяснить все то, что сейчас происходит? Аш поехала кукухой от желания жить, зеркальник прорвался через завесу в наш мир, утащил меня невесть куда, меня ложно обвинили в грабеже по вине этой твари, а теперь отправляют под заключение на неопределенный срок. И все это за пару суток! – Так, соберись, – я еле заметно попрыгала на месте, похлопав себя легонько по щекам. И тут же стушевалась, когда женщина посмотрела на меня недобрым взглядом. – Извините, перенервничала. Как же глубоко расположена эта крепость… Мы уже целую минуту, если не больше спускались по лифту с ржавыми стенами. Механизмы громко гудели, запах стоял странный. Я бы его описала, как сырой метал. А еще меня не покидало желание подпрыгнуть выше, чтобы на мгновение ощутить себя в невесомости. Я довольно часто так баловалась с подругами в лифтах торговых центров. Но сейчас не те обстоятельства, поэтому смиренно ожидала, когда наконец мы прибудем. Когда лифт остановился, я невольно съежилась, а по коже пробежались мурашки. Олимпийка не спасала от прохлады, которая стояла в этом странном коридоре, укрытым старым металлом, с грязно золотым оттенком. Глаза болели с непривычки. Ночной мрак, там на поверхности, в окружении огней мне казался намного мягче. Когда мы подошли к стойке, молоденькая девушка подняла на нас скучающий взгляд. У нее было такое лицо, будто познала всю суть меланхолии и теперь она являлась неотделимой частью ее личности. Видно по человеку, что она не любит свою работу. Это было бы печально, но меня сейчас это меньше всего волновало. – Новый заключенный. Передаю тебе. Моя работа сделана, – кивнув на меня, женщина положила на стойку папку с моим делом и ушла прочь. – Медея? – переспросила девушка, просматривая документ. Я согласно кивнула. Потом она подняла взгляд, слегка нахмурившись. – В семнадцать лет и на неопределенный срок, значит. Звучит так себе. Особенно учитывая причину. Дам тебе совет. Не делай глупостей. Своевольничать тут не получится. – А так хотелось, – не сдержавшись, решила немного поязвить. Могу себе позволить, особенно после такого грубого обращения, колких взглядом и несправедливости этого мира. – Все из карманов лишнее доставай и на стол вместе с сумкой. – У меня в карманах ничего лишнего нет, – холодно сказала я, отстегивая сумку и грубо положив ее на стол. Я услышала, с каким тяжелым стуком сквозь ткань мой телефон ударился о твердую поверхность. – Очень надеюсь, что мне потом вернут в таком же виде, как я сдавала. И ничего не пропадет. Нервы начинают потихоньку сдавать. Уже не так страшно зубы скалить, но в моем положении это скорее глупо, чем смело. Хотя одно другому не мешает. По крайней мере мне уже некуда деваться и то, что ждет меня абсолютно неизбежно. – Если выйдешь отсюда, – женщина приподняла бровь, поджав губы, пока цепляла на мою сумку бирку с моим именем и каким-то номером. – Учитывая начало, я в этом очень сомневаюсь. А теперь иди к той стене. Встав к ростомеру спиной, запихнула руки в карманы и отвела взгляд в сторону. Сразу почувствовала себя типичным персонажем какого-то фильма. Только таблички с моим именем не хватает. А так в целом в роль вошла настолько хорошо, что все воплотилось в жизнь. – Встань прямо и смотри в камеру, – я выполнила только первую часть требования, вторую нарочно пропустила мимо ушей. – Смотри в камеру, сказала же. – Не хочу, я стесняюсь, – женщина глянула на меня недовольно, но ничего говорить не стала. Яркая вспышка резанула глаза, я зажмурилась и отвернулась.

***

Длинный коридор с драными серыми стенами уходил куда-то в бесконечность. Обои тяжелыми лохмотьями свисали, словно ободранные куски кожи с израненного тела. Обсыпавшаяся с потолка штукатурка хрустела под ботинками. Треск тяжелым эхом разлетался по пространству. Внутри как-то нехорошо все переворачивалось, когда меня посещали мысли о вечном блуждании в этом измерении. Это не наша привычная реальность. Я почувствовала это почти сразу же, как только очнулась здесь. Возможно, все дело было в моих врожденных способностях, но стихийная сила мало чем полезна здесь, она не поможет мне вспомнить себя и понять, как выбраться отсюда. Все, что мне оставалось, это просто идти вперед, словно потерянная тень. Внезапно, я ощутила, как кто-то теплой ладонью провел по плечу ниже к локтю. Касание было очень легким, еле ощутимым. Я обернулась, но никого не увидела. Постояв так несколько секунд, направилась дальше. Прядь волос слабо дернули на затылке. Значит не показалось. Я резко остановилась, ощущая спиной чье-то присутствие. Холодок пробежался по спине, но тут же исчез. Прислушавшись к себе, пыталась прощупать чувство опасности, но оно никак не хотело пробуждаться. Лишь любопытство и настороженность. – Не спи так крепко, – прокричал женский голос, когда я хотела повернуться. Успела лишь увидеть мертвецки бледную ладонь, которая накрыла мне глаза. А потом в кромешной темноте десятки рук схватили со всех сторон и потянули назад. Удар об стену вызвал боль и заставил открыть глаза в реальности. Резко приподнявшись на локтях, я стала озираться, в непонимании рассматривая унылые ржавые стены незнакомой комнаты. Две пустые койки, деревянные ящики и хлипкие железные полки с каким-то тряпьем. Сознание постепенно приходило в ясность, а затем и грустное понимание происходящего. Меня привел сюда какой-то мужчина поздним вечером. К моему счастью, все оказалось не так страшно, как я думала. Никаких решеток и пыток. Столько мыслей себе накрутила, но радоваться как-то особо не хотелось. С первого взгляда это место вгоняло в тоску. Я будто попала в какое-то подземелье после апокалипсиса на поверхности. Повезло только в одном, что в этой комнате, кроме меня никто больше не жил. Но надолго ли. Очень плохо, если сюда приведут мужчину. Будет проблемно переодеваться, да и никакого личного пространства. А если сосед окажется еще и со скверным характером и темным прошлым… Не хочу даже об этом думать. Я выбрала себе кровать напротив выхода. Чтобы видеть, кто сюда может войти. Нельзя терять бдительность, кто знает, какие люди тут живут. Тем более заключенные, не все, как я, попали сюда по ложному обвинению. А как вспомню эти хмурые и равнодушные взгляды, не такие, как у чужих людей в городе, где каждый на своём уме, не по себе становится. Нужно потихоньку осваиваться здесь, иначе долго не протяну. А там дальше видно будет, может придумаю, как вернуться домой. Глубоко вздохнув, я перевернулась на бок к выходу. Лопасти огромного вентилятора на фоне белого света медленно крутились, гоняя по комнате тени. Где-то капала вода, немного раздражала слух, но я так сильно была измотана, что почти не обращала на нее внимание и скорее воспринимала как колыбель. А потом уснула уже спокойным сном. Проснулась я от волнения в груди. Телефона под рукой у меня не было, могла лишь предположить, что сейчас уже утро, если биологические часы меня не обманывают. Начало нового дня вызывало тревогу, я не знала, чего мне сегодня ожидать. Я боялась, что здесь меня будут воспринимать как слабую и начнется травля со стороны заключенных и стражей. Но нужно не забывать о том, что я могу постоять за себя. Я стихийный маг, а не трусливая болонка. Потянувшись, я поднялась с кровати. Все, что мне нужно было, накинуть на себя толстовку и надеть ботинки. Спасть пришлось в повседневной одежде. Было бы здорово принять хотя бы прохладный душ, о теплом уже молчу. А еще я очень сильно хочу есть. Вчера еще можно было как-то перетерпеть чувство голода, но сейчас мне настолько хреново, что стоит подумать об этом, как голова кружиться начинает. Даже в глазах рябит. – Так, – я присела на кровать и провела холодными ладонями по лицу, стараясь сконцентрироваться на размеренном дыхании. Мне вроде как становилось лучше, но я не услышала чьи-то шаги, пока не раздался грозный голос. – Если так продолжишь игнорировать мое присутствие, мне придется потащить тебя за шкирку, – я резко подняла голову и уставилась на женщину в черной форме, как у всех стражей в этой крепости. Не могу точно сказать ее возраст, может лет тридцать. Русые волосы собраны в тугой хвост, идеально заглажены назад. Глаза темные, оттого взгляд кажется тяжелым, пронизывающим. – Что мне нужно сделать? – тихо спросила я, смотря на нее равнодушным взглядом. – Для начала встань, – требовательно произнесла она. Когда я выполнила ее приказ, женщина слегка склонила голову на бок и нахмурилась. – Такое ощущение, будто ты на поверхности никогда не была. Бледная, как полотно. У тебя со здоровьем все нормально? – Не жалуюсь. – Тогда в чем дело? – Ну, я не ела почти два дня, – я повернула голову на бок, неловко прокашлявшись. Не знаю почему, но было как-то неловко об этом говорить. – Почему? – недовольно спросила женщина. – Если это попытка отвертеться, то зря стараешься. – Да нет же. У меня не было такой возможности, – я замолчала, но по взгляду женщины, поняла, что она будет вытягивать с меня информацию до последнего, потом объяснила ей всю ситуацию. – Пока меня держали наверху, никто не обязан был со мной возиться, а вчера я прибыла слишком поздно. – Я не понимаю, тебе не показали, что где находится? – я вжала голову в плечи, когда женщина повысила голос. – Нет, – еле слышно вякнула я, ощущая себя виновной в этой ситуации. Нервно сжала пальцы, впиваясь ногтями в кожу так, чтобы больно было. Это помогало как-то держаться и не начать заикаться. – Ну меня провели до бараков и все. – Имя. – Медея. – Да не твое! Имя человека, который тебя сюда привел. – Кажется, его звали Дикин. – Ясно. Идем за мной. Я покажу тебе, что где находится. Твоя задача запомнить. Тут с тобой никто возиться не будет. Да и я не обязана. Но раз уж человек недобросовестно выполнил свою задачу, а ты тут на грани голодного обморока, то сделаю исключение. Мне нужны рабочие руки. – Я поняла вас. Спасибо, – искренне поблагодарила. Эта женщина мне действительно облегчила задачу, а то я бы сейчас и дальше гадала, как не подохнуть позорно тут в первый день. Вот только кто она и зачем пришла? – Не за что благодарить. Идем, – женщина махнула рукой, чтобы я следовала за ней. Когда мы направились к выходу, она продолжила, – Меня зовут Ярина, я бригадир и первое время буду курировать тебя по твоей работе. – Я буду здесь работать? – не буду юлить, в первый же день меня куда-то пристроили и это меня очень удивило и не в совсем положительном ключе, потому что я вообще не знаю, что за работа такая и в каких условиях. – А как ты хотела? В крепости не любят разгильдяев. Нет, ты конечно можешь отказаться от работы и коротать свои деньки, жалко ошиваясь по крепости, но уверена, что через неделю волком завоешь. А так ты принесешь пользу и заработаешь себе купоны. В конце концов, все, что у тебя на текущий момент есть – это повседневная одежда. – Что за купоны? – Местная валюта. Чтобы нормально одеваться и не выглядеть, как всякая шваль. И хватит вопросов, по ходу дела разберешься. К моему счастью, в столовой оказалось мало народу. Но даже так я чувствовала себя как-то растерянно и неуверенно. Будто сейчас каждый мой шаг прослеживался осуждающими взглядами людей. Я нервно кусала губы, но даже так с любопытством осматривала крепость изнутри. Изучала и старалась запомнить ориентиры, чтобы потом не заблудиться. Но какой там, естественно я буду путаться и по десять раз наворачивать круги, словно слепой котенок. – Доброе утро, Вулси. Можно тебя попросить сделать исключение для этой девочки? Принеси что-нибудь посытнее, пожалуйста. – Ярина подошла к ларьку, за которым стоял мужчина. Я держалась чуть позади, неловко смотря куда-то в сторону. Было жуть, как неудобно. – Доброе утро, Ярина. Конечно. А как зовут твою подопечную? – усмехнулся мужчина. Они оба обернулись ко мне, я раскрыла рот, словно не зная, что сказать. Боги мои, как тихоня какая-то. Да что со мной? Соберись! – Медея, – выдавила наконец после того, как мысленно себе влепила пощечину. – Какая скромная. С первого взгляда и не скажешь, что заключенная. Держи, – Вулси протянул мне металлический контейнер, широко улыбаясь. – Спасибо… Невероятный запах и вид отварного мяса с овощами пробудили во мне вселенский голод. У меня было дикое желание сразу наброситься и сожрать, словно зверь какой-то, но мужественно держала ровно спину, орудуя столовыми приборами. Сдается мне, такая роскошь не всем доступна, так что я сейчас, наверное, самый счастливый человек. Но все хорошее когда-нибудь заканчивается. Поэтому после завтрака, Ярина устроила мне небольшую экскурсию, а потом мы спустились на производственный участок, где во всю шла работа. – Охренеть, – не сдержалась я. Звуки, запахи и окружение вызывали поразительные эмоции. От восхищения, до огорчения, потому что здесь мне предстояло работать. – Ты что-то сказала? – Ярина резко обернулась ко мне. – Ничего, – я приложила пальцы к губам. Мне казалось, что я сказала это тихо. – Твоя одежда не годится для работы. Рукава длинные, на этих странных брюках лишние лямки. Если зажует механизм, считай потом тебя по кускам будут вытаскивать. Бери и живо переодеваться. Времени потеряли достаточно, пока возились с тобой, – Ярина неодобрительно покосилась на меня, грубо всучила мне рабочую одежду и ключ от моего шкафчика, отправив в раздевалку. К счастью, в раздевалке тоже было пусто. Видимо, из-за того, что мы опоздали, сейчас все работали. Ну и отлично, никаких любопытных взглядов. Отыскав свой шкафчик, я начала быстро снимать с себя одежду. Кожа покрылась мурашками, меня передернуло от неприятного холодка. С такими темпами и заболеть не трудно. Тут конечно есть лазарет, но лишний раз никого беспокоить не хочется. И как положено, мне провели инструктаж по безопасности и заставили расписаться в документе, что я ознакомлена со всеми правилами и беру полную ответственность за их несоблюдение, а потом объяснили принцип работы. – Основная задача нашей бригады - это учет деталей на складе. Я распределяю то, кто чем будет заниматься в мою смену. Обычно один на приемке и выдаче деталей, другой на отправке, остальные считают. Очень советую познакомиться с каждым из твоей бригады. Вы будете часто взаимодействовать, особенно когда понадобится тебе помощь по неопытности. Сегодня у тебя высокоинтеллектуальная работа, поэтому прошу. Вроде не сложно казалось на словах, но, когда Ярина посадила меня за ящик с какими-то шестеренками и заставила пересчитывать и сверяться с накладной, я сразу поняла, что придется попотеть, когда мне сказали, что нужно делать все быстро и не ошибиться в счете. А потом еще и передавать рабочим, которые должны вот-вот подойти. И будет очень плохо, если им придется ждать, так как на производстве ничего не должно простаиваться. Это только пол беды, нужно знать название каждой детали, а их тут до хрена и больше! Одно радует, я была не одна. В нашей команде было еще пять человек, которые не обратили особого внимания, занимаясь каждый своим делом. – Медея, хватит тупить! – Ярина поставила пустой ящик рядом со мной. – Если видишь, что деталей много, то ты физически не сможешь нормально их посчитать. Все просто, берешь пустой ящик, и скидываешь туда посчитанные. Если ты будешь задерживать рабочих, никто ждать не будет. У тебя просто выхватят и заберут. А потом на ревизии будет большая недостача или пересорт. Подставишь всех! Как маленькому ребенку объяснять надо! – Я поняла вас, – но сомневаюсь, что меня услышали из-за шума станков. И как часто бывает, в суматохе время летит незаметно. К концу дня у меня отваливалась спина, так как постоянно сидела в позе креветки. Уже молчу про то, что ноги гудели, а руки даже сквозь перчатки были изгвазданы в каком-то черном и масляном налете. Но как же я была счастлива, когда узнала, что в раздевалке есть душевые с теплой водой. Взяв свою повседневную одежду из шкафчика, я зашла в предбанник и застыла прямо в дверном проеме. Мрачные стены с старыми раковинами наводили жути, будто оказалась в каком-то заброшенном помещении. Но все это меркло на фоне зеркал в деревянных рамках. Оглядев каждое, внутри все как-то неприятно сжалось. – Не стоим в проходе! – рявкнула позади какая-то девушка. Я тут же отскочила, пропуская ее, а потом неуверенными шагами последовала к одной из скамеек, положив туда свои вещи. Робко оглянувшись, никак не решалась начать снимать с себя рабочую одежду, потому что тут были другие женщины, а я не могла вот так спокойно светить своими прелестями перед чужими. Что уж там говорить, я даже перед врачами всегда жутко стеснялась. Смущенно опустив взгляд, отвернулась к стенке и все же стянула с себя футболку. Кожа покрылась мурашками. От неприятных ощущений обняла себя за плечи – Так смущаешься, будто ни разу не видела себя в зеркале, – я оборачиваюсь к девушке, которая кидает свои вещи на скамейку рядом со мной. Она распустила длинные волосы пшеничного цвета, стянув резинку. Глянув на меня с усмешкой, она начала снимать футболку. – По твоим растерянным глазам видно, что ты здесь совсем недавно. Это большая ошибка. Никто не будет с тобой сюсюкаться, только воспользоваться могут. Взгляд посерьезнее сделай. Я нахмурилась, но только потому что меня насторожила эта девушка и то, как она раздевалась, совершенно не смущаясь. – Вот так, молодец, – подмигнув мне, она накинула полотенце себе на плечо и направилась обнаженная к одной из кабинок. Смотря ей в след, тут же смутилась и отвернулась. Мысленно ругая себя. Еще подумают обо мне что-то неправильное. Немного постояв так, все же решилась и стянула последние элементы одежды и босыми ногами пошлепала к свободной кабинке, жутко смущаясь. Было такое ощущение, что все сейчас смотрели на меня. На самом деле все было не так, но я никак не могла подавить в себе этот дискомфорт. И только когда спешно закрыла за собой шторку в кабинке, более-менее расслабилась. Включила воду и чуть не взвизгнула, когда ледяные струи полились мне на голову. Прижавшись к стенке, чтобы меньше соприкасаться с водой, более-менее настроила температуру и уже тогда позволила себе за весь день наконец расслабленно опустить плечи. Я закрыла глаза, задрала голову и подставила лицо под теплую воду. Окунувшись во мрак, мысли покинули голову, а в груди бушевала приятная пустота, заставляя мои губы растянуться в мягкой улыбке. Безмятежность для меня была самым ценным даром сейчас. Но длилось это совсем недолго, когда реальность настойчиво начала пробиваться в сознание. Воспоминания одно за другим начали наваливаться тяжелым грузом. Раз за разом. Открыв глаза, я перевела взгляд на мыло уродливого бежевого цвета. Мыльные ладони оглаживали плечи, пальцы слегка болезненно массировали кожу, опускаясь к груди, к животу, к бедрам. Нужно смыть с себя усталость, чтобы к завтрашнему дню набраться сил. Моя мама, наверное, себе места не находит. Винит себя. Мы были не в очень хороших отношениях, никак не могли понять друг друга из-за слишком разных взглядов на жизнь, да и характером я больше в отца пошла. Наверное, она в какой-то степени видела во мне его черты и не могла это принять. Она никогда не говорила, почему они развелись, начинала менять темы, а если я была слишком настойчива – ругалась. Я думала, что она просто слишком эгоистична, а теперь начинаю понимать, что ей было больно. Это ее секреты, и я не имела права так нагло что-то с нее вытягивать. Мне очень жаль, что я только сейчас об этом стала задумываться. Ладно, хватит ныть и сожалеть. Когда вернусь домой, то обязательно поговорю с ней. А сейчас есть более насущные проблемы. Например, чем мыть голову? Глянув на несчастное мыло, поджала губы. Ладно, выбора то у меня особо нет, волосы уже жирные. Один раз не страшно. Закрыв глаза, я вдруг мысленно увидела пустой коридор и нырнула в воспоминание о сне, словно по щелчку пальцев. Странный сон, необычный. Неправильный. Такое не должно сниться людям. Возможно, меня затянуло в какое-то пространство. Из-за стрессов и усталости такое бывает. Там находиться небезопасно. Это та стихия, которую я не умею контролировать. И если бы там был кто-то с злыми мотивами, я бы не проснулась сегодня. Но кто-то все же заставил меня вернуться сюда. Интересно, кто это был? Было странно осознавать это и принимать. Я открыла глаза, не выдержав шквал непонятных эмоций. Все эти события так давят на меня, сознание устает. Нужно что-то с этим делать, чтобы в самый неподходящий момент не оказаться с другой стороны. И не бояться засыпать. Еще и этот зеркальник. Он ведь может быть даже где-то тут, смотрит на меня, поджидая. – Так, хватит, – мысленно отругала себя. Я итак нашпигована плохими мыслями ввиду последних событий. Выключила воду и начала аккуратно расчесывать волосы, которые из-за мыла превратились в непослушную солому потом кое как собрала в хвостик. Раскошелюсь на шампунь и полотенце обязательно, чтобы потом так не мучиться. Покидать теплую кабинку совсем не хотелось, но нет смысла тянуть время. Одевшись в свою одежду, быстро чуть ли не пробежала мимо зеркал, стараясь на них не смотреть, как дома ночью от кухни до кровати, будто тебя преследует чудовище. Ориентируясь по памяти, я направилась к лифту, кинув мимолетны взгляд на Ярину, которая что-то записывала пером на планшете. Так получилось, что она подняла голову и мы пересеклись взглядами. Кивнув мне, она молча рукой подозвала меня к себе. Когда я подошла, то заметила на ней очки, которая Ярина подняла, смотря на меня строгим взглядом. Я сразу же начала перебирать в голове все то, что сделала за сегодня. Неужели где-то детали перепутала? Может партию потеряла? Отправила не те детали? Меня будто в холодный пот бросило. – Медея, ты свои премиальные купоны для благотворительности оставила? – я отрицательно помотала головой, нервно сглотнув. На что женщина позволила себе улыбнуться. Усмехнувшись, она протянула мне небольшую пачку купонов. – В конце смены не забывай. – Спасибо, – я нерешительно протянула руку, опустив взгляд на талоны. Меня еще не отпустило чувство внезапного волнения. Конечно было глупо думать, потому что если бы я что-то сделал не так, то мне бы точно об этом дали знать, а не за работу платили. – Держи, – усмехнувшись, Ярина слегка небрежно вложила их мне в ладонь. – Можешь идти. Завтра без опозданий. И уже со спокойной душой я направилась к лифту, запихав талоны в карман. Нужно будет придумать, где их хранить, чтобы никто особо любопытный не стащил. И нужно посмотреть, что в местном магазине могут продавать. Но это уже не сегодня. Я жутко хочу спать и есть. Жаль, что питание бесплатно один раз в день. Кажется, настал тот период, когда нужно зарабатывать себе на жизнь. Черт, я ведь даже не успела ощутить все прелести студенческой жизни. Второй курс только начался, а уже во взрослую жизнь вступаю вне очереди. Впрочем, я не первая и не последняя. – Ну и высоко же он, – пробубнила себе под нос, оперевшись о стену плечом. Лифт уже почти спустился, а у меня возникла дебильная мысль о том, что если человек споткнется и не успеет подняться, то его сплющит на этой платформе, куда приземляется лифт. Никакой системы безопасности, поэтому держаться буду подальше. Передернув плечами, нервно начала чесать запястье, где красовались кровоподтеки от наручников, успевшие покрыться твердой багровой корочкой. Наконец раздалось шипение пара и меня слегка обдало теплым воздухом, а когда открылись двери, я с любопытством уставилась на высокого мужчину, точнее на его растрепанные волосы, которые чем-то напоминали волчьи ушки. Я бы позволила себе улыбнуться, так как выглядело это действительно забавно, если бы не его серьезная униформа и наручники, болтавшиеся на поясе. А еще жуткие шрамы и пристальный и внимательный взгляд, который упирался мне прямо в душу. Что за хрен и почему он на меня так смотрит, будто знает меня как облупленную? Ладно, я сама не лучше. Уставилась на него, словно на восьмое чудо света. Будто мужчин в этом городе не видела. Но черт возьми, весь его вид говорил о том, что он здесь важная шишка и лучше не привлекать внимание таких к себе, если жить не надоело. А я из тех, кто жить очень как хочет. Потому испытывать судьбу не стала, постаралась придать себе непринужденный вид и нехотя оторвалась от стены, будто это была моя последняя опора, без которой безвольно свалюсь с ног. Прошу, просто пройди мимо и не смотри на меня так. Я ведь ничего дурного не собираюсь делать. Пока он спускался, а я поднималась к лифту, мы не сводили друг с друга взглядов. Вот только если я не скрывала своего любопытства вперемешку с настороженностью, в его глазах было трудно что-либо прочитать. Но клянусь, когда между нами было на секунду достигнуто минимальное расстояние, я всей той половинкой тела ощутила такое напряжение, от которого в груди запульсирвала энергия, а пальцы закололо. Даже моя чуйка дала понять, что этот человек чрезвычайно опасен. Когда я зашла в лифт, немедля нажала на кнопку. И хоть тот мужчина шел дальше по своим делам, мне все казалось, что он сейчас передумает и резко развернется ко мне. Потому мысленно молилась всем богам, чтобы двери наконец захлопнулись, и я ощутила, как поднимаюсь вверх. Моя судьба надо мной откровенно стебётся, вставляя побольше палок в колеса, чтобы жизнь малиной не казалась. Очень надеюсь, что это был первый и последний раз, когда мы пересеклись.